Николай Анатольевич Шпыркович 16 страница

— Артем — ты что скажешь? — неожиданно обратился Крысолов к нему.

Блин, а принимать решение — совсем не то, что самому ждать, когда кто-то эту ответственность на себя возьмет…. Недели не прошло, как Артем почти вот так же стоял, и ждал решения команды. А теперь вон он сам — команда, и за все, что потом случится с ними из-за Варьки этой, и плохого и хорошего — будет и на его совести. А Крысолов хитрый — первым его, как самого молодого припахал. Вот спросил бы Старого — тот сказал бы: " нет, не берем" — ну, и Артему проще было бы, а так самому думать надо, на Варьку эту глядеть. И времени подумать — нет совсем, тут она права, конечно.

Может эта правота, может то, что он первым изо всей команды познакомился с девчонкой, и, практически, больше всех с ней разговаривал, а может молодежная солидарность — все-таки стремно было ждать тогда, и до ужаса страшно и обидно, что не возьмут — все вместе и повлияло на его решение. Вот как-то не показалась ему эта Варька неискренней, и тогда и сейчас. Не показалась — и все тут. Неизвестно, правда, как она стреляет, Варька эта, однако же, хоть немного с оружием да знакома — упокоила вон бабку же ту…

Боясь, чтобы голос не дрогнул и стараясь говорить как можно ровнее, он произнес:

— Я согласен взять ее. — может, еще что-то надо добавить? Типа: " …но следить за ней строго"? Угу, за тобой самим следить еще надо… А, ладно, Крысолов вон уже на Старого смотрит.

— Нет, — жестко сказал Старый. — Я однозначно — против. Она может быть подставой. И вывести нас прямо под стволы. Предлагаю делать, как решили раньше. — Он заложил руки за спину и демонстративно отвернулся от девчонки. Потом произнес:

— Крысолов, решать тебе — только когда решать окончательно будешь, помни — за нами — еще три члена команды. Беспомощных. Без нас им — хана. И еще — сам для себя реши: она тебе просто нравится или ты действительно думаешь, что мы с ней справимся лучше.

— Хорошо, — тихо сказал Крысолов и на добрых полминуты опустил свою коротко стриженую голову, играя желваками. Потом резко вскинул ее.

— Мы берем ее. Какую долю тебе выделить, — повернулся он к Варьке, — решим потом. Когда все вместе будем. Но в чем можешь не сомневаться — в случае хоть чего-нибудь, что мне не понравится, или покажется подозрительным — я первым всажу в тебя пулю. В любой момент, расспрашивать не буду. Даже если это станет последним, что я сделаю в жизни. Повторяю — даже если мне покажется. На такой расклад согласна?

Артем подумал, что угроза Крысолова — в общем-то, пустая. Вот если бы е м у Крысолов с е й ч а с заявил что нибудь подобное — Артем бы, пожалуй, задумался бы далеко не на полминуты — стоит ли с ним идти, когда он в таком настроении. Так это же сейчас — после того как он видел, как Крысолов стреляет, двигается. После того, как он видел его растерянным и чуть ли не плачущим от осознания того, он сделал ошибку, могущую стоить жизни его людям. Второй такой ошибки за день, и даже намека на нее — Крысолов не допустит. Вот только, чтобы знать все это — надо бы с Крысоловом пообщаться поближе — а не просто увидеть за столом молодцеватого мужика в ладно сидящем камуфляже…. Только откуда все это знать Варьке?

Однако прозвучало что-то настолько убедительное в ледяном голосе Крысолова, что Варька побледнела — даже в полутемном коридоре отделения было это видно. Она сглотнула, хотела ответить, но не смогла. Помотав головой, она все же сумела еле слышно пискнуть:

— Да… Этот писк как — то успокоил Артема. Почему-то его бы больше насторожила полная уверенность в голосе их новой попутчицы. Старый же внимательно посмотрел на Крысолова, на Варьку — ничего не сказал, и вздохнув, пожал плечами.

