Бренда Дрэйк 5 страница

Ник вернулся, удерживая маленький дымящийся чайник в одной руке и чашку с блюдцем в другой. Он поставил и то и другое прямо перед Наной.

– Так быстро, – удивилась Афтон.

– Это просто горячая вода и чайные пакетики. – Ник пододвинул другой стул и откинулся на спинку, балансируя на двух ножках. – Что я пропустил?

– Бабушка – ведьма, – прошептала Афтон.

– Тогда ничего нового, – сказал он, вновь ставя стул на четыре ножки.

Нана откашлялась и сурово взглянула на Ника.

– Могу я продолжить?

– Эм, конечно, приступайте.

Ник взял вилку и забарабанил ею по столу. Когда он нервничал, то, как правило, суетился. Во время тестов в школе, учителя всегда заставляли его успокоиться.

– Без отвлекающих факторов.

Ник остановился на середине.

– Ох, извините.

– Спасибо, – ответила бабушка. – Стражи рождаются с определенным геном, который позволяет им создавать световые и боевые шары. Наблюдатели могут отследить ген, что позволяет им найти Стража, когда он перемещается через порталы. Джиа, когда твоя мать сбежала из Ковена, то попросила меня о помощи. Она сказала, что люди с недобрыми намерениями разыскивают ее и ребенка. Я поставила метку, чтобы оградить вас обеих от обнаружения. Так ты получила свой шрам.

Моя рука взлетела к груди.

– Ты поставила метку на младенце?

– Я бы никогда не причинила боль ребенку. Поэтому заранее применила обезболивающее заклинание на эту зону. – Она приложила салфетку к уголку рта, избегая взгляда мне в глаза, затем вновь откашлялась. – Как я сказала, твои мать и отец оба были Стражами. Законы чародеев запрещали иметь совместных детей, потому что провидец сказал, что ребенок от такого союза может приблизить конец для человеческого и мистического миров. Марти сбежала, чтобы обезопасить тебя.

Нана приподняла крышку чайника, взяла за веревочки два пакетика и окунула их вверх‑вниз. Ее губы сжались в плотную линию. Она делала это всякий раз, когда не могла собраться с духом, чтобы сообщить плохие новости.

– Просто скажи это, бабушка, – призвала я.

– Считается, что ты и есть тот ребенок.

Глава 7

– Я… что?

Я опрокинула стакан.

Ник наблюдал, как сок течет по столу.

– Думаю, что она сказала, что ты – Дитя Судного Дня.

Бабушка и Афтон схватили салфетки из серебристой подставки и поймали поток, прежде чем оранжевый ручей обрушился с края стола.

– Ник, – Афтон покачала головой и стукнула по столу, – как ты можешь быть таким бесчувственным?

Он нахмурился.

– Какого черта? Она не единственная, кому в последнее время приходится иметь дело со всем этим дерьмом.

– Следи за языком, юноша, – предупредила бабушка.

– Сожалею, – сказала я, все еще ошеломленная. – Я устроила беспорядок.

– Глупости, это была случайность, вот и все. – Бабушка сложила свои салфетки рядом с кучкой салфеток Афтон.

Я потерла виски для успокоения зарождающейся головной боли.

– Допустим, я тебе поверю. Почему же Арик и остальные не знают обо мне? И теперь, когда они узнали, разве я не в большей опасности от этого, чем кто‑либо еще? И… и… если ты прятала меня, как Керриг тебя нашел?

– Так много вопросов, – бабушка поджала губы. – Во‑первых, только Арик и главный чародей Асила знают правду, и они защитят тебя. Твое рождение, возможно, положит процессу конец, но они также уверены, что ты – ключ, чтобы остановить это. Остальные не знают о твоих родителях. Ты никогда не должна никому рассказывать, кто твой родной отец.

Чародеи и Мистики уверены, что предсказанный ребенок еще не родился, и мы постараемся сохранить эту тайну как можно дольше. Отвечая на оставшиеся вопросы, можно сказать, что Клео – моя шпионка.

