Глава пятая.

Утром Гарри подвёз меня в школу. Впервые я приехала раньше, чем за десять минут до начала уроков, — это стало моей личной фишкой с того времени как родительский контроль исчез. Правда перед этим парень вернулся домой, чтобы переодеться, — ему позвонил его дворецкий, Бенджамин, и оповестил об отъезде отца. Так что какое-то время я нещадно третировала себя за наивность и доверчивость. До того, как раздался стук в двери.

— Что? Думала, что я не вернусь? — догадался Гарри.

Видимо, я ещё не до конца обучилась искусству сокрытия чувств.

— Это было бы в твоём стиле, — я закинула рюкзак на плечо. — Я бы не удивилась.

Гарри состроил обиженную гримасу.

— Вот, значит, какого ты обо мне мнения. Для справки, я не люблю оставаться в долгу, — оповестил меня и развернувшись направился к своей «камаро».

Я закатила глаза, но охотно последовала за ним. На машине дорога заняла не больше пяти минут, и мы почти не о чем не говорили. Гарри по-прежнему был чем-то загружен. Что-то беспокоило его. Мне бы хотелось узнать что именно, но выпытывать у него об этом я не собиралась. У меня, в конце концов, были свои принципы. Мне хотелось, чтобы люди, в частности Гарри и Питер, сами доверяли мне свои секреты. Я старалась не лезть в их жизнь, а в ответ они делали тоже самое.

— Спасибо, — поблагодарила его, когда машина остановилась на школьной парковке.

Он кивнул, устало потёр переносицу и откинулся на спинку сидения.

— Я могу тебя кое о чем попросить?

Я удивлённо повела бровей.

— Конечно.

Кажется, ему было трудно подобрать слова. В моей голове уже вовсю прорисовывались картинки с лучшими цитатами из Санта Барбары. С импровизацией, разумеется.

— Не злись. На меня, — выдохнул парень.

На мгновение его слова парализовали меня. В смысле? Что значит «не злись»? Кто вообще о таком просит? Ах, да. Это же Гарри Озборн.

— Что? О чем ты? — не поняла я. — Это как-то связано с тем, что произошло вчера?

Гарри тяжело вздыхает, а после выключает зажигание и тянется на заднее сидение, чтобы молча всучить мне мой рюкзак. Его молчание стало моим ответом. Лучше не придумаешь. Я тоже ничего не говорю. Просто беру сумку и понимаю, что поступаю неправильно. Почему я не могу задать вопрос напрямую? Разве со стороны это не походит на обыкновенное безразличие? Я бы хотела, чтобы все мои поступки отзывались целомудрием. Но, в последнее время я слишком сомневалась в каждом сделанном выборе.

Я задержалась на секунду, и посмотрела на него разрываясь изнутри на части. Мне хотелось остаться и заставить его поговорить со мной, но в тоже время я понимала, что возможно лезу не в своё дело. Всё-таки, я открываю дверцу и выхожу из машины, чувствуя его испытывающий взгляд на себе. Нет, нет, нет! Все правильно. Почему я мучаюсь из-за того, что он молчит? Я ведь сама такая же!

Меня озарило.

В этом все дело? В том, что своим молчанием он напоминает мне меня саму? Желудок скрутило в тугой узел, когда я захлопнула дверцу машины. Я знала, что за молчанием всегда что-то кроется. Оно не возникает из неоткуда. Но, ещё я знала Гарри и знала то, что он не такой как я.

Не смотря на раннее время, многие ученики уже были на местах. Я добралась до своего шкафчика, когда увидела знакомый силуэт. Я не сразу его узнала: парень был на костылях, с сломанной ногой, перебинтованной рукой и огромным пластырем на лбу, который к тому же прикрывал левый глаз. Под вторым глазом темнел синяк, и кожа на скулах немного вздулась. Во мне все похолодело. Чем ближе парень подходил, тем яснее я понимала, что мы знакомы.

— Флэш?

Парень вздрогнул, когда обозрел меня и резко остановился, побледнев, словно призрака увидел. Кажется, он совсем не ожидал, что мы можем столкнуться вот так.

— Ты как?..

Он перебил меня.

— Прости, — едва выдавил из себя Флэш и прихрамывая, обошел меня.

