Оглавление 10 страница

— Барон Хойер, не так ли? — догадался Нортон.

— Да, — кивнула я. — Густав Хойер, один из трех Великих Магистров Братства. Чуть позже он стал главным советником нового короля.

— И кто же в твоем времени король?

— Доминир Тайден.

— Этот слизняк?! Но каким образом? — нахмурился Нортон. — У него не было ни единого шанса сесть на трон. Никто и никогда на него не ставил.

— Никто, кроме Братства Ворона, — согласилась я. — Ты спрашиваешь, каким образом это произошло? Все очень просто, Нортон! Потому что остальных не осталось… Они всех убили, а Сенат не посмел проголосовать против его кандидатуры.

— Но у «Патриотов» большинство, они бы этого не допустили. Я бы тоже этого не допустил!

— У твоих «Патриотов», — мой голос дрогнул, — не было больше никакого большинства. Говорю же, никого не осталось, кто бы смог им противостоять! Они всех убили, — на глаза навернулись слезы. — И тебя… И тебя они тоже убили! В моем времени тебя тоже не осталось!

Он кинул на меня изумленный взгляд, а я почувствовала, как по моим щекам потекли слезы.

— Братство Ворона обладало удивительной способностью предвидеть будущее и всегда делать правильные шаги. И помогала им…

— Агнесс?

— Да, их маленькая пророчица. Я выведала все это у Густава. Он, уверенный в том, что я полностью в его власти, делился со мной успехами Братства. — И попутно рассказывал, что собирается со мной сделать, когда мы поженимся. Страшные вещи, потому что он был монстром во плоти. — Еще он говорил о том, что станет с Марсией. К тому времени я уже знала, что не могу снять артефакт подчинения в настоящем, но могу уйти с ним в прошлое, где он не будет работать. И я слушала Хойера крайне внимательно, принимая его ухаживания, задавая наводящие вопросы. Мне нужно было выбрать правильное время… Тот момент, когда я еще могла хоть что-то исправить. Когда еще можно было остановить Братство. Наконец, я это сделала.

Выбрала то самое время и место.

— Поэтому ты оказалась без памяти на том постоялом дворе?

— Да, — сказала ему. — Пробила временной портал, но из-за перехода осталась без памяти и каких-либо вещей. Потому что с собой ничего нельзя взять. Только одежду и что-то совсем легкое. То, что можно удержать в руке… Поэтому у меня был свиток, в котором я все подробно для себя расписала.

— Но почему именно тот день? Из-за Агнесс?

— Не только, Нортон! Еще и из-за тебя… Потому что они убили тебя, на том постоялом дворе! — Я все же всхлипнула. — Ты им очень мешал — ты, и твои «Патриоты» и то, что ты куда выше их претендента в очереди на престол и мог бы получить корону Марсии, убей они короля и его ближайших родственников. Ты довольно популярен в Марсии — герой войны и любимец армии, поэтому тебе давно уже подписали смертный приговор. Твоя участь была предрешена, но я собиралась им помешать, а заодно рассчитывала на твою помощь. Правда, немного не напутала и оказалась в твоей комнате…

— В моей комнате? — удивился он.

Отмахнулась. Сейчас не время рассказывать ему о своих промахах!

— Вполне ожидаемо я потеряла память, а мое письмо сгорело… Но даже без него мне удалось изменить прошлое. Ты выжил, а Агнесс они так и не получили. Но я не знаю, хватит ли этого… Насколько ли сильно я его изменила, чтобы предотвратить государственный переворот. И хватит ли этого, чтобы положить конец их Братству. — Насчет этого я серьезно сомневалась. — Поэтому нам нужно все закончить. Остановить череду убийств, не дать им погубить короля и его сына. Найти оставшихся Великих Магистров и отдать всех Воронов под суд.

За все то, что уже они совершили и еще совершат.

— Когда будет покушение?

Я закрыла глаза, вспоминая даты. Затем, очнувшись, принялась раскручивать порядком помятый свиток.

— Вот, — сказала ему, ткнув пальцем в ровные строчки. — Выходит, через три дня. Король и его старший сын погибнут во время спуска на воду линкора «Победа». Будет жуткий пожар, никто не уцелеет. — Кроме разве что затеявших покушение из Братства Воронов. — В тот же вечер придет черед и остальных членов его семьи.

