Chapter 3

Из однообразных и безумно продолжительных будних дней соткан был прошлый семестр, и на его место постепенно пришел другой. Оценки у Адама скакали от высоких до ужасно низких, и в этом даже не было его вины: родители пренебрегали занятиями, чтобы лишний раз отвести своего сына к священнику для так называемой помощи. Они хотели лучшего для сына, хотели излечить его ориентацию и прочие «недуги», но причиняли лишь боль и страдания. И при этом Адам старался сохранять хотя бы внешний, но оптимизм.
Идея того, что они с Ником были вместе в ту ночь, больше не казалась крутой и авантюрной: из него эти мысли насильно выбили. Сейчас он чувствовал лишь стыд. Сейчас он стоит и не смотрит на соседа, который стоит с ним на остановке и как обычно курит. Сейчас он больше занят мыслями о том, что их церковный псевдохор претерпевает трудности из-за его вечного отсутствия. Сейчас он больше занят мыслями о том, что ему необходимо вытянуть новый семестр, потому что прошлый не задался, и, возможно, придется трудиться в два раза больше. Сейчас он садится в автобус и даже не замечает, что Николас садится прямо рядом с ним... До тех пор, пока он не почувствовал его руку на своем бедре. Совершенно случайный жест для сохранения равновесия тогда, когда автобус поворачивал на светофоре. Всего лишь легкое движение, похожее на ласку, и оно уже вывело из себя. Щеки Флойда стали пунцовыми, а сам он невольно выпрямил спину, выдохнув и посмотрев отвлеченно в окно. Почему Ник вообще сел ближе к выходу, если ему еще ехать и ехать? Почему он продолжает движение по салону, когда нужно выходить лишь Адаму... Почему он выходит вместе с ним. Подойти и выяснить причину было задачей не из легких, но юноша вдохнул полную грудь воздуха и дернул его за рукав кофты.
- Хейг? Все в порядке? У тебя точно нет никаких проблем, ну... - он вполне мог перепить вчера и сегодня выйти не на той остановке.
- Да я по уши в дерьме, Флойд, - отвечает он, смотря стеклянными глазами на школу, которая, если не задумываться, выглядела вполне ухоженно и красиво, имела множество окон и свой внутренний двор, где, пока не настала снежная зима, дети могли обедать и заниматься активными, но безопасными играми.
- Тебе как-то помочь?
- О, да. Мне нужна помощь... Побудешь моим экскурсоводом? - Ник улыбается парню, который теряет рассудок от того, что происходит. Зачем Николас к ним приехал? На какую такую экскурсию?
После становится понятно, что родители побудили его сменить школу из-за его ужасного и распутного поведения. Он постоянно опаздывал в прошлую школу, и контроль за ним там был совершенно не такой, какой может быть в данной школе. К тому же, родители Хейга, как и большинство людей, люди верующие и считают, что его можно переучить и заставить быть послушным. Адам прекрасно понимает, каково это. Но внутри он пищит от радости. Николас Хейг теперь будет учиться вместе с ним, ходить с ним на одни уроки... Вот только...
- У тебя будут проблемы с такой одеждой. Разве тебе ничего не сказали про форму?
- Да, мне говорили, что тут что-то вроде школьной формы, но, ты знаешь, это сложно устроить посреди учебного года.
- Это практически частная школа, - платили за нее родители Флойда действительно гораздо больше, чем могла себе позволить семья Николаса. Но что сделано, то сделано. - Тебе успели бы выдать ее за каникулы...
- Если ты считаешь, что эти пару дней и есть каникулы, то ты, блин, каникул не видел!
- Ты просто не дождался Рождества, - Адам усмехается, а после таки находит Джозефа в коридоре. Тот приветствует своего друга, а после, полностью обескураженный, встает посреди коридора и безбожно прожигает дыру в Николасе. Наверное, так и ведут себя олени, увидев перед собой фары надвигающегося автомобиля.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Рассел, хмурясь и становясь к Адаму ближе, как бы невольно помечая его, как свою территорию. Это смешит Хейга, ведь подобная альфа-самцовость выглядела нелепо с этими большими заячьими ушами.
