ЧАСТЬ 3. КАНЬОН. 9 страница

Глава 22

Брайс подождала, пока мускулистая спина Ханта и его прекрасные крылья не скрылись за воротами святилища, и только тогда повернулась к Руну.
— Это сделал Осенний Король?
Голубые глаза Руна замерцали в его сумеречном гнезде, или как там он это называл.
— Нет. Он чудовище во многих отношениях, но он не убивал Данику.
Она пришла к такому же выводу прошлой ночью, но спросила:
— Ты понятия не имеешь, что у него за план.
Рун скрестил руки на груди.
— Зачем просить меня охотиться за Рогом, если он призывает Кристалл?
— Два следопыта лучше, чем один? - Ее сердце бешено заколотилось.
— Он не стоит за всем этим. Он просто пытается воспользоваться ситуацией-вернуть Фейри былую славу. Ты же знаешь, как он любит обманывать себя подобным дерьмом.
Брайс провела пальцами сквозь стену теней, темнота пробежала по ее коже, как туман.
— Он знает, что ты встречаешься со мной?
— Нет.
Она выдержала пристальный взгляд брата.
— Почему... - она с трудом подбирала слова. — Зачем беспокоиться?
— Потому что я хочу помочь тебе. Потому что это дерьмо ставит под угрозу весь город.
— Какой же ты все-таки избранный.
Между ними повисла тишина, которая задрожала от напряжения.
— То, что мы работаем вместе, еще не значит, что между нами что-то изменилось. Ты найдешь Рог, а я найду того, кто стоит за этим. Конец истории.
— Прекрасно, - холодно ответил Рун. — Я все равно не ожидал, что ты станешь меня слушать.
— С чего бы мне тебя слушать? - она закипала. — Я всего лишь шлюха-полукровка, верно?
Рун напрягся, вспыхнув румянцем.
— Ты же знаешь, что это была глупая ссора, и я не это имел в виду...
— Да, черт возьми, - выплюнула она и повернулась на каблуках. — Ты можешь одеваться как панк, бунтующий против папиных правил, но в глубине души ты ничем не лучше остальных Фейри-говнюков, которые целуют твою избранную задницу.
Рун зарычал, но Брайс не стала ждать, прежде чем протиснуться сквозь тени, моргая от потока света, который приветствовал ее, и целясь туда, где Хант остановился у дверей.
— Пошли, - сказала она. Ей было все равно, что он услышал.
Хант замер на месте, его черные глаза блеснули, когда он посмотрел в затененную часть комнаты, где ее так называемый кузен снова скрылся в темноте. Но ангел, к счастью, молча зашагал рядом с ней, и она больше ничего ему не сказала.

***

Брайс практически бегом вернулась в галерею. Отчасти для того, чтобы снова начать исследовать Рог, но также и благодаря шквалу сообщений от Джесибы, требующих знать, где она находится, хочет ли она все еще работать и предпочитает ли она быть превращенной в крысу или голубя. А потом последовал приказ вернуться и обслужить клиента.
Через пять минут после того, как Брайс добралась туда, клиент Джесибы—разъяренный придурок леопард—оборотень, который считал, что имеет право лапать ее за задницу, пробрался внутрь и купил маленькую статуэтку Соласа и Ктоны, изображенную в виде солнца с мужскими чертами, зарывшегося лицом в пару грудей в форме горы. Святой образ был известен просто как объятие. Ее мать даже носила его упрощенный символ-круг, расположенный поверх двух треугольников-как серебряный кулон. Но Брайс всегда находила объятия безвкусными и банальными в каждом воплощении. Тридцать минут спустя, после двух попыток избавиться от скользких выходок леопарда, Брайс, к счастью, снова осталась одна.
Но за те часы, что она просматривала, базы данных галереи по лунному Рогу, не выявилось ничего, кроме того, что она уже итак знала, и того, что ее брат рассказал этим утром. Даже Лехаба, необыкновенная королева сплетен, ничего не знала о Роге.
Поскольку Рун направлялся обратно в архив Фейри, чтобы посмотреть, не призовет ли еще какая-нибудь информация его чувства Звездорожденного, она предположила, что ей придется подождать.
Хант отправился дежурить на крышу, очевидно, ему нужно было позвонить своему боссу—или кем там Мика притворялся-и Исайе насчет Рога. Он не пытался спуститься в библиотеку, как будто чувствовал, что ей нужно было побыть одной.
