*По воле бога и дьявола (латынь) 7 страница

— Как далеко мы заберемся, прежде чем начнем искать дом? - спросил мужчина у своей спутницы, когда и без того малое для буднего дня количество машин осталось позади.

— Мы должны очиститься от ауры Лондона, - последовал ответ, произнесенный неожиданно громким голосом, легко перекричавшем порывы ветра и рев автомобиля.

— Далеко для этого нужно уехать?

— По-разному на разных дорогах. Бесплодные почвы и возвышенности в равной мере разрушают ее. Я скажу вам, когда мы очистимся.

Какое-то время они ехали в молчании.

— Мы еще не избавились от нее? - снова спросил Хью.

— Нет еще. Она тянется по дну долины вместе с лентой зданий. Думаю, все жители этих красных домов каждый день ездят в Лондон. Слушайте, сверните на какое-нибудь шоссе. Если мы свернем с главной дороги, мы избавимся от нее гораздо быстрее.

Хью свернул на узкую боковую дорогу, которая спускалась на дно долины, туда, где среди ивовых зарослей бежал болотистый ручей, пересеченный горбатым мостом, и затем лениво поднималась по дальнему склону. Вскоре они оказались на просторном пустыре. Все здесь было безжизненным и иссушенным, хотя за заборами вдоль главной дороги уже вовсю пробивалась первая зелень. Редкие шотландские сосны прерывали линию горизонта; скудная россыпь берез виднелась тут и там, почерневшие от огня стебли зарослей дрока извивались, словно в непрекращающейся агонии, и среди них виднелись банки и бутылки, брошенные здесь после многочисленных пикников. Это было не самое приятное место.

— Мы все еще слишком близко к главной дороге, - сказала Мона.

— Так вот куда все лондонские помои сливаются по воскресеньям.

Они покинули пустырь и нырнули в другую, более мелкую долину, которая была чуть меньше, чем впадина между двумя возвышенностями, и внезапно обнаружили, что находятся в сельской Англии. Среднестатистический автолюбитель не заезжал дальше того первого открытого клочка земли. Здесь же была нетронутая местность. Они ехали по извилистой дорожке между высокими живыми изгородями, в просветах между которыми время от времени виднелись пашни. Затем местность начинала подниматься в гору и пашни сменялись пастбищами. Уклон становился еще круче и пастбище сменилось открытым лугом, по которому гуляло несколько гусей. Вдоль одной стороны луга тянулась деревушка, и когда они подъехали к ней, то увидели, как пожилая дама в соломенной шляпе медленно проковыляла по дороге с ведром в руках и начала крутить ручку насоса.

— Боже мой, - сказал Хью. - Это же дикари.

— Не такие уж они и дикари, - ответила Мона. - Им посчастливилось иметь насос. У них могло бы быть только ведро и лебедка. Теперь надо найти деревенский магазин, ибо это как раз то место, где мы сможем выудить какую-нибудь информацию.

— Но почему не паб? Или вы ярая трезвенница?

— Не в этом дело. Но в пабе мы получим совсем не ту информацию, которую можем получить в магазине. Видите ли, увидев вас, хозяину магазина захочется помочь вам поселиться где-нибудь по соседству в надежде, в каком-то смысле, получить постоянного клиента в вашем лице. Но если вас заметит трактирщик, то он попытается помочь еще и своим дружкам сделать на вас хороший навар, задрав для вас цены, чтобы потом они потратили у него все, что им удалось заработать.

— Ну хорошо. Мы будем избегать спиртных напитков.

Они остановились напротив маленького магазинчика. Мона зашла в него и ее поприветствовал пожилой джентельмен, чей огромный живот лежал на прилавке, а зад упирался в полки, на которых хранились его запасы. Его гладко выбритое румяное лицо было обрамлено бакенбардами необычной формы, известной как ньюгейтская* бородка. Не смотря на то, что день был морозный, он был без пальто. Рукава его чистейшей выцветшей рубашки розового цвета были аккуратно закатаны до локтя. Серый жилет облегал его огромный живот, нижние пуговицы которого, по видимому, служили ему неким подобием ремня, а ровно посередине висело белое бахромчатое полотенце, как у бакалейщика. Это полотенце, такое же безупречно чистое, как и его рубашка, было перекинуто через бесконечный кусок тесьмы, который исчезал в тени позади него и заканчивался бантом. Он был настолько огромным, что полотенце, которое с легкостью могло быть обернуто вокруг бедер обычного человека, смотрелось на нем, как панно на стене. Корм для куриц, ветеринарные препараты, техника, галантерея, канцелярские товары, консервы, подтяжки, спецодежда, детские сарафаны, большой сыр в нарезке, нарезанный таким же образом бекон, канарейка в клетке и кошка с семейством занимали в лавке все то место, над которым не нависал жилет ее владельца.