- То же, что и ты здесь делаешь... Я здесь учусь, - конечно, никто из них, кроме Адама, этому факту рад не был. Для Николаса эта школа не была бы столь ужасна, если бы она так сильно не пыталась контролировать его свободолюбивую личность. На уроке алгебры были едва ли не все старшеклассники (шучу, конечно, не все), и Николас тоже совпадал с ними по времени, хотя, казалось бы, многие дисциплины разительно отличаются от таковых у Флойда и Рассела. Адам как обычно сидел за своей исписанной партой и пытался стереть хотя бы что-то.
- Слушай, Флойд, - новичок подошел к нему и положил руку на плечо с искренним сочувствием на лице. Никто не должен страдать так попусту. Николас опускает руку и пытается ногтем свести хотя бы часть буквы, но та не поддается.
- Кто с тобой так? - нужно было зайти издалека, чтобы понять проблему, - Тебя кто-то ненавидит? - Хэйг немного напоминал школьного психолога, но отчего-то не вызывал отвращения в глазах Адама. Вот как личность действует на слова.
- Проще назвать тех, кто меня не ненавидит, - эта тема, безусловно, была для Адама очень болезненной, и он едва сдерживал слезы от этих обидных слов и действий.
- Почему они вдруг решили, что ты... Пидор? - Ник хмурится, читая фразы на парте. Множество ругательств и даже пожелания смерти... Кажется, никто не достоин такого отношения к себе.
- Потому что так и есть?! Я не знаю! Это твоя подружка сказала так всем! - юноша зарывается в свои собственные кудри челки, пряча глаза за бледными ладонями. На одном пальце был милый пластырь двухдневной давности, который слегка потемнел и истрепался. Всю остальную руку скрывали темные рукава школьного свитера.
- Которая? - вот такие слова говорить вообще обидно! Адам раньше считал себя особенным, а вот это подрывает его уверенность, хотя, казалось бы, откуда ей быть после всех тех сеансов.
- Мур, Энджел Мур, - он не убирает руки от лица, и Николаса это настораживает. Он тянет руку в инстинктивном желании отодвинуть руку и убедиться в своих опасениях.
-... Ты плачешь?
- Ты что, не видишь ему плохо!? Какого черта к нему пристал!? - а вот и рыцарь в сияющих доспехах и с яркой рыжей копной волос пришел на помощь. Он даже шлепает его по наглой руке, заставляя Ника отдернуть руку. Однако Джозефа так старательно игнорирует новичок, что тот скоро взорвется из-за внутренней злобы.
- Слушай, если к тебе пристают, я могу разобраться с этим... Я ненавижу, когда пристают к слабым и невиновным. Я поговорю с ней, - он оглаживает плечо плачущего парня, который пытается совладать с эмоциями у всех на виду. Это так неловко для него.
- Ему не нужна твоя помощь.
- То-то я вижу по всему вот этому, - Ник показывает на парту, которая прилично была исписана черным и красным маркерами, - что он не нуждается в помощи.
- Все хорошо, Ник... - Адам усмехается рвано и глубоко вздыхает, вхлипывая остатками боли.
- Все НЕ хорошо, Флойд, - от того, чтобы не дать леща Хейгу, Рассела лишь останавливает голос этого самого Флойда, который вновь доносится где-то снизу.
-... Если тебе правда хочется... Ты мог бы поговорить, - он наконец убирает руки, слегка вытирая глаза, и растягивает пухлые губы в улыбке. Немного красный, но почти как новенький.
- Как насчет делать тот проект по биологии вместе? Я тут вообще не разбираюсь... Я мог бы помыть твою парту, раз и навсегда... Без тебя я тут совсем загнусь, - Николас смеется, Джозеф на грани истерики, а Адам тепло улыбается новичку.
- Конечно, почему бы и нет? Я ответственен за тебя... Я помогу, - а внутри Адама вновь разрастаются старые чувства, нехорошие чувства, которые были нехорошими лишь с точки зрения того священнослужителя... Да и всех окружающих юношу людей.
- Адам, мы уже делаем проект вместе! Вернее, я уже начал.
- С каких пор? Ты даже не спросил меня об этом, - Адам чуть хмурится, переводя свой взгляд на друга, и скрещивает руки на груди.
- С тех самых пор, как мы учимся вместе. Мы всегда делали проекты друг с другом! Я и не думал...
- Позволь мне помочь этому парню один раз, Джо, - это кажется Адаму смешным, а вот Джозефу - нисколько.
- С тебя не убудет, а я спасу жизнь Хейгу. Один раз! Не будь такой ревнивой злюкой, - да как тут не быть ревнивым, когда приходит какой-то красавчик-сосед и портит всю малину...
- Хорошо. Но с тебя одно желание, - Рассел демонстративно закатывает глаза, надеясь увидеть свой собственный мозг, но видит лишь темноту.
- По рукам.

