Об авторе 9 страница

– Расслабься, – ответил Шей. – Мы остаемся здесь. Если им нужна будет помощь, я позабочусь об этом.

Они сидели в седане Мэри и наблюдали за взлохмаченными лакеями в красных костюмах, паркующих старинные автомобили и электромобили, в то время как мускулистые охранники Рейнхарда патрулировали территорию.

Бесцеремонное поведение Шея только злило ее. Все остальные были внутри, работали, в то время как ее оставили в машине с Шеем, как ребенка, который слишком мал, чтобы смотреть вечерние шоу.

– Зачем Такеда послал мне платье, если я вынуждена торчать в машине? – спросила она.

– Все на вечеринке одеты должным образом. Если нам понадобится попасть внутрь, нам нужно будет соответствовать, – объяснил он.

– Зачем вообще было брать меня, если от меня ничего не требуется? – вспылила она.

– Чтобы я мог присмотреть за тобой.

Она скрестила руки на груди, зная, что это выглядит по‑ детски, но ей было наплевать.

– Это дерьмо, – сказала она. – Что‑ нибудь или кто‑ нибудь, находящееся внутри может подтолкнуть мою память. Единственное, что есть у меня сейчас, это знания, полученные на тренировках Такеды. Я устала, что все принимают решения за меня.

– Дерьмо? – ухмыльнулся он. – Я рад, что прежняя ты снова вернулась.

Она отвернулась к окну.

– Ты все равно не отвертишься.

В машине повисла тишина.

– Я помню, когда я впервые увидел тебя, – наконец сказал он. – Ты лежала в постели в своей комнате. Такеда был уверен в том, что ты выберешься больше, чем кто‑ либо, но я... Я не был настолько уверен.

Она с удивлением посмотрела на него.

– Я не помню, чтобы видела тебя на острове Ребун.

– Такеда решил, что я должен внедриться в организацию Кейна. Я уехал до того, как ты очнулась.

– Значит Кейн, Рейнхард... все это тебя тоже касается? Это часть и твоей мести? – спросила она, мгновенно забыв о своей злости при появлении возможности узнать что‑ нибудь о Шее.

Он отвел взгляд.

– Существует разница между тобой и мной, Джейн. Она состоит в том, что ты хочешь вспомнить твои секреты, а я бы хотел забыть о них.

– Это не ответ. – Тихо сказала она, не желая пользоваться неожиданным проявлением уязвимости Шея. – Но я должна заметить, что в тебе всегда было что‑ то знакомое. Странно то, что ты оставил остров Ребун до того, как я очнулась.

Он осторожно положил свою руку поверх ее.

– Это поможет?

Она посмотрела на их руки, лежащие на приборной панели седана. Странно, но в этом было что‑ то знакомое.

– Закрой глаза, – сказал он охрипшим голосом.

Она без колебаний подчинилась.

– Твои первые две недели на острове Ребун, – его голос окутывал ее, как бархат, в тихой и темной машине, – я держал тебя за руку каждую ночь, прежде чем уйти спать. Иногда я даже разговаривал с тобой, хотя и не знал, слышишь ли ты меня. Я говорил Такеде, что не хочу, чтобы ты была одинока, но правда в том, что я сам был более одинок, чем кто‑ либо.

Она открыла глаза, накрыв своей рукой его руку, изучая шрамы на костяшках его пальцев.

– Я знаю, почему ты кажешься таким знакомым.

Глава 46

Рейнхард целовал Рину в щеку, пока его рука пробиралась к ее бедру. Они находились в хозяйской спальне и лежали на его огромной кровати с балдахином.

Рина хлопнула его по руке, пытаясь при этом удержать его дразнящей улыбкой. Ей было необходимо немного отвлечь Рейнхарда, держа его в игре, пока не наступит время встречи с Уэллсом.

Рейнхард тихо рассмеялся.

