Часть вторая 7 страница

Нам не дано избавиться от одиночества. Но все мы призваны достойно и с верою каждый нести свое одиночество; и, любя и помогая, делать чужое одиночество сносным, достойным и духовным. В этом — утешение. Так и только так сможем мы преодолеть одиночество, мы, одинокие дети человеческие, взирая ввысь и с любовью помогая друг другу» (И. Ильин).

Как преодолеть одиночество? За помощью и советом обратилась Елена Михайловна (Алена)?.:

«Я немолодая одинокая женщина, и обстоятельства таковы, что вряд ли в ближайшем будущем это положение изменится. Мой вопрос не в том, как найти спутника жизни, а как примириться с одиночеством. Ведь считается, что для женщины это самое страшное».

Ответы Елене тоже оказались на редкость единодушными:

«Добрый день, Елена. Вы пишете: «Ведь считается, что для женщины это самое страшное». Кем считается? Мужчины так считают? Женщины? Это довольно странный взгляд. По-моему, неверный. Одиночество — слишком расплывчатое понятие. Если одиночество суетно — да, это беда, но дело тут именно в суете. Суета всегда звероподобна, она пожирает покой, она этим питается. А вот если одиночество выступает как форма уединения, то все нормально. Что же тут плохого? Что же тут ущербного? По-моему, это достойно. С уважением,

Сурен».

«С чувством одиночества примириться никак нельзя, потому что его не должно быть, вы же христианка. С нами Бог, у каждого из нас есть наш Ангел-Хранитель, все святые с нами. Поэтому уныние, саможаление и т. п. чувства, как и множество других наших грехов, подлежат покаянию и исповеди. Как христианка вы знаете, что для нас самое страшное. Зачем же ориентироваться на чужие и нелепые мнения? Мы ответственны перед Богом и совестью. И мы должны принимать с благодарностью все, что Он нам посылает, все обстоятельства нашей жизни, помня о том, что никому Он не посылает непосильного.

В Ваших обстоятельствах, возможно, вы имеете больше времени и для молитвы дома и в храме, и, как вам уже говорили, для чтения духовной литературы, и для помощи ближним. Вокруг нас множество людей, одиноких, обездоленных, больных, инвалидов, нуждающихся в помощи. Вы можете стать необходимой кому-нибудь из них. Можно посоветоваться в церкви, в своем приходе. Если вы сами нездоровы, то можете общаться с людьми по интернету и тоже найти людей, которым вы нужны. Здесь на форуме, например, среди участников есть очень тяжело больные люди, несмотря на это помогающие духовно и душевно многим.

Спаси вас Христос,

Галина С».

Было даже атеисткой выказано довольно любопытное мнение:

«Ведь считается, что для женщины это самое страшное». Кем считается? И вы им верите? Одиночество — это самая замечательная вещь в мире. Наконец-то можно заняться собой, разобраться в себе, заниматься любимыми занятиями и т. п. Я сейчас тоже одинока (вот уже девять месяцев — смешная цифра, не правда ли? ), и вы не поверите: я кайфую от своего одиночества! Это так здорово, когда никто рядом не храпит, не тянет на себя одеяло, не пристает с глупостями в самый неподходящий момент, когда никому не надо готовить поесть, стирать носки и т. д., и т. п. У вас сейчас редкая счастливая возможность побыть в одиночестве. Радуйтесь этому! И можете мне поверить: как только вы поймете, как это здорово — быть одинокой, — ваше одиночество закончится. Это может произойти совершенно неожиданно, когда вы этого меньше всего будете ждать. Не знаю уж почему, но почему-то это всегда так бывает: когда чего-то очень сильно хочешь, можно быть уверенной, что не получишь. А когда уже ничего не ждешь — оно «нечаянно нагрянет». Так что лучше радуйтесь своему одиночеству, пока оно не кончилось. С наилучшими пожеланиями, Катерина».

Может быть, взгляд Катерины кому-то покажется эгоистическим, но ее убеждение в том, что надо радоваться всему, что тебе дано в данную минуту твоей жизни, вполне согласуется с евангельским мировоззрением.

Но не все согласны с Екатериной, что одиночество — это здорово.