Сказала это и закрыла глаза, подумав, насколько сильно я вымоталась. Как мне бороться с гигантским осьминогом, протянувшись щупальца во все стороны Марсии? Что мне делать, если Нортон откажется помогать, не поверив моим словам?

— Рисаль, — притянул он меня к себе, — ты уже очень много сделала, но я довершу начатое. Теперь, когда я все знаю, мы обязательно положим им конец!

На это я покивала с благодарностью, понимая, что все будет отнюдь непросто. Да, в моем письме изложены факты, которые я успела выведать о Братстве, но с ними нельзя пойти ни в суд, ни к королю.

Вряд ли их впечатлят свидетельства из будущего!..

Но, по крайней мере, мы знали имена нескольких ключевых фигур и могли попытаться их остановить.

Правда, было еще кое-что. То, что глодало меня изнутри. То, что я должна была ему рассказать, но для этого мне снова пришлось набираться сил.

— Ты должен знать, — я заглянула ему в глаза, — что однажды все закончится.

— Что именно? — не понял он.

— Я смогу оставаться в прошлом слишком долго. Источник, который подпитывает временной переход, очень скоро ослабеет.

— О чем ты, Рисаль? — нахмурился Нортон.

— О том, что здесь, в твоем времени, я только гостья. Мое пребывание в прошлом зависит от силы источника. Самое долгое, сколько мне позволено остаться — от десяти дней до двух недель. Затем источник ослабеет, и меня выкинет обратно. В свое время, в тот самый момент, из которого я ушла.

Это произошло в замке Берталан, когда я, снедаемая отчаяньем, дожидаясь прибытия своего ненавистного жениха. Именно тогда, поняв, что тянуть больше нет времени, я активировала источник и распахнула портал.

Выбрала тот самый постоялый двор — долго изучала карты герцогства Аранского, — неподалеку от Малых Дубцов, где убили Нортона Вестегарда и похитили маленькую провидицу. Ушла, не зная, что меня там ждет, но встретила людей, которых полюбила и которых больше не хотела оставлять.

Но понимала, что придется.

— Этого не избежать, — сказала ему, стараясь не разрыдаться. — Таковы законы природы.

У меня оставалась самая малость, всего лишь несколько дней, после чего я вернусь назад, в свое время. И понятия не имела, что меня ждет через полтора года от сегодняшнего момента, потому что мне все-таки удалось изменить прошлое. Но к чему это приведет, ведали только Боги!..

Все же не удержалась — слезы снова потекли из глаз, и я всхлипнула. Затем зарыдала, и Нортон прижал меня к себе.

— Ты пробовала? — спросил у меня. — Пробовала навсегда остаться в прошлом?!

— Нет, — покачала головой. — Я уже несколько раз ходила через временные порталы, но всегда возвращалась назад. Иногда переход длился несколько минут, иногда задерживалась на пару часов, но в этот раз я активировала источник по максимуму. — Хотела дать себе как можно больше времени. — Оставаться я не пробовала, потому что… Потому что нам с папой и в голову не приходило, что это может понадобиться! Наоборот, мы старались, чтобы переходы были максимально стабильными. Чтобы не было сбоев и всегда существовала возможность вернуться.

— Вот видишь! — отозвался Нортон удовлетворенно. — Вот видишь, ты не пробовала. Быть может, существует способ организовать этот сбой?

Покачала головой.

— Нет, Нортон, я не знаю таких способов… Все зависит от источника, которым я напитала временной портал. Как только он ослабеет, мне придется вернуться. Таковы законы природы, и их уже не изменить.

— Ты не права, Рисаль! — упрямо произнес он. — Вам с отцом удалось шагнуть через время, и это огромный прорыв. Я уверен, что тебе под силу совершить еще один! Потому что твое место здесь, рядом со мной. Я больше не собираюсь тебя отпускать.

Коснулся пальцами моего подбородка, поворачивая к себе мое заплаканное лицо. Поцеловал. И целовал так долго, пока я не поняла — его слова идут от чистого сердца.

— Ты моя, Рисаль! — заявил он уверенно. — Моя, с того самого момента, как только я тебя увидел и захотел оставить себе. И ты всегда будешь моей.

И я ему поверила. Быть может, потому что тоже искренне этого хотела? Мечтала, чтобы пало Братство Ворона, и мы остались вместе навсегда.

Он, я и маленькая Агнесс.

