Глава первая.

Мой друг — супергерой.

Глава первая.

Время — удивительная штука. То тянется, как резина, то летит стремительно быстро, как ветер. И обычно, оно едва уловимо.

Интересно, если я сегодня не пойду в школу, что-нибудь измениться? Мои мысли напоминают мне плавленый сыр. Вряд ли. А даже если и измениться, я обо всем узнаю завтра. Сон важнее чванливой речи преподавателей, а кроватка уютнее холодных школьных аудиторий. Сонное сознание осыпало меня глупыми риторическими вопросами, а я зачем-то искала на них ответы. Но, этот долбаный будильник никак не хотел затыкаться, все больше раздражая меня, а я продолжала упорно царапать ногтями экран смартфона, все отдаляя и отдаляя время неминуемого подъема. Солнечные лучи уже пробирались сквозь тяжелую ткань занавеса. Я чертыхалась, переворачиваясь на живот. Очередная трель будильника разрывает в клочья остатки моего с таким трудом сохраненного сна, а заторможенное сознание едва заметными шагами ныряет в реальность. Я тянулась через всю кровать, чтобы взять в руки смартфон. Тяжелые веки затрепетали. На экране половина девятого. Я пытаюсь сморгнуть картинку, а после повергнутая собственной неудачей, чертыхнулась и вскочила с кровати. Опоздаю же! Смятая простынь, как будто на зло, соскальзывает вместе с одеялом, и я запутываюсь в ногах и падаю, больно ударившись бедром о край стола, зачем-то так близко приставленного к кровати. Чертов будильник! Нельзя было играть громче?! Я в порыве гнева швыряю телефон на кровать, выбираюсь из льняного плена и впопыхах ищу чистую одежду.

Одна часть меня горячо сетовала на будильник, а другая отчаянно боролась с желанием первой отправиться на учебу. В любом случае, выбор по-прежнему невелик. Я уже проснулась, а дома делать то больше и нечего.

Я отдернула занавес, чтобы открыть окно в режиме форточки и пропустить солнечное утро в свою угрюмую комнату, но тут же пожалела об этом. Учебные принадлежности и разбросанная одежда в совокупности создали такой бардак, что добраться до ванной комнаты, или хотя бы до небольшого платяного шкафа у противоположной от меня стены, могло стоить жизни. Но, поскольку живу я одна, помочь мне никто не сможет. Осторожно переступая с ноги на ногу (потому что я не помню где оставила свой канцелярский набор с ножом для бумаги и циркулем), я все-таки добралась до шкафа, взяла чистую одежду и пошла мыться.

По прогнозам обещали всю неделю дожди. Я отыскала свой излюбленный зонт на задворках шкафа и швырнула его, вместе с учебниками и ручками, в рюкзак. Надела темно-синие джинсы и свободную белую футболку с надписью: «зеленый плющ». Собрала с пола вещи и бросила их на кровать, как делала каждый день, — ведь у лени нет предела, — мысленно проведя ритуал обещания, что этим же вечером займусь всем беспорядком. Если не забуду, конечно.

На часах уже ровно девять.

Взгляд бездумно бродил по комнате и остановился, когда наткнулся на зеркало. Я осмотрела собственное отражение и поморщилась. Из толстой черной косы выбивалась единственная гранатовая прядка. И губы были ей в тон, неестественно яркими. Лицо бледное, а карие глаза казались почти угольно-черными. В целом, я походила на привидение, неудачно избравшее время, чтобы выбраться из мира грез. В последнее время, оно слишком часто появлялось в моем отражении, и это пугало меня. Я могла бы отыскать среди завала вещей косметичку и расческу, чтобы исправить это недоразумение, но откуда-то возникла эта дикая усталость, кричащая даже в моих мыслях, что если я сейчас не разберусь с собой, то дальше будут проблемы. И она возникала каждый день, угнетая меня последний месяц. Я не знала, как с ней бороться. И не то, чтобы я прямо старалась, меня вполне устраивал ход событий. Да, тяжело. Но, это всего лишь такой этап в жизни, когда хочется все бросить и ринуться навстречу горизонту. Это надо просто пережить. Тем более, скоро отец вернется, и все встанет на свои места.