— Хорошо. Тогда давай по-быстрому: что ты там насчет выхода из больницы говорила? — Тон Крысолова немного потеплел, по прикидкам Артема — градуса на полтора, по стобалльной шкале, однако Варьке хватило и этого. Она обрадованно вскинула голову и начала быстро объяснять:

— Надо выходить через мою комнату. Там раньше был бокс для заразных больных, с отдельным выходом, чтобы машина могла прямо к боксу подъехать и туда больного поместить. Их таких несколько было. Когда отделение в общежитие переделывали, все двери изнутри заколотили, так что через них выйти нельзя. А вот у меня не сделали. Снаружи кажется, что они все забиты наглухо, я раньше со двора специально смотрела, но у меня дверь открывается. Я пробовала, у меня и ключ от нее есть. А про дверь эту никто не знает, ну, что открывается она.

Крысолов посмотрел на Старого, — тот кивнул, подтвердив:

— Делали так, типа, вдруг чума — так тогда, значит, госпитализировать, чтобы не контактировали.

— Надо быстро, — бормотнул Крысолов, — еще максимум, полчаса — и они заинтересуются, чего мы тут сидим и не выходим. А, может, и меньше.

Памятуя о хреновой, по словам Варьки, звукоизоляции, они постарались как можно тише пройти к ней в палату. Тьфу, комнату. Хоть было и некогда — Артем с любопытством осмотрелся. В комнате было не сказать, чтобы светло — растущие за окном кусты заслоняли солнце. Осенью, наверное, сыро тут. А не сильно богато, прямо скажем. Кровать деревянная, пара мягких кресел, столик журнальный, стол обеденный. И, да — не в пример чище, конечно, чем у Дмитрия, и не самогоном пахнет, а теми же духами. После Херни многие, как с ума посходили, и в дома и квартиры чего только не волокли — и мебель всякую, и электронику, да и вообще — барахлом так заваливали дома, что жить было невозможно. А тут вроде девчонка не жадная — так что Артем еще " плюсанул" ей. Варька, едва зайдя в комнату, прихватила совсем крохотный рюкзачок, стоявший за дверью. Надевать, правда не стала — так и держала в одной руке. А пистолет у нее и раньше с собой был, в кобуре, причем нормальной такой, не стандартной коричневой, с которой почти все ходили, а под цвет камуфляжки подобранной.

— А рюкзачок заранее собрала, а ну как не взяли бы? — прищурился Старый. Артем аж похолодел — вдруг сейчас Крысолов пальнет, если ему п о к а ж е т с я

— Не взяли бы — я бы сама за вами пошла, по любому, не сейчас — так после бы к вам подошла. — просто ответила Варька.

— Ну, и словила бы пулю, — буркнул тот, однако вопросов больше не задавал, по-видимому, удовлетворившись ответом. Вопрос задал Крысолов:

— Теперь куда?

Сюда, — Варька открыла дверь в самом конце комнаты, ведущую, как оказалось в санузел. Ну, хоть здесь не выпилена до половины. Для больных, вернее для врачей и прочего медперсонала, оно, конечно, удобно — следить. А вот жить в таких условиях Артему не очень то бы хотелось — придет вот такая девчонка в гости — а тебе припрет, после капусты с фасолью…

Рядом с пластиковой душевой кабинкой была еще одна дверь, по прикидкам — уже выходящая на улицу. Видно было, что дверь эта — еще с тех, " доремонтных" работ, кондовая такая. Небось, при Союзе еще делали.

Девчонка, пошарив на верхней крышке висящего рядом с кабинкой ящичка, достала ключ под стать такой двери — толстенный, такое ощущение, чуть ли не кованый, с двумя резными бородками.

— Везде сайдингом забили, а у меня оставили — не знаю почему, — шепотом объяснила Варька. А снаружи — тоже обделали, так что и незаметно, что дверь тут есть. Теперь тихо и осторожно — дверь приоткрою — и можно выйти. И прямо к забору, а там вдоль него…

— Там охранники — резко напомнил Артем. — Трое их. Один — перед входной дверью, а двое — в обход здания пошли. Варька на секунду задумалась, потом нерешительно сказала.

