Спасибо за вашу помощь и поддержку. 3 страница

— Великие Боги! — Её голос превратился в тихий эмоциональный шёпот. — Впервые вижу такое сильное магическое поле. Ты позволишь?

— Пожалуйста. — Кира передала амулет чародейке, и та принялась внимательно изучать его жадным взглядом. Первым делом она заинтересовалась выгравированными рунами, мерцающими по кромке пентакля. Имперка не сдержала своего любопытства: — Что здесь написано?

— Я знаю эти символы, но не знаю этого языка. Подожди секунду. — Она взяла лист бумаги и начала что-то быстро писать. Потом посмотрела на получившуюся надпись и изумлённо вымолвила: — Lattia Sancre Tori ae bala aran.

Кира не поняла значения этих слов.

— Это похоже на эльфийский, но…

— Сейчас этот язык уже не звучит. — Голос Лины оставался встревоженным. Казалось, что ей было страшно. — Откуда он у тебя?

— Подарок графа Гассилдора.

— Гассилдор, — протянула Лина с каким-то презрением. — Хитрый тип…

— Что ты имеешь в виду?

— Он знал, что ты пойдёшь ко мне. Только не понимаю, для чего ему это?

— Этот пентакль зачарован, но он не сумел разгадать его магию, — кратко пояснила Кира, признавая, что бретонка права.

— Вот о чём я и говорю.

— А ты сможешь мне что-то о нём сказать?

Девушка пожала плечами:

— Возможно, но не сейчас. На это уйдёт время. И на то, чтобы перевести надпись — тоже. — Она продолжала пристально изучать амулет и не смотрела на собеседницу. — Ты останешься у меня?

— Я могу снять комнату в таверне.

— Брось, я же не выставлю тебя за дверь. — Кире не хотелось бы смущать Лину своим присутствием, но она знала, что чародейка говорит с ней искренне.

— Ты всегда была очень доброй.

— Ты не так хорошо меня знаешь, как тебе кажется. — Лина беззлобно улыбнулась и, повернув пентакль задней стороной, показала его Кире: — Посмотри на эти выемки по контуру.

— Я заметила их сразу, — призналась имперка. — Что это значит?

— Логично предположить, что это крепления. Амулет крепится к чему-то с помощью сильной магии.

— Есть предположения, к чему он может крепиться?

Лина задумалась, посмотрев куда-то за окно, и Кира была готова поклясться, что сейчас бретонка выдаст какую-то безумную идею, которая окажется правдой, но она только покачала головой:

— Боюсь, что нет. Но время на всё даст нам ответы. Сейчас ты можешь подняться в верхнюю комнату для гостей и расположиться там. А я попробую что-нибудь выяснить.

— Спасибо, Лина. Я не стану тебя беспокоить.

Чародейка улыбнулась, безмолвно благодаря подругу за последние слова. Кира кое-что смыслила в магии и понимала, как трудно проникать в магическую суть зачарованных предметов. Но Кира была слишком слаба и неподготовлена теоретически, чтобы понять, что странный пентакль, который подарил ей Гассилдор, обладал необычной магией. Лина поняла это, как только коснулась золота его гладкой поверхности.

Когда Кира покинула зал, чародейка закрыла дверь изнутри, удобнее расположилась в кресле и несколько минут беспокойно переводила взгляд с амулета на огонь в камине, думая над тем, должна ли она делать то, чего делать не стоило. Здравый смысл велел ей отбросить в сторону эту проклятую вещь, но губительное любопытство всё-таки заставило снять с головы серебряную диадему и, положив тонкие пальцы на артефакт, прикрыть глаза, чтобы погрузиться в тайны и хитросплетения магического зачарования.

Пока Лина делала это, здравый смысл не переставал отчаянно кричать, что она совершает огромную ошибку. И, когда отступать уже стало поздно, Лина впервые почувствовала настоящий страх.