***

Спокойный учебный день. Он казался особенно спокойным, когда где-то неподалеку находился Николас, который бы являлся личным телохранителем. Он уже поговорил со своей бывшей девушкой, Адам заметил это по тому, как быстро та скрылась с поля его зрения в коридоре, когда сама заметила юношу. Адам понятия не имел, как и о чем именно они говорили. Но он чувствовал себя невероятно защищенным, когда новичок наклонялся к нему, нахально переписывая аккуратный почерк в иероглифы, оставленные вслепую. Это не ушло от глаз учителя, однако Адам взялся помочь, что весьма поощрялось в данной школе. Джозеф же никогда прежде не чувствовал себя таким обделенным, и пытался восполнить чувство собственной важности, порой даже обнимая своего друга, пускай и ненавязчиво.

- Почему эта миссис Гонсалес так сильно взъелась на меня?! - Николас выглядел раздраженным и крайне уставшим, а ведь учебный день даже не успел кончиться.
- Потому что миссис Гонсалес не любит, когда ее ученики сидят на полу, - особенно шутки ради. Вот зачем вообще было садиться на пол? Может в его прежней школе это и было нормально, то тут…
- Я же сказал. Я всего лишь искал там свою тетрадь!
- А по виду ты для неё как красная тряпка для быка, - в разговор вмешался Джозеф, ставя в нем точку и, одновременно, осуждая Николаса. Вновь. Передвижение по коридору приостановилось, потому что пресвятую троицу заметил вездесущий учитель физкультуры, который попеременно дежурит и следит за дисциплиной учеников, которых не успели сделать такими же праведными, какими их хотят видеть уставы библии.
- Флойд, Рассел! Кто этот парень?! - голос мистера Хендерсона был, как и по обыкновению, резким и громким, словно треск молнии при грозе. В школе практически никогда не появлялись чужаки: если их не остановили на входе, то остановят в коридорах.
- Мистер Хен…
- А… так ты этот, тот самый новичок! Николас Хейг, да? Твое личное дело никому не понравилось, - однако учитель все равно ему улыбнулся. Ну, или то была насмешка. Хэйг только захотел возмутиться, как его прервали:
- И, между прочим, твоя мать посоветовала нам предпринять меры по твоему исправлению, так что поздравляю, - тяжелая рука мужчины в возрасте падает на плечо Николаса, заставляя того вздрогнуть. - Теперь ты в лиге пловцов!
- Н-но... Да я никогда толком не плавал! Какие к черту пловцы?! - его поведение приструняют как Адам, так и Джозеф, одновременно оттягивая на себя слегка помятую одежду парня. Учитель предпочитает игнорировать подобные всплески эмоций, ведь не в его юрисдикции быть нравоучительной машиной репрессий.
- Здесь нет и быть не может никаких «но». Отныне ты марлин, - у учителя нет бесконечного времени для каждого встречного поперечного, а потому тот стал более растерянным и явно куда-то спешащим, и потому, без лишних объяснений, указал на футболку, где красовалась величественная длинноносая рыбина – символ школьной команды по плаванию.
- Я ожидаю от тебя медицинского осмотра, - мистер Хендерсон тыкает в свой журнал для записей, смотря на Николаса в упор, - мне недостаточно твоей иммунологической карточки, - ведь он так и так предоставляет ее школе. Другое дело потаскать по врачам для еще одного измерения роста и веса, а после еще и заставить его приобретать спортинвентарь. По внешнему виду Хейг был уподобен призраку: такой же бледный и, казалось, не желающий быть заметным. Покровительственная окраска на лицо, ай да Дарвин.
- Все хорошо? - Флойд прикасается к его плечу и слегка встряхивает, от чего Николас вновь чуть не подпрыгивает на месте. Что-то явно заставило его испытать эмоциональные американские горки.
- Д-да... Думаю. Просто это неожиданно для меня, знаешь, - он пытается скрыть свое волнение усмешкой, но получается просто отвратительно.
- Не волнуйся. У нас большой медицинский кабинет в школе. Даже первичные осмотры проводят именно тут, так что... Мы будем рядом! Я очень часто там бываю, - сомнительный повод для гордости, однако Николас все равно выжимает свое нервное " спасибо", а после быстрым шагом удалился прочь, потому что у него была география, а у них - французский.

***

На следующий день медицинское обследование не миновало никого, в особенности тех, кто больше всех этого желал. Парней перед математикой, то есть, ранним утром, сразу повели милым и маленьким строем к школьной медсестре. Это было ожидаемо, ведь никто и никогда не отменит тебе урока, но все расписание подстраивается под день обследования.
- Сможешь ли ты прочесть эту строчку? - спрашивает у Адама нежный голос женщины в бальзаковском возрасте, которая больше была похожа на бизнес леди в белом халате, нежели на ту самую медсестру из кошмаров каждого школьника. Она была строга, но одновременно мягка. Кнут и пряник были ее личными принципами воспитания, а ненамокаемые пластыри и таблица Снеллена - ее главная сила.
- Мэм, я бы с радостью, но мое зрение плывет... Дергается, - она знает, о чем говорит Флойд. Она знает его чудесно, ведь он завсегдатай этого кабинета.
- Твои родители точно ничего не хотят с этим делать? - все это совсем не нравится мисс Андерсон.
- Очков вполне достаточно, - Адам смущается и чуть сжимается на стуле, но медсестра в ответ лишь кивает, улыбаясь ему и показывая, что здесь нет причин для стеснения.
- У тебя такое плохое зрение? Это из-за зрачков, да? - Николас выглядел невероятно нервозно с тех пор, как попал в кабинет к медсестре, в которой он видел самую настоящую паучиху, черную вдову, которая поймала его в свою паутину. Но он старательно делает вид, что это вовсе не так, и задает много лишних, а порой и глупых вопросов.
- Да... Из-за них есть астигматизм. Зрение не очень плохое, но неприятно, сильно давит на мозг, - Адам поднимается и дает следующему парню проход к таблице, пока становясь рядом с Николасом.
- Почему ты стоишь тут? Решил всех пропустить вперед?
- Мне так спокойнее... - отвечает незамедлительно Хейг, стоя возле стены и скрестив на груди руки.
- И слепой заметит, что с тобой что-то не так... Неужели ты боишься врачей?
- Я не боюсь! - такое утверждение было для него слишком унизительное, а потому ответ был резким и даже несколько рычащим. Конечно, это испугало Флойда, отчего тот поджал свои ушки и притих.
- Просто... Мне неприятно. Я им не доверяю. Больницы пахнут смертью и людским горем... Они слишком белые, слишком чистые, они как будто лицемерят с тобой, притворяются парком аттракционов, а на деле являются лишь кабинетом дантиста... - образно выражаясь, разумеется. - Они высасывают из людей последние деньги, надежды, стремления...
- Но Ник... Без них мы бы совсем не жили, - Адам осторожно, но таки пытается парировать в дискуссии, потому что его желание переубедить Николаса было выше страха перед ним.
- Да... Больницы дорогие, страшные, думаешь, я не боюсь больниц? Я чуть не умер там! Я мог умереть! Никто не говорил, что я умру, но во взгляде врачей это можно было заметить, в их голосе, в том, как вели себя родители на приемах... Знаешь, каково это быть ребенком, который умирает в больничной палате, надеясь на чудо Господа? Но если бы не больница, если бы не Бог, Ник, я бы не стоял сейчас тут! Если бы он не помог тогда... Если бы те люди не настояли на операции, если бы не стояли надо мной по нескольку часов своего времени, своей жизни... Врачи тратят свое время на этой земле для того, чтобы подарить его тебе, Николас. Они есть посланники Господа, так прояви же к ним хоть толику уважения, - Адам отворачивает голову, когда Ник стремительно меняется в лице. Он совсем не ожидал услышать такую речь, такую точку зрения. Где-то внутри него она наложила свой отпечаток и заставила его быть более сговорчивым все оставшееся время медосмотра.