Казалось, он был рад их видеть, и бесконечно доброжелательная улыбка возникла на его широком лице идеального розового цвета, обычно присущего школьникам.

— Чем я могу быть полезен вам, сэр? Мадам?

— Не так уж и много вы можете сделать для нас сейчас, - ответил Хью. - За исключением, разве что, молочного шоколада; но мы ищем дом и хотели бы узнать, не наведете ли вы нас на след одного из них.

— Дом, постойте, дом? А какой дом вам нужен?

На этом вполне резонном вопросе Хью повернулся и беспомощно посмотрел на Мону.

— Старый дом, просторный, который может быть реконструирован и приспособлен под любые нужды.

Старик печально покачал головой.

— У нас всего-то два больших дома здесь, - сказал он, - И в них обоих сейчас школы.

— И я подозреваю, что все необходимое они закупают в Лондоне?

— Да, конечно, - ответил бакалейщик с внезапной жестокостью, - Если только у них что-нибудь не заканчивается, и тогда начинается «Мистер Хаггинс, не будете ли вы столь любезны? », и ведь как правило это происходит в укороченный рабочий день.

— Ужасно, - сказал Хью. - Люди не должны вести себя так, если живут в глуши.

— Вот и я так считаю, - сказал Мистер Хаггинс, - А если бы у нас снова случилась железнодорожная забастовка, они бы это поняли. Я вынужден привозить больше, чем мне требуется для моих постоянных клиентов. Так что там на счет дома, сэр? Большой дом? МАТУШКА!

Его крик был настолько громким и внезапным, что оба они, и Хью, и Мона, отшатнулись и уперлись в куриный корм.

— Да, Па? - раздался мягкий голос из-за груды банок печенья, и к ним вышла маленькая старая леди, с очками, надетыми на лоб, откинутыми назад волосами, как если бы она собиралась помыться, и в чистом белом фартуке, обернутом вокруг талии.

— Матушка, не знаешь ли ты о каком-нибудь большом доме здесь, который бы стоял пустым?

— Нет, конечно же, - ответила маленькая старая леди задумчиво. - Их все превратили в школы, в наши дни здесь не осталось дворян вроде тех, которым нам довелось служить.

— Да, точно. Не осталось здесь дворян. Всё ушло. Только фермеры, но те едва сводят концы с концами.

— Это идея. Может быть, здесь есть фермы, которые были бы на грани разорения? - спросил Хью. - Как на счет фермы, мисс Уилтон?

Глаза Хаггинсов полезли на лоб от такого обращения, ведь они считали само собой разумеющимся, что если мужчина и женщина ходят вместе, то они должны быть женаты или, как минимум, помолвлены.

— Ферма отлично подойдет, если только вы не против потратить на ее приобретение целое состояние.

— Нет, я совсем не против, - сказал Хью. Хаггинсы не оставили его согласие без внимания.

— Ну что же, я скажу вам, где вы можете найти пустующую ферму, - оживленно сказал мистер Хаггинс, - Монашескую ферму. Люди, которые ее арендовали, уехали в прошлый Михайлов день. Она принадлежит старой мисс Памфри. Вон ее дом, вы можете видеть его сквозь деревья. Она не будет делать там ремонт, а они больше не будут там останавливаться; она не сможет найти никого другого из-за того, в каком состоянии там все находится. Я думаю, она будет счастлива продать вам ее, сэр.

— Звучит многообещающе. Мы должны взглянуть на нее. Как нам туда добраться?

— Как там с водоснабжением? - спросила Мона до того, как Хаггинс успел ответить.

— Ах да, - ответил старый джентельмен, потирая свой нос.

— Хорошо, что вы спросили. Те старые монахи, они знали, что делают. Там есть прекрасный источник чуть выше дома и вода сама, под давлением своего собственного веса, как вы могли бы сказать, спускается к дому. Это единственная причина, по которой люди, которые там останавливались, задержались там так надолго. Не нужно качать воду.