– Может, выпьем, – предложила она, чтобы разрядить обстановку.

Проигнорировав ее предложение, он начал стягивать платье с ее плеча.

– Как насчет того, чтобы использовать меня для утоления твоей жажды?

Он прикоснулся губами к ее шее, опустился ниже, к груди. Она поежилась, сделав над собой усилие, чтобы не оттолкнуть его. Вместо этого она подумала о Крузе, о его нежных прикосновениях, об обожании в его глазах, когда он смотрел на нее.

Но когда язык Рейнхарда начал опускаться ниже, она поняла, что теперь настало время плана Б.

Потянувшись к подвязке, она прикоснулась к маленькому ножу, который забрала из «Красной таверны», ее маленький секрет, на случай, если что‑ то пойдет не так. Она уже занесла лезвие ему за спину, приготовившись отнять у него жизнь, когда раздался стук в двери.

Он простонал, бросив взгляд на свои роскошные часы. Рина успела спрятать нож обратно как раз в тот момент, когда он слезал с постели.

– Оставайся на месте, – сказал он, направляясь к двери.

Рейнхард открыл двери, его голос звучал приглушенно, когда он поздоровался с тем, кто стоял снаружи. Минутой позже в комнату уверенно вошел сенатор Джейкоб Уэллс.

При взгляде на него Рину охватила ярость, перед ней стоял человек, заплативший деньги за убийство ее матери.

Но это была не просто ярость. Это была еще и боль. Та самая сокрушающая боль, которая заставляла Рину думать, что она не выживет в первые месяцы после смерти ее матери. Она думала, что эта боль давно ушла, что ее заменило желание отомстить, что она чему‑ то научилась на острове Ребун. Но встреча с Джейкобом Уэллсом вернула все обратно: бурные отношения с матерью, которые должны были продолжаться всю жизнь, потеря единственного человека, который всегда был рядом и который научил Рину выживать, научил быть бойцом. После убийства ее матери она поняла, что они постоянно ругались именно потому, что они были похожи.

Как только Уэллс оказался внутри комнаты, Рина подумав о ноже, вновь потянулась к нему. Сжав оружие, она начала обдумывать варианты. Если она сейчас убьет Рейнхарда и Уэллса, то удовлетворит свое первостепенное желание и заставит их заплатить, но это не освободит Саймона. Да и ее мать не захотела бы увидеть свою дочь за решеткой.

Вместо этого Рина слегка кольнула себя по бедру лезвием, намеренно причинив себе боль, чтобы успокоиться и освободиться от эмоций, нахлынувших на нее при виде Уэллса.

Ей необходимо сфокусироваться. Она больше не Рина Фуллер. Не сегодня. Сейчас она Кенди, через «к» и «е».

Заметив на кровати Рину, Уэллс осмотрел ее сверху донизу.

– Кто это, Уильям?

Рейнхард подмигнул.

– Кенди просто составила мне компанию, пока я дожидался Кейна. Я не получал от него вестей со вчерашнего дня. Понятия не имею, где он может находиться.

Уэллс пристально посмотрел на Рину. Она пыталась сохранять спокойствие, напоминая себе, что сейчас она никоим образом не выглядит, как избалованная дочка сенатора Фуллер.

Не сегодня. И никогда снова.

– Не думаю, что нам стоит обсуждать наши дела в присутствии твоей подружки, – наконец произнес Уэллс.

Рейнхард кивнул головой в сторону прилегающей ванной комнаты.

– Освежись немного в дамской комнате. И не выходи оттуда, пока я не позову.

Играя роль послушной шлюхи, Рина прошла по сверкающему деревянному полу в направлении ванной. Сейчас, когда она так близко, она ожидала, что ей будет страшно. Вместо этого она была настроена как никогда решительно. Рейнхард и Уэллс были свиньями. Она была настроена так подпортить им шкуру, что та начнет кровоточить.

А если она погибнет в процессе, то так тому и быть.

