5. Плоскогорье 4 страница

Райт видела, как перед глазами поплыли цветные пятна, тело начало заваливаться на пол, но от шока она даже не попыталась защититься от бывшего наставника.

Хассель, отшвырнув в сторону стул, и едва не развалив стол, на котором подпрыгнули чашки с рекафом, подхватил Эннифер на руки. Она медленно моргала, но взгляд был расфокусирован, и инквизитор привычно проверил пульс на шее. С одной стороны тела он почти не прощупывался, и Натаниэль догадался, что это последствия аугментации. Уложив Райт на кровать, и убедившись, что сердце бьётся ровно, он намочил полотенце, и вытер лоб, удивившись, какой он горячий.

«Надеюсь, это всего лишь обморок, а не приступ, — обеспокоился Хассель, растирая ладони Энн, и посылая ей мысленный зов. — Эннифер!»

В её сознании творился форменный кавардак, образы сливались и перемешивались, и Натаниэль покачал головой.

— Энн, я не хотел… черт побери! — Натаниэль понял, что очень давно так не боялся. — Послушай…. Я не знаю, как это вышло у меня…

«Ну, конечно, — сладким голосом отозвался демон в его мыслях, — ты не знаешь, почему едва не убил её своим даром. Зато какое облегчение ты испытал, я же вижу, малявка. Не стесняйся, я могу помочь. Давай сделаем это вместе?»

— Извини, — сквозь зубы процедил он, занятый тем, чтобы избавиться от голоса демона. Хассель с удивлением понял, что Геррениус смеётся над его попытками справиться с ним, скорее позволяя избавляться от себя, чем действительно опасаясь сил инквизитора. Ему стало на мгновение страшно куда сильнее, чем обычно бывало за себя и свою душу. Но и ярость никуда не делась. «Император! Неужели я не заметил, как он овладел мною? И кто напал на Энн, я или он?»

— Я действительно задерживал тебя тогда, и удерживал в стороне от опасностей, насколько мог. Только тогда я ещё слабо представлял, как это выглядит с твоей стороны…

Райт попыталась что-то сказать, но не смогла. Едва её взгляд стал осмысленным, как она в страхе уставилась на Хасселя. Его сдержанные слова ударили больнее пси-воздействия. Энн перекатилась на бок, сдерживая приступ тошноты, соскользнула с кровати и встала на ноги, придерживаясь рукой за стену.

— Спасибо за понимание, — тихо произнесла она, — всё в порядке, лорд инквизитор, теперь мы всё выяснили. И оставим прошлое прошлому.

Она осторожно отодвигалась к двери, опасаясь вызвать новую волну ярости со стороны инквизитора. Спрашивать его о чём-либо ей совершенно не хотелось. Как больше не хотелось даже находиться рядом с ним. Эннифер торопливо открыла дверь и бросилась прочь.

Она никак не ожидала такого. Её щиты оставались на минимуме, и удар, который нанёс Хассель, буквально вывернул Райт наизнанку. Сила инквизитора поднялась настолько, что Энн не рискнула бы сталкиваться с ним в поединке без своих ножей или новой брони от Селены.

«Хорошо, Энн, всё хорошо. Ты жива, — успокаивала она себя, — теперь надо просто закончить расследование и никогда больше не встречаться с этим... человеком. С этим незнакомым, злым и сильным человеком».

Райт заперлась бы у себя, но там спала Клотильда. И ей пришлось искать другое убежище, чтобы сосредоточиться и прийти в себя, отдохнуть, возможно, поспать и восстановить силы.

Эннифер остановилась в коридоре рядом с операционной и попыталась подумать иначе.

