ЧАСТЬ 3. КАНЬОН. 4 страница

Глава 14

Рун Данаан остановился перед высокими дубовыми дверями отцовского кабинета и вдохнул бодрящий прохладный воздух.
Это не имело никакого отношения к тридцатиквартальной пробежке, которую он проделал от своего неофициального офиса над баром на Старой площади до отцовской мраморной виллы в самом сердце Пяти Роз. Рун вздохнул и постучал.
Он знал, что лучше не вламываться.
— Входите. - Холодный мужской голос просочился сквозь двери, сквозь Руна. Но он отбросил все признаки своего бешено колотящегося сердца и скользнул в комнату, закрыв за собой дверь.
Личный кабинет Осеннего Короля был больше, чем большинство домов рассчитанных на одну семью. Книжные полки занимали по два этажа на каждой стене, заставленные томами и артефактами, как старыми, так и новыми, магическими и обычными. Золотой балкон делил прямоугольное пространство пополам, куда можно было попасть по винтовой лестнице спереди и сзади, а тяжелые черные бархатные шторы в данный момент закрывали утренний свет из высоких окон, выходящих во внутренний двор виллы.
Глаз Руна привлекла модель Солнечной системы в дальнем конце комнаты: действующая модель их семи планет, луны и солнца. Изготовленная из чистого золота. Рун был загипнотизирован ей еще с детства, когда был настолько глуп, что верил, будто отцу на него действительно было не наплевать, проводя здесь часы, наблюдая, как мужчина делает какие-то наблюдения и вычисления, которые он записывал в свои черные кожаные блокноты. Он только однажды спросил, что именно ищет его отец.
Образцы-вот и все, что отвечал отец.
Осенний Король сидел за одним из четырех массивных рабочих столов, заваленных книгами и множеством стеклянных и металлических приспособлений. Эксперименты на предмет того, что, черт возьми, его отец делал с этими образцами. Рун прошел мимо одного из столов, где в стеклянном шаре, установленном над пламенем горелкой, вероятно, принадлежавшем его отцу, —пузырилась радужная жидкость, из которой клубился фиолетовый дым.
— Мне следует надеть защитный костюм? - Спросил Рун, направляясь к рабочему столу, на который отец смотрел сквозь призму длиной в фут, заключенную в какое-то изящное серебряное приспособление.
— Изложи свое дело, принц, - коротко сказал отец, устремив янтарный глаз на смотровой прибор на вершине призмы.
Рун воздержался от комментариев о том, что почувствовали бы налогоплательщики этого города, если бы узнали, как проводит свои дни один из семи глав. Все шесть нижестоящих глав были назначены Микой, а не избраны каким-либо демократическим процессом. Существовали советы внутри советов, призванные создать у людей иллюзию контроля, но главный порядок вещей был прост: правитель правил, а городские главы управляли своими округами под его началом. Кроме того, 33-й Легион подчинялся только губернатору, в то время как Аикс подчинялся городским главам, разделенным на подразделения по районам. Волки утверждали, что стаи оборотней были командирами Аикс—но Фейри настаивали, что это все принадлежало им. Это затрудняло разделение—утверждение—ответственности.
Вот уже пятнадцать лет, как Рун возглавляет подразделение Фейри в Аикс. Его отец отдал приказ, и он подчинился. У него не было выбора. Хорошо, что он всю свою жизнь учился быть смертоносным, умелым убийцей.
Не то чтобы это доставляло ему какую-то особенную радость.
— Происходит какое-то серьезное дерьмо, - сказал Рун, останавливаясь по другую сторону стола.
— Меня только что посетил Исайя Тибериан. Максимус Терциан был убит прошлой ночью-точно так же, как была убита Даника и ее стая.
Его отец отрегулировал какой-то диск на призматическом устройстве.
— Я получил это сообщение сегодня утром. Похоже, Филип Бриггс не был убийцей.
Рун напрягся.
— Когда ты собирался рассказать мне?
Отец оторвал взгляд от призматического устройства.
— Разве я обязан тебе все сообщать, принц?
Этот ублюдок определенно не был им, если не считать титула. Хотя они были близки по силе, факт оставался фактом: Рун, несмотря на свой звездный статус и владение звездным мечом, всегда будет иметь чуть меньше власти, чем его отец. Он так и не решил, после того, как прошел через свое испытание и совершил переброс пятьдесят лет назад, было ли это облегчением или проклятием, чтобы оказаться ниже в рейтинге силы. С одной стороны, если бы он превзошел своего отца, игровое поле склонилось бы в его пользу. С другой стороны, это утвердило бы его в качестве соперника.