Глава 4

На круглый дубовый стол упал свиток бумаги, исписанный мелким некрасивым почерком. Аркуэн была вынуждена оторваться от своей работы и взять в руки перечень имён заказчиков. Она быстро пробежалась взглядом по городам, прикидывая, куда ей нужно будет отправиться уже сегодня, и только потом подняла глаза на Слушателя, которая застыла статуей в дверном проёме, скрестив руки на груди.

— Мне кажется, или чем меньше у нас людей, тем больше заказов? — равнодушно спросила Вилия, особо ни к кому не обращаясь. — Почему люди сами не хотят разгребать свои проблемы, думая, что Тёмное Братство будет решать всё за них?

— Потому что у них есть деньги, — высшая эльфийка ответила весомым аргументом. — И пока у них есть деньги, выполнять самостоятельно грязную работу они не станут. Тёмное Братство на этом и специализируется, разве нет?

— Выполнять грязную работу за богатеньких ублюдков? — Несмотря на то, что Вилия явно была не в духе, повышать голос она не собиралась. Тёмное Братство давно научило её держать свои эмоции при себе. — А как же служение Ситису[55], Аркуэн? Когда ты стала такой мелочной?

— Когда наша Семья превратилась в шайку наёмных убийц, состоящих из бездомных бродяг, которым некуда податься?

Босмерка лицемерно улыбнулась:

— Видимо, какой Слушатель, такие и ассасины.

Поняв, что сказала глупость, Аркуэн даже приподнялась на стуле, готовая броситься следом за Вилией, чтобы извиниться. Однако Эдеза не спешила куда-то уходить.

— Я не имела в виду именно это. Не принимай всё на свой счёт.

Лесная эльфийка махнула рукой, не собираясь обижаться на истину:

— Забудь. В конце концов так и есть. Я до сих пор, подходя к Матери, не могу понять: какого скампа я?

Аркуэн печально усмехнулась, вспоминая не такие далёкие события предательства. Вилия тогда была вторым кандидатом на роль Слушателя, но сейчас альтмерка искренне радовалась, что всё обернулось именно так. Вилия, может, и не обладала качествами организатора и начальника, но ассасином была превосходным: жестокая, хладнокровная и рассудительная. И всё-таки, несмотря на это, Ситис не обделил её характером мерки, с которой всегда было приятно общаться. Аркуэн привязалась к этой девчонке всем сердцем, потому что Вилия — единственная Тёмная сестра, которая держит на себе те крупицы прошлого Братства и пытается собрать их воедино.

— Из нас двоих ты лучший ассасин, — наконец ответила Аркуэн. — Поэтому ты. И кстати насчёт этого…

— Что-то случилось?

— Мы получили работу, которая, боюсь, сейчас нам не по плечу…

Босмерка нахмурилась, подходя ближе, и приняла конверт из рук Уведомителя.

— Что на этот раз?

— Обычный контракт, — тут же засуетилась Аркуэн, — только у нас нет братьев, которые бы с этим справились. А я должна встречаться с другими заказчиками: у меня совсем нет на это времени…

— Скажи прямо, чьи кишки я должна превратить в гирлянду, и я сделаю это.

— Да, Слушатель, — альтмерка специально подчеркнула её статус, напоминая, кто из них двоих лучший. — Некто желает отправить к Ситису душу одного бывшего моряка, который сейчас скрывается от властей в Чёрном лесу[56] в какой-то заброшенной хижине.

— Я знаю это место. — Вилия, приняв Тёмный Дар[57] от бывшего учителя, получила в наследство вампирскую пещеру недалеко от Лейавина, и весь Чёрный лес стал для неё вторым домом, в котором она знала каждую тропку. — Что сложного в этом контракте?

— Моряк нанял себе бойца из Гильдии[58] в качестве телохранителя. Его следует оставить в живых, только вот это профессионал. Обойти его будет не так-то просто.

— Есть какие-то подробности?

— Обычно орудует двумя короткими клинками, хорошо стреляет. Думаю, как воин он очень опасен.

— Если он не Дочь Хладной Гавани[59], то для меня он не опасен, — презрительно ответила босмерка. — Ладно, я этим займусь. Дело кажется ерундовым.