Рюкзак выскользнул из рук и громко шлепнулся на пол. Я осторожно стянула ленту, туго стягивающую волосы, и медленно распустила длинную косу. Не хочется всем своим видом кричать о том, что мне необходима помощь, поэтому исправить это недоразумение все же необходимо. Я смогла пережить целый год, смогу и оставшееся время. Волосы с каким-то циничным изыском рассыпались тяжелой шелковистой волной по плечам. Я расчесалась, а после нанесла легкий макияж, просто, чтобы скрыть синяки под глазами и весь болезненный вид в целом. На плечи накинула короткую кожаную куртку с зауженной талией и молнией наискосок. Внешний вид, наконец, преобразился. Привидение исчезло из моего отражения.

В школу я летела, как шальная орлица, игнорируя все существующие и несуществующие правила дорожного, пешеходного и подземного движений. И даже побила свой предыдущий рекорд, поставленный мной на прошлой неделе, когда добралась до школы за десять минут. Сегодня время уменьшилось до восьми минут. По-моему, это чертовски круто. С каких пор опаздывать стало нормой? С тех самых, как у сновидений появились когти. То есть, с недавних.

Примчалась я одновременно с школьным автобусом, и умело смешалась с толпой сонливых школьников. Мы неторопливо прошли через высокие железные ворота, только недавно выкрашенные в черный цвет, а потом по выложенной из камня дорожке на газоне, дошли до внутреннего дворика школы. Когда я увидела высокое здание, выполненное из красного кирпича и коричневой черепицы, впервые, подумала, что меня примели не учиться, а мучиться. Я уже с малых лет понимала, что школа ничего хорошего в мою жизнь не внесет. Но, как ни странно, оказалась жалко обманута собственными представлениями. Ведь именно в школе повстречала своих друзей.

Я взбежала по широким ступеням, наконец вырвавшись из толпы зомби-школьников, и уже собиралась сигануть в здание, когда услышала знакомый голос. Обладателя я узнала почти сразу, такой бархатный тембр мог принадлежать только одному человеку — Гарри Озборну. Я сошла с первоначального курса и направилась вдоль здания школы, намереваясь спалить друга с чем бы там он ни был. Это было второе решение за сегодняшний день, о котором я пожалела.

Гарри был вместе с Тревором Девидсоном. Последнего знали все, кто хотя бы раз в жизни сталкивался с желанием отправиться в космос, не садясь в космический корабль. И я была одной из них, поэтому я точно знала, что именно отдал Озборну торговец «счастьем» перед тем, как поспешно ретироваться. Гарри спрятал пакетик в карман кожаной куртки, и медленно развернувшись посмотрел прямо на меня. Парень склонил голову на бок и на его красиво очерченных губах заиграла лукавая улыбка, а его силуэт огранен солнечным светом, и волосы кажутся совсем светлыми. И глаза зеленые, как кусочки изумруда. Вот он, самовлюбленный наследник корпорации «Озкорп» собственной персоной. Любимец всей женской половины школы.

Озборн сократил разделявшее нас расстояние в считанные секунды, и окинул меня оценивающим взглядом сверху-вниз, как смотрел всегда и на всех. Я не переносила этот его взгляд, и он отлично это знал.

— Не хорошо подсматривать, Блейки, — заметил Гарри, и его глаза недобро вспыхнули.

— Что ты взял у Тревора? — вопросила я, хоть и прекрасно знала ответ.

— Дурь, — как само собой разумеющееся ответил парень. — Кому, как ни тебе, знать, чем торгует Тревор?

В меня будто кто-то сдуру пальнул молнией. Разве можно так просто говорить о таких вещах? Я сжала руки в кулаки и строго посмотрела на парня. Никогда не понимала, почему такие, как он, имеющие в своих руках все и способные заполучить даже больше чем «все», ищут утешение вот таких вещах.

— Зачем? — искренне не понимала я.

— Мне хочется расслабиться, Блейки, — ответил Гарри и подмигнул мне. — Ты ведь, как никто другой знаешь, как трудно в таких семьях, как наши. Иногда так нужно взять крошечный тайм-аут, чтобы временно оказаться вне зоны доступа у всего мира.

— У нас совершенно разные семьи, — с нажимом ответила я.