Видя, что его отец делает с соперниками, лучше не попадать в этот список.
— Эта информация жизненно важна. Я уже позвонил Флинну и Деклану, чтобы они усилили патрулирование в Пяти Розах. Мы будем следить за каждой улицей.
— Тогда, кажется, мне не нужно было говорить тебе об этом, не так ли?
Его отцу было почти пятьсот лет, большую часть этого времени он носил золотую корону осеннего короля, и все это время был мудаком. И он по—прежнему не выказывал никаких признаков старения-не так, как Фейри, с их постепенным угасанием в смерти, как рубашка, выстиранная слишком много раз.
Так что это будет продолжаться еще несколько столетий. Игра в принца. Приходится стучать в дверь и ждать разрешения войти. Нужно встать на колени и повиноваться.
Рун был одним из дюжины принцев Фейри по всей планете Мидгард—и встречался с большинством из них на протяжении десятилетий. Но он стоял особняком, как единственный Звездорожденный среди них. Среди всех Фейри.
Как и Рун, другие принцы служили под началом тщеславных королей, размещенных на различных территориях в качестве глав городских округов или участков дикой природы. Некоторые из них ждали своего трона веками, отсчитывая каждое десятилетие, как будто это были всего лишь месяцы.
Это вызывало у него отвращение. Как и то, что все, что у него было, финансировалось ублюдком: офис над баром, вилла в Пяти Розах, украшенная бесценным антиквариатом, который отец подарил ему, выиграв Звездный меч во время его испытания. Рун никогда не останавливался на вилле, предпочитая жить в доме, который он делил с двумя своими лучшими друзьями недалеко от Старой площади.
Также купленный на деньги отца.
Официально деньги поступали от " зарплаты", которую Рун получал за руководство вспомогательными патрулями Фейри. Но подпись его отца украшала этот еженедельный чек.
Осенний король поднял призматическое устройство.
— Командир 33-го полка сказал что-нибудь важное?
Встреча прошла на волоске от катастрофы.
Во-первых, Тибериан допрашивал его о местонахождении Брайс прошлой ночью, пока Рун был на одном дыхании от желания выбить все дерьмо из ангела, командира 33-го. Тогда у Тибериана хватило наглости спросить о местонахождении Руна.
Рун воздержался от того, чтобы сообщить командиру, что избить Максимуса Терциана за то, что он схватил Брайс за руку, было заманчиво.
Она бы ему за это голову откусила. И она сумела справиться с собой, избавив Руна от политического кошмара, разжигания кровной вражды между их двумя домами. Не только между Небом и Дыханием, Пламенем и Тенью, но и между Данаанами и Терцианами. И так каждый Фейри и вампир, живущий в Вальбаре и Пангере. Фейри не лезли в свои кровные распри. Как и вампиры.
— Нет, - ответил Рун. — Хотя Максимус Терциан умер через несколько часов после деловой встречи с Брайс.
Отец опустил призму, скривив губы.
— Я же просил тебя предупредить эту девчонку, чтобы она молчала.
Эта девчонка. Для их отца Брайс всегда была той девчонкой, или той самой девчонкой. Рун не слышал, чтобы мужчина произносил ее имя. Со времени ее первого и последнего визита на эту виллу. Двенадцать лет назад.
После этого визита все изменилось. Брайс впервые приехала сюда-озорная тринадцатилетняя девчонка, готовая наконец-то встретиться с отцом и его людьми. Встретиться с Руном, который был заинтригован перспективой обнаружить, что у него есть сводная сестра после более чем шестидесяти лет жизни единственным ребенком.
Осенний король настоял, чтобы визит был тайным—не говоря очевидного: пока Оракул не шепнет о твоем будущем. То, что произошло, стало настоящей катастрофой не только для Брайс, но и для Руна. Его грудь все еще болела, когда он вспоминал, как она покидала виллу в слезах ярости, отказываясь оглянуться через плечо хотя бы раз. Обращение отца с Брайс открыло Руну глаза на истинную природу Осеннего Короля... и холодный Фейри-мужчина до него никогда не забывал этого факта.
В течение следующих трех лет Рун часто навещала Брайс у родителей. Она была самым ярким пятном в его жизни, если быть честным. До той глупой, постыдной ссоры между ними, которая привела все в такой хаос, что Брайс все еще ненавидел его до глубины души. Он не винил ее—во всяком случае, не в тех словах, которые произнес, о которых сразу же пожалел.
— Встреча Брайс с Максимусом прошла при моем предупреждении вести себя прилично. Я приехал как раз в тот момент, когда она собиралась уходить.