Я проводила его взглядом и стоило мне задуматься, как догадка пришла сама собой. Дерьмо! Это ведь совсем не то, о чем я подумала? Озборн не может быть причастен к тому, что произошло с Флешем. Он не причем. Я уверена.

«Ты еще второго не видела! », — вспомнила слова Гарри в вечер накануне.

Или все же причем. Все равно в это слабо верится. Причин нет никаких. Я слышала, что они неплохо ладили вовремя тренировок. Тогда, зачем?

«Не злись. На меня», — его слова возвращались ко мне снова и снова.

В первые в жизни я очень хотела спихнуть все на своё больное воображение, но что-то заставило меня отыскать Гарри в бесконечных школьных коридорах. Я верила, что это всего-навсего совпадение.

«Что за глупый вопрос? Я же парень, а мы постоянно деремся, это в порядке вещей. Я ведь тебя не спрашиваю, зачем ты пользуешься косметикой. »

Нет, нет, нет, нет! Это совпадение. Да, так и есть. Он ведь парень, а парни все такие.

Я собралась с силами, чтобы подойти к Озборну. Последний стоял у своего шкафчика, перебирал тетради и с кем-то сосредоточенно говорил по телефону. Заметив меня, он поспешил закончить вызов. Я хотела заговорить с ним как можно тише и спокойнее, Но вопреки всем своим принципам, я сорвалась. В голове мысли, как пираньи, выгрызали дыры в моем мозге его словами. Не злись, — повторяли они. — Не злись.

— Ты поэтому просил меня не злиться? Из-за Флэша? — процедила сквозь зубы, последними силами сдерживая негодование.

Гарри чертыхнулся.

— Не думал, что все произойдет так быстро, — еле слышно пробормотал парень.

— Так это правда? — сокрушилась я. — Ты и вправду с ним подрался?

Внезапно, он с силой хлопает дверцей шкафчика. Я вздрогнула от неожиданности.

— А что? Беспокоишься о нем? — резко посмотрел на меня, и я заметила, как быстро потемнели его глубокие глаза, как в них поднялся шторм, обнажая смешанные чувства.

Под его пронизывающим взглядом трудно оставаться неуязвимой, потому что порой кажется будто он смотрит не в глаза, а в душу, и видит всё.

— Ты можешь ответить мне? — мой голос ослаб.

Мне казалось, будто он смотрел на меня так, словно я предала его. От этого внутри меня что-то разбивалось.

— Не лезь в это, Блейки, — понизил голос. — Это наши с ним дела.

Гарри прошел, грубо задев плечом, и меня развернуло, словно кто-то дёрнул за руку. Я ошеломленно смотрела ему в след, глотая слова, как рыбка, выброшенная из воды на берег. Он оглянулся через плечо, перед тем, как взлететь по лестнице.

Я резко развернулась на грубой подошве и быстро зашагала вдоль коридора. Ну, и черт с ним! Пусть хоть со всем миром передерется! Мне то что? Все это только его дело. Меня это никак не касается. Бегать и выяснять что-либо я не собиралась, тем более после «красноречия» Озборна.

Я завернула в нужный коридор и резко застыла. Снова мое тело действовало наперекор сознанию. Зрение подвело, и я не сразу разглядела то, что остановило меня. Правда, не на долго. Хватило сотой доли секунды, чтобы все прояснилось. Туманная пелена плавно сходила с разума. Глазам своим не верю! Питер мило щебетал с Элизабет Аллен. Я бесшумно скрылась из виду и прижалась спиной к стене. Меня одолевали странные чувства. Похоже, пришло время поздравить друга. Наш Питер-панда повзрослел. Я понимала, что должна была порадоваться за своего лучшего друга, ведь он наконец решился сделать то, о чем грезил так давно. Но, я была сильно взвинчена после разговора с Гарри и сначала решила быстро проскользнуть мимо в другой коридор, а потом одумалась. Это ведь не я избегала Питера все эти две с лишним недели, а он меня. Лично я ни в чем перед ним не провинилась, чтобы прятаться между коридоров. Пусть знает, что мне глубоко плевать. Уж я-то не пропаду. Не в этой шкуре.

Променял дружбу со мной на отношения с Лиз? Ну, и какого черта?