— Вообще-то… есть вариант…. Один из тех охранников, что побежали за отделение наверняка, контролирует второй выход с торца здания. Второй — будет следить за окнами от второго угла за отделением. Там, за дверью — кусты с обеих сторон.

— Зеленая зона при подъезде к боксу, — кивнул головой Старый.

— Ага. Их, правда, еще до Беды подрубили, но потом никто за ними не следил — вот акация и разрослась. А в конце аллеи — канава, по ней надо до забора. Дождь, правда, прошел, по грязи…

— Хрен с ним, главное, не по дерьму. Хотя лучше живым по дерьму, чем зомбаком по асфальту. Дальше что?

— Канава ведет к забору, под ним — дыра, человек пролезет. По этой канаве вода стекает, если дождь. Ну, и пацаны осенью лазают, когда в больничный сад за яблоками попасть хотят. Я тоже когда-то лазила, а совсем недавно на нее смотреть ходила — любопытно мне стало, как мы тогда в нее пролезали. Дыра с тех пор так и стоит — ее занесло грязью с тех пор, но пролезть можно. За забором — старый парк. Пока вы выбираться будете — я попытаюсь охранника отвлечь, потом выеду на машине. В парке я вас подбираю, мы заедем в дедов дом, за оружием и патронами, а потом уже — можете ехать куда хотите. Можете даже без меня. Только, если поедем вместе — я и дальше помочь смогу: и на выезде, и когда назад пробираться будем. Тимур, хоть и знает город — но не так, как я. Я ведь тут выросла, с мальчишками все углы облазила — дед всегда говорил, что башку где нибудь сломлю. Поэтому я знаю, в том числе и те лазейки, которые Тимуру и в голову не придут.

Крысолов хмурясь посмотрел на нее. Но все же, по-видимому, ему все еще не к а з а л о с ь. Ну, или не хотелось казаться, он вздохнул, нехотя кивнул головой и приказал:

— Артем, ты — первый. Доползешь до канавы — светани зеркальцем. Найдется у тебя? — повернулся Крысолов к Варьке.

… Ой, блин. Если они выйдут — потом смогут на морфов без оружия ходить. Достаточно будет Варьку вот так вот спросить, а потом попросить на морфа посмотреть — точно, сдохнет.

Тем не менее, молодая докторесса (или она студентка еще? так институтов же, вроде бы нет, вот как ей и кто диплом выдаст теперь, если что. Дмитрий, разве? ) ничем более не проявив своего неудовольствия, достала с полки маленькую пудреницу. Сразу стало ясно, что да, неудовольствие у нее таки было — по тому, как жалобно хрупнула красная пластмасска, когда Варька решительно отломила верхнюю крышечку.

— Пойдет. — Крысолов протянул Артему крышку с вделанным в нее маленьким зеркальцем. — Постарайся засветить прямо в окно. Один проблеск — " все нормально, пошел второй". Два — " стоять". Если сигнала долго не будет… попробуем выйти через дверь.

" Вдвоем" — практически прозвучало в сыроватом воздухе санузла.

Артем проверил, нет ли чего в карманах, могущего помешать при ползании, заправил получше куртку в брюки, чтобы та не выехала, и не елозить потом голым брюхом по асфальту. Потом намотал ремень автомата на руку и присел возле двери.