Смотри туда, где больнее всего. Вот где всегда находятся ответы.
Брайс поймала себя на том, что смотрит на незаконченный список, который начала сегодня утром.
Возможно, она не сможет найти много информации о самом Роге, но, возможно, она сможет понять, как Даника связана со всем этим.
Дрожащими руками она заставила себя закончить список мест, на сколько она знала, где находилась Даника.
К тому времени, когда солнце уже клонилось к закату и Сиринкс была готова отправиться домой, Брайс отдала бы то, что осталось от ее души, Жнецу только за спокойный комфорт в ее постели. Это был чертовски длинный день, полный информации, которую ей нужно было переварить, и списка, который она оставила в ящике стола.
Должно быть, это был долгий день и для Аталара, потому что он следовал за ней и Сиринкс в небе, не сказав ей ни слова.
К восьми часам она уже была в постели и даже не помнила, как заснула.

Глава 23

На следующее утро Брайс сидела за столом администратора в выставочном зале галереи, разглядывая список последних мест, где находилась Даника, когда зазвонил ее телефон.
— Сделка с леопардом состоялась, - сказала она Джесибе вместо приветствия. Документы были готовы час назад.
— Мне нужно, чтобы ты поднялась в мой кабинет и отправила мне файл с моего компьютера.
Брайс закатила глаза, воздерживаясь от резкого замечания, и спросила:
— У вас нет к нему доступа?
— Я убедилась, что этого не было в сети.
Раздувая ноздри, Брайс встала, чувствуя легкую пульсацию в ноге, и подошла к маленькой двери в стене рядом со столом. От прикосновения ее руки чары растворились на металлической панель и дверь распахнулась, открывая узкую, покрытую ковром лестницу наверх.
— Когда я хочу что-то сделать, Брайс, ты должна это сделать. Без вопросов.
— Да, Джесиба, - пробормотала Брайс, поднимаясь по лестнице. Увернувшись от протянутых рук леопарда-оборотня, она вчера что-то потянула в больной ноге.
— А ты бы хотела быть червяком, Брайс? - Промурлыкала Джесиба, и ее голос перешел в нечто зловеще близкое к хрипу Жнеца. По крайней мере, Джесиба не была одной из них—даже если Брайс знала, что колдунья часто имела дело с ними в Доме Огня и Тени. Но, слава богам, никто из них так и не появился в галерее. — Хочешь быть навозным жуком или сороконожкой?
— Я бы предпочла быть стрекозой. - Брайс вошла в маленький шикарный кабинет наверху. Одна стена представляла собой стеклянное окно, выходящее на галерею этажом ниже, материал был абсолютно звуконепроницаемым.
— Будь осторожна со своими просьбами, - продолжала Джесиба. — Ты бы очень быстро заткнула свой умный рот, если бы я тебя трансформировала. У тебя вообще не было бы голоса.
Брайс прикинула разницу во времени между Лунатионом и западными берегами Пангеры и поняла, что Джесиба, вероятно, только что вернулась с обеда.
— Это Пангеранское красное вино-пьянящая штука, не так ли? - Она была уже почти у деревянного стола, когда зажегся первый свет. Один из них освещал разобранное ружье, висевшее на стене позади стола, винтовка Богоубийцы сияла так же ярко, как и в тот день, когда ее выковали. Она могла бы поклясться, что от золота и стали исходил слабый шум, словно легендарная смертоносная винтовка все еще гудела после выстрела.
Ее нервировало то, что она была здесь, несмотря на то, что Джесиба разделила ее на четыре части, и повесила, как произведение искусства за ее столом. Четыре части, которые все еще можно было легко собрать, но это успокаивало ее клиентов, хотя и напоминало им, кто здесь был главным.
Брайс знала, что колдунья никогда не рассказывала им о шестидюймовой гравированной золотой пуле в сейфе рядом с картиной на правой стене. Джесиба показала ей ее всего один раз, позволив прочесть слова, выгравированные на пуле: Помни о смерти.
Те же слова, что на мозаике на мясном рынке.
Это казалось мелодраматичным, но какая-то часть ее восхищалась этим - пулей и винтовкой, такими редкими, что в Мидгарде их было всего несколько.
