А. А. Бодале» 4 страница

Как известно, все рецепторные процессы: отбор и поиск информации, настройка, прослеживание, гаптика и т. д. — протека-

О Рахилло И. Московские встречи. М., 1962, с. 16.

⁶ Цит. по: Джордж Ф. Мозг как вычислительная машина. М., 1963, с. 399.

ют активно. Эта активность характерна и для зрительного восприятия человека человеком. И. М. Сеченов высказал мысль, что зрительное восприятие человека предполагает активные «ощупывающие» движения глаза, и эти движения — такой же необходимый компонент зрительного восприятия, как и отражение зрительного образа на сетчатке. Эта мысль была экспериментально подтверждена рядом исследователей, в частности А. Л. Ярбусом. Он показал, что объект, изображение которого падает на неподвижную точку сетчатки, перестает восприниматься уже через 2-3 секунды. Для устойчивого зрительного восприятия объекта необходимо перемещать изображения по сетчатке, что достигается с помощью микро- и макроскопических движений глаз⁷. _ В. П. Зинченко и Б. Ф. Ломовым было установлено, что макродвижения глаз являются составной частью механизма отражения пространственных признаков объектов: их формы, величины, положения и пр. ⁸ На первой стадии установления перцептивного образа человека с помощью макродвижений глаз осуществляется наводка. рецепторов на воспринимаемого человека и определяется его местоположение в поле восприятия. Кроме того, макродвижения глаз выполняют функции построения, измерения, 'Контроля и коррегирования. В траектории движения глаз воспринимающего субъекта воспроизводится, хотя и с отклонениями, контур любого объекта, в том числе и человека. Б процессе такого «обследования» объекта в нем, как правило, выделяются «конструктивные» точки, относительно которых оцениваются все остальные элементы контура. Можно думать, что при отражении внешнего облика другого человека в условиях обычного общения роль таких «конструктивных» точек выполняют глаза. Исследования показывают, что взгляд субъекта восприятия постоянно возвращается к глазам партнера по общению.

Пониманию многих существенных моментов формирования чувственного образа содействуют попытки осветить процесс восприятия с позиций вероятностной теории. Согласно этой теории, восприятие — сложный активный процесс, основанный на последовательном просмотре отдельных деталей объекта с выделением точек, несущих наибольшую информацию, отведением неправильных гипотез и получением определенного синтеза наиболее информативных точек, который в итоге и позволяет заключить о характере воспринимаемого объекта При восприятии знакомого предмета и в обыЧных условиях этот процесс оказывается более

⁷См.: Я р б у с А. Л. Исследование закономерностей движения глаз в про
цессе зрения. —ДАН СССР, 1954, т. XVI, № 4.

⁸См.: Зинченко В. П. Движение глаз и формирование образа. —Во
просы психологии, 1958, № 5; Л о м о в Б. Ф. Человек и техника.

⁹В rune г I. On perceptual readiness. — Psychol. rev., 1957, vol. 54, № 2;
Соколов E. H. Вероятностная модель восприятия. — Вопросы психологии,
I960. № 2; Лу-р^;ия А. Р. Мозг человека и. психические процессы. — В кн.: Фи
лософские вопросы физиологии высшей нервной деятельности и психологии.
М., 1963.

_или менее свернутым. Но при отражении незнакомого объекта или при необычности условий сразу же проявляются сложная структура и развернутость во времени процесса восприятия.

Восприятие человека человеком характеризуется осмыслен-ностью. Посредством слов, которыми обозначают воспринимаемого (колхозник, член бригады коммунистического труда, ученый, капиталист и т. п. ), в образ его включается обобщенное знание о данной категории людей, сложившееся в результате общественной практики и более или менее усвоенное воспринимающим субъектом.

Как свидетельствуют факты, значение слова в формировании восприятия человека может быть очень большим. Мы показывали поочередно 58 взрослым испытуемым фотографии девушки-старшеклассницы, молодой женщины, молодого человека и пожилого мужчины. Испытуемые, видевшие каждую из фотографий в течение пяти секунд, должны были словесно воссоздать облик человека, которого они только что рассматривали.