«Я не знаю, есть ли что-нибудь тяжелее, чем испытание одиночеством. Думаю, лишь единицы смогли бы это вынести, в том смысле, что смогли бы наполнить свою жизнь. У меня есть пример из жизни. Две женщины, врачи, всю жизнь жили одиноко, но вместе. И, мне кажется, им удалось научиться радоваться жизни. Летом они снимают дачу в Подмосковье, ходят в лес, читают книги, встречаются с друзьями. Зимой, скорее всего, тоже вместе у кого-нибудь в квартире. Попробуйте найти себе близкого человека по духу и с похожей ситуацией. Но если вы настроены все-таки жить одна, то, думаю, нужно чем-нибудь страстно увлечься. Попробуйте покопаться в душе, может, найдете там забытые страсти, увлечения. Если и этого нет, то остается постигать жизнь такую, какая она есть. Это трудно, но ничто так быстро не приводит к мудрости.

Андрон».

«Одинок только безбожник! » — так, может быть, несколько категорично, отозвался на письмо Елены священник.

«Уважаемая Елена Михайловна! Многие и многие предрассудки делают нас несчастными. Вы пишете: «Считается, что одиночество для женщины — это самое страшное». Кем считается? Неким подавляющим большинством, воспринимающим женщину как «вечный идеал», который не мыслим без поклонников или хотя бы без собственных детей, свидетельствующих, что таковые (поклонники) были. Чем отличается женщина от мужчины перед лицом одиночества? Ничем. Одиночество не «женский» вопрос. «Женское одиночество» — надуманная проблема. Вопрос в одиночестве самом по себе, и здесь надо признать, что одинок во вселенной один только безбожник. С одиночеством надо не мириться, а бороться. Пробиваться через собственную несостоятельность к любви Божией и к любви от близких. Самая естественная форма такой борьбы — приходская, общинная жизнь. Если есть семья, объединенная в конкретном храме единой верой и таинствами, то не один член этой семьи не будет духовно одинок. Обязательно пригодится. Если не как жена и мать, то как сестра, подруга, няня. Ищите свою семью в православном храме, молитесь Богу и найдете. С уважением, священник Александр Елатомцев».

Одиночество может подстерегать человека на разных путях жизни. Может быть естественным следствием того, что женщина так и не нашла мужчину своей мечты. Одиночество, как уже неоднократно говорилось, может подстерегать человека и в браке — и здесь, пожалуй, труднее всего что-либо сделать. Но сделать возможно, ценой огромных духовных усилий. На этот случай единичные советы неуместны — каждая семья, как известно, несчастлива по-своему, и вариаций несчастливых взаимоотношений в семье может быть превеликое множество. Одиночество может стать следствием развода. Или следствием измены жениха или возлюбленного. И надо сказать, что одиночество, «сдобренное» чувством, что «тебя бросили», может оказаться воистину невыносимым. Горечь, отчаяние, уязвленное самолюбие, крах всех надежд — состояние, которого не пожелаешь и врагу. Редкая женщина легко примирится с изменой или с полным охлаждением к ней человека, которого она любит. Множество ошибок, трагических глупостей, вплоть до самоубийства, совершается именно по этим грустным причинам, причем не только юными девчонками, но и зрелыми женщинами. В этой ситуации женщине необходимы духовные силы, поддержка друзей, умение переключаться с идеи фикс на текущую жизнь, и главное — памятование мудрой фразы, вырезанной на кольце царя Соломона: «И это пройдет». «Проходить» будет, может быть, долго. Но потом наступит успокоение. И может быть, придет новая любовь. Главное — не опускаться до жалости к себе. Если же вы учитесь изыскивать житейскую мудрость во всем, случающемся в вашей жизни, то и уход возлюбленного сможет научить вас чему-то полезному.