Брайс включила компьютер Джесибы, позволив женщине проговорить инструкции, прежде чем отправить файл. Брайс была уже на полпути вниз по лестнице, когда спросила своего босса,
— Вы слышали что-нибудь новое о лунном Роге?
Долгая, задумчивая пауза.
— Это как-то связано с вашим расследованием?
— Возможно.
Низкий, холодный голос Джесибы был воплощением дома, которому она служила.
— Я ничего не слышала. - Затем она повесила трубку. Брайс стиснула зубы и направилась к своему столу в демонстрационном зале.
Лехаба прервала ее, прошептав через железную дверь:
— Могу я теперь увидеть Ати?
— Нет, Леле.
Сегодня утром он тоже держался на расстоянии. Хорошо.
Смотри туда, где больнее всего.
У нее был список мест Даники. К сожалению, она знала, что делать дальше. То, чего она боялась, проснувшись этим утром. В ее сжатой руке зазвонил телефон, и Брайс приготовилась к тому, что Джесиба позвонит и скажет, что она все испортила, но это был Хант.
— Да? - спросила она вместо приветствия.
— Произошло еще одно убийство. - Его голос был напряженно-холодным.
Она чуть не выронила телефон.
— Кто...?
— Я все еще выясняю детали. Но это было примерно в десяти кварталах отсюда-возле ворот на Старой площади.
Ее сердце билось так быстро, что она едва могла дышать, чтобы произнести:
— Есть свидетели?
— Нет. Но давай пойдем туда.
Ее руки дрожали.
— Я занята, - солгала она.
Хант помолчал.
— Я не собираюсь валять дурака, Квинлан.
Нет. Нет, она не сможет этого сделать, вытерпеть, увидеть снова...
Брайс заставила себя дышать, практически вдыхая мятные пары из диффузора.
— Сейчас придет клиент...
Он постучал в дверь галереи, решая ее судьбу.
— Мы уезжаем.

Все тело Брайс напряглось почти до дрожи, когда она и Хант приблизились к магическим экранам, блокирующим переулок в нескольких кварталах от старых квадратных ворот.
Она попыталась дышать, перепробовала все техники, о которых читала и слышала, чтобы обуздать свой страх, это тошнотворное ощущение в животе. Ни одна из них не сработала.
Ангелы, Фейри и оборотни толпились в переулке, некоторые говорили телефонам.
— Бегуны нашли останки, - сказал Хант, когда люди расступились, пропуская его. — Они думают, что это случилось вчера вечером. - Он осторожно добавил: — 33-й все еще работает над получением удостоверения личности, но судя по одежде, она похожа на послушницу из храма Луны. Исайя уже расспрашивает жриц, кто мог пропасть.
Все звуки превратились в ревущий гул. Она не совсем помнила, как шла сюда.
Хант обошел магический экран, закрывавший место преступления, бросил взгляд на то, что там лежало, и выругался. Он резко повернулся к ней, словно понимая, во что втянул ее, но было слишком поздно.
Кровь забрызгала кирпичи здания и мусорный контейнер, растеклась лужицами по потрескавшимся камням переулка. А рядом с мусорным контейнером, словно кто-то выбросил их из ведра, лежали куски красной мякоти. Рядом с местом побоища лежала разорванная одежда.
Гудение перешло в рев. Ее тело отодвинулось еще дальше.
Даника воет от смеха, Коннор подмигивает ей, Бронсон, Зак, Зельда, Натали и Торн-все в истерике...
А потом ничего, кроме красной мякоти. Все они, все, чем они были, все, чем она была с ними, превратились в груды красной мякоти.
Уходи, уходи, уходи...
Чья-то рука схватила ее за плечо. Но не Аталара... нет, Хант остался там, где был, лицо его стало твердым, как камень.
Она вздрогнула, когда Рун сказал ей на ухо,
— Тебе не нужно это видеть.
Это было еще одно убийство. Другое тело. Еще один год.
Лекарь даже преклонила колени перед телом, зажужжала волшебной палочкой с первым светом в руках, пытаясь собрать труп—девушку—воедино.
Рун потянул ее прочь, к экрану и открытому воздуху за ним...
Это движение выбило ее из колеи. Оборвав гудение в ее ушах.
