Лиза Джейн Смит 4 страница

Клетка Фарадея.

Кейтлин вспомнила, что Джойс рассказывала об этой клетке. Ее создали для абсолютной изоляции во время экспериментов. Она непроницаема для звуковых, электрических и прочих волн. Туда сажали Габриеля.

Еще Кейтлин вспомнила, как умоляла, чтобы Джойс пообещала, что никогда ее туда не отправит.

У Кейт пересохло во рту. Она попробовала сглотнуть, но ей как будто сдавили горло. Вытянув вперед руку, она, как слепая, подошла к серой махине.

Пальцы прикоснулись к холодной металлической поверхности.

«Если бы я была кристаллом, я бы хранилась в чем-нибудь подобном. В экранированном замкнутом пространстве. Внутрь можно поместить кого угодно, а вокруг достаточно места для наблюдателей».

Пальцы Кейтлин скользнули по металлу. Былое спокойствие перед лицом опасности улетучилось, сердце бешено колотилось в груди.

«Если кристалл действительно там, я должна его увидеть».

На самом деле она вовсе не хотела его видеть. Остаться наедине с уродливым кошмаром... в темноте... У Кейт забегали мурашки по телу, начали дрожать колени, но пальцы продолжали поиски. Наконец она нашла что-то похожее на дверную ручку.

«Ты сможешь. Сможешь».

Кейтлин потянула ручку на себя.

Раздался щелчок. Кейт сначала подумала, что открылась клетка Фарадея, но потом поняла — кто-то вошел в лабораторию.

Что делает шпион, когда попадается?

У Кейтлин скрутило живот. Она узнала голос еще до того, как обернулась и увидела в дверях силуэт человека.

Он был освещен со спины. Широкие плечи, дальше прямые линии до самого пола. Мужчина в длинном пальто.

— Нашла, что искала? — спросил мистер Зетис, покачивая тростью с золотым набалдашником.

«О господи».

У Кейтлин зазвенело в ушах, она не могла вымолвить ни слова. И пошевелиться тоже не могла, хотя удары сердца сотрясали все ее тело.

— Не желаешь взглянуть, что внутри?

«Скажи что-нибудь, идиотка. Скажи что-нибудь, ну пожалуйста».

— Я не... я... я просто... — с трудом выговорила она пересохшими губами.

Мистер Зетис шагнул вперед и включил верхний свет.

— Подойди, посмотри получше, — сказал он.

Кейтлин не могла отвести взгляд от его лица.

Когда она впервые увидела этого человека, он показался ей благородным и аристократичным. Седые волосы, орлиный нос, проницательные темные глаза делали его похожим на английского графа. И когда редкая улыбка вдруг появлялась на его лице, Кейтлин казалось, что у него золотое сердце.

Выяснилось, что это совсем не так.

Сейчас его глаза какой-то гипнотической силой удерживали Кейтлин на месте. Они буравили, сверлили ее мозг. Казалось, мистер Зетис как телепат гораздо сильнее Габриеля. Его размеренный властный голос эхом отдавался в крови Кейтлин.

— Конечно, ты хочешь взглянуть, — сказал Зет.

Протест застрял в горле Кейт.

— Посмотри, это очень крепкая клетка Фарадея, — Зетис медленно надвигался на Кейтлин. — Посмотри на нее.

Кейтлин против собственной воли повернула голову.

— Естественно, она заинтересовала тебя. И то, что внутри ее, тоже. Ты ведь еще не видела этого?

Кейтлин затрясла головой. Теперь, когда она не смотрела в его темные глаза, у нее нашлись силы заговорить...

— Мистер Зетис... я не...

— Джойс сказала, что ты вернулась, чтобы присоединиться к нам, — Голос Зетиса почти успокаивал, — Я очень обрадовался. У тебя огромный талант, Кейтлин. И острый пытливый ум.

Продолжая говорить, мистер Зетис открыл ключом клетку Фарадея и взялся за ручку. Кейтлин от страха снова потеряла дар речи.

