Глава 31. Примечание к части

Глава 31

– Тяжеловато получается. Может, воспользуемся заклинанием?

– Никакой магии, или ты уже забыл? Любое заклинание перестанет действовать, стоит нам пересечь границу мертвой зоны, – ответила Джинни брату, помогая ему с рюкзаком.

– Точно. Что-то постоянно вылетает из головы.

– Эй, народ, какую из них мне лучше взять с собой? – Все повернулись к Джорджу, который держал в одной руке фиолетовую, а в другой – оранжевую шапку. Гермиона и Гарри, наблюдавшие за суматохой с кухни, переглянулись.

– Думаешь, они понимают, как это будет?

– Без магии-то? Конечно, не понимают. Для них волшебство так же естественно, как дыхание. Но ничего, быстро освоятся. Их сильные стороны – доброта и смекалка. На эту «магию» никакая мертвая зона не повлияет.

Квинт спустился из своей комнаты к остальным и показал весьма скромный сверток:

– Ну что, у кого осталось немного свободного места? Я взял только самое необходимое: белье и зубную щетку.

– Кидай сюда, – вызвался Джордж. Поймав сверток на лету, он засунул его в свой рюкзак вместе с обеими шапками: Квинт должен был идти налегке. Остальные почти закончили паковать палатки, воду и провиант, а также личные вещи. Серьезностью ситуации все прониклись только после того, как Гермиона объяснила основы оказания первой помощи: в мертвой зоне нельзя просто так заживить порез или срастить перелом, так что без маггловской аптечки соваться туда бессмысленно.

Общая настороженность возросла, когда активировалась каминная связь, хотя воспользоваться ею могли только немногие друзья. Когда в кухню вошел Артур, все вздохнули с облегчением.

– Ну надо же, – восхищенно проговорил прибывший, – вы выглядите заправскими путешественниками! – Поставив на стол сумку, он пояснил: – Ваша мама передает вам сэндвичи, потому что уверена, что вы берете с собой слишком мало.

Джинни фыркнула, когда Рон оперативно снял рюкзак и принялся рассовывать по нему еду.

– А вот ваш портал – настолько неотслеживаемый, насколько это вообще возможно. Ксенофилиус Лавгуд крайне убедительно сыграл свою роль, когда покупал его в Министерстве. Свободно программируемый портал получить не так просто, но после полуторачасового монолога о миграции полькодрожалок и лишениях, на которые приходится идти ради их изучения, опухшие сотрудники сдались без боя. И знаете, что лучше всего? Мне даже не пришлось объяснять Ксенофилиусу, зачем мне этот портал. Он просто взял и помог мне. Вот, – Артур положил на стол сломанную укулеле и сверток пергамента. – Вместе с инструкцией по установке пункта назначения. – Обведя всех взглядом, он хлопнул в ладоши и в завершение произнес: – Ну что, готовы?

– Да, насколько вообще можно быть готовыми, – кивнул Гарри. – И если мы не отправимся в ближайшее время, то начнем потихоньку сходить с ума. – Остальные лишь хмыкнули, подтверждая его слова.

Рюкзаки сложили у выхода на задний двор, портал разместили рядом… Теперь оставалось только ждать сигнала от Филипса.

Сидя в библиотеке, Гермиона отвлеченно крутила глобус и слушала, как Джордж и Квинт спорят из-за игры во взрыв-кусачки. Джинни читала, но отложила книгу, как только хлопнула входная дверь. Спустя минуту показались нагруженные пакетами Гарри и Рон.

– Что принесли? – спросил Квинт, поглаживая живот.

– Сегодня готовит Гарри, – ухмыльнулся Рон. – Поэтому мы заглянули в Макдоналдс.

– А что это такое?

– Сам увидишь. Тебе понравится!

При этих словах все начали разбирать пакеты. Гермиона не смогла сдержать смех, заметив возмущенное выражение на лице попробовавшего «Биг-Мак» Квинта.

К вечеру субботы все уже были немного на взводе. Джинни и Рон поцапались первыми, чего, в принципе, можно было ожидать, однако вскоре даже Гарри начал огрызаться на Джорджа и Квинта. Гермиона пряталась ото всех в библиотеке, часами разглядывая проходящих мимо дома магглов. Летний день выдался на удивление погожим, и на улицы Лондона прямо-таки высыпали родители с детьми.

Гермиона сглотнула застрявший в горле комок.

Она отправила своим родителям письмо – ничего конкретного, чтобы не беспокоить их понапрасну, если Авель Остергуд каким-то чудесным образом окажется прав и она выберется из этой передряги живой. Тем не менее, ей удалось написать все, что она хотела сказать, и Гермиона надеялась, что эти слова послужат родителям утешением, если у нее не получится избежать собственной судьбы.

Она подумывала написать письмо и Северусу – для отправления в случае ее гибели. Гермионе очень хотелось еще раз извиниться перед ним за свое безответственное любопытство. Он же с самого начала просил ее смириться с тем, что эта тема – табу. Почему же она не смогла сдержать обещание?

Теперь, перед началом конца, Гермиона только и думала о том, чтобы вернуться в прошлое и снова поцеловать Северуса в первый раз. От одних только воспоминаний ее сердце сжималось в груди: его странное поведение стало после разговора с Герти до боли понятным. Неужели с тех пор его никто так и не целовал?

Как же ей хотелось снова коснуться его губ… Северус однозначно нуждался в бесконечных поцелуях.

Неожиданное повышение температуры в кармане джинсов прервало эти размышления. Гермиона так глубоко задумалась, что не сразу поняла, что происходит. Однако уже в следующую секунду она выхватила монету из кармана и подбежала к письменному столу, на котором ее вот уже два дня как ждали глобус, чернила и пергамент.

Повернув монету ребром вверх, Гермиона прочитала сообщение – «69. 297W/53. 867S», записала координаты и отправила ответ: «Время залечь на дно». Затем она начала крутить глобус. Определившись со страной, Гермиона перешла на атлас. После пятнадцати минут нетерпеливого листания страниц и спешных подсчетов картина была ясна до мельчайших деталей.

– Готово! – закричала Гермиона. – Готово!!!

Засунув монету в карман, она вылетела из библиотеки как раз в тот момент, когда все двери в доме начали с грохотом открываться, а на лестнице послышался торопливый топот.

Она столкнулась с Джорджем у входа на кухню, где на них в следующее же мгновение налетел Рон.

– Ну, куда нам? – спросила Джинни, уже держа в руках укулеле и пергамент с инструкцией.

– Вот наши координаты. Это к югу от аномалии, но лучше так, чем отскочить от мертвой зоны и оказаться на Луне.

Гарри вбежал в дверь, все еще протискиваясь в рукава свитера.

– Куда направляемся?

– В Чили, на остров Огненной Земли.

– Класс, – улыбнулся он. – Поехали!

На программирование портала ушло несколько минут. Еще с четверть часа друзья толкались в коридоре, пытаясь одновременно переодеться в зимнее снаряжение. Затем, еще затягивая лямки рюкзаков, они вышли на задний двор, где их поджидала с укулеле Джинни.

– Мерлин, я уже вспотел, – пожаловался Квинт.