— Ах, ну да, — прозвучало как-то издевательски. — Что, Блейки, прелести жизни одиночки снедают тебя изнутри? Долгое время ты была игрушкой для битья в руках у своего парня. Мать и вовсе самоустранилась в мир грез навеки вечные. И, конечно, твой отец. Скажи, ты правда веришь в то, что он еще вернется? А вот я ставлю на то, что он давно обзавелся новой семьей!..

Иногда, мое тело действует раньше, чем реагирует сознание. Сейчас был именно такой случай. Я влепила Озборну звонкой оплеухи. И осознала это лишь тогда, когда парень машинально схватился рукой за щеку, на которой горело красное, похоже на лоскуток, пятно.

— Не тебе судить мою семью. Поступай, как знаешь, — выплюнула я и развернувшись на каблуках, решила в этот раз не отвлекаться на знакомые голоса.

— Ты ведь знаешь, что это правда, — увязался Озборн за мной.

— Отвали, — проскрежетала зубами.

В следующую секунду Гарри схватил меня под локоть и рывком дернул обратно, развернул к себе лицом и вцепился руками в плечи.

— Признай, глубоко в душе ты и сама это знаешь, Блейк.

Я не знала, чего он от меня хотел. Но, его глаза пылали, а руки больно сжимали мои плечи. Казалось, словно мой ответ значил для него нечто важное. Озборн заглядывал в мои глаза без тени насмешки, как будто искал в них что-то.

— Мой отец вернется, я знаю, — твердо ответила я.

Озборн разозлился, но был достаточно хорошо воспитан, чтобы сдержанно промолчать. Его взгляд сделался тяжелым, глаза в миг потемнели. На скулах у Гарри заходили желваки. А я не понимала, почему ему так важно, чтобы я признала очевидное. Я еще не готова разрушить тот мир, что натянула вокруг себя защитной вуалью. Он тоже должен это понимать.

Парень посмотрел поверх моей головы, взгляд сделался отрешенным.

— Как твоя стажировка у Тони Старка, Паркер? — нарочито громко вопросил Озборн.

Я обернулась и увидела Питера, застывшего в метре от нас. Он держал в руке наушник и смотрел на нас с непривычной настороженностью, а после взъерошил свободной рукой темные волосы и вздохнул. Паркер совсем не походил на школьника, что-то в нем определенно изменилось.

— Замечательно, — отозвался Питер.

Гарри отпустил меня и с таким видом, будто ничего не произошло, направился к блудному другу, что меня аж передернуло. Они пожали друг другу руки, перекинулись парочкой фраз, и Озборн скрылся в здании школы. Я все еще отходила от его выходки.

— Идешь? — обратился ко мне Паркер.

Я отодвинула все мысли на второй план, и переключила все свое внимание на вернувшегося друга. На первый взгляд ничего не изменилось. Его излюбленная красная клетчатая рубашка до середины бедра, внутри черная футболка и черные джинсы, порванные на коленях. И, конечно, кроссовки. Я расплылась в широкой улыбке. Может, я все придумала, и он не изменился?

— Питер-Панда вернулся! — сказала скорее для самой себя, чем для парня.

Тот все равно поморщился, словно проглотил целый лимон.

— Ненавижу, когда ты называешь меня так, — привычно подметил Паркер.

Питер-Панда, потому что у него всегда были глубокие синяки под глазами.

— Привычка, — моментально нашлась я. — Значит, вот и все, стажировка окончилась?

Он неопределенно пожал плечами.

— Видимо так, — ответил парень.

Мне вспомнилось с каким волнением друг отправлялся в Старк Тауэр. И я понимала его. Ведь, это такой прорыв! Работа у небезызвестного Тони Старка многого стоит.

— Тебе хоть понравилось? Что ты там вообще делал? — поинтересовалась я.

— Понравилось, — коротко ответил парень.

Питер открыл перед мной двери в школу, и я прошла первой. Он зашел следом, и мы окунулись в знакомую типичную Мидтаунскую атмосферу. Тинэйджеры неторопливо сновали по коридорам, что-то бурно обсуждая, а преподаватели монотонно обговаривали предстоящий день. Никогда не понимала, почему именно на первом этаже такое столпотворение. Паркер на мгновение задержался и что-то неясное промелькнуло в его взгляде. Неужели отвык? Я внимательно посмотрела на него.

— С возвращением! — улыбнулась ему.