Когда он получил этот звонок от Ризо Сергатто, смеющийся голос бабочки-оборотня был необычно серьезен, он побежал к Белому ворону, не давая себе времени передумать.
— Я ее алиби, если верить Тибериану—я сказал ему, что провожал ее домой и оставался там до тех пор, пока Терциан не умер.
Лицо отца ничего не выражало.
— И все же мне не кажется очень лестным, что девушка была в клубе в обе ночи и общалась с жертвами за несколько часов до этого.
— Брайс не имеет никакого отношения к убийствам, - натянуто произнесла Рун. — Несмотря на все это дерьмо с алиби, губернатор тоже должен в это поверить, потому что Тибериан поклялся, что Брайс охраняет 33-й полк.
Было бы замечательно, что они потрудились сделать это, если бы все ангелы не были высокомерными придурками. К счастью, самый самонадеянный из этих придурков не был тем, кто нанес Руну именно этот визит.
— Эта девушка всегда обладала потрясающим талантом быть там, где ей не следует быть.
Рун сдерживал гнев, бушевавший в нем, его теневая магия пыталась укрыть его, защитить от посторонних глаз. Еще одна причина, по которой отец был недоволен: помимо даров Звездорожденных, большая часть его магии была от родни матери—фейри, которые правили Авалленом, окутанным туманом островом на севере. Священное сердце дома Фэ. Его отец сжег бы Аваллен дотла, если бы мог. То, что Рун не обладал силой огня своего отца, пламенем большинства Вальбаранских Фейри, что он вместо этого обладал Авалленскими способностями—больше, чем когда—либо позволял себе Рун-призывать и проходить сквозь тени, было непростительным оскорблением.
Между отцом и сыном воцарилась тишина, прерываемая только тиканьем металла в другом конце комнаты, когда планеты медленно задвигались по своей орбите.
Отец поднял призму и поднес ее к первым огонькам, мерцающим в одной из трех хрустальных люстр.
— Тибериан сказал, что губернатор хочет, чтобы эти убийства держались в секрете, но мне нужно ваше разрешение, чтобы предупредить мою мать. - Каждое слово произносилось с трудом. — Мне нужно ваше разрешение.
Отец махнул рукой:
— Разрешение получено. Она прислушается к предупреждению.
Точно так же, как мать Рун всю свою жизнь всем подчинялся.
Она выслушает его, затаится и, без сомнения, с радостью примет дополнительных охранников, присланных на ее виллу, расположенную в квартале от его собственной, пока все это дерьмо не будет улажено. Может быть, он даже останется с ней на ночь.

Она не была королевой—даже женой. Нет, его милая, добрая мать была выбрана для одной цели: размножения. После нескольких столетий правления Осенний Король решил, что ему нужен наследник. Как дочь знатного дома, покинувшего двор Аваллена, она с радостью выполняла свой долг, благодарная за вечную привилегию, которую он ей предоставлял. За все семьдесят пять лет жизни Рун ни разу не слышал от нее ни одного плохого слова в сторону отца. О жизни, к которой ее призвали.
Даже когда у Эмбер и его отца были тайные, катастрофические отношения, его мать не ревновала. До нее и после нее было так много других женщин. И все же ни одна из них не была официально избрана, как она, чтобы продолжать королевскую родословную. И когда появилась Брайс, в те несколько раз, когда его мать встречалась с ней, она была добра. Даже полюбила ее.
Рун не мог сказать, восхищался ли он своей матерью за то, что она никогда не подвергала сомнению позолоченную клетку, в которой жила.
Возможно, он никогда не поймет свою мать, но это не остановит его жестокую гордость, что он унаследовал ее родословную, что его хождение по теням отличало его от мудака сидящего перед ним, постоянное, желанное напоминание о том, что он не должен превращаться в властного придурка. Даже если большинство родственников его матери в Аваллене были немного лучше. Особенно его кузены.
— Может быть, тебе стоит позвонить ей, - сказала Рун, — и предупредить лично. Она бы оценила твою заботу.
— Я вообще-то занят, - спокойно ответил отец. Это всегда удивляло Руна: каким холодным был его отец, когда эти языки пламени горели в его жилах. — Ты можешь сообщить ей сам. И ты воздержишься от того, чтобы говорить мне, как управлять моими отношениями с твоей матерью.
— У тебя нет никаких отношений. Ты вырастил ее, как кобылу, и отправил на пастбище.
В комнате вспыхнула зола.
— Ты очень хорошо воспользовался своим происхождением, Звезднорожденный.
