Кейт Ринка 12 страница

‑ Это Я не пойму? Рэмиэль наш! Он создание Ада, а ты со своей человеческой любовью и чистым светом его губишь! Это ты понимаешь? Умная ты человечешка!

Лика подавила в горле ком и приготовилась к спору с первой демоницей Ада. Но пусть бы даже на ее месте был сам Дьявол, ради Рэмиэля она была готова выйти в спор даже с ним.

‑ Разве он всегда был вашим? ‑ спросила она. ‑ Взгляни на это перо. Оно ведь его.

Посмотрев вниз, Лилил скривилась и отпихнула перо ногой подальше от себя. И тут ее лицо резко изменилось, приобретя безразличие, будто и не злилась она секунду назад. Грациозно пройдя по комнате, она подошла к шкафу. Ее пальцы дотронулась до переплета книг и тут же отдернулись, когда зашипела кожа от прикосновения к священным предметам.

‑ Интересно ли тебе смертная, почему я могу находиться в этом помещении и до сих пор не сгореть дотла?

‑ Почему же?

‑ Потому что в этом здании появилась греховная брешь. Ох, если бы ты только слышала, о чем думают тут люди. Знаешь, что они хотят с тобой сделать? ‑ с улыбкой спросила Лилит и сама же ответила. ‑ Они хотят принести тебя в жертву, чтобы твоя душа скорее отправилась в Рай, пока ты не успела согрешить. Иначе ‑ она попадет к нам.

Закончив фразу, демоница разразилась смехом.

‑ Разве ты не находишь это забавным?

Лика сглотнула. Что же тут для нее может быть забавного, если ее хотят... убить?

‑ И твой любимый Рэмиэль вряд ли тебе чем‑ то поможет. Кроме того, ему сейчас не помешала бы твоя помощь. Ты ведь на все готова ради него?

В глазах демоницы появилась откровенная хитринка.

‑ Что с ним? ‑ спросила Лика, подскакивая с кровати.

От волнения сердце стало биться у нее в горле.

‑ Демоны распяли его в самом пекле Ада на самой высокой горе. И там он ждет своей вечной мучительной пытки от рук Дьявола за свое непослушание. Хочешь ли ты ему помочь?

У Лики от страха за любимого сердце ухнуло в пятки.

‑ Ты врешь мне!

Демоница снова рассмеялась.

‑ Спроси это у них, ‑ кивнула она под кровать. ‑ Вылезайте, свора мерзких отродий.

Лика отошла от кровати и посмотрела вниз. На нее в ответ уставились четыре пары больших и испуганных глаз. Это были черти Рэмиэля. Они тряслись от страха и жались друг к другу, но при этом стойко оставались на месте.

‑ Она говорит правду? ‑ спросила у них Лика.

‑ Да, хозяйка, ‑ ответил ей один из них, и тут же кто‑ то второй зарыдал, чей плачь подхватили остальные.

‑ Ладно, чего ты хочешь от меня? ‑ спросила Лика у Лилит.

Та грациозно подошла к ней и протянула раскрытую ладонь, в которой был кинжал.

‑ Принеси себя в жертву ради Рэмиэля. Дьявол за такой подарок зачтет тебе и ему ‑ ВСЕ.

Лика дрогнула, глядя на нож.

‑ Но... я не могу. Это страшный грех!

По комнате снова прокатился скрипучий смех.

‑ Ты такая забавная, ‑ пропела демоница. ‑ Конечно же это грех, стала бы я тебе предлагать что‑ то иное? Только учти ‑ зато этим ты спасешь своего любимого. Бери, и решай скорее.

Трясущимися руками Лика взяла кинжал, который ей буквально впихнула демоница. Его рукоятка показалась неимоверно тяжелой и холодной, но ладони мгновенно вспотели.

‑ У тебя есть два варианта, ‑ продолжала давить Лилит. ‑ Или тебя убьют, после чего твоя эгоистичная душа попадет в Рай, а Рэмиэль на вечные муки. Или ‑ ты убьешь себя сама и попадешь в Ад. Тогда ты спасешь Рэмиэля ‑ это раз, и два ‑ возможно Дьявол разрешит вам там встретиться. Разве не здорово, а?

Сказав это, Лилит подошла к двери и прислонилась к ней спиной. Сначала Лика не придала значения ее действиям, пока не щелкнул замок, только дверь не поддалась тем, кто стоял по ту сторону.

‑ Решай скорее, ‑ повторила Лилит голосом, который рокотом прокатился по комнате.