Она вошла в ванную, демонстративно закрыв за собой двери. Затем подождала пару минут, прежде чем приоткрыть их, оставив крошечную щелку.

– Я тоже не разговаривал с ним, – говорил Уэллс. – Может быть, он передумал. Или, что еще хуже, он что‑ то замышляет.

– Ты параноик, – сказал Рейнхард, наливая себе выпить.

– Существует разница между паранойей и осторожностью, – ответил Уэллс. – А наша осторожность и умение заметать следы – это качества, которые являются залогом нашего успеха.

Глава 47

– Я помню, когда ты решила переделать это помещение, – сказал Чарли, осматриваясь в восстановленном винном подвале. – Ты была такой возбужденной.

Эва проследила за его взглядом, ее грусть снова вернулась. У нее никогда не будет шанса все закончить.

– Я чувствовала себя лучше, когда находилась здесь внизу, – сказала она. – Рядом с тобой я тоже чувствовала себя лучше, до того как я поняла, что все было игрой.

Он придвинулся ближе.

– Не все было игрой, Эва. Я волновался за тебя. До сих пор волнуюсь.

– Не стоит, – ответила она. – Просто ответь мне, зачем? Зачем ты так поступил?

Он пожал плечами.

– Это было деловое предложение. Такое, от которого я не смог отказаться.

Эва погладила темные деревянные панели. Она часами их выбирала, а теперь они ни для кого не имели значения, просто сборище пыли в ее павшем королевстве.

– Значит, ты получил контроль над поместьем и взамен Рейнхард щедро тебе платит, – сказала она. – Взаимовыгодная сделка.

– Это не было взаимовыгодной сделкой. Потому что тебе пришлось уйти. Теперь я это вижу. – В его голосе слышалась искренность.

И вот опять. Он всегда так на нее действовал.

Она пронзила его взглядом.

– Оставь это, Чарли. Ты не просто украл то, что мне принадлежало. Ты отдал это в руки такого человека, которого моя семья никогда бы не приняла.

Она двинулась на него, схватила за лацканы пиджака и прижала к стене. Очень хорошо, что Такеда тренировал их физическую подготовку. Сейчас она могла использовать свою новоприобретенную силу, чтобы побороть человека, который предал ее любовь ради денег. Она могла бы самостоятельно справиться почти с любым противником и абсолютно точно справится с кем‑ нибудь вроде Чарли.

И теперь, находясь так близко к нему, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя аромат вина в его дыхании, она хотела не только вырвать его сердце, но по странным и ужасным причинам она также хотела сорвать с него одежду.

Она тряхнула головой. Почему он на нее так действует?

– Боже, Чарли, – наконец смогла выдавить она. – Мы даже не были женаты. Как ты мог так обмануть меня?

Но она была в равной степени зла на себя, как и на него. Может быть, если бы она присмотрелась внимательнее, она бы заметила веревочки Рейнхарда на его плечах.

– Ты должна знать, что он задумал забрать Старлинг задолго до того, как я вступил в игру.

– И это должно тебя оправдать? Оправдать все, что ты сделал со мной?

Он покачал головой.

– Ты ведь не поняла, не так ли? Рейнхард собирался завладеть Старлингом в любом случае. Он бы никогда не смог убедить Сильви. Она бы никогда не сдалась. Он это знал. Но когда она оказалась вне игры, Рейнхард увидел, как можно извлечь пользу из твоего безнадежно романтичного сердца.

Страх, как камень, упал в ее желудке.

– Что ты сказал?

– Я сказал, Эва, что единственный путь получить Старлинг, было вывести из уравнения твою бабушку.

Эва сделала шаг назад, отпустив его. Она тряхнула головой.

– Моя бабушка умерла от сердечного приступа.

Чарли отрицательно покачал головой.

– Ты больше чем кто‑ либо должна знать, что вещи не всегда такие, какими кажутся.