— Точно, — вымученно улыбнулся в ответ.

О, да! Это знакомое выражение лица, когда тебе открыли целую вселенную, но предложили лишь горсть от нее. Видимо, чем бы Питер не занимался у мистера Старка, это было ему по душе куда больше, чем учеба в школе. И я уверена, что он отлично справился со своей работой. Питер входит в десятку лучших учеников школы.

— Все в порядке? — все-таки решилась спросить.

— Это я у тебя должен спросить, — хмуро заметил Паркер.

— Почему это? — удивилась я.

— Озборн так вцепился в тебя, чего он хотел?

Мы добрались до шкафчиков. Я скинула с плеч рюкзак и старательно затолкала его на верхнюю полку своего мини-храма, сняла куртку и повесила на крючок. И долгое время молчала. Действительно, что это было? Озборн редко делает что-то просто так, и хоть я была достаточно самоуверенной, считая, что знаю его, сейчас находилась в полном замешательстве.

— Ничего особенного, — отмахнулась я.

Паркер тоже скинул свой рюкзак, достал учебник по химии и тетрадь, а после швырнул главный ученический атрибут в шкафчик и обратился ко мне.

— Со стороны выглядело по-другому, — издевался Питер.

Я фыркнула, достала учебники, взяла ручки и громко хлопнула дверцей шкафчика.

— Я неудачница, — призналась я. — А Озборн козел.

— Ты не неудачница, — не согласился друг. — С таким же успехом, я могу и себя причислить к бесчисленному количеству неудачников Мидтаунской Старшей школы.

— И это говорит тот, кто только вернулся со стажировки у Тони Старка, — съехидничала я. — Где там она проходила?

— В Берлине, — отозвался Питер.

— И, как, подтянул немецкий?

Он что-то ответил, и судя по всему на немецком, но поскольку в языках я полный ноль, то ничего не поняла и только пихнула Паркера в плечо.

— Как видишь, — ответил тот и театрально поправил невидимую корону. — Кстати, у меня есть для тебя подарок. Сувенир из Берлина. Если зайдешь сегодня вечером, я тебе отдам.

Я округлила глаза.

— Не нужно было!..

— Тетя Мэй рассказала, что ты приходила к ней иногда, чтобы помогать с готовкой, — перебил он меня. — Я-то знаю, что повар из нее никудышный и ест она обычно в кафе. Так, что считай это обычной благодарностью.

— Мне не сложно, — рассеянно пробормотала я.

Питер хотел еще что-то добавить, когда его взгляд скользнул поверх моей головы, и что-то словно силой заткнуло ему рот. Парень глотнул воздуха и нелепо улыбнулся. Мысленно я уже поняла в чем дело, но все равно обернулась. Элизабет Аллен, стоявшая в дверях в класс, вежливо помахала нам рукой. Она считается самой красивой девчонкой в школе, и угадайте, что? Питер влюблен в нее, я бы добавила даже — по уши. Но, назвать ее только лишь красивой значило просто-напросто покривить душой. У нее смуглая кожа, чувственные черты лица и шикарная фигура. Не скажу, что в чем-то завидую ей. Я никогда не жаловалась на свою внешность, и достаточно самонадеянная, чтобы считать, что ничем ей не уступаю. Я кивнула ей в знак приветствия и вновь обратилась к Паркеру. Тот все еще давил глупую улыбку.

— Ты не исправим, — буркнула я. — Иди уже в класс. Я зайду к вам вечером.

— Ладно. Договорились, — ответил он, даже не глядя на меня.

Я с трудом подавила рвущееся наружу возмущение, чтобы молча проскользнуть в свой коридор. Мне и самой нужно научиться контролировать свои вычурные эмоциональные проделки. Тем более, что впереди большая часть занятий совпадает с классами Озборна, а последний привык добиваться своего. Мне нужно раскусить его намерения до того, как он вновь решиться растоптать мою семью и мое достоинство, чтобы дать отпор. Да, моя семья не идеальна, но у кого бывает иначе? У наследника «Озкорпа», определенно, не лучше.