Перед каждым показом одной и той же фотографии группам испытуемых давались разные установки. Так, одной группе испытуемых, перед тем как показать фотографию молодой женщины, мы говорили: «Сейчас вам будет показана фотография учительницы», а другой: «Сейчас вы увидите портрет артистки». Перед предъявлением фотографии молодого человека одну группу испытуемых мы предупреждали, что они увидят портрет героя, а второй группе испытуемых, прежде чем показать эту же фотографию, говорили, что на ней изображен преступник и т. п.

От испытуемых было получено 224 отчета ¹⁰ о восприятии ими названных выше лиц. Анализ содержания дает основание разделить «нарисованные» испытуемыми словесные «портреты» на три группы. К первой мы отнесли «портреты», содержание которых в большой мере было обусловлено установкой. Во вторую группу мы объединили «портреты», содержание которых свидетельствовало о том, что на восприятие человека испытуемым установка не действовала и формирование его всецело шло под влиянием тех особенностей, которые были присущи воспринимаемой натуре. И, наконец, третью группу в описываемом опыте составили «портреты», содержание которых говорило о борьбе установки и «натуры» в момент, когда у испытуемого формировался образ человека, изображенного на фотографии.

Вот образцы «портретов», отнесенные нами соответственно к 1, 2 и 3-й группам.

1. Портреты, свидетельствовавшие о том, что испытуемый, воспринимая изображение человека, всецело был во власти установки, созданной у него перед показом фотографии:

«Этот зверюга понять что-то хочет. Умно смотрит и без отры-

Четверо испытуемых дали отчет о восприятии ими только двух портретов.

ва. Стандартный бандитский подбородок, мешки под глазами, фигура массивная, стареющая, брошена вперед» (автор «портрета» И. Установка — преступник).

«Человек опустившийся, очень озлобленный. Неопрятно одетый, непричесанный. Можно думать, что, до того как стать преступником, он был служащим или интеллигентом. Очень злой взгляд» (автор «портрета» К. Установка — преступник).

«Молодой человек лет 25—30. Лицо волевое, мужественное, с правильными чертами. Взгляд очень выразительный. Волосы всклокочены, не брит, ворот рубашки расстегнут. Видимо, это герой какой-то схватки, хотя у него и не военная форма (одет в клетчатую рубашку}» (автор «портрета» Г. Установка — герой).

«Очень волевое лицо. Ничего не боящиеся глаза смотрят исподлобья. Губы сжаты, чувствуются душевная сила и стойкость. Выражение лица гордое» (автор «портрета» М. Установка — герой).

«Портрет мужчины примерно 50—53 лет. Открытое лицо, крупные черты. Седые, вернее, седеющие волосы; лоб выпуклый с горизонтальными складками морщин. Очень выразительные глаза, какие обычно бывают у умных проницательных людей. Вокруг глаз множество морщинок, придающих лицу немного лукавое выражение. Так и кажется, что этот человек при встрече обязательно начнет с шутки. Нижнюю часть лица не помню. Запомнились руки небольшие, нерабочие, покрытые волосами. Портрет писателя... Мне кажется, что это лицо человека, любящего детей и пишущего для них. Судя по непринужденному виду, он привык позировать, наверное, это известный писатель. Еще раз хочется подчеркнуть, что наиболее запоминаются в портрете глаза. Человек с такими глазами, должно быть, хорошо знает и любит жизнь, людей... » (автор «портрета» В. Установка — писатель).

«Человек лет шестидесяти, лысый, с папиросой в руке. Черты лица крупные, правильные. Голова большая, лоб высокий и широкий, настоящий лоб ученого. Взгляд и выражение лица ученого говорят о том, что он напряженно и мучительно решает какую-то проблему» (автор «портрета» Д. Установка — ученый).

2. «Портреты», которые говорят о том, что на часть испутые-мых установка не оказала заметного влияния:

«Продолговатое, с крупными чертами лицо, застывшее в сильном напряжении, плотно сжаты крупные, выпяченные губы (особенно нижняя). Взгляд обращен вверх. Глаза светлые, округлые. Волосы рассыпаны по голове шапкой. Лицо обращено влево» (автор «портрета» П. Установка — герой).

