Кейт Ринка 9 страница

И его губы вздрогнули, а в следующее мгновение подались к ней навстречу, жадно заглатывая ее стон, когда он шагнул к ней, и широкие ладони стиснули ее талию до боли в мышцах...

***

Женщина! Да разверзнуться небеса! Но в его объятьях была женщина! И ее губы на его губах...

Он чувствовал... и он был свободен, не в силах поверить в то, что пришло его время.

И к нему льнуло женское тело, посреди творящегося вокруг безумия. Место его заточения рушилось, и ледяная вода фонтаном била сквозь щели, настойчиво отвоевывая свою новую территорию.

‑ Азазель, поторопись, ‑ услышал он рядом голос Рэмиэля.

Продолжая держать девушку в своих руках, он оторвался от мягких губ и взглянул на ее лицо. Чистейший грех во плоти. А ее порочная красота превосходила красоту любой ранее известной ему женщины.

‑ Ох, черт... ‑ выдохнула она, обдавая его губы клубом пара и медленно ускользая в бессознательность.

Подхватив девушку на руки, Азазель сорвался во мрак, выплывая под звездным куполом неба и впервые за долгое‑ долгое время распахивая темные крылья. Восторг! Это ощущение полета было несравнимо ни с чем. А шелест крыльев звучал прекраснее, чем небесная музыка. Наконец‑ то, в его сознании притихли все звуки Ада, заполняя слух давно забытыми и земными, начиная от воя ветра и заканчивая ударами женского сердца. В его руках было поистине самое прекрасное и грешное создание. И именно эта девушка вернула его в мир, с первого вдоха с ее губ становясь для него загадкой из всех загадок. Но не это было главным.

Тьма над головой Азазеля начинала сгущаться, и все громче становились завывания адских труб, которые оповещали о его возвращении. Его ждали. И взмахнув широкими крыльями, он полетел, наслаждаясь... торжествуя... предвкушая. Над его головой рассыпались звезды, а под ним ‑ тысяча огней, сотни душ, и новый мир, который он еще не видел.

Очередной взмах крыльев, и Азазель снова нырнул во мрак, появляясь рядом с Рэмиэлем в небольшом помещении. А рядом с ним оказалась девушка, сияя ярче любой звезды, и которая распахнула на него голубые как небо глаза...

‑ Ох, Палома! С ней все в порядке? ‑ взволнованно спросила она, едва не плача.

Палома... конечно же, как еще могут звать такую прекрасную голубку.

‑ С ней все в порядке, ‑ ответил за него Рэмиэль, привлекая к себе девушку.

Азазель кивнул ему в знак благодарности, и благодарность эта была за все, что тот для него сегодня сделал.

‑ Ну, здравствуй, Азазель, ‑ поприветствовал его Астарот, появляясь из клуба тьмы.

Следом за ним оттуда же выплыла и Лилит, расплываясь в хищной улыбке. Азазель хмыкнул, одаривая присутствующих насмешливым взглядом.

И тут девушка застонала, приходя в себя, и прикладывая руку ко лбу. Схватившись другой рукой за плечо Азазеля, она попыталась сесть. Когда же глаза распахнулись, ее взор остановился на нем одном. Подарив ему долгий и восторженный взгляд, девушка захлопала ресницами, словно прогоняя из сознания нахлынувшее на нее наваждение.

‑ Извини, но ты не мог бы поставить меня на ноги, ‑ попросила она.

Азазель сделал, как она попросила, придерживая одной рукой за талию.

‑ Отлично, спасибо. А теперь я пойду, покурю, ‑ произнесла Палома, после чего похлопала его по плечу, поджимая губы. ‑ Поздравляю, с возвращением. Кстати, если тебя не затруднит, надень хоть что‑ нибудь, ладно?

Отойдя от него, девушка вышла на балкон и закурила. Азазель проводил ее взглядом, не в силах оторваться от созерцания, а потом и вовсе развернулся в ее сторону. Что‑ то в ней было такое... что притягивало его и отвлекало от всего прочего.