– Как насчет охлаждающего заклинания? – предложила Джинни. – Хотя терпеть осталось уже не долго.

– Можно сказать маме и папе, что мы отправляемся? – спросил Рон, протянув руку к порталу, но не касаясь его.

Гермиона хотела было отказать в просьбе, но потом лишь пожала плечами:

– Почему бы и нет.

Рон взмахнул волшебной палочкой, и друзья проводили взглядом его патронуса, вмиг пересекшего двор. Смущенно улыбнувшись, Рон кивнул и положил руку на укулеле.

– Вот и все. Я готов.

По знаку Гермионы Джинни коснулась сломанного музыкального инструмента палочкой и произнесла:

– Портус.

– Черт подери, как же холодно!

– Может, отменишь тогда охлаждающее заклинание? – покосившись на Квинта, буркнула Джинни и начала притопывать на месте.

– Так я уже отменил! – возмущенно сообщил тот. – И все равно невозможно! Температура, наверное, ниже нуля! А на дворе почти июль!

– Да, и это значит, что в Южном полушарии холодно. Ты что, думал, мы обзавелись зимним снаряжением ради смеха?

– Но мне-то ничего теплого надеть не светит, – огрызнулся Квинт.

– Так, вы оба, перестаньте сейчас же! – скомандовала Гермиона. – Мы же только что прибыли. – Повернувшись к Квинту, она сказала: – Тебе потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к температуре. Сначала мы все равно полетим: до цели еще много миль.

Все достали припасенные метлы и увеличили их до стандартного размера. Это были далеко не новейшие модели – те, что получше, остались дома, – но тут от скорости ничего не зависело. Гермиона ввела координаты в специально купленный маггловский навигатор, указала рукой общее направление, и команда отправилась в путь.

От проносящегося под ними заснеженного пейзажа захватывало дух. Обширные равнины то и дело сменялись лесами, в то время как вдалеке возвышались сизые горы. Местность чем-то напоминала Шотландию, но настолько отдаленно, что спутать ее с родным островом было невозможно. Летели молча, каждый наедине со своими мыслями, однако держась при этом рядом с Гермионой. Их расчеты были лишь приблизительными; неожиданное пересечение границы мертвой зоны на большой высоте и полной скорости грозило закончиться роковым падением.

Через час полета по навигатору Гермиона подала сигнал, и друзья приземлились на покрытой снегом опушке.

– До эпицентра осталось всего тридцать пять миль. Лететь дальше вслепую слишком опасно. Квинт, ты уже привык к температуре?

– Жить буду, – пожал он плечами.

– Тогда вперед, – и Гермиона указала на северо-запад.

Кивнув, анимаг протянул свою метлу Джорджу, но передумал и просто бросил ее в кусты так, чтобы было не видно. Затем размял плечи и, тряхнув головой, принял свой животный облик. Гермиона поправила рюкзак на уже уставшей спине и двинулась вслед за английским бульдогом. Остальные также поднялись в воздух. Летели низко, на расстоянии нескольких метров позади Квинта.

Через пару минут Рон проворчал:

– От этих подпрыгивающих яиц просто невозможно оторвать взгляд.

Гермиона хихикнула:

– Как я тебя понимаю! Ужас, да?

– Спорю на три галлеона, что в следующие десять минут он пометит какой-нибудь кустик, – отозвался Джордж.

– Он обученный аврор, так что продержится минимум четверть часа, – возразил Гарри.

– Да вы посмотрите только, как он все обнюхивает. Ему и пяти минут будет много, – присоединилась к спору Джинни.

Глянув на друзей через плечо, Квинт зарычал, а потом энергично отряхнулся – начиная с головы и заканчивая пресловутой мошонкой – и потрусил дальше.

Через два часа они остановились передохнуть.

– У меня спина не разгибается, – простонал Рон, плюхнувшись на ствол упавшего дерева. Джинни предварительно смахнула снег с коры и наложила на импровизированную лавку согревающее заклинание: вне мертвой зоны не было смысла страдать, отказываясь от магии.

Гермиона тоже зашипела от боли, пытаясь стряхнуть со спины рюкзак. Внезапно его вес исчез – помог Квинт, вернувший себе человеческий облик.

– Спасибо, – только и смогла выдохнуть Гермиона.

Рон раздавал приготовленные Молли сэндвичи, а Гарри – бутылки с водой.

– Я подумываю, не съесть ли все запасы прямо сейчас, чтобы было меньше нести, – устало опустилась на ствол Джинни.

– Да уж, – откликнулся Джордж. – Я вспоминаю, что взял с собой, и пытаюсь решить, без чего можно обойтись. Результат пока более чем скромный: моя вторая шапка и не моя зубная щетка.

– Даже и не думай!

Возмущенный тон Квинта заставил Гермиону прыснуть.

– Как далеко мы уже зашли? – спросил Гарри.

– Судя по навигатору, осталось еще двадцать шесть миль. Мы продвигаемся довольно быстро. Я боялась, что мертвая зона начнется раньше. Она постоянно расширяется, поэтому трудно сказать, когда нам удастся достичь границы.

– Мерлин, – взмолился Рон. – Никогда бы не подумал, что двадцать миль – это так далеко. И как только магглы справляются без магии?

– С помощью техники, – рассмеялась Гермиона. Как же приятно было для разнообразия хоть немного повеселиться!

– Эй, Тузик, как ты там? – спросил Джордж.

– Ноги замерзли, – ответил Квинт. – Сейчас согреюсь, и можно будет двигаться дальше. – Джинни махнула палочкой в его сторону, и он блаженно вздохнул: – Спасибо.

Гермиона улыбаясь смотрела на них – жующих, болтающих, жалующихся и разыгрывающих друг друга. Закончив обедать, она собрала мусор в пакет, поставила его так, чтобы остальным было легко дотянуться, и, откашлявшись, произнесла:

– Мне кажется, настало время обсудить то, что нам предстоит. – Пятеро друзей подняли на нее серьезные лица. – Вы все знаете, о чем говорится в пророчестве: мне предстоит потерпеть поражение. Это значит, что одному из вас предначертано спасти мир. Для этого нужно всего лишь схватить Кристалл, что будет сделать не так-то легко. Следующий же шаг, напротив, до смешного прост, однако неподготовленный человек может полностью остановить ход времени. Проблема в том, что нужно сфокусироваться на своем желании до того, как вы коснетесь Кристалла: он реагирует на мысли. Ваше решение должно быть принято до этого момента.

Единственно правильного выбора нет, разные культуры видят его по-разному. Для кого-то конец света означает начало новой жизни. Другие считают, что это просто естественный виток мироздания. В древних персидских трактатах говорится, что Саошьянт обязана сделать именно это – вернуть мир к его истокам и запустить ход истории заново. Именно так толкуются фразы о воскрешении мертвых. У всех, когда-либо рожденных, появится второй шанс прожить свою жизнь. Вот как Фарзин понял, что это поддельный трактат. Зороастрийская религия проповедовала совсем другое.

– Но я думала, что Саошьянт – это ты, – возразила Джинни.

– Нет, это один из вас.

Друзья удивленно переглянулись. Гермиона вздохнула и потеплее укуталась в парку.