Она сообщила мне о твоем телефонном разговоре с Афтон и Ником – том, где вы обсуждали случайное перемещение в Париж и то, как чудом избежали охотника в подземке. Я подумала, что ты в опасности, и лучшей защитой будет Керриг. Я связалась с ним по адресу, который твоя мама однажды дала мне на случай чрезвычайных ситуаций. К счастью, он получил мою записку.

– Клео? – переспросила я. – Моя кошка? – В голове застучало. Новая ложь. Защитные чары. Пушистые шпионы. Как я могу кому‑нибудь доверять?

– Я могу разговаривать с животными, особенно с кошками. Большинство ведьм может. Ты ведь слышала о фамильярах? Барон – мой фамильяр. Клео принадлежит твоей тете. Мы отправили ее присматривать за тобой, – она покатала чайную ложку между пальцами, – быть моими глазами, так сказать.

– Джиа, быть Стражем – большая честь, – произнес Керриг, выпятив грудь.

– Я знаю кое‑что о Стражах из видеоигр, – сказал Ник. – Они крутые охранники, которые все защищают.

– Ну, вроде того… – Керриг казался раздраженным из‑за того, что Ник его перебил. – Они произошли от рыцарей, и, по сравнению с чародеями, обладают очень слабой магией, но они – великолепные воины.

– Клево, – пробормотал Ник. – Так это реальное слово?

– Ну, конечно же, это слово есть в словаре. – Афтон закатила глаза. – Оно фактически означает охранник. Серьезно, как ты вообще получаешь хорошие оценки?

– Во имя Господа, – прорычал Керриг. – Вы прекратите болтовню и дадите человеку подумать?

Мы все кивнули.

Бабушка взяла меня за руки.

– Ты в порядке, милая?

– Как я могу быть в порядке? Весь мой мир только что… я не знаю. – Я опустила голову, пытаясь собраться с силами, чтобы быть смелой. – Можешь мне кое‑что сказать? Мама когда‑нибудь любила отца?

Она сжала мои дрожащие руки.

– Конечно, она любила, малышка. Твой отец влюбился в нее в тот момент, как я их познакомила, и вскоре после этого, он попросил ее выйти за него замуж. Он был так рад стать отцом ее новорожденной дочери. Ты весь его мир, Джиа.

– Ты сказала, что он любил ее, но любила ли она его?

Бабушка отпустила мои руки, подняла чашку к губам и опустила обратно, так и не сделав глоток.

– Я уверена, что она сильно заботилась о нем, но это не могло заменить ее любовь к Керригу. Она погибла именно из‑за своей любви.

Керриг подавился тостом.

– Что?

– Мы ходили по магазинам, Марти, Джиа и я, – сказала бабушка. – Малышка Джиа выбежала на оживленную улицу. Марти поймала ее и передала мне. Прежде чем Марти шагнула на поребрик, что‑то на противоположной стороне улицы отвлекло ее. Она просветлела лицом и попыталась перейти улицу.

Ее голос надломился.

– Именно тогда ее сбил грузовик. Последним, что она произнесла, было твое имя, Керриг. Я уверена, что она видела тебя.

– Это был не я. Я никогда не был здесь до сегодняшнего дня. – Слезы покатились из глаз Керрига. Он опустил голову и вытер их кулаками.

Никто из нас не шевелился и не говорил ни слова. Когда уже стало казаться, что он не оправится от новости, я положила руку поверх его сжатого кулака, он удивленно посмотрел на меня. Я знала, что он чувствовал.

Я убрала руку и повернулась к бабушке.

– Полагаю, отец ничего об этом не знает, так?

– Марти никогда не говорила ему, полагая, что чем меньше людей знает о твоей истинной личности, тем менее вероятно, что тебя найдут. – Бабушка опять подняла чашку, и снова опустила, не сделав глоток. – Она боялась, что если Ковены найдут тебя, они обучат тебя стать той силой, которую предсказал провидец.