Я увидела его за долго до того, как дошла до класса. Гарри стоял и ждал, опершись спиной о стену. Только, он был не один. Сложив руки на груди и с ухмылкой победителя слушал речь какой-то девчонки. Кажется, она из параллельного класса. Озборн часто так делал. Среди шума и неразберихи, становился эпицентром всех возможных и невозможных подвижек. И более, чем часто, спорил с другими парнями, что за какое-то определенное время заполучит ту или иную девушку. Удивительно, или нет, но ему всегда это удавалось, и данный случай, судя по всему, не исключение. И я очень надеялась, что меня эта участь минует. Не хотелось верить, что Озборн может поставить на карту меня. Я считала, что мы друзья.

Гарри посмотрел прямо на меня, стоило появиться в поле его зрения. Я смерила его безразличным взглядом и прошла мимо. В классе истории было тихо, потому, что мало кто выбирал этот предмет в понедельник первым. И без того в сон гонит всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Хотя, мистер Гринвик отличный преподаватель, если его слушать можно узнать много чего интересного. Но, проблема даже не в материале, а в том, как его нам преподносят — монотонно и скучно, как обыкновенную лекцию.

Я обустроилась за своей партой, — второй, на первом ряду от окна, — разложила свои вещи и в ожидании уставилась на доску. Мистер Гринвик, невысокий мужчина средних лет в фланелевой рубашке и узких брюках, протирал салфеткой свои очки. Он всегда такой спокойный и рассудительный, что однажды ребята решили проверить его нервы на выдержку и вывести профессора истории из себя, но, как ни странно, даже после того, как они натерли доску мылом, мистер Гринвик не стал вставлять всем пистоны, а напротив — заставил всех цитировать его под диктовку. После того, как было исписано семь листов под непрерывную речь преподавателя, ребята всем классом зареклись больше не допускать таких ошибок.

Когда великий наследник «Озкорпа» почтил нас своим приходом, я мысленно понадеялась, что он просто пройдет мимо, не заметив меня. И как же я чертыхалась, когда он резко отодвинул стул, нарочно царапая его ножками линолеум, чтобы присесть рядом со мной. Под его пронизывающим взглядом трудно сохранять спокойствие, а я в принципе не люблю, когда на меня долго смотрят. Я повернулась к нему всем корпусом, развернув стул. Парень вскинул одну бровь, делая какой-то прозрачный намек, который я в силу своих возможностей разобрать не могла.

— Пришел извиниться? — вопросила я.

— Какой там? Я все еще жду ответ, — язвил Озборн.

— Ты никогда не услышишь от меня то, что хочешь, — парировала я.

— Никогда не говори мне «никогда», — он улыбнулся мне одним уголком губ. — Ты лучше других знаешь, как я ненавижу это слово.

— Что с тобой? — взвилась я.

— Я решил помочь тебе сделать первый шаг, — оповестил он меня.

Наш разговор привлекал излишнее внимание, я поняла это слишком поздно. Все молчали, навострив уши. Я уже видела подобное. Видимо, окружающие по-своему восприняли диалог. И начались активные перешептывания. Это игра в сломанный телефон.

— Какой первый шаг? — сорвалась я, но тут же осадила себя и перешла на шепот: — Ты пытаешься уничтожить мою семью, только потому, что мы не годный экземпляр для подражания. Считаешь нас не достойными? Так, пожалуйста, вали к тем, кого считаешь достойными! Да, за последний год случилось уйма ужасных вещей, мы и без того расколоты, так что оставь свои надменные замашки для своих будущих постельных грелок, а меня в свои игры альфа-самцов не впутывай!

Кажется, мой ответ потряс его до глубины души, потому, что он открыл рот, но так и не ответил, а я отвернулась от него всем видом показывая, что больше общаться с ним не намерена. Гарри отсел на свое место, рядом с новенькой. Благо, вынос мозга личностными проблемами никак не помешал мне конспектировать унылую речь профессора, которая сейчас казалась бессмысленной, но очень поможет в конце года, когда надо будет сдавать тест по истории. В эти минуты я искренне завидовала Питеру, который уже сдал историю наперед. Я чувствовала колющий взгляд Озборна, но старалась сконцентрировать все свое внимание на уроке. Пускай ищет себе новую игрушку для битья, — терпеть его издевки я не собираюсь, и без него тошно жить. Впрочем, он не один буравил мне спину. Похоже, завтра начнется все веселье.

