Торнбери‑Хаус, Беркли‑сквер 7 страница

Подавив желание ослабить слишком тугой повязанный галстук (Господи, как он их ненавидит! ), Аден не отвел взгляда, да еще насмешливо приподнял бровь. Она закатила глаза, но сдалась первой.

– Хочешь немного бренди перед отъездом? – спросила мать, подпустив нотку раздражения в голос.

– Спасибо, нет. – Аден все же смягчился и немного приопустил свой щит. – И да, Паттерсон суетился вокруг меня, в точности, как полагается. Можешь не беспокоиться на этот счет.

Губы ее дернулись в усмешке. Она взяла его под руку.

– Ты всегда был самым упрямым из всех моих детей. Всегда удивлялась, откуда в тебе это.

– Наверняка от дорогого папочки.

Она кинула на него гневный взгляд, щеки слегка порозовели. Это удивило Адена, его кольнуло чувство вины. Со временем мать научилась не обращать внимания на оскорбления и сплетни, в особенности те, которые касались ее любовной связи с принцем‑ регентом, словно прикрылась от них броней. Но за год вдовства она сильно изменилась, как будто что‑ то нарушило ее ироническую отстраненность. Аден не знал, как вести себя с этой женщиной, так похожей на прежнюю, его мать, которую он знал всегда.

– Мать, – начал он еще, не зная, что собирается сказать.

Она крепче сжала его локоть.

– Ничего страшного, дорогой. Я понимаю.

Ну хоть кто‑ то что‑ то понимает. Жаль, что это не он.

Паттерсон поклонился им у выхода, и минутой позже Аден подсадил мать в карету и забрался сам. Воздух будто сгустился от напряженного молчания, но та определенно не собиралась первая его нарушать. Аден подозревал, что дорога до особняка Дарлингтона, пусть тот и располагался всего лишь на Парк‑ лейн, покажется ему бесконечной, если он сам не ослабит нараставшее напряжение.

Ничего удивительного, что он предпочитает избегать встреч со своей семьей.

Аден капитулировал. Во всяком случае, в этот раз.

– Я благодарен тебе за помощь сегодня вечером. У тебя наверняка есть занятия поинтереснее, чем играть роль няньки при мне и леди Вивьен.

Брови леди Торнбери изогнулись, а на губах заиграла широкая улыбка, осветившая эти красивые черты. С улыбкой нахлынули воспоминания – счастливые, когда он был маленьким мальчиком, а мать еще любила его. Еще до того как она стала смотреть на него, как на источник позора, а не гордости и любви.

– Правду говоря, я просто в восторге от возможности помочь тебе, – сказала она. – Мне нечем заняться, приходится все время тратить на визиты, походы по магазинам и письма. С тех пор как твой брат взял управление хозяйством на себя, в моей жизни почти не осталось серьезных занятий.

Это он себе отлично представлял. В свое время мать наладила домашний уклад Торнбери и вышколила слуг – и это включая лондонский дом, два больших загородных особняка и охотничий домик в Кенте.

– А почему ты покинула Торнбери‑ Хаус? – спросил движимый любопытством Аден. – Я уверен, Эдмунд и Элизабет были бы тебе только рады. И знаю, что ты скучаешь по детям.

В отличие от большинства светских дам его мать обожала двух маленьких сыновей Эдмунда и детей сводной сестры Адена тоже. Учитывая ее натянутые отношения с собственными детьми, такая откровенная преданность внукам весьма удивляла.

– Скучаю, – вздохнула она. – Но дети и внуки не должны становиться центром вселенной. Кроме того, твоя невестка не сможет чувствовать себя спокойно, пока там живу я, хотя никогда в этом не признается. Элизабет напоминает мне увядшую фиалку, и ей вряд ли понравится, если я буду постоянно ее контролировать.

Аден обдумал сказанное и то, что за этим скрывалось.

– Мне жаль, мама, – сказал он.