«Что, если всё это было задумано? Я рассказала ему о пластине, а он смолчал про эльдар, пока я не спросила прямо. Он получил информацию, и не для того ли вообще связался со мной опять? Не было ли это планом для достижения каких-то его целей? И не потому ли я настолько противна ему, что на самом деле он никогда и не видел во мне никого, кроме дознавателя, с которым можно приятно провести пару ночей, а потом оставить при себе, если понравится? И вся эта история с добровольным контрактом... Не ширма ли это для таких, как Клотильда? А я-то, я-то! Обрадовалась встрече, попыталась что-то объяснить. Да он забыл давно про меня. Мало ли, сколько там таких дурочек рядом с инквизитором крутится. Нет, всё дело в пластине, в эльдарах, в чём-то, о чём я не знаю».

Райт вытерла выступившие слезы, упрямо сжав челюсти. Внутри выросла и окрепла прочная стена. Она больше никому не позволит ударить себя так подло, как это сделал Хассель.

Хассель смотрел на смятые простыни, лежащие на койке. Он чувствовал ауру Райт, медленно растворявшуюся над этими кусками полотна, ощущал слабый запах её духов и тела. Когда она выбежала прочь из комнаты, он потянулся к её сознанию, чтобы сжато передать то, что думает, со всеми эмоциями, она вышвырнула его прочь, словно была равна по силам, или даже сильнее.

Умом он понимал, что это побочный эффект стресса, возможно — возбуждения и всплеска эмоций. «Она всегда умела защищаться, — подумал он, продолжая бороться с холодом, затопившим его. — Но почему она сбежала сейчас? Из-за того, что я рассказал правду? Но то, что услышала Энн, составляет едва ли десятую часть. Хотя, она не восприняла бы остальное. Такая забота хуже предательства».

«А может потому, что ты её ударил? — снова сладенько запел демон внутри. — Она же доверяла тебе, малявка. А ты ударил её, нанёс полновесный удар своим даром. Нашим даром, мой милый инквизитор».

«Пошёл прочь!» — мысленно заорал Хассель, чувствуя, как впадает в настоящую панику. Он только теперь осознал, что сотворил, но до сих пор не мог сказать точно, кто это сделал: он сам, или его демон.

Он проанализировал рассказ Райт, и понял, что она невольно дала ему ключ к текущему делу, упомянув о пластинах. Так записывали информацию Пророки эльдар, и только в некоторых мирах, ещё до катастрофы, связанной с Рождением Слаанеш. Часть из них погибла, часть — ушла в Паутину. Кто-то мог примкнуть к тем, что стали Темными. Но всё равно, след вёл к этой ксенорасе…

«Пытаешься увильнуть от осознания своей вины? — спросил он себя, и сразу же ответил: — Нет. Я чётко знаю, в чём и насколько виновен. Если стремление охранить и сберечь — это неправильно, я не поступил бы тогда иначе. Если правда ранит — то лгать я не стану. Не стану лгать Райт. Хотя бы и в качестве ответной любезности…»

Но будет ли возможность объяснить ей? Этого инквизитор не знал. Вполне вероятно, инквизитор Эннифер Райт завершит совместное расследование, и разорвёт общение с инквизитором Натаниэлем Хасселем. На сей раз — навсегда.

«У меня ещё есть время. И лучше использовать его с пользой, — решил он. — Не удержать, но хотя бы сохранить возможность общения».

Его ярость перемалывала лёд, выжигая в нем ровные каналы, смыкающиеся и переплетающиеся. Наконец, броня из холода треснула, и он снова ощутил боль, которую перекрывало то самое бешенство, что привело его на арену. И всё это смешивалось со странной тоской. Внутри слабо смеялся демон, влияния которого Хассель уже не осознавал. «Дурачок, — подал он голос, — строишь из себя благородного спасителя? А то, что ты только что ударил её, пусть и ментально, ты забыл?» Натаниэль встал, как вкопанный. Это происшествие вообще проскользнуло мимо его сознания, и теперь он смотрел в прошлое, будто бы со стороны, но разум ещё был способен понять, что он натворил. Понять и ничего не почувствовать.

