Об авторе 3 страница

Они молча стояли, слова Джона вились между ними, пока звук разбившегося фарфора не нарушил тишину ночи. Они повернулись к террасе, быстро переглянувшись, прежде чем броситься бежать.

Они бежали в сторону замка мимо своих комнат отдыха и маневрировали по изощренному лабиринту мимо ограждений газона, где проводили бесчисленные часы тренировок. Они как раз завернули за угол замка, когда Эва заметила у окна комнаты для медитации высокого мужчину в лыжной маске и маскировочной одежде, который держал брезентовый мешок.

Она махнула рукой.

– Вон там!

Они повернулись к незваному гостю, прочные японские ворота в виде арки блокировали возможность побега с одной стороны, с другой путь преграждал небольшой навес.

Воспользовавшись минутным замешательством мужчины, Рина бросилась вперед, делая выпад в его сторону. Он нырнул, перекувырнулся под ней, продолжая сжимать мешок, и Рина полетела на обломки разбитой статуи буддийского божества Акала, которая когда‑ то стояла возле окна.

Эва и остальные приблизились к вору, в то время как он отступал в сторону погасшего огня перед аркой. Собаки Такеды, прекрасная стая голубоглазых акита, залаяли и завыли в отдалении, возбужденные суматохой.

– Ты совершил ошибку, – прорычала Рина, поднимаясь на ноги и двигаясь вместе с остальными.

Эва почувствовала вспышку восхищения. Рину, казалось, ни капельки не волновало происходящее.

Они окружили злоумышленника, каждый двинулся вперед, уменьшая дистанцию, как учил их Такеда. Нерешительность появилась на лице мужчины, пока он обдумывал возможные варианты. Мгновение спустя он бросил свой мешок на землю.

Воспользовавшись этим, Эва нагнулась, чтобы поднять его. Но вор не сдался. Он использовал отвлекающий маневр, чтобы пробежать мимо нее, завернув за угол в попытке избавиться от них. Круз и Джон бросились за ним, догнав его как раз тогда, когда он добрался до старого навеса.

Джон прижал его к земле, удерживая на месте, пока Круз срывал с него маску. Эва с удивлением заметила, что он был старше их, возможно, среднего возраста. Он прокричал что‑ то на японском. Пока они переглядывались друг с другом, пытаясь придумать, как преодолеть языковый барьер, Джейн заговорила.

– Он хочет, чтобы вы позволили ему уйти.

Все с удивлением повернулись к ней.

Круз покачал головой, переводя внимание на грабителя, которого все еще удерживал Джон.

– Ну, этого не случится.

Мужчина продолжал кричать на японском, одновременно пытаясь вырваться из хватки Джона.

– Он говорит, что если вы отпустите его, он больше никогда не вернется, – сказала Джейн. – Он сожалеет.

Эва не смогла скрыть свое удивление. Она помнила, что знание языков предполагалось как часть их тренировок, но они еще не перешли к этой части. Определенно Джейн опережала их.

– Такеда хочет, чтобы мы говорили на разных языках, – пояснила Джейн. – Чтобы у нас было больше возможностей. Как видите, это пригодилось.

– Я знаю на японском только одно слово, – сказал Эва.

– Какое? – поинтересовалась Джейн.

Она уже собиралась ответить, когда заметила Такеду, который приближался к ним.

Он перешагнул через погасший костер и посмотрел на пленника, прежде чем повернулся к своим ученикам.

– Ну? Что вы собираетесь делать с ним, ученики?

Глава 12

Они посмотрели на грабителя, который сидел на деревянном стуле возле большого открытого окна комнаты для медитаций. Он дрожал, мерцающий огонь угасающей свечи освещал его лицо.

– Давай‑ ка попробуем еще раз. – Сказал Круз. – Кто ты? Зачем ты здесь?

Вор покачал головой – движение, которое он повторял бесчисленное количество раз за последние тридцать минут, пока они допрашивали его. За это время они так ничего от него не добились. Мешок, который он нес, был набит украденными джутовыми мешками. Эти мешки дал им Такеда, когда они впервые оказались на острове Ребун. В мешки были сложены их личные вещи, служившие напоминанием о прошлой жизни. Мешки были спрятаны, чтобы они могли сосредоточиться на пути мести, вместо того, чтобы думать о прошлом, которое привело их сюда.