– В любом случае, вот что вам надо запомнить. Кристаллом непременно следует воспользоваться: если никто его не коснется, он накопит столько магической энергии, что разрушится сам. Результат будет плачевным.

– Это уже когда-нибудь происходило? – спросил Рон.

– Нет, иначе мы бы тут не сидели. Кристалл каким-то образом связан с человечеством. Подробностей в трактатах не было, но у меня создалось впечатление, что он обладает своего рода сознанием и воздвигает на пути Искателя множество препятствий: каждый раз до него трудно добраться, он пробуждает наши худшие инстинкты, а у алчных людей всегда есть преимущество над бескорыстными. Искатель – это я – не может коснуться Кристалла. Моя работа заключается в том, чтобы его найти и направить на путь истинный человека, которому предстоит его использовать. Чем я сейчас и занимаюсь. – Смущенно усмехнувшись, Гермиона продолжила: – Разумеется, у меня нет власти ни над одним из вас. Любой дотянувшийся до Кристалла может поступить со временем так, как ему заблагорассудится. Вы можете отправиться в прошлое или будущее – так далеко, как пожелаете. Загвоздка заключается в том, что, стоит вам отпустить Кристалл, и вы – те вы, которые сидят сейчас рядом со мной, – перестанете существовать. Если вы переместитесь во время до своего рождения, то сможете повлиять на события любым угодным вам образом, но этим поставите под угрозу и собственное зачатие. Тогда в худшем случае вас не станет в момент, когда вы отпустите Кристалл. Я понятно излагаю?

Все одновременно кивнули.

– А что если вернуться в то время, когда мы уже родились? – спросил Рон. – Сможет Гарри спасти своих родителей? Или один из нас – Фреда? Это, как нам кажется, два очевидных варианта.

Гарри покраснел, а Джинни крепче сжала его локоть.

– Это хороший вопрос, – улыбнулась Гермиона. – Можно именно так и поступить. – Она посмотрела прямо в зеленые глаза друга. – Легче легкого изменить некоторые события: не позволить Хвосту предать твоих родителей или уговорить Сириуса стать хранителем тайны. В любом случае, твои родители остались бы живы. – Пожав плечами, Гермиона продолжила: – Тогда, конечно, изменится вся твоя жизнь. Возможно, мы никогда не подружимся, а вы с Джинни не полюбите друг друга. Кто знает? Может, отголоски изменений повлияют на историю так, что Джинни никогда и не родится – например, если Джеймс и Лили пригласят Артура и Молли в гости в тот вечер, когда они в нашей версии событий остались дома. Как ни крути, существенные изменения прошлого сделают из тебя, Гарри Поттер, вместо дорогого друга чужого нам человека.

Повернувшись к Джорджу, Гермиона добавила:

– Кроме того, Кристалл не обязательно изменяет судьбы. Ты мог бы спасти Фреда – вернуться в правильный момент, чтобы оттолкнуть его в сторону от падающей стены, – но нет никакой гарантии, что он не погибнет десятью минутами позже или даже ты не погибнешь вместо него. Если Фред останется в живых, Билл и Флер, возможно, не будут спешить с детьми, и тогда у них не родится Виктуар... А как быть, если Квинт достигнет Кристалла и решит изменить прошлое, чтобы спасти своего родственника или побороть гнетущую его несправедливость, а в результате подействует на все наши судьбы? Вдруг никто из нас тогда не родится? Понимаете, мы живем не в вакууме; любой выбор в той или иной мере влияет на весь наш мир. Каждая секунда таит в себе бесконечные вариации будущего. Можно изменить одно конкретное событие, но последующие нам неподвластны, понимаешь?

Джордж медленно кивнул, спрятав полные боли глаза.

– С перемещением по времени вперед ситуация еще хуже. Это билет в один конец. Можно увидеть, что случится в будущем, но в этом случае вы тоже перестанете существовать, стоит только отпустить Кристалл. Бессмысленный, я бы сказала, выбор.

– Фигня какая-то, – проговорил в сердцах Квинт, зарывшись руками в свои светлые кудри. – Зачем тогда он вообще нужен, Кристалл этот?

– Это проверка: достойно ли человечество существования, – улыбнулась Гермиона.

– И кто нас проверяет? – с горечью спросил Джордж.

– Древние трактаты предполагают, что боги, но каждый может сам заняться теологическими размышлениями.

– И что ты тогда предлагаешь сделать? В чем заключается «истинный путь»? – поинтересовалась Джинни.

– Я думаю об этом уже несколько дней, – ответила Гермиона, закрыв глаза. – Я бы вернулась в прошлое и спасла моих полевых агентов… Алонсо… Фарзина, Тсао Даиу, всех погибших в Мьянме… Прыжок всего-то на семь-восемь месяцев назад, ведь так? Чем дальше в прошлое, тем значительней изменения. Такое решение повлияло бы на меньшее количество жизней, чем возвращение на двадцать лет назад для спасения родителей Гарри. Однако, – покачала головой Гермиона, – тем самым я бы изменила весь мир ради избежания моих личных трагедий, а это весьма эгоистично. Мне кажется, что чем меньше мы влияем на время, тем лучше: никому не пристало играть в Бога. Так что в конце концов я решила, что на вашем месте прыгнула бы максимум на час в прошлое.

С этими словами Гермиона поднялась на ноги и надела свой рюкзак. Для начала информации достаточно; она объяснит все остальное, когда они подойдут ближе к цели.

– Я знаю, что вы поступите правильно. Мой выбор пал на вас, потому что я доверяю вашим решениям. Однако если я хоть как-то могу на вас повлиять, то прошу переместиться на минимально возможное количество времени.

Рон тоже встал, поднимая свой рюкзак:

– Но можно хотя бы вернуться так далеко, чтобы успеть до твоего поражения? – Со всех сторон послышалось угрюмое поддакивание. – Потому что мы тут поговорили, понимаешь… У тебя совсем не получается притворяться, будто ты не идешь на собственную смерть.

Гермиона закусила губу и окинула друзей взглядом.

– Что тут лукавить: я думаю, это было бы замечательно. Мне уже надоело постоянно размышлять о конце жизни. Какие-то невеселые это мысли.

– Будто мы и сами не знаем, – фыркнул Гарри.

– Ну да, – наморщила нос Гермиона. – Просто имейте в виду: решение будет по умолчанию трудным. Возможно, ради моего спасения придется пожертвовать кем-то другим. Сделайте лучший, по вашему мнению, выбор и знайте, что я с ним в любом случае согласна.

Гарри крепко обнял ее одной рукой.

– Ну что, тогда все решено? – спросил он остальных. – Тот, кто доберется до Кристалла, спасет нашу всезнайку.

Одобрительно кивнув, друзья принялись собираться в путь. Гермиона старалась не поднимать на них взгляд, чтобы никто не увидел выражение ее лица: радость от их уговора быстро сменилась болью из-за того, что Гарри нежно назвал ее именно тем прозвищем, каким недавно проклиная наградил Снейп.

Через пару минут они уже летели на метлах вслед за бегущей по снегу собакой.

Глава 32

Время близилось к вечеру, когда бульдог неожиданно взвизгнул и потерял равновесие, заставляя притормозить остальных. В следующую секунду Квинт уже лежал на снегу ничком. Приземлившись, Гермиона подбежала к нему и заметила, что метла вдруг потяжелела.