Рун не осмелился произнести слова, которые так и рвались сорваться с его губ. Даже когда мой дурацкий гребаный титул принес тебе еще большее влияние в империи и среди твоих собратьев-королей, он все еще раздражал, не так ли? Что твой сын, а не ты, извлек Звездный меч из пещеры принцев в темном сердце Аваллена. Что твой сын, а не ты, стоял среди давно умерших Звездорожденных принцев, спящих в своих саркофагах, и был признан достойным вытащить меч из ножен. Сколько раз ты пытался вытащить меч, когда был молод? Сколько исследований ты провел, чтобы найти способы заполучить его, не будучи избранным?
Отец погрозил ему пальцем:
— Мне нужен твой дар.
— Но почему? - Его способности Звездорожденного были не более чем искрой звездного света в его ладони. Его теневые таланты были более интересным даром. Даже мониторы температуры на высокотехнологичных камерах в этом городе не могли обнаружить его, когда он шел тенью.
Его отец поднял призму.
— Направь луч своего звездного света через это. - Не дожидаясь ответа, отец снова приложил глаз к металлическому смотровому устройству на вершине призмы.
Обычно Руну требовалась большая концентрация, чтобы вызвать свой звездный свет, и это обычно оставляло его с головной болью в течение нескольких часов, но... он был достаточно заинтригован, чтобы попытаться.
Положив указательный палец на кристалл призмы, Рун закрыл глаза и сосредоточился на своем дыхании. Пусть щелкающий металл модели Солнечной системы уведет его вниз, вниз, вниз в черную яму внутри него, мимо бурлящего колодца его теней, к маленькой впадине под ними. Там, свернувшись калачиком, словно какое-то зимующее существо, лежало единственное семя радужного света.
Он осторожно обхватил его мысленной ладонью, разбудил и осторожно поднял вверх, как будто нес в руках воду. Сила, мерцающая от предвкушения, теплая и прекрасная, и почти единственная часть его самого, которая ему нравилась.
Рун открыл глаза и увидел, что звездный свет пляшет на кончике его пальца, преломляясь сквозь призму.
Отец отрегулировал несколько циферблатов на приборе, делая пометки другой рукой.
Семя звездного света стало ускользать, распадаясь в воздухе вокруг них.
— Еще минутку, - приказал король.
Рун стиснул зубы, словно это каким-то образом удерживало бы звездный свет от растворения.
Еще один щелчок устройства, и еще одна запись, сделанная древним жестким почерком. Старый язык Фейри-его отец записывал все на полузабытом языке, которым пользовался их народ, когда они впервые пришли в Мидгард через Северный разлом.
Звездный свет задрожал, вспыхнул и исчез в никуда. Осенний Король раздраженно хмыкнул, но Рун едва расслышал его сквозь шум в голове.
Он достаточно овладел собой, чтобы обратить внимание на то, как отец заканчивает свои записи.
— Что ты вообще делаешь с этой штукой?
— Изучаю, как свет движется по миру. Как он может быть сформирован.
— Разве у нас в ККУ нет ученых, которые занимаются этим дерьмом?
— Их интересы не совпадают с моими. - Отец внимательно посмотрел на него. А затем сказал без намека на предупреждение, — Пришло время подумать о подходящих женщинах для брака.
Рун моргнул.
— Для тебя?
— Не валяй дурака. - Отец захлопнул блокнот и откинулся на спинку стула. — Ты обязан нашей родословной произвести наследника и расширить наши союзы. Оракул предсказал, что ты будешь справедливым королем. Это первый шаг в этом направлении.
Все Фейри, мужчины и женщины, посещали городской Оракул в возрасте тринадцати лет как один из двух великих ритуалов вступления во взрослую жизнь: сначала Оракул, а затем испытание—несколько лет или десятилетий спустя.
Желудок Руна скрутило при воспоминании об этом первом ритуале, гораздо более страшном, чем его мучительное испытание во многих отношениях.
— Я не собираюсь жениться.
— Брак-это политический контракт. Роди наследника, а потом возвращайся трахать кого хочешь.
— Я не собираюсь жениться. И уж точно не в браке по расчету. - Прорычал Рун.
— Ты будешь делать то, что тебе скажут.
— Ты, мать твою, не женился.
— Я не нуждался в Союзе.
— Но почему сейчас?
— За океаном бушует война, если ты не в курсе. Она ухудшается с каждым днем и вполне может распространиться сюда. Я не планирую входить в нее без страховки.
Пульс бешено застучал, Рун уставился на отца. Он был совершенно серьезен.
— Ты собираешься заставить меня жениться, чтобы у нас были надежные союзники в войне? Разве мы не союзники Астери?