– Может, предоставим его собакам, – предложила Рина жестким голосом, двигаясь в сторону двери, где все еще лаяли акита.

– Не волнуйтесь, – в голосе Круза слышался сарказм. – Она это не всерьез.

– Нет, я вполне серьезно, – сказала Рина.

Круз посмотрел на нее, прежде чем снова вернуться к вору.

– Ладно, может она и всерьез.

Такеда заговорил впервые с того момента, как они затащили вора внутрь.

– Круз, – сказал он, – что мы должны сделать с ним?

Казалось, Круз задумался над ответом.

– Мне кажется, что собаки голодны, – наконец сказал он.

Лицо Такеды не выражало никаких эмоций.

Джон сделал шаг вперед.

– Я предлагаю сделать с ним то, что он заслужил. Око за око, ведь так?

– Подожди! – взмолилась Джейн. – Тебе не кажется, что мы должны сначала услышать его историю?

– Мы пробовали, – ответил Круз. – Чувак отказывается говорить.

Такеда посмотрел на Эву.

– А у тебя есть какие‑ нибудь варианты?

У Эвы был один, но она все еще пыталась понять, базировался ли он на очевидном или на нехватке сна.

– Мне кажется, мы должны отпустить его, – наконец произнесла она.

Все молча уставились на нее. Потом комната превратилась в хаос, каждый предлагал собственную версию того, почему Эва сошла с ума.

– Подождите, – голос Такеды перекрыл шум. Он кивнул Эве. – Продолжай.

– Дело в том, – начала Эва, – что он взял только личные вещи. Картины, старые письма, вещи из нашего прошлого... Зачем они ему нужны? Плюс он даже не должен был знать, где они хранятся. – Она остановилась и повернулась к стене в комнате медитации и отодвинула панель, открывая проем, где были спрятаны мешки. Она посмотрела на Такеду. – Только мы знали об этом и то только потому, что мы были с вами, когда вы убирали их.

– Продолжай, – сказал Такеда.

– Теперь возьмем выбор времени. Он забрался сюда сорок минут назад, когда мы не спали и были снаружи, и могли легко услышать шум, который он мог бы произвести.

Такеда поднял одну бровь.

– И что?

Эва сделала глубокий вдох.

– Он ненастоящий вор.

Все в комнате снова начали громко протестовать.

– Посмотрите на него, – сказала Эва, кивая на мужчину, который спокойно сидел на стуле. – Окно широко открыто. Если он думал, что он в опасности, почему просто не выпрыгнул? В том смысле, что если он смог пробраться внутрь, то почему сейчас не пытается выбраться. Мы же не связали его или еще что‑ нибудь подобное. – Эва продолжала, все больше убеждаясь в своей правоте, пока она излагала все вслух. – Он не вор. Это испытание. Его нанял Такеда, чтобы посмотреть, как мы справимся с ситуацией. Чтобы посмотреть, какой вид правосудия – или помилования – мы выберем для него.

В комнате повисло молчание, пока все обдумывали слова Эвы. Выражение лица Рины было сложно прочитать под маской едва сдерживаемого гнева.

Такеда просто кивнул.

– Ты превзошла мои ожидания.

Эва поклонилась.

– Спасибо, сенсей.

Такеда подошел к мужчине, похлопал его по спине и заговорил с ним на японском. Мужчина ухмыльнулся и встал, поворачиваясь к двери.

– Вы можете отдыхать до вечера, – сказал Такеда. – Он поднял мешок и передал его Джону. – Пожалуйста, спрячьте его в подходящем месте.

Джон кивнул.

– Да, сенсей.

Остальные вышли, обходя разбитую статую снаружи комнаты для медитаций. Выйдя наружу, Эва опустилась на колени на гравий и подняла фарфоровые черепки.

– Некоторые вещи нельзя починить, – сказал Такеда, останавливаясь рядом с ней. – Мы можем только позволить им уйти.

– Но эта была такой красивой, – сказала Эва, в ее груди появилось иррациональное чувство грусти. Она проходила мимо этой статуи сотню раз, но никогда по‑ настоящему не смотрела на нее.

Такеда опустился на колени рядом с ней и взял в руки один из кусочков. Он изучал его какое‑ то время, прежде чем снова заговорить.

– Материальные вещи имеют небольшое значение. А знания, которые я даю вам, останутся навсегда.