Глава 48

Эва не знала, сколько они так простояли. Откровения Чарли звенели у нее в голове как плохая, надоевшая песня.

Она разрывалась между желанием напиться и яростно разбить находящиеся вокруг бутылки, разрушить все, что осталось от урожая, выращенного под присмотром ее семьи.

Если бы только это могло стереть все произошедшее. Если бы избавившись от вина, она могла бы превратиться в другую Эву. В Эву, которая не владела бы чем‑ нибудь, что могли захотеть отнять.

Она нежно погладила бутылку марочного красного вина, стекло было гладким и прохладным на ощупь. Старые вина были похожи на интересное животное. Более вкусные и насыщенные, нежели молодые вина, срок их употребления сокращался с откупориванием. Как мрачные секреты, старые вина следовало хранить с особой осторожностью. Иначе у того, кто решится их попробовать, останется омерзительное послевкусие.

Теперь пришло время подать Чарли его напиток.

– Ты украл мою жизнь, Чарли Бей. Будет справедливо, если ты потеряешь свою.

– Ты ничего не сможешь мне сделать, – насмешливо ответил Чарли. – Я могу удалить тебя из помещения всего лишь щелчком пальцев.

– Дело в том, – продолжала Эва, как будто он ничего не говорил, – у тебя была возможность уйти чистеньким, но мы оба знаем, что есть нечто, что ты никогда не сделаешь. Ты не захочешь лишиться ролекса на твоем запястье и мерседеса у твоей двери.

Он задумался над ее словами, ее спокойное поведение вызвало искорки страха в его глазах.

– Я выпишу тебе чек, – сказал он. Его тон был примирительным. – Так будет справедливо.

Она медленно пошла по подвалу, рассматривая разнообразные вина.

– Ты не хочешь искупления. Ты просто хочешь спрятать глубже свои грехи, чтобы ты мог спать спокойно. – Она подошла и остановилась перед портретом. – Скажи мне, почему ты его сохранил.

– А ты как думаешь? – спросил он, в его голосе слышалось отчаяние. – Эва, я все еще...

– Не нужно. – Она его остановила. – Просто ответь мне, что они сделали с моей бабушкой. Скажи мне или я клянусь...

– Ты что? – спросил Чарли с новым приливом сил. – У тебя нет рычагов влияния на меня. В смысле, черт, я бы сказал тебе идти домой, но у тебя больше нет даже этого. Просто уходи, Эва.

Она потянулась к своему клатчу, который все еще лежал на полке, куда она его положила, когда спустилась вниз, чтобы встретиться с Чарли. Она повернулась к нему лицом.

– Попрощайся со своим миром, Чарли. Но не с Долиной Напа. Это не твоя настоящая жизнь. Твоя настоящая жизнь с твоей семьей синих воротничков¹⁸ в Лондоне, где твой отец работает учителем истории, а твоя мама‑ флорист, очень хотела бы, чтобы ты чаще звонил домой.

Чарли определенно был поражен. Эва ожидала этого. Он ей сказал, что его родители умерли, когда он был подростком.

Она передала ему конверт.

– Что это? – спросил Чарли с беспокойством в голосе.

Эва продолжала, как будто не слышала его вопроса.

– Твой отец настоящий любитель женщин, не так ли? Прямо как ты. Вот только, оказывается, он любит девочек помоложе. – Эва наблюдала, как он уставился на фотографии в конверте. – Можешь не делать попыток разорвать их. У меня есть копии.

Он с ужасом посмотрел на нее.

– Откуда это у тебя?

– По‑ настоящему это ведь не имеет значения, не так ли? Ты забрал у меня все, что осталось от моей семьи, Чарли. Почему я не должна сделать с тобой то же самое?

Он затряс головой.

– Ты не понимаешь... Моя мама, она хороший человек. Это ее уничтожит.

– Ты знал об этом, – сказала Эва. – Ты знал, чем занимается твой отец и никому ничего не сказал.