‑ Она моя, ‑ произнес за спиной демон. ‑ Можешь даже не смотреть в ее сторону.

Азазель обернулся, посмотрев на демона через плечо, и его губы тронула усмешка.

‑ Меня это вряд ли остановит, дорогой мой Астарот, ты же знаешь, ‑ наконец‑ то заговорил и он.

Хихикнув, Лилит вышла вперед и зашагала к Азазелю.

‑ Да будет вам, неужели собираетесь делить какую‑ то падшую женскую душонку?

Подойдя вплотную, Лилит прильнула к его телу, обвила руками шею и поцеловала. И он ответил, ради самого поцелуя, совершенно не ощущая при этом того, что ощущал с девушкой.

‑ ОН ждет, ‑ сказала ему Лилит, укрывая их тьмой.

***

Азазель и Лилит исчезли во тьме, за ними в ней же растворились Палома с Астаротом, и Рэмиэль с Анжеликой наконец остались одни в звенящей тишине темной комнаты. Лика себя так плохо чувствовала, что могла только сосредоточиться на борьбе с тошнотой и слабостью, сжимая в кулачках ворот плаща Рэмиэля и прижимаясь к его высокому телу. Она закрыла глаза и уткнулась носом ему в шею. Слишком много всего произошло этим днем, слишком впечатляющим сегодня было дыхание ада рядом с ней. Но, несмотря на принадлежность к нему же, только один Рэмиэль дарил ей спокойствие. Держа Лику в своих объятьях, он гладил ее по волосам... медленно... размеренно... утешая.

‑ Последствия нашей встречи сказываются на тебе не лучшим образом, ‑ произнес Архангел. ‑ Я беспокоюсь.

‑ Это пройдет, не переживай. Мне просто нужно отдохнуть.

Ничего не спрашивая, Рэмиэль подхватил Лику на руки и понес в спальню. Но, когда уже собирался уложить ее на кровать, она попросила:

‑ Отнеси меня, пожалуйста, сначала в ванную.

Рэмиэль так и сделал. Он отнес ее в ванную комнату и опустил на ноги. Но если в спальню проникал с улицы хоть какой‑ то свет, тот тут было темно абсолютно. Лика поежилась и прижалась теснее к Рэмиэлю.

‑ Я бы хотела включить свет и принять ванную. Ты выйдешь?

‑ Нет, я не могу оставить тебя одну, ‑ ответил он, протягивая руку к тумбочке, которая стояла между ванной и раковиной.

Один щелчок его пальцев, и загорелась свеча, которая служила здесь элементом декора. Комнату заполнил мягкий, даже интимный, свет, и от всей намечающейся ситуации у Лики вспыхнули щеки.

‑ Тогда отвернись, ‑ попросила Лика, поворачиваясь к нему спиной и наклоняясь, чтобы включить воду.

‑ Ты просишь меня о невозможном.

‑ Невозможно ‑ это терпеть то напряжение, которое копится между нами, ‑ ответила Лика, добавляя в воду пену для ванной. ‑ Я хоть и девственница, но не глупая. И я четко знаю, чего хочу.

‑ Нет нужды говорить мне о том, какая ты есть и чего хочешь. Я это прекрасно знаю.

Лика поджала губы.

‑ Прости, я просто немного устала.

Лика выпрямилась, начиная расстегивать пуговицы на блузке, с и каждой следующей все сильнее учащалось дыхание, и вовсе сбилось, когда рядом с ней на пол тяжело упал плащ Рэмиэля. Не прошло и минуты, как открылась дверь, и через щелку в ряд просунулись две рогатые морды. Изо рта одного чертенка, воодушевленного представленной картиной, вывалился язык, и Лика поспешила запахнуть расстегнутую блузку. Второй чертенок что‑ то пробубнил себе под нос и юркнул к ним, наступая лапой первому на голову. Прикусив язык, первый зарычал, собираясь уже схватить обидчика за хвост, но тут к нему подскочили еще двое и, не обращая внимание на то, что у них под ногами, встали лапами прямиком на голову лежащего на полу чертенка.