Эва посмотрела на лицо статуи, оставшееся неповрежденным, ее зеленые глаза отразились в злом, выразительном лице, охваченном пламенем.

– Что это значит?

– Акала говорит, чтобы защитить все живое.

– Почему он в огне? – спросила Эва, пытаясь соединить вместе два разбитых кусочка.

– Говорят, что единственный способ найти истину, это выжечь все слабости. Достичь просветления. – Такеда встал. – Спокойной ночи, Эва.

Он неслышно пошел, и несколько секунд спустя ночь поглотила его.

Эва поднялась, желая убрать разбитый фарфор, прежде чем идти спать. Она уже повернулась, чтобы уйти, когда заметила маленький кусочек огня Акалы на земле возле своей ноги. Она подняла его, фарфор блеснул в слабом лунном свете.

Она сжала кусочек в ладони, а потом пошла за метлой.

Глава 13

Эва позволила разбитым осколкам соскользнуть с совка в мусорное ведро. Оставив метлу, она вышла наружу. Джон был все еще там и прижимал панель к стене. Он посмотрел на нее через плечо.

– Привет, – произнес он, поворачиваясь обратно к панели.

– Привет. Как обстоят дела?

– Мне кажется я уже... почти... разобрался. – Он надавил на панель последний раз. В комнате послышался щелчок. – Все. – Он повернулся к ней. – Я удивлен, что ты до сих пор не спишь.

– Я хотела убрать беспорядок на улице, прежде чем идти спать.

Он кивнул, его взгляд задержался на ее лице. Эва вдруг поняла, что они сейчас совсем одни в комнате для медитации. Все остальные отправились спать, в здании воцарилась тишина. Чуть ниже раздавался звук волн, бьющихся о скалы. Монотонная колыбельная была единственным звуком, который нарушал тишину ночи.

Она вспомнила ощущение его губ, которые тепло и настойчиво прижимались к ее губам, до того как их прервали на уступе. И вот их снова разделяет всего несколько сантиметров, как будто вселенная устроила заговор, чтобы свести их вместе, несмотря на опасности.

А они были. Опасность потерять сосредоточенность. Открыть свое сердце кому‑ то, кто все еще скорбит по своей погибшей невесте. Если уж на то пошло, вообще открывать свое сердце кому‑ нибудь.

Она попыталась успокоить прилив желания в ее венах.

– Наверное, нам стоит пойти в постель.

Он смотрел на нее на мгновение дольше, чем было необходимо, потом нехотя отвернулся.

– Наверное, ты права.

Эва была уже на полпути к двери, когда услышала позади голос Джона.

– Что за?..

Развернувшись, она увидела, как Джон внимательно изучает стену. Она подошла ближе и наклонилась, ее глаза увидели крошечную трещинку на рисовой бумаге, которой были покрыты стены комнаты для медитации.

– Что это? – спросила Эва.

Джон протянул руку и осторожно нажимал на стену, пока перед ними не открылся огромный прямоугольник, а панель сдвинулась внутрь.

Потайная дверь!

Джон взял свечу с ближайшего алтаря и сделал шаг в темное помещение.

Эва положила руку ему на плечо.

– Ты считаешь, мы должны?

Он повернулся к ней, в его глазах читалась неуверенность.

– Может быть, тебе не стоит туда идти. Я не хочу, чтобы ты попала в беду. Но я собираюсь проверить, что там.

Эва вздохнула и последовала за ним.

В комнате было так темно, что она не видела ничего за пределами маленького круга света, который давала свеча. Она схватила Джона за руку, давая своим глазам возможность привыкнуть к темноте вокруг нее. Это не слишком помогло, но через несколько секунд Джон вытянул руку, держа свечу перед собой и проводя ею по кругу, пока Эва не получила возможность осмотреть комнату.

Она была крошечной, не больше уборной. Внутри, возле одной из стен, находился небольшой письменный стол, простой стул и незажженная свеча, сгоревшая наполовину. На стене не было фотографий, никаких личных вещей, которые могли бы дать информацию о возможном владельце, хотя Эва предположила, что им мог оказаться Такеда.

Джон подошел к столу, на котором лежали аккуратно сложенные стопки файлов. Поставив свечу, он поднял одну из верхних папок и открыл ее.

– Джон...

Он проигнорировал ее, отложив файл и открыв следующий. А потом еще один и еще.