— Не думаю, что мне мог бы понравиться монастырь, - сказал Хью, поморщившись.

— Там нет привидений, сэр, их не существует, - быстро ответила миссис Хаггинс. Перспективный покупатель вроде Хью, которого не заботила сумма, которую он мог бы потратить на дом, был достоин того, чтобы уцепиться за него. Даже если бы призраки вились вокруг, словно жуки, она бы все равно уверяла его, что все в порядке.

— Не вижу ничего плохого в монастыре, - сказала Мона. - На самом деле это может быть даже лучше.

— Ладно. Решайте вы. Вы единственная, кто знает точно. Где это находится, мистер Хаггинс?

— Езжайте прямо по этой дороге и поверните налево на вершине хребта, когда дорога разветвится. Затем проезжайте чуть дальше в лес, и в лесу вы увидите тропу cо снятыми с петель воротами. Проезжайте прямо в них и вы попадете к дому. Это довольно далеко от дороги, но тропа хорошая на всем своем протяжении, и у вас там будет вода, что самое главное.

— Огромное спасибо, мистер Хаггинс. Звучит отлично. Мы поедем посмотреть на нее.

— А когда вы поедете разговаривать с мисс Памфри, скажите ей, что вас послал мистер Хаггинс.

— Да, скажите ей об этом, - настойчиво добавила миссис Хаггинс. - Ей следовало бы продать это место, даже если оно принадлежит их семье уже долгие годы.

— А почему мы должны говорить мисс Памфри о том, что нас послал мистер Хаггинс? Как вы думаете, мисс Уилтон? - спросил Хью, как только они вышли из магазина и сели в машину.

— Я полагаю, что она должна им денег, - ответила Мона, улыбаясь.

— Святый Боже, и это то, до чего докатились помещики? - воскликнул Хью.

Они проехали по дороге так, как было указано, и, наконец, увидели среди густой полосы сосен проем без ворот. Они въехали внутрь и как только сосны сменились открытым, болотистым пастбищем, усеянным зарослями дрока, поехали дальше по песчаной дороге. Все здесь выглядело довольно безжизненно. Они пересекли пастбище и подъехали к другой полосе сосен, сквозь которые были видны очертания побеленных зданий. Проехав через зазор среди деревьев, они оказались во дворе фермы.

Хью не знал, как должна быть устроена ферма, но даже на его взгляд, взгляд городского жителя, двор фермы выглядел странно. Со всех четырех сторон фермы, с промежутками для прохода тут и там, тянулась низкая крыша навеса; грубые просмоленные доски упирались в нее, очевидно образуя длинный узкий хлев для коров или конюшню. Через один конец двора тянулся огромный сарай с очень крутой крышей, покрытой древней черепицей, которая вся была в пятнах лишайника. На другой стороне был длинный ряд зданий из старого камня, очевидно использовавшихся под жилые помещения, сыроварню, кладовые и что-то еще, наличия чего требует работа фермы. В любом случае, помещение было слишком огромным для жилого дома. В другом конце находился более маленький, грубо сколоченный сарай, который судя по его виду был построен позже, чем все остальные здания. Бесчисленные свинарники, загоны для телят и навесы для телег были разбросаны по огромному двору, вокруг которого располагались эти здания; двор не был вымощен и в сырую погоду он, должно быть, превращался в болото.

Всё было заколочено досками и заперто на огромные амбарные замки, которые, вероятнее всего, были приобретены у мистера Хаггинса, так что запросто могли быть открыты любым, кто купил бы замок в том же самом месте. Все окна нижних этажей были закрыты ставнями, так что они не могли никуда заглянуть.

— Мисс Памфри, должно быть, очень мнительная леди, - сказал Хью. - Послушайте, а не взять ли мне монтировку из машины и не сломать ли несколько досок?

— А мы не отправимся за это в тюрьму? - спросила Мона.

— Я, возможно, отправлюсь. А вы нет.

Хью вставил инструмент под край одной из досок, подпиравших навес, и приподнял ее. Доска оказалась гнилой и чуть не развалилась. Он просунул голову в образовавшийся проем.

— Слушайте, а вы знали, что эти конюшни выглядят, как галереи? Там внутри сводчатый потолок.

— Нет, правда? Это же замечательно. Позвольте мне взглянуть.

Хью отошел, а Мона засунула голову в проем.

— А вы знали, что за кормушками находятся каменные сводчатые окна?