‑ Огоооооо... ‑ разом протянули оба, прежде чем обиженный ими чертенок не начал раздавать тумаки.

‑ Пошли вон, ‑ спокойно оборвал их Рэмиэль, которого они всегда слушали с первого раза.

Троица юркнула в комнату, а четвертый, схватив цепкой лапой плащ, поторопился за сородичами, но слишком рано закрыл за собой дверь, так что край плаща зажало в проеме. Усердно покряхтев и поднатужившись, чертенок быстро справился с этой задачей, забирая за собой плащ.

Лика не смогла не улыбнуться.

‑ Они такие смешные, ‑ произнесла она, снимая с плеч блузку и отбрасывая ее на рядом стоящий стул.

Появление чертенят немножко разрядило обстановку. Но стоило Рэмиэлю прижаться обнаженным торсом к ее спине и положить ладонь на живот, как пульс Лики подскочил, и она забыла обо всем на свете, включая и свою усталость. Потершись лицом об ее затылок, он опустил руку чуть ниже, слегка сжимая пальцы внизу живота и вдавливая ее в себя. Резко выдохнув, Лика ухватилась за его руку, чтобы не сползти на пол.

‑ Мы не раз говорили об этом, но я повторю. Пока я в состоянии себя держать... ‑ тихо произнес Рэмиэль.

Он не договорил, неожиданно отдергивая в сторону руку, которая зарделась жарким пламенем. Он сжал его в кулаке, и несколько раз облизав его пальцы, пламя потухло. Рука Рэмиэля осторожно вернулась к ее коже, в теплом и нежном касании.

‑ Пока я в состоянии себя держать, все будет так, как есть сейчас.

Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы суметь произнести.

‑ Я хочу большего.

Трясущиеся ручки Лики легли на пояс ее брюк и расстегнули молнию. Легкая ткань с такой же легкостью скользнула вниз по ногам.

‑ Я хочу, чтоб ты перестал нас так мучить, ‑ продолжила она. ‑ И не надо мне говорить, что я желаю согрешить. С тобой это невозможно.

По шее Лики прошелестел его тихий смех, отчего вслед за ним побежали мурашки.

‑ Ты ошибаешься, мой чистый ангел. Это могло бы быть так, если бы между нами была любовь. Но ее нет и быть не может. Мне уже не дано познать это чувство, а ты не путай свое с обычным влечением.

Лику так укололи его слова, что она чуть не прослезилась. Она не ошибается! Ну почему он не замечает очевидного? Неужели тьма заслонила ему понимание этого великого блага? Ведь у нее не было никаких сомнений в том, что свет не мог настолько ее ослепить, чтобы она была не способна отличить грех от благодати. Может, ей просто стоит быть настойчивее и попытаться доказать?

Заведя руки себе за спину, Лика расстегнула застежку бюстгальтера и сняла его. Уже ощущая биение сердца во рту, Лика просунула пальцы под края трусиков и стала стягивать их вниз, медленно наклоняясь к полу и упираясь попой в пах Рэмиэля. Но при этом удивляясь самой себе, когда же она успела стать такой раскрепощенной. Только, похоже, своей железной выдержкой Рэмиэль мог вынудить ее еще и не на такое. К тому же, он уже видел ее обнаженной, да и что‑ то все‑ таки между ними было. Его руки сжались на ее бедрах, и Лика услышала его глухой стон. Но не прошло и пяти секунд, как руки пропали вместе с Рэмиэлем. Потеряв опору, Лика чуть не грохнулась попой на кафель. Спасло лишь то, что успела ухватиться за край ванной. Но и Рэмиэль не заставил себя долго ждать. Появившись снова рядом, он ухватил ее за предплечье, чтобы помочь ей устоять на ногах, и заставил выпрямиться, наклонился к ее лицу и прошептал:

‑ Не стоит так делать.