– Я узнал правду, когда мне было восемнадцать, – объяснил он. – Я умолял своего отца остановиться. А когда в полиции все узнали...

– Твой отец заплатил им, чтобы они не предавали дело огласке. – Эва передала Чарли выписки со счетов его отца с переводами денег на счет, который открыли трое полицейских, арестовавших его. – Вот тут еще информация, которую ты, как я полагаю, не захочешь разглашать.

Чарли вцепился в один из стеллажей с вином, пытаясь успокоиться.

– Что ты собираешься со всем этим делать?

Эва пожала плечами.

– Мне больше интересно то, как твоя мать отреагирует на новость о том, что она тридцать один год была замужем за педофилом. А еще ты только представь, что скажет глава школ округа...

– Ты не можешь, – запротестовал Чарли. – Моя мать... Она не переживет этого. А мой отец... Он болен, Эва. Ему нужна помощь.

– Ты должен был позаботиться об этом раньше, Чарли. Или мне следует называть тебя Эдвард? Эдвард Чарльз Бейли.

– Пожалуйста, не делай этого, – взмолился он.

– Скажи мне, что Рейнхард сделал с моей бабушкой и, может быть, я передумаю.

Чарли быстро заговорил.

– Все что я знаю, это то, что кто‑ то сказал Рейнхарду, что Сильви ни за что в жизни не продаст поместье, особенно ему. Кто бы это ни был, он также сказал, что тобой можно будет манипулировать, если Сильви выйдет из игры.

Мозг Эвы обрабатывал информацию.

– О ком ты говоришь?

– Рейнхард никогда не называл имени, но я предполагаю, что это был кто‑ то, кто знает твою семью – и Сильви – достаточно хорошо. Кто‑ то, кто мог бы подобраться к Сильви достаточно близко.

Она с ужасом посмотрела на него.

– Мэри?

Глава 49

Рина внимательно слушала разговор через щель.

– Я не могу просто сидеть и ждать его, – сказал Уэллс. – Одно лишь присутствие здесь делает меня открытым вниманию публики.

Рейнхард поставил свой бокал.

– Ладно. Скажи мне, где находится Маркус, и я передам информацию.

– Я не знаю...

Рина видела, как Уэллс подошел к окну, но не видела, что он делал, пока Рейнхард секундой позже не заговорил снова.

– Я уже пытался связаться с ним, – запротестовал Рейнхард. – Если он не ответит и на этот раз, ты передашь информацию мне, и мы будем двигаться дальше.

В комнате раздался электронный сигнал, когда Уэллс отсоединился. Он вздохнул.

– Даррен Маркус живет в Сакраменто в квартире над тайским рестораном, который называется «Дворец Лу». Скажи Кейну, что это должно выглядеть, как самоубийство.

– Этот человек полностью осторожен, Джейкоб. Нам не нужно настолько перестраховываться, – настаивал Рейнхард.

Это оказалось неосторожным утверждением, особенно в сравнении с паранойей Уэллса. Рина вытатуировала информацию в своей памяти, как круг на своей шее.

– Вообще‑ то, я бы лучше не знал, каким образом он избавится от него, – решил Уэллс. – Я просто рад тому, что она нашла его. Она в очередной раз доказала свою пользу. Последний раз мы выписывали ей чек. Мне кажется, в этот раз нужно будет сделать так же, не так ли?

Рина видела, как Рейнхард подошел к дубовому комоду. Он открыл верхний ящик и вытащил чековую книжку.

– Я даже не знал о том, что ты просил ее найти его, – сказал Рейнхард, пока делал запись.

Уэллс покачал головой.

– Я этого не делал. Она сама мне предложила. Хотела знать, что еще она может сделать, чтобы убедиться что Эва Винтерс никогда не получит обратно ключи от своего замка.