У леди Тонбери округлились глаза. Он многие годы не называл ее «мама» и не имел привычки выражать ей сочувствие. Аден удивил не только ее, но и самого себя.

– Спасибо, сын мой, – прошептала она чуть хрипловатым от чувств голосом.

– Да… э‑ э‑ э… не за что, – чувствуя неловкость, сказал он.

Господи, он терпеть не может все эти проявления чувств.

Но не успел Аден и глазом моргнуть, как взгляд ее обострился, да и сама она преобразилась.

– Лучше расскажи мне все, – отрывисто сказала она. – Что ты уже сделал для защиты Вивьен и чего ждешь от этого вечера?

Благодарный матери за проницательность, Аден повел себя более откровенно, чем обычно. Не то чтобы леди Торнбери не знала, чем он зарабатывает на жизнь. Просто он не привык обсуждать это с кем‑ либо, кроме своих сослуживцев.

В особенности с собственной матерью.

– Я обеспечил за ней наблюдение, разумеется, на расстоянии. Мы не хотим никого спугнуть. Если нам повезет, похитители вновь проявятся – скорее раньше, чем позже. И тогда мы сможем проследить за ними и выйти на организатора заговора.

Леди Торнбери встревожилась, но Аден уверенно махнул рукой.

– Волноваться не нужно. Если кто‑ нибудь попытается снова схватить леди Вивьен, мои люди сумеют им помешать.

Доминик дал ему карт‑ бланш на отбор любых сотрудников, каких он только захочет взять в помощь. Аден решил ограничиться минимумом и выбрал двоих агентов, которых Доминик согласился вызвать в Лондон, и еще двоих из личного резерва. Это дало возможность Адену посвятить все свое время выслеживанию похитителей леди Вивьен, к тому же он мог держаться на некотором расстоянии от нее.

Но несмотря на долгие дни и ночи, проведенные на лондонском дне, он сумел собрать лишь крохи полезной информации – и ничего о заказчике и причинах этого похищения.

А это вынудило Адена отступить из тени в свет, в ярко освещенные и слишком натопленные бальные залы и оказаться в непосредственной близости от Вивьен. Глубоко в душе все разрасталось удовлетворение этим фактом, что само по себе служило предостережением.

– Как она себя чувствует? – спросила леди Торнбери. – Я вернулась в Лондон только сегодня утром и еще не видела ее.

– Да вроде бы все хорошо, и рад сказать, что ведет она себя достаточно осторожно. За последние два дня леди Вивьен всего дважды вышла из дому. Один раз в книжный магазин Хэтчарда и один к своей модистке на Бретон‑ стрит, причем оба раза ее сопровождали очень крепкий лакей и горничная.

– Вивьен всегда была разумной девочкой.

«Разумная» – не то слово, каким ее описали бы остальные. Аден счел своим долгом выяснить, как Вивьен оценивают другие, особенно мужчины. «Первоклассная штучка, лакомый кусочек, безрассудная кокетка и вертихвостка! » – вот какие слова срывались с губ многих джентльменов, собиравшихся в наиболее дорогих игорных заведениях Лондона и в кофейнях. Всякий раз когда Аден слышал эти оскорбительные замечания, он от гнева весь напрягся, но заставлял себя сдерживаться. Подобная характеристика никак не подходила девушке, которую он спас, но он не мог допустить, чтобы это мешало ему мыслить объективно.

Как она заработала такую репутацию, оставалось для него загадкой, хотя Аден догадывался, что это как‑ то связано с ее успехами за карточным столом. Ни одному мужчине не понравится проигрывать женщине, в особенности женщине молодой и красивой.

– А что ты думаешь о ее братьях? – спросил он.

Мать моргнула от неожиданности при такой резкой смене темы.

– Ну, Кит – Кристофер – очаровательный мальчик, но пока совершенно безрассудный. У своего брата он навеки на плохом счету, и я боюсь, что для Вивьен он тоже постоянная головная боль. И она, и леди Блейк опасаются, что Сайрус скоро потеряет терпение и заставит Кита пойти в армию.