— Пойду к лазаретному комплексу. Может быть, Кёрн очнулся, — сказал он, застёгивая рубашку и натягивая сапоги.

Селена вышла к инквизитору сама. Магос выглядела уставшей, хотя для механикус подобное состояние вообще трудно было испытать. Селена присела рядом с Энн, вздохнула и сказала:

— Всё.

Райт ощутила, как по телу прошла волна холода.

— Всё я сделала, — продолжила Селена. — Но в этого человека набили столько камней, что я думала, его заживо решили сделать чучелом. Не знаю, выживет ли он, — магос качнула механодендритом, — но во всяком случае, сейчас он уже не дёргается так, как в начале.

— Спасибо, Селена, — сказала Энн, поднимаясь на ноги.

— Не только мне, там целый штат медикусов, которых приволок этот бестолковый пилот с Главии. Похватал всех подряд, даже ветеринара привёл!

Селена постукивала механодендритом по полу, снова походя на кошку. Энн подумала, что Астос приволок бы ей и самого Хоруса, лишь бы Селена отстала от него.

— Его можно увидеть?

Магос склонила голову на бок, потом махнула рукой в сторону общих помещений.

— А зачем? Там и смотреть-то почти не на что. Жди, когда очнётся. Он всё равно не придёт в себя ещё несколько часов. А если повезёт, то и дней.

Райт тоже понимала, что лучше бы Кёрну не приходить в сознание раньше необходимого. След от раны, если его действительно оставили эльдары, будет терзать Кастора неделями. И эта боль не оставит его ещё долгое время. Так зачем возвращаться раньше положенного? Лучше бы он переждал период после операции без сознания. Для него же лучше.

Она кивнула и направилась в соседнее крыло, ожидать пока сервиторы переместят Кастора. В коридоре появился Хассель, делавший вид, что ничего особенного не произошло. Энн решила следовать той же тактике. В конце концов, мало ли, что она думает и чувствует. На планете достаточно мужчин, чтобы не предаваться тоске по одному, вынырнувшему из прошлого. Райт остро корила себя за излишнюю болтливость. Ничего, будет уроком на будущее. Никому нельзя доверять, даже бывшим наставникам. От последней мысли ей стало горько.

Хассель проводил взглядом Эннифер, которая прошла мимо него с таким видом, словно ей попался не бывший наставник, а предмет мебели, побывавший в подулье и потом заботливо очищенный, но сохранивший тот неуловимый тон вони, которая заставляет морщить нос и быстро покидать окрестности…

Райт, сделавшая выводы, отличалась от Райт, не сделавшей выводы, только упорством. Сейчас она, видимо, решив, что Натаниэль недостоин того, чтобы с ним не только общаться, но и находиться в одной резиденции, старательно игнорировала его присутствие, а попытка ментального контакта проваливалась — прикосновение к разуму Энн соскальзывало, словно её не существовало. Хотя биение ауры и эмоций инквизитор ощущал… И это его злило ещё сильнее.

Невозможность объяснить так, чтобы она поняла бесила не меньше.

Стиснув зубы, он подошёл к Селене, смотревшей на него с явным недружелюбием и неприязнью. Это составляло ещё одну проблему, которую надо было решить в сжатые сроки — если тебя ненавидит механикус, владеющий кораблём, можно однажды проснуться от разгерметизации, или не проснуться вовсе.

«Она хотя бы говорит, что думает, — Натаниэль был благодарен Императору хотя бы за это. — Надо быть с ней помягче».

— Селена, я пришёл узнать, каково состояние Кастора, — Хассель улыбнулся, наблюдая за тем, как магос подёргивает механодендритом от раздражения.

— Я всё сказала Райт, — сухо ответила магос, прищурившись. — И провела несколько часов в операционной, потому можете обратиться к Эннифер, а я направлюсь на отдых и рекалибровку систем. Возражения не принимаются, — остановила она инквизитора, открывшего было рот. — Всего… наилучшего, инквизитор.

