Конец пролога. 5 страница

«Хорошая была игра, » зевнула Джойс, тоже поднимаясь на ноги. Янки, естественно, выиграли; лучшая команда, которую можно купить за деньги, мрачно подумал Леон. Еще одна причина, почему он ее так ненавидел.

«Я иду спать, » сказал Фил, поднимаясь с кушетки. Когда Джойс вышла, он посмотрел на Леона. «Леон, я знаю, ты уже взрослый, » начал он. «Но это мой дом, и я бы предпочел видеть тебя на диване, чем в комнате с этим… парнем. Теперь, когда ты знаешь, что он не сбежит, у тебя нет причин…»

«Дядя Фил, » не выдержал Леон, решив, что настало время все прояснить, «ничего не происходит, O’кей? И никогда не происходило. Мы просто друзья». Это, строго говоря, было даже правдой. «Я беспокоюсь о нем, и поэтому хочу за ним присматривать. Что, мне нужно подписаться кровью, чтобы ты мне поверил? »

«Я не дурак, Леон, » тихо произнес Фил. «Никогда не совершай подобной ошибки, так обо мне думая».

«Боже! » Леон раздраженно взъерошил волосы, пытаясь взять себя в руки и понизить голос, чтобы не перебудить всех в доме – того же Ди, например. «Я это знаю. Н если я сплю на полу, то не вижу, в чем тут проблема. По крайней мере, я не пачкаю простыней». Он нахмурился. «Мне это нравится не больше, чем тебе, О’кей? Я не люблю принимать милостыню. Поверь мне, очень скоро мы уедем из твоего дома».

Фил сжал губы. «Мы твоя семья, мальчик, » сказал он. Леон почувствовал, что закипает: когда он бы ребенком, то кроме всего прочего, ненавидел, когда его называли «мальчиком», и со временем это не изменилось. Фил, должно быть, тоже об этом не забыл. «Я совершенно не против того, чтобы тебе помогать. Ты всегда был хорошим ребенком, даже если где-то и не использовал весь свой потенциал. Но ты не мой ребенок, даже если твой брат им и является. Поступай, как знаешь. Спи на этом гребенном полу. Но смотри, оставайся на нем, а иначе, семья или нет, завтра ты будешь ночевать в отеле. Я не позволю, чтобы подобные вещи происходили у меня под крышей».

«Черт возьми, Фил…»

«Спокойной ночи Леон. Хороших тебе снов». С этими словами Фил поднялся наверх. Леон стоял и смотрел ему вслед, кипя от злости. Конечно, Фил всегда был таким. Даже в детстве Леон знал, что дядя Фил думает об «этих людях», и, скорее всего, это каким-то образом повлияло и на его взгляды. Но сейчас, когда это отношение было направленно конкретно на него, это стало казаться подлее, больнее – как будто ему еще и этого не хватало помимо всего прочего…

И он ведь ничего подобного не делал. Ни с кем, и уж точно ни с Ди. Последний раз, когда ему подвернулась подобная возможность, с официанткой в Топике месяц назад, он отшил ее по причинам, о которых старался не задумываться слишком сильно. Просто она была… это было бы… неправильно.

Леон потер рукой глаза и тяжело вздохнул. Потом он направился в ванную, прихватив с собой свою сумку, почистил зубы, переоделся в пижамные штаны и футболку. Вернулся в гостиную за одеялом и подушкой. Потом обратно наверх. Его ноги казались слишком тяжелыми, наверное, от усталости.

Он тихо открыл дверь, уверенный в том, что Ди уже спит, только чтобы застыть при виде почти серебряного сияния кожи, призрачного изгиба обнаженной спины Ди, который переодевался ко сну и теперь приостановился, удивленно оглянувшись через плечо.

«Извини, » ахнул Леон, удивляясь, куда делся весь воздух из комнаты, и почти падая назад, каким-то образом все-таки умудрившись не хлопнуть дверью, закрывая ее, изумленное лицо Ди все еще перед его глазами. И еще эта кожа. По крайней мере, он не увидел ничего… ниже… что было хорошо, твердо сказал себе Леон.

Дверь приоткрылась, наружу выглянула голова Ди, и Леон вдруг осознал, что так и не двинулся с места, а его рот все еще открыт. Он быстро его захлопнул. «Думал, ты уже уснул, » пробормотал он.

«Нет, » ответил Ди. «Заходи, пожалуйста».