«Пожалуйста, — мысленно умоляла она, — Я не хочу это видеть, позвольте мне уйти».

— И теперь ты можешь удовлетворить свое любопытство. Заходи, Кейтлин.

Мистер Зетис потянул ручку, и стальная дверь открылась. Внутри горела единственная лампа, прикрепленная к стене скобой. Света хватало, чтобы Кейтлин разглядела расположенный там объект.

Это был не кристалл. Это был непонятный резервуар из темного металла.

Кейтлин, позабыв обо всем, шагнула вперед. Резервуар напоминал большой контейнер для мусора, только не кубической формы, а с одной скошенной гранью. В этой грани находилась дверь, внешне похожая на вход в убежище.

К резервуару шло множество проводов, трубок и шлангов. Поблизости стояли самые разные приборы, один напомнил Кейтлин электроэнцефалограф, при помощи которого Джойс наблюдала за активностью ее мозга.

Резервуар вдруг показался ей огромным фобом.

— Что это? — прошептала Кейтлин.

Ужас ледяной хваткой стиснул ей грудь.

Этот предмет окружала аура абсолютного зла.

— Всего лишь экспериментальное оборудование, дорогая, — сказал мистер Зетис. — Называется «изоляционный резервуар». Кокон Ганцфелда. Если поместить внутрь кого-нибудь, она погрузится в непроницаемую темноту и абсолютную тишину. Ни свет, ни звук туда не проникнут. Резервуар наполнен водой, так что она в нем не будет чувствовать гравитацию или собственное тело. Там отсутствует стимуляция всех органов чувств. В таких условиях человек...

«Сойдет с ума», — подумала Кейтлин.

Она отпрянула от резервуара и резко повернулась к нему спиной. При одной только мысли о том, что она может оказаться одна в кромешном мраке и полной тишине, ей стало дурно.

Рука мистера Зетиса цепко, но не больно схватила Кейтлин.

—... не подвергается внешним воздействиям и способен на сто процентов раскрыть свои экстрасенсорные возможности. То же самое происходило с тобой, дорогая, когда Джойс надевала тебе повязку на глаза и вставляла затычки в уши. Помнишь?

Мистер Зетис посмотрел Кейтлин в глаза. Она была смертельно напугана и не смогла отвести взгляд. От нее не ускользнуло, какое местоимение использовал мистер Зет.

«Если погрузить в этот резервуар кого-то, она не будет чувствовать собственное тело».

— Я уже говорил, у тебя огромные способности, Кейтлин. И я бы хотел увидеть, как они раскроются на полную мощь.

Мистер Зетис потянул Кейтлин к резервуару.

Она была не в силах сопротивляться. Его размеренный голос, цепкая хватка... Кейтлин лишилась воли.

— Arete. Ты когда-нибудь слышала это греческое слово, дорогая? — Мистер Зетис отставил трость и теперь открывал дверь резервуара, — Самоосуществление. Ты реализуешь весь свой потенциал. — Он подтолкнул Кейт ко входу. — Как ты думаешь, кем ты можешь стать?

Перед Кейтлин зияла черная прямоугольная дыра. Она сделала шаг вперед.

— Мистер Зетис!

Слабый голос едва донесся до ушей Кейтлин. Она видела только кромешную тьму впереди.

— Мистер Зетис, я и не знала, что вы здесь. Что вы делаете?

Давление на Кейтлин ослабло, она снова смогла двигаться по собственной воле. Повернувшись, она увидела в дверях Джойс, а позади нее — Габриеля и Лидию.

Кейтлин просто стояла и пыталась дышать. Мистер Зетис подошел к Джойс и заговорил с ней вполголоса. Кейтлин увидела, как Джойс удивленно взглянула в ее сторону и отрицательно покачала головой.

— Мне жаль, но ничего не поделаешь, — как будто с сожалением сказал мистер Зетис. — Нам необходимо сократить расходы.

«Он говорит о том, что я должна умереть», — поняла Кейтлин, и тут ее прорвало.