— Готов? — Крысолов со Старым стали возле двери, Крысолов крепко вцепился в ручку. Варька осторожно повернула ключ в двери — замок, хоть и старый, был сработан надежно, практически не щелкнул. Крысолов с некоторым усилием приподнял дверь, чтобы она не скрипнула при открывании и осторожно приоткрыл ее — буквально, сантиметров на тридцать-сорок, но Артему хватило этого, чтобы ужом проскользнуть в образовавшуюся щель и сползти с невысокого, в одну ступеньку, полуразвалившегося бетонного крылечка. Хорошо еще было то, что дверь при строительстве была " утоплена" в нишу. Со стороны и незаметно было, что она открылась. " Будем надеяться, что незаметно" — поправил он себя. А здорово, все-таки, что батя заставлял их с Васьком покойным ползать учиться — хоть по пыли, хоть по грязи — не поднимая головы, а, главное, задницы. Кусты акации, вообще-то, разрослись густо, и надежно скрывали все выше полутора метров — но как уж научил батя Артема ползать — так и научил. Вот и стелился он по земле, закинув на локоть автомат. С укоротом — оно даже лучше, чем с веслом получалось. Асфальт, вот только, которым была покрыта дорожка, ведущая к отделению, весь растрескался, камушки, выпавшие из покрытия похрустывали. Артем, конечно, понимал, что слышит этот хруст он один — потому как рядом находится. А уже метров с десяти — а вряд ли ближе стоял кто-либо из охраны Саенко — хрен ты чего услышишь, но все равно он с облегчением перевел дух, когда добрался до конца аллейки. Ага, вот и просвет в кустах — он осторожно выглянул туда, пригибая голову пониже к корням. Вон один стоит. Метров двадцать до него, на окна зырит. Артем впился взглядом в лицо охранника — с такого расстояния можно было разглядеть каждый волос в его коротко стриженой бородке. Однако вовсе не качество стрижки охранниковой бороды волновало сейчас Артема: он внимательно смотрел, не стрельнет ли ненароком взглядом тот в его сторону, что означало бы, что все его ползанье и маскировка — курам на смех. Что тогда делать, Артем вообще-то, представлял себе слабо — не валить же этого охранника, в конце концов. Или подняться и сказать: " чур, не считово! "? Он с минуту, не мигая, смотрел на охранника, но тот, кажется, все-таки действительно, не видел, как он выскользнул из отделения. О, вот и Варька появилась, вон идет не спеша. Так, некогда ждать, когда она его убалтывать начнет. Артем перевернулся на бок, следя за тем, чтобы ненароком не брякнуть автомат о некстати подвернувшийся камень. Достав зеркальце, он прикинул, как лучше поймать луч солнца, чтобы не пускать зайчика по стенке. Ага…, вот так. Теперь опять — что там возле охранника — Варька стоит…, головой с распущенными волосами потряхивает…, за рукав куртки охранника пальчиками теребит. Если и спектакль это для них — то здоровский, Артем и сам, наверное, отвлекся бы на такое, — он светанул в окно, и почти сразу же на дорожке показался Старый. Ползал он не так хорошо, как Артем, но все же довольно быстро, так что вскоре оказался рядом с ним. Артем мотнул головой, показывая, где можно спуститься в канаву, а сам продолжил наблюдение за охранником, все так же болтающим с Варькой. А вот на будущее надо запомнить такое: подходит к тебе женщина — так и жди подвоха — сделал он себе мысленную зарубку. Варька уже вроде закончила разговор, пошла, снова что-то " вспомнила", вернулась. Он опять посветил в окно — Крысолов, такое впечатление, материализовался на дорожке из воздуха. Артем с удивлением взглянул на него — вот только что никого не было — а вот он уже тут. Как змей, честное слово, какой…

Он показал Крысолову, куда ему следует ползти вслед за Старым, а сам перекатился на другую сторону дорожки — хотелось взглянуть, как там другой охранник — но через плотные кусты ничего не было видно, да и расстояние до того конца корпуса было побольше. Ну, будем считать, что раз я ничего не вижу — нас он тоже не видит, — мысленно решил про себя Артем. Опять перекат — Варька уже пошла все же к воротам отделения, исчерпав по-видимому все темы для беседы, но не все способы отвлечения — потому что охранник вместо наблюдения за кустами уставился на еее покачивающиеся бедра. Ну, пялься, пялься… Артем скользнул в канаву. Крысолов и Старый здорово вытерли ее своими животами — так что он, считай, и не извазюкался почти, пока полз. Один раз только противно стало — когда натолкнулся на безногое крысиное тело с разрубленной головой — наверное, Старый постарался — хоть бы не куснул его крысак этот недоеденный.

