Об авторе 1 страница

Глава 2

Эва сидит напротив своей бабушки, утреннее солнце затопило южную столовую загородного клуба Долины Напы. Эве четырнадцать лет и хотя она любит приходить в клуб с бабушкой, это не омрачает недавнюю потерю ее родителей.

Ее бабушка смотрит с беспокойством на нетронутую тарелку Эвы.

– Эва, ты должна поесть. Я знаю, это трудно, но твои родители хотели бы видеть тебя здоровой и красивой. Ты же знаешь это, не так ли?

Эва слышит тревогу в голосе бабушки и берет вилку.

– Иногда я не помню их, – говорит она виновато, заставляя себя откусить от яйца‑ пашот.

– Вот для чего я здесь, дорогая, – мягко говорит ее бабушка. – Чтобы напомнить тебе. – Она наклоняется через стол, чтобы сжать свободную руку Эвы. – И виноградник тоже тебе напомнит. Каждый ветерок. Каждый урожай. Каждая лоза.

Эва изображает улыбку. От одной мысли о винограднике ей становится спокойнее. Ее родителей, может, больше и нет, но их присутствие сохраняется в почве в Старлинг, в выдержке вина в бочках в погребе, в ветре, шевелящем виноградные лозы. Пока у Эвы он есть, они всегда будут рядом.

Эва делает еще один укус, чувствуя себя чуточку лучше, когда к ее бабушке приближается мужчина. Высокий и видный, волосы цвета матового серебра, он одет в костюм и галстук, несмотря на то, что сегодня воскресенье и довольно тепло. Он выдвигает стул и присоединяется к ним, когда бабушка замечает его присутствие.

– Здравствуйте, Сильви, – говорит мужчина. – Выглядите прекрасно, как всегда.

Бабушка Эвы поднимает голову, утонченные черты ее лица превращаются в бесчувственную маску.

– Я бы спросила, чего вы хотите, мистер Рейнхард, но мне чуждо притворство.

Мужчина ломко рассмеялся.

– И вот что меня восхищает в вас.

Она взмахивает рукой.

– У вас есть мой ответ: я никогда не продам Старлинг. Тут больше нечего обсуждать.

Человек по имени Рейнхард кивает:

– Вот значит как. – Он тянется через стол, берет яблоко с верхушки вазы с фруктами. Он вгрызается в него, его взгляд падает на Эву. – Ты знаешь историю Адама и Евы, да, милая? О яблоке в райском саду?

Глаза Эвы скользят к бабушке, прежде чем она снова смотрит на мужчину и кивает.

– Ты знаешь, что заставило Еву очень сильно захотеть яблоко?

Эва думает об этом, желая дать правильный ответ, хотя она не могла бы сказать, почему.

– Потому что дьявол обманул ее? – застенчиво предполагает она.

Мужчина кладет фрукт на стол, вытирая рот одной из льняных салфеток.

– Потому что ей сказали, что у нее его быть не могло. – Выражение лица человека ожесточается. – И лишь это заставило ее желать его больше.

Небо было все еще окрашено в розовые и оранжевые тона, когда Эва пришла на тренировочную площадку позади теры. Она почти не спала, призраки ее прошлого навещают ее сквозь дымку полусна, пока она не сможет быть уверена, спит она или бодрствует. Она была рада оказаться снаружи, рада, наконец, начать свое путешествие. Сон не будет легко приходить, пока ее демоны не будут изгнаны.

Тренировочный зал находился в полумиле от теры. Уменьшенная версия главного дома, строение было окружено с трех сторон большими каменными стенами. Четвертая сторона не нуждалась в этом. Она заканчивалась на краю обрыва с видом на далеко раскинувшееся море.

Было не так холодно, как днем раньше, но о многом это не говорило. Здесь по‑ прежнему было в миллион раз холоднее, чем в Напе. Эва заставила себя не думать об этом. Холод был незначителен по сравнению с тем, что она вынесла, по сравнению с тем, что она была готова вынести, чтобы увидеть поданную на блюде месть.

Она вошла на тренировочную площадку через деревянную дверь, с удивлением обнаружив внутри крепко сложенного мужчину с короткими волосами песочного цвета.

– Привет, – тихо сказала Эва, не зная о правилах и обычаях их подготовки.

Он кивнул:

– Привет.

Она шагнула вперед, протягивая руку:

– Я – Эва Винтерс, новобранец.