Когда прозвенел звонок, я быстро собралась и ретировалась из класса раньше остальных. Впереди еще четыре класса. С Питером за целый день мы пересеклись только раз, и то в столовой.

— Такой гнусный день, — устало пробормотал друг, когда мы заняли свой столик в конце зала.

— Очень гнусный день, — согласилась с ним я.

Паркер накрутил на вилку лапшу и его взгляд скользнул поверх моего плеча. Должно быть, выискивал Элизабет.

— Что у тебя стряслось? Сидишь белее стены, — хмуро сетовал Питер.

Я удивленно посмотрела на него. Он ведь даже ни разу не глянул на меня. Должно быть, издержки лучшего студента давали о себе знать. Его внимательность порой вводила меня в ступор.

— Еще два класса, а я уже выжата, как лимон, — призналась я.

— Тоже самое, — кивнул друг. — Но, я не об этом.

Я отпила сок и вздохнула. Внезапно, выражение лица Питера изменилось. Не составило труда догадаться, что он нашел свой предмет обожания. Я огляделась и быстро обнаружила девушку. Она вешала плакат на стену в компании еще нескольких девиц.

— Когда ты ей уже признаешься? — спросила я, едва скрывая растущее внутри негодование. — Пока ты ею любуешься, кто-нибудь другой может сделать первый шаг вместо тебя.

— Например, кто? — он склонил голову набок и посмотрел прямо на меня.

— Озборн, — ответила, как само собой разумеющееся. — Ты ведь знаешь, ему что утка, что девушка, разницы никакой.

— Мне, кажется, ты к нему слишком строга, — лукаво улыбнулся Питер.

Я наколола на вилку котлету.

— Я так не думаю.

— Сегодня, он променял нашу компанию, на светскую беседу с девчонками из группы поддержки. Или я ошибаюсь? — насмешливо заметил Паркер, а после кивнул кому-то за моей спиной. — Привет, Озборн.

Я вздрогнула, когда чья-то рука опустилась на мое плечо. Гарри присел рядом со мной.

— Мы уже здоровались, Паркер, — улыбнулся наследничек. — И, нет, никого я не променял. Просто, все хотят немного моего общества, так ведь, Блейки?

Я нарочито бойко фыркнула.

— Я наелась, — оповестила парней, желая скорее смыться. — Увидимся после занятий, Питер.

— Без проблем, — кивнул Паркер.

Озборн округлил глаза.

— В смысле после занятий? — потребовал объяснений Гарри.

Я подмигнула ему, щелкнув языком, и направилась к выходу из столовой.

Остальная часть дня прошла спокойно. Меня никто не трогал, и даже Озборн не приближался, лишь изредка я ловила на себе его изучающие взгляды. И я была безумно рада, когда прозвенел звонок с последнего урока.

— Мне придется задержаться, — безрадостно сообщил мне Питер, когда мы встретились в коридоре. — Меня записали на олимпиаду по химии. Кстати, слышал о том, что ты будешь участвовать в олимпиаде по международной экономике. Это замечательно!

Я округлила глаза.

— Миссис Лоуд ничего об этом не говорила, — хмыкнула я, а после ликующе хлопнула в ладоши: — Наконец, я смогу показать себя во всей красе! Значит, ты остаешься после уроков, чтобы подготовиться?

— Типа того, — поморщился Паркер.

— Ладно. Мне тоже следует кое-что повторить! Увидимся вечером?

Со стороны послышались радостные возгласы. Из аудитории вывалилась шумная компания из нескольких парней, среди них затесался и Озборн. Причем, последний был единственным, кто не входил в научный кружок. Среди парней я узнала высокого, русоволосого Нейтана и громилу Грэга. Последний получил свое прозвище за то, что очень часто ходил в качалку. И, кстати, не зря. Его успехами любуется вся женская половина школы. Причем, не только студентки. Впрочем, Нейтан и Гарри ничем ему не уступают. Должно быть, они тоже пришли, чтобы подготовиться к Олимпиаде. Ребята остановились, увидев нас.

— Вопрос на засыпку! — раздалось на весь коридор. — Кто круче Железный человек или Капитан Америка?

— А как же паучок? — сверкнул серыми глазами Грэг.

— Точно! Есть же еще Человек-паук! — хлопнул себя по лбу Нейтан.