Дело действительно казалось ерундовым. Попрощавшись с Уведомителем, Вилия поспешила покинуть Убежище, потому что её совсем ничего здесь не держало. Найти общий язык с новыми убийцами она так и не смогла, а каждый камень этого подземелья всё ещё напоминал ей о прошлом, вспоминать которое совсем не хотелось. Поэтому, прячась в густоте вечерних сумерек, вампир вышла за городские ворота и коротким свистом позвала к себе свою вороную, которую не хотела оставлять в стойлах. Топот лошадиных копыт послышался слева, и Луна, гордо замотав короткой гривой, затормозила совсем рядом. Старая кляча, которую Вилия так любила, пустилась вперёд лёгкой рысью, когда почувствовала на себе вес всадницы, и вскоре стены Чейдинхола[60] скрылись за высокими деревьями леса.

Сиродил стал для босмерки родным. Ей уже не хотелось вспоминать леса Валенвуда[61], Сильвенар[62], в окрестностях которого она выросла, традиции и язык своего народа; она полюбила сердце Тамриэля[63], привыкла говорить на общем языке, пускай так и не избавившись от босмерского акцента, и узнала каждую улочку во всех крупных городах. Когда она пересекла границу, то и подумать не могла, как сложится её жизнь. Она прибыла в Сиродил бедной крестьянкой, сбегающей от семейных проблем и одержимой жаждой мести, а теперь она глава самой опасной организации наёмных убийц в Империи. Она обрела всё, о чём мечтала: власть, деньги, тёмную славу, силу, — но это стоило ей жизни людей, которых она считала друзьями. Вспоминать о них Вилия не любила, потому что прекрасно знала, что прошедшего не воротишь, и понимала, что Аркуэн, в первую очередь, ценит её за бесчувственное хладнокровие.

Дорога мелькала чёрной змеёй и блестела мелким песком под лунами. Чёрный лес, куда босмерка въехала на рассвете третьего дня, отбрасывал мрачные тени острых еловых крон на землю вокруг и обдувал кожу тихим ветром, в котором иногда чувствовались нотки солёного воздуха с бухты. Однако добираться до Лейавина Вилия не стала и свернула на неприметную лесную тропку, ускользающую меж толстых древесных стволов на юго-восток. Там, на самом берегу Топала[64], скрывалось тайное логово, принадлежавшее когда-то Кровавым Меткам — группе вампиров, отделившихся от Тёмного Братства. Потом Чёрная Рука[65] разобралась с отщепенцами, а логово на несколько лет осталось заброшенным. До недавних событий.

Спешившись, босмерка привязала Луну и разгребла гору листьев под старым ветхим деревом на берегу. Её взору открылся деревянный люк, обитый поржавевшим железом, и, потянув его вверх за крепкую ручку, Вилия спустилась в логово по старой ненадёжной лестнице. В темноте, которую Эдеза давно считала родной, мелькнула тень.

— Это я, Гедал.

Брат-данмер, представ перед ней, уважительно склонил голову:

— Я рад твоему возвращению, Слушатель. Нужна моя помощь?

— Только Луне, — коротко бросила Вилия, проходя мимо по узкому коридору и на ходу стягивая с рук перчатки.

— Безусловно.

— Не в курсе той хижины на севере?

Гедал за спиной странно хмыкнул и прислонился к стене:

— Она больше не заброшена.

— Как давно?

— Уже больше недели. В ней скрывается какой-то беглец. Я думал сделать из него замену бедняге-монаху, но не хотел шуметь. Их там двое.

Вилия заинтересованно обернулась:

— Что насчёт второго?

— Молодой воин. Я не думаю, что он представляет опасность. Однако я видел, что он носит два клинка. И управляться с ними, должно быть, умеет. — Гедал пожал плечами, не собираясь ничего утверждать.

— А этот беглец?

— Данмер, — спокойно ответил Тёмный брат. — Не очень меня впечатлил.