И вдруг стало темнеть. Лампа под потолком вспыхнула и погасла, погрузив все в кромешную темень. В дверь стали ломиться и стучать. Слышались чьи‑ то громкие разговоры, почти крики. Но Лика не воспринимала ничего вокруг. Она судорожно сжимала в ладони рукоятку клинка, направив острие себе в грудь, то есть так, как его вложила в ее руку демоница, и пыталась принять решение.

‑ Скорее! ‑ закричала Лилит.

Лика вздрогнула, и закрыла глаза, чтобы сосредоточиться и прислушаться к себе. По спине побежали капельки пота. " Слушай свое сердце" ‑ подумала она.

‑ Хозяину бы это не понравилось, ‑ вдруг услышала она тихий голосок чертенка.

Лилит отпрыгнула от двери и истошно закричала на чертей, и этот крик совершенно не походил на женский. Это был басистый рев из тысячи сплетенных голосов.

‑ Он прав, ‑ проговорила Лика пересохшими губами, на которые стекали капельки слез. ‑ Рэмиэль бы это не одобрил. Я не могу этого сделать, не могу ради него.

Лилит замолчала и устремила на нее прищуренный и озлобленный взгляд. Позади нее начала открываться дверь.

‑ На все воля Божья, ‑ сказала ей Лика. ‑ И если суждено мне умереть от чьей‑ то руки, то только не от своей.

Лика начала было опускать руку с клинком, но Лилит перехватила ее и удержала на месте, как раз в районе сердца.

‑ Тогда я позабочусь о том, чтобы Рэмиэль помнил ‑ именно ты могла бы освободить его от вечных мук.

И Лилит исчезла. Но вместо нее перед лицом Лики появился кто‑ то еще, прыгнув к ней в темноту из освещенного коридора... И этот кто‑ то наткнулся на нее... не заметив. И Лика ощутила, как холодный металл ударяет в ее плоть, каким‑ то непостижимым образом с легкостью прорезая кости...

***

Азазель был в отчаянии. Он пытался помочь Паломе, а ей становилось только хуже.

Она умирала.

Она умирала у него на руках.

Несколько минут назад она прекратила попытки выдрать свои волосы и изорвать ногтями кожу. Но лишь потому, что у нее на это не осталось сил. У нее началась лихорадка, температура ее тела стремительно повышалась. И он ничего не мог с этим сделать.

‑ Будьте вы все прокляты! ‑ выкрикнул он, сам не ведая, к кому обращается.

Прижимая к себе горячее тело девушки, Азазель гладил ее по слипшимся от пота волосам, целовал в висок, вслушивался в ее дыхание.

А так же вслушивался и в тяжелые шаги.

За ней уже шли.

Но пусть так, он все равно ее не отдаст. Он ведь только что ее нашел. Она затронула в нем то, что он давно считал утерянным. Его голубка очень быстро дала ему понять, почему так важна для него, почему именно она смогла вызволить его из заточения.

Она его половинка, его надежда, его спасение, его ‑ любовь!

‑ Любовь моя, моя голубка, ты не можешь уйти от меня сейчас, ‑ произнес ей Азазель.

Он и не предполагал, что Небо и Ад решат сыграть с ним такую жестокую партию, чтобы дать надежду, подразнить, показать, каким может быть этот Небесный Дар, и сразу отнять, не дав испить его до дна.

Шаги прекратились возле них, и Азазель поднял глаза на пришедшего. Черное одеяние, сотканное из тьмы, скрывало высокую фигуру. На месте лица были видны лишь два горящих глаза, словно бы тлеющие угли. Рука, как человеческая кисть, без кожи и мяса, сжимала рукоять длинной и острой косы с ржавым облупленным острием.

К ним пожаловала сама Смерть.

‑ Убирайся, ‑ сказал ей Азазель. ‑ Я не отдам ее ни тебе, ни самому Дьяволу.

Смерть никогда не была многословной, вот и сейчас она не сказала ничего. Она махнула рукой, и острие косы прорезало воздух рядом с ними, намереваясь оттолкнуть Азазеля в сторону. Он подскочил на ноги, схватил рукой лезвие и выкрикнул Плуту:

‑ Мечь!

Рядом с ним из темноты выскочил его черт‑ меченосец и кинул ему меч, прячась во тьму со словами о том, что его хозяин совсем выжил из ума.

‑ Не отдам! ‑ выкрикнул Азазель, сдавливая лезвие косы так, что оно поддалось и затрещало.

‑ Ба! Что я вижу! ‑ раздался голос Лилит. ‑ Азазель решил идти против своих же? Из‑ за какой‑ то проклятой?