Она выдернула свое тело из его хватки, не заботясь о том, что кто-то еще видит, не заботясь о том, что он, как глава вспомогательных подразделений Фейри, имеет право находиться здесь.
— Не прикасайся ко мне, мать твою.
Губы Руна сжались. Но он посмотрел ей через плечо на Ханта.
— Ты просто засранец.
Глаза Ханта сверкнули.
— Я предупредил ее по дороге, что она увидит. - Он печально добавил: — Я и не представлял, какой это будет кошмар. - Он ведь предупреждал ее, не так ли? Она уплыла так далеко, что почти не слышала Ханта на прогулке. — Она взрослая девушка, - добавил Хант. — Ей не нужно, чтобы ты решал, с чем ей справиться. - Он кивнул в сторону выхода из переулка. — Разве ты не должны заниматься исследованиями? Мы позвоним тебе, если ты понадобишься, принц.
— Пошел ты, - огрызнулся Рун, и тени запутались в его волосах. Теперь это заметили и другие.
— Ты не думаешь, что это больше, чем совпадение, что послушница была убита сразу после того, как мы посетили храм?
Их слова не были услышаны.
Брайс свернула с аллеи, где толпились сыщики. Рун сказал:
— Брайс...
— Оставь меня в покое, - тихо сказала она и пошла дальше. Она не должна была позволять Аталару запугивать ее, не должна была видеть этого, не должна была вспоминать.
Когда-то она могла пойти прямо в танцевальную студию. Она бы танцевала и двигалась, пока мир снова не обрел бы смысл. Это всегда было ее пристанищем, ее способом определять мир. Она ходила в студию всякий раз, когда у нее был дерьмовый день.
Прошло уже два года с тех пор, как она в последний раз посещала ее. Она выбросила всю свою танцевальную одежду и туфли. Ее сумку. Та, что была в квартире, все равно была забрызгана кровью-Даники, Коннора и Торна на одежде в спальне, а вторая сумка, висевшая на двери, кровью Зельды и Бронсона. Узоры крови такие же, как...
Запах поцелуя дождя коснулся ее носа, когда Хант пристроился рядом с ней. И вот он здесь. Еще одно воспоминание из той ночи.
— Привет, - сказал Хант.
Привет, - сказал он ей, так давно. Она была развалиной, призраком, а потом он появился там, встав на колени рядом с ней, эти темные глаза были непроницаемы, когда он сказал: Привет.
Она не сказала ему—что помнит ту ночь в комнате для допросов. Она была уверена, что не хочет говорить ему об этом сейчас.
Если бы ей нужно было с кем-то поговорить, она бы взорвалась. Если бы ей нужно было что-то сделать прямо сейчас, она погрузилась бы в один из этих первобытных гневов Фейри и...
Туман начал заволакивать ее зрение, мышцы болезненно сжались, кончики пальцев скрючились, как будто она представляла, как кого-то режет на куски...
— Проветри голову, - пробормотал Хант.
— Оставь меня в покое, Аталар. - Она даже не взглянула на него. Терпеть не могла ни его, ни брата, вообще никого. Если послушница погибла из-за их присутствия в храме, то ли в качестве предупреждения, то ли потому, что девушка могла увидеть что-то, связанное с рогом, если они случайно принесли ей смерть... ее ноги двигались все быстрее и быстрее. Хант не колебался ни секунды.
Она не будет плакать. Не растворится в гипервентиляционном месиве на углу улицы. Не закричит, не заплачет и ее не стошнит...
После очередного квартала, Хант грубо сказал,
— Я был там в ту ночь.
Она продолжала идти, ее каблуки разъедали тротуар.
— Как ты выжила после встречи с Кристаллом? - спросил Хант.
Он, без сомнения, только что смотрел на тело и задавался этим вопросом. Как она, жалкая полукровка, выжила, когда чистокровный Ванир не выжил?
— Я не выжила, - пробормотала она, переходя улицу и обходя машину, стоявшую на перекрестке. — Он убежал.
— Но Кристалл придавил Мику, вспорол ему грудь...
Она чуть не споткнулась о бордюр и резко обернулась, чтобы посмотреть на него.
— Это был Мика?

Глава 24

В ту ночь она спасла Мику Домициуса.
Не какого-то случайного легионера, а самого проклятого богами Архангела. Неудивительно, что аварийная служба начала сразу же действовать, когда отследила телефонный номер.