Питер едва слышно рассмеялся. Подобные споры проходили каждый день.

— Как думаешь, Блейки? — обратился ко мне Озборн. — Кого бы выбрала ты? Железного человека, Капитана Америку или быть может Человека-Паука?

Меня передернуло, вот же достал! Я фыркнула и посмотрела прямо на Гарри, желая только того, чтобы этот бессмысленный диалог исчерпал себя окончательно. Мысленно я знала, что слова закончились еще в классе, когда я высказала ему все, что крутилось в голове. Но, сейчас другая ситуация, и судя по лицам остальных, им интересен мой ответ.

— Ненавижу супергероев, — честно ответила я.

Все удивленно округлили глаза.

— Почему? — растеряно спросил Питер, которого, казалось, мой ответ задел больше всего.

— Не поймите меня превратно. Я просто им не доверяю. Будь то Железный человек, Капитан Америка или Человек-паук. Их силы выходят за границы привычного мне мира. Даже не так. Их силы расширяют эти границы. Мы узнали так много нового благодаря их появлению. Разве это не пугает? Я не могу доверить им свою жизнь, но в тоже время не могу отрицать того, что они нужны человечеству. И, возможно, сейчас они спасают нас, но кто, в случае чего, защитит от них нас? Или, в конечном счете, их от нас? — мой ответ застал их врасплох, и я решила этим воспользоваться. — Я домой. Всем удачи!

Я помахала им рукой и поспешила уйти прочь.

На улице бродил теплый ветер. Я бордо шагала по тротуару, доедая купленный по дороге гамбургер. Впереди прорисовывался пешеходный переход. Это означало, что до дома остался один квартал. И когда уже было подумала, что хуже этот день уже не станет, на пешеходный переход въехала черная «шевроле камаро». Люди возмущенно что-то кричали, когда меня пронзило неприятное чувство. Я точно уже видела эту машину на школьной автостоянке. Водителю, словно не было дела до того, что горел красный свет. Всего одна догадка, а настроение в топку. Крыша машины медленно откатила назад.

— Садись в машину, — обратился ко мне Озборн.

Я скривилась.

— Чего ты ко мне пристал?

— Просто садись в машину и все. Не заставляй меня применять силу, — процедил сквозь зубы тот. — Нам нужно поговорить.

Я бы с удовольствием продолжила протест, но вопящие вокруг люди пугали больше, чем перспектива оказаться в машине наследника «Озкорпа». Я цокнула языком, но села в машину, чем вызвала его тихий довольный смех. Машина тронулась с места. Я прищурилась, глядя в его зеленые глаза через зеркало заднего вида.

— Чего ты добиваешься? — не выдержала первой.

— Я вовсе не хотел обидеть тебя, Блейки. Просто, мне нужно кое-что услышать от тебя, — пояснил он так, словно это все должно было объяснить.

Только, я разозлилась еще больше. Так, да? Видимо он продолжает издеваться надо мной. Типа, в школе не получилось, пришло время второго раунда.

— Ты разнес в дребезги все мое мнение о тебе, чтобы что-то услышать? — взъелась я.

— Твое мнение обо мне всегда было невысоким, — ловко парировал богатенький сыночек.

— Ты сам в этом виноват, — съязвила я.

— Не отрицаю, — ответил незваный собеседник и я встретилась с ним взглядом в зеркале заднего вида.

Меня почему-то обдало холодом, и я поежилась. Ветер теребил волосы и одежду, а машина уверенно маневрировала среди других автомобилей, перестраиваясь с полосы на полосу.

— Услышать, что? — вернулась к первоначальной теме разговора.

— Ты всегда была необъяснимой для меня, — Гарри говорил медленно, было видно, что слова давались ему с трудом. — Несмотря на то, что ты уже успела многое перенести, по-прежнему остаешься верна своим принципам. И я хотел понять, почему? Почему ты не злишься на мать? Почему все еще ждешь отца? И даже тот говнюк, твой бывший, которого я бы просто прикончил. Его ты тоже оправдываешь.

— Это называется человечность, Озборн. Не слышал о таком человеческом факторе? — съязвила я.

На его скулах заиграли желваки.

— Я пытаюсь извиниться! Можешь просто промолчать и выслушать меня? — раздраженно попросил Гарри.