— Так и есть. Но война-это переменчивое время. Рейтинги власти можно легко перетасовать. Мы должны продемонстрировать, насколько мы жизненно важны и влиятельны.
Рун обдумал эти слова.
— Ты говоришь о браке с кем-то не из Фейри. - Его отец должен был волноваться, чтобы даже подумать о чем-то столь редком.
— Королева Гекуба умерла в прошлом месяце. Ее дочь, Гипаксия, была коронована новой королевой ведьм Вальбары.
Рун видел репортажи в новостях. Гипаксия Энадор была молода, не старше двадцати шести лет. Фотографий ее не существовало, так как мать держала ее взаперти в своей горной крепости.
— Ее правление будет официально признано Астери на саммите в следующем месяце. Вскоре после этого я свяжу ее с Фейри.
— Ты забываешь, что Гипаксия будет иметь право голоса. Она вполне может посмеяться над тобой.
— Мои шпионы говорят, что она прислушается к старой дружбе своей матери с нами и достаточно будет напугана, как новый правитель, чтобы принять дружескую руку, которую мы предлагаем.
У Руна было отчетливое ощущение, что его затягивают в паутину, Осенний Король все ближе и ближе притягивает его к своему сердцу.
— Я не женюсь на ней.
— Ты наследный принц Вальбаранских Фейри. У тебя нет выбора. - Холодное лицо отца стало так похоже на лицо Брай, от чего Рун отвернулся, не в силах вынести этого. Просто чудо, что до сих пор никто не разгадал их тайну. — Рог Луны так и не найден.
Рун снова повернулся к отцу.
— Ну и что? Какое отношение одно имеет к другому?
— Я хочу, чтобы ты его нашел.
Рун взглянул на блокноты, на призму.
— Он пропал два года назад.
— И теперь я заинтересован в том, чтобы его найти. Сначала Рог принадлежал Фэйри. Общественный интерес к его возвращению ослабел; сейчас самое подходящее время для его поисков.
Отец постучал пальцем по столу. Что-то его разозлило. Рун вспомнил, что видел в расписании отца этим утром, когда бегло просматривал его в качестве командира вспомогательного отряда Фейри. Встречи с прихорашивающейся знатью Фейри, тренировка с его личной охраной, и...
— Встреча с Микой прошла хорошо этим утром, я так понимаю.
Молчание отца подтвердило его подозрения. Осенний Король пригвоздил его своими янтарными глазами, взвешивая позу Руна, выражение его лица, все это.
— Мика хотел обсудить укрепление обороноспособности нашего города, если конфликт за океаном распространится сюда, - сказал Рун, понимая, что он всегда не договаривает, но его отец сказал:
— Он ясно дал понять, что Фейри... не такие, какими были когда-то.
Рун напрягся.
— Вспомогательные отряды Фейри в такой же хорошей форме, как и у волков.
— Речь идет не о нашей силе оружия, а о нашей силе как народа. - Голос его отца сочился отвращением. — Феи давно исчезли—наша магия ослабевает с каждым поколением, как разбавленное вино. - Он нахмурился, глядя на Руна. — Первый Звездорожденный принц может ослепить врага вспышкой своего звездного света. Ты едва можешь вызвать искру на мгновение.
Рун стиснул зубы.
— Губернатор надавил на твои слабые места. Ну и что?
— Он оскорбил нашу силу. - Волосы его отца горели огнем, как будто пряди расплавились. — Он сказал, что мы сначала отказались от Рога, а потом потеряли его два года назад.
— Его украли из храма Луны. Мы его, блядь, не потеряли. - Рун почти ничего не знал об этом предмете, даже не беспокоился, когда он пропал два года назад.
— Мы позволили использовать священный артефакт нашего народа в качестве дешевой достопримечательности для туристов, - отрезал его отец. — И я хочу, чтобы ты нашел его. - Чтобы его отец мог утереть нос Мике.
Мелкий, хрупкий мужчина. Это все, чем был его отец.
— У Рога нет силы, - напомнил ему Рун.
— Это символ, а символы всегда будут обладать собственной силой. - Волосы его отца загорелись ярче.
Рун подавил желание съежиться, его тело напряглось при воспоминании о том, как обжигающая рука короля обвилась вокруг его руки, обжигая плоть. Никакие тени никогда не могли скрыть его от него.
— Найди Рог, Рун. Если война придет к этим берегам, наш народ будет нуждаться в нем во многих отношениях.
Янтарные глаза отца вспыхнули. Было еще кое-что, о чем мужчина ему не говорил.