Аден нахмурился.

– И что в этом плохого?

– Кит еще слишком молод. Почти мальчик.

– Насколько я понимаю, ему уже за двадцать. Если лорд Блейк хочет, чтобы его брат повзрослел, в армии ему самое место.

Мать вздохнула.

– Ты не понимаешь.

– Вот именно. Нет, не трудись объяснять, – махнул рукой Аден. – Мы уже почти у Дарлингтон‑ Хауса. Расскажи лучше про Сайруса, то есть лорда Блейка.

Губы матери неприязненно сжались.

– Ты с ним встречался. Самодовольное ничтожество. Невыносимо напыщен и полностью погрузился в политику, надеясь достичь там высот.

– А. Это объясняет, почему Хованский торчал тогда в Блейк‑ Хаусе.

Дружба с богатым и влиятельным русским князем несет огромную пользу для человека с политическими амбициями.

Леди Торнбери вздрогнула.

– Этот кошмарный человек был там, когда ты привез Вивьен домой? Ты мне не рассказывал.

– Разве?

– Аден, если хочешь, чтобы я тебе помогала, то должен рассказать мне все!

Он вскинул брови.

– Все – это вряд ли, мать.

Она нахмурилась и начала угрожающе:

– Аден…

– Да, я понимаю. Прости. Просто не знал точно, что означает присутствие князя в Блейк‑ Хаусе в такой деликатный момент. Мне показалось это странным.

– А что он там делал? – требовательно спросила мать.

– Явился, якобы беспокоясь о Вивьен, так как слышал, что она нездорова.

Но Аден этому не поверил. На самом деле он мог бы побиться об заклад, что лорд Блейк рассказал Хованскому о похищении Вивьен. Почему – загадка, но Аден не доверял этому самодовольному русскому с бочкообразной грудью и не хотел видеть его рядом с Вивьен..

– Боже праведный! – воскликнула мать. – Вивьен не переносит Хованского. Это последний человек, которого она хотела бы видеть подле себя.

На душе у Адена стало легче.

– Она сама тебе это сказала?

– Ну, не так многословно. Вивьен девушка живая и прелестная, но на удивление сдержанная. Она не делится запросто своими мыслями и чувствами, и уж тем более на людях. Но я видела ее с князем. Ее манеры, как всегда, безупречны, Вивьен никогда не ведет себя грубо, но точно могу сказать, что он ей неприятен. Она при любой возможности избегает князя.

Аден напрягся.

– Он делал ей непристойные предложения?

Леди Торнбери нахмурилась, уставившись в пространство, видимо, обдумывала такую возможность, но в конце концов сказала:

– Не думаю. Но он очень настойчив. Ты же знаешь, принцы и князья это умеют, – добавила она с горечью.

Аден с трудом подавил вспышку гнева, правда, не смог решить, из‑ за матери сердится или из‑ за Вивьен.

– Понимаю. У меня еще не было возможности заняться князем, но я это сделаю.

Ее глаза заблестели от любопытства.

– А чем же ты до сих пор занимался?

Аден саркастически усмехнулся.

– Семьей леди Вивьен. Чаще всего это бывает именно из‑ за семьи.

– Право же, Аден, я сомневаюсь…

– Довольно, мать, – прервал он леди Торнбери, поскольку карета остановилась. – Мы приехали. Предлагаю отложить эту беседу на время, для более подходящей обстановки.

Помогая ей выбраться из кареты, Аден услышал приглушенное «ужасный мальчишка» и не сумел удержаться от улыбки. Не обращая внимания на предложенную ей руку, леди Торнбери величественно начала подниматься по ступенькам Дарлингтон‑ Хауса. Аден и забыл, какой она могла быть забавной, – интеллигентная остроумная женщина, никогда не упускавшая возможности проверить его на прочность в тех редких случаях, когда они оказывались в одной компании. Он почти жалел обо всех упущенных возможностях, о том, что они так и не стали настоящими друзьями.