– Не совсем ясно, каковы будут твои возможности, – перебил Керриг, который полностью оправился, за исключением покрасневших глаз. – Ни у кого не было обоих родителей Стражей, до этого.

– Так что я – выродок, верно?

– Послушай‑ка, не льсти себе. Ты просто особенная, это все. – Намек на улыбку скользнул по губам Керрига. – Наш профессор чародейства определит, насколько особенное это будет, когда встретится с тобой.

Бабушка вынула из сумки черный футляр и затем достала из него какой‑то ручной инструмент.

На лице Афтон появилось шокированное выражение.

– Это машинка для татуировок?

Она узнала инструмент. Годом раньше она была одержима идеей, заполучить бабочку на ноге, но родители ей не разрешили.

– Точно. – Бабушка вытащила шнур и протянула Нику. – Не воткнешь в розетку, дорогой?

– Бабушка, люди же смотрят.

Я представила, как кто‑нибудь снимает ее на сотовый, и выкладывает видео на «Ютьюбе».

– Не переживай. Я создала иллюзию вокруг нашего стола. Люди будут видеть, лишь как мы завтракаем и разговариваем.

Ник с любопытством посмотрел на штепсель, пожал плечами и потянулся к розетке.

– Что ты делаешь? – спросила я бабушку.

– Я готовлюсь.

Она потянулась к сумке и вытащила пару резиновых перчаток, горсть запечатанных иголок и несколько бутылочек с цветными чернилами. Далее, она вытащила баночку с небольшим количеством прозрачной жидкости внутри, пульверизатор и различные другие предметы, которые я никогда раньше не видела.

– Ух ты, бабушка Кернс – тату‑мастер, – пошутил Ник.

– Ну, я нахожу клеймление людей устаревшим, – сказала бабушка, раскладывая инструменты. – Кроме того, из‑за активистов мистического мира, проповедующих ведьмам остановить жестокость по отношению к людям, я переключилась на татуировку оберегов на коже, вместо выжигания.

Я взглянул на другие столики. Никто не обращал внимания на бабушку и ее импровизированный тату‑салон. Девушка, идущая из уборной, запнулась о растянутый на полу шнур. Она оглянулась, пожала плечами и пошла дальше к своему столику.

– Кому ты собираешься набить оберег? – спросила я.

Бабушка подняла флакон с прозрачной жидкостью.

– Тут едва хватит для двоих. Я получила защитный оберег из древней книги заклинаний, которую я нашла в Румынии. Рут Энн из моего чайного клуба одолжила ее, думая, что это простая книга заклинаний. Твоя тетя Эйлин вернула мне ее. Когда она вернулась с книгой, несколько страниц с заклинанием были вырваны, и Рут Энн исчезла. В той книге было несколько опасных заклинаний. Для безопасности я зачаровала ее. Она больше не покинет мой дом, можешь не сомневаться в этом.

– Двух татуировок будет достаточно, – сказал Керриг, остановив бабушкино бормотание.

– Бабуууля. Кому ты собираешься набить тату?

– Афтон и Нику, конечно.

– Ох, ну, нет, – сказал Ник.

Афтон уставилась на иголку, которую бабушка прикрепляла к машинке.

– Отец выпорет меня, если я сделаю тату.

– Чепуха. У вас нет выбора, если хотите жить, – сказала бабушка так, словно Афтон отказалась от сахара в чай.

Керриг развернулся на стуле, чтобы смотреть на Афтон и Ника.

– Вы же не хотите, чтобы звери, подобные тому в Париже, нашли вас, ведь правда?

– Только немного пощиплет, – добавила бабушка. – По крайней мере, так сказала девочка. Я обычно делаю защиту от сглаза, талисманы и тому подобное.

Бабушка перевернула бутылку с черными чернилами в машинку.

– У меня получается все лучше.

Иголки пугали меня, а эта выглядела особенно острой.

