Об авторе 5 страница

– Эва, я...

А потом он прижался к ней губами. Сначала его прикосновения были теплыми и мягкими, но затем все переросло в страстное желание. Когда она поцеловала его в ответ, он обхватил ее руками, прижимая ее к себе и наклоняя голову, чтобы впиться в ее губы. Она забыла обо всем, когда она ощутила прилив желания, прижавшись к его телу.

Он убрал руку с ее затылка, позволив ей путешествовать от ее шеи вдоль обнаженного плеча. Подцепив пальцем тоненькую бретельку ее пижамы, он начал стягивать ее с плеча, его губы отыскали нежное местечко на ее ключице.

Он отстранился, когда с ее губ сорвался стон.

– Джон...

А затем мгновенно он натянул обратно бретельку, оставляя пустое пространство между их разгоряченными телами.

Она постаралась стряхнуть с себя заторможенность, вызванную страстью.

– Что‑ то не так?

Он покачал головой.

– Прости меня. Я... Я не...

– Из‑ за Кортни. – Это был не вопрос.

– Это все неправильно, – произнес он, его глаза были наполнены болью.

– Ее больше нет, Джон, – осторожно сказала Эва.

Он медленно кивнул.

– Это не отменяет тот факт, что я все еще люблю ее.

Все внутри Эвы сжалось. Может ли она винить его? Он был хорошим человеком, самым преданным из всех, кого она знала. Кто она такая, чтобы требовать от него большего? Чтобы ожидать, что он перестанет скорбеть по своей погибшей невесте?

– Я понимаю. – Она протянула руку к его лицу, желая утешить его, потом передумала. Ее рука безвольно упала. – Спокойной ночи, Джон.

– Спокойной ночи, Эва.

Слова прозвучали ей в спину, когда она вошла в дом. Она сказала себе, что так будет лучше, что у них есть более важные вещи, чем беспокойство об их взаимном притяжении.

А потом она убедила себя, что верит в это.

Глава 21

– Ты все еще остаешься единственным человеком, который успокаивает меня, Круз, – произнесла Рина, лежавшая обнаженная возле него.

Они приняли душ и расположились в комнате, упав в объятья друг друга со смесью страсти и близости, которая была присуща только им.

Круз нежно гладил ее волосы.

– По крайней мере, сейчас мы можем сделать что‑ то реальное. Мы действительно работаем над тем, чтобы освободить моего брата и призвать к ответу ублюдков, убивших твою мать и засадивших Саймона за решетку.

Рина кивнула, но по всему ее телу прокатилась внезапная вспышка страха.

– А что если что‑ то пойдет не так?

Круз чуть наклонился, вплотную приблизившись к ее лицу.

– Ты хочешь сказать мне, что ты боишься?

– А что? Ты удивлен?

Он теснее прижался к ее обнаженному телу и поцеловал ее в макушку.

– Я удивляюсь не тому, что ты сомневаешься в чем‑ то. Кто из нас не сомневается. Я просто удивлен тем, что ты позволила мне узнать об этом.

– Я просто... Я просто не хочу провала, – сказала Рина, пробежавшись рукой по его обнаженной груди. – И, по правде говоря, я даже не уверена, что до сих пор есть люди, которым не наплевать на мою мать и на Саймона. Что если мы получим доказательства, которые позволят обвинить Рейнхарда, Кейна и Уэллса, но не найдется никого, кто станет преследовать их.

– Мы заставим их, – сказал Круз. – Мы зашли слишком далеко.

Она подняла на него глаза, прикоснувшись к его лицу. Она в совершенстве овладела искусством держать людей в страхе, чтобы убедиться в том, что они не подберутся к ней достаточно близко, чтобы узнать ее лучше. Но каким‑ то образом Крузу удалось пробиться через стену, найти путь к ее сердцу. Она бы совсем потерялась без него, иногда она даже не позволяла себе думать об этом, опасаясь, что подобное может сбыться.

Рина приблизила свое лицо к нему.

– Ты хороший человек. Лучший. – Она нежно поцеловала его, неуверенность в их будущем сокрушила последнюю стену, остававшуюся между ними. – Я люблю тебя, Круз.

Он удивленно посмотрел на нее и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.

– Сегодня ночью ты полна сюрпризов, не так ли? – Он продолжил, не дожидаясь ответа. Он поцеловал ее, и страсть снова вспыхнула между ними. – Ты ведь уже знаешь, что я люблю тебя.