Я отодвинула на задний план все депрессивные размышления и походкой от бедра направилась прямо в тот коридор из которого доносился звонкий смех Аллен. Заметив меня девушка приветливо помахала рукой, а Питер обернулся и оцепенел. Вижу, сегодня все рады меня видеть. В глубине души я надеялась просто пройти мимо. В идеале, он бы просто не заметил меня. Но, поскольку последнее уже прогорело, оставалось только оказаться вне зоны его доступа. Проигнорируй меня, Питер. Иначе я не знаю, смогу ли сдержаться и не нагрубить тебе.

Я совершила ошибку, когда посмотрела на Питера. Видимо, он прочитал что-то в моих глазах, что придало ему уверенности. Не знаю, сработал ли рефлекс, подкрепленный инстинктом, но парень успел поймать меня под локоть и остановить. Меня пробрала дрожь, а от места прикосновения разошлись приятные волны, будто он легонько ударил током. Питер рывком потянул меня на себя и развернул, внимательно посмотрел в глаза.

— Ты в порядке?

Тут, я опешила. Он игнорировал меня две с лишним недели, а теперь спрашивает, как ни в чем ни бывало все ли у меня в порядке? Все парни так делают? Ну, Озборн вообще, похоже, подрался с единственным парнем, который оказался достаточно смелым, чтобы подойти ко мне и куда-нибудь пригласить. Я уже не могу спихнуть все на карму, потому что это их выбор, личный. Меня прорвало, как плотину после шторма.

— О, я снова видима на твоём радаре?

Питер никак не воспринял мой сарказм.

— Что?

Я растянула губы в ехидной улыбке.

— Ну, я имею в виду, что ты не продинамил меня. Хотя, лучше бы именно так и сделал.

Питер округлил глаза, а потом немного поддался вперёд и перешёл на шепот.

— Ты ведь знаешь, что у меня теперь много дел!

Я пропустила смешок и посмотрела на Элизабет за его спиной.

— О, да. Симпатичные у тебя дела.

— Я не об этом! — возмутился парень.

— Нет, как раз таки об этом, — процедила сквозь широкую улыбку.

Мои слова сбили его с толку, я поняла это по выражению его лица. Он рассеянно заморгал, открыл рот, чтобы что-то сказать, но так и не смог ничего из себя выдавить, опустив голову. Я выдернула руку из его хватки и бросилась вдоль коридора, как будто искала в этих стенах свежего воздуха, но никак не могла найти. Мне нужны были силы, но я не знала где мне их достать.

Я забежала в ближайший туалет, чтобы умыться. Рюкзак громко шмякнулся о пол, а я крутанула винт крана, пуская холодную воду. Хотелось скорее смыть паршивое утро. Я старательно терла лицо руками, словно хотела содрать кожу. Пришлось остановиться, когда глаза защипало. Кожа раскраснелась, тушь темными кругами залегла под глазами и стекала черными слезами по щекам. Выглядело, словом, кошмарно. Тогда, я услышала странное позвякивание совсем рядом. Сначала подумала, что галлюцинации, но после осознала, что звук не более выдумка, чем я сама. Я медленно повернула голову. Капли воды звонко разбились о пол. Мой рюкзак оказался открытым и из него выкатилась стеклянная баночка. Теперь ясно откуда звук.

Я рухнула на пол, больно ударившись коленями. Специально что ли? Внутри все сжалось. Я забыла ее вытащить? Почему я забыла ее вытащить? Я стиснула зубы, потянувшись за баночкой. Нет, нет, нет! Мое тело двигалось само по себе, я совершенно себя не контролировала, когда сыпанула горстку разноцветных таблеток на ладонь и закинула их в рот. Потом, я растянулась на полу, прижав к груди рюкзак и на минуту закрыла глаза. Я знала, что потом станет только хуже, но именно сейчас, в эти секунды, я слишком сильно полагалась на это потом. Хуже станет потом. Не сейчас. Мысленно, я звала на помощь весь мир, ровно до того момента, пока не ощутила облегчение. Я открыла глаза и медленно выдохнула. Мне показалось, словно даже сам воздух стал каким-то другим, более лёгким что ли. Я расхохоталась от собственного открытия, а после поднялась на ноги.

Я привела себя в порядок до того, как в туалет ворвалась развеселая компания девчонок.