– Э‑э – э, какая девочка?

– Я расскажу ей, пока ты будешь работать над Ником, – сказал Керриг. – Уже почти полдень, скоро придет отец Афтон. И Ник должен пойти с ней.

– Я не могу пойти домой, – сказал Ник. – Те парни знают, где я живу.

– Они знают только район, где ты живешь. Охотники, как марионетки без мозгов. Если они больше не могут чувствовать тебя, они не смогут найти тебя.

Ник с сомнением посмотрел на Керрига.

– Надеюсь, вы правы.

– Я прав, – сказал Карриг. Я поверила убежденности, прозвучавшей в его голосе.

– Ладно. – Ник с трудом сглотнул и расстегнул рубашку. – Наколи ее мне.

Он обнажил грудь.

Бабушка щелкнула включателем на приборе для татуировок, и тот заработал. Она приступила к вырисовыванию тушью черной линии на коже Ника. Я снова огляделась по сторонам, но казалось, никто не замечает тату‑салона по середине кафе.

– Ладно, с чего мне стоит начать, – сказал Карриг, потирая щетину на подбородке. – Каждые восемь лет новое поколение Стражей рождаются у определенных людей со смешанной кровью, которые и не подозревают о своей родословной Стражей. В редких случаях это происходит у чародеев с малыми магическими силами в роду. И когда Страж зачинает ребенка, в Саду Жизни среди народа фей начинает расти его двойник, точная копия Стража. У каждого Стража есть свой двойник.

– Страна фей? – Лицо Афтон отражало смятение, которое я чувствовала. – Где это?

– Это в Сумеречном мире. В месте за гранью этого мира.

Я послала ему двусмысленный взгляд. Или, возможно, это было недоверие. Потому, что эта чепуха была безумной. Это не могло быть реальным. Я собиралась это сказать, но он поднял руку, останавливая меня.

– Не говори ни слова, – сказал он. – Просто послушай. Примерно через десять дней после рождения Стража, назначенные родители получают ребенка, мальчика или девочку. Подменыш живет жизнью Стража, а подставные родители растят Стража, пока он или она не станет достаточно взрослым для того, чтобы учиться в одной из академий. Человеческий подменыш никогда не узнает, кто он на самом деле, они просто живут жизнью, предназначенной Стражу, как своей собственной.

– Это жестоко, – сказала я, не в силах больше молчать. – Как вы можете отнимать младенцев у их матерей?

– Это может показаться хладнокровно, – сказал Карриг, – но Стражи защищают библиотеки и держат оба мира в безопасности. Феи создали их давно, скрещивая кровь чародеев и рыцарей, чтобы защитить человеческий мир от Мистиков.

– Держу пари, их матери знают, – сказала я.

– По правде говоря, они не знают. Каждый волос, веснушка, и родинка одинаковые у младенцев.

– Хорошо, что потом? – спросила я. – Ну, что происходит, когда Страж заканчивает образование?

– Когда им исполняется шестнадцать, они становятся охранниками библиотек, обеспечивая безопасность для всех, кто входит в них. Они хранят записи в волшебных и мистических тайных убежищах от человеческого царства. После восьми лет службы, они выходят на пенсию, женятся на тех, кого им назначили в суженые, и заводят детей.

– Назначают суженого? – повторила я.

– Чтобы предотвратить пророчество, Совет Чародеев устраивает браки для Стражей.

Афтон фыркнула.

– Это довольно архаично, не так ли?

– Так и есть, – согласился он.

Ник сморщил нос.

– Было бы отстойно, если бы ты должен был жениться на уродине.

– Или на тупице, – добавила Афтон, глядя прямо на Ника.

Ник собирался выпалить какое‑то дурацкое замечание, но я прервала его.

– Шестнадцать лет – это вроде бы слишком рано, чтобы рисковать своей жизнью, разве нет?

– Это древняя система, – сказал Карриг. – Тогда, шестнадцатилетние считались уже взрослыми.