Рина улыбнулась.

– Почему ты так уверен в этом?

– Потому что, – ответил Круз, наваливаясь на нее сверху, – я последовал за тобой через полмира.

Глава 22

Свежий аромат розовых лепестков и лаванды вился в комнате шестнадцатилетней Джейн, когда она вдевала в изящные ушки рубиновые сережки. Она смотрелась в зеркало, любуясь тем, как они переливаются в лучах солнца с приисков Контра‑ Косты.

Довольная своим видом, она прошла через комнату и, открыв двери гардеробной, шагнула внутрь помещения, где ровными рядами висела одежда. Вдоль одной стены висели дизайнерские джинсы c топами и платья на другой. Туфли, разместившиеся на удобных полочках из красного дерева, занимали всю заднюю стенку от пола до потолка.

Она просматривала свой выбор одежды. Что бы она ни выбрала, будет сидеть идеально.

Пока она перебирала платья – шелк и тафта, хлопок и сатин – что‑ то на стене привлекло ее взгляд. Раздвинув платья, она приблизилась, чтобы рассмотреть лучше, и увидела инициалы, вырезанные на стене. Она потрогала их пальцами, даже во сне ее сердце окутала меланхолия.

Когда Джейн проснулась, Эвы уже не было. Подойдя к окну в своих боксерских шортах и майке, она уселась на подоконник и попыталась разобраться в своем странном сне. Или в воспоминаниях. Или в том, чем бы это не оказалось.

Она не могла жить в Долине Напа. Она бы обязательно пересеклась с Эвой, которая, кажется, знала все, что происходило в маленьком мирке виноделен и виноградников.

Но тогда почему все кажется таким знакомым? А все действительно казалось знакомым, хотя Джейн не могла объяснить, почему так, когда они прибыли сюда впервые. Она была истощена после полета из‑ за умственной напряжения, которая потребовалась ей, чтобы перевести самолет через Тихий Океан. Все, чего она тогда хотела, была горячая ванна и мягкая постель.

Но теперь, когда в ее голове появились свежие воспоминания, она была в этом уверена. Она бывала здесь раньше.

Она задумалась над своими возможностями. Она может поговорить с Эвой. Спросить ее, помнит ли она встречи с Джейн до своего отъезда из Напы. Но это казалось глупым. Если бы Эва узнала ее, она бы сказала что‑ нибудь. Или как минимум Джейн заметила бы проблеск узнавания в ее глазах в момент отвлеченности.

Ведь она бы заметила?

Но Джейн была одна. Более одинока, чем кто‑ нибудь из остальных. Рина и Круз были друг у друга, и становилось очевидным, что между Эвой и Джоном что‑ то происходит, даже если они старались притворяться, что это не так.

Приняв решение, Джейн вышла из комнаты. Она прошла по коридору, остановившись перед комнатой Рины и Круза. Прикоснувшись рукой к двери, она на мгновение заколебалась, прежде чем постучать.

Через несколько секунд, двери открыла Рина, одетая в джинсы и черную футболку, обтягивающую ее формы.

– Привет, – поздоровалась она. – Что‑ то случилось?

– Могу я... могу я поговорить с вами? – спросила Джейн.

Рина кивнула, в ее голубых глазах появилось беспокойство.

– Круз все еще спит. Давай спустимся вниз.

Прикрыв за собой двери, они последовали на аромат кофе и выпечки к буфету, на котором уже стояли кофе, чай и разнообразная выпечка, маффины и лепешки. Рина сделала себе капучино и выбрала ванильную лепешку, пока Джейн наливала себе чай.

– Тебе нужно поесть что‑ нибудь, – сказала Рина, бросая взгляд на чай Джейн.

Она покачала головой.

– Я не голодна.

– Я знаю, но о себе необходимо заботиться, особенно сейчас.

Джейн улыбнулась.

– Я возьму что‑ нибудь попозже, я обещаю.

Они прошли в гостиную и уселись в двух больших креслах, стоявших напротив диванчика, обитого ситцем. Рина сделала глоток капучино, терпеливо ожидая, пока Джейн начнет говорить. Сжав чашку руками, давая ее теплу согреть свои руки, Джейн задумалась о том, с чего бы начать.

– Мне кажется, что я была здесь раньше, – наконец произнесла она.

– В гостинице Мэри?

Джейн покачала головой.