– Мерлин, больно-то как! – взвыл перевернувшийся в этот момент на спину Квинт.

Остальные тоже приземлились и с метлами в руках медленно подошли ближе.

– Это и была граница мертвой зоны? – спросил Гарри, помогая другу подняться.

– А как ты думаешь? – огрызнулся Квинт, отряхиваясь от снега.

– Предлагаю тебе вернуться на пару шагов, чтобы согреться, – сказала Гермиона. – Мертвая зона расширяется, так что это наша последняя возможность воспользоваться магией. К утру граница будет уже на двадцать миль южнее. – Она посмотрела на навигатор, а потом на темнеющее небо, грозящее проливным дождем. – Нам удалось подлететь намного ближе, чем я рассчитывала: до цели осталось всего десять миль. Этот отрезок пути можно оставить на завтра. Разобьем лагерь прямо здесь: думаю, найти местечко получше уже не удастся.

– А метлы куда? – спросил Джордж.

– Из них получится неплохой костер, – подала идею Джинни. – Они нам больше не пригодятся, а тащить на себе лишний груз я категорически отказываюсь.

– Надеюсь, они будут гореть достаточно жарко, чтобы от остальной древесины не получилось слишком много дыма, – сказал Рон и собрал у всех метлы.

Оглядевшись по сторонам, Гермиона выбрала место для лагеря. После времени, проведенного в бегах на седьмом курсе, она могла справиться с этой задачей даже с закрытыми глазами.

– Рон, мы поставим палатки, пока ты будешь разжигать костер. Джинни, наберешь еще веток?

– Уже иду, – отозвалась та, снимая рюкзак.

Несколькими часами позже друзья сидели на ковриках вокруг огня, глядя на Джорджа, который поджаривал маршмеллоу. Гермиона была зажата между Роном и Квинтом.

– Ну и холодрыга… Я так себе ночью все яйца отморожу, – жалобно заявил последний, растирая голени руками в перчатках.

– Ну и отлично: не придется больше на них смотреть, – ответил Рон, пододвинувшись еще ближе к подруге, чтобы обоим стало теплее.

– Тебе просто завидно, потому что твои меньше, – буркнул Квинт.

Гермиона закатила глаза и потянулась к костру, чтобы достать один из греющихся в нем булыжников и, завернув, передать Квинту:

– Не бойся. Внутри палаток может быть на удивление тепло.

– Ага, особенно после ныряния под лед ради лучшего друга, – фыркнул Рон, заставив Гарри усмехнуться:

– И не напоминай.

– Ладно, пойду осваиваться, – сказал Квинт, прижав горячий камень поближе. – Толкнете меня, когда будет моя очередь дежурить.

Гарри и Джинни пошли спать следующими, а за ними отправился в свою палатку и Джордж. Гермиона подняла взгляд на перечеркнутое голыми ветвями небо. Дым от костра будто растворялся в черном одеяле ночи, потому что ни луны, ни звезд видно не было.

Достав для Рона из костра следующий булыжник, Гермиона перекатила на его место холодный.

– Давно хотел тебя спросить… – начал Рон.

– Спрашивай.

– Что насчет другой части пророчества?

– Какой именно?

– Я про то, что, может, нужно действительно ранить нашего штатного спасителя.

– Мне все слышно! – возмутился из палатки Гарри. Гермиона фыркнула и шутливо боднула Рона в плечо.

– Тогда лучше было сделать это до того, как мы остались без магии для исцеления.

– Нет, я серьезно, – продолжил он шепотом. – Как иначе понять строки, что «жизнь и смерть зависят от человека, которого средь других она ранит глубже»?

– Наверное, это о том из вас, кто больше остальных расстроится из-за моей смерти, – пожала плечами Гермиона. Обдумывая ее слова, Рон пару минут молчал, после чего наконец отрицательно мотнул головой:

– Я бы сказал, в пророчестве говорится о Снейпе, но ты его с собой не взяла…

– Почему тебе так кажется?

– Разве ты не бросила его только что? Такие вещи могут ранить очень глубоко. Квинт сказал, что Снейп тем вечером будто с цепи сорвался.

– Ты проводишь слишком много времени, размышляя о моей личной жизни, – закатила глаза Гермиона.

– Так бросила или нет?

– Вообще-то, все не так просто. Разбитое сердце тут ни при чем, Снейп вовсе не обиделся… Он в ярости, потому что я не оправдала его доверия. Эта рана действительно глубока. Честно говоря, он никогда не был достаточно мною увлечен, чтобы расстраиваться из-за того, что мы больше не вместе. Однако он всегда был гордым человеком, и я задела именно это его чувство.

– Как же ты умудрилась?

– Ну, я совала нос в его личные дела, почти как ты сейчас.

– Намек понят, – Рон поднял руки в примирительном жесте. – Я только еще одну вещь скажу. У того Снейпа, который прямо в мантии ринулся в озеро, дабы убедиться, что ты в порядке, на уме была явно не гордость.

– Нас же ранили! – поморщилась Гермиона. – А он учитель. И натренирован так реагировать в момент опасности.

Рон фыркнул.

– Милая моя, я там чуть ласты не склеил от потери крови. У меня кость торчала сантиметров на двадцать, а у тебя был порез на мизинце. Так Снейп прямо мимо меня проскакал.

– Мне еще спину поранили, – возразила Гермиона, понимая, что это звучит глупо. Она тяжело вздохнула. – Боюсь, умом его не понять. Я не слепая и замечала те поступки, о которых ты говоришь… даже более компрометирующие… Однако по личному опыту могу тебя уверить: в случае со Снейпом полагать, что дважды два – четыре, – опасное легкомыслие. Если он взмахивает палочкой вроде бы для Экспеллиармуса, еще не факт, что из нее не вылетит Непростительное.

– Полностью с тобой согласен. Сколько лет Снейп вел себя, как Пожиратель смерти, а поди ж ты – оказался настоящим героем.

– Точно. В любом случае, с меня довольно. Признаюсь, он запал мне в сердце, но у наших отношений не было будущего, а на данный момент и без них забот хватает. Просто обидно, что я под конец все испортила. Не хотелось бы, чтобы он запомнил меня истеричкой.

– Ну, ты можешь попытаться улучшить созданное тобой впечатление, когда мы все вернемся домой, – подмигнул Рон.

– Так и сделаю, – еще раз боднув его в плечо, улыбнулась Гермиона. Она поднялась с коврика и потопала ногами, чтобы восстановить кровообращение. – Однако я не думаю, что посиделки у костра действительно считаются дежурством.

– Да уж. – Рон тоже встал, и оба начали обходить периметр по первому кругу.

Разбудив через три часа Квинта и Джорджа, они направились в свою палатку. Гермиона разделась до термобелья, натянула чистые носки и, устроившись в спальном мешке, застегнула молнию. Рон так долго ерзал в своем спальнике, что оказался у подруги под боком. Общая картина напоминала пытающихся спариться гусениц.

Когда Квинт и Джордж, тихо переговариваясь, начали удаляться от палаток, Рон подпер голову рукой и посмотрел на Гермиону сверху вниз.

– Ты никогда не думала о том, что мы могли бы сойтись еще раз?