Подскочив к ней, Азазель схватил Лилит за горло и вместе с ней двинулся в другую сторону, упираясь острием меча в горло Астарота, который пожаловал сюда вместе с ней.

‑ Ты ничего не можешь сделать, глупец, ‑ сказал ему демон. ‑ Не мешай, дай ей умереть без большей боли, чем она и так сейчас испытывает.

Азазель бросил взгляд на Палому. После того, как он ее оставил, она начала метаться по кровати в жалобных стонах.

‑ Ее время пришло, мой пернатый красавец, ‑ напомнила ему Лилит.

‑ Нет! Я сказал, что не отдам ее никому.

‑ У тебя сил на это не хватит, ‑ ответил ему Астарот.

Рукой отпихнув от себя острие его оружия, демон взмахнул своим мечом. А позади него стали появляться другие демоны и духи, его воины, которые беспрекословно ему подчинялись. И Азазелю пришлось принимать бой, отражая первый удар и принимая второй. И пусть он понимал, что вряд ли сможет в одиночку справиться со всем Адом. Но он верил, что ради Паломы выстоит, и заберет ее хоть из самого пекла. Причем, именно так ему и придется, видимо, сделать. Парируя удары демонов, краем глаза он уловил, как Смерть берет девушку на руки и уносит с собой во тьму.

‑ Нет! ‑ только смог он выкрикнуть им вслед.

Азазель бросился за любимой, чтобы не терять ее из виду, встречая все новых и новых противников. Он резал их направо и налево, все глубже погружаясь в бездну. Но неожиданно Ад содрогнулся, и тысячи голосов отчаянно закричали, страдая от потери. И Азазель понял, что душа той самой девушки, Анжелики, воспарила к Небесам. Он вспомнил про Рэмиэля ‑ вот тот, кто ему сейчас нужен.

Азазель расправил крылья, воспарил ввысь и поспешил за Архангелом. А за ним огромной черной и клокочущей тучей бросились демоны.

***

Такую боль, как сейчас, Рэмиэль не испытывал даже тогда, когда потерял Небеса. От него словно оторвали кусок. Все его существо стенало от потери, и он кричал в унисон с грешниками. У него отобрали любовь, его чистого Ангел. Не успев найти, он уже потерял, и теперь для него все теряло смысл бытия.

Утешало только то, что душа Лики не досталась Аду.

Пока.

Ведь она могла попасть на Суд. И хоть ее чистых деяний было гораздо больше, но Рэмиэль по себе знал, как Небеса умеют отвергать.

Он страдал за ее душу, а боль потери жгла изнутри. Он горел ярким факелом в самом центре адской бездны, распятый на камне и скованный цепями. Но его не волновала собственная участь, волновало лишь то, что он больше никогда не сможет увидеть любимую, прижать ее к себе, поцеловать, заглянуть в ее голубые, как само небо, глаза. Тем, кто в Аду и кто в Раю нет дорог друг к другу. Но если бы ему пришлось выбирать, быть ей с ним ЗДЕСЬ или быть без него ТАМ, он был готов жертвовать собой, лишь бы ее душа осталась чиста.

Он был готов за нее молить.

Ему необходимо было выбраться, чтобы взмолиться к Отцу, который попросту не услышит его отсюда. И только Архангел об этом подумал, как возле него появился Азазель.

‑ Заткни свой огонь, Рэмиэль! У меня мало времени! ‑ крикнул ему тот.

Рэмиэль охладел мгновенно, и горячее пламя схлынуло с него волной. Азазель спикировал к нему и ударил мечом по оковам, которые поддались под натиском умелых рук. Ладонь Архангела крепко сжала его ладонь.

‑ А теперь молю, помоги мне вытащить отсюда Палому, ‑ попросил Азазель. ‑ Ты проводишь сюда души, и я знаю, что ты сможешь провести и обратно.

Рэмиэль не стал ничего спрашивать. Все что ему было нужно знать, он читал в глазах брата.

‑ Хорошо, я постараюсь это сделать, ‑ сказал он Азазелю, расправляя крылья перед самыми мордами подоспевших к ним демонов.

Они летели бок обок. Азазель бросил косой взгляд на его крылья, но не сказал ничего на счет прорезавшихся там белых перьев. Свет Лики подействовал на него так, как он даже не предполагал, и потому сам не знал, как к этому относиться, и что это могло для него значить. В любом случае, к ее свету он больше никогда не прикоснется, и нет уже смысла об этом думать, как бы адски ни болело все внутри от одной такой мысли.