– В Долине Напа. Или... возможно в Северной Калифорнии? Просто все... такое знакомое.

– Может быть, дело просто в возвращении в Штаты, – предположила Рина.

– Нет, не то. Воздух, то, как он пахнет... Дело в общих ощущениях... – Джейн сделала глубокий вдох. – Я жила здесь раньше. Я уверена в этом.

Глава 23

Выйдя из душа, Эва вытерлась, натянула на себя серые брюки с завязками на лодыжках и белую футболку – две вещи, которые она привезла с собой с острова Ребун. Она взяла с комода кусочек огня Акалы и положила его в карман.

Она привыкла везде носить его с собой.

Она думала, что не сможет уснуть и будет метаться всю ночь после их поцелуя с Джоном. Но вместо этого она погрузилась в глубокий сон: так крепко она не спала с тех пор, как покинула Долину. Вероятно, даже ее подсознание почувствовало, что она дома.

Она вернулась в комнату и расчесала свои волосы, позволив им свободно высохнуть, волнами обрамляя ее лицо. Потом она надела белые теннисные тапочки. Она посидела несколько минут, впитывая тепло солнечных лучей, которые скользили по кровати с балдахином. Эва подумала про Джона и о том, что произошло – что почти произошло – между ними на крыльце. Она не могла все так просто оставить. Что бы между ними не происходило или не произойдет, он был ее другом.

И у них было общее задание.

Она вышла в коридор и, подойдя к его комнате, мягко постучала. Она нервно обхватила себя руками, пока ждала, когда он откроет двери. Прошло несколько секунд, минута.

Ничего.

Она постучала снова, на этот раз уже громче, подумав, что он, наверное, уже мог спуститься к завтраку. Но это не имело смысла. Было только семь тридцать. Они поздно разошлись, а все знали, что Джон не был ранней пташкой. Одно дело, когда им приходилось подниматься рано из‑ за Такеды, который ждал их на тренировки, но совсем другое вставать ни свет ни заря без особых на то причин.

Она нажала на дверную ручку, и удивилась, что дверь не заперта. Закусив губу, размышляя над тем, правильно ли она поступает, она повернула ручку. Дверь распахнулась, комната казалась пустой.

Эва шагнула в комнату, решив, что Джон может быть в ванной.

– Джон? – позвала она тихонько, направляясь к приоткрытой двери в уборную. – Я хотела бы поговорить с тобой о прошлой ночи.

Но она понимала, что его там нет. За дверью было что‑ то пустое и бессодержательное. Чувство, что комната лишена человеческого присутствия. Пройдя через комнату, она толкнула двери и не удивилась, когда там никого не оказалось.

Она повернулась, чтобы уйти, когда заметила листок бумаги на полу рядом с письменным столом. Она прошла на другой конец комнаты и подняла его, поняв, что это справка о Фредерике Кейне, точно такая же, как и в ее папке.

Выпрямившись, она посмотрела на письменный стол, желая положить листок на место.

Там ничего не было.

Она осмотрела комнату, решив, что Джон мог переложить папку на ночной столик или на комод. Но комната была столь же чистой и пустой, как и тогда, когда они приехали. Сумки Джона и его одежды тоже не было.

Эва выбежала из комнаты и сбежала по лестнице, остановившись возле конторки, где стояли Круз и Мэри.

– Вы видели Джона?

Круз уже собрался отрицательно покачать головой, когда Мэри спросила.

– Джон... это такой высокий?

Эва кивнула.

Он ушел пару часов назад, совсем рано. Он даже не выпил кофе.

– Он не сказал, куда отправляется? – спросила она.

– Не совсем, но он спросил, как далеко отсюда находится больница Святого Луки.

– Эва? – Спросил Круз. – Что происходит?

Эва проигнорировала вопрос.

– Святого Луки? Это в Виндзоре. В округе Сонома.

– Именно там, – ответила Мэри.

Эва повернулась к Крузу.

– Где Рина и Джейн?

Теперь в его взгляде появилась озабоченность.

– В гостиной.

Она снова повернулась к Мэри.

– Мы можем одолжить твою машину?

Глава 24

Горы Майякамас нависали над ними, пока они двигались в сторону Сономы. Гора Кобб – наивысшая их точка – осталась позади.