«Мужчина лет сорока. Лицо утомленное. Лохматая шевелюра. Брови тоже лохматые. Глаза смотрят немного вверх и влево. Нос «картошкой». Губы очерчены довольно резко — скептические. Подбородок мягкий, толстый. Ворот рубашки расстегнут. В вырезе ворота — короткая морщинистая шея» (автор «портрета» М. Установка — преступник).

«Лысый мужчина лет 55—60. Высокий гладкий лоб, умные глаза; нос с горбинкой, небольшие, резко очерченные губы. Суровые складки идут от носа книзу. Под подбородком рука, в которой зажата папироса. Черный костюм» (автор «портрета» Н. Установка -— писатель).

«Яркий цветной платок (крупные красные цветы) с кистями (сельский). Лицо красивое, улыбающееся, слегка продолговатое. Красивые белые зубы. Глаза прищурены. Брови черные, тонкие. Лоб высокий. Волосы светлые, спереди волнистые. Блондинка» (автор «портрета» М. Установка — учительница).

3. «Портреты», содержание которых говорит о борьбе «установки» и «натуры» при формировании у испытуемого образа восприятия:

«Милое женское лицо. Оно очень выигрывает в обрамлении цветного, по-крестьянски повязанного платка. Румянец, белые зубы, веселая улыбка говорят о хорошем здоровье, жизнерадостности, благожелательном отношений к людям. Она любит детей и старается научить их тому, что знает сама. Дети, несомненно, ее любят также... Однако настораживает определенная нарочитость одежды, цветной деревенский платок и ярко накрашенные губы... Трудно представить, что человек со столь отчетливо выраженной демонстративностью живет богатой внутренней жизнью. У нее есть запас знаний, и основы культуры не чужды ей. Но мне кажется, что как только она выйдет замуж, заведет семью, детей, то мгновенно исчезнет ее столь демонстративно выпячиваемый оптимизм и проявятся имеющиеся у нее негативные черты характера» (автор «портрета» О. Установка — учительница).

«Взлохмаченные волосы, неправильный нос, широко открытые глаза. Выражение какое-то удивленное. Одежда — вязанный свитер, клетчатая рубашка. Возможно, это поляк или чех — участник подпольной группы во время войны. Волосы седые, всклокоченные, не ухаживает за ними. По-моему, это все же не реальный герой, а артист в какой-то роли, может быть и не героической» (автор «портрета» К. Установка — герой).

Количественно полученные в излагаемом эксперименте «портреты» распределяются по названным трем группам следующим образом: 1-я группа — 79 «портретов» (35, 3%); 2-я группа — 121 «портрет» (54%); 3-я группа — 24 «портрета» (10, 7%).

Дальнейший анализ полученных в ходе опыта «портретов» показал, что всех принявших участие в этом эксперименте испытуемых можно разделить на три группы. Первую группу составили испытуемые, у которых при восприятии и оценке всех четырех лиц «сработала» установка. Таких испытуемых оказалось 9. Во вторую группу вошли испытуемые, которые при восприятии этих же четырех лиц полностью следовали натуре. Этих испытуемых было 10 человек. Ни в одном «портрете», полученном от них, влияние установки не проявилось. Испытуемые, отнесенные нами к третьей группе, при восприятии одних лиц оказывались под

сильным влиянием установки, а при восприятии других — натуры. Эта группа была наиболее многочисленной. В нее, по результатам опыта, вошли 35 человек (64, 8% всех участвовавших в этом опыте).

Возникает вопрос, как объяснить. различия между испытуемыми, воспринимавшими одни и те же лица? Мы считаем эти различия в восприятии следствием того, что испытуемым присущи неодинаковые специальные типы высшей нервной деятельности. Для испытуемых, на восприятие которых значительно повлияла установка, характерно относительное преобладание второй сигнальной системы. У испытуемых, воссоздавших «портреты» с натуры, относительно преобладала первая сигнальная система. И, наконец, у испытуемых, на которых при восприятии одних лиц установка действовала, а в других случаях не влияла вовсе, относительного преобладания второй, либо первой сигнальной системы не было. Эти испытуемые по всем данным относились к так называемому среднему типу. Победа словесной установки или «натуры» при формировании образа восприятия человека свидетельствовала о том, в какой из сигнальных систем у испытуемого быстрее и устойчивее происходит образование и актуализация нервных связей и какая из них играет преобладающую. роль в детерминации реакции.