— Джойс, прости. Я знаю, мне не следовало спускаться сюда, но я хотела посмотреть, каких результатов вы добились. Здесь никого не было, и я... извини меня. Я ничего такого не думала.

Джойс с сомнением посмотрела на Кейт, потом кивнула и пригласила мистера Зетиса в ближнюю лабораторию. Кейтлин медленно и осторожно пошла за ними.

Она не расслышала всего, но то, как повела себя Джойс, поразило ее до глубины души. Джойс выступила в ее защиту. Она отстаивала Кейтлин перед мистером Зетисом.

— Институту она пригодится, — искренне говорила Джойс, пытаясь найти выход из отчаянного положения, — Она здравомыслящая девушка, добросовестная и надежная. В отличие от этих... — Джойс запнулась. — Она может принести пользу.

Габриель поддержал Джойс.

— Я готов за нее поручиться, — сказал он, — Я проник в ее сознание, она говорит правду.

Кейтлин захлестнула волна благодарности. Глядя в его спокойные серые глаза, она трепетала от восхищения.

Даже Лидия подала голос в защиту Кейт, в последнюю очередь, естественно.

— Она хочет жить с нами... а я хочу, чтобы она была моей соседкой по комнате. Пожалуйста, разреши ей остаться.

Слушая все это, Кейт почти успокоилась. Они говорили так пылко...

Непонятно как, но им удалось переубедить мистера Зетиса. Он перестал скорбно качать головой и, казалось, задумался.

— Хорошо, — в конце концов сказал он и глубоко вздохнул, — Я не против дать ей шанс, хотя мне хотелось бы увидеть раскаяние с ее стороны, угрызения совести, например. Однако я доверяю твоему мнению, Джойс. И конечно, нам не помешает еще один удаленный наблюдатель.

Мистер Зетис повернулся к Кейтлин и одарил ее великодушной улыбкой.

— Вы с Лидией идите обедать. Я хочу переговорить с Габриелем.

«Пронесло, — подумала Кейтлин. — Меня не станут убивать, меня будут кормить».

Сердце Кейтлин только-только начало возвращаться к нормальному ритму. Она шла следом за Лидией и старалась ступать твердо. Это ей удалось, но она немного отстала и уже на выходе из лаборатории услышала, как мистер Зетис вновь обращается к Джойс.

— Не спускай с нее глаз. И пусть Лори Фрост тоже за ней наблюдает. У Фрост хорошая интуиция, она почует неладное. И если это произойдет... ты знаешь, что делать.

Джойс вздохнула.

— Эммануэль... вам известно, что я думаю по поводу вашего «окончательного решения»...

— Очень скоро мы отправим ее поработать. Это может кое-что подтвердить.

— Кейт, ты идешь? — крикнула из кухни Лидия.

Кейтлин шагнула за дверь, но помедлила на пороге. Она снова услышала голос мистера Зетиса.

— Габриель, боюсь, ты был небрежен.

— Вы об осколке? — Габриель говорил сдержанно, но без раболепия в голосе. — Вы, видимо, не слышали...

— Я о другом, — продолжил мистер Зетис в своей неторопливой манере. — Тут Джойс мне все объяснила. Но есть человек, которого полумертвым нашли на Айви-стрит. Налицо все признаки того, что кто-то лишил его жизненной энергии. Полиция задает вопросы.

— О!

— Очень неосмотрительно с твоей стороны совершить такое в своем районе... человек может заговорить. — Мистер Зет перешел на леденящий душу шепот: — В следующий раз доведи работу до конца.

Когда Габриель вышел в коридор, Кейтлин поежилась и с трудом выдавила благодарную улыбку.

«Спасибо».

Габриель пожал плечами.

«Не за что».

Обед начался тихо. Джойс подала к столу чизбургеры с беконом. Такая еда в прежние времена находилась под запретом. Медиумы глазели на Кейт, но были немногословны. У нее возникло чувство, будто они выжидают. Тогда она попыталась разрядить обстановку.

— И чем же вы сегодня занимались? — спросила она, обращаясь к Лидии.

— Я брала уроки верховой езды в Марине, — тихо ответила Лидия.