Поэтому, давясь слезами, пообещала ему попробовать. Попробовать изменить законы природы, нарушить стабильность перехода и остаться в этом времени вместе с ними.

Но сперва мы должны были спасти короля и остановить проклятых Воронов!

Глава 11

11. 1

И мы летели, неслись в столицу, до которой из Бажена оказалось ехать те самые три дня, остававшиеся до покушения. Подгоняли коней, понимая, что можем и не успеть.

Нортон давно уже был наслышан о празднике в честь спуска на воду нового линкора, который должен был усилить королевский флот, оберегавший берега Марсии от вторжения Убрии и их союзников. Праздник обещал быть пышным, после чего боевой корабль с королем, наследным принцем и двумя его сестрами планировал выйти из устья реки Орнак в открытое море.

В моем письме упоминалось, что в этот день корабль сгорел дотла, унеся жизни всех членов королевской семьи, но деталей покушения я не знала — Хойер ими со мной не поделился.

Времени у нас оставалось совсем мало, но мы все еще могли успеть. Предупредить и остановить. К тому же, прислушиваясь к стуку копыт и поскрипыванию колес и поглядывая, как дремлет Лиза, чуть приоткрыв рот, я думала о том, что, чем, активнее мы вмешиваемся в планы Братства, тем сильнее меняется будущее… Мое будущее!

И это не могло меня не радовать — я надеялась на то, что дальше мы будем жить уже без Братства Воронов.

Нортон надеялся, судя по всему, на то же самое, поэтому ехали мы в столицу почти без остановок, лишь иногда меняя лошадей на почтовых станциях. Практически не спали — вернее, Нортон уговаривал меня поспать, но я так и не смогла — дремала в тряской карете с открытыми глазами, пытаясь вспомнить свою прежнюю жизнь.

Потому что стена в моей памяти все-таки рухнула, и часть воспоминаний накрыла меня с головой еще в монастыре, но на этом дело и закончилось. Мне приходилось раз за разом наведываться в свою память, пытаясь вытащить из нее подробности прошлой жизни.

Я вспоминала родителей — красивых и счастливых. Своего отца — любящего, заботливого, терпеливо занимавшегося со мной магией, уверенного, что мне не нужна никакая Академия. У меня великолепный магический дар, заявлял он каждому, кто удосуживался его выслушать, и он в состоянии обучить меня всему сам. Мне не стоит тратить долгие годы на то, чтобы получить никому ненужный диплом, потому что время — вот что самое ценное в жизни человека!..

Но при этом он сам иногда преподавал в столичной Академии, пытаясь объяснить, по его словам, премудрости восхитительной портальной магии «великовозрастным лоботрясам».

Правда, занимался со мной не только он. Ему помогал магистр Фабье, Темный Маг, по одной ему ведомой причине бежавший из Убрии, перешедший на сторону Марсии и нашедший приют в Берталане. Он тоже делился со мной своими знаниями, правда, в отличие от отца, заявляя, что мне не помешает освоить боевую магию.

Она пригодится в любом случае.

И оказался прав. Конфликт с Убрией обострился, и очень скоро мне представилась возможность применить навыки боевой магии на практике. Из-за своего расположения — Берталан находился на самой границе, — неподалеку от нас постоянно происходили стычки с беспокойным соседом. Затем началась война, убрийцы прорвали оборону и окружили Берталан.

Именно там, в стенах родного замка, я наслушалась смертоносного шелеста стрел, стоя плечом к плечу с защитниками Берталана, потому что наш дом стал убежищем для жителей окрестных деревень. Почти неделю мы держали осаду, пока не подошла регулярная армия и не откинула убрийцев.

Именно там у меня появилась возможность вдоволь насмотреться и на рваные раны, и на торчавшие из тел стрелы, и на ужасающие следы магических заклинаний — я помогала в лазарете, делая все возможное, чтобы сохранить жизнь нашим воинам.

…Потом война откатилась от наших стен, и мы вздохнули с явным облегчением. Правда, наша радость длилась недолго — сперва пришло известие, что папа погиб, а позже привезли и его тело.

Это стало для нас с мамой страшным ударом. Следующие месяцы я почти не помнила — они прошли для меня как в тумане. Знала лишь одно — война продолжалась, убрийцы снова прорвали оборону и были совсем рядом от Берталана.

Я искала утешение в работе в лазарете, тогда как мама окончательно слегла.