Нет, а грязи все-таки здесь — дофига, налипло на лицо прилично, ну дышать можно, и то ладно.

Потемневшая бетонная плита с прозеленью мха в нижней части как-то внезапно возникла прямо перед носом Артема — лаз под ней был не такой уж и широкий, однако протиснуться можно, да и Крысолов со Старым пока лезли, ход расширили. Пацанам теперь за яблоками лазить будет удобнее, хотя может быть, наоборот — как узнает Саенко, как они с территории слиняли, точно, засыплет все нафиг, чисто от злости. Елозя животом, Артем протиснулся под бетонной плитой, ну, а на той стороне ему уже Старый помог. Канава за забором становилась глубже, вообще-то — уже не канава даже, а практически овраг небольшой, с довольно высокими краями. Дно оврага устилали многочисленные камушки, намытые за многие годы бурления дождевых потоков, а по обеим сторонам росли два здоровых замшелых тополя. Вытерев, вернее, размазав по лицу, грязь, Артем огляделся — Крысолов лежал у края овражка, приникнув к стволу дерева. Ну, и ладно, хватит там его и одного. А они со Старым могут и здесь подождать. А сколько времени прошло — Артем глянул на часы, время он засек, когда из отделения выбирался — получилось, что на эвакуацию у них ушло двадцать минут. Даже в плюсе к тому графику, что Крысолов со Старым разработали. Хотя, надо дождаться Варьку еще — хрен его знает, когда она там еще появится. Артем вспомнил, что, в общем-то, и не знает, на чем даже приедет их новый член команды — как-то он воспринял Варьку именно в этом качестве. Вот не хотелось ему все же думать, что она — подстава.

— А когда она должна появиться? — шепотом спросил он у Старого.

Тот пожал плечами:

— Да должна бы уже. Выехать со стоянки, объехать больницу…. Вот-вот должна быть. Хотя, если бы она хотела нас подставить — тут лучшего места, чтобы всех нас повязать — не придумаешь. Чего проще — стой над лазом и тюкай по башке каждого, кто из него вылезет. А последнего — пеленай.

Старый приподнялся и приник глазом к щели между плитами забора.

— Хреново, — тревожно откомментировал он, — они уже забегали. Еще пара минут — и они сообразят, куда мы делись. А рванут сюда — могут сдуру и за стволы схватиться — тем более, они сейчас взбесились. А место тут — тихое, глухое. Командир, может дергать отсюда, пока не поздно?

Крысолов помедлил пару секунд, затем кивнул, начал приподниматься, и в это время послышалось тарахтенье — пожалуй именно этот звук более правильно охарактеризовал бы работающий двигатель того, что к ним приближалось. Во всяком случае, рокотом или гуденьем это назвать было нельзя. А еще секунд через десять в нескольких метрах от оврага что-то остановилось, и раздался Варькин голос:

— Давайте быстро!

Крысолов поднялся первым и метнулся к машине. Артем и Старый тоже выбрались на край оврага, Старый присвистнул, и сказал что-то уж совсем непонятное:

— Дас ист фантастиш. " Юдес панцер". Я фигею без баяна.