И описанные и подобные им факты показывают, что в осмысленности восприятия проявляется взаимодействие двух сигнальных систем, передача возбуждения из одной сигнальной системы в другую.

Мы видим таким образом, что благодаря слову в образ воспринимаемого человека включается содержание, не данное непосредственно, чувственно. Оно может действительно характеризовать воспринимаемого, а может быть совсем ему и не присуще.

Особенности облика и поведения воспринимаемого человека и изменения в них, фиксируемые в момент восприятия, не жестко определяют поведение отражающего их человека, потому что их воздействие опосредуется всем опытом воспринимающего, его «внутренним миром», преследуемыми им целями. Никогда не способный абстрагироваться от них субъект восприятия обычно связывает внешний облик, манеру поведения и стиль действования другого человека с определенными устремлениями, вкусами, моральными принципами, актуальными, а иногда и потенциальными возможностями воспринимаемого. Таким образом, другой человек воспринимается не только в своих исходных физических качествах (такой-то рост, пол, возраст, фигура, лицо, глаза и пр. ), но и как личность, занимающая определенное положение в обществе и играющая ту или иную роль в жизни как воспринимающего, так и V общества.

При восприятии индивидом объектов действительности, в том числе и человека, может иметь место как обобщенное, так и диф-ференцировавное узнавание. Интересные данные, относящиеся

характеристике обобщенного узнавания человека, были получены Э. Н. Алферовой".

На экране телевизионной установки она предъявила испытуемым изображения лица, предмета и сложного сюжета. Электронный счетчик ПС-10 000 «Флокс» регистрировал количество зрительной информации, поданной на экран в момент узнавания. Этот показатель являлся величиной порога узнавания изображения.

По данным Э. Н. Алферовой, порог узнавания лица у всех групп испытуемых (в ее опытах в этой роли выступали учащиеся 1, 3, 5, 7 и 9-го классов и группа взрослых) оказался значительно ниже порога узнавания изображения несложного контура вазы.

Наиболее высокие индивидуальные показатели при узнавании Э. Н. Алферова опять-таки получила от испытуемых, когда они воспринимали изображение лица.

Значительные различия в порогах узнавания (в случае обобщенного узнавания) лица и прочих объектов объясняются прежде всего неодинаковым ожиданием каждым из испытуемых изображения лица и изображения других предметов. Большее ожидание появления именно лица (или фигуры человека) является субъективным выражением объективного факта вероятности сигнала. Лицо человека, другой человек — это обычно наиболее часто воспринимаемые большинством людей объекты отражения.

Наш сотрудник В. Н. Панферов, пользуясь тахистоскопической методикой предъявления испытуемым фотографий человеческих лиц, попытался установить величину порогов узнавания человеческого лица и его отдельных элементов. В опыте были использованы изображения лиц (мужских и женских), снятых в фас и в профиль, а также структуры: овал, верх и низ лица и глаза.

В опытах В. Н. Панферова порог узнавания лица на фотографии оказался равным 0, 03 секунды. Элементом, несущим наибольшую информацию при опознавании лица в описываемом опыте, были волосы и вообще верх головы. Испытуемые выделяли их в изображении лица в первую очередь, и порог их узнавания оказался лежащим в пределах 0, 03—0, 04 секунды. Интервалы порогов при узнавании других черт лица оказались равны:

	Порог	Средний
	узнавания	порог
Лоб	—0, 04—0, 11	0, 06
Брови	—0, 05—0, 13	0, 09
Глаза	—0, 05—0, 14	0, 08
Уши	—0, 04—0, 23	0, 09
Нос	—0, 08—0, 3	0, 1
Губы Подбородок	—0, 06—0, 24 —0, 06—0, 34	0, 14 0, 12

11 См.: Алферова Э. Н. Об измерении порогов зрительного узнавания у школьников, —Вопросы психологии, 1962, № 6.