Он усмехнулся, пожав ее руку, его карие глаза насторожились.

– Джон Уэст. А я думал, это я тут новобранец.

– У тебя это тоже первый день? – спросила Эва.

– Да, – подтвердил он. За его уверенным взглядом пряталось нечто темное, и мощный поток притяжения затопил тело Эвы, когда его глаза удержали ее.

Прежде чем она успела ответить, еще один парень, высокий и худой, ворвался в комнату, Рина, рыжеволосая со стальными глазами, встреченная прошлой ночью, шла за ним.

– Новички прибыли! – воскликнул он, великодушно раскрыв объятия.

– Ты такой кретин, Круз. – Закатила глаза Рина, прежде чем нежно ему улыбнуться. – Мне это нравится в тебе.

Их перебранки были привычными, словно они повторяли похожие сцены много раз прежде.

Парень по имени Круз одарил Рину усмешкой, химия между этими двумя чувствовалась по всей комнате.

Мгновение спустя Такеда вошел через распахнутую дверь, его лицо было серьезным. Круз сразу же опустился вниз рядом с Риной, от его беззаботного поведения не осталось ни следа. После краткого колебания Эва и Джон последовали его примеру, принимая подсказки от более опытных учеников. Они благоговейно смотрели на Такеду, пока он ходил перед ними.

– Месть, – начал Такеда, – это не быстрый удар по черепу или простое нажатие курка, хотя вы научитесь этому в том случае, если что‑ то пойдет не так в ваших поисках. Месть это, скорее, смерть от тысячи порезов, медленного и рассчитанного процесса, который заставит ваших врагов страдать так же, как вас. Это не жестокость. Это восстановление справедливости, баланса.

Такеда остановился напротив Эвы, глядя ей в глаза, как будто бы он обращался только к ней.

– Вы должны посвятить себя мести. Это не хобби. Не временная погоня. Она поглотит вас. Но под моим руководством она также даст вам силы.

Лица вспыхнули в разуме Эвы. Чарли. Уильям Рейнхард.

И все, кто помог им забрать то, что принадлежало ей.

– Вместе мы сделаем так, чтобы восстановилась справедливость для всех, кто причинил вам зло, – продолжил Такеда, возобновляя свое хождение перед группой. – Но месть без подготовки это самоубийство и первым из этих приготовлений является контроль. Вы должны научиться контролировать свои эмоции, свой разум, свое тело так, чтобы вы могли действовать с ясной головой и сосредоточенным сердцем. Я научу вас этому контролю.

Слова Такеды все еще эхом отдавались в тренировочном зале, когда открылась дверь и спокойно вошла молодая женщина. Стройная, с длинными светлыми волосами, скрученными в свободную косу, она выглядела даже моложе, чем Эва. Так или иначе, шрам, который пересекал одну ее щеку, только усиливал ее хрупкую красоту. Опустив глаза, она заняла позицию вдали от Эвы и остальных.

Эва переключила свое внимание на Такеду, когда тот остановился перед Джоном, положив руку ему на плечо.

– Месть это не выбор. Это потребность. Острое желание исправить зло тех, кто забрал кого‑ нибудь у вас.

Отважившись взглянуть на Джона, Эва была удивлена, увидев, как его бесстрастное лицо застывает. Так вот почему он здесь? Потому что у него кого‑ то отняли?

Такеда пошел дальше, остановившись перед Крузом.

– Для того чтобы исправить зло тех, кто принес вам страдания... – Круз смотрел прямо перед собой, непоколебимый, когда Такеда продолжил Рине. – Для того чтобы исправить зло тех, кто уничтожил все без последствий. Без угрызений совести. – Он посмотрел на каждого из них, пока возвращался обратно к Эве. Когда он вновь заговорил, его слова, казалось, предназначались только ей. – Месть – это комната с входом, но без всякого выхода. Готовы ли вы войти внутрь?

Глава 3

Раздаются безжалостные фотовспышки, когда двадцатичетырехлетняя Рина выходит из печально известного Зала Лилии, горячей точки Лос‑ Анджелеса, по бокалу мартини в каждой руке. Сейчас только два часа дня, но как банально говорят, где‑ то уже пять часов, а Рина никогда не упускает случая устроить сцену.

Это то, что папарацци любят больше всего в ней.

– Рина! Рина! Что скажет на это ваша мать? – кричит один из таблоидных журналистов, ожидая на оживленном бульваре снаружи, чтобы сделать столько ее фотографий, сколько сможет.