В меня будто кто-то с дуру запульнул молнией. Невероятно! Он сейчас серьезно? Гарри Озборн и извинения? Это что-то новенькое! Жаль, телефон далеко в сумке, так бы и записала на видео, чтобы показать Питеру.

— Ладно, — только и смогла выдавить.

Он собирался с мыслями. Видимо, для него это новшество. Впрочем, ему только на пользу пойдет. Плюс к карме.

— Сегодня утром отец ошарашил меня новостью. Он хотел перевести меня в частную школу с направлением в углубленное изучение международной экономики. Тем самым, он бы сломал то, что я только недавно построил. Мне не хотелось ни начинать все заново, ни учиться управлению бизнесом. Я даже не уверен, что хочу занять место отца. Мы с ним совершенно разные. И меня бесит абсолютно все, что ему нравится, — он замолчал.

— Но, причем тут я? — нервно спросила я.

— Тот ответ, который я хотел услышать от тебя, должен помочь мне вырваться из моей рутины. В этот раз я хочу поступить правильно. Ты загадка, которую я хотел разгадать. Твоя независимость и вера в людей, твое мировоззрение, все это совершенно не поддается никакому логическому объяснению, но всегда отражается в твоих словах и действиях. После того, что случилось с твоей матерью, я думал, что ты сломаешься. Но, ты выстояла. Это странно, но я воспринимал тебя, как нечто совершенное. Пока случайно не узнал, что ты брала дурь у Тревора. Это бы многое объяснило. И я на секунду засомневался в тебе, подумал, что ты намерена повторить судьбу своей матери. И то, что ты видела утром. Я не купил у него ничего, хотел просто кое-что для себя уточнить.

Я сглотнула.

— И, как, уточнил?

— Да. Но, все равно ничего не понял. В чем твой секрет? — рассеяно спросил Гарри.

Я хмыкнула.

— Я никогда не думала об этом, — честно призналась. — И, кто знает? Может и я в чем-то ошибаюсь. Но, судить своих родителей я не имею право. Просто, они моя семья. Мама всегда говорила, что если все время держать в себе негатив, то рано или поздно, он выплеснется во что-то ужасное. Такая ирония, правда? И мой отец, который в постоянных командировках. Разве могу я осуждать его за то, что он так усердно трудиться? Пойми, тебе очень повезло. Твой отец рядом с тобой, и он готов положить к твоим ногам весь мир. Цени это, пока можешь.

— Вот как, — слабо улыбнулся Озборн. — А, что насчет твоего бывшего парня?

Я вздрогнула. Пришлось приложить усилие, чтобы не думать и ни о чем не вспоминать.

— Я попыталась здраво оценить ситуацию. Долго думала об этом всем. И, знаешь, а ведь в том, что Рой долгое время избивал меня, виновата только я сама, потому что позволяла ему это. Я была жуткой трусихой. Мне казалось, что на нем замыкается весь мой мир. Боялась, что все рухнет, если он уйдет. И единственное, о чем я жалею теперь, так это о том, что моя история вышла за пределы моей семьи. Иногда мне кажется, что именно она стала отправной точкой. Люди уже давно забыли об всем, ведь прошло почти два года. Но, нашу семью это изменило.

— Ты простила его? — осторожно спросил Озборн.

Он наблюдал за мной через зеркало заднего вида. Я теребила край куртки дрожащими пальцами.

— Рой всего лишь пытался самоутвердиться за мой счет, — пожала плечами. — Думаю, что простила его. Мне бы хотелось оставить это в прошлом.

— Понимаю, — кивнул парень.

Машина остановилась.

— Ты услышал все, что хотел? — вкрадчиво спросила я.

— Думаю да, спасибо. И, прости. Чувствую себя отвратительно из-за того, что заставил все тебя вспомнить.

Мне показалось, что в его словах была искренность, поэтому я улыбнулась ему. Пусть будет так, как есть. Из его слов я поняла, что он просто запутался.

— Дай своему отцу шанс разглядеть в тебе достойного человека.

— Я постараюсь, — вздохнул тот. — Но, об этом разговоре никто не должен знать!

— До встречи, Гарри, — хохотнула я.

— Увидимся завтра, — кивнул Озборн.

Удивительно, но я еще долго не могла выкинуть его слова из своей головы.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