Рина отошла от двери и прижалась к холодной плитке ванной комнаты. Кто‑ то сделал это из‑ за Эвы. Кто‑ то скармливал информацию Рейнхарду и Уэллсу, чтобы Эва не смогла получить обратно Старлинг.

Она отметила для себя эту информацию и снова вернулась к двери, осматривая комнату, пока не нашла Рейнхарда. Он стоял возле гардероба и держал в руках маленькую фотографию в серебряной рамке. Рина не могла видеть изображение, но, кажется, оно что‑ то значило для Рейнхарда.

– Оставь это, – сказал Уэллс с легким раздражением. – Ты сделал то, что должно было быть сделано. Мы все сделали. Самосохранение важнее тысячи жизней.

– Мне наплевать на тысячу жизней, – прорычал Рейнхард. – Меня заботит только одна.

Рина попыталась изменить позицию, чтобы рассмотреть, кто изображен на фотографии Рейнхарда. О ком бы Рейнхард ни заботился, это была его потенциальная слабость, что‑ то, что они смогут использовать для мести.

– Да, ты всегда заботился только об одном. Будь прокляты те, кто встанет на твоем пути. Разве не это ты всегда говорил? – Спросил Уэллс своего бывшего соседа по комнате. – И мы добились гораздо большего, чем остальные. У нас есть все, чего мы когда‑ то хотели.

– Разве, Джейкоб? – спросил Рейнхард, его темперамент прорвался. – У нас есть все, чего мы хотели? А если и так, чего это нам стоило? – Он продолжил, не дожидаясь ответа Уэллса. – Нет, не отвечай. Я скажу тебе. Единственной вещи, которую ты не можешь купить. Моей маленькой девочки.

Рейнхард яростно швырнул фотографию в стену, стеклянная рамка разбилась на куски. Она скользнула по деревянному полу и оказалась рядом с дверью в ванную.

Рина переместилась, направив свой взгляд через узкую щель в надежде рассмотреть фотографию, лежащую на полу, покрытую осколками стекла.

А потом она увидела это: на снимке был Уильям Рейнхард с молодой девушкой. Он с улыбкой на лице обнимал ее рукой и не был похож на монстра, который в спальне пускал над ней слюни.

Но внимание Рины привлекло не лицо Рейнхарда. Это была привлекательная красавица с сияющими глазами рядом с ним, ее длинные светлые волосы блестящей волной обрамляли нежные черты, которые Рина узнала бы где угодно.

Молодой женщиной рядом с Рейнхардом была Джейн.

Глава 50

Джейн выбралась из машины, про себя извиняясь перед Шеем, который откинулся в кресле с начинающей проявляться шишкой на голове. Она не хотела оставлять его без сознания, но это был единственный путь получить ответы, которые были ей необходимы.

Джейн поспешила по дороге, наблюдая, как группы людей покидают поместье, а несколько запоздавших направляются в главный дом. Парковщики сновали туда и обратно, возвращая одни машины и паркуя другие, пока гости стояли вокруг в платьях и смокингах.

Джейн вышла на дорожку и пошла по направлению к главному входу.

Глава 51

– Моя семья не несет ответственность за мои поступки, – сказал Чарли. – Ты не должна так с ними поступать.

Все еще не придя в себя от подозрения, что Мэри могла помогать Рейнхарду, Эва начала смягчаться под действием мольбы Чарли. Эва не была плохим человеком. Вообще‑ то она всегда делала все возможное, чтобы помочь другим людям. Может быть, Чарли был прав.

Может быть, месть зашла слишком далеко. Но она уже приняла решение.

Чарли подошел ближе и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.

– Мне так жаль, Эва. Я... – Он покачал головой. – Если бы только я мог вернуть все назад.