— Кто-то заказал его.

— Мне разобраться?

— Нет, я сама. Аркуэн почему-то уверяла меня, что это будет непросто.

Гедал снова хмыкнул:

— Она слишком засиделась за бумагами и вряд ли может объективно оценивать ситуацию.

Вилия улыбнулась.

— Я подумала точно так же. Не смею больше тебя задерживать.

Данмер опять легко склонил голову и направился к выходу. Вилии нравился этот парень: он был талантлив и самоуверен. Раньше Гедал был хозяином Лейавинского Убежища, но, когда Братство разрушилось, Вилия решила, что его место здесь: он охранял это логово в её отсутствие, убивал во имя Ситиса и приводил новых жертв для питания. Его магия Вет-Фенг[66], которую он унаследовал от заразившего его вампира, позволяла усыплять людей и питаться их кровью до полного истощения. Вилии это было на руку.

Свернув в уводящий глубже под землю тоннель, она дошла до клетки с пленником. Это был какой-то бретонский монах, которого Гедал привёл несколько дней назад, но он уже почти истощился. С первого взгляда могло показаться, что бретон спал, но его неровное дыхание и нездоровая бледность выдавали в нём человека больного и ослабшего. Вилия, наклонившись к его шее, впилась клыками в медленно пульсирующую артерию и почувствовала, как рот наполняет тепло свежей человеческой крови. Сразу стало легче. В отличие о Гедала, она была сиродильским вампиром и питание было ей необходимо, чтобы оставаться собой и не превращаться в ночное чудовище, которое погибнет под первыми солнечными лучами. Терять саму себя в вампирской сущности Вилия не хотела.

Утолив жажду, эльфийка направилась в свою комнату. Перед контрактом, пусть он и не казался слишком сложным, нужно было отдохнуть. Работа, свалившиеся обязанности, вечные пребывания в пути изматывали настолько, что ей казалось: если бы не Тёмный Дар, она давно бы свалилась замертво где-нибудь в придорожной канаве. Вилия не знала, пытается ли она сама обмануть себя или так было на самом деле, но ей ещё ни разу не пришлось жалеть о том, что когда-то давно она решила принять предложение Винсента Вальтиери.

* * *

Босмерка проспала вплоть до темноты. Она столько времени не давала себе отдыха, что сейчас сон стал настоящим благословением, а уют привычной пещеры позволил чувствовать себя безопасно — хотя бы где-то. Протерев глаза, Вилия собрала длинные волосы в высокий хвост, чтобы не мешались при работе, опоясалась мужским ремнём из серой кожи, к которому прикрепила ножны с любимым акавирским[67] мечом, тоже подаренным Винсентом, и надела высокие кожаные сапоги для похода по заболоченным тропам. Она не собиралась долго возиться с контрактом Аркуэн — он казался ей очень лёгким.

Сняв с подставки лук и закинув на плечо колчан с отравленными аронией стрелами, босмерка покинула своё логово, выбравшись на берег Топальской бухты. К вечеру небо затянуло пеленой низких туч, и на землю падали крупные резкие капли холодного дождя, но такая погода не должна была помешать ей сделать своё дело.

Троп в Чёрном лесу было немного, и подобраться к безымянной хижине оказалось не так-то просто. Дождь наполнял холодной водой и без того шаткую почву под ногами, и кочки, по которым эльфийка была вынуждена передвигаться, чтобы не угодить в болото, предательски шатались под уже промокшими сапогами. Совсем скоро Вилия уловила тонкий запах тёплого дыма. Она замедлила шаг, с опаской поглядывая на восток, уже разгорающийся рассветным огнём, и, завидев за деревьями ветхую наполовину прогнившую избушку, притаилась за стволом старой ветвистой ивы.