Знание волнами прокатилось по ней, искажая и рассеивая туман вокруг ее воспоминаний.
— Я спасла губернатора в переулке.
Хант просто медленно, морщась, кивнул ей.
Ее голос стал резче.
— Почему это было тайной?
Хант подождал, пока пройдет группа туристов, прежде чем сказать:
— Если бы стало известно, что губернатор получил по заднице, это выглядело бы не очень хорошо.
— Особенно когда его спас полукровка?
— Никто в нашей группе никогда не употреблял этого термина—ты ведь это знаешь, верно? Но да. Мы подумали, как бы это выглядело, если бы двадцатитрехлетняя женщина полуфейри человек, которая не совершила переброс, спасла Архангела, когда он не мог спасти себя.
Кровь ревела у нее в ушах.
— А почему ты не рассказал мне? Я заглянула во все больницы, просто чтобы узнать, выжил ли он. - На самом деле даже больше. Она требовала ответов о том, как воин выздоравливает, но ее либо задерживали, либо игнорировали, либо просили уйти.
— Я знаю, - сказал Хант, изучая ее лицо. — Было сочтено более мудрым держать это в секрете. Особенно, когда твой телефон был взломан сразу после этого...
— Значит, я просто собиралась вечно жить в неведении...
— Тебе нужна была медаль или что-то в этом роде? Парад в твою честь, например?
Она остановилась так быстро, что Ханту пришлось расправить крылья, чтобы не врезаться в нее.
— Иди к черту. Чего я хотела... - она попыталась остановить резкие, прерывистые вздохи, которые ослепляли ее, накапливались и накапливались под кожей...
— Чего я хотела, - прошипела она, продолжая идти, пока он просто смотрел на нее, — хотела знать, что то, что я сделала, изменило ситуацию той ночью. Я предположила, что вы бросили его в Истру, как какого-то легионера, не стоящего чести плыть под парусом.
Хант покачал головой.
— Послушай, я знаю, что это было дерьмово. И мне очень жаль, хорошо? Я сожалею обо всем этом, Квинлан. Мне жаль, что мы не сказали тебе, и мне жаль, что ты в моем списке подозреваемых, и мне жаль...
— Я в твоем списке чего? - выплюнула она. Когда она обнажила зубы, перед ее глазами вспыхнуло, что-то красное. — После всего этого, - закипала она, — ты думаешь, что я подозреваемая? - Она выкрикнула последние слова, и только чистая воля удержала ее от того, чтобы не прыгнуть на него и разодрать ему лицо.
Хант поднял руки.
— Это... черт, Брайс. Что-то тут пошло не так. Послушай... я должен был рассмотреть все варианты, каждую возможность, но теперь я знаю... Солас, когда я увидел твое лицо в том переулке, я понял, что это не могла быть ты, и...
— Убирайся к черту с глаз моих.
Он наблюдал за ней, оценивая, затем расправил крылья. Она отказалась отступить на шаг, все еще оскалив зубы. Ветер от его крыльев шевелил ее волосы, бросая ей в лицо аромат кедра и дождя, когда он взмыл в небо.
Смотри туда, где больнее всего.
К черту Королеву гадюк. К черту все.
Брайс пустилась бегом-уверенным, быстрым бегом, несмотря на хлипкие балетки, в которые она переобула в галерее. Бег не навстречу чему-то или от чего-то, а просто... движение. Стук ее ног по мостовой, тяжелое дыхание.
Брайс бежала и бежала, пока звуки не начали возвращаться, а туман рассеиваться, и она не смогла выбраться из кричащего лабиринта своего сознания. Это не было танцем, но помогало.

***

Брайс бежала, пока ее тело не закричало, требуя остановиться. Бежала до тех пор, пока ее телефон не зазвонил, и она подумала, не протянула ли сама Урд золотую руку. Телефонный звонок был быстрым и прерывистым.
Через несколько минут Брайс перешла на шаг, приближаясь к " Белому ворону". А затем полностью остановилась перед нишей, втиснутой в стену рядом с служебными дверями. Пот струился по ее шее, заливая платье, пропитывая зеленую ткань, когда она снова достала телефон.
Но она не позвонит Ханту. Он не останавливал ее, но она знала, что он был наверху.