«Господь приводит людей в Церковь разными путями. А я стала ходить в храм, потому что влюбилась. Думаю, это был единственно возможный для меня путь: в то время меня ничего не интересовало, кроме симпатичных молодых людей и свиданий. Так я на Масленицу познакомилась в гостях с очень приятным юношей, Андреем. С первого момента нашего знакомства я почувствовала в нем нечто особенное. Нельзя сказать, что он был замкнут, не принимал участия в общем веселье. Нет, он, как и все гости, смеялся, пил вино, рассказывал какие-то истории. Но было в нем что-то такое, что не позволяло в его присутствии переходить некоторые границы: анекдоты пошлые рассказывать, например. Он был чистым. А еще он здорово пел под гитару. Конечно, я приложила все усилия, чтобы обратить на себя его внимание, обменяться телефонами. Но после того вечера прошло уже несколько дней, а он все не звонил. И у меня позвонить ему первой как-то не находилось подходящего повода. А продолжить это знакомство мне очень хотелось! Тогда я решила узнать у общих друзей, где он бывает. Они мне рассказали, что он по субботам и воскресеньям ходит в такой-то храм. Я разыскала этот храм, узнала, когда служба. Тогда как раз началась первая неделя Великого поста, и читали «Покаянный канон» преп. Андрея Критского. Конечно, Андрей был на службе. Увидев меня, стал что-то объяснять, купил мне брошюру с Великим каноном. А храм был недавно открытый, реставрирующийся. По неосторожности я оступилась на кирпичах развороченного пола и больно подвернула ногу. Пришлось после службы Андрею провожать меня домой, хромающую. Так мы и подружились.

Я начала ходить на службы постоянно. Исповедовалась, причащалась, но всерьез не задумывалась о духовной жизни. Главным для меня было завоевать расположение Андрея, казаться ему достаточно благочестивой. Больше всего на свете я тогда боялась его потерять. Через полгода он сделал мне предложение, познакомился с родителями. Дело шло к свадьбе. Но, когда все, казалось бы, уже было решено, Андрей неожиданно потерял работу. Свадьбу пришлось отложить на неопределенный срок. Андрей решил съездить на пару недель к родителям, которые жили в другом городе. Конечно, мама с папой были очень ему рады — ведь с тех пор, как сын поступил в институт в Санкт-Петербурге, они виделись очень редко. Мама через знакомых быстро нашла Андрею хорошее место. После некоторых раздумий Андрей согласился устроиться на эту работу и жить с родителями. А я просто не знала, как буду жить без него дальше. Помню, как рыдала на вокзале, обнимая его за шею, пока поезд не тронулся. Его письма и звонки становились все более редкими. Я по привычке продолжала ходить в храм, но без Андрея храмовые стены казались мне чужими и холодными, церковные знакомые — неприветливыми и язвительными, а служба — длинной и непонятной. Я впала в постоянное уныние. И вдруг получила письмо от Андрея после долгого перерыва. Распечатала и отпрянула в немом ужасе: «Я понял, что с тобой меня связали случайные обстоятельства. Мне казалось, что я тебя люблю, но это было просто увлечение. Этим летом я встретил Аню, давнюю знакомую. Сначала мне казалось, что с Аней у нас просто дружба, но потом мы поняли, что любим друг друга и решили пожениться. Свадьба состоится... »

После этой новости я тяжело заболела, слегла с температурой. А когда поправилась, знакомая посоветовала мне поехать вместе с ней в Дивеево. Я нехотя согласилась: мне не хотелось никаких путешествий, все было безразлично. В поездке мгновения радости чередовались с приступами еще более острого уныния. Молебен у мощей прп. Серафима, крестный ход по Богородичной канавке, купание в святых источниках — все это приносило лишь кратковременное облегчение, после которого мое сознание вновь затягивали мрачные мысли. Так продолжалось, пока мы не познакомились с компанией девушек-паломниц из Москвы. Я поведала им свою историю, думая, что рассказ о бросившем меня женихе потрясет их своим трагизмом. Но они выслушали его совершенно спокойно. Оказалось, что у одной из них был жених-семинарист, который оставил ее ради принятия монашества. Другая сама решила расстаться с женихом, поняв, что их брак вряд ли будет гармоничным. Я поняла, что мое «горе» вовсе не исключительно — обычная житейская история. Просто нужно перетерпеть и жить дальше. Я воспрянула духом, наверное, по молитвам прп. Серафима и других дивеевских святых. Я поняла, почему Господь попустил мне потерять Андрея — именно потому, что потерять его я больше всего на свете боялась. И в храм ходила не к Богу, а к сотворенному мной из человека идолу. А Андрею я все равно благодарна — ведь он сделал для меня самое лучшее, что вообще один человек может сделать для другого. Он привел меня ко Христу. Поэтому я всегда теперь поминаю его в молитвах как благодетеля.