***

После школы они договаривались пойти домой к Нику, хотя Джозеф до самого конца был настроен решительно против. Наверняка он сам бы хотел быть отцом Адама, потому что тогда он мог бы запрещать ему все, что только покажется необходимым запретить, а уж особенно контакты с " этим малолетним проститутом".
- В общем... Ты иди пока наверх, подготовься... Я скоро вернусь. Ты знаешь, где моя комната, - Флойду и без того эта затея с " поделать проект в доме, где нет родителей" казалась напоминающей предложения сходить попить чай, так еще и идти в комнату... Он совсем не готов! Все происходит слишком стремительно! Но, с другой стороны, когда еще будет такой шанс. А это так эротично, в духе школьной отвязной эстетики. Адам кивает головой рассеянно и поднимается наверх, где плюхается на постель Николаса и смотрит в потолок. А потом начинает обследовать комнату, и находит там вещи, которые действительно используют не в решении квадратных уравнений - в нижнем ящике письменного стола была целая лента из сцепленных упаковок контрацептивов. Не то, чтобы Флойд когда-то держал ТАКОЕ в руках, и естественно он был не готов, а потому с писком разжал свои пальцы и резко закрыл ящик от греха подальше. Что творилось в ноутбуке Хейга лучше и не говорить: он уж больно привык к свободе и не чистит историю браузера. Даже вкладки не закрывает... Адама бросает в холодный пот, и он закрывает сначала свои глаза, а потом крышку ноутбука. Что ж, этот день настал, Адди. Кто уж думал, что так рано, в таких обстоятельствах и с этим человеком... Но, кажется, отступать будет дурным тоном. Просто вдохни глубже и досчитай до пятнадцати. Расслабься. Учись расслабляться.
- Ну, я в общем-то гото- - руки Ника были заняты чипсами и лимонадом, а потому дверь в комнату он открывал спиной. Адам уже успел избавиться от свитера и остался в одной лишь рубашке. А еще он даже не дал договорить парню, нервно выпалив:
- Где у тебя ванная комната??
- А зачем тебе, собственно, она нужна? - их взгляды встречаются, когда Ник ставит вредную добычу на стол, и это заставляет Флойда смущаться и нервничать.
Давно Николас так сильно и искренне не смеялся над чьей-то глупостью. Даже добротные шутки Стюарта не шли ни в какое сравнение с наивностью католического, но весьма развращенного на фантазии юноши. Вот только Адаму такая его способность вообще не приносила никакой радости: он всячески пытался делать вид, что он не похож на варёного рака, и хотел провалиться сквозь землю.
- Может, хватит уже?! - ему это порядком надоело, ведь длительное смущение заставляет раздражаться. А собственная глупость это только сильнее раскочегаривает.
- Ха-ха, прости, ладно, все, проехали, забыли... - Ник вытирает проступившие слезы с ресниц и выдыхает, пытаясь вновь стать серьезным.
- Тогда можем мы наконец соизволить начать проект? - что угодно, только не разговоры о случившемся, что угодно.
- На самом деле, я хотел показать тебе один очень крутой фильм, до того, как мы начнем. Но ты подсказал мне идею куда лу-учше! – ехидное присвистывание.
- Ник! - казалось, Адам сейчас прошипел как кошка. А может и не казалось.
- Хорошо, ладно, тогда давай сначала фильм, хорошо? Он правда классный. И твои родители его тебе никогда не дадут увидеть, - Ник более чем уверен, что не дадут. Удивительно, но Адам соглашается, видимо потому, что совсем потерял настрой к учебе, слишком сильно думая о другом...
- Твои вкладки странные, - Адам решил это заметить, когда Ник открыл ноутбук, чтобы заставить смущаться уже его.
- Да, я в курсе, - вот только он не смутился.