Почти.

Он догнал ее уже в холле, отдал шляпу и пальто лакею. Мать взяла его под руку.

– Готов войти в львиное логово? – пробормотала она.

Аден наклонился и прошептал ей на ухо:

– Мать, я шпион. Ну право же, насколько плохо тут может быть?

Она тихонько рассмеялась.

– Сын мой, ты и представления не имеешь. Почему, по‑ твоему, Доминик редко решается присоединиться к высшему обществу? Эти люди по‑ настоящему ужасны.

– Все, я трясусь до самых башмаков. Точнее сказать, до моих чертовых бальных туфель.

Она захохотала и повела его через внушительный мраморный холл поприветствовать хозяина и хозяйку. Аден смутно припоминал, что встречался с лордом и леди Дарлингтон в то короткое время, которое провел в Лондоне перед уходом в армию, но леди Дарлингтон явно помнила его хорошо. Она засуетилась вокруг него, как наседка, восклицая, как счастлива стать первой хозяйкой дома, снова принимающей его у себя в гостях. Он изо всех сил старался не скрипеть зубами, особенно когда она пообещала (или начала угрожать), что познакомит его со своими незамужними дочерьми.

– Кларисса и Юнис прелестнейшие светские барышни и пользуются огромной популярностью, – заявила она, с жадностью рассматривая Адена. – Я уверена, вы будете ими покорены. И так чудесно танцуют! Нужно непременно сказать, чтобы они оставили для вас хотя бы по два танца, капитан Сент‑ Джордж. Заверяю, вы будете в восторге от моих девочек.

Лорд Дарлингтон не намного отстал от своей жены – он старательно тряс руку гостя и громогласно приглашал его в свой охотничий домик в Линкольне на недельку поохотиться.

– Уютнейшая хижина на свете, – доброжелательно рокотал лорд Дарлингтон. – Ваш батюшка, в смысле, лорд Блейк, – намеренно подчеркнул он, – приезжал туда каждый сезон вместе с нашими общими друзьями. Каждый год всенепременно. Практически ритуал, знаете ли. Мы обожаем дам, но время от времени мужчине необходим отдых от семейной жизни, а, моя дорогая? – подмигнул он жене.

Леди Дарлингтон, которая выглядела на все свои шестьдесят и ни на день младше, шлепнула мужа веером по руке и захихикала, как неопытная девица. Дарлингтон разразился громким хохотом и отпустил Адена, но леди Дарлингтон еще успела лично пригласить леди Торнбери и Адена провести с ними Рождество в Сомерсете.

– Превосходная идея, моя дорогая! – Похоже, Дарлингтона это приглашение привело в восторг. – Не сомневаюсь, девочки будут рады‑ радешеньки провести праздники с Сент‑ Джорджем. Они такие веселые малышки, вы чудесно проведете время!

– И имейте в виду, – крикнул он вслед Адену и его матери, – я жду вас на недельку поохотиться! Я и этого вашего брата приглашал, да он все время отказывается. Но кому‑ то нужно продолжить отцовскую традицию, мой мальчик, так почему бы не вам?

Впервые в жизни Аден обнаружил, что полностью согласен с братом. Очевидно, до сих пор он недооценивал Эдмунда.

– Я предупреждала, что эти люди опасны, – пробормотала мать, пока они пробирались по заполненному людьми коридору в бальный зал.

– Кажется, ты их недооценила. Я от ужаса вот‑ вот лишусь чувств.

Леди Торнбери хитро усмехнулась.

– Будет еще хуже.

Аден фыркнул. Он совершенно забыл, какая беспощадная конкуренция царит на брачной ярмарке. Самые опасные шпионы Бонапарта не шли ни в какое сравнение с леди Дарлингтон.