Рун мог думать только об одном, что могло вызвать такое сильное раздражение: Мика снова предложил Руну заменить его отца на посту главы города в Пяти Розах. Слухи ходили уже много лет, и Рун не сомневался, что Архангел достаточно умен, чтобы понять, как сильно это разозлит Осеннего Короля. С приближением саммита, Мика знал, что разозлить короля Фейри упоминанием о его угасающей силе было хорошим способом убедиться, что Фэйри был готов к этому, независимо от любой войны.
Рун отложил эту информацию в сторону.
— Почему бы тебе не поискать Рог?
Отец выдохнул через свой длинный тонкий нос, и огонь в нем превратился в тлеющие угли. Король кивнул в сторону руки Руна, где только что был звездный свет.
— Я уже искал его. Два года назад. - Рун моргнул, но его отец продолжил: — изначально Рог принадлежал Пелиасу, первому Звезднорожденному принцу. Ты можешь обнаружить, что подобное призывает к подобному-просто исследуя его, ты можешь обнаружить то, что было скрыто от других.
В эти дни Рун почти не утруждал себя чтением чего-либо, кроме новостей и отчетов Аикс. Перспектива корпеть над древними фолиантами на случай, если что-то выскочит на него из-за угла, пока убийца разгуливает на свободе...
— У нас будут большие неприятности с губернатором, если мы возьмем Рог себе.
— Тогда помалкивай, принц. - Его отец снова открыл блокнот. Разговор окончен.
Да, это было не более чем политическое самолюбование. Мика насмехался над его отцом, оскорблял его силу—и теперь отец покажет ему, где именно стоит Фейри.
Рун стиснул зубы. Ему нужно было выпить. Чертовски крепкий напиток.
Его голова кружилась, когда он шел к двери, боль от вызова звездного света кружилась с каждым брошенным ему словом.
Я же просил тебя предупредить эту девчонку, чтобы она молчала.
Найди Рог.
Подобное притягивает подобное.
Подходящий брак.
Произвести на свет наследника.
Ты в долгу перед нашей родословной.
Рун захлопнул за собой дверь. Только пройдя половину коридора, он рассмеялся резким, скрипучим смехом. По крайней мере, этот мудак до сих пор не знал, что он солгал о том, что Оракул сказал ему десятилетия назад.
С каждым шагом, покидая виллу отца, Рун снова слышал неземной шепот Оракула, читавшего дым, пока он дрожал в ее тусклой мраморной комнате:
Королевская родословная закончится на тебе, принц.

Глава 15

Сиринкс ткнула лапой в окно, ее сморщенная морда ударилась о стекло. Она непрерывно шипела в течение последних десяти минут, и Брайс, более чем готовая устроиться на плюшевых подушках углового дивана и посмотреть свое любимое реалити-шоу во вторник вечером, наконец повернулась, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот шум.
Размером чуть больше терьера, химера пыхтела и царапала лапой стекло от пола до потолка, заходящее солнце золотило ее жесткую золотистую шерсть. Длинный хвост, покрытый темной шерстью на конце, как у льва, раскачивался взад и вперед. Ее сложенные маленькие уши были прижаты к круглой пушистой голове, складки и шерсть на шее—не совсем грива-вибрировали от ее рычания, а слишком большие лапы, оканчивающиеся птичьими когтями, были теперь слишком большими...
— Прекрати это! Ты царапаешь стекло!
Сиринкс оглянулась через округлое плечо, ее сморщенная морда была больше похожа на собачью, чем на что-либо другое, и прищурила свои темные глаза. Брайс ответила ей свирепым взглядом.
Остаток дня был долгим, странным и утомительным, особенно после того, как она получила сообщение от Джунипер, в котором Фьюри предупреждала ее о невиновности Бриггса и новом убийстве, и предупреждала Брайс быть осторожной. Она сомневалась, что подруга знала о ее участии в поисках убийцы, или об ангеле, которому было поручено работать с ней, но это задело—совсем немного. Эта Фьюри не потрудилась связаться с ней лично. Даже Джун сделала это по переписке, а не лицом к лицу.
Брайс чувствовала, что завтрашний день будет таким же утомительным, если не хуже. Так что завязывать бой с химерой не входило в ее планы.
— Ты только что гуляла, - напомнила она Сиринкс. — И съела дополнительную порцию ужина.
Сиринкс хмыкнула и снова поскребла окно.
— Плохо! - прошипела она. Конечно, без особого энтузиазма, но она старалась говорить авторитетно.
Там, где дело касалось маленького зверька, доминирование было качеством, которое, как они оба притворялись, у нее было.