Взгляд Лики заметался по его лицу, и в трепетном предвкушении она все ждала, когда он ее поцелует. Только вместо этого, Рэмиэль подвел ее к ванной и помог переступить через бортик. Лика смущенно опустила глаза и села в ванную, погрузившись в воду. Подтянув к себе колени, она обняла их руками и снова посмотрела на Рэмиэля, который оставался стоять рядом. Высокий и крепкий мужчина, в чьей принадлежности к человеку могли позволить усомниться лишь его черные как ночь глаза. Идеальные черты лица и великолепно сложенное тело, одетое только в кожаные штаны ‑ тут даже девственнице было сложно игнорировать свое плохо познанное влечение. Он протянул руку к ее лицу и провел вдоль скулы, отодвигая в сторону пряди волос. От такой нежности Рэмиэля у Лика защемило сердце. Она взяла его за руку и сжала своей ладошкой, прижав к себе и потершись щекой. Не отбирая руки, он присел на корточки. И все это время они молчали, молчали еще долго, пока Лика нежилась в ванной, и пока девушка не попросила:

‑ Подай, пожалуйста, полотенце.

Взяв махровое полотенце, Рэмиэль укутал в него Лику и неожиданно для нее принялся вытирать сам. Он не спеша водил мягкой тканью по коже, иногда зависая над ней губами и целуя нежным касанием. Лика только наслаждалась этой лаской, желая чем‑ то ответить, желая и самой почувствовать на губах вкус его кожи. Да только каждый раз, когда ее пальцы к нему тянулись, он деликатно убирал их в сторону, продолжая свое занятие.

‑ Ты самое идеальное ЕГО творение, которое я когда‑ либо видел, ‑ тихо произнес он, касаясь губами внутренней стороны бедра, когда Лика поставила ножку на бортик, чтобы ему было удобно ее вытирать.

От этого поцелуя ее ноги едва не подкосились, помог устоять тот же Рэмиэль. Закончив, наконец, мучить ее этой приятной пыткой, он завернул Анжелику в халат, подхватил на руки и отнес в кровать.

***

Мягко ступая по асфальту, Азазель наслаждался ощущением твердой почвы под ногами, на которых сейчас были тяжелые ботинки и черные кожаные штаны. Удовольствие приносил каждый шаг, каждый вдох, каждый звук переполненной улицы, по которой суетились люди. Грустные и веселые, задумчивые и беззаботные, грешные и не очень, они ходили по земле, проживая свой век и меняясь вместе со всем, что их окружало. Смотря по сторонам, Азазель отметил, что здесь, на бренной земле, все стало другим. Не хуже и не лучше, а просто другим. Только грехи остались все те же, дополнились лишь способы их приобретения.

‑ И сдалось тебе это место, ‑ прогундосил себе под нос его личный демон, озираясь по сторонам.

Это недоразумение Ада звали ‑ Плут, и это был демон самой низшей ступени. Он был высок, худ и сутул, имел один откусанный рог из двух, длинный общипанный хвост, и являлся оруженосцем Азазеля, находясь у него в подчинении. А так же имел скверный характер и большое занудство.

‑ Ненавижу этот мерзкий город, ‑ продолжил бубнить Плут, громко чихнув, ‑ тут смердит пернатыми.

‑ Эй, ‑ окликнул его Азазель, ‑ ты не забыл ли, кому служишь, мой хвостатый друг?

Тот фыркнул и бросил взгляд на голую спину Азазеля, чьи крылья были сейчас от всех скрыты.

‑ Твои перья уже давно покрылись копотью и всегда сливаются с тьмой, так что я уже давно не беру их в расчет.

Азазель остановился и крепко сжал шею Плута.

‑ Ну‑ ка напомни мне, почему я тебя не уничтожил еще вечность назад?

Втянув голову в костлявые плечи, Плут поднял на него узкие глаза.

‑ А кто таскается всегда за тобой, а? Кто исполняет все твои дурацкие поручения? Плут, где мой меч? ‑ стал передразнивать его демон. ‑ Плут, принеси мне такие же штаны как у Рэмиэля.