Из трубы незаметно сочился сизый дым, выдавая обитателей хижины. Это значило, что они уже проснулись и успели растопить ту разваливающуюся печь, сложенную первыми хозяевами. Вилия опасалась подходить ближе, рискуя быть замеченной бойцом, и ей оставалось только выжидать. Стрела уже лежала на тетиве, готовая в любой момент сорваться в полёт со звонкой смертоносной песнью, но такой возможности для неё долгое время не выпадало. Вилия успела расслабиться, наблюдая за странными птицами яркого окраса, перепрыгивающими над её головой с ветки на ветку, но скрипнувшие петли двери мгновенно привели её в чувство. Она осторожно выглянула из-за дерева и заметила вышедшего на улицу данмера.

Эльф был уже преклонного возраста; его короткие волосы покрылись сединой, но сильные руки ещё помнили, как управляться с саблей, устроившейся в кривых ножнах на боку. Босмерка не знала, кто заказал этого мера, почему он скрывался в лесу и на какие деньги смог нанять бойца из Гильдии, но думать об этом — не её работа. Её работа — убивать. Однако стрелять Вилия не спешила, решив выждать ещё какое-то время. И интуиция не подвела. Через минуту под дождь вышел телохранитель, и почему-то этот мужчина заинтересовал Вилию куда больше старого моряка. Он был молод, как и говорил Гедал, его сильное тело воина закрывал кожаный доспех, и короткие прямые мечи крепились у пояса, а не за спиной, как обычно делают двуручники. За спиной эльф носил лук и колчан с небольшим количеством стрел. Вилия пригляделась, оценивая странную внешность бойца, и быстро пришла к выводу, что он ублюдок, смесь человека и босмера, унаследовавший от недийских[68] предков бледную кожу и высокий рост, а от мерских — острые уши, худое лицо с впалыми щеками и какую-то незримую утончённость и грацию. Вилия улыбнулась самой себе, некстати подумав, что этот парень намного красивее того молодого лакея на балу у Гассилдора.

Он сказал несколько слов данмеру (проклятые пичуги над головой не позволили Вилии расслышать его слов) и пошёл куда-то в лес, крайне неразумно оставив своего подопечного одного. О лучшем шансе босмерка и мечтать не могла. Она тут же выглянула из своего укрытия, мгновенно натягивая тетиву, и через долю секунды стрела достигла отравленным остриём сердца жертвы. Данмер глухо ахнул, едва ли успев осознать произошедшее, и упал замертво на сырую от дождя землю. Шум заставил полукровку мгновенно обернуться.

Наблюдать за тем, что будет дальше, Вилия не решилась и, слившись с дождём и Чёрным лесом благодаря вампирской магии, быстрым шагом направилась в обратном направлении, стараясь ступать так, чтобы ветви и трава под ногами не выдавали её присутствия.

Однако в ствол дерева совсем рядом с ней, задрожав, вонзилась стрела с красным оперением.

— Я вижу тебя, ассасин.

Вилия сорвалась на бег, забыв об осторожности на болоте. Она не знала, как этот выродок смог её заметить, но умирать от его поганых стрел не хотела. Раньше убегать от собственной смерти по аргонианским топям ей не доводилось, и она только сейчас поняла, насколько это непросто. Она петляла между деревьев, утопая в мягком мху и высокой острой траве, дождь размывал чёрную землю под ногами, делая её невыносимо скользкой, и каждое движение грозило безысходным падением или травмой. А в кору стволов с силой вонзались острые стрелы, которые только с ситисовой помощью не достигали цели.

Так продолжалось недолго. Полукровка не побоялся догнать убийцу, словно знал Чёрный лес так же хорошо, как Вилия, и его безрассудство удивило её. Любой другой махнул бы рукой, ведь со смертью данмера контракт Гильдии Бойцов всё равно считался проваленным, но только не этот нечистокровный. Какое-то время Вилия слышала за спиной чавканье болотных кочек под его сапогами, но потом всё вдруг затихло и только слабый свист стрелы в полёте на мгновение достиг её слуха.