Им потребовалась целая вечность, чтобы добраться до бального зала. Казалось, каждый, мимо кого они проходили, находился в самых близких отношениях с его матерью. Она искусно представляла всех Адену и быстро уводила, прежде чем его успевали загнать в угол какая‑ нибудь мамаша, сватающая дочку, или пожилой джентльмен, желающий посплетничать о Франции и грядущих встречах в Вене. Очень тактично, обменявшись с человеком всего несколькими словами, она уходила, никого при этом не обидев.

С невольным восхищением Аден наблюдал, как мать применяла на практике свои изрядные таланты. Теперь понятно, почему Доминик так желал, чтобы она ему помогала. Никто не искушен в искусстве светского общения больше, чем леди Торнбери. Без нее он бы бродил тут, как слепец в темной пещере.

Наконец они выбрались из толпы весело болтающих гостей в грандиозный бальный зал. В воздухе висел тяжелый аромат тысяч оранжерейных цветов, а сотни горящих свечей обеспечивали яркий свет и невыносимую жару.

– Господи, мать, – пробормотал Аден, когда они начали проталкиваться в дальнюю часть зала, – как ты это выдерживаешь?

Она пожала плечами.

– Привыкла.

Аден совсем забыл, как организованы эти приемы. Из‑ за всего этого шума и столпотворения будет очень сложно, а точнее – просто невозможно защитить Вивьен, и уж вовсе нет никакой возможности понаблюдать за ее кавалерами. Более того, это превосходная возможность совершить новую попытку похищения. В зале царил такой хаос, и там, где танцуют, и по периметру зала, – что целая вражеская армия запросто могла вторгнуться сюда, похитить половину танцующих, и никто бы этого не заметил.

Все его инстинкты обострились, предупреждая об опасности.

– Мать, я должен найти леди Вивьен, – сказал Аден, обшаривая взглядом толпу.

Леди Торнбери тоже стала осматривать зал.

– Еще слишком рано, она вряд ли ушла играть в карты. Я бы предположила… А, да вот она. Прямо рядом с оркестром. – Мать взволнованно приподнялась на цыпочки. – Господи, да она же с…

– Вижу, – мрачно ответил Аден и, оставив мать одну, начал проталкиваться сквозь компанию бездельных юнцов, не обращая внимания на их возмущенные протесты.

Да, он увидел Вивьен. Прижавшись спиной к мраморной колонне, нацепив на прекрасное лицо маску абсолютного безразличия, она смотрела на князя Ивана Хованского, пожирающего ее алчным взглядом.

Глава 13

Вивьен тесно прижалась к колонне, от холодного мрамора по спине бежали мурашки. От омерзительной ухмылки Хованского возникло ощущение, что по коже ползают муравьи. Почему он не оставит ее в покое? Вивьен начинала подозревать, что он расценивает ее как вызов его мужественности, как препятствие, которое следует преодолеть, а не как женщину, которую добиваются и завоевывают.

– Дорогая моя леди, – тянул князь со своим сильным акцентом. – Вы раскраснелись. Тут слишком жарко, тем более в вашем состоянии. Позвольте проводить вас в спокойный уединенный уголок или, может, в гостиную леди Дарлингтон. Вы отдохнете, и мы мило побеседуем.

Да только прозвучало это не как просьба, а приказ. Но Вивьен хладнокровно посмотрела ему в глаза. Она не дрогнет под этим наглым взглядом, похотливым и властным.

Они смотрели друг другу почти глаза в глаза. Князь был невысок ростом, зато широк в плечах и с мощным торсом. В замысловатом русском мундире с аксельбантами и орденами по всей груди он больше всего напоминал пестрого петуха. Рыжая шевелюра и бакенбарды только усиливали эффект, впрочем, как и багровый цвет лица.

Он и самонадеян, как петух, несмотря на внешний лоск и светские манеры, очаровавшие многих членов общества. Но слой этого лоска такой же тонкий, как иней на оконном стекле. Князь прекрасно осознает свое общественное положение, и горе тому, кто встанет у него на пути. Тогда эти блеклые голубые глаза заледенеют от бешенства, обещая мучительное наказание неудачливому субъекту, вызвавшему его гнев.