– У сенатора есть заботы важнее, нежели я, – усмехается Рина, проливая на себя джин и залезая в декадентский черный лимузин.

Она опрометчива и безрассудна, но с этим все хорошо. Со всем этим. Ей ничего не нужно, кроме открытого бара.

– Как вы думаете, вашу мать переизберут? – кричат стервятники.

Рина опускает напиток и надевает большие солнцезащитные очки.

– Фиг знает. Это бы значило, что я уделяю этому внимание.

Рина ударила деревянным шестом по плотному, холодному песку, но Круз отскочил, чудом избежав удара.

Они были на пляже ниже теры. Такеда и остальные ученики стояли в сторонке, наблюдая за тренировкой Рины и Круза.

– Обратите внимание на движения, которые он еще не сделал, – посоветовал Такеда. – Ваш гнев отвлекает вас.

Критика взбудоражила Рину, ее негодование возросло, пока она продолжала кружить вокруг Круза, ища другую возможность одержать верх.

– Мой гнев – вот что питает меня! – крикнула она.

Она взмахнула шестом за спиной, используя инерцию, чтобы вытолкнуть его вперед, попав в бедро Круза. Он упал на землю от боли, раздосадовано ворча, в то время как Рина перешагнула через его валяющееся тело и воткнула шест перед Такедой.

– Тебе не хватает сочувствия, – заявил Такеда.

Рина отошла к остальным, слова Такеды до сих пор звенели у нее в ушах. Она предположила, что это был комплимент, но было что‑ то в том, как он сказал это, что заставило ее задуматься. Она присела, волны достигали пальцев ее босых ног. Рина стиснула зубы из‑ за ледяной воды. Физический дискомфорт вынести она могла.

Но знать, что за смерть ее матери никто не заплатил, было невыносимо.

Она отогнала эту мысль. Она принимает меры по исправлению ситуации. Вот почему она здесь. Она должна сосредоточиться. И даже ее чувства к Крузу не помешают ей.

Она видела, как Джон наклонился, подбирая шест Круза с песка возле его ног. Он направился туда, где валялся Круз, еще не оправившийся от удара Рины, и предложил ему руку.

Круз схватился за его ладонь, потянул за руку и повалил его на жесткий песок.

– Извини, чувак. Ты проиграл.

Даже Рина не видела, как это произошло, а это о чем‑ то говорит. Она знала Круза почти так же хорошо, как он знал себя сам.

Круз подпрыгнул, встав над Джоном с выражением триумфа на лице.

Такеда покачал головой.

– Месть не может сосуществовать с жалостью, – говорит он. – Здесь только один победитель. Вы должны решить, что является наиболее важным. Пожалеть вашего противника – значит дать ему преимущество. Необходимо сдерживать свои эмоции, – далее поведал Такеда. – Они будут мешать, сделают вас слабыми.

Такеда говорил им всем, но Рина ощущала, как краснеет от его слов. Ни для кого не секрет, что у них с Крузом отношения. Но ее чувства к нему выходили далеко за рамки влюбленной. Он был ее лучшим другом. Единственный человек, который действительно знал, кто она такая. Единственный человек, который был с ней как до, так и после смерти ее матери. Кто знал, как она страдала.

Круз был частью ее. Независимо от того, что сказал Такеда, она найдет способ уравновесить свои чувства к нему со своим желанием мести.

– Но наши эмоции – это то, что привело нас сюда, – произнесла Эва.

Рина подавила желание закатить глаза. Все они были новичками в мести, но Эва дала новый смысл слову «любитель». Было очевидно, что она была слишком наивной. Слишком мягкой. Подготовка к дракам и разговорам на других языках были наименьшими из ее проблем.

– Но именно здесь вы должны оставить их, когда в один прекрасный день вернетесь к миру, – ответил Такеда. Он повернулся и пошел прочь, давая им понять, что сейчас перерыв.

Они ждали его, чтобы очистить пляж до того, как настанет прилив. Рина повернулась что‑ то сказать Крузу, когда поймала вопросительный взгляд Эвы.

– Какие‑ то проблемы? – спросила Рина, прищурившись.

Эва покачала головой.

– Никаких проблем, просто...

– Просто что? – потребовала Рина.

– Я узнала тебя, – сказала Эва. – По крайней мере, я думаю, что узнала. Ты – Рина Фуллер. Дочь того сенатора. Которого убили.