Энн дождалась, когда Хассель подойдёт к ней и только потом сдержано произнесла:

— Он жив. В себя пока не приходил.

В этот же момент мимо них прошли сервиторы, транспортирующие Кёрна до его комнаты из лазаретного комплекса на судне Селены. Райт и Хассель вынуждены были посторониться, пропуская процессию, и оказались рядом. Энн смотрела на Кастора с такой тревогой во взгляде, что это не могло ускользнуть от внимания Натаниэля.

Кастор был бледен, походил на замотанную в бинты куклу, и производил впечатление человека, вот-вот отправляющегося к Императору. Райт сжала кулаки в бессильной злобе.

Хассель смотрел на тело бывшего ученика, и понимал, что теперь это расследование приобрело для него очень личный оттенок. Его друг, бывшая дознаватель, тёмные эльдар… И в фоне, возможно, Слаанеш и её культ. Диспозиция скверная, но он очень хотел найти Самую Прекрасную, и, желательно приватно, допросить её. Или убить. Второй вариант с каждой минутой казался ему всё предпочтительнее.

«После того, что они сделали с Кёрном и планировали сделать со мной, клянусь Императором, я не сойду со следа, даже если он приведёт меня в Око Ужаса, — уверенно произнёс про себя Натаниэль. Прозвучало с долей пафоса, но он счёл это оправданным. В данном случае. — Я не могу не мстить. Но делать это нужно с ясной головой».

То, как на Кастора смотрела Райт, заставило инквизитора побледнеть и сжать кулаки в бессильной злобе. Но если желание мстить объяснялось просто, это иррациональное чувство казалось сложнее.

— Лорд инквизитор, я бы хотела отдохнуть, — произнесла Райт, — мне требуется восстановить силы. Предлагаю вам обсудить завтра наши планы по этому делу. Совершенно очевидно, что нам придётся провести кропотливое расследование, не упуская мелких деталей и развернув сеть выявления самых незначительных зацепок.

«Селена может при желании не выдавать себя и притворится человеком без лишних хвостов позади. Он смотрит на меня так, словно это я его оскорбила. Фантастическое самолюбие! — против воли восхитилась Энн. — Обвиняет, что я убежала? Не дала ему времени всё объяснить? Но я же пришла для объяснений, даже через годы. Нет уж, Натаниэль Хассель, теперь я не дознаватель и бегать за вами не стану. А если вы хотите мне что-то сказать, то вы и найдёте способ, как это сделать».

Энн подумала, что при наличие спящей парии у себя она отправится в её каюту. И пусть только кто-то помешает. Или она попросит Гламора отнести парию к ней в комнату. Энн потёрла глаза, перед которыми то и дело вспыхивали цветные пятна.

— Ты нуждаешься в отдыхе, — пожал он плечами, видя, что Эннифер едва стоит на ногах от усталости, и испытал странную раздвоенность. С одной стороны, он до сих пор не мог простить ей сложившейся в прошлом ситуации, но это должно было пройти. С другой стороны — она нуждалась в помощи, и отказать было невозможно. По ряду причин. Но Райт не просила помощи, и Хассель не решился сам предлагать, понимая, что теперь Эннифер будет сторониться его.

***

Эннифер была настолько взвинчена и так сильно доведена до точки кипения поведением Хасселя, что даже забыла, с чем это может быть связано. Вспомни она о своих же размышлениях по поводу его демона, возможно, она и не была бы столь пылкой, настойчиво прося Гламора уделить ей время на тренировке прямо сейчас. Но размышлять о невинности инквизитора Хасселя было здорово только до тех пор, пока жареный грокс не боднул саму Райт в мягкое место. Иначе говоря, пока Натан не применил своё неадекватное поведение по отношению к Энн.

— Леди, при всем уважении, согласен, но я очень опасаюсь протереть вами пол тренировочного зала.