Когда их тела оказались на одной орбите, притяжение стало слишком сильным, чтобы бороться с ним. Мгновенно Эва забыла о боли и страданиях, испытываемых в последующие недели после предательства Чарли, о чувстве стыда за свою наивность. Вместо этого ее мысли перенеслись к пикникам, которые они с Чарли устраивали, к часам, которые они провели вместе, смеясь и болтая под теплым солнцем Напы. Она вспомнила, как они лежали в постели, планировали их будущее, придумывали имена своим детям, вспомнила чувство, что ничто в мире не сможет причинить ей боль, пока Чарли будет рядом.

Он провел рукой по ее волосам, ее голова невольно потянулась к его руке. Она закрыла глаза, отчаянно хватаясь за возможность того, что он мог измениться. Он сохранил картину. Может быть, он пытался спасти свою душу.

– Эва, – пробормотал он.

А потом она предала себя, когда Чарли прикоснулся своими губами к ее, взяв в плен ее рот, желание как огонь разлилось по ее телу. На мгновение все исчезло. Не стало лжи. Прошлого. Боли. Остался лишь его язык, исследующий ее рот, его тело, прижатое к ней, как драгоценное воспоминание.

И тут, сквозь клатч в ее руке, что‑ то кольнуло ее в ладонь. Она остановилась, прервав их поцелуй.

– Что это? – спросил Чарли, его дыхание было тяжелым и прерывистым.

Открыв клатч, Эва достала осколок огня Акалы. Она вспомнила слова Такеды. Чтобы обрести просветление, необходимо выжечь все слабости.

Только так можно стать настоящим воином и отомстить человеку, забравшему ее дом. Ее семью. Ее жизнь. И да, ее сердце.

Чарли нетерпеливо ждал под впечатляющей аркой, украшенной белыми каллами и лилиями, наблюдая, как Эва идет по проходу в элегантном платье от Веры Вонг¹⁹, которое делало ее похожей на принцессу. Собралась небольшая компания, все было со вкусом и интимно, именно так, как хотела Эва. Канон Пахельбеля в ре мажор играл в маленьких колонках Айпода, который установила Даниэла среди множества белых гортензий.

Сапфировое ожерелье Эвы сверкало в солнечном свете – что‑ то голубое. Созревающие виноградники Старлинга создавали захватывающую основу чего‑ то старого²⁰. Эва была на вершине блаженства. Идеальный день для свадьбы и она выходит замуж за идеального парня.

Рядом с Чарли стоит мужчина, которому он заплатил, чтобы тот выдал себя за преподобного Мура. Улыбка Чарли была настоящей. Его чувства были настоящими, но и сделка с Рейнхардом тоже была настоящей. И как это ни печально, сделка с Рейнхардом имела для него гораздо большее значение, чем когда‑ либо будут иметь его чувства. Эта сделка уже решила судьбу его и Эвы.

Эва подошла к Чарли и прикоснулась к его лицу.

– Ты это что‑ то новое. – Чарли осознал иронию того, что ее слова успокоили ее. Часть его желала бы, чтобы он однажды мог стать для нее и чем‑ то старым. Однако зловещий на вид лимузин вдалеке напомнил ему, что его будущее больше не принадлежит ему.

В присутствии Мэри, Даниэлы и нескольких избранных друзей Эва и Чарли стали мужем и женой, по крайней мере, именно так это выглядело. Гости зааплодировали, когда жених и невеста обменялись крайне важным поцелуем. Эва отстранилась, на ее лице появилось выражение озабоченности.

– Что такое, любимая? – встревожено спросил Чарли.

– Я забыла, что нужно еще что‑ то, взятое взаймы.

У Чарли вырвался вздох облегчения, и он полез в свой карман.

– Вот, возьми это, – сказал он, протягивая ей пробковый сувенирный брелок Виноградника Старлингов, который Эва дала ему в их первую встречу. Они снова поцеловались, на этот раз с гораздо большей страстью.

Когда парочка пошла обратно по проходу, гости приветствовали их.

– Это похоже на сказку, Эва, – сказала ей Даниэла, когда старые подруги на мгновение остались одни.