Холодок пробежал по телу Рины. Она знала, что ее мать умерла. Жила с осознанием этого в течение длительного времени. Но она ненавидела, когда кто‑ нибудь говорил это вслух. Особенно кто‑ то, кого она не знала.

– Извини, – продолжила Эва, положив мягкую руку на плечо Рины. – Я не хотела тебя расстроить. Мои родители тоже погибли в автокатастрофе.

Как будто это имело значение. Как будто это что‑ то изменило. Слова не смогли растопить лед вокруг сердца Рины.

– Да, ну это был не несчастный случай. – Она подняла свой шест, пойдя по тропинке, ведущей к тере.

Глава 4

Прогуливаясь по дегустационному залу в Виноградниках Старлинг¹, Эва тепло приветствовала оплот Напы, виноделов и множество туристов, которые приехали, чтобы испытать вино наиболее уважаемого заведения страны. Старое дерево в колониальном стиле прекрасно контрастирует с вишневыми барными стойками и столиками в кафе, где клиенты пьют и смакуют.

Эва наполняет большой бокал Пино Гри² для молодой пары, сидящей на плюшевых барных стульях.

– Разве скворцы не те птицы, что защищают свои гнезда до самой смерти? – говорит молодой мужчина, потягивая вино.

– Прекрати заигрывать, – предупреждает его жена со смехом.

– Отстань, – говорит он. – Я веду светскую беседу с наследницей престола Старлинг.

Эва смеется, предлагая даме еще один бокал.

– До самой смерти, да? – говорит англичанин, сидящий в нескольких футах дальше. – Но это всего лишь гнездо.

Она холодно смотрит на него.

– Ну, гнездо их дом. А дом...

– Дай‑ ка угадаю, там, где сердце? – шутит он, его лохматые волосы по‑ мальчишески контрастируют с его точеной челюстью и резкими скулами.

Эва кивает, чувствуя к нему мгновенное физическое влечение. Она достает бокал, интересуясь, предпочтет ли он красное или белое.

– Вообще‑ то, как насчет вашего имени? – говорит мужчина.

– Эва Винтерс, – отвечает она, выбирая хорошее красное.

– Почему это? – спрашивает он, указывая на бутылку.

– Красное вино очень часто проходит через процесс, называемый рафинированием, – объясняет она. – Он исправляет недостатки вина. – Она ухмыляется ему. – Похоже, вы могли бы использовать немного, чтобы рафинировать себя.

– Туше, – смеется мужчина. Он протягивает руку. – Я Чарльз. Чарльз Бэй. Вы можете называть меня Чарли.

Он достает брошюру из кармана пиджака. На обложке фотография Эвы с пожилой женщиной, они обе сидят у большого мраморного фонтана перед Виноградниками Старлинг.

– Хорошее фото, – говорит он.

Эва усмехается, смущенная.

– Так это правда? – спрашивает он ее.

– Правда что?

Он пространно взмахивает рукой.

– Что все это станет однажды твоим.

Эва кивает:

– Думаю, да.

Чарли потягивает Каберне, которое она налила для него.

– Какая твоя любимая часть?

– В чем?

– Во всем этом: Напа, твой виноградник...

Эва задумывается о вопросе, протягивая руку к небольшой сумочке. Она вытаскивает сувенирный брелок с болтающейся пробкой и словами «ВИНОГРАДНИКИ СТАРЛИНГ, ДОЛИНА НАПА, КАЛИФОРНИЯ», выведенными черными чернилами.

Эва передает ему:

– Мелочи.

Чарли рассматривает ее с медленной улыбкой.

– Не хочешь ли ты присоединиться ко мне и выпить?

– Я не могу, – говорит Эва, чувствуя укол сожаления. – Не со всеми этими клиентами вокруг.

– Тогда после того, как закончишь работать, – говорит он настойчиво. – Есть паб всего в нескольких кварталах отсюда. Что ты на это скажешь?

– На самом деле, – говорит Эва, смутившись в который раз, – мне не исполнится двадцать один в ближайшие полгода.

Он понимающе улыбается.

– Тогда в другой раз?

– Откуда тебе знать, что ты будешь все еще здесь? – спрашивает она.

Чарли улыбается. Она тоже. И внезапно становится ясно, что он будет здесь.

Эва стояла на краю обрыва, когда услышала, что кто‑ то подходит сзади.