Энн позволила себе улыбнуться Гламору.

— Это было бы очень кстати, пол там действительно давно никто не протирал. Одолжишь себя в помощь для уборки? — сверкнула она глазами. Фейринг прищурился, вглядываясь в лицо инквизитора. Энн ответила ему прямым взглядом.

— Я всего лишь пользуюсь твоим предложением, и ты сам спрашивал меня о тренировках, но сейчас опасаешься меня уронить.

Энн намерено поддевала Фейринга. За последнее время она тоже научилась нечестным приёмам, и ей хотелось, чтобы Гламор теперь объяснил ей больше, лучше и серьёзнее.

Эннифер подготовилась к тренировке. На этот раз она не собиралась полностью отказываться от использования своего дара, раздумывая только над степенью возможного применения. Но и Гламор вряд ли станет жалеть её так же, как в первые разы. Энн мотнула головой, отбрасывая за плечо заплетённые в косу волосы и уставилась на отражение в зеркале.

Всё было готово.

— Он же знает, что я псайкер, значит, подготовится, — сказала она себе и вышла за дверь. Она почему-то знала, что в зале будет темно. Это уже входило в традицию, гасить свет. Но Энн теперь не хотела упускать возможность следить за противником с помощью своего таланта. Не постоянно, но для первого раза будет достаточно.

Райт скользнула в зал, пригнувшись и сразу же прячась за сервитора-помощника у входа.

Фейринг погасил свет, вспоминая одну из первых тренировок, и осмотрелся.

— Не знаю, Энн, будешь ты использовать псайкерские штучки, или нет, но в этот раз я точно не буду давать тебе фору, — он хохотнул, вспоминая свою самонадеянность, и надвинул на глаза пластину инфракрасного визора. — Вот так лучше.

В визоре едва светились отметки особой краски, нанесённой по всему залу, и позволявшие заметить передвижение даже противника в изолирующем костюме, не проводящем тепла. Сервитор у входа служил для подсветки, а сам Гламор, подумав минут пять у себя в каюте, нанёс на тело лаком для ногтей Клотильды несколько символов.

Переведя визор в спящий режим, и ориентируясь по памяти, Фейринг занял позицию возле спортивных снарядов, сейчас сложенных и собранных в компактную группу у дальней стены. Оставалось только ждать.

Щелчок запорных механизмов двери заставил его выйти из полутранса-полусна, и включить визор. Прибор показывал зал совершенно пустым, и Гламор выругался про себя, помянув врагов Императора и Его Трон. «Она надела комбинезон. Умная девочка. Ладно, сыграем по-другому», — он достал из кармашка форменной куртки Арбитрес несколько металлических шариков, подобранных в литейной «Даров», и бросил их веером по залу, следя за отражениями звука и маркерами. Другая рука потянулась к ножу.

Едва первый шарик коснулся пола, как Энн тоже выбросила пригоршню подобных штук. Она запаслась ими, помятуя о некоторых штучках Гламора, о которых узнала от того самого снабженца, так долго и горячо вспоминавшего совместную службу с Фейрингом. Звуки перекрыли друг друга, не позволяя Гламору услышать или опознать местоположения Энн. Зато она успела заметить ауру священника, размазанную и какую-то нечёткую. Сопоставив это с тем, откуда должно было прилететь стучащими шариками, Энн бесшумно скользнула за следующее прикрытие, пока дробь от ударов не стала слишком тихой. Костюм должен был защищать от очков противника, но Фейринг был слишком опытным, чтобы полагаться на приборы. Скорее всего, он уже наметил все укрытия, за которыми могла спрятаться Энн, вычисляя их по одному и рассчитывая время от щелчка запора двери до прекращения звука, которым воспользовалась Райт, чтобы укрыться за сервитором.

Она сделала тоже самое. Правда, её задача осложнялась наличием слишком большого количества препятствий на пути, да и Гламор успел прибыть первым.