– Тогда ты вроде как стар, чтобы быть Стражем, – сказала я.

– Я Мастер Страж, – сказал он. – Я остаюсь на службе, чтобы обучать и возглавлять много групп в своем районе.

Мой разум вернулся к подменышам. Если бы я была Стражем, тогда я была бы одна. В мире не может быть кого‑то точно такого же, как я. Я это знаю. Я чувствую это. Ведь так?

Я сглотнула и задала вопрос, не была уверена, какой ответ хотела бы получить.

– Ты имеешь в виду, есть другая я, расхаживающая где‑то?

Казалось, что он никогда не ответит. Когда он, наконец, кивнул, я моргнула в неверии.

– Так, где мой подменыш сейчас?

Керриг сделал драматическую паузу. Он понимал, что я добьюсь ответа.

– Твой подменыш доставлен в твой дом сегодня утром, – ответил он, – для того, чтобы жить твоей жизнью в то время, как ты будешь обучаться как Страж. У Кэти есть ее татуировка.

Я вскочила со своего места, стул с грохотом упал на пол.

– Да что, черт возьми, ты несешь? Никто не возьмет себе мою жизнь.

Бабушка едва закончила вырисовывать черный полумесяц оберег на Афтон и груди Ника, когда мистер Уилсон остановился перед кафе, чтобы забрать Афтон. Ник договорился о поездке домой с ней, и я была расстроена тем, что остаюсь без них. Я не была уверена, что когда‑либо еще снова увижу двух моих лучших друзей.

Я продолжала прокручивать в голове то, что сказала бабушка. То, что моя жизнь была лишь позаимствована у подменыша. Но все же, она была моей, и я могла бы вернуть ее обратно. Может ли она действительно быть похожа на меня? И ей всего лишь необходимо было прикоснуться к моим вещам, чтобы получить мои воспоминания? Чтобы знать, что я знаю? Мои секреты. Я чувствовала себя ужасно.

Моя жизнь была украдена у меня в мгновение, и бабушка позволила этому случиться. Это было так, словно надо мной нависло темное облако и душит меня. Я задыхалась. Каждый вдох становился все тяжелее. И папа не знал незнакомку, приехавшую в наш дом. Он должен будет проводить воскресные обеды с тем, кто его не знает. Не любит его. Разве это не жестоко? Я не могла позволить этому случиться.

Рука бабушки коснулась меня.

– Спокойно вздохни. Я с тобой.

Я кивнула и смахнула несколько слез, выскользнувших из глаз. Хотя он находился напротив меня, слова Керрига звучали так отдаленно, когда он рассказывал бабушке план.

Мы должны были отправиться через «Атенеум» в Англию. Одна из проблем: нам необходим абонемент, чтобы попасть в библиотеку. Бабушка ушла, чтобы раздобыть один, оставив меня наедине с этим незнакомцем против моей воли. Я умоляла. Я даже использовала лучшую из своих тактик «грустных глаз», жалостливо просила и настаивала. Она не поддалась.

Я посмотрела через стол на Керрига.

Он посмотрел в ответ.

Так неловко. Почему бабушка не рассказала мне обо всем? Как она позволила им забрать меня? Я доверяла ей. Как она могла лгать мне? Зачем? Я всегда знала, что была другой. Не многие из ребят могли меня победить в фехтовании или кикбоксинге. Энергия внутри меня разгоралась под кожей. Я была таким же человеком, как сидящий напротив меня. Я была Стражем.

– Когда мой подменыш отправился ко мне домой? – спросила я, нарушив тишину.

– Сегодня рано утром. Сначала я привез её к твоей бабушке за защитой, потом она ушла.

– Где она была все это время?

– Твоему подменышу некуда было идти, когда ты пропала. – Он откинулся на спинку стула. – Мерл привел ее ко мне. Я принял ее и вырастил как собственную дочь. Она хорошая девочка, и ей хочется быть в твоей жизни ни чуть не больше, чем тебе в ее.