Обернувшись на звук шагов, Эва была удивлена, увидев Джона.

– Не можешь уснуть? – спросил он, останавливаясь рядом с ней.

Натянув халатик плотнее вокруг своего тела, она снова посмотрела на воду. Было уже за полночь, океан, бесконечный и чернильный под ясным небом, покрытым звездами, казался пустынным, диким. И очень‑ очень красивым.

– Я всегда мечтала побывать в Японии. Увидеть эту часть мира, – пробормотала она. – Но не так.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – сказал Джон рядом с ней. Он, казалось, колебался. – Почему он это делает? Такеда? Какая ему от этого выгода?

Она покосилась на него. Он скрестил руки на груди, его бицепсы выпирали из рукавов его футболки. Он был одет в шорты, столь же неподготовленный к холоду, как и Эва.

– Ты не задался этим вопросом, прежде чем приехать сюда тренироваться? – спросила она.

– Был слишком занят понравившейся идеей возмездия.

Его улыбка была кривой, но Эва вздрогнула, когда он произнес слово. Возмездие. Справедливость. Месть. Как бы это не называлось, суть была одна.

– Мне не известны мотивы Такеды, – сказала она. – И по правде мне все равно. Я здесь, чтобы сосредоточиться на своих собственных.

Джон кивнул, обратив свой взор к воде.

– Может это и к лучшему.

Она вздохнула.

– Слушай, извини. Я не хотела быть такой сучкой.

Он усмехнулся.

– Вовсе нет. Ты здесь, чтобы работать. Я понял. И ты права; у всех нас есть свои причины находиться здесь. И причины Такеды действительно не имеют никакого отношения к нам.

– По каким причинам здесь ты? – задала вопрос Эва, поворачиваясь к нему. – Если ты не против того, что я интересуюсь.

– Эва... – начал он.

Она уловила нерешительные нотки в его голосе и была смущена своей настойчивостью. Она улыбнулась.

– Знаешь что? Прости. – Она рассмеялась. – Я не знаю, о чем я думала. Это не мое дело, почему ты здесь. Думаю, я слишком долго провела без человеческого общества. Я даже больше не знаю, как с кем разговаривать.

Он покачал головой.

– В извинениях нет необходимости. Наверное, я все еще перевариваю все то, что произошло... то, что привело меня сюда. В другой раз?

Она улыбнулась, кивая.

– Конечно.

Он удержал ее взгляд, поток тепла двигался между ними. Эва все еще была в плену его карих глаз, когда заметила движение боковым зрением. Кто‑ то направлялся к ним из тени. Как только фигура подошла ближе, Эва увидела, что это была женщина, высокая и стройная, ее белокурые волосы мерцали в лунном свете.

Она встала рядом с ними, хотя и немного в стороне, и отвернулась к морю.

– Я тоже сюда часто приходила, – сказала она.

– Кто ты? – спросила Эва.

Женщина колебалась, прежде чем взглянуть на Эву своими поразительными карими глазами.

– Меня зовут Эмили Торн.

Глава 5

Эмили скрестила руки на груди, ее светлые волосы развевались позади нее, словно пригоршня льняных лент.

– Я провела столько ночей здесь, пытаясь найти немного удобства, немного покоя. – Она одарила их слабой улыбкой. – Так и не получилось. Но все же... это было лучше, нежели ворочаться в постели.

Эва был удивлена откровением.

– Ты бывала здесь раньше? – спросила она.

Эмили кивнула.

– Я тренировалась с Такедой давным‑ давно.

Было что‑ то решительное и величественное в том, как она держала себя, словно ее неплохо потрепало в свое время. Эва задалась вопросом, что же привело Эмили на остров Ребун тогда и что привело ее сюда сейчас.

– Почему ты вернулась? – спросил Джон, будто прочитав мысли Эвы.

Лицо Эмили точно маску надело, став непроницаемым. Это был человек, привыкший держать себя в руках.

– У меня есть причины, – уклончиво сказала она.

Сильный порыв ночного ветра послал мурашки по спине Эвы. Даже Джон немного задрожал от холода. Эмили, казалось, не заметила этого вообще.

– И это помогло? – полюбопытствовала Эва, следуя за взглядом Эмили на море. – Приходить сюда ночью, когда не можешь заснуть?

Эмили чуть улыбнулась.

– Иногда. В основном это просто занимает время.