«Кто первым нападает, тот первым проиграет», — вспомнила она слова Натаниэля. Райт не знала, сам ли инквизитор освоил эту науку, или ему несколько раз повторил Гламор, но она работала отлично. У неё было только одно преимущество, не считая дара, это визуальная память зала. Собственный зал для тренировок она помнила в мельчайших подробностях, и вряд ли у Гламора было время существенно изменить обстановку. В прошлый раз это же преимущество было на стороне Фейринга. И он тогда победил с большим отрывом.

Райт ощупью нашла свисающий со стены канат для тренировок, качнула его и стала ждать. Стоящие в ряд сервиторы с клинками в руках отлично подходили для задуманного.

«Какая хитрюга, — Фейринг, едва не оглохнув от перемежающихся и складывающихся звуковых волн, зауважал Энн ещё больше. — И память отличная. Учитывая, что я на её территории…»

Он засек погасшую точку, которая снова появилась. Но чутье говорило, что это похоже на провокацию — вряд ли инквизитор двигается так медленно. В той стороне было много других объектов, которые могли отклониться, самостоятельно или под действием чьей-то руки. Стоило сменить диспозицию.

Перебравшись через сложенный тренажёр, Гламор подцепил несколько нитей, установленных им при оборудовании зала для тренировки, и потянул за них. В визоре протянулись невидимые невооружённому взгляду лучики сенсоров, установленных на стенах невысоко от пола. Примитивные, но действенные системы, изобретённые тысячелетия назад для взрывов тех, кто любит шляться в темных местах и устраивать диверсии. Вместо взрывчатки в них был дымообразователь.

Фейрингу, которого заинтриговал Хассель, было интересно, насколько выросла Эннифер. Прежняя Райт действовала за счёт ярости и злости, нынешняя полагалась на ум и опыт.

Эннифер даже заулыбалась, почуяв, что задумал Гламор. Сам того не подозревая, он сыграл ей на руку, и обрадованная Райт медленно потянула из ножен свои ножи, дождавшись, когда густой дым достаточно заволочёт пространство.

Энн собрала несколько валяющихся шариков, зажав их в ладони, и вышла из укрытия. Она заняла позу, похожую на отключённого сервитора, и, прицелившись по слабому следу ауры, начала прицельно бросать шарики по укрытию Гламора. Он мог и стерпеть попадание, но в дыму, пусть и с визором, обзор не позволял моментально отследить, откуда они летят. Все, что увидит Фейринг, так это ряд сервиторов с ножами. Пусть попробует отыскать среди них Энн.

Такая игра могла длиться долго. Очень долго, учитывая опыт Гламора и интерес Райт. И инквизитор уже сомневалась, сойдутся ли они в ближайшие полчаса в схватке. Серьёзные противники расчётливы, хитры и умны. И предпочитают подождать, изматывая противника, а не бежать, сломя голову в схватку, как делала раньше сама Райт, пока была дознавателем. Гламор опасен, очень опасен даже при условии наличия запрета на прямое убийство или переломы, он мог причинить ей боль, вред, набить синяков и шишек так много, что Энн запросит пощады сама.

Гламор стряхнул осколки визора, расколотого метким попаданием шарика, и помотал головой, привыкая к темноте. Попасть прямо в переносицу, не целясь, наугад... Райт сильно выросла в его глазах.

Определив направление броска, он вспомнил, что там стоят тренировочные сервиторы, и продвинулся немного левее, выбираясь из небольшого лабиринта стальных труб и грузов для силовых тренажёров. «Если бы я был Энн, где бы я встал? Первым, или последним в ряду? Последним, наверное. Значит, можно зайти с другой стороны.» — Гламор старался двигаться по ломаной траектории, даже если Райт видела его, как мишень. Но он сомневался — знаки сбивали пси-зрение, размывая его, и инквизитору было доступно лишь примерное положение. Он на это надеялся.