Застонав, Брайс выбралась из гнезда подушек и прошлась по деревянному полу и ковру к окну. Внизу по улице медленно проезжали машины, несколько припозднившихся пассажиров тащились домой, а несколько завсегдатаев обеденного зала рука об руку направлялись в один из лучших ресторанов на берегу реки в конце квартала. Над ними заходящее солнце окрашивало небо красным, золотым и розовым, пальмы и кипарисы покачивались на благоухающем весеннем ветру, и... и это был крылатый парень, сидящий на противоположной крыше. Смотрящий прямо на нее.
Она узнала эти серые крылья, темные, до плеч волосы, и эти широкие плечи.
Для защиты, сказал Мика.
Чушь. У нее было сильное чувство, что губернатор все еще не доверяет ей, с алиби или нет.
Брайс одарила Ханта Аталара ослепительной улыбкой и задернула тяжелые шторы.
Сиринкс завопила, когда ткань задела ее, выворачивая свое толстое маленькое тело из складок. Его хвост хлестал из стороны в сторону, и она уперла руки в бока.
— Ты наслаждалась этим зрелищем?
Сиринкс показала все свои острые зубы, издала еще один вопль, подбежала к дивану и бросилась на теплые подушки, где сидела Брайс. Портрет отчаяния.
Через мгновение на кофейном столике зазвонил телефон. Как раз в тот момент, когда началось ее шоу.
Она не знала номера, но ничуть не удивилась, когда сняла трубку, плюхнулась на подушки, и Хант прорычал:
— Я хочу посмотреть шоу.
Она положила обе босые ноги на стол.
— Я и не знала, что ангелы смотрят дурацкий телевизор.
— Я бы предпочел посмотреть игру в Солнечный Мяч, которая идет прямо сейчас, но что есть, то есть.
Мысль о том, что Умбра Мортис смотрит шоу про свидания, была достаточно смехотворной, от чего Брайс нажала паузу в прямом эфире. По крайней мере, теперь она могла быстро избежать рекламы
— Что ты делаешь на этой крыше, Аталар?
— То, что мне было приказано.
— Защита меня не дает тебе права вторгаться в мою личную жизнь. - Она могла бы признать, что поступила мудро, позволив ему охранять ее, но не нужно было переступать через границы.
— Другие люди с этим не согласятся. - Она открыла рот, но он перебил ее. — У меня есть приказ. Я не могу ослушаться его.
Ее желудок сжался. Нет, Хант Аталар определенно не мог ослушаться приказа.
Ни один раб, будь то Ванир или человек, не мог этого сделать. Поэтому она вместо этого спросила:
— А как, собственно, ты узнал этот номер?
— Это есть в твоем досье.
Она постучала ногой по столу.
— Ты нанес визит принцу Руну? - Она бы отдала золотую марку, чтобы посмотреть, как ее брат столкнется лицом к лицу с личным убийцей Мики.
Хант проворчал:
— Исайя сделал это. - Она улыбнулась. — Это был стандартный протокол.
— Значит, даже после того, как твой босс поручил мне найти убийцу, ты почувствовал необходимость проверить мое алиби?
— Я не писал этих гребаных правил, Квинлан.
— Хм.
— Открой шторы.
— Нет, спасибо.
— Или ты могла бы пригласить меня и облегчить мою работу.
— Щас.
— Но почему?
— Потому что с этой крыши ты можешь делать свою работу так же хорошо.
Смех Ханта пробежал по ее костям.
— Нам приказано докопаться до сути этих убийств. Так что мне неприятно говорить тебе это, дорогая, но мы собираемся стать кем-то личным и близким.
То, как он сказал слово " Дорогая" —полное унизительной, снисходительной развязности—заставило ее заскрежетать зубами.
Брайс встала, подошла к окну от пола до потолка под пристальным наблюдением Сиринкс и отодвинула занавески достаточно, чтобы увидеть Ангела, стоящего на противоположной крыше, державшего телефон у уха, его серые крылья слегка раскинулись, словно балансируя против ветра.
— Я уверена, что ты не в восторге от всей этой истории с защитником девиц, но меня попросили возглавить это дело. Ты-запасной вариант.
Даже с противоположной стороны улицы она видела, как он закатил глаза.
— Может, обойдемся без этой чепухи?
Сиринкс толкнула ее в икры, затем просунула свое лицо мимо ее ног, чтобы посмотреть на ангела.
— Что это у тебя за зверушка?
— Химера.
— Выглядит дорого.
— Так оно и есть.
— Твоя квартира тоже выглядит чертовски дорогой. Эта колдунья должно быть хорошо платит тебе.
— Возможно. - Правда и ложь.
Его крылья раскрылись.
— Теперь у тебя есть мой номер. Позвони, если что-то пойдет не так, или почувствуешь, что что-то не так, или если тебе что-то понадобится.