Несколько капель дождя упали на тротуар. Она понадеялась, что дождь будет лить на Аталара всю ночь.
Ее пальцы замерли на экране, и она вздохнула, зная, что не должна этого делать.
Но она сделала это. Стоя в там же, где она обменялась с Даникой последними сообщениями, она потянула за ниточку. Ее глаза защипали.
Она прокрутилась вверх, мимо всех этих последних, счастливых слов и поддразниваний. К фотографии, которую Даника прислала в тот день, - она и ее стая на игре в солнечный мяч, одетые в спортивную форму. На заднем плане Брайс разглядел игроков на поле-среди них была и мощная фигура Итана.
Но ее взгляд скользнул по лицу Даники. Эту широкую улыбку она знала так же хорошо, как и свою собственную.
Я люблю тебя, Брайс. Старые воспоминания о том майском дне в их выпускном классе потянули ее, засасывя.
Горячая дорога впивалась в колени Брайс сквозь порванные джинсы, ее исцарапанные руки дрожали, когда она держала их сцепленными за головой, где ей было приказано держать их. Боль в руке резала, как нож. Сломана. Мужчины все равно заставили ее поднять руки.
Украденный мотоцикл был не более чем металлоломом на пыльном шоссе, полуприцеп без опознавательных знаков, припаркованный в двадцати футах от него, не работал. Винтовка была брошенная в оливковую рощу за горной дорогой, вырвана из рук Брайс в результате несчастного случая, который привел их сюда. Несчастный случай, от которого Даника защитила ее, обернув свое тело вокруг тела Брайс.
В десяти футах от нее, заложив руки за голову, Даника истекала кровью из стольких мест, что ее одежда была пропитана ею. Как до этого дошло? Почему все пошло так ужасно неправильно?
— Где эти долбаные пули? - закричал мужчина из грузовика своим дружкам, сжимая в руке незаряженный пистолет—к счастью, незаряженный.
Карие глаза Даники были широко раскрыты, изучая Брайс. Печаль и боль, страх и сожаление-все это было написано там.
— Я люблю тебя, Брайс. - По лицу Даники катились слезы. — И мне очень жаль.
Она никогда раньше не произносила таких слов. Никогда. Брайс дразнила ее на протяжении последних трех лет, но Даника отказывалась говорить их.
Движение привлекло внимание Брайс слева от них. В кабине грузовика были найдены пули. Но ее взгляд по-прежнему был прикован к Данике. К этому прекрасному, свирепому лицу.
Она отпустила ее, как ключ, поворачивающийся в замке. Первые лучи солнца показались из-за горизонта.
И Брайс прошептала, когда пули приблизились к ожидающему пистолету и чудовищному мужчине, который держал его:
— Закрой глаза, Даника.
Брайс моргнула, мерцающее воспоминание сменилось фотографией, все еще сверкающей на ее экране. Даника и стая Дьяволов много лет спустя - такие счастливые, молодые и живые.
Всего несколько часов до их истинного конца.
Небеса разверзлись, и над головой зашуршали крылья, напоминая ей о парящем в воздухе Аталаре. Но она даже не потрудилась посмотреть вверх, когда вошла в клуб.

Глава 25

Хант знал, что он облажался. И окажется по уши в дерьме, если Мика узнает кто открыл правду о той ночи.
Он сомневался, что Квинлан позвонит колдунье или в офис Мики, и собирался сделать все, чтобы остановить ее. Возможно, он подкупит ее новой парой туфель или сумочкой, или чем-то еще, черт возьми, достаточно соблазнительным, чтобы она держала свой рот на замке. Один промах, один неверный шаг, и у него не было никаких иллюзий относительно того, как Мика отреагирует.
Он позволил Квинлан бежавшей через весь город, следуя за ней от Старой площади до темной пустоши лугов Золототысячника, затем до центрального торгового района и обратно на Старую площадь.
Хант летел над ней, прислушиваясь к симфонии гудящих машин, грохочущих басов и бодрому апрельскому ветру, шепчущему в пальмах и кипарисах. Ведьмы на метлах парили по улицам, некоторые даже касались крыш проезжавших мимо машин. Они так отличались от ангелов, включая Ханта, который всегда держался над зданиями во время полета. Как будто ведьмы хотели быть частью суеты, которую ангелы старались избегать.