Казалось, в присутствии других студентов она всегда говорит вполголоса.

— А я спал, — с ленцой сказал Габриель.

Остальные промолчали, включая Джойс, которая вернулась в кухню. Кейтлин плюнула и принялась за жареную рыбу. Однако ей показался интересным тот факт, что промолчали и люди, проходившие тесты. Их отвозили в Сан-Франциско? В дом мистера Зетиса, туда, где находится кристалл?

Кейтлин решила не оставлять этот вопрос без ответа и мысленно нарисовала рядом с ним галочку.

То, что сказала после этого Джойс, вполне могло быть просто совпадением.

— Итак, ты видела изоляционный резервуар.

Кейтлин чуть не подавилась.

— Да. А кто-нибудь уже... побывал в этой штуке?

— Конечно, это круто, — сказала Бри, закрыла глаза и запрокинула голову, — Это космос, чуваки! Класссс!

Экстаз отразился на ее лице, но картину испортил открытый рот с непрожеванным гамбургером.

— Закрой рот, свинья! — выкрикнула Фрост и швырнула в Бри жареной картошкой.

— Кто это свинья, фифочка? — дружелюбно переспросила Бри, — Фи-фи-фи, фу-фу-фу.

И они обе рассмеялись. Фрост — визгливо, Бри — хрипло.

Шакал нахмурился.

— Хватит ржать, дуры, — грубо отрезал он, — Меня тошнит от вашего дебильного смеха.

Он с яростной целеустремленностью поглощал пищу. Кейтлин решила, что именно так и должен есть шакал.

— А мне нравится, когда девушкам весело, — сказал Ренни.

Он ел с подчеркнутой аккуратностью, хоть и жестикулировал вилкой.

— Тебе нет, Мак?

— Ты прикалываешься надо мной? Прикалываешься?

Кейтлин растерянно заморгала. Она не могла уловить логику Мака. Но чтобы увидеть внезапную вспышку ненависти в его раскосых глазах, логика не требовалась.

Мак встал в полный рост и потянулся через стол к Ренни.

— Я спрашиваю, ты надо мной прикалываешься? — прорычал он.

Вместо ответа Ренни припечатал гамбургер к его физиономии.

У Кейтлин отвисла челюсть. Гамбургер был щедро приправлен кетчупом и соусом «Тысяча островов». Ренни предусмотрительно снял верхнюю булочку, и Шакалу достались все специи.

Бри завизжала от восторга.

— Вот это подача! Гамбургер на сдачу!

— Тебе смешно?

Шакал Мак схватил ее за волосы и окунул лицом в тарелку. Он возил Бри по тарелке, пока она не качала вопить.

У Кейтлин перехватило дыхание. Фрост запустила пальцы с длинными серебряными ногтями в тарелку с салатом и зачерпнула солидную порцию приправленной майонезом капусты. Она метнула ее в Мака, но капуста разлетелась по столу, и Ренни тоже досталось.

Ренни схватил бутылку газированной минералки....

— Пора уходить.

Габриель взял Кейтлин за руку выше локтя и аккуратно поднял со стула, который через секунду был залит шипящей минеральной водой. Лидия к этому времени уже вылетела из комнаты.

— Он же убьет ее! — задыхаясь, протестовала Кейтлин.

Мак продолжал шлифовать тарелку лицом Бри.

— Ну и что? — спросил Габриель, оттаскивая Кейтлин в сторону кухни.

— Ты не понял, он ее правда убьет. Тарелка, кажется, раскололась, он ее убьет.

— А я говорю: ну и что?

Раздался звук бьющегося стекла, Кейтлин оглянулась. Шакал Мак перестал обрабатывать лицо Бри, Ренни размахивал перед ним «розочкой», получившейся из бутылки минеральной воды.

— О господи...

— Идем.

На кухне Джойс мыла посуду.

— Джойс, они...

— Так каждый вечер, — коротко ответила Джойс. — Оставь их.

— Каждый вечер?

Габриель потянулся, ему явно было скучно. Он улыбнулся Кейтлин.