— Правда? Звучит великолепно. Давайте поспешим и найдем мисс Памфри.

— Вы же не будете жить в этих окнах. Давайте поищем водоснабжение.

Они прошли в проем между галереями и оказались рядом с домом. Это было красивое пропорциональное двухэтажное здание, поднимающееся к классическому фронтону в центре и расходящееся от него длинными крыльями в обе стороны. Высоко под фронтоном была пустая ниша, в которой когда-то, вероятно, стояла статуя. Несколько прекрасных золотистых нарциссов на фоне серых каменных стен пытались создать видимость сада, и дальше до самого дальнего ряда деревьев простиралось не огороженное, бесплодное пастбище. Никакого другого человеческого жилья или знака того, что другие люди могли работать на этом поле, не было видно. Это место совершенно не казалось подходящим для занятий какой-либо сельскохозяйственной деятельностью.

В заостренной арке в центре длинного низкого фасада была тяжелая дверь, как в церкви. По обеим сторонам от нее, на одинаковом расстоянии друг от друга, располагались высокие каменные арочные окна в готическом стиле. В целом здание производило очень одухотворяющее впечатление.

Они медленно обошли вокруг дома. В окнах ничего невозможно было разглядеть, так как их нижние части были заколочены. Правда, все выглядело так, как если бы высокая комната внутри здания была разделена на две низких полом из грубых досок, ибо край их они могли видеть через верхние части высоких узких окон.

Они завернули за угол и оказались возле наибольшего из двух амбаров.

— Вероятно, это часовня, - сказала Мона, указывая на остатки сгнившего креста на крыше.

Они продолжили свой обход, проследовав по тропинке, которая вела через небольшой сосновый лес позади дома, который они проезжали в самом начале. Тропинка резко обрывалась у небольшого болотца.

— Ну, как бы то ни было, а мы нашли источник водоснабжения, - сказал Хью. - Только он не кажется мне слишком уж надежным. Не знаю, конечно, что вы об этом думаете.

— Я думаю, что здесь где-то есть труба, которая чем-то перекрыта или сломана, - сказала Мона. — С водой все в порядке, посмотрите, насколько она чистая; и это болото находится здесь не так долго; трава в нем не успела погибнуть.

— Ну, я думаю, что мы увидели все, что могли увидеть, если только теперь не взломаем дверь. Давайте поедем назад и наведаемся к мисс Памфри, чтобы расспросить ее обо всем?

— Нет, - сказала Мона, посмеиваясь. - Мы поедем назад и наведаемся к мистеру Хаггинсу, и попросим его поговорить с мисс Памфри на счет продажи.

— Вы жестокая женщина. Мне кажется, старик может оказать на нее жестокое давление.

— Ну, кто-то должен это сделать, и это, вероятно, будете не вы.

— Нет, я не из тех, кто издевается над людьми. Я из тех, кто оставляет их в покое.

Возвращаясь по дороге в деревню, они издалека увидели мистера Хаггинса, стоявшего снаружи своей лавки и размахивающего чем-то, что напоминало сельскохозяйственный инструмент и что оказалось огромным ключом, когда они подъехали ближе.

— Я виделся с мисс Памфри, - крикнул он, когда они приблизились на достаточное расстояние, чтобы расслышать его. - Она продаст. Но не давайте ей ни пенни больше четырехсот. Там все рассыпается на куски и такое же лысое, как тыльная сторона вашей ладони.

Они узнали, что мисс Памфри заходила к нему купить свечи, а в итоге стояла в углу и выслушивала его лекции до тех пор, пока не согласилась продать ферму. Судя по разгоряченному виду мистера Хаггинса, ему пришлось оказать на нее значительное давление, прежде чем она согласилась на продажу. Позади него стояла, как бы поддерживая его, миссис Хаггинс, с лица которой все еще не сошло мрачное выражение.

Они взяли ключ и вернулись обратно.

— Послушайте, - сказал Хью. - Это всего лишь четыре сотни. Давайте просто совершим эту сделку.

— Давайте сначала все хорошенько здесь осмотрим, - ответила практичная Мона. - Если там сгнили поддерживающие опоры, вы можете зря потратить свои четыре сотни. Я в этом разбираюсь. У меня есть опыт.