– Если честно, я думаю об этом примерно раз в неделю! – хихикнула Гермиона, повернувшись на спину. – А потом ты снова выдаешь какой-нибудь перл.

– Вот-вот! Я тебя, конечно, люблю… Ты отпадно выглядишь, очень умная и сексапильная… Но иногда занудствуешь так, что плакать хочется.

– Это заметно! – хрюкнула Гермиона, пытаясь подавить смех и разговаривать шепотом. – У тебя прямо на лице написано! Я говорю-говорю, глядя тебе в глаза, и ты так внимательно слушаешь, а потом вдруг смотришь куда-то вдаль, поглаживая живот, и я знаю, что ты думаешь о еде!

– Ну, не каждый раз, – серьезно ответил Рон. – Иногда я думаю о том, что из-за твоих бесконечных нравоучений заработаю себе язву.

Гермиона все-таки не смогла сдержать очередной булькающий смешок, и оба уткнулись в спальники, чтобы своим гоготом не разбудить весь лагерь.

Наконец Рон улегся на походной подушке, а Гермиона, повернувшись на бок, прильнула к нему спиной. Капли моросящего дождя мягко стучали о стены палатки.

– Я тут подумал, – начал Рон. – Мы оказались не самой удачной парой, но были счастливее друг с другом, чем с кем-то еще.

– Согласна.

– Как насчет брачного пакта? Если годам, скажем, к тридцати мы не найдем себе пару, то просто поженимся. Таким образом можно обеспечить себе регулярный секс и гениальных рыжих отпрысков.

Гермиона улыбнулась, чувствуя, как на сердце становится теплее.

– К пятидесяти.

– К тридцати пяти.

– К сорока, и это мое последнее слово.

– По рукам.

На этом они пожелали друг другу спокойной ночи и замолчали. Гермиона уснула с улыбкой на губах – наверное, впервые за весь этот долгий год.

Крик боли прорезал ночную тишину.

Открыв глаза, Гермиона увидела на лице Рона такое же тревожное удивление, как и то, что кипело сейчас в ее крови. Просачивающийся снаружи слабый свет указывал на ранний час. Кроме стука падающих с ветвей капель ничего не было слышно; спокойствие казалось слишком уж полным. Друзья вылезли из спальников и наспех надели штаны и ботинки, прежде чем выйти из палатки. Увидев, что произошло снаружи, Гермиона застыла в шоке, а Рон сдавленно выдохнул.

Несмотря на густой туман, было легко разглядеть упавшую у потухшего костра Джинни. На ее виске блестела запекшаяся кровь. Связанный и с кляпом во рту, Гарри вырывался, даже будучи поставленным на колени, и с ненавистью глядел вверх на держащего его за волосы мужчину. Джордж и Квинт стояли в одном термобелье в грязной жиже, подняв руки. Семеро человек окружили их, держа в руках кинжалы и короткие мечи. Трое выглядели китайцами, двое – восточноевропейцами, один – испанцем или португальцем. Тот, который удерживал Гарри, был однозначно болгарином.

– Чиликов?! – воскликнула Гермиона, удивившись появлению главы болгарского департамента в своем лагере. Помнится, он громче всех требовал немедленно разрушить любой появившийся артефакт. – Что вы тут вытворяете?!

– Зарабатываю себе на жизнь, – отвратительно усмехнулся тот. – За вашу поимку я получу миллион сверху.

– От Калеба Ллойта, надо полагать? Вы что, не понимаете? Он никогда не поделится своим состоянием, к тому же я могу сообщить, что богатствами тут даже и не пахнет. Не будет никакого артефакта, это аномалия совсем другого рода.

Чиликов прищурился, а потом обнажил нож и приставил его к горлу Гарри.

– Хватит болтать. Я не собираюсь слушать бесконечные сказки, пока кто-нибудь не примчится вас спасать. Кроме Грейнджер, живым мне никто не нужен. – Сглотнув, Гермиона глянула в сторону Рона и, когда тот лишь покачал головой, обреченно подняла руки. – Свяжите их, – приказал Чиликов.

Двое женщин направились к ним с веревками, как вдруг все вздрогнули от невероятно громкого треска. Один из китайцев коротко всхлипнул и с удивлением посмотрел на свою грудь. Когда он вновь поднял взгляд, его ноги подкосились, и он упал на землю. Где-то громыхнуло еще раз, и второй мужчина вскрикнул, схватившись за живот. Остальные замерли на месте, ошарашенно глядя по сторонам. Некоторые из нападающих достали свои бесполезные волшебные палочки и угрюмо сжимали их в руках наравне с холодным оружием. После очередного треска на лбу Чиликова появилась дыра, а из затылка брызнул красный фонтан, и бездыханное тело свалилось в потухший костер. Кто-то громко закричал.

В следующие секунды произошло сразу несколько вещей. Гермиона прыгнула на стоявшую рядом с ней женщину, ударила ее ребром ладони в горло и, выполнив подсечку, уложила на землю. Второй женщине Рон локтем сломал нос. Неподалеку что-то хрустнуло, и стороживший Квинта китаец упал с неестественно вывернутой головой. Схватив нож противника, аврор полоснул по очередному нападающему, которого Гермиона ударом ноги отправила на острый клинок.

После очередного выстрела, раздавшегося неожиданно близко, она повернулась на звук. Из-за пелены тумана с пистолетом в руке вылетел Снейп. С горящим взглядом и развевающейся позади мантией, он выглядел ангелом мщения, который без труда расправился с последней из нападающих. Меч женщины вылетел из ее рук и звякнул о камень около застывшей на месте Гермионы.

Снейп? Здесь? Да еще и с пистолетом? Гермиона несколько раз моргнула, но всепоглощающее чувство облегчения вытеснило из головы прочие мысли.

На поляне стало тихо. Джордж суетился около Джинни, Рон освобождал от пут Гарри, а Квинт связывал двоих выживших женщин. Все закончилось так же быстро, как и началось, и Гермиона не знала, сколько времени оставалась на месте в попытке осознать произошедшее.

– Давай сюда аптечку, – крикнул ей Джордж.

Гермиона нырнула в свою палатку, достала из рюкзака набор первой помощи и, открывая его на ходу, бегом вернулась к Джинни. Нашатырь не помог. Пульс и дыхание были равномерными, но из-за полного отсутствия реакции пострадавшей Гермиона подозревала серьезную черепно-мозговую травму. Джордж начал было промывать рану на виске, но сразу же остановился:

– Опухоль слишком сильная, но мне кажется, что кости черепа повреждены.

– А у нас тут сломанная нога, – сообщил Рон.

– Так наложи на нее шину! – прошипел бледный Гарри, подползая к подруге.

– Что же нам делать с Джинни? – простонал Джордж.

– Не трогайте ее голову, – сказал Снейп и выбрал две самые прямые ветви из запасов для костра. – Нужно предотвратить любые движения, но и позаботиться о том, чтобы мисс Уизли не задохнулась рвотой.

Вдвоем с Джорджем они зафиксировали голову бинтами и крайне осторожно развернули Джинни на бок, подперев ее туловище наспех собранными вещами.