Леон зашел, радуясь, что в комнате царит полумрак, скрывающий его все еще пылающее лицо. Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел, что дверца шкафа приоткрыта и там висит чеонгсам Ди, почти как новенький. «Оу. Ты починил свое… свою одежду? »

Ди кивнул, присаживаясь на край кровати. «Это заняло какое-то время. В некоторых местах разошлись швы, и нижний край очень потрепан. Я зашил все дырки, но он никогда не станет таким как прежде. Он перевел взгляд на Леона, выражение лица нечитаемо. «Я сказал Крису, что его можно продать. Если тебе нужны деньги».

Леон моргнул. Продать чеонгсам Ди? Ну, за него наверняка можно что-то выручить, даже за поврежденный. В некоторых магазинах винтажной одежды за такие вещи дают большие деньги. Но ЭТОТ чеонгсам… Леон не был сентиментальным, но именно в нем Ди был, когда в тот последний раз спас ему жизнь, прижав к себе, когда они шли по тем воздушным ступеням, и именно в нем он был, когда столкнул его с корабля. И в нем он вернулся назад. Он был его последним воспоминанием о прежнем Ди – кем бы он ни был – и первым воспоминанием о новом Ди – кем бы он ни стал. Он был бесценен. «Оставь его, » произнес Леон.

Ди кивнул. «Я так и решил». А потом он посмотрел на Леона со своей прежней, сардонической усмешкой, так знакомой детективу, и его сердце пропустило удар. «Кроме того у меня нет другой одежды. И, » добавил он, приподняв брови, «мне скоро потребуется конкретно эта одежда. Возможно, даже завтра»,

Леон нахмурился. «Что ты задумал? » спросил он подозрительно. «Это имеет что-то общее с тем, что ты говорил про Чайнатаун? »

«Именно, » ответил Ди довольно, как будто Леон сделал какое-то очень умное замечание. «Мне будет гораздо легче получить желаемое, если я буду выглядеть соответствующе. И хотя я бы не отказался от пары более подходящих туфель к чеонгсаму, » добавил он мрачно, «я не осмелюсь просить мисс Саманту об еще одном одолжении».

Леон присел на другой край кровати, как можно дальше от Ди, какой-то частью сознания все время помня о предупреждении Фила, даже против своей воли. Он бросил подушку и одеяло рядом с собой. «О чем ты говоришь? Получить что? Выглядеть соответствующе, это как? »

«Как прежде, » тихо откликнулся Ди. «Это мой не первый визит в Нью-Йорк, детектив».

Повисла неловкая пауза, пока Леон переваривал услышанное. Ему потребовалось три месяца, чтобы привыкнуть к мысли, что парень, с которым он прожил рядом, бессмертен, но вся ситуация в целом все еще никак не укладывалась в его голове. Вероятно, Ди не имел ввиду то, что он был здесь год назад или что-то вроде этого. «Это ведь было не, хм…» начал он осторожно.

«Нет, » ответил Ди все еще тихим голосом. «Несколько поколений назад я был здесь вместе с магазинчиком. Некоторые члены общины должны быть еще живы, и они вспомнят меня. Несколько из них… должны мне. Они знали, кем я был. Я никогда не требовал возврата долга. Но могу попытаться сейчас». Он прикусил нижнюю губу. «Что ж, я увижу, сдержат ли они свое слово, когда…» Ди запнулся.

«Когда что? » спросил Леон, чувствуя, как по его коже бегут мурашки, как всегда, когда он думал об этих паранормальных штучках.

«Когда они перестали меня бояться, » закончил Ди.

Жестоко. Действительно жестоко. «Что ж, ты хочешь увидеть, что получится, » медленно сказал Леон. «Я это понял. Но… но…» Он не знал точно, как это сказать. «Так… я имею ввиду… ты не…»

Ди бросил на него быстрый косой взгляд.

«Ты больше не соответствуешь…» побормотал Леон. «Я имею ввиду… Я думаю, что… и ты можешь сказать… Я думаю…» Он вспомнил о том, что Ди ему сказал, ‘Я буду честным с вами, детектив’. Он откладывал все вопросы, не уверенный, что готов услышать ответы, но, наверное, тянуть дальше уже нельзя. «Что случилось, » выдавил он, «когда ты покинул корабль. Я имею ввиду… что случилось с тобой? Ты изменился».

«А ты сам не можешь сказать? » спросил Ди, его лицо такое же непроницаемое, как всегда.