Пока он выслеживал Квинлан, Юстиниан позвонил ему с информацией о Кристалле, которая не имела никакого значения. Несколько мифов, которые соответствовали тому, что они уже знали. Вика позвонила через пять минут после этого: алиби Королевы гадюк подтвердилось.
Затем Исайя позвонил и подтвердил, что жертва в переулке действительно пропала без вести. Он знал, что подозрения Данаана были верны: это не могло быть совпадением, что они были вчера в храме, разговаривали о Роге и демоне, который убил Данику и стаю Дьяволов, а теперь одна из его помощниц была убита Кристаллом.
Девушка-Фейри. Едва ли больше, чем ребенок. От этой мысли желудок его обожгло кислотой.
Ему не следовало приводить Квинлан на место убийства. Не следовало подталкивать ее к этому, он был настолько ослеплен своей проклятой потребностью быстро раскрыть это расследование, что даже не подумал о ее состоянии.
Он не понимал, пока не увидел, как она смотрит на расплющенное тело, пока ее лицо не побелело как смерть, что ее спокойствие вовсе испарилось. Это был шок. Травма. Ужас. И он толкнул ее в это.
Он облажался, и Рун был прав, но... черт.
Он только взглянул на пепельно-серое лицо Квинлан и понял, что она не стояла за этими убийствами и даже отдаленно не причастна к ним. И он был гигантским гребаным мудаком даже просто подумав об этом. Даже за то, что сказал ей, что она была в его списке.
Он потер лицо. Ему хотелось, чтобы Шахара была здесь, парила рядом с ним. Она всегда позволяла ему говорить о различных стратегиях или проблемах в течение пяти лет, которые он был с ней в 18-м, всегда слушала и задавала вопросы. Бросала ему вызов так, как никто другой.
К тому времени, когда прошел час и начался дождь, Хант придумал целую речь. Он сомневался, что Квинлан захочет ее выслушать или признать то, что она чувствовала сегодня, но он должен был извиниться перед ней. За эти столетия рабства и войн он потерял так много важных частей самого себя, но ему нравилось думать, что он не утратил элементарной порядочности. По крайней мере, пока.
После завершения тех двух с лишним тысяч убийств, которые ему еще предстояло совершить, если он не сумеет раскрыть это дело, он не мог себе представить, что у него останется даже это. Заслуживает ли человек, которым он станет в тот момент, свободы, он не знал. Даже думать об этом не хотелось.
Но тут Брайс позвонили, но, слава богу, она не замедлила шага, чтобы ответить. Слишком высоко, чтобы услышать, он мог только наблюдать, как она снова изменила направление и нацелилась—как он понял десять минут спустя—на Арчер-стрит.
Как только дождь усилился, она остановилась возле " Белого Ворона" и несколько минут разговаривала по телефону. Но, несмотря на острое, как у орла, зрение, он не мог разобрать, что она там делает. Поэтому он наблюдал с соседней крыши и проверял свой собственный телефон дюжину раз за эти пять минут, как жалкий гребаный неудачник, надеясь, что она ему напишет.
И как раз в тот момент, когда дождь перешел в ливень, она убрала телефон, прошла мимо вышибал, слегка помахав рукой, и исчезла в Белом Вороне, даже не взглянув вверх.
Хант приземлился, и Ванир с людьми побежали вниз по тротуару. И у вышибалы-полуволка, полудемонака хватило наглости протянуть руку.
— Очередь направо, - пророкотал мужчина слева.
— Я с Брайс, - сказал он.
Другой вышибала сказал:
— Круто. Направо.
Очередь, несмотря на ранний час, была уже в конце квартала.
— Я здесь по делам легиона, - сказал Хант, выуживая свой значок, куда бы он его ни положил.
Дверь приоткрылась, и оттуда выглянула потрясающая официантка-Фейри.
— Ризо сказал, впустить его, Круций.
Вышибала, который заговорил первым, просто выдержал взгляд Ханта.
Хант ухмыльнулся.
— В другой раз. - Затем он последовал за девушкой внутрь.
Запах секса, выпивки и пота, ударивший в него, заставлял все инстинкты обостриться с головокружительной скоростью, пока они пересекали застекленный двор и поднимались по ступенькам. Полуразвалившиеся колонны были освещены пурпурными огнями.