– Это все наши, – пробормотал он.

– Что «наши»? – спросила Эва.

– Файлы. – Он поднял со стола один из первых. – Этот мой. Информация о людях, которые разрушили мою жизнь.

Джон протянул ей другую папку. Она просмотрела содержимое, расписание, календари, счета и повторяющиеся упоминания о человеке по имени Фредерик Кейн.

Эва закрыла папку.

– Мой тоже здесь?

Его взгляд встретился с ее в мерцающем свете свечи.

Она протянула руку.

– Дай мне ее увидеть.

Он заколебался, прежде чем снова повернуться к стопке папок и просмотреть их в поисках той, которую она искала. Затем он передал ее ей.

Она знала, что папка была ее, но почему‑ то она удивилась, когда увидела в углу свое имя, написанное черным маркером. Ее охватило чувство, как будто над ней совершили насилие. Вмешательство в прошлое, которое принадлежало только ей.

Но это было глупо. То, что Такеда знал о ее прошлом, даже не поддавалось сомнению.

Она погрузилась в изучение документов внутри папки, моментально перенесясь в Виноградники Старлингов. В Напу. Домой.

Здесь были документы, которые касались семейной истории Эвы, данные по виноградникам, копии сделок, старых и новых, даже данные Эвы из колледжа. Но самое важное, тут была информация о людях, которые отняли у нее все это.

Она просмотрела все до конца и нашла черно‑ белую фотографию Чарльза Бея, улыбающегося в камеру. Даже сейчас воспоминания о нем были, как удар в живот, она оказалась не готова к ним.

Эва и Чарли прогуливаются, держась за руки, по мощеным дорогам Святой Елены, на пальце Эвы скромно поблескивает бриллиант. Ярко светит солнце, воздух теплый и сухой, присущий только Напе и Сономе. Эва прикрыла глаза рукой от солнца, а Чарли остановился, чтобы снять солнечные очки с уличной витрины маленького магазинчика.

Он осторожно надел на нее очки.

– Идеально.

Эва засмеялась, но Чарли вытащил двадцатидолларовую банкноту и передал ее владельцу магазинчика – пожилому джентльмену с залысиной и растущим животом.

– Мы не можем допустить, чтобы леди страдала, – произнес Чарли, подмигивая ему.

Чарли обнял ее, и они продолжили прогулку.

– Ты не обязан был это делать, – сказала она.

– Ты о чем, об очках? Эва, все в порядке, я хочу, чтобы ты...

Она перестала идти, заставив остановиться и его, и оттащила его от дорожки.

– Ты мне ничего не должен. Это я хочу сделать кое‑ что. Для нас. Так что больше никаких благодарностей, никаких подарков, ничего...

Чарли наклонился и поцеловал ее.

– Ладно, ты можешь продолжать делать это, – сказала она, все еще удивляясь тому эффекту, который он оказывал на нее. Она посмотрела на него, когда они продолжили идти. – Мы же теперь вместе, правда? Навсегда?

Он медленно кивнул.

– Я просто хочу, чтобы ты была уверена.

Они, наконец, подошли к небольшому офису, со старой деревянной табличкой на фасаде: «Адвокатская контора Мейер Герман и Данн, Есквайр».

Она посмотрела ему в глаза.

– А как насчет тебя? Ты уверен?

Он сжал ее руку.

– Я никогда в жизни не был ни в чем так уверен.

Она улыбнулась.

– Я тоже. Земля, виноградник, мой дом – наш дом – это все, что у меня осталось от них. От моих родителей. Бабушки Сильви. Я хочу разделить это с кем‑ нибудь. С тобой.

Он наклонился и нежно ее поцеловал.

– Я люблю тебя, Эва, а приобретение этого участка в долине Луары будет отличной возможностью расширить виноградник и наследие твоей семьи.

– А ты уверен, что мне не нужно сначала посмотреть участок? – спросила она. – Я бы с удовольствием.

Чарли вздохнул и покачал головой.

– Я знаю, любимая. Но мы ведь уже говорили об этом. Здесь начинается самый разгар сезона. Я думал, что ты никак не можешь уехать отсюда.

– Вообще‑ то да, не прямо сейчас, – сказала Эва, – но через несколько месяцев...