Леон беспомощно пожал плечами. «Я… да. Я не знаю, может ли еще кто-нибудь. Не знаю, может ли даже Крис, и я не могу описать то, что вижу, но ты другой. Ты выглядишь все также, но с другой стороны, что-то изменилось. Но что? Ты мне скажешь? »

«Я же говорил, что отвечу на все твои вопросы». Этот напряженный, нервирующий взгляд. «Если ты совершенно уверен, что хочешь знать ответы».

«Ну, может я и не хочу. Но мне нужно их знать. Я спрашиваю, О’кей? Продемонстрируй мне свою честность. Что, черт тебя побери, ты сделал? »

«Как вы это назвали, детектив? » Губы Ди изогнулись в улыбке, которая не имела ничего общего с юмором. «Я спрыгнул с корабля».

«Я это уже понял…»

«Я бросил его».

Еще одна пауза. Леон нетерпеливо вздохнул. «О’кей. Хватит загадок. Эта неопределенность меня убивает, ты понимаешь? Я сказал, что хочу знать, так что если ты скажешь все ясно…»

«Я стал человеком».

«… я буду очень благодарен…» Голос Леона прервался, а глаза округлились. «И что теперь? » Он моргнул и снова начал тереть глаза. Слова Ди эхом отдавались в его голове: три слова, три коротких слова, но они перевернули весь его мир.

Я стал человеком.

Это было неожиданно, шокирующе, но в тоже время… Разве Леон не подозревал чего-то подобного, когда вчера ночью смотрел на спящего Ди? Но… знать наверняка, что это произошло, это было чем-то совершенно другим. Леону потребовалось три месяца, чтобы начать думать о Ди как о нечеловеке, и это имело столько смысла, что теперь было практически невозможно перестроиться обратно. И сейчас он говорит, что это именно так. И этим только поднимает еще больше вопросов. «Так… хорошо… Но как… ты прыгнул с корабля и потом… как? » Класс. Леон Оркот, великолепный оратор. Он отвел руки от лица чтобы увидеть, как Ди смотрит себе на колени, словно бы избегая взгляда Леона. Он выглядел таким маленьким и тонким, и таким хрупким, особенно в пижаме Эйлин.

И если он стал человеком, если это правда, то теперь он действительно был и маленьким, и тонким, и хрупким. У него было человеческое тело, а следовательно, и человеческая сила. Наверное. Господь всемогущий. Леон протянул руку и осторожно коснулся плеча Ди, и тот поднял глаза, огромные на бледном лице. Он слегка дрожал, от беспокойства или от усталости, Леон не мог сказать точно. Может быть, и от того, и от другого. «Хей, » произнес он, «хей. Все хорошо. Просто скажи мне. Скажи мне, что случилось». Он никогда не умел успокаивать, но надеялся, что сочетание тихого голоса и руки на хрупком плече сделают свое дело.

«Это все, что можно рассказать», откликнулся Ди немного хрипловатым голосом. Леон немедленно начал молиться всем богам, о которых когда-либо слышал, чтобы Ди не начал плакать. Но тот продолжал, без слез. «Я… Я признаю, что не предвидел… всего. Я принял решение под влиянием момента. У меня не было времени все хорошенько обдумать. Я не мог, или он бы успел остановить меня. Мой дедушка. А я знал, что поступаю правильно», он спрятал лицо в руках. «Или… я помню, что думал именно так. Я не знаю. Я не знаю».

Черт возьми. Не успев опомниться, Леон уже сжимал Ди в объятиях, прямо как вчера ночью. Он попытался придумать, чтобы такого полезного сказать, что-нибудь успокаивающее и обнадеживающее. Что-нибудь, что угодно. Но прежде, чем ему это удалось, Ди слегка оттолкнул его, отказываясь быть прижатым еще ближе. Он снова говорил. «Прости меня. Я очень устал. Я не очень хорошо спал вчера. Я в порядке». Он тяжело сглотнул и закрыл глаза.

«Да уж, конечно, » сказал Леон, и, бросив осторожный взгляд на закрытую дверь, откинулся назад, так и не выпустив Ди из рук. Сегодня тот уже не был таким податливым: позволял Леону обнимать его, но тело было негибким, натянутым, словно лук, от напряжения, силу которого Оркот не мог даже себе представить. Он неловко потрепал Ди по плечу. «Значит ты… ты теперь человек». Как и я. Он захлопнул рот прежде, чем успел произнести эти слова. Не имеет значения, что произошло, и что случится в будущем, Ди никогда не будет таким, как Леон, или кто-либо еще, кого Оркот знал. Он был в этом совершенно уверен. Несмотря на то, что теперь Ди человек, за его плечами века знаний и опыта. И кроме того… он просто Ди. Ди потому, что другой.