Азазель встряхнул демона и приподнял, так что его задние лапы оторвались от земли. От страха тот прижал уши к голове, но его гонор поубавился лишь на малую толику.

‑ Ладно‑ ладно тебе, не злись, а то покраснеешь от натуги. Я все еще жив, потому что полезен тебе, и никогда не даю скучать, ‑ ответил демон, расплывшись в кривозубой улыбке.

‑ Так‑ то лучше, ‑ ответил ему Азазель, хлопая по худой спине Плута так, что тот едва удержался, чтобы не клюнуть носом землю. ‑ Пошли, ты сейчас как раз мне понадобишься.

‑ Так куда мы идем?

‑ А ты подумай, что может настолько привлечь мое внимание, чтобы я непременно захотел его удовлетворить?

‑ Женщина, ‑ фыркнул тот, ‑ я так и думал.

‑ Это не просто женщина, ‑ произнес Азазель, останавливаясь возле витрины с гадальными картами за стеклом и поворачиваясь лицом к ней. ‑ Это сам плотский грех, не вкусить который, я просто не имею права.

Азазель открыл дверь и шагнул внутрь. Звон колокольчиков тут же известил хозяйку о его визите. Пройдя по короткому коридору, он зашел в комнату, и ему представилась картина ‑ за круглым столом сидела та самая девушка, Палома. Вокруг ее шеи обернулась черная спящая змея, зарывшись мордой в темные волосы возле уха. А за спиной Паломы стоял Астарот, положив руки ей на плечи.

‑ Мы тебя ждали, Азазель, ‑ произнес демон.

Но Архангел на него взглянул лишь мельком, обратив все свое внимание на Палому. Он хоть и провел большое количество времени в забвении, но помнил все как на духу, и разобраться в мирских делах людей ему труда не составляло. Схватывать все на лету, делать выводы, улавливать информацию из чужих голосов, и не только ‑ в этом не было для него ничего сложного. Палома курила, весьма сексуально обхватывая губами сигарету и затягиваясь дымом. А потом так же выдыхала его, то и дело бросая на Азазеля внимательный и настороженный взгляд пронзительных карих глаз. Но когда он ей улыбнулся, она прерывисто вдохнула и закашляла, подавившись дымом.

‑ Она моя, Азазель, я предупреждал тебя об этом.

‑ И, тем не менее, ждал.

‑ Ты предсказуем.

‑ Я хочу ее, ‑ ответил он, четко обозначив, зачем сюда пришел.

Снова закашляв, Палома затушила сигарету в пепельнице и недовольно произнесла:

‑ Вы тут что, корову делите? Мне хоть и все равно, кто из вас будет меня иметь, но не до такой степени, чтобы еще выслушивать спор двух ополоумевших и озабоченных демонов. Катитесь оба к Дьяволу, и там решайте свои дела.

Азазель сделал к ним шаг. Он подошел к Паломе и присел на край стола возле нее.

‑ У меня есть другое предложение, ‑ произнес он, протягивая руку к ее лицу.

Его пальцы приподняли ее подбородок, так, чтобы он смог заглянуть в обворожительные глаза. Палома слегка занервничала и недовольно прищурилась. Его большой палец с нажимом прошелся по ее мягким губам. Он попробовал их на ощупь, а вскоре собирался попробовать и на вкус.

‑ Астарот, или ты сейчас уходишь, или я тебя выгоняю. Выбирай.

‑ Ты забываешь свое место, небесное отродье, ‑ попытался ему напомнить демон.

На шее Паломы проснулась потревоженная змея, которая медленно поползла, сунув морду в копну ее волос. Азазель встал, переводя взгляд на Астарота. Архангелу никогда не нравился этот демон, и так же не нравилось, когда его так называют.

‑ Плут, ‑ сказал он своему оруженосцу, протягивая в его сторону раскрытую ладонь, в которую уже через секунду легла рукоять увесистого меча.

Простое движение кистью, и острие уткнулось в горло Астарота, заставляя его отойти от Паломы.