Наконец еще через десять месяцев Марсия все же выкинула врагов со своей территории, после чего был подписан спорный мир при Глодаре, и я сказала маме, что хватит. Так не может больше продолжаться!..

Она не должна хоронить себя в стенах Берталана, несмотря на то, что мы похоронили папу подле них. Он бы этого не хотел.

Уверена, он бы хотел, чтобы мы продолжали жить!

Но мама меня не послушала — весь следующий год она почти не выходила из своей комнаты, а если и покидала ее пределы, то лишь для того, чтобы бесцельно бродить по замку, словно пытаясь встретить папин дух.

Из-за ее апатии мне пришлось взять на себя управление Берталаном и принадлежавшими нам землям. К тому же, меня манили папины эксперименты, и я хотела продолжать его дело. Правда, без отца все валилось из рук — работа в лаборатории остановилась, к тому же, мне срочным образом пришлось учиться управлению хозяйством, потому что мама мне в этом была не помощницей.

Но если с делами в замке я еще более-менее справлялась, то для решения споров с арендаторами мне пришлось спешно подыскивать нового управляющего, так как старый погиб во время осады Берталана.

Именно тогда в нашей жизни появился Стиг Мортен — наш дальний сосед из джентри, тоже воевавший и умевший производить хорошее впечатление. Именно такое он на меня и произвел. К тому же, как позже оказалось, он предоставил фальшивые рекомендательные письма.

Позже я очень много раз проклинала себя за то, что не разглядела… Не сразу поняла, каким он оказался подлецом и пройдохой! Но Мортен старательно прятал свои мерзкие качества, проявив себя… года так через полтора.

Потому что сперва все шло вполне гладко. Он взял управление нашими землями в свои руки, и постепенно жизнь в Берталане стала налаживаться. Я следила за хозяйством и продолжила папины эксперименты. Мама наконец-таки стала вставать с кровати, и вскоре на ее щеках появился легкий румянец.

А затем она помолодела и похорошела.

Я решила, ее излечило столь любимое папой время, но у этого доктора оказалось совсем другое имя. Это была заслуга Стига Мортена, которому каким-то образом удалось завоевать мамино сердце.

Она снова расцвела.

Однажды я увидела их вместе — они прогуливались по замковому парку, держась за руки, — но решила, что это даже к лучшему. Пусть лучше так, чем она угасает на моих глазах! Не стала препятствовать их счастью, наоборот, сказала, что ободряю ее выбор.

Хотя по мне, Стиг был слишком груб. К тому же, излишне честолюбив — из простого джентри он мечтал высоко взлететь, иногда делясь своими планами за длинным столом в гостиной Берталана, когда мы еще пытались изображать из себя счастливую семью.

Я не переставала удивляться его несдержанным речам и простецким манерам. Но маме он нравился, поэтому Стиг Мортен довольно скоро стал новым лордом Берталан. Правда, он не собирался ограничиваться этим титулом и провинциальным замком, потому что, как оказалось, мечтал куда о более высоком взлете. Грезил вершить людские судьбы и управлять Марсией, поэтому давно уже вступил в Братство Воронов, посулившее ему мировое господство.

Он был одним из первых их адептов и удостоился чести называться магистримом — приближенным к Великим Магистрам, их правой рукой.

Об этом я узнала довольно скоро.

Через два месяца после маминой свадьбы развезся ад. Правда, какое-то время я еще врала самой себе, стараясь убедить, что все не так, как мне кажется. И что все у них хорошо.

Но затем перестала, заметив на мамином лице слезы, а на руках синяки, которые она тщетно пыталась скрыть под длинными рукавами или же с помощью наведенной иллюзии. Но мама никогда не была хорошей магичкой, и ее заклинания никуда не годились…

Тогда я отправилась к Стигу, давно уже занявшему папин кабинет, и заявила, что так не пойдет. Я этого не потерплю, и если еще раз он поднимет на маму руку, то и я тоже…

Я тоже ее подниму.

После чего искренне посоветовала ему не связываться с Высшим магом и оставить маму в покое. Вернее, сделать ее счастливой, раз уж он давал брачные обеты перед Богами…

Отчим выслушал меня совершенно спокойно, после чего заверил, что такого больше не повторится. И этот разговор состоялся у нас в первый и последний раз в жизни.

О, если бы я только знала, что он имел ввиду!.. Потому что той же ночью на меня напали. Явились вшестером, половина из них была сильными магами из Братства, и Стиг Мортен нацепил на меня тот проклятый браслет!..