— Пойдем ко мне на балкон, тут воздуха не хватает.

— Нет, я... помогу Джойс с посудой.

Не имело смысла обманывать Габриеля в мелочах.

«Мне надо поговорить с ней минутку. Раньше у меня не было такой возможности», — мысленно добавила Кейтлин.

— Как хочешь, — неожиданно холодно сказал Габриель. — Позже я буду занят.

Он ушел.

Кейтлин не понимала, почему он разозлился, но ничего не могла поделать. Шпионка должна собирать информацию. Кейт взяла тарелку.

— Почему ты с этим миришься? — спросила она Джойс.

— С Габриелем? Не знаю, а ты?

— С ними, — Кейтлин качнула головой в сторону столовой, откуда все еще доносились ругань и грохот.

Джойс скрипнула зубами и принялась яростно тереть тарелку мыльной губкой.

— Потому что я должна с этим мириться.

— Я серьезно. Здесь все изменилось, сумасшедший дом какой-то. Все это противоречит тому, во что ты веришь...

Кейтлин говорила сбивчиво, она все еще не отошла от кошмара, который пережила днем. Она понимала, что лучше замолчать, но не могла остановиться.

— Мне просто всегда казалось, ты из тех людей, которые по-настоящему верят в свое дело, и я не понимаю...

— Хочешь знать почему? Я покажу тебе!

Мыльной рукой Джойс выхватила что-то из-под груды пустых пищевых контейнеров на столе.

Это был журнал «Парапсихология».

— Мое имя напечатают в журнале! В передовой статье. И не только.

Лицо Джойс исказила гримаса. Кейтлин вспомнила, что так она выглядела, когда прижимала окровавленный лоб Габриеля к кристаллу. Джойс была одержима.

— Не только в этом журнале. «Природа», «Наука», «Американский журнал психологии», «Новый английский журнал о медицине». Меня везде будут печатать, — Джойс словно бредила. — Многопрофильные журналы, самые престижные журналы в мире. Повсюду мое имя, мои работы.

«Бог ты мой, она — сумасшедший ученый», — подумала Кейтлин.

Тирада Джойс ошеломила ее.

— И это только начало. Премии. Гранты. Профессура в любом учебном заведении по моему выбору. И между делом пустячок под названием Нобелевская премия.

Сначала Кейтлин подумала, что Джойс шутит. Но в остекленевших аквамариновых глазах не было и намека на шутку. Джойс ничем не отличалась от свихнувшихся медиумов.

Кейтлин была как в тумане.

«Мог он искалечить ее при помощи кристалла? — думала она, — Или это что-то вроде кумулятивного эффекта от пребывания здесь, как рак легких у пассивного курильщика? »

Однако Кейтлин понимала: кристалл мог подавить страсть или, наоборот, раздуть огонь желания, но причина заключалась в самой Джойс. Она заглянула в душу этой женщины и наконец увидела, что ею движет.

— Вот почему я мирюсь с этим и буду мириться с чем угодно. Ради науки. Так я получу, что заслуживаю.

Все это время Джойс трясла журналом перед лицом Кейтлин, а потом швырнула его на стол так же внезапно, как схватила, и повернулась к раковине.

— Почему бы тебе не прогуляться? — неожиданно усталым голосом сказала она, — Я сама домою посуду.

Ошарашенная Кейтлин вышла из кухни. Не заходя в столовую, она миновала лабораторию и поднялась на второй этаж.

Дверь в комнату Габриеля была заперта. Что ж, этого следовало ожидать. Она умудрилась обидеть двух из трех людей, которые заступились за нее в этот вечер.

«Почему бы не сделать счет три — ноль? » — философски рассудила Кейтлин и направилась к их с Лидией комнате.

Но оказалось, что Лидию невозможно ни обидеть, ни разговорить. Она лежала в постели, с головой укрывшись одеялом. Дулась она или просто была напугана, Кейт не поняла. Лидия не показывала нос из-под одеяла.

«Надо же, какая чувствительная», — подумала Кейтлин.