– Значит ли это, что станет лучше? – Эва хотела, должна была узнать.

Эмили ответила не сразу и на минуту Эва решила, что ее слова унес ветер, прежде чем Эмили смогла их расслышать. Но мгновение спустя, Эмили взглянула на нее, карие глаза сверкнули в слабом свете луны.

– Я все еще пытаюсь понять это, – сказала она.

Она быстро кивнула им и направилась к тере.

– Так что значит это правильный поступок. – Слова сорвались с уст Эвы, прежде чем она смогла остановить их.

Эмили замерла, повернувшись к Эве и Джону.

– Люди, сделавшие вам больно, заслуживают ли они той платы за то, что сотворили? – Вопрос был прозаичным, а голос Эмили даже не дрогнул, когда она посмотрела на Эву и Джона.

Они кивнули.

Она одарила их понимающим взглядом.

– Тогда почему их наказание нельзя считать справедливостью?

Она развернулась и ушла прочь, тьма поглотила ее.

Глава 6

Дождь стекал по лицу Эвы, пока она и Рина пытались сохранить равновесие над скалистыми берегами канала. Выше небо было серым, предлагая немного света и тепла, и море яростно билось о скалы внизу, а женщины старались удержать свои руки и ноги на выступах утеса.

Эва пробыла на острове Ребун уже почти месяц и легко вписалась в установленный порядок: спать, есть, тренироваться. Временами тренировки проходили на песчаном пляже с деревянными шестами. Иногда это был спарринг с рапирой или подъем на скалу с помощью веревки, болтающейся там. Порой они оставались в помещении, разговаривая на японском языке или обсуждая психологию их миссии.

Психологию мести.

На это уходила каждая минута бодрствования и каждая минута сна. Призраки из прошлого Эвы преследовали ее во снах, обещая возмездие.

Разум и тело Эвы менялись: мышцы становились сильнее, ум – яснее и целенаправленнее. Даже Рина стала более осторожно обращаться с Эвой – как на тренировках, так и вне их. Словно она почувствовала перемены в Эве и знала, что вскоре наступит тот день, когда Эва перестанет сносить оскорбления.

– Если вы не можете изменить тех, кто вас окружает, вы должны найти способ контролировать их, – учил Такеда, стоя подле обрыва над пляжем с молодой покалеченной женщиной, присоединившейся к ним в их обучении, но ни разу не заговорившей.

Эва стремительно ухватилась за камень, поднимая себя с помощью веревки. Они с Риной были на равных, обе повисли над бурлящим каналом, в то время как Джон и Круз взобрались выше них, каждый с белым флагом на спине. Пляж стал отправной точкой, мужчины получили небольшое преимущество, прежде чем начать подъем. Женщины должны были добраться до флагов, пока мужчины не достигнут вершины скалы. И Эва, и Рина, обе были настроены на победу, яростно прокладывая себе путь вверх по скале, несмотря на хлеставшие ветер и дождь.

Отказавшись ради скорости от веревки, Рина цеплялась за все, что только могла найти торчащим из скалы, и достаточно быстро догнала Джона, ударив по его флагу. Она промахнулась и, продолжая двигаться по инерции, потеряла равновесие. На одно страшное мгновение Эва прекратила взбираться, наблюдая, как Рина пытается ухватиться за что‑ нибудь, прежде чем ее руки нашли одну из веревок. Она чертыхнулась, бешено раскачиваясь в воздухе, а Эва продолжила свое восхождение.

Внезапно серые небеса разверзлись с сильным ударом грома, дождь усилился до раскатов, так что слушать указания Такеды стало затруднительно.

– Оставайтесь уравновешенными, даже если мир вокруг впадает в хаос, – спокойно выкрикнул Такеда, стоя на краю утеса и ничем не прикрываясь.

Руки Эвы вопили от боли, ноги ныли от усердных попыток удержать тело на вертикальной скале. Но Рина все еще раскачивалась, перегруппировываясь, чтобы спастись от скорого падения. На несколько секунд Эву заворожил маленький круг, вытатуированный на задней части шеи Рины, видимый под ее конским хвостом, пока она покачивалась вперед и назад подле скалы.

Эва изменила направление. Это был ее шанс получить преимущество и она заставила себя двигаться быстрее, напрягая тело до предела, поднимаясь к Крузу.

Она приблизилась настолько, что смогла разглядеть подошвы его обуви, когда нанесла удар по его флагу, но она просчиталась и промазала, хотя, к счастью, она не потеряла свою точку опоры.