— Теперь я твой хозяин, — заявил мне. — Твой, твоей мамаши и всего Берталана. Но очень скоро мне будет принадлежать вся Марсия! Я стану советником короля, а Вороны буду править миром.

Именно тогда я заметила на его руке свежую татуировку.

После этого Стиг рассказал о новых правилах, которым мне придется следовать, если я хочу, чтобы с моей матерью не произошло ничего плохого — раз уж мне безразлична собственная жизнь, как я заявила ему в запале, уставившись в ненавистное лицо.

И мне пришлось ему подчиниться, чтобы он прекратил ее истязать!..

С этого момента отчим стал меня контролировать. Следил за мной, опасаясь, что я сбегу и каким-то образом пожалуюсь на происходящее в Берталане папиным друзьям, герцогу Савийскому или королю. Поэтому в редкие визиты тех самых друзей в Берталан мне приходилось сидеть взаперти, а запуганная Стигом мама заверяла всех, что я больна. Наверное, именно из-за этого старый герцог Аранский ничего обо мне не знал, а я толком никогда его и не видела.

К тому же, мне приходилось сопровождать Стига Мортена в его поездках — он боялся оставлять меня одну в Берталане. Иногда отчим надолго задерживался в Бажене — у Братства Воронов там было что-то вроде временного штаба, — и я неделями жила в монастыре Всех Богов под надзором матушки Долорес. Мечтала о побеге, но проклятый браслет не позволял мне покинуть его стены.

Конечно же, я рассказала настоятельнице о творившемся в Берталане беззаконии. Умоляла ее помочь, но Братство Воронов хорошо платило ей за молчание… Поэтому на все мои рассказы о том, как страдает моя мама, но очень скоро станет страдать все королевство, настоятельница лишь отвечала, что нам помогут Боги.

Мы Их дети, и все в Их руках.

Но я давно уже поняла, что дожидаться Их милости нет никакого резона, поэтому готовилась к побегу, решив все исправить. Работала как проклятая в лаборатории, продолжив исследования моего отца. Мечтала с их помощью уничтожить Братство — отправиться в прошлое, чтобы изменить настоящее. Для этого старательно подслушивала разговоры Воронов, стараясь выбрать наилучший момент и не позволить им захватить Марсию.

Правда, к этому времени в моей жизни случились перемены. Естественно, к худшему, потому что в них снова было замешано Братство.

Однажды в Берталан явился один из их Великих Магистров. Приехал по какому-то важному делу, увидел меня и влюбился. Вернее, воспылал Темной страстью и пожелал меня заполучить. Мог бы принудить — из-за браслетов подчинения на моей и маминой руках я была полностью в их власти, — но решил, что я вполне сойду ему в жены.

Правда, свадьбу он решил отложить до момента, пока Братство окончательно не захватит власть в Марсии — Густав Хойер хотел насладиться триумфом в полной мере. Но пока этого не произошло, он продолжал меня изводить, называя это ухаживаниями, хотя для меня они стали настоящей пыткой.

Но я терпела, понимая, что мне никуда от них не убежать, да и работа в лаборатории еще не была закончена. К тому же, Хойер рассказывал мне обо всем… О том, что он — один из трех Великих Магистров Братства. Но он пришел чуть позже, тогда как оставшиеся два стояли у самого основания. О том, что у них есть двенадцать магистримов, и очень много Воронов по всей Марсии, преданных Братству телом и душой. И что, получая татуировку, они добровольно соглашались на заклинание из Высшей Ментальной магии, вынуждавшее их свести счеты с жизнью, если они попадали в плен.

Все, чтобы не выдать Братство, которое вот-вот нанесет смертельный удар!..

Как я позже узнала, их планом было одним махом прикончить слабого разумом короля вместе с его сыном, который им нисколько не был нужен. Затем взяться за остальных родственников, потому что вся «проклятая династия» должна была умереть.

После этого они собирались уничтожить других претендентов на престол и посадить на него своего ставленника. Того, за кого проголосует обескровленный, запуганный Воронами Сенат. Того, кто станет безголосой марионеткой в их руках, позволив членам Братства занять места подле трона.

Но раньше, чем я обо всем узнала, они принялись воплощать свой план в жизнь. Король и его семья погибли, сгорев во время спуска на воду линкора. Затем последовал месяц кровавой резни, и они все-таки усадили на трон своего человека.