Тело пронзила невыносимая боль. Не сумев сдержать крика, Вилия рухнула на землю в размытую дождём грязь и, давно перестав контролировать вампирскую невидимость, дрожащими руками дотянулась до древка стрелы, чтобы переломить его. Наконечник с силой пробил голень насквозь, но Вилия заставила себя вытащить стрелу, даже не заботясь о том, чтобы сделать это осторожно. Боль окончательно помутила разум.

Стрелок приближался к ней с пугающей скоростью. Понимая, что убежать уже не получится, Вилия выхватила кинжал, безрассудно махнув им перед собой, когда полукровка оказался рядом. Это помогло лишь единожды. Полуэльф отпрянул от внезапной атаки, но потом резко перехватил женскую руку, выворачивая её, и Вилия не знала, какие эмоции испытала в этот момент: удивилась профессионализму бойца или огорчилась тому, как быстро приближается к ней смерть в его обличии. Она выронила кинжал, не справившись с сильной хваткой мужчины, попыталась ударить его под дых, но он поймал ладонью кулак, словно вовсе смеялся над её отчаянными попытками отбиться, и заломил руку за спину, чтобы больше не брыкалась.

Понимая, что шансов выжить нет, Вилия оставила попытки вырваться и без страха посмотрела в глаза того, кто отправит её на встречу с Ситисом. Видимо, почувствовав, что она успокоилась, полукровка с каким-то восхищением воскликнул:

— Какая бойкая! — А потом усмехнулся и тихо предупредил: — Сейчас я тебя отпущу, но не убегай больше, хорошо? Иначе мне опять придётся за тобой гнаться, а я бегаю не настолько быстро.

Вилия не попыталась скрыть изумления, и полуэльф вдруг ослабил хватку, отстраняясь. В его серых глазах блестело нездоровое любопытство.

— Какого бешеного скампа ты не прикончишь меня? — Вилия прокляла себя за дрогнувший от боли в ноге голос, но, по крайней мере, сказала она это без страха.

— А зачем? — Боец говорил спокойно и без злости в голосе, словно вовсе позабыл про мёртвого данмера, распластавшегося на окровавленной земле у хижины по его вине. — Стрела была отравлена, ты и так скоро умрёшь.

— Хитрый ублюдок, — Вилия тоже усмехнулась, решив говорить с ним так же, как и он с ней, и тянуть время. — Хочешь посмотреть, как буду мучиться?

— Ты даже ничего не почувствуешь, — заверил её полукровка. — Я смазываю стрелы соком золотого канета[69] — он действует как снотворное.

— И для чего ты тогда треплешься со мной?

Он пожал плечами и снова улыбнулся, посмотрев куда-то с сторону:

— Интересно.

Дождавшись, когда он отвлечётся, Вилия осторожно вынула второй кинжал из спрятанных за спиной ножен и резко подалась вперёд, норовя вонзить лезвие нахальному бойцу в грудь, пробив кожаный доспех в месте шва. Реакция полуэльфа оказалась мгновенной: он успел уклониться и попытался снова обезоружить босмерку, но на этот раз она отпрянула от него и поднялась на колени. Встать в полный рост раненая нога не позволила.

— Бешеная даэдра! — эмоционально выругался он, не спеша ничего предпринимать. Вилия тоже замерла в ожидании. — Ты же всё равно умрёшь.

— И тебя с собой заберу!

Полукровка странно улыбнулся, заставив Вилию ещё больше возненавидеть его, и что-то прошептал. Эльфийка не разобрала его странных слов.

— Не успеешь, — тихо сказал он, и его голос прозвучал так, что не поверить в это оказалось невозможно.

Вилия вправду почувствовала, что начинает засыпать. Мир вокруг пошатнулся, в глазах задвоилось, и во всём теле разлилась такая слабость, что кинжал сам выпал из руки. Босмерка поняла, что начинает терять сознание, и почему-то уверилась в том, что Чёрный лес и ухмыляющееся лицо этого полукровки станут последним, что она увидит в своей жизни.

Однако где-то в уголке сознания мелькнуло сомнение: это яд начал действовать или полуэльф оказался магом?