Он никогда не заходил в клуб-всегда заставлял это делать Исайю или кого-то другого. Главным образом потому, что он знал, что это не лучше, чем дворцы и загородные виллы Пангеранских Архангелов, где пиры превращались в оргии, длившиеся несколько дней. И все это время люди голодали в нескольких шагах от этих вилл—и люди, и Ваны рылись в мусорных кучах в поисках чего-нибудь, что могло бы наполнить животы их детей. Он достаточно хорошо знал свой характер и спусковые крючки, чтобы держаться от этого подальше.
Некоторые люди перешептывались, когда он проходил мимо. Он просто не сводил глаз с Брайс, которая уже сидела в кабинке между двумя резными колоннами, потягивая из стакана что-то прозрачное-то ли водку, то ли джин. Из-за всех этих запахов он не мог ничего разобрать.
Она подняла на него глаза и сделала глоток.
— Как ты сюда попал?
— Это общественное место, не так ли?
Она ничего не ответила. Хант вздохнул и уже собирался присесть, чтобы извиниться, когда почувствовал запах жасмина и ванили, а затем...
— Прошу прощения, сэр... о! Хм. Э. - Он поймал себя на том, что смотрит на прелестную Фавну, одетую в белую майку и юбку, достаточно короткую, чтобы показать ее длинные полосатые ноги и изящные копытца. Ее плавно изгибающиеся рога были почти скрыты в кудрявых волосах, собранных сзади в пучок, ее коричневая кожа была покрыта золотом, которое мерцало в клубных огнях. Боги, она была прекрасна.
Джунипер Андромеда: подруга Брайс по балету. Он тоже читал ее досье. Танцовщица перевела взгляд с Ханта на Квинлан.
— Я... я надеюсь, что ничему не помешала...
— Он как раз собирался уходить, - сказала Брайс, осушая свой бокал.
Наконец он проскользнул в кабинку.
— Я только что пришел. - Он протянул Фавну руку. — Приятно познакомиться. Я Хант.
— Я знаю, кто ты, - сказала Фавн хриплым голосом.
Хватка Джунипер была легкой, но твердой. Брайс снова наполнила ее стакан из графина прозрачной жидкостью и сделала большой глоток. Джунипер спросила ее,
— Ты заказала еду? Репетиция только что закончилась, и я умираю с голоду. - Хотя Фавн была худой, она была худощавой и мускулистой, сильной, как Хель, несмотря на свою грациозную внешность.
Брайс подняла свой бокал.
— У меня будет жидкий ужин.
Джунипер нахмурилась. Но она спросила Ханта:
— Ты хочешь поесть?
— Да.
— Ты можешь заказать все, что захочешь и они тебе это принесут. - Она подняла руку, подзывая официантку. — Я буду вегетарианский бургер, без сыра, с гарниром из картофеля фри, растительное масло только для приготовления, и два куска пиццы, без сыра. - Она прикусила губу, а затем объяснила Ханту: — я не ем продукты животного происхождения.
Фавнам, мясо и молочные продукты были отвратительны. Молоко предназначалось только для кормящих младенцев.
— Понял, - сказал он. — Ты не возражаешь, если я это закажу? - Он сражался бок о бок с фавнами на протяжении веков. Некоторые не могли вынести вида мяса. Некоторым было все равно. Об этом всегда стоило спросить.
Джунипер моргнула, но покачала головой.
Он улыбнулся официантке и сказал:
— Я буду... мясо на ребрышке и жареную зеленую фасоль. - Что за Хель. Он взглянул на Брайс, которая жадно глотала выпивку, словно протеиновый коктейль.
Она еще не ужинала, и хотя сегодня утром он отвлекся, когда она вышла из спальни в одном лишь кружевном ярко-розовом нижнем белье, он заметил через окно гостиной, что она также забыла позавтракать, и поскольку она не принесла с собой ланч и не заказала его, он был готов поспорить, что она ничего так и не ела.
— И для нее, принесите баранину с рисом, жареный нут и соленые огурцы на гарнир. Спасибо. - Он уже несколько раз наблюдал, как она ходит обедать, и точно учуял, что было в ее сумках на вынос. Брайс открыла рот, но официантка уже ушла. Джунипер нервно оглядела их. Как будто она точно знала, что собирается сделать Брайс.
— Ты и еду мне резать будешь?
— Что?

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