‑ Как ты смеешь бросать мне вызов? ‑ произнес тот.

Глаза демона вспыхнули багровым пламенем, и тьма в комнате начала медленно сгущаться, заволакивая густыми вихрями еще нетронутое ею пространство.

Неожиданно, из волос Паломы выскочила змея, широко раскрывая пасть и нацеливая острые зубы в руку Азазеля. Но его ладонь молниеносным движением успела схватить змею за голову прежде, чем та смогла вонзиться в запястье. Только Паломе совершенно не понравилось такое обращение с ее подопечной. Вскочив с места, она выхватила из‑ за пояса кинжал, и холодное лезвие уткнулась в горло Азазеля.

‑ Отпусти ее, ‑ произнесла девушка.

Какой вред мог Архангелу причинить укус змеи? Никакой, только если эта змея была обычной, одной из тех ползающих тварей, которые рождались среди земной природы. Но эта тварь принадлежала Астароту и Паломе, она была особенной и уже каждой порой впитала в себя яд адской гнили. А какой вред могло причинить острие кинжала? Никакой, но лишь обычного, а не закаленного в недрах адской бездны.

Азазель хмыкнул. Сдернув змею с шеи Паломы, он отбросил ее на стол, выхватил у девушки кинжал и воткнул в голову твари, пригвождая к столешнице.

‑ Извини, голубка, но с тобой мы поговорим позже, ‑ сказал он слегка ошеломленной Паломе, толкая ее обратно на стул и кладя ладонь на ее плечо в знак убедительной просьбы остаться на этом самом месте.

Продолжая клубиться плотными завихрениями, тьма вокруг них уже сгустилась до черноты, в которой ярко полыхали глаза разгневанного Астарота. И в этой густой тьме угрожающе зашипели твари. Азазель убрал руку с плеча Паломы, и девушка сразу исчезла, оставшись за пределами черты.

‑ Разве она стоит таких усилий? ‑ спросил его Астарот, выхватывая из темноты свой меч и принимая вызов.

Острие лезвия озарилось алым свечением, когда демон махнул им перед своим лицом. Азазель сделал шаг в сторону, начиная обходить противника, который сделал свой шаг в том же направлении. Каждым движением кисти Архангел заставлял металл со свистом описывать в воздухе круги.

‑ Об этом говорит уже твое внимание к ней, ‑ ответил Азазель.

‑ Таких как она много. Кому как не тебе знать об этом. Почему не любая другая? Или она привлекла твое внимание потому, что освободила тебя? Так вот, с радостью возьмусь тебя огорчить ‑ это вряд ли может значить что‑ то особенное, поэтому не стоит воспринимать на свой счет.

‑ Ты зря стараешься, Асатрот, ее уникальность видно невооруженным взглядом, а то, что именно она смогла меня освободить не простая случайность.

‑ Хм, и что еще тебе об этом известно?

Азазель тихо рассмеялся.

‑ А что такое? Неужели в твоей голове появились белые пятна, и ты неспособен видеть ответы на некоторые свои вопросы?

Глаза Астарота гневно сощурились.

‑ Надо же, как интересно, ‑ добавил Азазель, забавляясь гневом демона. ‑ Великий Астарот слеп в неведении.

Твари вокруг них зашипели громче, переходя на взрывные крики, и Астарот прыгнул в сторону противника. Раздался лязг металла, когда два меча сошлись в перекрестном ударе.

‑ Зато я еще не разучился владеть оружием, ‑ выпалил ему демон, обдавая его парами яда. ‑ А ты?

‑ Что ж, сейчас проверим.

Оттолкнув от себя демона, Азазель замахнулся мечом, нанося удар сверху. Металл глухо зазвенел о металл над головой Астарота. Снова замах, и Азазель ударил в бок. В темноте рассыпались искры и все тот же звон. Замах справа, выпад в сторону, новая атака и блок, когда меч Астарота рассек воздух над его головой.