Это был очень длинный и скучный вечер. Кейтлин слышала, как остальные студенты бродят из комнаты в комнату на верхнем этаже. Потом где-то заорал на полную мощность телевизор, а с другой стороны — стереосистема. Это мешало Кейтлин сосредоточиться на единственном занятии, которое помогало ей расслабиться, — на рисовании.

Комната давила на нее. Все ее вещи исчезли, их выбросили, когда вселились новые студенты. Маска ворона, тотем семьи Анны, валялась в углу как последний хлам. У Кейтлин не хватило духу повесить ее на прежнее место.

В конце концов она решила принять ванну и последовать примеру Лидии. Довольно долго она отмокала, а потом перебралась в кровать и свернулась калачиком.

Сцены прошедшего дня проплывали перед ее глазами. Лицо рыжего бродяги... Лицо Габриеля... Силуэт мистера Зетиса...

«Я должна составить план, — думала Кейтлин, — Первое: неразгаданные загадки. Второе: найти способ добраться до кристалла».

Но ее мозг не мог сосредоточиться на чем- то одном.

«Джойс заступилась за меня... Я обманула обманщицу. Она поверила, когда я сказала, что порвала с Робом... потому что ему нравится Анна. Что за мысль. Так странно. И Габриель тоже поверил».

Должно быть, она задремала. Мысли снова начали перескакивать с одного на другое.

«Надеюсь, Габриель не очень на меня разозлился. Он мне нужен. О боже, что я ему наговорила... »

«Надо ли было это делать? Теперь он думает, что я влюблена в него. Но я ведь его не обманывала. Он действительно мне нравится... »

«Так же, как Роб? »

Эта еретическая мысль заставила Кейтлин вздрогнуть, она поняла, что балансировала на грани сна.

Но мысль не уходила.

В Канаде она выяснила, что Габриель любит ее. Любит всей душой, и это чувство делало его беззащитным. Она бы никогда не поверила, если бы не видела это, не чувствовала в его сознании. Он был полностью открыт для нее, такой влюбленный и такой счастливый...

«Как сегодня утром... » — напомнил ей внутренний голос.

Но в Канаде она его не любила. Или, по крайней мере, не была влюблена.

«Ты не можешь любить сразу двоих. Не можешь... »

«Или могу? »

Внезапно Кейтлин ощутила жуткий холод. Лицо и руки стали холодными как лед. Как будто где-то внутри ее открылось окно и в него подул арктический ветер.

«Если бы я любила Габриеля... если бы я любила их обоих... »

«Могу ли я выбирать? »

Мысли так громко звучали в голове, что реальный шум в комнате она услышала, только когда на стене над кроватью возникла чья-то тень.

Кейтлин охватил ужас. Она подумала, что это мистер Зетис... а потом увидела рядом Габриеля.

«О господи, он услышал мои мысли? »

Кейтлин попыталась выставить защиту, но у нее не получилось. Просто не осталось сил.

Но Габриель смотрел на нее и улыбался. Он бы не улыбался так, если бы знал, о чем она думала.

— А сейчас ты готова выйти на балкон? — спросил Габриель.

Кейтлин смотрела на него и пыталась взять себя в руки. Он был неотразим и опасен, как тьма. Кейтлин притягивало к нему, как магнитом.

Но она была совершенно без сил. И без защиты. В ней что-то надломилось, и эта перемена грозила разрушить весь ее мир.

«Я не могу пойти с ним. Это безумие».

Но притяжение только росло. Кейтлин хотела, чтобы ее обняли. Она хотела, чтобы он обнял ее.

— Давай же, Кейтлин, — прошептал Габриель.

Он взял Кейтлин за руку и ласкал ее ладонь большим пальцем.

— Поцелуй меня.

Кейтлин затрясла головой.

«Как, черт возьми, ее понять? »

Габриель был уверен, что Кейтлин хочет пойти с ним. Как-то он прочитал в одной старой книге: «Его прикосновение взволновало ее». Тогда эта фраза показалась ему смешной. Но сейчас он видел, как такое происходит в реальности. Когда он наклонился и взял руку Кейтлин в свою, она задрожала.