«Как я и сказал, » прошептал Ди, «я не… знал всего, что случится. То есть я знал, что покинув корабль, стану смертным. Но не знал, что это сделает меня в прямом смысле… человеческим существом».

Леон нахмурился. «А в чем разница? »

«Разница огромная. Но самое главное: у меня теперь человеческое тело, » откликнулся Ди, подтвердив подозрения Леона. «Оно… такое маленькое… я никогда…» его голос прервался, и он сумел только сказать, «К нему надо привыкнуть».

«Могу поспорить, » пробормотал Леон, не сумев придумать ничего лучше. Ему до сих пор не была ясна разница, но Ди, по-видимому, не хотел больше говорить на эту тему, и было не то время, чтобы на него давить. Достаточно простого понимания того, что случилось… если «понимание» подходящее слово, конечно. Он не был уверен в том, что вообще когда-либо поймет, что здесь происходит.

Но он должен попытаться. Ди сделал что-то, что-то абсолютно невероятное, и самое малое, что Леон может для него сделать – это оценить его поступок по достоинству. Он передвинул руку с плеча Ди на его волосы, тонкие, мягкие и прохладные под его прикосновением. Ему всегда вроде как хотелось до них дотронуться. Особенно в эти последние месяцы. Непрошенное воспоминание об обнаженной спине Ди всплыло в его голове, и Леон быстро прогнал его, пару раз глубоко вздохнув. Сейчас определенно не то время.

Он должен был что-то сказать. Но все, что у него получилось, это повторить, как последний идиот, «Значит ты… теперь человек». Как будто они это уже не обсудили.

«Да, как я и сказал, » ответил Ди ровным голосом. «Ты хотя бы понимаешь, что это означает? Кем я был? Я должен был жить вечно, Леон. И… я не мог. Уже не мог. Я уже столько прожил. Это в крови моего рода – жить вечно, быть одинокими. Я… Я не хотел ни того, ни другого». Вечно и одиноко. Ди отказался от этого, променяв на «недолго и вместе»… и первое, что он сделал – отправился на поиски Леона. Черт… «Так что я отказался от этого. Отказался от бессмертия, и вечности, и всех моих сил, от всего, что делало меня тем, кем я был». Ди резко закрыл рот, его нижняя губа дрожала. Во время этой речи его глаза стали как будто еще больше.

Последовала долгая, ошарашенная пауза.

«Я бросил курить», пробормотал Леон.

Еще одна, на этот раз более короткая пауза; а затем, к еще пущему удивлению Леона, Ди зарылся лицом ему в грудь. Еще через секунду он осознал, что это движение имело практическое применение: приглушить неожиданный, истерический поток звуков, хлынувших изо рта Ди. Он смеялся. Этот сумасшедший смех испугал Леона до чертиков. Он зашипел, схватил Ди и тряхнул его, гораздо менее нежно, чем когда-либо раньше, но одновременно держа в голове его новое положение. «Хей, хей! » зашептал он хрипло. «Прекрати это. Все это. Успокойся». О, Боже, неужели ему придется его ударить? Как тогда, в том сне? Он не был уверен, что сможет? «Ди, черт тебя побери! »

Слава Богу, Ди вроде начал приходить в себя. «Я извиняюсь, » снова заговорил он, стараясь перевести дыхание. «Просто, я сказал… а потом ты сказал…» Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. «Курить! » Он снова начал хихикать, потом прикусил губу, глаза все такие же огромные, и в них потерянное выражение.

Леон не мог этого вынести. Он тоже глубоко вдохнул и взял лицо Ди в одну ладонь. «Слушай, я знаю, я не… я не мог отказаться от чего-то сравнимого с твоей жертвой. Но я устал. Я сейчас скажу тебе кое-что очень, очень глупое. О’кей? Ты должен поклясться, что не скажешь об этом ни одной живой душе, а иначе твоей тощей китайской заднице не поздоровится. Понятно? »

Ди моргнул пару раз, все еще тяжело дыша. «Что ж, » сказал он через секунду, выглядя более спокойным, «это уже больше похоже на того детектива Оркота, к которому я привык. Я бы солгал, если бы сказал, что не нахожу это странно ободряющим». Он освободил подбородок из хватки Леона и отвел с глаз прядь волос все еще слегка дрожащей рукой. «Очень хорошо. Я обещаю».