Коридоры уже кишат людьми. Я закинула рюкзак на плечо и направилась в нужный класс. Было так здорово ничего не хотеть, ни о чем не думать, и заботиться лишь о том, как бы получше выдать ту или иную саркастическую шутку. Я спокойно контролировала себя, осознавая абсолютно каждое действие, такого на моей памяти ещё было. Я могла сделать что угодно и не переживать о том, как воспримут это люди. Мне было наплевать. Я стащила косяк у двенадцатиклассника, натерла мылом доску миссис Магуайр, списала домашнее задание у одного ботана и выиграла в карты мотоцикл у трудовика. Сказать, что это был лучший день в моей жизни? Значит просто промолчать в тряпочку. Меня ничего не сдерживало, не было никаких правил, а те что были моментально переступались. Обязательства исчезли вместе со всеми тревогами.

После уроков я словила Флеша. Тренировок у парня сегодня не было, и в ближайшее время не будет в принципе. И я этим воспользовалась. Он как раз выходил из класса английской литературы, когда я схватила его за руку и потащила в другой конец коридора. Видимо, эффект от таблеток сходил, туманная дымка уже не так сильно загораживала реальность, потому что я снова ощутила желание докопаться до правды. Однако, в тоже время, остаточное действие заставило меня действовать.

— Это был Гарри Озборн? — спросила я прежде, чем парень успел что-нибудь сказать.

Флеш округлил глаза.

— Что?

Я многозначительно опустила глаза на загипсованную ногу и вопросительно вздернула бровь.

— Это Гарри Озборн тебя избил? — четко проговаривая каждое слово, повторила вопрос.

Избил ли? Но, более подходящего слова в моей голове не нашлось. Тем более, на него посмотришь и ничего лучше уже не придумаешь.

— О, Господи, нет! — воскликнул Флеш. — Гарри спас меня.

Меня будто током ударило. На смену негодования пришло смятение.

— Спас?

Флеш кивнул.

— Я поздно возвращался после тренировки, хотел сократить путь через бедный квартал, когда меня окружили эти чуваки, вооруженные от зубов до костей. Я думал, что умру. Меня почти дотащили до фургона. Тогда, появился Гарри, черт возьми, словно из неоткуда! Он раскидал этих парней, как какой-то супергерой. Честно, я ему по гроб обязан.

Я растерялась от услышанного. Не то, чтобы я не верила. Но, Гарри вовсе не походил на супергероя. И, кстати, о последнем.

— А Человек-паук? Он приходил?

Флеш задумался.

— Может быть. За нами велась погоня, а потом их словно отрезали. Мне было немного не до этого, ну, сама понимаешь, — он указал взглядом на сломанную ногу.

Я понимающе кивнула. Меня осадили его слова. Все оказалось с точностью до наоборот. Гарри был не губителем, а спасителем.

— Невероятно, — выдохнула я.

Флеш пожал плечами.

— Да нет. Удивительно было то, что на фургонах, которые гнались за нами, был знак «Озкорпа».

Вот тут, реальность вытаранила меня из туманной лощины. Если все действительно так, то… как я вообще могла подумать о том, что Гарри мог подраться с Флэшем? Вероятность была лишь на пятьдесят процентов, но я всецело доверилась ей, будто других вариантов не было. Представляю, как он разочаровался во мне.

— Спасибо! — искренне поблагодарила парня. — Ты не знаешь, где сейчас Гарри?

— Я видел его на стадионе, — ответил Флеш.

Я ещё раз скомкано поблагодарила парня и бросилась со всех ног в спортивный комплекс.

В Мидтаунской Старшей Школе под спорт отведен целый корпус, включая стадион. В корпусе много залов предназначенных для определенного вида спорта, но сам стадион — для проведения американского футбола. Он действительно огромный, трибуны могут вместить до тридцати тысяч человек. Для того, чтобы туда добраться необходимо пересечь весь спорткомплекс, который примыкает к трибунам сзади. Если выйти через черный ход, как я и сделала, можно проскользнуть под трибунами и оказаться прямо на пороге в стадион.