Елена С, Санкт-Петербург

(по материалам газеты «Как жить»).

Отрекись от одиночества!

Как мы видим, приведенные в прошлой главе советы Елене Р. о том, как избавиться от чувства одиночества, были самыми разнообразными, но неизменно сходящимися в том, что нельзя допускать уныния и жалости к себе. Сейчас же попробуем подойти к этой проблеме несколько расширенно, рассмотрев несколько путей выхода из тупика одиночества для женщины, рядом с которой нет любимого мужчины.

1. Монашество.

Многие верующие единственной альтернативой замужеству считают монашество. Но я специально не буду много писать об этом. Мне не раз доводилось читать и выслушивать мнение монахов и священников о том, насколько неверно представляют светские люди причины ухода человека в монастырь. Иночество — особое призвание, исполнение особой Божьей воли о человеке, а вовсе не бегство от неустроенной личной жизни. Это только в романах девятнадцатого века героини, пережившие несчастную любовь, уходили лечить раненое сердце в монастырских стенах. В житиях святых все по-другому. Так что об иночестве в этой книге разговор, думаю, не особо уместен. Но все-таки приведу один пример из жизни — вновь из газеты «Как жить»:

«День свадьбы.

Недавно мне довелось пожить в качестве паломницы в монастыре. Монастырь женский, небольшой, возрождающийся. Однажды иду с послушания на трапезу и слышу: матушки в трапезной что-то празднуют. Поздравляют одну молодую монахиню. Наверное, думаю, она сегодня именинница. Спросила, в чем дело, а мне отвечают: «Да у нее сегодня день свадьбы». Ничего понять не могу: как это у монахини, постриженной, и вдруг день свадьбы? Так же не бывает!

Оказывается — все бывает. Будущая монахиня несколько лет назад собиралась выйти замуж. К свадьбе было уже все готово — платье сшито, гости приглашены, кольца куплены. А за день или два до свадьбы жених вдруг исчез. Как позже стало известно — сбежал с другой, какой-то своей старой любовью. Невеста долго не могла прийти в себя после такого удара. Начала ходить в храм. И так увлеклась духовной жизнью, что через год ее приняли послушницей в монастырь. Никто такого поворота событий не мог себе представить — она была модницей, любила экстравагантно одеваться. Всегда имела много поклонников, пользовалась успехом.

Я никогда раньше не встречала такого счастливого человека, как эта монахиня. Она просто светилась изнутри и всех заражала своей радостью. Каждый год в день своей несостоявшейся свадьбы она просит батюшку отслужить благодарственный молебен и празднует этот день как именины, как день своего обращения к Богу. Мне, человеку мирскому, трудно было ее понять. Все же как-то по-женски жалко: не сложилась личная судьба. Но, глядя на ее сияющее лицо, начинаешь понимать, что ее-то судьба как раз сложилась, сложилась по Божьему Промыслу. Не пережила бы она тот кризис — не была бы теперь так счастлива с Господом. Вместо сбежавшего земного жениха она получила лучшего — Небесного.

А в монастырь я поехала потому, что замучили скорби. Как мне казалось — просто непреодолимые. После я убедилась, что поездка именно в эту обитель и встреча с матушкой Н. принесли мне большую духовную пользу. Я поняла, что всегда нужно уповать на волю Божию. Никакая скорбь не посылается нам напрасно. А страдание может послужить началом духовного пробуждения.

Лидия Е., г. Липецк».

2. Творчество.

По собственном опыту скажу: счастлив человек, в которого Господь заложил способность к художественному творчеству — пусть счастье это порой даже мучительно. Творец, создавший человека по образу и подобию Своему, творческую искру вложил в каждого. Но не у каждого из искорки малой разгорается костер. Особо стоит сказать о женском творчестве. Это, конечно, нелегкая стезя. Хотя бы потому, что до сих пор бытует мнение, что женщина не должна быть писателем, художником, музыкантом. Глупости, мол, это все — надо семью создавать. Женщина, взявшаяся за смычок или кисть, хоть раз да услышит глубокомысленное: главное творчество для женщины — воспитание детей. Справедливости ради отметим: то же самое, только с поправкой на то, что «семью надо кормить, а не глупостями заниматься», может услышать от «доброжелателей» и мужчина (правда, все же реже, чем женщина), занимающийся искусством. Особенно в наше время, когда на фоне бизнесменов и просто предприимчивых людей художник (или художница) — в широком смысле этого слова — выглядит как-то бледно, не впечатляет, даже сострадать ему (ей) порываются: бедняга, не вписывается в сегодняшнюю сумасшедшую жестокую жизнь. Кому оно сейчас нужно, это искусство? Но кому-то все-таки нужно, оказывается.