Хотелось бы задать трёпку Энн, но Гламор оценивал свои шансы здраво — хотя бы достать раз или два. С псайкерами всегда сложно сражаться, особенно — с такими боевыми.

Ждать или напасть? Первое вернее, второе быстрее. Подлость приветствуется. Как можно подстроить неприятности псайкеру? «Например, долбануть тяжёлым по голове, — подумал он. — Или позвать парию».

Энн услышала, как раскололся визор Гламора, с характерным звуком упав на пол. Райт замерла. Шансов на то, что Фейринг подойдёт с нужной стороны, было поровну. Но скорее всего он предпочтёт подлость. Какую именно подлость можно устроить ей? Позвать парию? Невозможно. Клотильда не будет сейчас работать против Эннифер, слишком интересное дело она ей поручила. К тому же, любимое.

Метки сбивали чёткость, но не глушили дар полностью. Кёрн рассказывал ей при редких встречах, как можно избежать полного оглушения. Это требовало концентрации, покоя и времени, но если разделить сознание на пси-талант и обычные человеческие чувства, не пользуясь ментальным зрением постоянно, а полагаясь на оставшиеся пять, можно было иметь представление о местоположение противника хотя бы приблизительно. Большего Энн и не требовалось. Она погасила свой дар полностью, давая себе отдохнуть, а Гламору вступить в бой. Для того, чтобы избежать моментального выхода из игры Энн сейчас требовалось сосредоточение на своём теле. Фейринг не будет играть в прятки дальше. Без визора это ему быстро наскучит. Он может попытаться угадать, где именно в ряду сервиторов находится Райт, а может пойти в лобовую и подлую атаку, нанося удары чётко и сразу по жизненно важным центрам. Райт поставила на второе. Всё же, это бывший наёмник и капер, а не благородная девица.

«Будет искать среди сервиторов, он умный, — думала Райт, — попытается обойти с одной из сторон. Удачи, Гламор, удачи».

Дым ещё не рассеялся полностью, и тусклый свет ножей, которые Энн прятала в складках ткани одежды, наброшенной на костюм, почти угас. Едва Энн отключила свой дар, клинки стали совершенно незаметными.

Она замерла в ожидании.

«Дар псайкера — это варп. Демоны — это варп, который жаждет жить. Значит, я могу видеть носителей дара, хотя и хуже, чем обитателей Имматериума», — Гламор крался, ставя ноги в мягких сапогах без каблуков на пол через неравные промежутки времени. И пытался найти в себе, где плескался Свет, тот отголосок его, который бы указал дорогу. Что-то забрезжило в темноте. Видимое смутно, размытой тенью, находящееся словно в нескольких мирах сразу.

Фейринг прикинул направление, и двинулся к источнику возмущений. Ощутив другими чувствами изменение плотности воздуха впереди, он шагнул вперёд и в сторону, и нанёс удар ножом, стараясь не шуметь.

Нож лязгнул по броне, которая может быть только на сервиторах. Гламор разочарованно выругался внутри себя, и метнулся сначала назад, потом, с кувырком, влево, чтобы сбить прицел Райт.

«Почему я увидел это на сервиторе? — недоумевал он, замерев, и дыша едва заметно, вслушиваясь в темноту. — А что за стеной? Или это только указатель направления, а не точного места? Император, но Райт-то куда делась? Я её вообще не ощущаю, как будто растворилась».

Энн вышла из транса как раз в тот момент, когда Гламор ударил в броню сервитора. В следующее действие она вложила весь свой дар, всю злость, обиду, страхи, желания, ярость и любовь. Кастор сказал ей, что чувство любви, порой, сильнее чувства злобы в сто крат. Когда Фейринг, похожий на размытую молнию, метнулся в одну сторону, потом в другую, у Райт появилось всего пара секунд. Точно рассчитав время, она ударила пси-силой сразу по всем кнопкам включения сервиторов. Бестолковые машины, шагнув вперёд, подняли ножи, топоры и мечи, разгоняясь для полной боевой скорости. Энн откатилась в сторону, оказавшись совсем рядом с сервитором у дверей в зал. Она выпустила из рукавов ножи и снова выждала, пока Гламор сориентируется в шуме и лязге.