Большая церковная дверь неохотно отворилась и они вошли в здание. Пахло плесенью. Грязный каменный пол простирался в обе стороны и то, что когда-то было большими комнатами, похожими на амбары, теперь было грубо разделено тяжелыми досками, оклеенными обоями. Напротив двери широкой спиралью вилась превосходная каменная лестница. Поднявшись по ней, они оказались в дощатом коридоре, тянувшимся вдоль всего второго этажа здания. Из этого коридора выходил ряд маленьких низких дверных проемов.

— Святый боже, это же монашеские кельи! - воскликнул Хью.

Они вошли в одну из них, которая, судя по запаху, который в ней царил, использовалась для хранения яблок.

— Странно, что здесь нет окна, - сказала Мона. - Только маленькая решетка прямо под потолком. Они, должно быть, были очень аскетичным орденом.

Узкая каменная лестница, извивающаяся в толще стены, вела еще выше. Они поднялись по ней. Наверху была маленькая церковная дверь, они толкнули ее, чтобы открыть и вошли внутрь, оказавшись в небольшом помещении, которое, вероятно, было часовней.

— Боже, здесь возникает такое странное чувство, - сказал Хью. - Я не верю, что миссис Хаггинс говорила правду, когда клялась, что здесь нет привидений. Они тут есть и она это знает.

— Сдается мне, что она лукавила, - сказала Мона. - Тем не менее, в этом нет ничего плохого, учитывая те цели, ради которых вы хотите приобрести это место.

— Мне не нужны никакие чужие призраки, - быстро выпалил Хью — Если что-то может быть призвано, то я хочу призвать это сюда самостоятельно.

— Все в порядке, - ответила Мона. - Не нужно так переживать. Однако призраки помогут нам снизить цену.

Они вновь спустились на первый этаж и увидели подвальные ступени, ведущие в глубину.

— Нам стоило бы осмотреть и низ тоже, - сказала Мона. - Так мы сможем узнать, сухое это место или нет.

Они оказались в большом подвале с крестовым сводом, по трем сторонам которого были низкие арочные двери, похожие на дверные проемы камер на верхнем этаже.

— Господи Боже, - воскликнул Хью. - Это же тюремные камеры!

— Не удивительно, что это место вызывает такие забавные чувства, - сказала Мона. - Должно быть, здесь была тюрьма, принадлежавшая одному из монастырей.

— Как это?

— Некоторые монастыри были огромными, размером с небольшие города. Естественно, не все монахи были святыми. И обычно был один монастырь, куда отправляли тех, кто плохо себя вел, чтобы они не развращали остальных. Иногда эти монахи были просто сумасшедшими и вполне безобидными. А иногда они были... совсем не безобидны.

— Почему они не могли просто выгнать юродивых и совсем избавиться от этой проблемы?

— Я думаю, они не хотели, чтобы монашество приобрело дурную славу. Есть много других способов получить плохую репутацию, знаете ли. Послушайте, вы уверены, что сможете находиться в этом месте?

— А что? Что с ним не так? Оно только навевает на меня некоторую грусть, как если бы люди, которые жили здесь последними, пережили какую-то катастрофу, прежде чем уехать отсюда.

— Мне оно кажется странным — необычайно странным — но не враждебным. Давайте поедем и увидимся с мисс Памфри, чтобы узнать его историю.

*Как говорит нам словарь, это намек на петлю, надетую на приговоренного к повешению (по-видимому, на сходство бородки с этой петлей), а Newgate – старое название тюрьмы в Лондоне, ставшее нарицательным.

Глава 11.

Дом, на трубы которого указывал мистер Хаггинс, оказался величественным, но сильно обшарпанным строением в георгианском стиле. Дверь открыла пожилая служанка. Манеры ее были превосходными. В холле стояла красивая старая мебель. В гостиной, куда их провели, стоял прекрасный старый мебельный гарнитур, но его обшивка была потертой. Огонь в камине не горел и служанка даже не подумала его разжечь.

Вошла леди. На ней была вытянувшаяся твидовая юбка; фланелевая рубашка; мешковатый вязаный жакет ручной работы и золотое пенсне. Ее седеющие волосы были собраны в узел на затылке, а челка была завита.

Она холодно их поприветствовала, не предложив даже присесть, и сразу же поинтересовалась причиной их визита.

- Я подыскиваю дом в этих краях, - сказал Хью. - Я только что вернулся с Монашеской фермы и мне кажется, что она может мне подойти. Могу ли я поинтересоваться ее стоимостью?