Эва сидела за рулем четырехдверного седана Мэри, Рина сидела рядом и заряжала ружье, Круз и Джейн разместились сзади. Когда Напа осталась позади, ландшафт начал постепенно меняться. Высококлассные бутики и бистро уступили место барам для синих воротничков и небольшим забегаловкам. Это была неизведанная территория, и Эва ощутила внезапное чувство вины оттого, что никогда раньше не была в этой части региона.

– Итак, не могла бы ты объяснить, почему это настолько важно? – спросил Круз.

– Он забрал свою папку, Круз, и все свои вещи. Я не знаю, что он собирается делать, но это что‑ то связанное с тем, что произошло с Кортни. И не похоже на то, что он планирует возвращаться.

– И это все твои доводы?

Рина фыркнула.

– Он один из нас, Круз. Мы просто не можем позволить ему пойти неподготовленным и позволить убить себя. Кроме того, наши миссии связаны. Мы все в деле, помнишь?

– Я помню, – сказал он. – Мне просто кажется, что если парень хочет взять все в свои руки, это его дело.

Никто больше не произнес ни слова и сорок минут спустя они въехали на парковку больницы Святого Луки. Пока они бежали в сторону парадного входа, мысли Эвы крутились вокруг возможных вариантов нахождения Джона, еще один из множества уроков Такеды.

– Как мы собираемся отыскать его? – спросила она, когда они прошли через автоматические двери. – Он может быть где угодно.

– Позвольте мне, – ответил Круз, двигаясь в сторону медсестры за главной стойкой.

– Что он собирается делать? – Спросила Джейн Рину.

Та пожала плечами, на ее губах играла улыбка восхищения.

– Парень был подающим надежды политиком. Это был его конек. Он заговорит и медсестра сделает все, что угодно.

– Ты когда‑ нибудь задумывалась о том, о чем говорил Такеда? – спросила Джейн.

– О чем конкретно ты говоришь?

Но Эва догадалась, куда клонила Джейн. Она сама думала о себе и Джоне.

– О твоих чувствах к Крузу, – продолжила Джейн. – Такеда говорил, что эмоции могут стать помехой. Сделать тебя слабой. Уязвимой.

Эва заметила вспышку страха во взгляде Рины, прежде чем ее лицо снова стало бесстрастным. – Такеда может знать много вещей, но он не знает Круза. Он несокрушимый.

– Пошли, народ, – сказал Круз, вернувшись от стойки. – Джон зарегистрировался как посетитель. – ОИТ⁵, палата 402.

Эва была сбита с толку.

– ОИТ?

Круз кивнул.

– Пошли, это наверху.

Они поднялись на лифте на четвертый этаж. Когда они собирались пройти мимо столика медсестры, их остановила женщина, смахивающая на сестру Рэтчед⁶. Сначала Эва подумала, что им не удастся пройти мимо нее, но тут Круз протиснулся к ней, что‑ то сказал ей тихим голосом и через мгновение им уже позволили идти дальше.

– Что ты ей сказал? – спросила Джейн.

Круз только ухмыльнулся.

Палата 402 находилась в конце коридора. Они остановились у стеклянной стены у входа в палату и уставились внутрь. Большое окно наполняло комнату светом, открывая вид на медленно текущие воды Пута Крик, как раз вдоль 175 трассы.

Эва осмотрела комнату и остановилась на фигуре, стоящей рядом с кроватью.

Джон.

Рядом с кроватью стоял аппарат ЭКГ, на его экране медленно двигался зеленый график. Взгляд Эвы скользнул к человеку на кровати, съежившейся женщины с большой повязкой на лбу, ее кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Эве потребовалась всего минута, чтобы понять.

Она вошла в комнату и осторожно подошла к тому месту, где стоял Джон.

– Кортни, – тихо произнесла Эва. – Они не умирала.

– Ее родители отказываются встречаться с реальностью, – протянув руку к безжизненно лежащему женскому телу на кровати, он погладил ее светло‑ каштановые волосы. – Но я знаю, что она ушла.

Его голос был нежным, а взгляд тусклым, когда он смотрел на нее. Прежде чем Эва смогла справиться с эмоциями, ее поглотила грусть, не только по отношению к печали Джона и очевидным, очень сильным травмам Кортни, но также и по отношению к утраченным отношениям между ней и Джоном. Он мог оставаться узником своей скорби вечность.

Ее сразу же начали терзать угрызения совести. Она не могла желать подобной потери никому, даже тем врагам, которым она жаждала отомстить. И в любом случае им с Джоном необходимо сфокусироваться на их миссии. Кортни была необходимым напоминанием.