Рэмиэль взмахнул крыльями, и белое перо вылетело из ровных рядков. Его подхватил поток ветра и унес назад, в самую гущу демонов, которые взревели от боли, когда перо их коснулось. Таких белых у него осталось еще пять, но скоро их постигнет та же участь.

Наконец, они добрались до Паломы, которую Смерть все еще несла к обрыву бездны, где внизу стенали проклятые души. Смерть никогда не спешила и не давала отпор, она только медленно и методично забирала то, что ей принадлежит, и потому они нагнали ее без особых проблем, и так же с легкостью забрали из ее рук душу девушки. Рэмиэль взял ее и устремился ввысь, пока Азазель прикрывал ему спину.

И тут, ему в затылок дыхнул сам Дьявол.

‑ Вы разочаровали меня, Падшие, ‑ погремел его голос по Аду, от которого содрогнулась вся бездна.

Рэмиэль не обратил на это внимание. Он спешил. Но у самой черты их встретил необъятных размеров Страж. Его глаза были похожи на две черные дыры, а массивные рога заворачивались в спирали. Раскрыв пасть, он заревел, обдавая их потоком смрада и жара пекла. Но Рэмиэль быстро нашел, чем ему ответить. Выдрав из своего крыла белое перо, он сунул в пасть Стражу. Язык задымился, и демон мгновенно взревел от боли. Воспользовавшись моментом, Рэмиэль вместе с душой Паломы выпрыгнул из тьмы, краем глаза успев заметить, как Азазеля поглощает тьма, засасывая в тучу кипешащих демонов.

***

Она очнулась с дикой тошнотой, которая подступила к самому горлу. Только тошнить было нечем, потому как Палома ничего не ела уже вторые сутки. И только тяжело закашляв, она наклонилась, упираясь носом в смятые простыни. Ее тело ломило так, будто ее бросили в мясорубку с тупыми ножами. И она почему‑ то была вся мокрая, а голова разрывалась на кусочки, словно рассыпалась на отдельные частички мозга. На спину легла чья‑ то рука, и стало немного легче. Но когда Палома повернула голову, то к своему разочарованию увидела Рэмиэля.

‑ Где Азазель? ‑ хриплым голосом спросила она, ощущая дикую потребность видеть сейчас рядом с собой этого Архангела.

‑ Он остался.

‑ Где?

‑ В Аду. Я смог тебя вытащить только благодаря тому, что он прикрывал нас.

‑ Что значит вытащить? Я что, Дьявол вас всех раздери, умерла?

‑ Да.

‑ Ладно, не важно, я ничего не хочу об этом сейчас знать, ‑ отмахнулась она, пытаясь сесть. ‑ Я только хочу видеть Азазеля.

‑ Кажется, ты не поняла меня, ‑ как‑ то обреченно ответили ей.

Архангел отошел от нее, упал на колени посреди комнаты и закрыл глаза.

‑ Подожди, что значит, не поняла? И что ты такое делаешь?

‑ Я хочу обратиться к Творцу. И советую тебе сделать то же самое. Молись, если ты хочешь, чтобы ОН тебя хотя бы услышал. Молись за Азазеля.

В голове Паломы начали закрадываться страшные догадки, грозясь вызывать в ней панику. Ее начало колотить еще сильнее, чем было до этого. Подхватив на себе простынь, она подползла к краю кровати.

‑ Что ты хочешь этим сказать? Что с Азазелем?! ‑ панически потребовала она. ‑ Он вернется?

Архангел повернул к ней лицо, и Палома увидела на его щеках дорожки слез.

‑ Я сомневаюсь, что он сможет к тебе вернуться. Но он сделал все, чтобы дать тебе второй шанс, так проси за себя для него, как проси и за него самого, ‑ твердым голосом закончил Рэмиэль.

‑ Нет‑ нет‑ нет, ‑ повторяла Палома, ощущаю, как в душе нарастает пустота.

Боже, нет! Зачем он это сделал? Зачем ей жить без него? ‑ и этот вопрос казался очевидным, как ни что иное. Палома вспомнила, как ей стало нехорошо, а потом ее поглотила темнота. Она так сильно ждала ее все последние годы, и так же сильно хотела сопротивляться ей тогда. Обрести любовь на самом пороге жизни и смерти ‑ это ли не самое жестокое наказание для той, которая теперь остается жить в одиночестве?

‑ Не‑ е‑ е‑ ет! ‑ протяжно выкрикнула Палома в Небеса, начиная срываться на истерику и вспоминая молитвы...

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 111213 Следующая ⇒