‑ Неплохо, ‑ усмехнулся Архангел, прежде чем оттолкнуть от себя противника.

С новой силой он бросился на демона. Двое мужчин сошлись в битве как в танце, нанося удар за ударом и озаряя густую тьму вспышками желтых искр. Металл звонко бился об металл. То наступая, то обороняясь, они пытались сразить друг друга.

Уличив момент, Азазель замахнулся мечом, полоснув демона по груди. Темноту разорвал его гневный рык, и белая рубашка мгновенно окрасилась черной кровью. Но вся одежда тут же разлетелась в клочья, когда демон увеличился в размерах, принимая свой истинный облик, далеко не похожий на человеческий. Уродливое двуногое и мощное тело было обтянуто красной чешуей, изо рта торчали острые верхние клыки, между которых с шипением выскальзывал раздвоенный язык. А за сутулой спиной выросли перепончатые крылья, постепенно раскрываясь на всю внушительную длину. Из ноздрей с шумным выдохом вылетели пары яда, от которого глотку Азазеля уже начинало ощутимо жечь.

‑ Вот, значит, как, ‑ произнес Архангел, снова взывая к своему оруженосцу. ‑ Плут!

С непростительной задержкой Плут окунулся к ним во тьму. Он бросил Азазелю еще один меч, и тут же метнулся прочь, гонимый тварями Астарота, которые бросились на него с голодной жадностью и громкими воплями. Но Азазелю было не до этого. Вывернув кисти рук, он рассек воздух острыми мечами, которые когда‑ то натачивал сам все в тех же недрах адской бездны. И задержав дыхание, бросился на Астарота, который при всей своей мощи оказался в незавидном положении.

Архангел наступал, работая мечами как ножницами, или наносил один удар для отвлечения противника, и следом второй, достигая цели. Отталкивая от себя Азазеля, Астарот пустил в ход шипы крыльев и когтистые лапы. И каждый порез приносил ощутимую боль, разъедая ядом плоть Азазеля. Но ничего смертельного в этом не было, одни лишь пустые неудобства.

Только Азазель не являлся бы мастером своего ремесла, если бы не смог одержать верх в бою с демоном, пусть и высшего разряда. Нанося удар за ударом, движениями, такими же отточенными, как и сама сталь, Азазель уловил долгожданный удачный момент и сделал выпад, загоняя меч в бок демона. Затем, приложив еще немного усилий, прорезал гнилую смердящую плоть и вытащил меч с другой стороны. Темноту снова разорвали рык и крики тварей. Довершив все ударом ногой, Архангел толкнул шипящего демона в грудь, и тот свалился плашмя, распадаясь на две отдельные части.

‑ Браво, ‑ пропела рядом Лилит, хлопая в ладоши. ‑ За время своего заточения ты ничего не растерял, мой пернатый красавец.

Выплыв из темноты, она подошла к нему вплотную и встала перед лицом. Ее руки легли на его плечи, а губы приблизились к губам.

‑ А ты сомневалась во мне? ‑ спросил он.

‑ Нисколько.

Ее губы уже коснулись его, но Азазель отвернулся.

‑ Извини, дорогая, но найди кого‑ нибудь другого для удовлетворения своей похоти и коварных планов, о чем я сказал тебе еще не так давно.

Лилит надула губки, состроив из себя обиженную плутовку.

‑ Ну‑ ну, милый мой, когда‑ то же нам было хорошо вместе, неужели это ты, как раз, забыл?

‑ Я все помню, ‑ произнес он, хватая ее за волосы и оттаскивая от своего лица, но лишь чтобы наклониться над ней и прошептать в лживые губы. ‑ Но сейчас мне это не интересно.

‑ Из‑ за той грязной смертной? ‑ с гневом в голосе спросила демоница.

‑ Тебе глупо так думать, хотя не могу не признать, что сейчас сильно ею увлечен.

‑ Ее время на исходе, она скоро умрет, ‑ язвительно добавила Лилит.