Но пусть Сенат почти единогласно проголосовал за его кандидатуру, в стране вспыхнули беспорядки. Крестьянские бунты всколыхнули Марсию, а за ними последовала длительная гражданская война. После чего на нас напала Убрия, поддерживаемая союзниками, и вместо мирового господства Вороны утопили Марсию в крови.

У меня заняло почти полтора года с момента смерти короля, чтобы подготовиться к переходу в прошлое. Я выбрала нужное ключевое событие, надеясь, что оно поможет мне изменить будущее, и на всякий случай написала самой себе два письма с разъяснениями. Распахнув временной портал на несколько часов, оставила одно из них в келье в Бажене.

Затем открыла еще один портал, отправившись в прошлое из Берталана, когда стояла, дожидаясь приезда ненавистного мне Густава Хойера. Планировала уйти на те самые полтора года до моего времени и очутиться возле постоялого двора в Малых Дубцах. Но немного не рассчитала, и вместо стен трактира оказалась в спальне Нортона Вестегарда.

Да и по времени… Я точно не была уверена, когда произошло покушение на герцога, но, так уж вышло, опередила нападавших всего лишь на несколько минут.

— Ты не говорила, что оказалась в моей спальне, — заявил Нортон, выслушав мой пространный рассказ.

Он как раз сжалился надо мной с Лизой и своими людьми, позволив нам поужинать и перевести дух на одном из постоялых дворов в полусутках пути до Валдора.

— Не смогла, — призналась ему. Мы сидели за накрытым столом в переполненном обеденном зале, но есть я тоже не могла. От усталости и переживаний не чувствовала ни запаха, ни вкуса. — Как бы ты к этому отнесся, узнай, что я стояла и пялилась на тебя, раздетого, в ночи?

На усталом лице герцога появилась ленивая улыбка.

— Я бы не отказался, чтобы ты пялилась на меня раздетого в ночи. Но это будет чуть позже, Рисаль, потому что сперва мне нужно покончить с Братством. Правда, на этот раз без тебя.

— Как это, без меня?! — возмутилась я. На это у меня еще хватило сил. — Интересно, куда это ты собираешься меня деть?!

— Никуда, Рисаль! — усмехнулся он. — Никуда я уже тебя не дену, да и сам не денусь… Но сейчас ты поешь и отправишься спать. Я снял для тебя комнаты и оставлю с тобой Меккери и Томаса. Сам же поеду в Валдор. Мы встретимся завтра…

— Ну уж нет! — перебила его. — Я должна…

— Ты и так уже сделала все, что могла, — покачал он головой. — Теперь пришла моя очередь. Доверься мне, Рисаль!

— Но…

— К тому же, до столицы тебе вместе с нами не доехать. В карете ты не спишь, твоя старая рана снова открылась и причиняет тебе боль. — На это я поморщилась, не ожидав от Лизы такого предательства. — Да и твой магический резерв не восстанавливается.

— И это ты тоже заметил?!

Кивнул, на что я украдкой вздохнула. Так и есть, у Высших Магов — вернее, у всех магов, — наполнение резерва напрямую зависит от физического и душевного состояния. Мое же оставляло желать лучшего — как первое, так и второе.

— Я оставляю тебя здесь не потому, что хочу от тебя избавиться, — Нортон взял в руки отложенную мною ложку и подвинул к себе мой нетронутый горшок с мясным рагу, — а потому что не собираюсь тебя терять. Поэтому сейчас ты все это съешь.

Я собиралась было запротестовать. Открыла рот, и он тут же вполне ловко засунул в него ложку.

— Жуй! — заявил мне строго.

Пришлось послушаться — сложно спорить с полным ртом.

— Хватит, Рисаль! — продолжил Нортон, надвигаясь на меня с очередной ложкой. — Однажды я чуть было тебя не потерял — тогда, в Бажене, когда ты от меня ушла. Мне это совершенно не понравилось. Настолько, что я понял… Осознал, что не собираюсь больше тебя отпускать. Уже тогда мне в голову пришла мысль о нашей помолвке. На тот момент еще фиктивной, но она в любой момент могла стать настоящей.

— Так вот в чем была суть нашей сделки!.. — начала я, из-за чего снова пришлось жевать рагу.

Он кивнул — вот так просто, без долгих объяснений.