* * *

Вода с мерзким звуком капала с протекающего потолка на и без того прогнивший пол, и запах сырости вокруг был до того тошнотворным, что не возникало никаких сомнений: вокруг был Чёрный лес, та самая хижина, но никак не Ситисова Пустота. Вилия тяжело открыла глаза, мучаясь от боли в ноге и собственной слабости, и вдруг почувствовала, что единственным радующим её событием стали тёплые солнечные лучи, иногда пробивающиеся из-за туч и заглядывающие в грязные окна этой маленькой хижины. Босмерка попыталась подняться на ноги: это стало тяжёлой, но вполне посильной ей задачей. К своему удивлению, она обнаружила, что пробитая голень аккуратно перевязана, да и боль не мучает так, как изначально. Похоже, полукровка действительно был магом или алхимиком, раз сумел остановить кровотечение и распространение яда по организму. Однако сейчас босмерку это не волновало. Её беспокоили отсутствие оружия и эта знакомая телесная слабость, ощущение собственной ничтожности. Почему-то сейчас Вилия вновь чувствовала себя жалкой, ни на что не способной девочкой, как и тогда, когда впервые пришла в Тёмное Братство. Не отыскав в маленькой хижине даже своего кинжала или хоть чего-то, что смогло бы послужить средством обороны, она попыталась выйти на улицу. Попытка не увенчалась успехом: дверь оказалась заперта снаружи, и выбить её никак не получалось. Вилия в отчаянии подошла к маленькому окну, пытаясь согреться в солнечных лучах, потому что растопленная утром печь совсем не держала тепло.

Босмерка прикрыла глаза, не понимая, что с ней происходит, и неожиданно услышала звук поворота ключа в замке: полукровка взламывал дверь отмычками, потому что вряд ли у него имелся другой вариант. Вилия схватила первый попавшийся в руки предмет — старый глиняный кувшин — и притаилась у двери, прижимаясь к стене. Когда полукровка, справившись с дверью, вошёл внутрь, кувшин обрушился ему на голову, но удар эльфийки оказался недостаточно сильным. Она недооценила крепость бойца: он устоял на ногах, лишь слегка пошатнувшись.

— Ты сдурела?

Вилия ответила встречным, но более конкретным вопросом:

— Почему ты не убил меня?

— Зачем?

Дверь была открыта, полукровка — слишком озадачен и медлителен, и Вилия могла бы бежать, но почему-то она не хотела этого. Она хотела понять, что произошло.

— Объясни мне, — попросила она. — Я убила данмера, которого тебе нужно было охранять, из-за меня у тебя будут проблемы с начальством, а ты решил меня пожалеть. Хочешь сдать меня страже? Я не понимаю твоих действий.

— Останови свой поток мыслей, милая. — Он попытался улыбнуться, хотя кувшин заметно подпортил ему настроение. — Плевать мне на данмера. Причиной того, что я сейчас мокну в этом проклятом лесу, являешься ты.

Вилия издала нервный неуверенный смешок:

— Дядюшка Шеогорат[70], забери своего последователя обратно на Острова[71]! — Потом с ложным беспокойством она обратилась непосредственно к полукровке: — Я ударила тебя по голове сильнее, чем следовало, да?

Он ответил неожиданно серьёзно:

— Не каждый день мне выпадает шанс встретиться с ассасином из Тёмного Братства.

— О, — выдавила из себя босмерка. — Всё-таки хочешь сдать меня страже?

— Я не собираюсь сдавать тебя страже, — как-то заворожённо ответил он. — Я бы убил тебя, но ты оказалась такой красивой, когда исцелилась.

Вилия непонимающе уставилась на него, заторможено осознавая, что он только что объяснил её слабость, и вдруг почувствовала накатывающую волной панику.

— Ты что натворил, долбаный полукровка?..

— Так заметно, что я полукровка? — Кажется, это сейчас волновало незнакомца больше, чем то, что ему каким-то образом удалось излечить Вилию от вампиризма.

— Ублюдок!