– Можно положить ее в палатку? Так будет теплее, – предложил Джордж, но Снейп отрицательно покачал головой:

– Раненую нельзя перемещать.

– Но нельзя же просто оставить ее на земле!

– Было бы неплохо ее спрятать, а в остальном лучше довериться гипотермии. Пониженная температура тела увеличит вероятность выздоровления. Я бы на вашем месте укрыл ее палаткой с отрезанным дном.

Впервые с момента своего появления Снейп поднял взгляд на Гермиону, и тогда она увидела, что путешествие не прошло для него даром: под глазами чернели круги, а на щеках было больше щетины, чем ей когда-либо доводилось видеть. В черных кожаных перчатках, синем маггловском свитере и темных брюках Северус выглядел крайне странно, но все равно замечательно.

Когда их взгляды встретились, сердце Гермионы екнуло. Она была рада видеть Северуса практически до слез, однако его отстраненность глубоко уязвила ее. Из-за равнодушия в холодных глазах Гермиона не смогла даже улыбнуться в его адрес.

– Если вы хотите дать мисс Уизли шанс на выживание, кому-то из вас придется выйти из мертвой зоны и попросить о помощи. – Поднявшись, Снейп отряхнул руки. – Вам решать.

– Как далеко сейчас граница? – спросила Гермиона. Он пожал плечами:

– Когда мы пересекли ее сегодня в полночь, было около десяти миль.

– «Мы»? – поинтересовался Квинт.

– Со мной прибыли Артур, Уильям и Лонгботтом. – Указав подбородком на тело в остатках потухшего костра, Снейп продолжил: – Ллойт с компанией уже были здесь, когда мы появились. Как я понял, они не знают точного расположения цели и, разбившись на несколько групп, просто ищут Грейнджер. Я шел следом за этими, избавляясь по пути от их зазевавшихся товарищей, но перед рассветом слишком сильно отстал и не сразу заметил, что они нашли ваш лагерь.

– А откуда вы знали, что мы в Чили? – спросил Рон.

– Филипса схватили в Министерстве; он мертв. Ваш отец связался со мной, и вдвоем мы обнаружили на кухонном столе расчеты, – снисходительно ответил Снейп.

– А откуда у вас вообще пистолет? – не удержался Гарри. Взяв Джинни за руку, он добавил: – И где вы научились стрелять?

– Купил в Северной Ирландии двадцать лет назад, когда паранойя одолела. Более интересный вопрос – почему вы без огнестрельного оружия? Знали же, что идете в мертвую зону, а за ваши головы назначена награда. – Небрежно махнув рукой в сторону зачехленного охотничьего ножа на бедре Квинта, Снейп едко усмехнулся: – Вы что, действительно думали, что этого будет достаточно?

Стиснув зубы, Гермиона благоразумно решила заняться палаткой Гарри и Джинни.

– Нам нельзя просто так оставлять ее здесь, – возразил Рон, вернувшись к главной теме разговора. – Этот пистолет наделал столько шума, что остальные группы легко найдут нас.

– Думаешь, волшебники узнают этот грохот? Я, например, стоял тут и просто тупо пялился на происходящее, хоть и видел, как в людях появляются дыры.

– Мы не можем надеяться на удачу, – заметил Гарри. – Хватит одного магглорожденного или увлекающегося маггловскими фильмами волшебника, чтобы узнать этот звук. Нам надо убираться отсюда.

– Сдвинете мисс Уизли с места – и она умрет, – сказал Снейп.

Глава 33

– Мы вас спрячем, – сказала Гермиона, достав рюкзак Гарри и выпрямившись. – Поставим над вами палатку и нарежем столько веток, чтобы ее не было видно. Тела нападающих оттащим в кусты.

– А что насчет пленных? – спросил Квинт.

Гермиона подавила в себе всякую жалость, не чувствуя ничего, кроме боли от смерти Филипса, и повернулась к Снейпу:

– Им известно что-либо, чего ты не знаешь?

– Нет.

Ее взгляд в сторону Квинта был красноречивее любых слов. Аврор кивнул и, заставив пленников подняться на ноги, потащил их глубже в лес. Густой туман донес эхо быстрой кончины обоих до опушки. Гермиона вздрогнула и сглотнула, повторяя в уме: «Гарри, Джинни, Филипс, Даиу, Виктор, Фарзин, Кадри, Алонсо, Джоу Ли, Абраньо, Фоклер, Эмерсон, Ригли…»

– Джордж, начинай срезать ветки, а я поставлю палатку. Рон, тебя мы отправим за помощью: ты лучше всех понимаешь магглов. Чтобы выйти к дороге, нужно двигаться все время на восток. Постарайся остановить машину. Неплохо было бы пойти налегке, но возьми с собой все необходимое и, главное, навигатор. Я отмечу расположение нашего лагеря, чтобы ты смог вернуться к этой опушке. Держи свой галлеон наготове: магия вернется, как только кто-нибудь дотронется до Кристалла. В этом случае спасатели нам не понадобятся.

– А нельзя просто использовать Кристалл, чтобы вернуться в настоящий момент? – спросил Джордж.

– Конечно, можно, но нас меньше. Еще не факт, что мы доберемся до артефакта первыми.

– Ну, если его коснется кто-то другой, будет не так уж и важно, выйдет Рон на магглов или нет.

– Да, но я не могу просто оставить друзей здесь и надеяться, что случай решит их судьбу.

– Согласен. Я это просто так сказал.

– Мог бы и помолчать, – процедил Гарри. Джордж в ответ виновато хмыкнул.

Глянув на едва держащегося на ногах Снейпа, Гермиона махнула рукой в сторону остальных палаток:

– Иди поспи: выглядишь неважно. Правда, у тебя всего около часа.

Устало кивнув, он отошел от лагеря и вскоре вернулся с перекинутым через плечо кожаным мешком. Не глядя на Гермиону, Северус залез в ее палатку.

Гермиона разбудила его через полтора часа.

К тому времени общими усилиями удалось спрятать под натурально выглядящими кустами Джинни и Гарри, а также уничтожить все следы лагеря, за исключением палатки, в которой спал Снейп. Тела нападавших отнесли подальше в лес и тоже спрятали, но с нарушенным снежным покровом ничего поделать было нельзя. К счастью, под деревьями лежало сравнительно мало снега, и Джордж, протащив туда и обратно пару крупных веток, более-менее скрыл признаки пребывания людей на поляне. Они оставили угрюмо молчащему Гарри запасы еды, воды и ибупрофена. Гермиона с трудом попрощалась с Роном, объяснив ему, как обращаться с навигатором, и научив говорить «вертолет» на испанском, в то время как оба делали вид, что не плачут.

Она залезла в свою палатку и тихо упаковала все, что было возможно, прежде чем разбудить Снейпа. Тот глубоко вздохнул и перевернулся на спину, одарив Гермиону сонной улыбкой, но потом вспомнил, где находится, и нахмурился.

– Уже пора выходить, – сказала она.

Снейп кивнул и вылез из своего спальника.

– Как ты держишься? – спросил он хриплым от сна голосом.

– Не знаю.

Он занялся шнуровкой ботинок, никак не отреагировав на ее слова. Тогда Гермиона прошептала:

– Ты меня уже простил?