Так уж вышло, что фильм был в двух частях и очень интересный, так что парни совсем позабыли о том, для чего собрались вместе. Однако ближе к ночи Адам очнулся и призвал к кропотливой работе. Конечно, на многое их не хватило, потому что и Николас, и Адам были невероятно сонные из-за специфического режима дня.
- Слушай, будешь спать здесь, внизу, на диване. Не стоит снова ложиться рядом со мной, - Ник смеется, заправляя разложенный диван-постель, покуда Адам, нервно подергивая хвостом, наблюдал за этим без особого желания помочь шутнику.
- Как будто я хочу, - отвечает кудрявый юноша, читая бесконечные сообщения то от родителей, то от надзирателя-Джозефа. Да уж, кто бы мог подумать, что тот станет так яростно пытаться вызволить из дома Хейга. Предлагает даже вызывать полицию.
- В общем-то, вот. Я принес тебе целых две подушки, - а это невероятный жест гостеприимства с точки зрения Николаса, и, конечно, это весьма трогает Адама.
- Спасибо, наверное? Даже дома у меня только одна, - юноша мило усмехается, и ему улыбаются в ответ.
- Это потому, что здесь тебя любят больше. Доброй ночи! - Ник уходит в сторону, махнув рукой, и оставляет Адама наедине со своими буйными чувствами, вызванными данной фразой.
- Доброй... Ночи...
Нужно ли говорить, что почти всю оставшуюся ночь Адам проспал вовсе не на этом диване, а там, где ему привычно?

***

А дальше новые выходные, новая неделя. Обычные будни, вот только Николаса нигде не было. Парень будто бы испарился, и духа его никто не ощущал ровно до вторника. Конечно, совместные планы по продолжению работы над проектом провалились, и Адам сделал всю работу сам, не надеясь, что Николас явится. Все это время юноша очень беспокоился за него, не зная, что могло сподвигнуть его взять и даже дом свой не посещать. Он уже хотел было подать заявление в полицию, но этим утром парень со скрытым или снятым пирсингом объявился в школе, сразу же получил выговор, успел с кем-то поругаться и как ни в чем ни бывало сидит на алгебре, делая из простого карандаша своеобразные усы от скуки, подпирая его губами. На его стул падает толстенная красная папка, полная отксерокопиоованной бумаги и флэшка в виде вытянутой панды. А сверху на него смотрит осуждающий взгляд грушевых глаз с неправильными зрачками-крестиками.
- Не утруждайся, Хейг. Я все сделал, - о да, кто-то явно потерял все доверие к Нику. Это не хорошо для репутации последнего, и для его гипотетических оценок в будущем.
- Слушай... Адам. Прости... И спасибо. Я не хотел, так просто вышло, понимаешь? - Николас пытается посмеяться, чтобы разрядить обстановку, но не похоже, что это хоть как-то работало.
- Конечно, я все понимаю. В твоей жизни есть нечто большее, чем обещания и обязанности, которые необходимо выполнять. Можешь даже сказать, что это все твоя работа, - Флойд дерзко разводит руками и саркастично улыбается, хмурясь. Все очень плохо.
- Я не буду так делать, Адам. Это не по-совести.
- А то ты знаешь, что такое по совести, Хейг, - конечно, для Адама это было предательство, самое настоящие кидалово. Он получил нагоняй от родителей и вынужден был с нуля провести все необходимые исследования, написать и подогнать под стандарт материал, найти необходимые в интернете примеры, составить таблицы... В общем, это не были выходные. Совершенно. И он справедливо взбешен.
- Я знаю, как загладить свою вину. Приходи ко мне после уроков.
- Никуда он не пойдет с тобой! - Рассел тут как тут, пускай он и не подошел, но все отлично слышит. Ему нравится то, что они ссорятся, и стремится поддерживать это как можно усерднее.
- Хорошо. Я надеюсь, это будет действительно нечто стоящее двух дней моей жизни, - Флойд, пускай и выглядел скептично, согласился прийти ненадолго к Николасу.
- А значит, ко мне нельзя, а как к Хейгу, так сразу пожалуйста?!
- Я ненадолго, он же мой сосед. Скажу, что забыл что-нибудь.
- Так забудь у меня что-то!
- Давай лучше ты придешь ко мне в пятницу, Джо? Тогда мама и папа уедут навести тетю Клару и дядю Бэна... И дом оставят на меня. Ну, по сути, на Софи, она за старшую, но, мне кажется, она уйдет к своему парню, - на самом деле, все эти неожиданные обстоятельства с резким уездом родителей из дома были невероятно воодушевляющими и были причиной, почему Адам не был слишком мрачным и злым по отношению к Николасу. Он берег эту новость, чтобы едва ли не пропищать ее от радости. Родители Адама редко покидали дом без своих детей и оставляли одних, но такое случалось. Правда, раньше они нанимали няню, но теперь Софии 19, и она способна быть старшей. Точнее, она не способна, но родители в семье Флойда очень плохо знают своих детей.