Рядом с оврагом, из которого они выбрались, находилась дорога, рассекавшая старый парк надвое. Когда-то, по-видимому, она была покрыта асфальтом, но было видно, что лучшие свои годы он видел задолго до Херни, возможно — еще тогда, когда был тот полулегендарный Советский Союз. Теперь же корни тополей перепахали его поверхность, не хуже, чем кабаны — овсяное поле. Однако дорога все еще оставалась проезжей — во всяком случае тот автомобиль, на котором приехала к ним Варька, все же сюда добрался. Чем то он походил на больной рахитом " УАЗ-ик". Артем видел рахитиков — у них в деревне таких было несколько — с тонкими руками и ногами, причем еще до Херни они появлялись. Батя говорил, это от того, что сплошь одним молоком коровьим кормят грудничков. Молоком, да кашей манной. Ну, правда, больше в их магазине чего-то и не было, в смысле для детей. Витамин " Д", слышал он, надо таким давать. Вот и автомобилю, что стоял перед ними, явно надо бы какого-нибудь автомобильного витамина употребить — все у него было каким-то…. жиденьким — и колеса, и угловатый кузов, и лупоглазые небольшие фары. Тем не менее, автомобильчик бодро тарахтел и явно не собирался испускать дух, по крайней мере в ближайшем обозримом будущем. Крысолов сел рядом с Варькой. Они же со Старым перевалились через невысокий задний борт машины, благо брезентовый полог был уже предусмотрительно Варькой поднят вверх. С некоторой натугой, но автомобиль разогнался и на удивление довольно резво покатил по парковой дорожке, подпрыгивая на особо крупных узловатых корнях, выпирающих из асфальта. Пару раз Артем оглянулся — но никакой движухи в том месте, откуда они выбирались, вроде, не просматривалось. Может, и удалось без лишнего шума убраться….

— Ты как такое чудо сберегла — ажно целый " еврейский броневик"? — спросил тем временем Старый.

— Это дедушкин " ЛуАЗ", — ответила Варька, сосредоточенно крутя руль. Нагруженный четырьмя людьми автомобиль с трудом реагировал на повороты руля, ясное дело — без гидроусилителя. — Он у него давно был, еще до Беды. Правда, потом стал. — запчастей, говорил он, не достать было. А как Беда стала — он по нескольким районам проехал, и три " Запорожца" как-то приволок. — что с одного снял, что с другого. Кузов ему в нашей мастерской подварили, фары тоже в автомастерской дали. Тогда все за " Нивами" и Уазиками" гонялись, а он вот это отреставрировал. " Мне, — говорил он, — сильно далеко ездить не придется, а для рыбалки — и это сойдет". Ну, и проходимость у него — вполне приличная.

Артем не сильно-то поверил таким словам, насчет проходимости — куда такому заморышу против того же " Уазика" а уж против импортного джипа — и тягаться, наверное, не стоит…

Внутри было просто до невозможности, ну, считай, как в тракторе: железный пол, совсем простые седушки. Рычаги, опять же, торчали из пола, точно так же, как в стареньком " МТЗ". На панели управления — всего несколько шкал. Вот по этой простоте, доведенной до абсолюта, Артем понял, что машина перед ним — практически неубиваемая. По крайней мере, починить ее — довольно просто будет, если что, это он сообразил сразу. Ну, и по прочности — наверняка, тоже крепкая штука. Вон они со Старым прыгнули — почти, как в танк, даже не шелохнулась, толстое железо, видать, пошло на нее. А с проходимостью все же она заливает, видать… Задних сидений в автомобиле не было — по-видимому, их специально убрали, чтобы можно было погрузить назад что-нибудь громоздкое, так что Старый с Артемом расположились прямо на металлическом полу. Консервам там или еще чему-нибудь — так и похрен было бы, а вот их задницам приходилось несладко, машину трясло, как в лихорадке.

Парк, по которому, подпрыгивая на корнях, катил ЛуАЗ, по-видимому, был неухоженным и до Херни, а уж после нее — вообще сделал решительный шаг к превращению в полноценный лесной массив — маленькие деревца силились прорасти даже на дороге, по которой они ехали. В стороне же — молодая поросль кустов и деревьев грозилась заполнить все бывшие полянки и прогалы. Еще лет так с двадцать — точно, лес будет, за дровами далеко ездить не надо станет. А, кстати — вон уже и рубают, на краю леса, тьфу, парка то есть, вон и пеньки свежие торчат — ясень, похоже, пилили — от него сажи мало, а горит жарко. Автомобиль проскочил мимо раскрошившегося бетонного постамента, на котором стояли лишь чьи-то ноги с торчавшими из голеней ржавыми штырями арматуры, так что и не понять уже было — кто здесь высился в полный рост когда-то. Может, братец того пацана, что возле больницы?