– Я не подумала об этом. Должно быть, она тоже напугана.

Он вытянул носовой платок из кармана и вытер пот со лба. Одеть в августе пальто было забавно, даже если вам нужно скрыть оружие. Не удивительно, что он вспотел. Он должен был просто спрятать нож в ботинке или где‑то в более незаметном месте.

– Она знает, что рискует. Что ты должна будешь выполнить то, для чего рождена. Защитить библиотеки. – Он наклонился над столом и похлопал меня по руке. – Единственное, что меня волнует – это безопасность моих двух девочек.

Я едва почувствовала его прикосновение. Всё моё тело онемело. Будто мой разум улетел и оставил его позади.

Я откашлялась.

– Ну, судя по всему, она будет в безопасности с папой, а я буду в смертельной опасности.

Он грустным взглядом изучал мое лицо.

– Джия, ты моя плоть и кровь. Я никогда не хотел, чтобы мой ребенок предстал перед лицом опасности. Твоя мать никогда не хотела чего‑то подобного. Вот именно поэтому она сбежала. Она была смелой женщиной, чтобы сбежать. Я люблю ее больше всех, хотя она и разбила мне сердце.

Я не могла сосчитать сколько раз видела своего отца говорящего мне такое, который, кстати, совершенно не был похож на Керрига.

Он продолжил.

– Когда Мерл передал мне подменыша и попросил растить ее, я не мог отказаться. Он знал, что ты мой ребенок, и как опасно, если тебя обнаружат. Так, что я переехал в Тирман и спрятал своего подменыша в коттедже у отдаленной деревни в Ирландии. Каждый миг, каждый час и каждый день я думал о тебе, пока наблюдал, как растет подменыш. – Печаль промелькнула в его глазах. – Я назвал ее Дейдра.

– Ты один вырастил ее? – спросила я.

– Сначала. Я хотел присоединиться к тебе и Мариетте с Дейдре. Чтобы быть настоящей семьей. Я много лет искал вас обеих. Каждый шаг был безуспешным. – Он повернулся, чтобы посмотреть на часы над стойкой. – Мы опаздываем.

– Никто не спросил меня, хочу ли я поехать в… как там это место называется. Ты не можешь заставить меня. – В кафе внезапно стало жарко. Я оттянула ворот. Этот маразм должен закончиться. Он просто должен.

– Асил, – ответил Керриг, – и у тебя нет выбора в этом вопросе.

Это он так думает, но сердитое выражение его лица заставило меня передумать. Вместо этого я сказала:

– Ты до этого упоминал соглашение с Мерл, что это?

– Я чуть не забыл… – Лицо Керигга замерло, словно он отключился. Я внимательно наблюдала за ним, изучая каждое движение. Он выглядел довольно устрашающе со своими большими плечами, сильными руками и строгими глазами. Затем, словно перезагружающийся компьютер, его глаза сосредоточились на мне. – Господи, я измотан. О чем я говорил?

Что только что произошло? Что бы это ни было, оно здорово меня напугало. Я осмотрела кафе, и с облегчением заметила, что там всё ещё были люди.

– Верно, так и будет, – сказал он.

Я удивлённо моргнула.

Он снова вытер лоб.

– Мы не бессердечные, ты знаешь. Мы не исключим полностью из твоей жизни семью и друзей. Ты будешь тренироваться со мной оставшуюся часть лета, в то время как Дейдра останется в твоем доме и будет выдавать себя за тебя. В течение учебного года ты будешь посещать нашу академию. Ты сможешь возвращаться домой на выходные или праздники.

– Отлично. – У меня опустились плечи. – Только выходные и праздники, да?

– Мне жаль. Это единственный вариант.

Строгое выражение лица подтвердило его слова.

– Я справлюсь, – солгала я. К тому же у меня, вероятно, не было особого выбора. – По крайней мере, я все еще смогу увидеть папу и моих друзей, я надеюсь.