‑ Я это вижу. Поэтому спешу откланяться, чтобы успеть вволю ею насладиться. А ты пока можешь заняться тем, чтобы собрать Астарота в одно целое. И я буду очень признателен, если ты завладеешь его вниманием на какое‑ то время, ‑ заговорчески произнес Архангел, понизив тон.

‑ В этом нет необходимости. Мой Князь сказал, что она теперь твоя. Так что, радуйся этой новой подачке, ‑ ответила Лилит, разразившись громким смехом.

С презрением оттолкнув от себя демоницу, Азазель нахмурился, не вполне понимая такого подарка. Впрочем, во время недавней встречи с Князем Тьмы тот был к нему значительно благосклонен. А как же еще, если теперь главный знаменосец был готов вести его армию в любой момент, которого оставалось только дождаться. Азазель знал, насколько его ценили в Аду, хотя и презирали до сих пор, как бывшее небесное создание. Падшие Ангелы здесь никогда не были в почете, не то, что урожденные демоны, и в особенности ‑ рожденные от Лилит.

В результате, Азазель чувствовал себя кем‑ то, кто находится между двух извечно враждующих сторон. Он призирал обе с одинаковой силой, но, уже давно погрязнув во тьме, тянулся больше именно к ней. Архангел ненавидел свои крылья, которые постоянно напоминали ему о том, что он когда‑ то принадлежал Небу. Когда‑ то позором было его падение, а теперь позором стали именно они. Когда‑ то он так сошелся с людьми, что перенял у них слишком многое, а любовь к ним, в особенности к женщинам, утопила его в грехе окончательно и бесповоротно. Тем не менее, Азазель уже смирился со своей участью и вполне нашел в ней то, чем можно наслаждаться, приняв грех как великое благо. Ведь если уже нечего терять и больше некуда падать, потому что и так находишься на самом дне, то какой смысл о чем‑ то сожалеть и смотреть в недоступную высь?

Азазель шагнул в сторону, выходя из тьмы и ступая на пол помещения, где находилась Палома. Эта была все та же комната ее оккультного салона. Девушка даже не вздрогнула и бросила на него лишь мимолетный взгляд, вернувшись к руке своей посетительнице, по которой рассказывала о ее нелегкой судьбе. Азазель встал в стороне, сложив на груди руки и терпеливо дожидаясь, когда они закончат. Палома описала несколько важных моментов в жизни женщины, дала несколько советов, взяла с нее деньги и проводила до выхода. Закрыв дверь на ключ, она вернулась обратно, села за стол и прикурила сигарету.

И было заметно, что она слега нервничает.

‑ Как я понимаю, Астарот повержен.

‑ Как видишь, ‑ произнес Азазель, шагая к ней.

Подойдя к Паломе, он вытащил у нее из пальцев едва зажженную сигарету и затушил в пепельнице. Девушка метнула на него обозленный взгляд, но так ничего и не сказала.

‑ Больше никаких сигарет и змей, ясно?

Схватив девушку за узел блузки, завязанный на груди, он потянул ее к себе, заставляя подняться, а потом толкнул к стене. Палома даже не ахнула, и не предприняла ничего, когда он прижался к ее телу, такому горячему, сексуальному и созданному для греха. Она лишь со злостью на него смотрела. Наклонив голову, он прошелся носом по ее шее, вдыхая запах женщины, и схватив пальцами подбородок, завладел мягкими губами. Палома ответила, но совсем не так, как он ожидал. Она раскрылась губы, целуя без всяких эмоций. Ни страсти, ни желания, ни ее гнева не было в этом поцелуе. Ничего. Разорвав поцелуй, Азазель отстранился и с удивлением посмотрел на ее лицо. И тут девушка решила удивить его еще больше, сказав следующее:

‑ Давай быстрее, бери, что хочешь, и убирайся туда, откуда пришел.

Азазель хмыкнул.

‑ Интересно.., ‑ протянул он, вглядываясь в глаза девушки, на дне которых клубилась пустота с оттенком горечи. ‑ Никогда не встречал такую смесь безразличия и трезвого сознания.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