Чарли продолжил свой путь к лимузину. Окно опустилось и показалось лицо Уильяма Рейнхарда, который изнемогал, сидя на богатой кожаной обивке.

– Браво, молодой человек. Отлично сыгранный спектакль.

– Она хороший человек, – сказал Чарли почти умоляющим голосом.

Рейнхард напомнил Чарли, что существовал еще один вариант, тот, где свадьба была бы настоящей, но с молодой невестой случилась бы ужасная авария и молодой супруг, унаследовавший ее имение, продает его Рейнхарду за гроши. Чарли съежился при мысли о том, каков был их первоначальный план.

Рейнхард самодовольно улыбнулся при виде реакции Чарли.

– Именно поэтому перешли к выполнению плана Б. Того, где никто не умирает. Так или иначе, в скором времени я стану единственным владельцем Старлинга.

Для Чарли не было легкого пути. Или для Эвы. Но, по крайней мере, он смог выбрать концовку. Это вариант хотя бы сохранял Эве жизнь.

Чарли бросил на нее лишь один страстный взгляд, прежде чем склонил голову и продолжил целовать ее шею в том месте, где они остановились.

Эва оттолкнула его.

– Нет.

Он посмотрел на нее затуманенными от желания глазами.

– Мы сможем все исправить, Эва. Начать все сначала.

– Мы уже закончили Чарли. Мы уже закончили и с тобой тоже покончено.

Она потянулась за конвертом и, вытащив последний лист бумаги, протянула его Чарли.

Он посмотрел на него.

– Боже мой, Эва. – Ты уже сообщила властям?

Статья была из лондонской Таймс и описывала хронику расследования дела Клайва Бейли по поводу «непозволительной связи» с ученицами школы, где он преподавал историю. Бейли уже находится в вынужденном отпуске в школе, где он преподавал, и существует большая вероятность того, что ему в скором времени выдвинут обвинение и посадят. Пенелопа Бейли, мать Чарли, заперлась в доме и избегает контактов с прессой, пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что человек, за которого она вышла замуж, оказался для нее незнакомцем. Ирония заключалась в том, что Эва прекрасно ее понимала.

Чарли отшатнулся, ударившись о стенку подвала.

– Я не могу поверить, что ты пошла на это. Это... это подло.

– Нет, Чарли. Это расплата. – Она бросила кусочек огня Акалы к его ногам. – Вот. Мне это больше не нужно.

Проходя мимо него, она бросила последний взгляд на картину. Она не думала, что ей показалось, что она увидела гордость в глазах бабушки и матери. Она возможно еще не вернула себе Старлинг, но это было начало.

Эва двинулась к двери, ведущей на виноградник. Она была уже одной ногой на ступеньках, когда голос Чарли, слабый, едва слышный, настиг ее.

– Моя мать... Эва, ты не понимаешь. Она не заслуживает этого. Она хороший человек. Хороший человек.

– Я тоже была такой.

Солнечный свет осветил остров Ребун, когда Эва готовила себя к тому, чтобы войти в воду. Одетая в тренировочный костюм, Эва прикоснулась кончиками правой ноги к соленой пене.

Она была более холодной, чем она ожидала.

Никто не знал этого лучше, чем Эмили, которая вышла из воды посвежевшая после собственного заплыва.

– Ты привыкнешь к этому, – сказала она, выходя из воды.

Эва могла бы сказать, что она чувствовала себя в море, как рыба в воде.

– Это Такеда предложил тебе поплавать? – спросила Эмили. Солнце, уходящее за горизонт, сияло на ее светлых волосах. Ее теплота всегда была к услугам людей, о которых она заботилась или которые заслуживали ее. Любой, кто тренировался под присмотром Такеды, по мнению Эмили, был достоин как минимум последнего.

– Мне просто нужна отдушина, я так думаю, – пояснила Эва.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