Таким образом, в этом опыте довольно отчетливо выявилось направление, в котором идет рассматривание лица, а именно сверху вниз, от волос до губ. Верх головы, волосы в первый момент рассматривания лица становятся своеобразной точкой отсчета.

Наиболее устойчивое различение пола рассматриваемого в та-хистоскопе лица наступало в описываемом эксперименте при экспозиции 0, 05 секунды, хотя начиналось оно уже на уровне порога узнавания лица. Адекватное улавливание выражения лиц, которые были взяты в обычном (нейтральном) положении, отмечалось уже при экспозиции ОД секунды. Средняя же величина порогов располагалась в интервале 0, 19—0, 26 секунды.

Попытку исследовать дифференцированное узнавание предпринял В. И. Киреенко ¹². Испытуемым художественной и нехудожественной групп в его опытах показывались фотографии людей. Испытуемые, внимательно рассмотрев их, должны были затем найти те же самые лица на таблице из ста фотографий. При этом в ряде случаев лица на таблице были сняты в новом ракурсе, при другом освещении и пр.

Общей характерной особенностью испытуемых художественной группы явилось быстрое запечатление изображения и относительно продолжительное его сохранение. Подобный факт отмечал в свое время и И. П. Павлов. Художники, писал И. П. Павлов, «могут ясно, иногда до степени галлюцинации, представлять себе предметы и явления, например, художники пишут портреты по памяти, настолько отчетливо они представляют себе свою модель. Поэтому у них многое происходит, как при реальных раздражителях» ¹³.

Для испытуемых с относительным преобладанием второй сигнальной системы целостное схватывание лиц оказалось затруднительным; у ряда испытуемых нехудожественной группы наблюдалось анализирующее восприятие с осмыслением отдельных признаков и черт лица.

В целом эксперимент на узнавание лиц по фотографиям, проведенный В. И. Киреенко, выявил -существование больших индивидуальных различий, особенно четко выступающих, когда сокращается время, даваемое на восприятие лица, которое затем надо найти в группе из многих лиц и в другом ракурсе.

Перспективную попытку объяснить механизм таких процессов, как узнавание человека в лицо при шести степенях свободы проективных изменений его изображения на сетчатке, узнавание б данном человеке представителя того или иного народа и т. д., •мы находим в работах Н. А. Бернштейна ^и. Отнеся эти процессы

¹²См.: Киреенко В. И. Психология способностей к изобразительной дея
тельности. М., 1959.

¹³Павловские среды, т. I. M., 1949, с. 238.

¹⁴См.: Бернштейн Н. А. Новые линии развития в физиологии и их со
отношение с кибернетикой.

к категории процессов мозгового моделирования, Н. А. Бернштейн использует идею И. М. Гельфанда и М. Л. Цетл-ина о «хорошо организованных функциях» ¹⁵ для объяснения принципов, которыми руководствуется мозг при разбивке признаков объекта на существенные и несущественные.

В актах восприятия, прежде всего в восприятии формы, и во всевозможных актах обобщения имеет место организация оп* ределяющих переменных, подобная той, которая была обнаружена при анализе механизмов цикличных навыковых актов. Это ука зывает на то, что и мозговому активному моделированию в процессах восприятия лица и фигуры человека свойственна природа этих замечательных функций ¹⁶.

Занимаясь различными видами деятельности, человек, отвечая на требования каждого из них, обнаруживает то одни, то другие из присущих ему особенностей. Взаимодействующие люди по отношению друг к другу выступают в разных ролях (рабочий, начальник, партнер по команде, артист, зритель, лектор, слушатель и пр. ). В связи со всем этим не остается постоянным значение сигнализирующих их чувственных качеств для воспринимающего. На первый план в восприятии выступают те качества в облике, экспрессии и действиях воспринимаемого, которые в данных условиях приобретают особое значение. Так происходит потому, что на это качество распространяется вторичное возбуждение от актуализации состояний и свойств, ими сигнализируемых. Восприятие чувственных признаков, которые сигнализируют о других особенностях, присущих воспринимаемому человеку, благодаря отрицательной индукции тормозится. Они как бы отодвигаются на второй план. В других условиях, когда восприятие прежде заторможенных чувственных признаков и сигнализируемых ими внутренних свойств воспринимаемого приобретает большее значение, оно растормаживается, но зато тормозится восприятие признаков, бывших перед этим на первом плане. Образно говоря, наблюдается смена сторон, граней внешнего и проявляющегося в нем внутреннего облика человека, которые в связи с целью, преследуемой воспринимающим субъектом и его состоянием, прежде всего попадают в поле зрения и доминируют в формирующемся у него образе этого человека.