– Мне жаль, Джон, – тихо сказала Эва.

Рина, Круз и Джейн осторожно прошли через двери позади них.

– Мне жаль, дружище, – сказал Круз, кладя руку Джону на спину. – Есть шанс, что она очнется?

– Пули, когда они пронзили ей череп... – Джон вздохнул с мучительной болью. – Я не знаю. Но я знаю наверняка, что сделаю все возможное, чтобы люди, сделавшие с ней это, получили по заслугам.

Он наклонился, чтобы поцеловать Кортни, потом схватил свою куртку и пошел к двери.

– Постой! – Эва положила руку ему на плечо. – Куда ты собрался?

Джон просто посмотрел на нее.

– Ты не понимаешь, Эва. Она в таком состоянии из‑ за меня.

Эва затрясла головой.

– О чем ты говоришь?

Джон посмотрел ей в глаза.

– Я работал на Кейна. Именно поэтому он пришел за Кортни. И если ты ищешь возможности отомстить Кейну и его людям, вероятно, ты должна думать, чтобы отомстить и мне тоже.

Он вышел из палаты, оставив всех стоять в потрясенном молчании.

Глава 25

Джейн слышала разговор Эвы и Джона, видела, как смотрят Рина и Круз. Но все отошло на задний план, когда она сфокусировалась на Кортни, лежавшей на больничной койке.

В глубине ее подсознания возникла мимолетная уверенность, которую она едва могла ухватить. Что‑ то похожее на дежавю, частично воспоминание, частично сон.

Неожиданно она перенеслась из больничной палаты в какое‑ то совершенно другое место, забылась в настоящем, стала узницей своего забытого прошлого.

Семнадцатилетняя Джейн очнулась на больничной кровати, окруженная голыми белыми стенами. Ее веки двигались вверх‑ вниз.

Она была напугана.

Джейн чувствовала, что она подсоединена к пищащим аппаратам, сеть электродов опутывали ее лицо, которое было почти все в синяках от сильного избиения. Швы на щеке Джейн постоянно зудели и чесались, но она не издавала ни звука, постоянно пребывая в полубессознательном состоянии.

Кто‑ то приблизился к ее кровати и остановился рядом с ней. Она почувствовала, как кто‑ то пристально смотрит ей в лицо. Но когда она попыталась посмотреть, кто это может быть, она увидела только размытые очертания, которые могли принадлежать как мужчине, так и женщине. Кто бы это ни был, он постоянно всхлипывал, снова и снова извиняясь.

Извинялся за то, что сотворил с ней это, что из‑ за него она оказалась здесь.

Джейн изо всех сил старалась вырваться из беспамятства, но в ее мозгу постоянно вертелся один и тот же вопрос, более болезненный, чем переломы и раны, покрывающие ее тело.

Почему она все еще жива?

Таинственный незнакомец наклонился ближе, нежно прикоснувшись губами к ее лбу. Джейн моргнув, открыла глаза, фигура, которая повернулась, чтобы выйти из палаты, все еще была размытой.

Джейн очнулась от потока холодной воды, который обрушил на нее Круз, державший в руках пластиковую емкость.

Лицо Рины нависло над ней.

– Джейн? Все в порядке, Джейн. Все в порядке. Все в порядке.

Дыхание Джейн было быстрым и учащенным, воспоминание все еще было свежо в ее голове. Она сжала руки Рины, пытаясь удержать в памяти детали. Был ли всхлипывающий человек действительно виноватым в ее состоянии? Может быть, это был человек, которого она видела в своем сне?

– Что случилось? – в конце концов, спросила она.

Рина покачала головой.

– Я не знаю. Вот ты спокойно стоишь рядом и вдруг ты с криком падаешь на пол.

Круз внимательно изучал ее лицо.

– Ты что‑ то вспомнила?

Джейн подумала о видении. Может быть, память к ней возвращается? Могла ли палата Кортни стать толчком к ее собственной памяти?

– Я... я не знаю. Мне так жаль. – Она поднялась на ноги и осмотрелась. – Подождите, а где Джон? Где Эва?

Глава 26

Фредерик Кейн поднял бокал Лагавулина⁷ двадцатиоднолетней выдержки и выпил его одним глотком. Он находил ироничным то, что с латыни виски переводится как «вода жизни».