– Через несколько месяцев возможность будет упущена. Это большая удача, что подобный участок оказался на рынке. И, по крайней мере, я смог увидеть его, когда был во Франции. – Он помолчал. – Может быть, нам стоит попытать взвесить шансы. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неудобно из‑ за этой идеи.

Но Эва не хотела терять участок. Она не хотела расстраивать Чарли, ведь он так много работал, чтобы помочь ей с виноградником, он так сильно верил в их будущее.

– И как только сделка состоится...

– Все как мы договаривались, – возбужденно заговорил он. – Ты передаешь мне право распоряжаться имуществом, чтобы я мог подписать документы по долине Луары. Когда сделка завершится, мы все перепишем обратно на твое имя.

Пора двигаться дальше. Пора забыть о грусти и потерях, забыть о прошлом ради радости будущего с Чарли.

Она сделала глубокий вдох.

– Хорошо, тогда давай сделаем это.

Чарли сжал ее в быстром объятии, прежде чем открыть двери адвокатской фирмы и пропустить ее вперед.

Глава 14

– Почему Такеда держит все это втайне от нас? – спросил Джон, опираясь на стену.

Рина сидела на полу рядом с Крузом, оба просматривали свои папки. Она предполагала, что Такеда знает правду о смерти ее матери, но она была шокирована тем, как много ему известно. Даже она, редко извинявшаяся за себя или свое поведение, была смущена сведениями. Пьянки, вечеринки, секс... Все, что она вытворяла до убийства ее матери.

– Возможно, частью возмездия является узнавание наших врагов, чтобы мы могли найти их слабые места, – предположила Эва, сидящая на старом деревянном столике, который служил ей рабочим столом в ее комнате.

Джон мерил шагами комнату.

– В этих папках есть все, что мне нужно, чтобы добраться до Кейна. Зачем тогда нужно ждать?

– У Такеды на все есть свои причины. – Произнесла Эва. – Если он не показал нам эти папки, то, наверное, потому что он думает, что мы еще не готовы.

Рина слушала невнимательно, ее глаза были прикованы к фотографии мужчины средних лет с пронзительным взглядом.

– Круз, посмотри на него.

Он потянулся за фото.

– Это сенатор Уэллс?

Рина сглотнула, пытаясь подавить страх, который полз по ее костям.

– Думаю, да.

– Погодите‑ ка, – сказала Эва. – Это не тот сенатор Уэллс, которого избрали, после того как...

– После того как убили мою маму? – Тихо произнесла Рина. – Да.

– Ты всегда говорила, что не доверяешь этому парню, – пробормотал Круз. – И помнишь те его документы, которые ты нашла? Те самые с...

– Я помню, – прервала его Рина, ее сердце как будто сжали тисками. – К чему ты ведешь?

– Посмотри на это. – Он протянул ей пачку размытых фотографий из своей собственной папки.

– Что это? – спросила Рина, просматривая их. Ее внимание привлек мужчина в очках. Он больше походил на программиста, чем на убийцу‑ наемника.

– Кто это?

Пройдя через комнату, Джон нагнулся и посмотрел на фото через плечо Рины.

– Похоже на то, что эти снимки были сделаны с помощью камеры видеонаблюдения. – Он замер, его взгляд приклеился к изображению. – Что за дерьмо?

Рина посмотрела на Джона.

– В чем дело?

Он показал на человека, с которым встречался Уэллс.

– Это Фредерик Кейн. – Он перевел взгляд на Рину. – Ты же говорила что они так и не нашли того, кто убил твою мать?

Она кивнула, ее охватывало отчаяние, которое она смогла подавить, сосредоточившись на мести.

– Они арестовали Саймона, брата Круза, и признали его виновным в убийстве, но нет никаких доказательств того, что он сделал это.

Джон выпрямился и запустил руку в свои волосы.

– Это безумие.

– Что происходит? – спросила Эва.

– Фредерик Кейн – это наемный убийца, – сказал он, поворачиваясь к ним. – Хотя это не совсем так. Он нанимает людей, чтобы они выполняли грязную работу. Но именно ему вы звоните, если хотите убрать кого‑ то и не заниматься этим лично.

– Откуда ты знаешь? – спросила Рина, ее мозг работал, пытаясь собрать воедино все кусочки.

– Потому что именно Кейн и его люди виновны в убийстве моей невесты.