На секунду Северус замер, не отводя взгляда от своих рук, и наконец покачал головой:

– Я не знаю как.

– Но ты же пришел, – тихо и с болью проговорила она. Тогда Снейп поднял на нее взгляд, и выражение на его лице заставило Гермиону почувствовать себя полной дурой.

– Я пришел не ради тебя.

Судорожно сглотнув, она с горящими щеками ретировалась из палатки.

Гермиона шагала вперед, машинально переставляя ноги, не поднимая взгляда от земли и не смотря по сторонам. Вот уже несколько часов процессия двигалась, не меняясь местами, поэтому Гермиона знала, что Квинт все еще находится справа от нее, а Джордж – слева. Снейпа не было видно среди деревьев, но его присутствия невозможно было не ощущать. Гермиона изо всех сил старалась не обращать на него внимания, вместо этого беспокоясь о Гарри, Джинни и Роне. Решение оставить раненых друзей в палатке было одним из самых тяжких и отвратительных в ее жизни. Гермиона чувствовала внутри гулкую пустоту, будто ее душа иссохла и рассыпалась, подобно хлопьям старого пепла.

– Грейнджер, – тихо позвал Квинт.

Остановившись, она огляделась по сторонам. Редкий лес, по которому они шли целый день, закончился, и взору открылись невысокие холмы заснеженной тундры. Сверившись сначала с часами, Гермиона достала компас и сориентировалась на местности.

– Наша цель находится где-то за первой грядой. Идти осталось около двух миль; может, меньше. – Она с тревогой посмотрела наверх: туман давно рассеялся, но тяжелые облака заволокли небо, и температура начала падать. Им повезло, что зима оказалась теплой, но это везение, судя по всему, вскоре грозило закончиться. – Если мы продолжим в том же темпе, то успеем задолго до наступления темноты.

– А дальше? – возразил Джордж. – Мы знаем, что нас разыскивают другие группы. Стоит покинуть прикрытие деревьев, и даже бежать станет некуда, хотя мы и бежать-то не в состоянии: так вымотались, что с нами и моя племянница бы справилась. Поэтому лучше дождаться ночи: так безопаснее, и можно будет набраться сил. Снейп, вон, вообще с ног валится.

Гермиона обернулась к Северусу, который хладнокровно встретил ее взгляд, несмотря на покрасневшие глаза и свинцовую бледность. Наверное, он готов был упасть на месте, имея за плечами пятнадцатичасовой марш и одну короткую передышку на сон. Странно, что Снейп ничего не сказал. И откуда только у него могли появиться силы на второй день пути? Нахмурившись, Гермиона внимательнее осмотрела опушку.

– Ладно. Поставим палатку – одну! – и спрячем ее под ветками, как в случае с Джинни и Гарри. Костер разводить не будем: только дыма нам не хватало. Двое спят, двое патрулируют.

Лагерь разбивали неимоверно долго, потому что старались пилить ветки как можно тише. Несмотря на все усилия, время от времени раздавался хруст, от которого друзья настороженно замирали. Палатку поставили между двумя елями на слой прошлогодних листьев так, что в конце концов со стороны ее было не видно. Квинт и Снейп пошли отдыхать первыми, в то время как Джордж и Гермиона молчаливо поужинали энергетическими батончиками и водой. Когда они отправились в обход по большому периметру, то не могли не подумать о том, что Гарри и Джинни на своем дежурстве явно не ловили ворон, однако Чиликову с приспешниками все-таки удалось застать их врасплох. Поэтому Джордж и Гермиона специально курсировали вокруг лагеря дальше, чем обычно, чтобы в случае опасности у спящих товарищей была возможность хотя бы среагировать на крик.

Когда к концу дежурства они вернулись к палатке, то застали бодрствующего Квинта за импровизированным ужином. Указав на скопление маскирующих веток, он заметил:

– Лучше дать Снейпу еще поспать: эти два часа как мертвому припарка. Его сейчас, наверное, и не добудишься.

– Ладно, тогда иди отдыхать, – сказала Гермиона Джорджу. – Мне все равно не до сна.

Еще одну смену она тревожно ходила кругами среди деревьев и ждала наступления ночи.

Через полтора часа проснулся Джордж, но Снейп все еще не подавал признаков жизни. Остальные начали уговаривать ее прилечь, обещая разбудить через час и вытащить Снейпа силком, если он так и не проснется. Гермиона нехотя согласилась.

Она залезла в палатку, сбросила ботинки и, аккуратно сняв носки с покрытых мозолями ног, натянула свежую пару. Равномерно дышащего рядом Северуса было практически не видно: он лежал на животе, и из спальника торчали лишь его волосы. Раздевшись, Гермиона устроилась на кровати из трех раскрытых друг на друге спальных мешков.

Она по привычке положила волшебную палочку под груду одежды, заменяющую подушку, повернулась на бок и начала беспокоиться: что если ее ошибка заключается именно в том, чтобы дать Снейпу выспаться и тем самым потерять драгоценное время? Жива ли Джинни? Смог ли Рон найти помощь? Стука вертолетного ротора слышно не было, но, возможно, первый лагерь находился уже слишком далеко. Как там Гарри? Почему им так и не пришло в голову воспользоваться каким-нибудь внедорожником, прихватив с собой пару стволов? Тогда все уже давно были бы у цели. Гермиона слишком долго жила среди волшебников и совсем перестала мыслить по-маггловски.

Так она и ворочалась, не в состоянии улечься и расслабиться.

Снейп начал шевелиться, и Гермиона повернулась к нему лицом. Глубоко вздохнув, он приподнялся на локтях и посмотрел вокруг себя, не сразу понимая, где находится.

– У тебя еще целый час, – тихо проговорила она. – Спи дальше.

– Сколько я уже?.. – хрипло спросил Северус.

– Почти четыре часа. Я только что легла.

Опустив голову, он потянулся, насколько позволял спальник, потом смахнул волосы с глаз и уставился на Гермиону таким долгим взглядом, что она молча отвернулась в другую сторону. Из-за ее спины доносились разные звуки: тихий «вжик» молнии, скованные движения под низким сводом палатки, шорох ладони по покрытому щетиной подбородку. Гермиона думала, что Северус начнет одеваться, поэтому чуть не вскрикнула от неожиданности, когда он приподнял импровизированные одеяла и, нырнув под них, обнял ее.

Прижав Гермиону к груди, Северус зарылся лицом в ее волосы и зашептал на ухо:

– Я очень хочу тебя простить. Ты не понимаешь, насколько это новое чувство. Я часто жаждал прощения – иногда молил о нем на коленях, – но еще ни разу не пытался простить сам.

Гермиона повернулась к нему, не в силах сдержать слезы:

– Пожалуйста, – зарыдала она. – Еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой виноватой. Я не хочу умереть с мыслью, что ранила тебя и теперь ты меня презираешь.

Северус еще крепче обнял Гермиону и держал, давая выплеснуться наружу этому сугубо личному в масштабе предстоящих опасностей горю.

– Шш, – утешал он ее, – ты не умрешь, и я вовсе тебя не презираю. Ты же… Все образуется. Тебе нечего бояться.

