Смоленск—Вязьма 7 страница

— Какой продуманный план, — без тени иронии заметил я. — Если бы во времена Макиавелли существовало телевидение, то даже он не смог бы придумать более грамотной комбинации.

Я призадумался. Мне хватало пищи для размышлений. За границу, положим, меня выпустят, но на что и где я буду жить там? На мою поездку выделят миллиарды, но, узнав Россию будущего поближе, я вполне мог предполагать, что мне на руки достанутся несколько билетов на рейсовые автобусы, три евро суточных и спальный мешок для ночлега. Нужно было заранее продумать детали.

— И еще одна просьба, — словно извиняясь, произнёс премьер, отрывая меня от раздумий. — Видите ли, у меня в Италии есть дача на острове Капри с видом на море. Я очень боюсь, что за прошедшие тридцать лет её могли ограбить бездомные. По телевизору всё время передают, что в Италии очень много хулиганствующих бродяг. Когда я там отдыхал, о таком даже нельзя было подумать. Могли бы вы на денёк заехать туда и посмотреть, всё ли там в порядке? Вы сразу узнаете мою дачу. Такое красивое трёхэтажное здание, палладианский портик, перед ним фонтан. На воротах ограды полозоченный старый герб с орлом. Наверное, весь парк зарос, а виноградник пожрала медведка…

— Думаю, что медведка — это не самое страшное, что может случиться в жизни, — философски заметил я, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Кажется, в моём будущем забрезжила надежда. Сама судьба предоставляла мне кров и ночлег.

— Вы правы, — согласился премьер-министр громким шёпотом. - Код отключения сигнализации семь, ноль пять, ноль восемь. Ключ под ковриком у входа. Там два коврика, хорасан и тебриз, так вот, ключ под хорасаном. Если хотите, можете даже переночевать там. Гостевая комната — третий этаж, как подниметесь по парадной лестнице, сверните направо. И если нетрудно, посмотрите, ещё, всё ли в порядке в северной гостиной. Там на стене висит гобелен с изображением крестьян у очага. За ним скрыта маленькая дверца. Она ведёт в каморку, доверху набитую деньгами. Я опасаюсь, что за это время банкноты могли отсыреть или привлечь грабителя. По телевизору только и говорят, что о нищете в Италии...

— Конечно же, я посмотрю, — заверил я премьера, надеясь, что у меня на лице не расползается улыбка. В это мгновение я был готов провозгласить панегирик исполнительной власти России, что сейчас шагала рядом со мною. Похоже, я приобретал не только крышу над головой, но и некоторое финансовое благосостояние. Теперь оставалось только как можно скорее и аккуратнее выехать за границу.

— Для меня это не составит никакого труда. Если хотите, я даже могу перенести деньги в более сухое и безопасное место.

— Спасибо. Если нетрудно, перепрячьте их в гардеробную на третьем этаже, слева от лестницы, четвёртая дверь. Вы меня просто выручили. Даже не знаю, как вас благодарить. Кстати, хотите медаль? — премьер вытащил из кармана брюк медаль «За заслуги перед родиной», которой его наградил президент. — У меня их уже девать некуда.

Я не был гордый.

— Давайте.

Медаль перекочевала ко мне в карман.

За одной из дверей, которую премьер снова открыл ключом, скрывалась лестница, ведущая наверх.

— Мы сейчас в Сенатском дворце, — объявил премьер, открывая еще одну дверь. — Тут у нас оборудована небольшая гостиница для высокопоставленных гостей. Располагайтесь, с максимальным удобством, но прошу, не покидайте номер. Помните, что завтра в восемь у нас совещание. Наверное, через сутки вы уже будете ехать поездом к границе, а послезавтра окажетесь в Евросоюзе. Как печально, что я не на вашем месте.

— Ну, когда-нибудь… - неопределённо ответил я.

— Я верю в лучшее. Пусть ваша миссия увенчается успехом.

Мы шли по высокому коридору, стены которого украшала узорчатая золотая лепнина. Я выглянул в одно из больших окон. Солнце уже садилось. Президент был прав: башни Кремля отбрасывали длинные тени.

За одной из дверей, которую открыл премьер-министр, располагался просторный холл со светлыми панелями резного дерева на стенах и прекрасной мебелью, обитой золотой тканью. Тонированные окна были задёрнуты полупрозрачными занавесями. На диване у левой стены сидела молодая стройная светловолосая девушка лет двадцати, которая тут же поднялась при нашем появлении. Она была одета в изящную белую блузку и обтягивающую чёрную юбку.

— Познакомьтесь, это Жанна, — представил даму премьер-министр На время вашего пребывания здесь она будет вашим администратором. Если вам что-то потребуется, просто скажите ей. А теперь я должен идти, меня ждут важные государственные дела. Госгвардия сама себе девиз не напишет, а мне ещё нужно вечером успеть на рок-фестиваль…

Мы пожали друг другу руки, и премьер ушёл. Я удивлённо оглядел холл. Как я вообще здесь оказался? Меньше, чем за два дня, от вчерашнего рассвета и до сегодняшнего заката я вознёсся на вершины государственной власти, упав и поднявшись на своём пути. От этих размышлений меня отвлёк высокий и приятный голос Жанны.

— Здесь гостиная, а здесь спальня и ванная комната, — указала она на двери в противоположных концах комнаты. — Если вы хотите поужинать, то сообщите мне, и вам принесут любое блюдо, которое вы закажете. Бар располагается в этом шкафчике. Коньяк, виски, шампанское, граппа, джин... Амаретто остался в кабинете президента, но если хотите, мы вам его принесём. Если вас вдруг придут арестовывать утром, то потайной ход в ванной комнате за зеркалом.

Мне внезапно очень захотелось спать. За всё моё путешествие мне так толком и не удавалось выспаться. Похоже, все запасы внутренней энергии и резервы моральных сил, на которых я добрался до Москвы, полностью подошли к концу. После двух предельно насыщенных дней я больше всего хотел упасть без сил.

— Пожалуй, я лягу спать, — сообщил я, направляясь в спальню. По пути я вспомнил, что оставил свою, а точнее, дембельскую куртку на вешалке перед кабинетом президента, но решил, что она там не пропадёт. – Я ужасно устал в дороге.

В прекрасно обставленной спальне меня ждала роскошная четырёхспальная кровать полированного дерева. Я устало сел на её край и посмотрел на вошедшую за мной Жанну. Только сейчас я обратил внимание, что две верхние пуговицы её блузки кокетливо расстёгнуты, а из-под подола мини-юбки виднеются ажурные кружевные верхушки чулок явно французского производства. На тонкой ткани чуть выделялись контуры нижнего белья, и я каким-то подсознательным ощущением понял, что департамент семейных ценностей явно не одобрил бы подобный фасон. Однако, по всей видимости, в Кремле эта служба была бессильна.

— Мне остаться? — поинтересовалась Жанна.

Я покачал головой. В конце концов, мне уже было столько лет, что я без малейших стеснений мог в выборе между женщиной и кроватью предпочесть кровать.

— Нет, спасибо. Я действительно очень устал.

— Если я вдруг понадоблюсь, то я буду рядом.

— Хорошо.

Я сбросил с себя ботинки, не имея сил даже донести их до ближайшего шкафа, и они беззвучно упали на ковёр. Подойдя к двери, Анна обернулась и сказала:

- Если вы предпочитаете альтернативные варианты, то я могу пригласить администратора-мужчину на ваш вкус.

Никто не может так оскорбить тебя, так как это может сделать твоя страна. Я упал ниц на кровать, проваливаясь в сны, как в спасение.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