***

После школы Адаму разрешили остаться в доме Николаса до ужина: несмотря ни на что, мама и папа Флойд не знали о подставе Ника и не считали его таким уж плохим парнем, ведь теперь он тоже посещал католическую школу и стал, вроде как, спортсменом. И, что самое забавное, Джозеф впервые решил к ним присоединиться, видимо, не ожидая от Хейга никаких хороших вещей и самостоятельно следя за процессом его " извинения". Николас попросил Адама и Джо недолго подождать его в в комнате, но все это растянулось часа на полтора, что, разумеется, сыграло на нервах гостей, которым пусть и интересно было посидеть в интернете, лишенном родительского контроля и смотреть глупые видео, но крайне тяжело в ощущении невероятной неловкости в комнате Ника, особенно после того, как Адаму случайно показалось, что Хейг пригласил его на " делать проект", а не делать проект по-настоящему.
- Ада-а-ам, вы можете спускаться! Осторожно! - кричать так громко в доме - не очень разумно и прилично, и Адам слегка удивился и струсил, ведь к такому способу его родители прибегали в основном в том случае, когда Адам провинился и обязан был быть наказан за свои грешки. Но куда деваться, не сидеть же вечность в компании ноутбука с оставленными " на всякий случай" порносайтами в закрепе и чертовым Джозефом, которому это все было отчего-то настолько интересно, что тот каждый раз просил включить что-нибудь. Да и что, действительно, может сделать Ник? То, что ждало Адама и предстало перед ним сначала посредством запахов было наименьшее, что Флойд ожидал увидеть. Это был свежий, еще горячий яблочный штрудель, украшенный корицей и сахарной пудрой, а также жидким шоколадным соусом для десертов.
- Ого... Ник, ты что, готовишь? Ты самостоятельно это сделал?! Это выглядит невероятно! И пахнет также! - Джозефу явно не нравилась экспрессия Адама, которую тот испытывал по отношению к съедобному извинению.
- Да, ты знаешь, я очень люблю яблоки, даже драться за них готов. Так что это самое щедрое, что я мог придумать, - хозяин дома мило смеется и предлагает отрезать небольшой кусочек от остывающего штруделя, чтобы дать попробовать гостям. Первым пробует Адам, а после передает часть от немаленького кусочка своему другу.
- Ох, это очень вкусно! Я не знал, что ты умеешь готовить, Ник. Было бы хорошо, если бы...
- Если бы тут было больше сахара. Ты испортил продукты, Хейг. От яблок пахнет гнилью, и Адам не может есть такое, - Джо демонстративно выкидывает кусочек пирога, чем вызывает лютую агрессию Николаса, которая пусть и не выразилась на словах, но четко отображалась в мимике его лица и пластике тела.
- Это очень грубо, Рассел! - неожиданно, но его осуждает именно Адам, ударив его несильным, но ощутимым подзатыльником.
- Он старался битый час над этой едой, а ты выкидываешь мой, мать твою, подарок в урну? Ты в своем уме вообще?!
- Я выкинул его, потому что он мне не понравился и потому что яблоки в нем испорчены.
- Я бы почувствовал, если бы они были испорчены! Тебе лишь бы докопаться! Что с тобой не так вообще?! - пока парни ругались, Николас тяжелым, но молчаливым шагом отошел в сторону, где взял какую-то вещь. Это и оказалось одно из яблок, что не было использовано, и он тычет им в лицо рыжего парня с явной агрессией.
- Где? Где, покажи мне, оно гнилое??
- Может, ты специально использовал для Адама только червивые и непригодные...
- Джо, пожалуй, тебе лучше извиниться... - юноша обхватывает своей рукой запястье друга под столом, чем вызывает удивленную радость на лице последнего. Но не тогда, когда эта рука сжимается, резко впиваясь ногтями в кожу, а светлые зеленые глаза так и горели яростью и непредсказуемым безумием. Это было страшно, весьма страшно, так что Джозефу ничего не оставалось, кроме как принять:
- Ладно, может быть, я не прав.
- Так-то лучше, - рука больше не сжимает запястье, но Джо предпочитает избавиться от хватки подчистую.
- Может, если бы ты не жрал дерьмо, тебе бы не казались все блюда дерьмом, - Ник усмехнулся, подкинув яблоко в воздух, и поставил то обратно в корзину.
- Николас, не провоцируй.
- Это я не провоцируй? Адам, твой друг - скотина.
- Хейг, еще одно слово, и твои извинения признаются неликвидными, - ох уж этот кудрявый альфа-самец, который приструняет своих сучек.
- Сдаюсь.
- Мир и жвачка, друзья. Как насчет примиряющей игры в приставку? – главное не начать соревноваться и там.