Вивьен мысленно вознесла благодарственную молитву за то, что никогда не окажется в его власти.

– Благодарю, ваше высочество, но я вполне поправилась. Ваша забота приятна, но необходимости в этом нет.

Пусть она не переносит этого человека, но все‑ таки он князь, а это все равно что принц. Вивьен не осмеливалась обращаться с ним в той же бесцеремонной манере, в какой обошлась с ним на музыкальном приеме леди Темплтон, когда он зажал ее в нише. Она просто не могла лягнуть его снова, тем более на публике, пусть он сто раз это заслужил.

Быстро оглянувшись, Вивьен поняла, что они уже привлекли внимания нескольких любопытных гостей. Сплетен о них и так хватает, и уже пошли слухи о грядущей помолвке. Вивьен знала, кого следует благодарить за эту прелестную пикантную новость. Сайруса, мечтающего выдать ее замуж за богатого и влиятельного русского князя.

От одной мысли об этом браке ее затошнило.

Князь придвинулся ближе, прижав ее к колонне еще плотнее. Вивьен больше не могла сохранять на лице любезное выражение. У нее возникло острое желание залепить ему пощечину, и она уже начинала подумывать, что небольшой публичный скандал – совсем не плохая идея. По крайней мере все поймут, как сильно она его ненавидит. Скандал того стоит.

– Ах, милая леди Вивьен, – страстно заворковал он, хотя взгляд сделался зловещим. – Такая красивая, такая изящная, такая очаровательно глупенькая. Вы похожи на маленькую голубку, нуждающуюся в убежище и защите. Вы просто обязаны позволить князю Ивану позаботиться о вас. Я на этом настаиваю.

Вивьен в шоке едва не прикусила язык. Маленькая голубка? Он что, сошел с ума?

– Сэр, ваши замечания в высшей степени неприличны, – твердо произнесла она. – Я требую, чтобы вы меня пропустили. Немедленно.

Еще не договорив, она уже сдвинулась с места, заскользила вдоль колонны, надеясь обойти его, но он двинулся вслед за ней. Вивьен раздраженно остановилась и сердито сверкнула на него глазами.

– Князь Иван, повторяю. Пожалуйста, отойдите.

Его неприятная улыбка сменилась презрительной.

– Или что, леди Вивьен? Вы меня лягнете? Не советую повторять эту ошибку.

Вивьен услышала в его голосе угрожающие нотки, и сердце ее глухо бухнуло в груди. Она всегда считала князя высокомерной свиньей, но вдруг он в самом деле сумасшедший? Нет другого объяснения его действительно безумному поведению, тем более на людях.

Разве что считает себя настолько могущественным, что ему просто наплевать. Но скандальная выйдет сцена или нет, а пора от него избавляться, причем раз и навсегда. И едва она подняла руку, чтобы оттолкнуть его, как за спиной князя замаячила еще чья‑ то фигура. Точнее, нависла над ним. Вивьен с облегчением привалилась к колонне. Сент‑ Джордж, облаченный в безукоризненный вечерний костюм, снова появился, чтобы спасти ее.

– Леди Вивьен, – произнес он, плечом отодвигая князя в сторону и не обращая внимания на его возмущенное шипение. – Моя мать везде вас ищет. Вообразите мое удивление, когда я обнаружил вас, прячущуюся за колонной! Вы кого‑ то избегаете? – Уголки его жесткого рта приподнялись, но глаза не улыбались, прощупывали ее, внимательно наблюдали.

– Капитан, как приятно снова вас видеть, – ответила Вивьен, удивляясь, что голос ее не дрожит. – Я как раз… э‑ э‑ э… прощалась с князем Иваном.

Сент‑ Джордж с высоты своего немалого роста с легким удивлением посмотрел на князя.

– Ах вот оно что. Значит, вы тут именно этим занимались? Я как раз пытался понять, что происходит.

Вивьен не знала, то ли просто подмигнуть, то ли засмеяться на это откровенное оскорбление, но вдруг увидела убийственное выражение на лице князя и решила ограничиться подмигиванием.