- Я не могу сказать точно, - ответила мисс Памфри. - Это вопрос к моему нотариусу.

- Но вы готовы ее продать?

Мисс Памфри задумалась.

- Я бы предпочла сдать ее, - ответила она, наконец.

- Я не хочу арендовать это место. Я бы предпочел купить его, - сказал Хью.

- Я готова продать, - ответила мисс Памфри мрачно, - Но только если цена будет адекватной.

- Что для вас адекватная цена?

- Это вопрос к моему нотариусу.

- Сочтете ли вы шестьсот фунтов адекватной ценой?

Глаза мисс Памфри заблестели.

- Вам лучше посетить моего нотариуса.

Где-то в глубине дома прозвучал гонг. Мисс Памфри указала взглядом на дверь. Аудиенция была окончена.

- Боже мой! - воскликнул Хью, когда они благополучно вернулись в машину. - Вы тоже почувствовали себя так, как если бы вас поймали на воровстве яблок?

Мона засмеялась.

- Я не решилась спросить ее об истории этого места, - ответила она. - Вам не кажется, что она была бы прекрасным настоятелем аббатства, способным держать в узде непослушных монахов?

- Сомневаюсь, что у меня могут возникнуть проблемы с местным обществом, - сказал Хью.

- Сегодня вы были без своего старого школьного галстука, - ответила Мона.

- И слава Богу, - сказал Хью. - Я повяжу на шею шнурок от ботинка, когда пойду подписывать документы. Как на счет обеда? Вы не проголодались? Этот гонг, прозвучавший в доме пожилой дамы, заставил меня ощутить приступ голода. Думаю, я бы предложил людям перекусить, если бы они оказались в моем доме в тот момент, когда зазвучал гонг.

Они вернулись на дорогу, по которой приехали в деревню, пересекли горбатый мост и поехали в ближайший городок. Там они нашли несколько закусочных с названиями в духе «Старый Дубъ»* и нечто отдаленно напоминавшее еду. Очень отдаленно напоминавшее.

- Это и в подметки не годится дяде Джелксу с его сковородкой, правда? - спросил Хью.

Мона засмеялась.

- Он прекрасен со своей сковородкой; но знаете, даже сковородка может надоесть. Я думаю, что вы устанете от этого в скором времени. Я бы устала.

- Кажется, он с ней процветает.

- Он с ней выживает. Я бы не сказала, что он процветает. Он милый, правда?

- Он чертовски хороший человек. Я многим ему обязан.

- Я обязана ему всем. Он был мне как отец. Думаю, я бы не выжила, если бы не он.

- Полагаю, что я тоже, - ответил Хью, и между ними повисла тишина.

- Мне интересно, что он скажет о нашем монастыре, - сказал, наконец, Хью.

- Он будет очень заинтересован. Вы ведь знаете, что он когда-то учился на священника?

- Да, он рассказывал. И он все еще остается священником в своем сердце. Это видно. Скажите, он все-таки христианин или язычник? Я никак не могу понять.

- В душе он христианин, но он не выносит узких рамок христианской теологии.

- А разве в христианстве есть что-то помимо теологии?

- Безусловно, оно дает столько же силы, сколько и Пан, но только несколько иного типа.

- Вы бы могли сказать, что вы христианка?

- Нет, я бы не могла. Но я и не против христианства. Я воспринимаю его как один из путей.

- Путей куда?

- Путей к Свету.

- Христианина вы бы не заставили признать, что существует более, чем один Путь.

- Я знаю. И мне очень жаль. Именно это и портит христианство. Оно ставит слишком жесткие рамки.

- Что дядя Джелкс говорит о вашей склонности к язычеству?

- Он и подвел меня к этому. Меня очень строго воспитывали и это сильно противоречило моей природе. У меня были чудовищные головные боли, которые просто изматывали меня. Доктора говорили, что они ничего не могут с этим сделать и мне приходилось терпеть. Конечно же, работать я не могла. Борьба с этими болями была совершенно мучительной. И я бы скорее умерла, чем снова вернулась домой. Честно сказать, я не думаю, что они бы приняли меня назад. Отец считал школу искусств обиталищем греха. Потом я встретила дядю Джелкса и он заставил меня понять многие вещи, которых я не понимала прежде. Он заставил меня осознать, что моя приобретенная личность и моя настоящая личность находятся в конфликте друг с другом, и это было тем, что разрывало меня на куски. Моя настоящая личность говорила: «Я была бы счастлива стать художником»; а моя приобретенная личность говорила: «Это ужасный грех. Ты должна быть проповедником». Дядя Джелкс сказал: «Ты должна отказаться от христианства. Оно тебе не подходит. Оно не для всех». Он рассказал мне о древних греческих Богах и я в них просто влюбилась. Мои головные боли начали проходить, а мои способности к рисованию улучшились. Он говорит, и я уверена в его правоте, что древние греческие Боги могут очень многое дать. С ними открываются те истины, о которых мы позабыли.