***

Из-за вечных противостояний Рассела и Хейга последний перестал общаться с компанией, агрументируя это тем, что ему, по сути, было важно лишь спасти свою собственную задницу. Адама это невероятно расстроило, но он не подал вида. Все вернулось в прежнее русло, да и что грустить? Он ведь все равно не один, сегодня пятница, и наконец-то ночёвка вместе с Джозефом!
Он ожидает гостя дома, наводя порядок и слушая попутно нотации своей сестры.
- Постарайся не крушить тут все, Адам. Пожалуйста, никто не должен знать, что я ушла. Ответственность за вас лежит на мне и-
- Да-да, Софи, я все понял, спасибо, - она слишком сильно волновалась, ведь и для нее это был своеобразный новый опыт.
- Тогда я пошла, я думаю.
- Удачно провести время со своим па-арнем, - Адам хихикает и видит, как сестра хмурится, раздражаясь в попытках скрыть свое смущение. Она даже не говорила родителям о том, что у нее есть молодой человек – возможно, потому, что тот не был идеалом для отца.
- А тебе со своим, - парировать она умеет, конечно. Ее нежный образ в белом винтажном платье и с уложенными, выпрямленными волосами никак не вязался с личностью. Она настойчиво хотела понравиться любимому, делая из себя невинную католическую овечку, даже если после встречи они будут вовсе не библию читать.
- Это было сильно, - на самом деле, даже слишком сильно, аж в самом сердце екнуло. Необходимо было чем-то ответить:
- Выпрямлять волосы еще в моде? – непослушные кудри брата противоречили идеально гладкой структуре волос сестры. Кто-то тут явно мухлюет, и это не Адам Флойд.
- Заткнись, Адам. Постарайся сделать так, чтобы никто не умер и дом не сгорел… Если что-то вдруг пойдет не так, у тебя есть мой телефон. И 911, к слову, актуален…
- Хорошо, Софи! – та, удовлетворенная ответом, хлопнула дверью, оповещая о своем уходе из дома. Осталось лишь дождаться гостя с рыжими как огонь волосами.

- Приве-ет! Я принес нам еды! - Джозеф проходит внутрь дома и ставит на пол пакеты и бутылки. Нести одному это было сложно, почти непосильно. Вероятно, он ехал, но на чем? Неужели его подвезла мама?
- Вернее, продукты. Еду только предстоит сделать... А еще я получил газировку совершенно бесплатно! Скажи спасибо моим друзьям! – вариант с мамой отпадает.
- Я надеюсь, там нет алкоголя… - горький опыт предыдущей вечеринки накладывает отпечаток ада на всю колу мира.
- Ха-ха, да, я тоже, - Джо нервно сглотнул, выдохнув. Вся соль этой газировки как раз и была в алкоголе.
Вечер шел прекрасно, особенно за счет того, что Мэт лег пораньше. Его несложно уложить, в свои восемь лет он, кажется, уже был сыт по горло этой жизнью и был менее активным, чем свои сверстники. Вероятно, это было следствием его тяжелого недуга. Дай ему немного интернет-свободы и он никогда не покинет комнату. Идиллия для двух подростков, не правда ли? Джозеф занимался приготовлением пищи, одновременно с этим рассказывая Адаму физическую теорию параллельных миров, а Адам слушал его с придыханием, без всякого подозрения попивая газировку из прозрачного стакана.
- То есть, примерно сейчас, в другой вселенной, мы могли бы не сидеть сейчас здесь? - спрашивает Адам, внимательно следя за тем, как руки Джозефа приготавливают пищу к употреблению. Джозеф отлично готовит, его мама великолепный учитель и повар.
- Да, именно, - Рассел со звоном достает тарелки, чтобы заняться сервировкой. Блюдо должно быть не только вкусным, но и красивым.
- То е-есть, сейчас мы могли бы делать что-то другое? Например, мы бы не готовили сейчас…
- Да, ты все правильно понял, Адди, - Джо усмехается, это можно было заметить по тому, как вздрогнули его плечи. Так забавно наблюдать, как глаза Адама вспыхивают не при религиозных учениях, а при теориях мультивселенных.
- То есть мы могли бы... Ммм...
- Мы могли бы сейчас сидеть дома, - но ведь они и без того сидят дома.
- О да, хм, или мы могли бы решать домашку Мэта, - но зачем это делать? Наверное, в этом и заключалась суть других измерений: происходит что-то абсолютно нереальное.
- Точно! Или, например… мы могли бы...
- Целоваться, - Адам хихикнул, но после воцарилась неловкая тишина.
- Да, или даже так, - это все было как-то ну совсем неуклюже. Джозеф поставил тарелку пасты с креветками перед Адамом и перед собой. Да уж, пришлось весьма серьезно потратиться, но когда еще выпадет шанс...
- Боже, Джо, это выглядит шикарно! - Адаму даже больно это кушать, ведь не хочется нарушать композицию. В его доме креветки – это как ангелы: скорее видение, нежели реальность.
- Спасибо, я старался. Но лучше все-таки поешь, прелесть блюда далеко не в том, как оно выглядит.
Адам наматывает пасту на вилку после короткой молитвы вслух и пробует на вкус. Да, Джозеф отлично готовил для своего возраста, казалось, он даже превосходил самого Адама в этом деле, и это немного задевало его самолюбие.
- Ну как? Лучше, чем готовит Ник? - провокационные вопросы созданы провоцировать.
- Ха-ха. Глупо сравнивать десерт и ужин, Джо, - говорить за едой было не принято, но сейчас он не находится в кругу своей семьи, сейчас все иначе. Сейчас Адам чувствовал себя удивительно свободно.
- Однако, не могу не признать, что это очень вкусно и заслуживает оценки... А с небольшим плюсом.
- С небольшим?! - Джозеф в шутку возмущается, положив обе руки на стол с легким стуком.
- Это чтобы тебе было, к чему стремиться.