Особенно если учесть, что он был наемным убийцей.

Мысли о том, что он лишал жизни людей, не заставляли его терять сон. Каждый зарабатывает себе на жизнь, как может.

Он сделал глубокий вдох, склонившись над старинной барной стойкой из красного дерева в “Красной таверне”. Это была дыра в стене, закрытая для публичного доступа до пяти часов и малоизвестная для всех, кроме местных бандитов и очень немногих людей, которые знали, где можно найти Кейна. Она служила хорошим прикрытием для его деятельности. Да и вообще‑ то этот бизнес приносил доход.

Несколько его людей приканчивали свои пинты пива в дальней кабинке, тогда как еще двое, Вик и Ли, играли в бильярд в углу. Вик наклонился, целясь в угловую лузу. Шар отклонился всего лишь на волосок.

– Мне кажется, что к концу игры я стану богаче на двадцать баксов, – сказал Ли, поглаживая бороду и обходя стол, примеряясь к следующему удару.

Что ни день, то новый доллар.

Кейн постучал по барной стойке. Молодой бармен, нарезавший лайм, отложил свой острый нож и налил Кейну еще одну щедрую порцию Лагавулина. Он поставил бутылку на место, когда тишину бара нарушил телефонный звонок.

Все замерли, повернув взгляды к Кейну. В Красной таверне телефонный звонок в разгар утра мог означать только две вещи: работа пошла не так или новое задание.

Кейн проглотил спиртное в своем стакане и вытащил телефон из кармана своего идеально скроенного итальянского костюма.

– Алло?

– Я ожидаю увидеть тебя в субботу. Ты ведь знаешь это?

Кейн не был удивлен, услышав голос Уильяма Рейнхарда на другом конце провода.

– Я уже говорил тебе, – холодно сказал Кейн, – это не моя сцена.

– Это не относится к данному случаю, – отрезал Рейнхард. – Ты приглашен не для того, чтобы развлекать меня своими остроумными репликами.

Кейн был непоколебим.

– Скажи своему приятелю сенатору, что если он хочет поговорить со мной, у него есть мой номер. И относительно него я еще и подумаю, поднимать ли мне трубку.

– Ты же знаешь, что Уэллс не любит обсуждать дела по телефону или по e‑ mail.

– Он параноик. Хотя если судить по тому, как он заполучил место, я не могу его винить.

Голос Рейнхарда стал приглушенным, как будто он говорил с кем‑ то на другом конце провода. Когда он вернулся, он понизил колос.

– Уэллс хочет встретиться лично. Он его обнаружил.

Кейн удовлетворенно рассмеялся.

– Вечеринка это отличное прикрытие. – Вкрадчиво произнес Рейнхард. – Вы будете всего лишь двумя гостями среди многих других, а если вы придете к десяти, то все будут уже слишком навеселе, чтобы вспомнить, кто с кем разговаривал.

Кейн задумался над его словами. Он и Рейнхард давно знали друг друга, их отношения оказались взаимовыгодными намного больше, чем они могли себе представить. Их история могла либо привести их к еще большему успеху, либо отправить их обоих за решетку. Кейн мог не разбираться в виноградниках Напы, но он был достаточно умен, чтобы знать, что лучше будет согласиться, чем отталкивать такого человека, как Рейнхард.

– Завтра в десять, говоришь? – спросил он.

– Увидимся завтра.

Глава 27

Эва сидела, поедая горячее блюдо в приюте Святой Эллы для женщин в Карсоне, штат Невада, что около двухсот миль к северо‑ востоку от Напы. Этот приют с низкими потолками и обшарпанными стенами отражал чувства женщин, сгрудившихся в тесном пространстве. Запертые в ловушке и полные отчаяния, это был конец линии жизни.

Эва, красота которой скрывалась за уставшим взглядом, находилась в состоянии постоянного беспокойства. Она жила на улице почти год, продав большую часть драгоценностей ее матери и бабушки и одежду, чтобы выжить, и каждый раз ее сердце разбивалось на тысячу кусочков.

Она смогла забрать с собой не так много и теперь все это ушло.

Эва пыталась сделать так, чтобы кукурузный хлеб и жидкий суп, которые подавались в приюте, оказались последними. Она не хотела, чтобы ее просили уйти. Каждый раз, когда она поднимала ложку, она замечала тоненькую ниточку, свисающую с ее перчатки без пальцев, но каждый раз, когда она пыталась ее оторвать, перчатка, взятая из ящика для пожертвований, все больше распускалась. Это зрелище вызывало у Эвы непонятные слезы. Она сделала глубокий вдох, пытаясь сдержать их.