— Как пицца, например?
Она ясно видела, как Хант поднял над головой средний палец. Действительно, тень смерти.
— Из тебя вышел бы отличный посыльный с такими крыльями, - промурлыкала Брайс. Но ангелы в Лунатионе никогда не опускались до такой работы.
— Держи чертовы шторы открытыми, Квинлан. - Он повесил трубку.
Она лишь насмешливо помахала ему рукой. И полностью задернуть шторы.
Ее телефон зажужжал от сообщения, когда она снова плюхнулась на стул.
У тебя есть чары, охраняющие квартиру?
Она закатила глаза, печатая в ответ:
Разве я похожа на дуру?
Хант быстро прислал ответ, какое—то дерьмо происходит в этом городе, и ты была одарена защитой класса А от этого-и все же ты доводишь мои яйца до предела. Я думаю, что это достаточный ответ относительно вашего интеллекта.
Ее большие пальцы летали над экраном, когда она нахмурилась и написала:
Пожалуйста, лети черту.
Она нажала кнопку " Отправить", прежде чем успела подумать, разумно ли говорить это Умбре Мортис.
Он не ответил. С самодовольной улыбкой она взяла пульт.
Глухой удар в окно заставил ее выпрыгнуть из своей кожи и отправить Сиринкс в безумном рывке к занавескам, вопя своей пушистой головой.
Она спрыгнула с дивана, отдергивая занавески, гадая, какую хрень он швырнул в ее окно.
Падший ангел парил прямо там. Уставившись на нее.
Она отказалась отступать, хотя сердце ее бешено заколотилось. Отказалась делать что-либо, кроме как распахнуть окно, ветер от его могучих крыльев зашевелил ее волосы.
— Что?
Его темные глаза даже не моргнули. Поразительно-это было единственное слово, которое Брайс могла придумать, чтобы описать его красивое лицо, полное мощных линий и острых скул.
— Ты можешь сделать это расследование легким или трудным.
— А я нет...
— Пощадить меня. - Темные волосы Ханта развевались на ветру. Шелест и хлопанье крыльев заглушили движение внизу-и люди, и Ваниры теперь таращились на него. — Тебе не нравится, когда за тобой наблюдают, или балуют, или что-то еще. - Он скрестил мускулистые руки на груди.
— Никто из нас не имеет права голоса в этом соглашении. Так что вместо того, чтобы тратить время на споры о границах, почему бы тебе не составить список подозреваемых и передвижений Даники?
— Почему бы тебе не перестать говорить мне, что я должна делать со своим временем?
Она могла бы поклясться, что почувствовала вкус эфира, когда он прорычал:
— Я буду с тобой откровенен.
— Ханжа.
Его ноздри раздулись.
— Я сделаю все, что потребуется, чтобы раскрыть это дело. Даже если это означает привязать тебя к гребаному стулу, пока ты не напишешь эти списки.
Она ухмыльнулась.
— Рабство. Хорошо.
Глаза Ханта потемнели.
— Не. Веди. Себя. Так. Со. Мной.
— Да, да, ты же Умбра Мортис.
Его зубы сверкнули.
— Мне все равно, как ты меня называешь, Квинлан, лишь бы ты делала то, что тебе говорят.
Чертов придурок.
— Бессмертие-это долгий срок, чтобы иметь гигантскую палку в заднице. - Брайс уперла руки в бока. Не важно, что она была полностью подорвана Сиринкс, танцующей у ее ног, скачущей на месте.
Оторвав от нее взгляд, ангел окинул взглядом свою любимицу, приподняв брови. Сиринкс замахала хвостом подпрыгивая. Хант фыркнул, словно сам того не желая.
— Ты ведь умный зверек, правда? - Он бросил презрительный взгляд на Брайс. — Похоже, он умнее своей хозяйки.
Пусть это будет король Придурков.
Но Сиринкс любезничала. И у Брайс появилось глупое, непреодолимое желание спрятать Сиринкс от Ханта, от кого угодно, от чего угодно. Она принадлежала ей и никому другому, и ей не особенно нравилась мысль о том, что кто-то может войти в их маленький пузырь...
Хант снова подняла на нее взгляд.
— У тебя есть какое-нибудь оружие? - Чисто мужской блеск в его глазах подсказал ей, что он думает иначе.
— Побеспокоишь меня еще раз, - ласково сказала она, прежде чем захлопнуть окно перед его носом, — и ты все узнаешь.
Интересно, подумал Хант, сколько неприятностей у него будет, если он бросит Брайс Квинлан в Истру?

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