- Он предлагает совсем покончить с христианством?

- О нет. Но он считает, что греческое мировоззрение может очень сильно его дополнить.

- Бесспорно, ему требуются изменения, - сказал Хью.

- Это правда, - ответила Мона. - Оно не отвечает потребностям мира в том виде, в каком существует сейчас. И не только простые люди отказываются от него. Не только скептики. Но и такие люди, как дядя Джелкс, и вы, и я, которые хотят большего, чем Бог, которого они могут там найти.

- Какой Бог вам нужен, что там его нельзя найти?

- Я хочу, чтобы Бог был проявлен в Природе — и это Пан, как вы могли догадаться.

- Что это значит?

- Это значит очень многое, но мы не можем обсуждать этого сейчас. Мы должны поехать и встретиться с этим нотариусом до того, как он закроется. Они очень рано закрываются в маленьких городках.

Они нашли мистера Уотни по указанному адресу и он оказался веселым пожилым джентльменом, глаза которого загорелись, как только он заговорил с ними. Однако он почти ничего не рассказал до тех пор, пока Хью не положил перед ним чек на одну сотню фунтов в качестве залога. Это его разговорило.

- У сельских юристов есть обычай скреплять сделку стаканом портвейна. Я часто думал о том, является ли это пережитком христианского таинства или языческого жертвенного возлияния, но я так никогда и не смог этого понять. Некоторые странные привычки прошлых времен все еще существуют в сфере закона. Знаете ли вы, что когда дело решается без суда, то иск всегда помечается Крестным Знамением?

- Я знаю, что на нем рисуют странные закорючки, - ответил Хью.

- Ну, на самом деле это знак Крестного Знамения. А знаете ли вы, что ни один священник не может быть адвокатом? Если пастор хочет сменить свое одеяние, ему придется отказаться от своего сана. Мы избавились от господства церкви в нашем деле, но все еще благословляем решенные дела. Странно, не правда ли?

- Вы увлекаетесь археологией?

- Да, очень. На самом деле я президент нашего местного археологического общества. Все земли здесь в округе богаты на находки. У нас можно найти саксонские, романские и древние британские руины, слоями захороненные одни под другими.

- Можете ли вы рассказать мне что-нибудь о Монашеской Ферме?

- Боже мой, да, я могу очень много всего рассказать. Это одна из наших самых интересных реликвий. Есть несколько любопытных историй, связанных с этим местом. Вы знаете, что однажды у нас там даже было расследование, когда в подвале были найдены кости монаха, который был там замурован? Очень интересно. Я смог его опознать. Он был очень известным суб-приором** этого монастыря. Друг Эразма, во всяком случае он переписывался с ним. Он был одним из первых англичан, начавших изучать греческий язык.

- В чем он провинился?

- Понятия не имею. Это должно было быть что-то очень скандальное, потому что об этом нет ни слова в записях монастыря. Только заметка о том, что его сменил на посту кто-то другой. О причинах не сказано. Это должно было быть чем-то таким, о чем они не захотели писать. Монашеская Ферма, как вы знаете, была чем-то вроде тюрьмы. Полагаю, они жили на хлебе и воде, и с горохом в туфлях. С этим монастырем было много проблем. Мы никогда не понимали, из-за чего все это произошло. В записях есть очень странные пробелы. Людей снимали с их должностей без объяснения причин. Новый настоятель был назначен Папой вместо того, чтобы быть избранным монахами. После этого многих монахов распределили между другими домами Ордена, а всех новых руководителей привезли из других мест. Настоящая зачистка, как она есть. Но было очень много тех, кого не учли. Их не отправляли в другие дома, их имена просто исчезли из записей. Мы нашли одного из них во время расследования, так что возможно остальные пропали по тем же причинам. Вы можете найти много интересного, если начнете раскопки.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