Впрочем, похоже, что Сент‑ Джордж ничуть не испугался. Он окинул князя полным аристократического презрения взглядом, который мог бы смутить любого члена британской королевской семьи.

Хованский густо побагровел, и Вивьен подумала, что он с удовольствием пронзил бы Сент‑ Джорджа своей церемониальной шпагой. Если она не хочет превратить этот вечер в настоящий кошмар, лучше взять дело в свои руки.

– Капитан, уверена, вы помните князя Ивана Хованского. Вы на днях встречались с ним в Блейк‑ Хаусе.

Сент‑ Джордж слегка поклонился, словно ему было лень признать существование этого человека.

– Разумеется. Как я мог забыть? – скучающим тоном произнес он.

Хованский удивил ее тем, что склонил голову с таким видом, будто ему всего лишь любопытно.

– А, сын леди Торнбери. Ваша матушка – очаровательная женщина. Вы эту черту не унаследовали.

Вивьен невольно ахнула и с отчаянием огляделась, молясь про себя, чтобы никто из окружающих не услышал злобную пикировку. К счастью, подвыпившие гуляки из бомонда обходили их стороной, не обращая внимания на разворачивающуюся в углу зала драму.

Сент‑ Джордж в ответ на оскорбление улыбнулся.

– Моя мать наверняка согласится с вашим мнением, ваше высочество. Собственно, почему бы вам не сходить спросить ее? Мы с леди Вивьен с удовольствием вас извиним.

Хованский подвигал челюстью, словно слова застряли у него во рту.

– Я бы с удовольствием побеседовал с леди Торнбери, но вынужден отказаться. Я как раз намеревался сопроводить леди Вивьен в гостиную. Ей совершенно необходимы отдых и покой, так как она еще не совсем оправилась после болезни. – Он повернулся и попытался взять ее за руку. – Идемте со мной, дорогая. А с леди Торнбери вы сможете поговорить позже.

Вивьен отдернула руку, потеряв дар речи от его наглости. Князь снова потянулся к ней, но Сент‑ Джордж встал между ними.

– Мне так не кажется, ваше высочество. – Он склонил голову набок, прислушиваясь к первым звукам вальса. – А, похоже, это наш танец, леди Вивьен.

Его обворожительная улыбка не одурачила Вивьен, несмотря на всю свою необычайную притягательность. Она уже научилась читать в его темных глазах, и сейчас эти глаза приказывали ей повиноваться. К счастью, она была счастлива выполнить этот приказ.

– Боже мой! – воскликнула она. – Как я могла забыть? – И прижала руку к груди, стараясь изобразить сожаление. – Прошу меня простить, князь Иван, но я не смею разочаровывать капитана. – Но произнесла она это самым твердым голосом, надеясь, что он все‑ таки поймет ее мысль.

Князь несколько секунд молча смотрел на нее. Лицо его напряглось от ярости. Затем он дважды медленно моргнул, и ярость исчезла, сменившись равнодушием, невыразительной маской, напугавшей Вивьен сильнее, чем гнев.

– Разумеется, дорогая моя, – произнес он холодно и четко. – Юным леди следует позволять небольшие развлечения до того, как они возложат на себя супружеские обязанности. Так что пока я вас оставлю.

Он едва заметно склонил голову, и его тут же поглотила толпа, но прежде он успел бросить многообещающий грозный взгляд на Сент‑ Джорджа.

Аден задумчиво посмотрел ему вслед и перевел взгляд на Вивьен.

– Интересные у вас поклонники, леди Вивьен, нужно отдать вам должное.

Она надулась.

– Не будьте идиотом. Конечно же, он не поклонник.

Сент‑ Джордж усмехнулся с неприкрытым скептицизмом.

– Ну, – поправилась она, – все‑ таки поклонник, но не потому что мне этого хочется. Просто я никак не могу с ним справиться. Вот что мне делать?