В науке было предпринято несколько попыток экспериментально изучить отмеченную особенность моделирования облика другого человека познающим его индивидом. Ряд исследователей изучали этот феномен в связи со значением подкрепления. Ч. В. Снайдер и Ф. В. Снайдер записали на пластинку два голоса, которые одновременно читали разные предложения. Испытуемый, прослушав эту запись, должен был через 10 секунд воспроизвести услышанное им. Показания его с целью последующей обработки

15 ГельфандИ. М., Цетлин М. Л. О некоторых способах управления сложнейшими системами. —Успехи математических наук, 1962, т. 17, вып.

16 См. с. 28 настоящей. работы.

в свою очередь записывались на магнитофонную ленту¹⁷. Ч. Снайдер и Ф. Снайдер нашли, что лица, участвовавшие в их опытах, воссоздали речь человека, восприятие голоса которого подкреплялось положительно, значительно полнее и точнее, чем речь человека, голос которого подкреплялся отрицательно. В потоке голосов испытуемые воспринимали «поощряемый» голос как «фигуру» и «наказываемый» голос как «фон».

Джексон, используя тахистоскоп, предлагал испытуемым в течение 7з секунды смотреть на одно из двух изображений известных им лиц. Испытуемый называл имя лица, а экспериментатор указывал, правильно он определил лицо или ошибся. И далее в зависимости от результата испытуемый получал награду или же подвергался штрафу. После ста предъявлений одиночных изображений лиц испытуемому демонстрировалась в серии из 32 предъявлений двуликая фигура, составленная из изображений лиц, которые до этого показывались независимо друг от друга ¹^S. Испытуемые в этих опытах проявили тенденцию воспринимать поощряемые лица как счастливые, приятные, улыбающиеся и т. п., в то время как лица, за которые испытуемый подвергался штрафу, часто воспринимались как мартышкообразные, тупые, грубые. Комментируя этот факт, Джексон указывает, что изменения в непроизвольной оценке испытуемыми выражения одних и тех же лиц говорят о том, что подкрепление участвует в конструировании восприятия.

Исследования динамики «фигура — фон» в связи с характером подкрепления различных элементов предъявляемого сложного раздражителя, когда в качестве такового выступали человеческие лица, были осуществлены также Шефером и Мерфи¹⁹ и Мессиком и Соллей²⁰. Проанализировав результаты своих экспериментов, они делают вывод, что подкрепляемое лицо в подавляющем числе случаев воспринимается как «фигура». Действие отрицательного подкрепления в их опытах не было однозначным. Оно резко различалось по результатам в зависимости от того, была ли это начальная или конечная стадия опыта. Шефер и Мерфи пишут, что пороги восприятия лиц, связываемых с наказанием, варьировали от индивидуума к индивидууму в более широких пределах, чем пороги восприятия этими же индивидуумами лиц, связываемых с наградой. По утверждению указанных авторов, неодинаково четкое восприятие испытуемыми лиц, по-разному подкрепляемых, было связано и с уровнем развития индивидуума.

" Snyder F. W., Snyder С. W. The effects of-reward and punishment on auditory perception. —J. psychol., 1956, N 41, p. 177—184.

¹⁸Jackson D. N. A further examination of the role of autism in a visual
figure-ground relationship. —J. psychol., 1954, N 38, p. 339—357.

1⁹Schafer R., Murphy G. The role of autism in figure-ground relation
ship -J- exp. psychol., 1943, N 32, p. 335-343.