***

Парни играли в приставку до глубокой ночи, совершенно не заботясь о времени. Джозеф пригнал свою приставку и игры, потому что у Флойда в доме с этим были определенные трудности. Однако чем дальше в лес, тем пьянее кудрявые котики и тем сильнее их клонит в сон. Джо это отлично видит.
- Ну что? Наверное, пора тебя уложить, - Джо заботливо кладет руки на чужие плечи, потому что думает, что пошатывающаяся фигура может упасть при неопределенных условиях.
- Да... Конечно... Ты можешь меня уложить, - Адам усмехнулся, и эта фраза как-то смутила Рассела своей особой двусмысленностью. Флойд икнул и мотнул головой.
- Ох, все хорошо? Тебе не плохо?
- Мне жарко, - отвечает Адам, покуда Джо быстренько наводит порядок и убирает приставку куда подальше.
- Тогда давай я помогу тебе раздеться.
Адам послушно поднимает руки вверх, позволяя стянуть с него свитер, не проявляет никакой активности. Однако Джо не успевает стянуть одежду с его рук, потому что Адам Флойд неожиданно целует его, выбираясь из рукавов уже самостоятельно, чтобы обнять того за шею. Вот такого Джо точно не ожидал, но даже если не ожидал, это не значит, что он этого не одобряет. Такой Адам очень нравился ему. Пускай его поцелуи были неумелыми, мажущими, кроткими, Джозефу было, что показать ему, и он вжал юношу в спинку дивана, пробуя на вкус слегка сладкий поцелуй от большого количества газировки. Адам собирает в кулак толстовку на спине Джо, и для него это зеленый свет для того, чтобы от нее избавиться, а Флойда привести в более горизонтальное положение. Несмотря на то, что сначала напирал сам Адам и хотел упасть сверху, сейчас он не испытывает никаких проблем от своей позиции и не дерется за право померяться положениями. Внизу всегда удобнее, ведь внизу никогда не кружится голова, не устают руки, не затекает шея. Он терпеливо позволял стягивать с себя джинсы, но не позволил сделать того же самого и с нижним бельем.
- Что такое? - для Джозефа остановка вообще ничего хорошего никогда не сулила, и тот уже успел сделать невероятно грустную мордашку. Рука его продолжала делать попытки переубедить юношу, но тот был беспрекословен.
- Мэт... Дома... Ты что, - а ему восемь лет, он не готов видеть такие вещи, когда идет вниз за водой.
- Мэт спит, Адди, не беспокойся. Давно уже спит
- Родители узнают... - он продолжает гнуть свою линию параноика, но у него были основания бояться. Посмотрел бы он на вас, будь у вас такие же родственники.
- Да как родители могут узнать?! Они в сраном Берлинтоне, не дури! Что за теории заговора?
- Они узнают... Они следят... Они всегда, всегда следят! - но Адам протестует, Адама клонит в истерику, тот закрывает глаза и начинает плакать, зарываясь руками в волосы. Срочно жать на тормоз, срочно поворачивать ручник, назад, назад!
- Ладно, хорошо, все хорошо, Адди, не бойся, ты ничего плохого не сделал, тебя не за что осуждать, - друг быстро осознает, что к чему, и подхватывает пьяную нюню, тотчас обнимая, прижимая к себе. Да уж, трудно с ним будет, но теперь Джо точно понял, что это вполне рабочая схема, и если продолжать в том же духе, то можно добиться результата. Адам плачет недолго, минуты три от силы, а после засыпает, как дитя, обмякая в чужих объятиях. Вот только как быть Джозефу, который был совсем не настроен ложиться спать, и который сейчас страдал от эрекции на собственного друга? Что ж, он нашел весьма странный, но рабочий способ: придвинушись поближе, он подтягивает к себе его бедро и приставляет меж своих ног, после прижимая его к своему паху. Это было очень рискованно, но именно из-за выброса адреналина ощущения казались только сильнее. Он стал совершать мерные, напоминающие фрикции движения, после ухватив спящего Адама за границу бедра и ягодицы и притянув к себе вплотную. Все сложилось бы совсем хорошо для рыжего крольчонка, если бы не одно но... Сомнабулизм. Чертов сомнабулизм Адама, который испугал его до усрачки практически перед самой разрядкой.
- …Сука, если ты продолжишь так делать, я за себя не ручаюсь, - сказал замогильный голос Адама, заставив Джо упасть на пол в страхе. Адам от этого не проснулся, конечно, но, от греха подальше, Рассел решил закончить начатое подальше от лунатика, в старой доброй ванной комнате.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 Следующая ⇒