Сент‑ Джордж обнял ее и закружил по залу под звуки вальса. Его жар и сила, чистый мужской запах мыла и накрахмаленной рубашки окутали ее, и она словно растаяла в его объятиях. Чувства воспарили, сердце лихорадочно заколотилось. Они танцевали впервые, но Вивьен не оставляло дивное ощущение, что все это ей знакомо.

И тут понимание обрушилось на нее с такой силой, что даже дыхание перехватило. Последние дни она тайно мечтала оказаться именно там, где находится сейчас, – в его объятиях, прижавшись к нему.

Она молча смотрела в его темные напряженные глаза. Слава богу, что руки и ноги сами знали, что делать, и Вивьен оставалось просто следовать за Сент‑ Джорджем в плавном кружении вальса. А может быть, все дело в нем – это он кружит ее по залу так, что розовые шелковые юбки взметаются вверх и обвивают ноги, и тела их соприкасаются, и разделяются, и снова соприкасаются в чарующих фигурах танца.

– Он князь, – ответил Сент‑ Джордж на ее последний вопрос. – Сомневаюсь, что хоть кто‑ нибудь осудит вас, если вы будете поощрять его ухаживания. Собственно, я подозреваю, что многие юные леди в этом зале с удовольствием втоптали бы вас в землю в надежде завладеть хотя бы каплей внимания князя Ивана.

Его слова и холодное выражение лица рывком вернули ее на землю. Если она не ошибается, он изучает ее с бесстрастным интересом, будто она какой‑ то неизвестный образец для наблюдения или уравнение, которое нужно решить.

– Да пусть забирают, – проворчала Вивьен. – И я не понимаю, капитан Сент‑ Джордж, что, по‑ вашему, я должна сделать, чтобы избавиться от его внимания? Может, выйти с пистолетами на заре?

Он засмеялся низким хрипловатым смехом, приятно пощекотавшим ей нервы, но до глаз этот смех не добрался. Совсем наоборот, Сент‑ Джордж смотрел на нее тем самым своим тревожаще проницательным взглядом, одновременно искусно уворачиваясь в танце от других вальсирующих пар. И несмотря на все свое раздражение, Вивьен невольно восхищалась его силой и самообладанием. О да, и эти мускулы у него на плече, напрягающиеся под ее пальцами, – они тоже восхитительны.

– Это один из вариантов, но я предполагаю, что простое «нет» может решить проблему, – сказал он.

– Вот спасибо, – саркастически отозвалась Вивьен. – А мне и в голову не приходило! Конечно, я сказала ему «нет», но этот проклятый тупица вообще меня не слышит. Не помог даже пинок по ноге.

Она тут же прикусила язык, но было уже поздно. До чего унизительно признаваться в таком позорном случае, особенно ему!

Сент‑ Джордж удивленно взглянул на нее, крепче обнял за талию и ближе притянул к себе, задев бедром. Вивьен не смогла сдержать дрожи и глубоко втянула в себя воздух, чувствуя, как в груди все сжимается.

Его взгляд скользнул по ее бюсту и снова вернулся к лицу. Глаза внезапно потемнели.

О, этот взгляд ей знаком. Она замечала его и у других мужчин, но он никогда не действовал на нее так сильно. Кожу закололо от возбуждения, Вивьен пришлось опустить глаза и прикусить губу, как занервничавшему ребенку. И все это время вокруг них кружили другие пары, сверкая драгоценностями, а оркестр играл крещендо. Но все это оставалось где‑ то в стороне. Сейчас для Вивьен существовал только он.

Когда наконец она набралась храбрости оторвать взгляд от его кремового атласного жилета, выяснилось, что Сент‑ Джордж смотрит куда‑ то поверх ее плеча. Сделав несколько искусных поворотов, он провальсировал в угол зала и дальше, к двери, ведущей в боковой коридор. Быстро и ловко он вывел Вивьен из бального зала к оконной нише, дающей некоторое уединение, однако оттуда было видно всех, кто проходил по коридору.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