²⁰Solley Ch., Murphy G. Development of the perceptual worm. N. Y., I960, p. 265—274.

0 то же время в их опытах дети 5—8 лет проявили сравнительно стойкую тенденцию воспринимать в двуликом изображении «поощряемое» лицо как «фигуру» и «наказываемое» лицо как «фон», взрослые такой явной тенденции не обнаружили. Вместе с тем на всех возрастных уровнях проявились большие индивидуальные различия б степени и способе воздействия на восприятие, или, как говорят исследователи, на структурирование испытуемыми действующего на них стимула, «аффекта», вызванного в одних случаях поощрением, а в других — наказанием. Этот «аффект», как несколько раз подчеркивают названные авторы, — важная переменная в обусловливании того, что в воспринимаемом будет играть роль «фона» и что будет «фигурой».

К названным работам примыкает исследование Януша Рей-ковски, который прямо попытался выяснить влияние эмоционального возбуждения на восприятие человеком человека²¹. Источником эмоционального возбуждения в опытах Рейковски была обстановка, предшествующая экзамену. Испытуемые перед самым экзаменом встречались с незнакомым им человеком, с которым вели короткую беседу, касающуюся анкетных данных и реакций на экзаменационную обстановку. После окончания экзамена испытуемые студенты заполняли вопросные листки, обозначая с помощью шкалы черты внешнего и внутреннего облика лица, встреченного перед экзаменом. На следующий день испытуемые, пользуясь той же шкалой, оценивали другого, также совершенно незнакомого им человека. Испытуемые были разделены на две группы. Одна встречалась с личностью А перед экзаменом (экзаменационная обстановка), а с В — во время тестового испытания (тестовая обстановка), вторая группа встречалась с В перед экзаменом, а с Л — в тестовой обстановке.

Благодаря такой процедуре А и В получили две группы характеристик: характеристики, сделанные испытуемыми, находящимися в состоянии эмоционального возбуждения, и характеристики, сделанные испытуемыми, когда возбуждение у них вообще не проявлялось или проявлялось в небольшой степени. Разница между этими группами характеристик одних и тех же лиц указывала на влияние, какое имело эмоциональное возбуждение на восприятие людей.

Статистически обработанные результаты эксперимента позволили Рейковски выявить в восприятии других людей человеком, находящимся в состоянии эмоционального возбуждения, определенную тенденцию. Эта тенденция выражается в более низкой оценке привлекательности воспринимаемого лица, в оценке этого лица, как менее дружески расположенного, а его настроения, как более худшего. Величина перцептивной реакции была различной У разных лиц.

²¹ Reykowski J. Stan Emocjonalnego Napizcia Aspostrzeganic Studia Psychologiezne. Warszawa, 1963, N 4, ss. 153—175.

При всей оправданности темы исследования Рейковски в нем имеются неясные положения. Например, как следует не раскрыто, что понимается под тем состоянием, которое вызывает перцептивную реакцию, исследуемую в работе. То, что определено как сос-• тояние эмоционального возбуждения, представляет собой чрезвычайно сложное явление. Оно включает и предэкзаменационное и послеэкзаменационное волнение. А последнее не может быть одинаковым у всех участников опыта, потому что экзамены они сдают с разным результатом. В исследовании не 'Проверено, как влияет эффект первой встречи с новым знакомым на вторичное восприятие его, не выявлены различия в восприятии человека возбужденными людьми, отличающимися друг от друга возрастом, полом, степенью самоконтроля, уровнем культуры и пр.

Обнаруженные исследователем особенности «моделирования» испытуемыми физического облика человека, . впервые встреченного перед началом экзамена, и характер прогнозирования ими его внутреннего облика вызваны тем, что знакомство с этим человеком произошло в аудитории, в которой вот-вот должен был начаться экзамен, и этот человек воспринимался испытуемыми как потенциальное препятствие к достижению желаемого ими результата на экзамене.

Выяснению влияния «аффекта», или, если говорить точнее, отношения на восприятие человеком человека, помимо названных работ, посвящены также работы В. Виттрайха и К. Готтшальдта.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