Так в чем же проблема?

«Я устала», — мысленно прошептала Кейтлин.

«О, перестань. На балконе можно прекрасно отдохнуть».

Габриель чувствовал, что Кейт борется с собой. Злится из-за того, как он повел себя после обеда? Или...

Это как-то связано с тем, что он видел днем?

Габриель помрачнел.

«Что-то не так? » — вкрадчиво спросил он.

— Нет, все в порядке, — поспешила заверить его Кейтлин.

Лидия заворочалась на соседней кровати. Габриель неприязненно посмотрел в ее сторону.

Кейтлин встала. У Габриеля дернулась щека, когда он увидел, какая на ней ночнушка. Фланелевая и мешковатая, она скрывала Кейтлин от шеи до щиколоток. Полная противоположность одеянию Фрост, которая в их первую встречу выписывала перед Габриелем пируэты в чем-то, напоминающем прозрачный платок алого цвета. Вдобавок Фрост ясно давала понять, что не станет возражать, если Габриель сорвет с нее этот платок.

Кейтлин же, пока быстро шла в его комнату, наоборот, зажимала ворот ночнушки в кулаке.

В комнате она остановилась, чтобы рассмотреть граффити на стенах.

— Твоя работа?

Габриель фыркнул.

«Это Мак. Он тут жил, пока меня не было».

— Он не возражал, когда ты попросил его съехать?

Габриель молча подождал, пока Кейтлин повернется к нему лицом, и одарил ее одной из своих самых волнующих улыбок.

«Я его не просил».

— О!

Кейтлин решила не уточнять и прошла на балкон.

— Чудесная ночь, — пробормотала она.

Ночь стояла тихая и безлунная, сквозь ветки оливы проглядывали звезды. Воздух был теплым, но Кейт тем не менее обхватила себя за плечи.

Габриель не двигался с места.

В конце концов он нашел вероятное объяснение. Может, он ошибался и Кейтлин дрожала вовсе не из-за его прикосновения. Не возбуждение... а страх тому причина.

— Кейтлин.

Габриель интуитивно заговорил вслух, чтобы не нарушать дистанцию, в которой она нуждалась в тот момент.

— Кейт, ты не обязана... Я хочу сказать, ты же понимаешь, о чем я?

Кейтлин резко обернулась, как будто испугавшись. Она, казалось, не знала, что ответить. Габриель мог прочитать ее мысли... мог сделать это очень быстро и прямо сейчас. Но он не собирался. Он ждал, что она сама все объяснит.

Кейтлин удивленно смотрела на Габриеля.

— О, я не знаю. Габриель, я не могу объяснить... просто... был такой тяжелый день.

Она закрыла лицо ладонями и заплакала.

Габриель стоял как вкопанный.

Несгибаемая Кейтлин... плакала. Она так редко это делала, что Габриель сначала даже не знал, как реагировать. Когда он наконец смог пошевелиться, он преследовал только одну цель.

Габриель обнял Кейт. Она прильнула к нему всем телом и через секунду подняла заплаканное лицо.

Поцелуи были нежными, долгими и страстными. Габриель чувствовал себя странно, целуя Кейтлин, но не касаясь ее сознания. Но он не хотел настаивать на ментальном контакте. Он ждал ее. А до тех пор он сдерживал себя, и эта мука дарила наслаждение.

Было так хорошо просто держать ее в объятиях, просто касаться нежной кожи. Ему хотелось обнять Кейт крепче, но не для того, чтобы причинить боль, а чтобы уберечь ее, показать, что он достаточно сильный и всегда ее защитит. Она была красива, как огонь, как музыка, и он любил ее.

И он будет ее любить, потому что она больше не принадлежит другому, потому что она тоже любит его. Она бросила все ради него.

На секунду Габриель ощутил вину, но это чувство тут же испарилось, зато им овладело безумное желание обнять Кейтлин еще сильнее. Стать ближе. Он больше не мог сдерживаться и потянулся к Кейтлин. Его мысли, словно усик растения, коснулись ее сознания.