Припавший к полу Фейринг ошеломлённо водил головой из стороны в сторону, пытаясь понять хоть что-то в какофонии металлических звуков включившихся тренировочных автоматов. Он увидел стрелы псионический энергии, протянувшиеся из одной точки к каждому сервитору, но потом погасшие. И что-то мелькнуло по направлению к выходу.

«Значит, ты отвлекла меня и отступила туда, куда я могу направиться, — решил Гламор. — Ладно, сыграем по твоим правилам».

И он стал перемещаться к двери в тренировочный зал, стараясь подгадывать движения к наибольшей громкости работающих сервиторов. Железяки то и дело умудрялись греметь так, что заглушали все звуки вообще.

Энн считала про себя его шаги. Она уже успела заметить достаточно, чтобы понять манеру и скорость Гламора в передвижении. Когда до неё оставалось всего несколько шагов, Райт ударила по кнопке включения полного освещения и, упав на спину, прокатилась по разбросанным шарикам к ногам Фейринга, уперев один клинок в его самое важное место.

— Замри! — громко выкрикнула она, стараясь перекрыть лязг сервиторов.

— Да иди ты! — бодро ответил Фейринг, взвиваясь вверх в прыжке, и делая сальто назад. В верхней части траектории он метнул один из своих ножей, закреплённых в ножнах на предплечьях, а второй выхватил, приземлившись и завершив перекат.

Райт перекатилась в сторону, с удовольствием наблюдая, как Гламор пытается устоять на рассыпанных им же шариках с ножом в руках. Пока он балансировал, Эннифер поднялась на ноги и приняла боевую стойку. Она видела, что Фейринг в бешенстве. Кажется, ей удалось по-настоящему разозлить бывшего гвардейца, сделав его воистину смертельным противником.

Она усмехнулась, кивнув и приглашая Гламора вступить в схватку. Взглядом противника можно было плавить демонов заживо.

«Да я тебя пополам поломаю», — Фейринг встал в стойку, прикрывая рукой с ножом, расположенным лезвием наружу вдоль предплечья корпус, а вторую руку заведя за спину.

— Дамы вперёд, — выдохнул он.

— Свою даму ты забыл в каюте, — отсекла в ответ Райт, плавно сдвигаясь в сторону. Она встала в пол-оборота, постоянно меняя позу и угол наклона. Во второй руке Гламора мог находиться метательный нож. Убивать её он, наверное, не станет, хотя Хассель бы порадовался такому исходу, как Райт на больничной койке, выбывшая из дела. Но такого удовольствия инквизитору Энн не доставит.

Она отвела одну руку с клинком вниз и чуть в сторону, расслабляя мышцы. Второй клинок Энн держала за рукоять, опустив лезвие вниз вдоль предплечья.

Фейринг отметил хорошо поставленную смену позиций для атаки, предсказать точное направление которой не взялся бы даже он, и то, как инквизитор Райт «качает маятник», сбивая ему прицел. Она учла оба исхода, но метать свой катачанский нож будет только последний дурак, или Натан, который удивительно наплевательски относится к холодному оружию…

«Что ж, придётся напасть самому», — и Гламор пошёл на Эннифер, то и дело начиная кружиться вокруг своей оси, как безумный дервиш из тех, что ещё встречаются в отдалённых мирах. Он выдумал эту технику после столкновения с эльдар, и долго совершенствовал. Требовалось хорошее равновесие, и способность быстро останавливать вращение, направляя его в другую сторону. Шарики разлетались у него из-под ног, а размытые лезвия ножей скользили то вверх, то вниз, отбрасывая отблески.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