— Сейчас поселок начнется — не высовывайтесь, — предупредила Варька, лихо крутя рулевое колесо. Могла бы и не говорить, а то они сами не знают. Крысолов сполз со своего сиденья, так что его практически не было видно, ну и они со Старым затихарились там под брезентом. Артем все же осторожно глянул из окошка, что там за бортом делается — ЛуАЗ ехал по улице, не сильно отличавшейся от его родной Васильевки. Такие же дома с двускатной крышей, высокие заборы. Возле одного такого дома автомобиль тормознул, влетев передним левым колесом в небольшую лужу. Варька, не глуша мотор, выскочила из машины и быстро открыла ворота, обитые металлом, окрашенным коричневой грунтовкой. Потом вновь запрыгнула в автомобиль и заехала во двор, сдав машину задом к невысокому сараю, не став закрывать ворота.

— Выходите назад, — негромко сказала она, распахнув одну из створок сарайных дверей. Артем вновь спрыгнул первый, и шагнул внутрь сарая, где вкусно пахло опилками и стружкой. Хоть и старыми, видно, что давно здесь уже никто ничего не пилил-строгал, а — все равно. В сарае стояло несколько станков — сверлильный вон, а вон и строгальный, и фреза ладная, можно и толстые доски распускать, там, кстати, у стены приличная стопка сороковки и тридцатки лежит. Аккуратно, каждый слой переложен через метр. А вот другого чего маловато — так, пара рубанков, конченых, коловорот старый, еще по мелочи…. Особо нет ничего, короче.

Все это Артем отметил прихватистым деревенским взглядом- как бы и между прочим, пока обшаривал внутреннее пространство сарая на предмет чего-нибудь подозрительного. Вроде, уже как бы и доказала Варька, что доверять ей можно, а все же…. Береженого Бог бережет, а небереженого — морф стережет. Крысолов и Старый тоже выбрались из машины, Крысолов со своим " Глоком" встал у двери, наблюдая за двором, а Старый подошел к Варьке.

— Дедов сарай? — кивнул он головой на станки.

— Да, он плотником хорошим был, и механиком. И водить меня он научил. Я до того только по МКАДу ездить то, и умела — с коробкой автоматом, — фыркнула девушка.

— А инструмента так мало чего?

— Мне все равно ни к чему было, — пожала плечами Варя, — так что когда он умер, я все его брату отдала двоюродному, дяде Славе. Он и станки хотел вывезти, да все как-то не соберется. Инструментов дед действительно, натащил тогда кучу. Тут всего столько было…., если бы не отдала — точно залезли бы и все растянули. А я и бываю то тут теперь редко — мне при больнице лучше жить, ближе и проще, вот и отдала.

— А оружие? — недоуменно глянул на девушку Старый, — его не побоялась здесь оставить?

— Про оружие дедушка сам никому не говорил, ну, и я не болтала. У него двустволка, еще с мирного времени — да у меня табельный " Макаров" - вот и все, типа, что у нас было. А он вообще — запасливый старикан был. Так…, вот тут — девушка подошла к стене и откатила от нее тачку, наполненную опилками. Ногой разгребла те же опилки, густо устилавшие пол в этом месте, и, присев, приподняла одну доску, до того незаметную под слоем опилок, затем другую.

— Ну, помогите вы, что ли! Одна я это — не вытащу, — она с обидой посмотрела на охотников. — И давайте быстрее — я так думаю, если " вышибалы" сами не сообразят, где нас искать, то Саенко точно допетрит.