— Затем тебя чуть не убили в моем собственном замке, и мне это тоже не понравилось. Так что, если моя невеста умрет от усталости, я себе этого не прощу.

— Твоя фиктивная невеста, — подсказала ему ехидно, пусть это стоило мне еще одной ложки!..

— Я уже пересмотрел условия нашей сделки, — усмехнулся он. — В одностороннем порядке, поэтому тебе остается с ними смириться и все это съесть.

На это я возмущенно открыла рот — черт побери это рагу!.. Но затем поняла, что у меня попросту нет сил с ним спорить. Да и что мне ему возразить, если… я давно уже его люблю? Такого, как он есть, со всей его сделкой и изменением правил в одностороннем порядке!

Влюбилась сразу же, наверное, когда еще пялилась на него в темноте комнаты, пытаясь понять кто он такой, не понимая, кто такая я.

— Агнесс была права, — неожиданно добавил герцог Аранский. — Ты моя невеста и довольно скоро станешь женой. Осталось только покончить с Братством Воронов.

На это я все же засобиралась ему возразить, напомнив, что он снова ни о чем меня не спросил. К тому же, я живу совсем в другом времени — через полтора года от текущего.

Но силы почему-то закончились, стало жутко клонить в сон, и я внезапно поняла, что сейчас засну вот тут, за столом, так и не доев свой ужин. Или же Нортон вознамерится меня поцеловать, но я тоже засну — такой позор!..

Зевнула украдкой, решив отложить спор на лучшее время.

— Пошли-ка, любовь моя! — произнес герцог Аранский, поднимаясь из-за стола со мной на руках. — Я отнесу тебя в кровать.

И он отнес.

После чего, поцеловав на прощание, оставил у дверей охрану, а сам с остальной дружиной отправился дальше, в столицу.

* * *

До столицы я добралась только к обеду следующего дня, сказав своим сопровождающим, что по приезду в город хочу немедленно отправиться в особняк Вестегардов.

И мы отправились.

Въехали в Валдор через гигантские Центральные Ворота, и колеса кареты прогрохотали по перекинутому через защитный ров мосту. После чего мы резво покатили через ремесленные кварталы по направлению к центру. И я, разглядывая огромный город — не чета Бажену! — втайне радовалась тому, что этим утром не случилось никакой беды. Потому что, проезжая по широким столичным улицам, я не увидела нигде ни траурных флагов, ни встревоженных, рыскавших по всему городу гвардейцев.

Высунувшись в окно, прислушивалась к обрывкам разговоров на улицах — но все они были про обыденные вещи. Валдор казался мне огромным муравейником, жизнь в котором текла своим чередом. Это означало лишь то, что Нортону все-таки удалось предупредить покушение на короля и его семью, и линкор «Победа» был спущен на воду без происшествий.

Пусть многие считали, что Годон Слабый за свои неразумные поступки заслуживал смерти, но я-то знала, к чему привело воцарение в Марсии Братства Воронов. Остановленное покушение было шагом к их провалу, и это не могло меня не радовать. Поэтому я, улыбаясь и щурясь на дневное солнце, разглядывала столичные улицы и деловито снующих горожан, иногда отыскивая на крышах — дома были высокие, трех-четырехэтажные, лепившиеся друг к дружке словно пчелиные соты, — следовавшего за мной Радена.

Мой ворон оставил ту, другую Рисаль, видимо решив, что он мне нужнее, и я втайне одобряла его выбор.

Наконец, показались роскошные особняки и виллы дорогих кварталов — мы въехали в центр. Прокатили по ухоженным улицам, затем, свернув к городскому каналу, остановились возле трехэтажного дома со светлыми колонными, увитыми декоративным плющом. Столичный особняк Вестегардов был огорожен от проезжей части кованной оградой, ворота которой тут же распахнули засуетившиеся слуги, завидев карету с герцогским гербом.

Выйдя наружу, я осмотрелась. Дом стоял в красивом, спокойном месте. Неподалеку протекал канал, и по нему плыли разукрашенные лентами прогулочные лодки. Затем начинался подъем на холм, на котором, над покрытыми терракотовой черепицей крышами домов, возвышался белоснежный королевский дворец.

Впрочем, виды Валдора тут же перестали меня интересовать, потому что с крыльца ко мне уже шел Нортон Вестегард. Поцеловал на глазах у всех, крепко взял за руку и повел в дом.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 101112 13 14 Следующая ⇒