Кейтлин отпрянула. И не только от его разума, она вырвалась из объятий. Габриель ощущал, как она строит вокруг себя стены, чтобы отгородиться от него.

Она ранила его в самое сердце, оставила одного в холодном мире. Холодном, потому что все тепло забрала с собой.

Подозрение пронзило его, как нож. От него невозможно было отмахнуться.

«Что случилось, ты не хочешь видеть меня? »

— Ничего!

Кейтлин не просто испугалась, она была в панике. Подозрение Габриеля ширилось, пока наконец не заполнило все вокруг. Он швырял в нее слова, как камни.

— Ты лжешь! Думаешь, я не вижу?

Габриель старался дышать ровно, говорить твердо и спокойно.

— Это, случайно, не связано с тем, что здесь сегодня ошивался Кесслер?

— Роб... здесь?

— Да. Я ощутил его присутствие и проследил до леса на окраине. Хочешь сказать, ты не знала?

Глаза Кейтлин все еще были широко распахнуты от удивления, но Габриель видел, почувствовал в них вспышку вины. Это укрепило его подозрения.

— Что ты делаешь здесь на самом деле, Кейтлин?

— Я говорила тебе. Я...

— Прекрати врать!

И снова Габриелю пришлось замолчать, чтобы взять себя в руки. Когда он заговорил снова, его голос был холодным как лед, потому что он сам превратился в лед.

— Ты не порвала с ним? И ты здесь не для того, чтобы присоединиться к нам. Ты шпионишь за нами.

— Это неправда. Ты не даешь мне объяснить...

— Я сказал им, что заглянул в твой мозг... но в действительности я этого не делал. Ты постаралась, чтобы этого не случилось. Отличная работа, тебе удалось меня одурачить.

Глаза Кейтлин наполнились болью.

— Я не дурачила тебя, — срывающимся голосом прошептала она, — А если ты думаешь, что я шпионю, почему не расскажешь Джойс? Почему ты им всем не расскажешь?

Габриель был спокоен, ведь кусок льда не способен на чувства.

— Я не стану. Я предоставлю тебе сделать это самой. И ты сделаешь. Раньше или позже. Скорее раньше, потому что старик не дурак, а Фрост прекрасно улавливает такие вещи. Ты сама себя выдашь.

Глаза Кейтлин сверкали синим огнем.

— Говорю же, я не шпионка, — с вызовом произнесла она.

— О, конечно. Ты сама честность. Я верю тебе на сто процентов.

Молниеносно, как змея в броске, Габриель приблизился к Кейтлин.

— Великолепно, только запомни одну вещь. Не стой у меня на дороге. Если спутаешь мне карты, ангелочек, пощады не жди.

И он бесшумно покинул комнату, чтобы остаться наедине со своей черной болью.

Кейтлин заснула в слезах.

Ее разбудили крики в коридоре.

— Бри — школа! Фрост — тестирование!

Кейт чувствовала себя вялой и тупой, с забитым носом и жуткой головной болью.

Дверь в комнату распахнулась.

— Лидия — школа! Кейтлин, ты сегодня тоже едешь в школу. Этот вопрос я вчера уладила. Я поеду с вами.

«Спасибо, что предупредила», — подумала Кейтлин.

Подъем дался ей нелегко, все тело ныло от боли. Кейт доковыляла до ванной и механически приступила к утренним процедурам. Первым делом — душ.

Кейтлин подставила лицо под струю теплой воды. Ощущение было приятным, но мысли о том, что произошло накануне между ней и Габриелем, не выходили из головы. Сначала все шло так чудесно, а потом... ей было больно смотреть в его глаза, похожие на две черные дыры.

«Ты должна радоваться, что все так плохо, — шепнул внутренний голос. — Потому что если бы все прошло хорошо... Что бы ты тогда делала? Как бы ты поступила с Робом? »

Кейтлин не знала, как поступила бы. Внутри ее свернулся тугой клубок боли, она совсем запуталась.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