В одном из своих интервью матушка Олеся Николаева, супруга отца Владимира Вигилян-ского — не только известная писательница и публицистка, но и счастливая мать большого семейства — весьма охотно отвечала на вопросы о творчестве. Корреспондент отметил в разговоре с ней, что существует распространенное мнение, что де все творческие люди немного странные, если не безумные, и ради вдохновения нужно жертвовать психическим здоровьем и жизненным благополучием. Матушка Олеся ответила: «Я придерживаюсь противоположной точки зрения: для того, чтобы что-то писать, тем более, длительное время, требуется психическое здоровье. Что касается неустроенности жизни, то у многих талантливых поэтов и писателей, действительно, по человеческим понятиям семейная жизнь либо не сложилась никак, либо сложилась неудачно. Мне кажется, это объясняется тем, что люди, прикоснувшиеся к иной, новой реальности, творцами которой они сами и являлись, гораздо менее зависели от того, что мы называем человеческим теплом, участием, уютом. Может быть, они нуждались в этом даже больше, чем все остальные, из-за свойственной им чуткости и ранимости, однако в их жизни было нечто, что позволяло им прожить и без всей этой человеческой устроенности и счастья. Творческий человек в чем-то более самодостаточен, он может уйти в некие области творчества, и ему будет казаться, что это — вполне полноценная жизнь. Человеку, который с этим живет, конечно, очень трудно: он чувствует, что чем-то обделен и не может войти в обычную для других людей жизнь».

Но сама Олеся Николаева не чувствует себя ни в чем обделенной: «Господь был очень милостив ко мне, и, наверное, было бы ужасной трагедией, если бы я не имела семьи. Этим было бы отравлено мое творчество, и, наверное, я писала бы как большинство одиноких поэтесс, все творчество которых в основном заключается в плаче несостоявшейся души по несостоявшейся жизни. Мне кажется, что я параллельно прожила как бы две жизни, и в то же время это была одна жизнь. У меня замечательная семья, замечательный муж, и одновременно я имела возможность творческого осуществления».

Могу добавить к словам матушки Олеси только то, что сама знаю творческих женщин, у которых личная жизнь как-то не задалась (чаще всего такие женщины разведены), но они вовсе не оплакивают свою «несостоявшуюся жизнь», чувствуя себя вполне полноценными личностями. От себя же замечу: художественное творчество сродни любви — оно согревает душу, помогает открыть в себе новое и познать окружающее, учит самопожертвованию и — в случае христианского мировоззрения художника — Богопознанию. Главное — во имя кого или чего вы творите. Кому вы будете служить своим даром — Богу или сатане, — выбираете вы сами. Но учтите, что в последнем случае творчество из силы созидающей превратится в средство саморазрушения. И помните, что плач «несостоявшейся души о несостоявшейся жизни» — явно не Божие дело.

3. Работа и карьера.

Умение занять себя какой-либо интересной работой, да так, что на страдания времени просто не останется — еще один из весьма действенных способов побороться с чувством одиночества. Чем-то это сродни зачатию творчеством. Не говоря уже о том, что некоторые сферы деятельности тесно связаны с человеческим общением. Чувство товарищества, партнерства, взаимопомощь, поддержка — это то, что часто мы мало ценим, зацикленные на внутренних проблемах, но что всегда очень горько терять. Можно было бы повторить, что никакая карьера не заменит семью для женщины, если бы не примеры из жизни, когда насыщенные работой, интересными встречами и отношениями дни заполнены от и до, так что в них нет места скуке и унынию, и женщине просто некогда тосковать о невстреченном принце. Особенно благодатно в этом качестве поле деятельности, связанное с религией, с творчеством, наукой, медициной, педагогикой. Конечно, внутренние проблемы могут так и не рассосаться, но бороться с ними будет уже значительно легче. Все люди разные: одни незамужние женщины, нашедшие себя в работе, вполне довольны своей судьбой, другие все-таки чувствуют некоторую неудовлетворенность, но умеют успешно бороться с время от времени подступающим унынием.