Овладевшие ею обида и злость заставили её наброситься на полуэльфа, сильно ударив в плечо. Он, не ожидая такого, не успел увернуться, но потом схватил Вилию, прижав её руки к туловищу, и не дал больше возможности пошевелиться. Эльфийка тоже не собиралась сдаваться. Она ударила ногой ему под колено, заставив согнуться и болезненно хрипнуть, вырвалась и схватилась за рукоять короткого клинка, вытягивая его из ножен полуэльфа.

Он обеспокоенно выставил руки вперёд:

— Угомонись, бешеная! — Сражаться с ней он не собирался. — Кто из нас двоих сбежал с Островов?

Эта секунда нужна была ей, чтобы потерять изначальный запал и окончательно поникнуть. Вилия с досадой прикрыла глаза, однако меч не опустила. Она тихо объяснила:

— Я приняла Тёмный Дар от своего покойного учителя, и я ценила это. Лишив меня вампиризма, ты лишил меня той жизни, которой я так дорожила.

Незнакомцу потребовалось несколько секунд, чтобы всё обдумать, и он невнятно спросил:

— Разве быть нормальной не лучше?

Сейчас Вилия готова была выплеснуть на полукровку всё то, что накопилось в ней за это долгое время. Но она попыталась взять себя в руки, признаваясь самой себе, что быть «нормальной» не так-то просто, и продолжила расспрашивать:

— Как ты сделал это?

— Не так давно в мои руки попало зелье. Оно не было нужно мне — просто случайность. И тут я так же случайно встретил вампира. Вот и решил опробовать.

— И не жаль было? Это очень редкий эликсир.

— Я надеялся на побочные эффекты.

Он опять улыбнулся, наверное, пытаясь разрядить обстановку. Вилия не видела в нём никакой опасности. Потому, вздохнув, вернула меч:

— Где моё оружие?

— Мне страшно вооружать тебя — ты всё ещё можешь меня убить.

— Не убью.

Сейчас заинтересовался полукровка:

— Почему?

— Ты же не стал убивать меня. Перевязал мою ногу, дал противоядие…

Боец вдруг рассмеялся:

— Не было никакого яда. Я просто усыпил тебя заклинанием.

Вилия поджала губы и тихо повторила:

— Верни моё оружие.

Полуэльф пожал плечами и, присев, отодрал одну из половиц. Вилия возненавидела себя за то, что не додумалась до этого.

— Забирай.

Вилия припала на колено, взяла в руки тяжёлые широкие ножны и вынула из них Клык. Когда она встала, неровное остриё акавирского меча коснулось груди бойца.

— Доставай свои зубочистки.

— Хочешь поиграться?

— Ты мне понравился. — В отличие от полукровки, она не улыбалась. — Хочу, чтобы ты умер достойно.

Он вздохнул, вынимая оба клинка:

— Со смертью играешь, милая.

И тут же отскочил назад, не позволяя держать себя на острие. Эльфийка подалась вперёд, попыталась достать лезвием до горла, но полуэльф оказался очень ловок. Вилия не собиралась убивать его. Ей стало интересно, каков из себя этот гильдеец. Он махнул левым мечом, заставляя её отпрыгнуть к стене, и вдруг перехватил правый для броска. Босмерка успела пожалеть, что затеяла этот поединок. Она почему-то была уверена, что нечистокровный не станет убивать её, но, когда меч молниеносно просвистел рядом с ухом, поняла, что ошиблась.

Клинок вонзился в стену, обрубая угол висящего на ней ковра, выцветшего и изъеденного молью, и, оборвавшись, он накрыл босмерку с головой. Она не устояла под рухнувшей на неё тяжестью.

Полуэльф от души расхохотался, наблюдая за её попытками выбраться, но потом всё же взялся помочь и подал руку. Вилия обиженно оттолкнула его ладонь, сама поднялась на ноги и не сумела сдержаться. Полукровка так заразительно хохотал над нелепостью ситуации, что Вилия тоже засмеялась, представив, что со стороны она выглядела действительно крайне забавно.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