Он улыбнулся.

– Хорошо. Итак, у тебя есть какие‑нибудь вопросы?

– Если бы мой мозг не был перегружен, уверена, их была бы куча, – сказала я. – Единственное, о чем я могу думать, это… ну… А что, если я облажаюсь?

– Ты имеешь в виду, в сражении или магии?

– Ты сказал магия? Я не владею магией. – Я сжала руку в кулак, и ногти впились в ладонь. Я обдумывала, стоит ли мне упомянуть волшебные моменты или вернее стихийные бедствия, причиной которых я была раньше.

Керриг улыбнулся.

– Конечно владеешь. Ты Страж. Твоя магия просто нуждается в высвобождении, вот и все.

– Ладно. Но не будет ведь никакого давления, не так ли? Это не означает, что я такая одна и судьба Вселенной лежит на ладони моей руки или нечто подобное.

Он не давит? Так. Соберись, Джиа. Дыши. Дыши.

– Ну, насколько ты знаешь. Ты, вероятно, единственная в своем роде, – серьезно произнес он.

Пока я рассматривала его лицо, у меня в животе всё перевернулось.

– Ты издеваешься надо мной?

Улыбка коснулась его глаз.

– На самом деле я шучу. Я думаю, что нам понадобятся многие, чтобы противостоять тому, что нас ждет, а не только одна ты. Предстоящее будет страшнее, чем любой кошмар, который ты когда‑либо видела. И это не остановит Мистика. Он уничтожит не одного человека. Все, кого вы любите, будут в опасности.

Значит, у меня нет выбора.

– Еще кое‑что. Брайан Кернс мой отец, так что я бы предпочла, чтобы вы относились ко мне как к студенту, а не дочери. – Я могла бы поклясться, что заметила боль в его глазах, однако, на его лице все еще оставалась улыбка.

– Договорились. Тем не менее, ты, возможно, будешь жалеть об этих рамках. Я строгий учитель, в отличие от того какой отец.

Зазвонили колокольчики, и бабушка подбежала к столу.

– Я добыла их.

Керриг встал.

– Тогда мы можем отправиться в путь?

Я повернулась к бабушке.

– Ты тоже?

– Я бы не за что не бросила тебя, дорогая. – Ее глаза излучали тепло, когда она улыбалась. – Мне жаль, Джиа, я ненавидела лгать тебе. Я верила в то, что защищаю тебя.

Я проглотила эмоции, застрявшие в моем горле. Она всегда была всем для меня. Всегда давала мне поддержку, когда это было необходимо. В любой ситуации. Всегда.

Я не была уверена, что готова простить ее, но я понимала ее поступок.

– Я знаю это, – сказала я дрожащим голосом. – Я люблю тебя, бабушка.

– И я люблю тебя, – сказала она.

Она не говорила мне потому, что я была маленькой. Это означало, что сейчас я готова более чем раньше. Я думала об этом, когда мы направлялись в Атенеум. Тьма нависала надо мной, словно смерть, ожидающая жертву, неизвестность скреблась по моим нервам.

Глава 8

Облака прилипали к высокому кирпичному дому, как серая сладкая вата. Дождь гнался за лужами и ударялся о землю, поливая красные тротуары, отчего те выглядели зеркальными. Приятно размять свои ноги после того, как я долго просидела в кафе, хотя было тяжело успевать за длинными шагами Керрига.

– Так где Асил?

– Чтоб туда попасть, мы пройдём сквозь Англию, – сказал Керриг.

– Как?

– Через тайный тоннель за книжным шкафом в Оксфордской библиотеке. Совет чародеев построил систему тоннелей, чтобы присоединить все убежища к ближайшей библиотеке.

– Убежища… Они в этом мире? – спросила я.

– Нет. Другой мир, соединённый с этим. Созданный чародеями, но он разлетелся на части от нестабильной магии, и сделал так, что все убежища стали похожи на острова – изолированные друг от друга.