Верующим женщинам, конечно, намного проще. При условии, если Бога они воспринимают не только умом, но и сердцем.

В интереснейшей книге Александра Трофимова «Три встречи» рассказывается о трех обыкновенных женщинах с непохожими судьбами, но сходящихся в одном — каждая из героинь книги сумела на данной ей Господом поприще устроить так свою жизнь, чтобы стать подвижницей, утешением и примером для других людей. Одна из этих женщин, Мария Ефимовна Сергеенко, была крупным ученым, с любовью и усердием отдававшаяся любимому делу.

Талантливый ученый и... тайная монахиня. Удивительная стойкая женщина, пережившая блокаду Ленинграда, чье доброе слово, теплое отношение согревало людей и дарило им радость. Мария Ефимовна Сергеенко родилась в 1891 году, была единственным ребенком в семье чиновника. Детство ее было счастливым и беззаботным: своя комната, любимые книги, великолепный сад. Мать дала дочери религиозное воспитание. Мария Ефимовна окончила Черниговскую Министерскую гимназию. В 1910 году она приехала в Санкт-Петербург и поступила на Бестужевские курсы. Разносторонность занятий закладывала фундамент потрясающей эрудиции, которая впоследствии отличала Марию Ефимовну.

В 1929 году после разгрома научных кадров в Саратовском университете, где преподавала Мария Ефимовна, она возвратилась в Ленинград. Война застала ее преподавателем Ленинградского государственного университета. В блокадные годы Мария Ефимовна продолжала научную работу, в числе других ленинградских историков в блокадную зиму принимала участие в «научных чтениях», регулярно проводившихся в подвале архива Академии наук. Тогда же она перевела «Исповедь» Блаженного Августина. Мария Ефимовна вспоминала, что время работы над переводом — одно из счастливейших в ее жизни, хотя трудилась она, умирая от голода и холода, без надежды на публикацию, повинуясь лишь внутреннему чувству.

Мария Ефимовна говорила: «Ничего больше, чем работу, не люблю, в блокаду спасла работа». Как-то она сказала: «Встанешь утром, все болит, ничего не можешь и думаешь: «Господи, забери Ты меня поскорее». К обеду, глядишь, полегчало, и поработала, и тогда думаешь: «А ничего бы еще пожить». Ну, а к вечеру, опомнившись, скажешь: «Да будет воля Твоя, Господи! Ты лучше ведаешь, как нужно».

Уйдя на пенсию в 1974 году, Мария Ефимовна стала заниматься, главным образом, переводами. По условиям тогдашней цензуры, переведенные ею труды святых отцов Церкви публиковались анонимно в «Богословских трудах», издаваемых Московской Патриархией. Особенности ее работ по латинским древностям — живой взгляд на предмет изложения; они будто написаны современниками событий. Сама Мария Ефимовна сказала как-то: «История начинается тогда, когда люди, жившие тысячу лет назад, обретают жизнь и голос, рассказывают о себе, своих радостях и печалях». Образцом строгого научного и ясного стиля стали книги «Помпеи», «Простые люди древней Италии», «Жизнь древнего Рима» и «Земледелие древнего Рима».

Не имея своей семьи, Мария Ефимовна всю жизнь бережно хранила связи с духовно близкими людьми, с товарищами по профессии. Она всегда заботилась о младших. Очень часто ее глубокие знания, обаяние самобытного характера приводили к доверительным, сердечным и простым отношениям. Мария Ефимовна очень многим помогала материально, когда ей пытались отдать взятые в долг деньги, не принимала. В ее характере не было и тени обидчивости. Она легко прощала, и поэтому с ней так просто было людям. Удивляло по-детски чистое отношение ее ко многому в жизни, умение радоваться самым простым вещам. Она умела находить общий язык с любым человеком.

Студенты вспоминают, что Марии Ефимовне было легко сдавать экзамены, она создавала особую атмосферу простоты отношений, добрых и с юмором. Она говорила: «Без латыни можно быть хорошим врачом», — и не слишком гоняла экзаменуемого. У нее было удивительное, тонкое чувство юмора. Иногда она давала шутливые прозвища людям — такие точные, что они прирастали навсегда.