Рассердившись на себя за то, что была нетерпеливой, не дождалась, пока придет время, Эва резко пихнула ногу в расщелину на скале и отпустила веревку. Она схватилась за камни, скользкие из‑ за дождя и чего‑ то, подозрительно напоминающего лед. Она хотела вытереть воду, ручейками стекавшую по ее волосам и лицу, но ей нужны были обе руки.

Она слышала голос Такеды, рассказывающий другой урок: «Препятствия не плохие. И не хорошие. Они просто есть. Не смотрите на них, как на врага, а как на необходимые шаги в вашем пути».

Она вытолкнула мысль о дожде из своего сознания и продолжила карабкаться, сосредоточившись на твердой хватке рук, устойчивых точках опоры, скалах, продвигаясь вверх. Молния прорезала небо, последовал оглушительный гром.

– Не пугайтесь, – произнес Такеда. – И будьте готовы к потрясениям.

Эва повернулась к Рине и без удивления заметила, что та снова вернулась в игру, использовав одну из веревок, чтобы пробраться в сторону Джона, который быстро двигался к вершине скалы. Он был быстрым, даже быстрее Круза. Эва обратила свое внимание на Круза, который был более достижимой целью.

Через минуту сквозь звуки дождя послышался крик Рины.

– Сукин сын!

Эва посмотрела и не сумела подавить улыбку, появившуюся на ее губах, когда она увидела, как Джон перебирается через край скалы.

Она перестала смотреть и снова начала двигаться вперед, когда Рина обратила свое внимание на Круза, единственную оставшуюся цель.

– Хочешь меня? Попробуй догони меня! – прокричал Круз, повиснув на одной из промокших веревок.

Эва не была уверена, был ли он просто медлительным или он был настолько самоуверен, что даже не пытался спешить, но она догоняла его. Так же, как и Рина. Круз оказался между ними. Эва слегка опережала Рину на их пути к вершине. Воспользовавшись возможностью, Эва оттолкнулась ногами и, вцепившись в канат, качнулась в сторону Круза, протянув руку, чтобы схватить флаг, если сможет дотянуться до него. На короткую долю секунды она почувствовала своими пальцами шелковую ткань флага, прежде чем он выскользнул из ее руки, развеваясь на ветру и ударяясь о твердую скалу.

Черт! Она не может позволить Рине победить.

Еще одна вспышка молнии осветила небо, и дождь полился еще сильнее. Круз сейчас находился на равном расстоянии между Эвой и Риной, установив ритм и продолжая карабкаться верх.

– Встаньте лицом к лицу с трудностями, – напомнил им Такеда. – В мести препятствия следует рассматривать как ориентиры, ориентиры, которые помогут вам выбрать правильный курс. Чтобы найти дорогу сквозь эти ориентиры, вам нужно найти путь, до которого не додумаются другие.

Слова звенели в ушах Эвы, дождь внезапно отошел на задний план, а ее мысли ухватились за семя, посеянное Такедой. Мгновение спустя у нее появился план, и она потянулась, чтобы набрать горсть земли на валуне, торчавшем из скалы.

– Эй, Рина! Тебе что‑ то попало в глаз?

Рина посмотрела вверх и увидела в ее руке обломок скалы. Она вздрогнула и попыталась увернуться, а Круз повернулся к Эве спиной, разместившись таким образом, чтобы защитить Рину от возможной атаки. В этот момент его флаг был брошен на произвол судьбы.

Эва протянула руку и схватила его, преодолев оставшиеся несколько футов до края скалы с возросшей энергией. Перебравшись через край скалы, она упала на спину. Ее одежда промокла до нитки и прилипла к телу, но по ее венам струилась эйфория. Впервые за долгое время она чувствовала, что контролирует себя.

Круз и Рина перелезли через выступ и молча лежали, пытаясь восстановить дыхание. Пару минут спустя они поднялись на ноги и выстроились перед Такедой.

Он прохаживался вдоль линии, спокойно изучая их, а дождь продолжал лить как из ведра. Остановившись перед Эвой, он осмотрел ее холодным взглядом.

Она поклонилась, протягивая ему флаг Круза.

– Сенсей.

Такеда кивнул, принимая флаг.

– Ты ведь знала, что Круз захочет защитить Рину, не так ли?

– Да, сэнсэй, – тихо ответила она.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