Рина поднялась, желая выползти из своей шкуры, потому что все начало вставать на свои места. Если Уэллс нанял Кейна, чтобы убить ее мать и подставить брата Круза, – что подтверждали фотографии их встречи, которые находились в папке Круза, – и Кейна также наняли, чтобы убить невесту Джона...

Их миссии были связаны. Он должны были отомстить одному и тому же человеку.

– Согласно этим распечаткам, полученным с помощью взлома правительственных баз и полицейских отчетов, Кейн именно тот, о ком говорит Джон, – произнес Круз, просматривая содержимое папки. – Но никто не смог подобраться к нему. Черт, его даже не смогут связать ни с одним преступлением. Никогда.

– У Кейна есть друзья в верхах, – пояснил Джон. – И у каждого из них есть своя цена. Он управляет всеми, как дирижер оркестром, а затем платит нужным людям, чтобы заставить всех молчать. Очень удобно, учитывая то, что большинство людей, которым он платит, это те же люди, которые платят ему, чтобы прикрыть свои собственные грехи.

Отчаяние Рины отступило, снова превращаясь в холодную ярость, на которую она опиралась с тех пор, как оказалась на острове Ребун. Теперь все обретало смысл: сенатор Уэллс нанял Кейна, чтобы убить мать Рины, а сам после этого смог занять место в Сенате.

– Это странно, – пробормотал Круз, собирая файлы и рассматривая их один за другим. – В каждом нашем файле есть страничка из календаря с обведенной датой Первое Мая и временем 10 утра… Виноградники Старлингов, Долина Напа.

Эва замерла, подняв голову.

– Что ты сказал?

Круз передал ей папки.

– Сама посмотри.

Эва пересмотрела папки, прежде чем опуститься в кресло, на ее лице отразилось выражение шока.

– Это что‑ нибудь значит для тебя? – спросил Круз.

– Виноградники Старлингов принадлежат мне. Принадлежали. – Она посмотрела на них. – Они принадлежали моей семье три поколения, прежде чем их у меня отобрали. На первое мая всегда устраивали торжественный вечер.

– Какого рода торжественный вечер? – спросила Рина.

– Это формальное мероприятие: вино, еда, танцы, весь полный комплект, – пояснила Эва. – Традицию установила моя бабушка. После ее смерти я продолжила ее. Вероятно, ублюдки, укравшие мою жизнь, тоже поддерживают ее.

– Первое мая уже на следующей неделе и очень похоже на то, что и сенатор Уэллс и Фредерик Кейн будут там, – произнес Джон.

Но все‑ таки оставалось кое‑ что, чего Рина не понимала.

– С какой стати они будут встречаться в каком‑ то шато в Северной Калифорнии?

Эва смотрела в сторону, ее мысли пришли к кое‑ каким неприятным заключениям.

– Ты знаешь что‑ то, чего не знаем мы? – спросила Рина.

Эва вздохнула.

– Наверное, дело в Уильяме Рейнхарде.

– Кто такой Уильям Рейнхард? – спросил Джон.

Эва открыла свою папку и вытащила фотографию элегантного мужчины, с проседью в волосах и ухоженной бородкой.

– Этот человек.

Рина никогда раньше не встречала этого человека.

– Какое он может иметь отношение ко всему этому?

– Ну, могу предположить, что сенатор может быть с ним знаком, – сказала Эва. – Если бы Джейкоб Уэллс захотел, чтобы кто‑ то позаботился о твоей матери, то ему был бы нужен человек со связями, чтобы найти кого‑ нибудь для этой работы.

– И у этого типа, Рейнхарда, есть такие связи? – спросил Круз.

Эва пожала плечами.

– Кто знает? Но это имеет смысл. Он инвестор с большими деньгами, использующий сомнительную тактику, чтобы добиться того, чего он хочет. И это приносит ему свои результаты. И согласно файлам Такеды он и сенатор Уэллс были соседями по комнате в Брауне. Плюс по слухам у Рейнхарда есть возможный выход на Кейна, чтобы с его помощью запугивать людей или –что еще похуже – чтобы добиваться своих целей.

– И давать ту же возможность своим друзьям, – со злостью сказала Рина. – Даже если это включает убийство моей мамы.

Рина ворвалась в номер захудалой гостиницы, грязный и скудно обставленный: тут были только две кровати, кишащие насекомыми, и изъеденный термитами столик. Круз последовал внутрь за Риной, закрывая дверь и запирая ее на замок.