Сколько переговорено было на кухне за годы знакомства! Это был поистине родной дом, где ждали и встречали с любовью и радостью. Мария Ефимовна сама готовила гречневую кашу, заваривала прекрасный крепкий чай и при этом рассказывала удивительные и замечательные истории. Она великолепно декламировала стихи, а однажды в ответ на просьбу прочитать на древнегреческом что-нибудь из трагедий Эсхила или Софокла, сделала паузу, лицо ее преобразилось, став вдохновенным и сияющим. И чтение ее было действительно голосом из глубины древности — такая значительность, торжественность звучала в нем!

В конце 50-х годов Мария Ефимовна открыла для себя Пюхтицкий монастырь, и с тех пор многие годы каждое лето приезжала сюда. В трудные для монастыря годы она отдавала сюда свои гонорары и «профессорскую зарплату». К концу жизни Мария Ефимовна становилась все более отрешенной от всяких не только житейских, но и прочих забот. Она лежала и молилась, лицо ее было светлым, спокойным, радостным. Казалось, она живет уже в ином мире, душою и духом пребывая в Царстве Света. Особенно чувствовалась в ней внутренняя духовная радость, так спокойно становилось рядом с ней. Всем своим обликом Мария Ефимовна свидетельствовала о том, что приготовилась к жизни вечной и уже без страха и трепета, а с любовью и радостью встречает переход в мир. Уход ее был безболезненным и мирным. Скончалась Мария Ефимовна Сергеенко в 1987 году на 96-м году жизни. До последнего дня сохраняла она ясный ум и даже понемногу работала. Заветным ее желанием было после смерти быть погребенной на монастырском кладбище Пюх-тицы. Лишь после отпевания близкие Марии Ефимовны узнали о тайне ее жизни: она приняла тайный постриг с тем же именем Мария и потому с полным правом могла быть погребенной на кладбище среди сестер монастыря.

Как видим, Мария Ефимовна была по-настоящему счастливой женщиной, прожившей полноценную и насыщенную жизнь, хотя и не имела собственной семьи. Счастье дала ей наука, работа. И, конечно, вера.

Между тем современные деловые женщины или женщины научные работники испытывают немало проблем.

Психолог Диля Еникеева пишет: «Считается, что успешная деловая карьера создается лишь за счет неустроенной личной жизни. Раньше женщина, поставленная перед выбором «карьера или семья», решала непростую задачу. Предпочесть карьеру и отказаться от личной жизни? Или выйти замуж и тогда распрощаться с любимым делом? Совместить то и другое, как показывает опыт, было проблематично, а то и вовсе невозможно. Сейчас дилемма тоже существует. И немало женщин отдают предпочтение карьере. При этом они не собираются полностью отказываться от личной жизни. «Новые» женщины вовсе не против замужества, но не горят желанием выйти замуж за человека, который им не подходит. Если мужчина не принимает ее стиль жизни и требует традиционного исполнения роли «хранительницы семейного очага», то женщина предпочитает остаться одна. Не навсегда, а до поры, пока не встретит мужчину, который будет уважать и ее как личность, и ее право заниматься любимым делом».

Да, у женщины есть такое право. Каждый оставайся в том звании, в каком призван, — говорят ли вам о чем-нибудь эти апостольские слова, дорогие читательницы?

Чтобы вы не презирали более деловых женщин (если, конечно, в вашем сердце живет это недостойное чувство), хочу представить портрет девушки, которая, несомненно, стала бы настоящей деловой женщиной, если бы только прожила более долгую жизнь. Только называлось это в ее время по-другому...

Великая княжна Татьяна Николаевна носила имя святой мученицы Татьяны, которая при жизни исполняла служение диакониссы, то есть «принадлежала к тому чину церковному, который нес, как бы мы теперь сказали, активное социальное служение среди больных, заключенных в тюрьмах, среди тех, кто беден и скуден в этом мире» (прот. Максим Козлов). И в этом отношении вторая дочь святого Царя-мученика Николая II по праву носила свое имя: она так же, как и ее Небесная покровительница, была открыта обществу и готова была активно работать на благо подданных своего отца.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