Хорошо. С ума сойти. Я решила, что, возможно, мне не стоило задавать вопросы. В каждый ответ было трудно поверить, и каждый ответ заставлял меня сомневаться, в здравом ли я уме.

– Тебе понравится Асил, – сказала бабушка, догнав меня. – Я была в других убежищах, это как посещать европейские деревни. Будто ты учишься за границей.

Я улыбнулась. Она могла всегда найти положительные стороны вещей – даже посреди апокалипсиса.

– Знаешь, – сказала я, – убежище – значит безопасное место. А те места, о которых говоришь ты, не кажутся мне такими уж безопасными.

– Это старинное название, – сказал Керриг. – Оно создавалось для Мистиков и чародеев, которые искали убежище от преследования людьми. Так же как и хорошие, так и плохие.

Стражи ждали на ступенях библиотеки. Одетые в современную одежду вместо воинских доспехов как в прошлую пятницу, они были похожи на обычных подростков. Черные волны локонов рассыпались по плечам Леи, а рыжие волосы Демоса развевались на ветру. Два других Стража, которые помогли убить зверя в библиотеке в первый день, когда мы прошли сквозь портал, представились.

– Я Каил, – сказал один из них. Его темные волосы обрамляли лицо.

– Яран, – добавил другой. Его короткие черные дреды выглядели чистыми, в отличие от прошлого раза в библиотеке.

Арик, все еще в одежде Ника, выглядел, словно после боя. У него был порез на щеке, а глаза казались уставшими. Его плечи казалось, удерживали всю тяжесть двух миров.

Что с ним произошло? Я сделала шаг к Арику, но Лея покачала головой, останавливая меня.

Я была уверена, что это моя вина и это было неправильно. Не хотела, чтобы кто‑то был травмирован из‑за меня. Я крепче сжала пальцы вокруг ручки зонта, думая о том, чтобы использовать его в качестве оружия на случай, если мы столкнемся с одним из монстров в библиотеке.

Бабушка толкнула красные, кожаные двери «Атенеума», впуская Демоса, Кайла и Арика вперед по ее абонементу, и через пятнадцать минут я прошла с Керригом, Яраном и Лейей по‑своему. Мы встретились с бабушкой и остальными в читальном зале на пятом этаже, где я впервые увидела Арика.

Мы разбились на группы и сели в разных концах комнаты. Бабушка и Лея сидели со мной за одним из больших столов. Остальные заняли места в зале, в то время как Керриг и Арик остановились в одной из ниш между книжными полками и склонили головы близко друг к другу, словно в увлеченной беседе.

После того, как зал опустел от других посетителей, мы залезли под стол.

Я ударилась головой об бортик стола.

– Почему мы просто не прыгнем в портал сейчас, пока на горизонте чисто? – спросила я, потирая голову.

– Слишком опасно, – сказал Керриг. – Портал надолго оставит энергетический след.

Бабушка сотворила вокруг нас барьер невидимости, и мы ждали, пока не закроется библиотека, и все сотрудники не разойдутся по домам. Когда освещение погасло, в библиотеке стало совсем тихо.

– Пора отправляться в путь. – Керриг вышел из нашего укрытия. – Яран, принеси книгу‑портал. Каил, достань наши чеки из пальто.

Я вылезла из‑под стола.

– О нет, наши абонементы. Они знают, что мы все еще здесь.

Бабушка поправила блузку.

– Милая, ты недооцениваешь мои способности. Наши абонементы волшебным образом исчезли после того, как их проверили. – Она подмигнула мне.

Яран поспешил к книжном шкафу в дальнем конце комнаты, достал знакомую книгу в кожаном переплете и вернулся. Он положил ее на стол и перелистнул страницы.

Арик подошел к книге и произнес ключ. Его тело стало кровавого цвета, и он вошел в радужную дымку, страницы книги затрепетали при его исчезновении. Через несколько секунд она успокоилась.

Я посмотрела на Лею.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