– СМИ не дают нам даже двух секунд, чтобы перевести дух. Может, хоть ты сможешь дать мне передохнуть. – Сказал Круз, расхаживая по комнате.

– Это место отвратительное, – сказала Рина, осматривая комнату.

– Согласен. Но, по крайней мере, здесь они нас не найдут.

– Даже я не стала бы нас здесь искать, – сказала Рина.

Круз скрестил свои мускулистые руки на груди.

– Смешно. Я не мог найти тебя последние шесть месяцев.

Рина опустила глаза, чувство вины превысило ее радость от встречи с Крузом. Из‑ за выстрела в мать Рины и последующего ареста Саймона их жизни превратились в трамплин. Сначала они объединились, найдя утешение друг в друге и, как следствие, в постели друг друга. Но потом начался судебный процесс над Саймоном, а жизнь Рины превратилась в сводку горячих новостей для медиа. Подавленная и растерянная Рина совершила единственное, на что была способна в тот момент. Она сбежала.

Рина схватила Круза за руку и потянула его за собой на краешек одной из кроватей.

– Прости меня. Я обязательно все объясню, я обещаю. Но сначала расскажи мне о Саймоне. Как он держится?

Круз минуту изучал ее, как будто пытался определить, может ли он доверять ей настолько, чтобы выговориться.

Наконец он покачал головой.

– Пока он держится, но мне кажется, что он скоро сломается. Мы думали, что сможем вытащить его после апелляции, но адвокаты говорят, что это может оказаться бесполезным, если мы не предоставим новые улики. Я просто...

Рина обхватила руками его лицо и заставила его взглянуть на нее.

– Что?

– Я просто чувствую себя чертовски бесполезным.

– Мне так жаль, – тихо сказала она, обвивая свои руки вокруг него.

Она знала, что у братьев было нелегкое детство. Но они были друг у друга, это помогло им пережить тяжелые времена. Круза должно быть убивает то, что он не может помочь Саймону.

– Пресса все еще спекулирует по поводу того, что ты замешан в этом? – Рина все еще пребывала в шоке от того, что пресса начала преследовать Круза, намекая на то, что он как помощник ее матери, мог дать Саймону информацию, благодаря которой Саймон подобрался к матери на расстояние выстрела, который и убил ее.

Он отмахнулся от вопроса.

– Я покончил с политикой. Для меня тут больше нет никаких шансов. Мне плевать на это. Я просто должен добиться оправдания для Саймона.

– Ты нашел что‑ нибудь новое? – спросила Рина. – Что‑ нибудь, что могло бы помочь?

Он покачал головой.

– Я ударялся головой о такое количество стен, что у меня идет кровь. Я зашел в тупик.

Она колебалась. Он был таким же упрямым, как и она. Если она расскажет ему о своем плане, дороги назад уже не будет. Ни для кого из них.

– Мне кажется, я знаю, что может помочь, – в конце концов, произнесла она.

– Ты что‑ то нашла? Какие‑ то новые доказательства?

Она сделала глубокий вдох.

– Я нашла кое‑ кого, – сказала она. – Кого‑ то, кто может помочь нам очистить имя Саймона. Кого‑ то, кто сможет помочь найти убийцу моей матери. Того, кто может научить нас, как отомстить им обоим.

– Отомстить? – Круз тряхнул головой. – О чем ты говоришь?

Рина поднялась. Был только один способ заставить Круза понять. Только один способ заставить его увидеть.

Она медленно подошла к прикроватной тумбочке и ударила кулаком по настольной лампе. Керамические осколки от нее разлетелись по воздуху, прежде чем упасть на ветхий ковер к их ногам.

Круз замер с выражением шока на лице.

– Что, черт подери, это было?

Рина подняла осколок разбитой лампы.

– Он научит нас всему, что мы должны знать, – ответила она, целясь керамическим осколком, как стрелой, в старые часы, висящие на стене.

Она попала прямо в цель. В яблочко.

Круз посмотрел на нее так, как будто никогда раньше не видел.

– Все, что мы должны знать для чего?

Рина встретилась с ним взглядом.

– Чтобы отомстить.

Глава 15

Группа сидела молча, каждый пытался осмыслить то, что они узнали из своих папок, когда Рина наконец посмотрела на Эву.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