Эти слова легли бальзамом на истерзанную сомнениями душу. Гермиона уткнулась лицом в колючий подбородок. Он странно контрастировал с шелковистым термобельем под ее ладонями, которые сами собой пришли в движение. Она тоже обняла Северуса, чувствуя, как из-за успокаивающих ее рук перекатываются мышцы на его спине.

– Спасибо, – проговорила она. – Даже если это не конец, твоя поддержка очень много значит для меня.

Гермиона слегка отстранилась и вытерла рукавом лицо. А открыв глаза, обнаружила, что Северус смотрит на нее со смесью замешательства и беспокойства. Он был так волнующе прекрасен в этот момент, что у нее перехватило дыхание. «Боже, если бы только!... » Она вздохнула, подавшись вперед, чтобы погладить его небритую щеку:

–Ты действительно невероятный человек, – и с этими словами вновь убрала руку.

Северус непонимающе поднял брови. Она грустно улыбнулась ему в ответ и уже хотела было отодвинуться, но Снейп удержал ее на месте. Пришла очередь Гермионы смутиться. Глаза Северуса внимательно изучали ее лицо, следя за реакцией, в то время как ладонь начала свое путешествие вверх по бедру. Гермиона слегка нахмурилась, не вполне понимая его намерения, выражаемые тем, как он удерживал ее возле себя, лаская пальцами стройное тело. Однако сердце тут же замерло, стоило Северусу наклониться и, приблизившись еще больше, накрыть ее губы своими.

Тишину тотчас прервал невесомый вздох, и Снейп, зажмурившись, поцеловал Гермиону снова. Она почувствовала, что улыбается ему прямо в губы, и тогда Северус поцеловал ее в третий раз, а его руки обняли ее всю. Возвращая ему поцелуй, она словно окутала Северуса собой, слилась с ним, выравнивая дыхание и приспосабливая свой собственный ритм к тому, который предложил и задал ей он, позволяя любовнику вести и полностью управлять собой. Когда Северус прижался к ее телу сильнее, Гермиона издала хриплый стон.

Снейп отстранился, а затем, тяжело дыша, посмотрел на нее вниз. Его взгляд – вот где был настоящий, усмиренный когда-то, в далеком прошлом, огонь! Глаза Северуса превратились вдруг в пылающие озера, и он облизал свою нижнюю губу, прежде чем целиком окунуть Гермиону в их жаркую чернильную топь. «Что ты со мной сделала? » – выдохнул он едва слышно.

Вопрос застал Гермиону врасплох, и она лишь покачала головой, не зная, что сказать. Однако для Северуса, похоже, это было неважно. Он наклонился и опять поцеловал ее, дразня по отдельности губы, мгновенно издав глубокое рычание, стоило лишь их языкам встретиться. Затем он вновь отстранился и, окинув Гермиону взглядом, одной рукой начал стаскивать с нее рубашку. Казалось, Северус ждет, что она остановит его. Не отрывая горящих глаз от ее зрачков, он обнажил ей грудь и наклонился, чтобы поцеловать волнующую округлость. Гермиона еле слышно вздохнула и зарылась пальцами в его запыленные волосы.

Дыхание Северуса согревало ей кожу, и Гермиона не могла им насытиться. Ее руки неустанно бродили по шелковистой поверхности снейповского белья, изучая все изгибы и очертания крепкого тела. Когда, потянув за край, Гермиона коснулась, наконец, обнаженной кожи, оба издали шипящий вздох удовольствия. Мужская рука скользнула вдоль живота вниз, под одежду, и Северус начал игриво ласкать нежные складочки, одновременно целуя белоснежную грудь. Возбуждение Гермионы росло, и она закрыла глаза, полностью отдавшись на волю ощущениям. Пальцы Северуса танцевали вдоль ее лона, и вскоре, прикусив губу, она начала дрожать и сотрясаться под его ласками, вызвав из уст любовника низкий одобрительный возглас. Когда наслаждение достигло своего пика, отправив Гермиону за край, Снейп поднял голову от ее груди и поцеловал в губы с той невероятной яростной страстью, которая вспыхнула в них еще до того, как они начали снимать друг с друга одежду. Он раздевал Гермиону до тех пор, пока она не осталась рядом с ним полностью обнаженной, и лишь медальон продолжал висеть у нее на шее. Тогда Северус приподнял его и, с загадочной улыбкой покачав головой, снова поцеловал хозяйку тайного украшения.

Их тела слились в отчаянной потребности быть вместе. Хлипкие стены палатки создавали лишь иллюзию уединения, поэтому и Северус, и Гермиона изо всех сил пытались вести себя тихо. Когда он начал толкаться в нее снова и снова, общее дыхание заменило им тысячу трепетных слов и сокровенных признаний. Гермиона притянула Снейпа к себе, желая составить с ним единое целое и с безумной надеждой заполнить собой его сердце так же, как он своим наполнил ее. Северус прижался губами к ее уху и прошептал: «В тебе так хорошо... всегда… чертовски... » Она закусила губу, чтобы ничего не сказать или, не дай бог, не закричать от восторга, и лишь крепче прильнула к сильному телу. Северус обнял ее за талию, ритмичными нажатиями подавая Гермиону к себе, навстречу собственным толчкам, а она, схватив его голову, поцеловала любовника откровенно и пылко. Как только их губы сблизились, Снейп не выдержал, издав долгий, по-детски беззащитный звук, почти разбивший ей сердце своей красотой. Сразу за этим Гермиона почувствовала, как Северус немного отстранился и напряженно стиснул зубы, борясь с неизбежностью финала, а потом вновь зарылся лицом в ее волосы и рвано выдохнул: «Быть с тобой… так близко… невыносимое искушение... » Она ухмыльнулась, еле переведя дух от радости, в то время как Северус, подавив рычащий стон, сорвался в пропасть.

Гермиона удерживала сотрясаемое волнами оргазма тело, позволив ему обмякнуть и тяжело опуститься на нее.

Прежде чем лечь рядом и притянуть девушку к своей груди, Северус легкими поцелуями покрыл плавную линию ее шеи, область за ухом и контур плеча. Она слышала, как он старается восстановить дыхание, однако любовная дрожь делала все его попытки скорее похожими на плач. Когда Северус, наконец, успокоился, то уткнулся лбом Гермионе в плечо. Его рука неспешно ласкала ее живот, выписывая на нем витиевато-таинственные круги.

– Тебе нужно поспать, – прошептал он чуть слышно.

Сонно кивнув, она согласилась:

– Только недолго.

Северус смахнул спутанные пряди, падающие ей на спину, и поцеловал в ямочку на затылке, граничащую с линией волос:

– Не волнуйся.

Удовлетворенная и обессиленная, Гермиона почти уснула под размеренные движения нежных пальцев, ласкающих ее шею и ложбинку между грудей.

В полудреме она отметила, как Северус прижался к ее спине, и тепло улыбнулась, ожидая, что он украдет у нее еще один поцелуй.

Однако вместо этого она почувствовала легчайшее движение вдоль ключицы, которым кулон был снят с ее шеи, чтобы послушно упасть в ожидающую его ладонь Снейпа.

Примечание к части

Огромное человеческое СПАСИБО Маринике, которая не только вычитала друг за дружкой три главы, но и виртуозно перевела очередную постельную сцену!

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 14 151617 18 Следующая ⇒