Она просто не могла допустить, чтобы они полились.

Именно в этот момент за ее столик подсел мужчина. Он был сильным, хорошо выглядел и казался единственным человеком в этом захудалом здании, который мог что‑ то контролировать. Определенно он не принадлежал этому месту, но Эва тоже не принадлежала ему, и каким‑ то образом, когда он заговорил несколько минут спустя, он дал ей это понять.

– Это не та жизнь, к которой вы привыкли. – Он наклонился к ней чуть ближе. – И я знаю, как помочь вам вернуть ее обратно.

Эва взвилась, как летучая мышь из ада, надеясь, что он говорит правду. Когда она оправилась от шока после признания Джона, она поспешила к своей машине, судорожно листая свою папку и надеясь, что она сможет найти хоть что‑ то, что скажет ей, где Джон может попытаться отыскать Кейна. Она нашла отчет о компаниях Кейна: полуразрушенный бар «Красная таверна», который находился в неудачном районе города и считался неофициальной штаб‑ квартирой Кейна.

Она могла только предположить, что Джон отправится туда. Если его там не будет, ей придется смириться с тем фактом, что он может быть потерян для нее и остальных.

Она остановилась около бара, почти сразу же заметив Джона. Он стоял снаружи, изучая цель под палящим солнцем. Эва заметила заправку где‑ то за милю и чуть ближе недавно заброшенное здание. Если не считать этого, они были посреди пустоты, где не было никого кроме бродячих кошек, копошащихся в мусоре и катающихся в пыли.

Он целеустремленно двигался ко входу, когда она выбралась из машины и побежала к нему так быстро, как только могла.

– Джон! – прокричала она. – Стой!

Он продолжал идти, решив не обращать внимания на ее крики.

Она схватила его за руку, пытаясь заставить остановиться. Но это оказалось похоже на попытку остановить камень, несущийся с горы. Все тренировки Такеды не могли восполнить того факта, что Джон был тяжелее ее на добрую сотню фунтов, и это преимущество только усиливала его решимость.

Он попытался отцепиться от нее.

– Дай мне пройти, Эва.

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Ты не остановишь этих людей таким образом.

– Это не твое дело, – сказал он, его карие глаза были ледяными. – Я должен сделать это. Это единственный способ наладить ситуацию.

Она снова схватила его за руку.

– Если дело в том, что произошло прошлой ночью... если ты чувствуешь вину...

– Это не имеет никакого отношения к прошлой ночи! – проорал он.

Она потянулась к нему, обхватила его лицо руками, заставляя его посмотреть ей в глаза и игнорируя тот факт, что установившаяся между ними связь сейчас разрушена.

– Ты чувствуешь себя виноватым, – сказала она, – за то, что ты остался жив, за твои чувства, которых сейчас нет у Кортни. Я понимаю это. Но совершение глупых поступков не решит проблему. Если ты хочешь заставить их страдать, так же как и ты... как пострадала Кортни... это не тот путь.

– Это все, на что ты способна, Эва. Все, на что способны вы все: разговаривать и думать. А разговоры и размышления не дадут Кортни той справедливости, которую она заслуживает.

– Предполагалось, что мы будем работать как команда! – заорала она. – Если ты сделаешь это, ты примешь решение за всех нас.

Джон оторвался от нее и направился к входу в «Красную таверну».

Она встала перед ним и положила ладонь ему на грудь.

– Пожалуйста.

– Отойди, Эва. – Его голос был ровным и холодным, никаких признаков привязанности или дружбы, которая была между ними.

– Они убьют тебя.

Его глаза прожгли ее своей отчаянной решимостью.

– Тогда так тому и быть.

Эва пыталась придумать, что она может еще сказать, что угодно, что смогло бы убедить Джона прислушаться к ее доводам, когда позади них раздался зловещий звук.

Эва обернулась и обнаружила, что смотрит прямо в дула двух пистолетов с взведенными курками. Один из них был в руках крупного парня с руками, похожими на стволы деревьев. Другой держал бородатый мужчина с чисто выбритой головой.

– Вот так‑ так, – сказал бородач. – Смотрите‑ ка, кто к нам пожаловал!

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