Я услышала его ещё до того, как оказалась на месте. Проскальзывая между громоздкими колонами, удерживающими трибуны, я наконец сумела выбраться из тени. Впереди распростёрлось огромное зелёное поле, расчерченное для игры в футбол. Гарри был один. Швырял мяч в ворота в виде огромной рогатки, или, как многие ещё говорят, в виде двух штанг с перекладиной. Несколько долгих минут я завороженно наблюдала за умелыми движениями парня. Он умудрялся попасть в ворота с огромного расстояния, это не могло не вызвать восторг. Удивительно, Озборн не так давно влился в эту сферу, но я слышала, что он сделал не малые успехи и тренер даже собирался предложить ему место в команде. Единственное, чего я не понимала, так это причины резкой смены деятельности. До этого он вроде собирался заниматься бизнесом, или одно другому не мешает? Я чертыхнулась. Ещё, ему очень шла специальная спортивная форма, правда, он снял шлем. Экипировка была белой, как снег, и яркий номер «66» бросался в глаза темным синим цветом.

Гарри швырял мячи, один за другим, и все они влетали в ворота. Но, в какой-то момент, парень остановился и схватился за руку, которой подавал, словно испытал сильную боль. Я больше не могла стоять в сторонке. Теперь, я чётко понимала, что должна была сделать.

— Гарри! — окликнула его.

Он удивлённо оглянулся. Когда я добежала до него и обняла, он упал, потянув меня за собой. Глаза его были широко открыты, зрачки застыли, а в глубине отражалось бесконечное море зелени.

— Блейк? — его голос заметно охрип, когда он схватил меня за плечи и отодвинул от себя.

В этот момент, я была готова положить весь мир к его ногам, лишь бы он принял меня, лишь бы не злился, лишь бы понял.

— Прости меня! — какого-то черта глаза предательски застелила пелена.

Его хватка ослабла, видимо вернулась боль в руке. Гарри приподнялся, чтобы сесть, и я воспользовалась случаем, чтобы проскользнуть под его руками и прижаться к груди. Мне было так стыдно. Он, наверное, даже не представлял насколько.

— Воу… полегче, Блейки, — вернулся знакомый насмешливый тон.

Я знала, что он пытался скрыться от меня за лживым смешком и привычным тоном, поэтому только сильнее прижалась к нему.

— Флеш все мне рассказал, — пояснила я.

После полусекундного колебания, он обнял меня в ответ, уткнувшись своим лицом в мою шею. Я чувствовала кожей его прерывистое дыхание. Так тепло и уютно.

— Мне нравятся твои извинения, — съязвил Гарри. — Надо почаще так делать.

На короткое мгновение мне захотелось пихнуть его, но в то же время я понимала, что он просто прячется от меня за своей маской.

— Флеш сказал, что на фургонах был логотип «Озкорпа». Что ты собираешься делать?

Гарри сильнее сжал меня в объятиях, мне становилось трудно дышать, но я молча терпела, потому что это ничто в сравнении с тем, что чувствовал в эти секунды он сам.

— Не знаю. Я думаю над этим, — ответил парень.

— Думаешь, твой отец как-то замешан в этом? — едва слышно предположила.

— Нет, — моментально отрезал. — Я уверен, что отец не знает об этом. Может, все дело в новом проекте. Черт!

Казалось, что его тревога отпечаталась в моей собственном сознании. Я должна была что-то сделать, как-то утешить его.

— Слушай, — зашептала я. — Если тебе понадобится какая-нибудь помощь, ты только скажи. Я сделаю все что угодно, даже самое невозможное, подключу все имеющиеся у нашей семьи связи и ресурсы. Ты можешь положиться на меня.

Гарри вздрогнул. Я не верила тому, что произошло, но он действительно дрогнул, словно его что-то потрясло. Он открылся. Именно сейчас, он открылся мне. Пелена, застелившая глаза, и странное чувство, будто с этого момента уже ничего не будет как прежде, снедало меня изнутри, хотелось разрыдаться. Но, я держалась понимая, что должна быть сильной именно в эти секунды, чтобы иметь право поддержать его.

Внезапно, Гарри отстранился и обхватил мое лицо руками. Кончиками пальцев он нежно прочертил линии моего лица, а взглядом заскользил по моему лицу. Он чертыхнулся. Меня обдало жаром, и я судорожно сглотнула. Стоило мне поднять глаза как взгляд мой в ответ заскользил по его приоткрытым губам. Ещё чуть-чуть, совсем немного, и я могла бы коснуться их своими. Только бы преодолеть эти несчастные сантиметры, только бы он сам того захотел, только бы все эти дибильные чувства не остались безответными.