«И лучше не смейся надо мной снова, » лицо Леона покрывалось краской, он чувствовал это. «Я предупредил, что уже знаю, насколько это глупо».

«Мне все более и более любопытно, » ответил Ди, его дыхание опять стало размеренным и спокойным, и Леон вдруг понял, что это хорошо для них обоих – опять вернуться к своим старым ролям несдержанного глупого человека против спокойного, холодного… хм… человека. Это было как бы привычно, по крайней мере. Ди, во всяком случае, совершенно точно выглядел гораздо лучше, чем пару секунд назад, хотя его щеки все еще слегка горели.

«Я был в семи штатах на побережье, » начал Леон, « И каждый раз, когда я оказывался где-нибудь неподалеку от пляжа, я шел туда, и проводил там часы, просто гуляя туда-сюда. Особенно, если там были камни, бухты или что-то вроде этого. Хм, но это еще не самое глупое». Он сделал глубокий вдох «Каждый раз я искал русалок. Вот. Теперь доволен? »

«Русалок? » повторил Ди, и через секунду его бровь озадаченно изогнулась. «Ты ведь не веришь в русалок, так, по крайней мере, ты мне говорил».

«Теперь я верю в гораздо больше вещей, чем раньше, » ответил Леон, взъерошивая рукой волосы. «Иначе я был бы полным придурком, учитывая все обстоятельства. Я просто вспомнил, что ты мне однажды сказал, тогда, когда мы еще только познакомились – ну, то дело об Евангелине Блу. Ты сказал, что съев кусочек плоти русалки, человек может стать бессмертным, или вечно молодым, или еще что-то вроде этого». Глаза Ди округлились и у него, по-видимому, перехватило дыхание. С горящим лицом Леон торопливо закончил, «Так что вот так, понятно? Я действительно подумывал о том, чтобы съесть кусочек русалки. Думал, что это что-то изменит. Что если я стану таким, как ты, не буду стариться, не умру, то ты ко мне вернешься». Он закрыл глаза. «Черт. Это было бы ужасно, да? Я рад, что ничего подобного не сделал. Если это вообще правда».

Все еще не открывая глаз, Леон услышал, как Ди снова начал дышать, эти тихие, едва слышимые звуки. «Я тоже рад», сказал он через секунду. «Ты… Леон, я надеюсь, ты проживешь очень долгую и счастливую жизнь». Леон постарался не вспоминать о том, как Ди уронил тарелку, когда Эйлин упомянула о высокой смертности среди полицейских. «Но я знаю, что ты не предназначен для того, чтобы жить вечно. Это бы тебе не подошло. Я мог бы… попытаться организовать это. Я даже думал об этом. Есть существа, которых можно попросить, одолжения, которые можно вымолить, силы, которые можно пробудить. Но я знал, что это не для тебя». Он сглотнул. «Но сам факт, что ты это обдумывал – не считая того, что ты вообще вспомнил что-то, о чем я тебе говори, хотя ты, по-видимому, и забыл, что плоть русалок вызывает зависимость и, следовательно, это в целом очень плохая идея – поражает меня. Это…честь для меня, то, что ты вообще подумал об том».

Горло Леона пересохло. О, Господи. «Да, хорошо. Как я и сказал. Но это не может сравнится с тем, что сделал ты». И это было правдой. Леон внезапно понял, со странным чувством тонущего, что он никогда больше не выиграет ни одного спора с Ди до конца своей жизни. ‘Ради тебя я отказался от бессмертия’ очень хорошо перекрывало все, что он сможет когда-либо придумать, даже эти мысли русалке.

Но, в тоже время, и это тоже было правдой, Ди вообще-то не сказал, что он стал человеком ради Леона. Они вообще не упоминали о том, что в последнее время постоянно витало в воздухе между ними. И хотя они никогда об этом не говорили, Оркот всегда очень хорошо умел связывать концы с концами. Ди отказался от того, что Леон никогда, никогда не сможет понять, - ради него. И если то, что собирался сделать детектив, было честью для Ди, то Леон был… напуган. До дрожи в коленках. Он не заслужил чего-то подобного. Его мозг кричал о том, что Ди сделал ошибку, что Леон никогда не будет этого достоин, что он никогда не мог прожить с подружкой больше пары недель прежде, чем все летело ко всем чертям, и что скоро Ди поймет, как просчитался, и какие бы чувства он не испытывал к Леону сейчас, они превратится в разочарование, злость и горькое сожаление.