Артем и Старый, переглянувшись, подошли к девчонке. Та сидела на корточках перед углублением в земле. Доски, которые она отбросила в сторону, прикрывали ящик, где-то с метр длиной. Артем сперва подумал — металлический, но потом, глянув более внимательно, понял — просто обитый металлическим листом, типа, как ворота, через которые они сюда заехали. С торцов ящика были прикреплены ручки. Артем с небольшой тревогой посмотрел на Старого, памятуя о давешнем приступе: рванет сейчас — того и гляди, опять эту, как ее, кулачную дефибрилляцию проводить придется.

— Может, мы с Крысоловом? … — неуверенно спросил он Старого, однако тот нетерпеливо мотнул головой:

— Давай, тяни, нормально все…

А ящик оказался не таким уж и тяжелым — килограмм шестьдесят всего, так что они его вытащили и без особого напряга. Замка на ящике не было, так, простые защелки. Оно и правильно — кто чужой, тот любые замки сорвет по любасу, лишь бы до содержимого добраться, а своему — только время зря терять, да еще бояться ключ вовремя не найти или с замком, заевшим в самый неподходящий момент, возиться. Интересно, что там у нее — ну будет время, посмотрим. А пока, и то верно, сматываться надо.

Они поднесли ящик к машине и слегка поднатужившись, зашвырнули его внутрь — благо Варька успела задний борт опустить. Вслед они запрыгнули сами, Варька с Крысоловом опять сели впереди. Машина вновь бодро затарахтела — гремит она конечно здорово, хотя Артему было не привыкать. Да и потом — трактор, когда с пускача заводишь — куда как громче гремит, там аж перепонки барабанные выскакивают.

А Крысолов — по-прежнему ухо востро держит — отметил про себя Артем. Пистолет, хоть и спрятал в кобуру, а калаш у него на коленях лежит, стволом прямо Варьке в бок смотрит. И палец рядом со спусковым крючком, если не на нем. Если ближе посмотреть — наверняка, и с предохранителя оружие снято. В общем, все, что можно нарушить в технике безопасности при обращении с оружием — Крысолов нарушил. Ну, так и случай у них — стремный.

Машина выехала со двора, и свернула налево, в сторону, противоположную той, по которой они приехали к дому Варькиного деда. Проехав буквально пару домов, они услышали гул нескольких моторов, приближавшихся как раз с той стороны — они, видать успели буквально на минуту опередить нежеланных сопровождающих. Артема вот больше всего взбесила такая неприкрытая наглость — знают ведь суки, что некуда им деваться, и своих они не бросят — знай себе, смотри только, когда они к захоронке выйдут. И ведь, Артем был уверен: Крысолов наверняка бы согласился просто-напросто отдать большую часть их нынешней добычи, если и не всю вообще — лишь бы ребят вытянуть. Только вот Саенко никогда не пойдет на такое — зачем ему лишняя головная боль, когда и так все можно будет забрать. А тут думай еще: не затаит ли команда злобу, не придет ли потом должок стребовать. Нет уж, проще — концы в воду, ну, или в лес там… Машин преследователей, к счастью, видно пока не было, и Варька, крутанув руль, решительно свернула между домами, — в какой-то совсем уж узенький проулок, Лу АЗ чуть ли не царапал дома, проезжая мимо них.

— Они даже во двор не станут заезжать — сразу по следам поедут — крикнула она Крысолову, — ничего, я тут знаю, где проскочить можно!

Памятуя о болезненном для задов путешествии, Артем предусмотрительно приволок старых телогреек, еще какого-то тряпья, висевшего по стенам сарая — сидеть стало не в пример удобнее, но трясло все равно здорово. Ну, и то помогло, что в этот раз они на ящик уселись. Между делом он посматривал в окошко, вделанное в брезентовый полог — машина по-прежнему петляла по каким-то кривым деревенским улочкам, следуя по известному лишь их водителю маршруту. Дома пошли уже сплошь неухоженные, с заколоченными окнами — похоже, они такие уже до Херни были, после нее такой блажью уже никто, в общем-то, не занимался. Они, по-видимому, выбрались куда то на окраину поселка. Внезапно они выскочили на открытое пространство, Варька крикнула:

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