Тут, Гарри посмотрел в мои глаза, и что-то переменилось в нем. Черты его прекрасного лица ожесточились, а после весь вид его сделался таким болезненным, словно все полученные им недавно ранения углубились в сотни раз. Я не сразу поняла в чем дело, но хватило секунды чтобы разобраться. Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Парень оттолкнул меня, чтобы выхватить мой рюкзак. Весь мой мир рухнул в мгновение. Весь тот мир, который был связан в его глазах со мной. Он высыпал все содержимое рюкзака на землю, чтобы отыскать среди вещей злосчастную стеклянную баночку. Долго ждать не пришлось, вот он поднялся на ноги, пошатнувшись, а после перевел измученный взгляд с баночки на меня. Показалось, словно кто-то полоснул ножом мое сердце.

Гарри сжал в руке баночку с такой силой, что вместе с жутким треском, стекло превратилось в острые осколки.

— Я впервые в жизни позволил себя расслабиться. Я думал, что ты говорила искренне, а все это время… — на его скулах заходили желваки, он сильнее сжал рукой осколки и капли крови просочились сквозь его пальцы. — В тебе говорили наркотики.

Лёгкие вхолостую выбрасывают воздух. Меня будто ударили в грудь, лишили всех возможных чувств, оставив вместо них зияющую пустоту.

— Гарри, — подскочила на ноги я.

— Хватит, Блейки. Лучше держись от меня подальше, — процедил парень и разжал кулак.

Мне показалось, будто это осколки не от гребаной баночки, а от моего сердца. Я задохнулась. Слова действительно были искренними. Мне хотелось кричать, и плевать, если сорву голос. Он должен услышать, должен поверить мне. Но, все слова предательски застыли в горле, я с трудом глотала воздух, могла только губами беспомощно шептать его имя.

Гарри опустил голову, видимо, чтобы не видеть моего лица. Второй раз за этот день, он уходил от меня. Только, в этот раз не обернулся, вопреки всем мольбам, которые рождались в моей голове, подобно жалкой мантре. Обернись, обернись, обернись, обернись! Он исчез среди мрака колонн, а меня согнуло пополам. И я разрыдалась навзрыд из-за чувства, будто потеряла в один миг все на свете.

Домой я возвращалась, как чёртово привидение, едва волочила ноги. Весь вечер не могла найти себе место, а после и уснуть также не сумела. Злой рок коснулся меня, как никогда прежде. Я сдалась, решив, что так тому и быть, пробуя на вкус новую порцию злосчастных таблеток, чтобы просто вернуть себе ощущения того, что я живой человек, а не долбаная марионетка.

Утром я проснулась с чугунной головой. Теперь, пила таблетки, чтобы избавиться от головной боли.

Снова опаздывала, снова бежала, снова сбивалось дыхание. Мир сдернул с меня покрывало, я чувствовала себя беззащитной, как никогда уязвимой на пороге у неизвестности. В школе как обычно слишком много народу. Я думала, что хуже уже не станет, просто не сможет, когда на весь холл раздались знакомые всем ученикам голоса ведущих утренних новостей школы. Я услышала лишь часть.

— … И теперь к самым сочным новостям! Апрель пришел к нам не только с весенним теплом, но и с чудесной новостью. Поглядите, какой прекрасный кадр засняли наши корреспонденты на стадионе прошлым днём!..

Меня передёрнуло, когда на огромном экране появилось изображение: мы с Гарри в обнимку на зелёном поле. Выглядело так трогательно, что сердце в груди сжалось. Ведущие ещё что-то говорили, когда сзади раздался грохот. Я, а вместе со мной и многие школьники, как по хлопку обернулись. Питер! Но, что с ним? Почему он так смотрит на экран? Будто это имеет какое-то отношение и к нему. Из его рук выпали учебники, а сам Паркер неотрывно глядел на экран. И было что-то не так в этом его взгляде.

Я дернулась, когда он выловил меня в толпе глазами. Я столкнулась с непостижимой грустью и непониманием, они сгустились в его взгляде, как тучи во время грозы. Мне нужно было окликнуть его, я знала, но в тоже время понимала, что он уже принял какое-то решение. Питер отшатнулся, сделал несколько шагов назад, а потом резко развернулся и бросился прочь со школы.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