Но Ди знал Леона. Знал лучше, чем какая-либо женщина, с которой Оркот когда-либо встречался, это уж точно. И все равно принял это решение. Это должно было что-то значить. Леон сделал глубокий вдох и заставил свою панику улечься. Все уже сделано, по крайней мере, так это выглядело. Слишком поздно чтобы что-либо менять; может быть, это и к лучшему. Если уж Ди выбрал смертную жизнь, значит, все, что он может действительно сделать, это начать ей жить, чем быстрее, тем лучше.

«Я рад, что ты сделал это», выдавил он, думая, что это как раз те слова, которые он должен сказать, а Ди – услышать, даже если это и не совсем правда. Ну, он действительно был рад тому, что Ди вернулся, хотя и не был уверен в том, что хотел ответственности за… все это… на свою голову. «Я рад, что ты вернулся и нашел меня. Я... » он судорожно сглотнул, «я попытаюсь сделать так, что ты не пожалеешь. Я сделаю все, что смогу».

Ди медленно кивнул, голова все еще на плече Леона. Детектив заметил, что он все так же напряжен, как и в начале их беседы. «Мне кажется, что это было мое решение, » заговорил Ди, «так что это я должен, как ты сказал, ‘сделать так, что не пожалею’ для самого себя». Он поднял голову, чтобы посмотреть на Леона, их лица смущающе близки. Оркот обнаружил, что его рука переместилась с головы Ди на середину его спины, и теперь он наслаждается ощущением мягкого сатина пижамы под ладонью. Дыхание Ди прервалось, а потом, когда он отвел взгляд от лица Леона, вырвалось с хриплым звуком.

Внезапно Леон в очередной раз вспомнил, как выглядела обнаженная спина Ди, которая теперь находится под его ладонью, и теперь картинка не хотела исчезать так легко. Ему хотелось устроить бедра поудобнее, он уже чувствовал знакомое напряжение ниже талии, но знал, что это только привлечет внимание Ди. Вместо этого, по причинам, ему не ясным, его рука скользнула еще ниже, к основанию спины Ди, где его пальцы начали двигаться круговыми движениями. Это было… успокаивающе, решил он, чувствуя, как ему не хватает воздуха. Ди очень напряжен. Успокаивающее поглаживание спины. Ничего больше.

Ди опять опустил голову на плечо Леона. Он не так и не расслабился; на самом деле, даже начал слегка дрожать, и Оркот почувствовал, как усилилось его сердцебиение. О’кей. Значит… не просто поглаживание. В списке всех тех странных вещей, которые произошли с Леоном в последнее время, это не занимало верхнюю строчку, но все же детектива все еще беспокоило то, как быстро он заводился. У него ушло несколько месяцев на то, чтобы свыкнуться с мыслью, что он находит Ди привлекательным, это правда, но теория очень отличалось от реальности, лежащей рядом с ним в кровати, покоряющейся его неуверенным движениям и мягко дышащей в его шею. Мягко и неровно. Означало ли это, что Ди тоже нравилось… он хотел… Если Леон просто даст своей руке скользнуть чуть ниже – накрыть маленькое полушарие, притянуть бедра Ди ближе, он узнает наверняка….

Он отдернул свою руку и резко сел, двигая свои бедра влево, подальше от глаз Ди. «Я думаю, будет лучше, если я опять переберусь на пол, » сказал он хрипло. Потому что если он не сделает этого сейчас… они… и свидетельства будет практически невозможно спрятать. А он действительно не мог позволить себе мотель. « Так… я… да».

Он услышал тихое «хлоп» за собой, и, повернув голову, увидел, что Ди теперь лежит на спине и смотрит в потолок огромными, пустыми глазами. Он несколько раз судорожно сглотнул, от чего его бледное горло задвигалось, и все еще дрожал. Его дыхание было коротким, прерывистым, как у животного. Леон мог видеть его соски сквозь блестящую ткань пижамы, маленькие и твердые, и внезапно ему стало действительно трудно удержаться от того, чтобы не наклониться и не попробовать это горло, целовать его до тех пор, пока Ди не станет дрожать еще сильнее. А потом он может…

Боже! Леон практически скатился с кровати в своем стремлении поскорее очутиться на полу, где сунул подушку под голову и обмотал вокруг себя одеяло почти что в яростной решимости. Он не осмелился посмотреть Ди ниже талии, чтобы подтвердить свои подозрения, потому что… потому что это будет плохо. Очень плохо. Что до него самого, то он уже был настолько возбужден, что это было даже больно, и ему ничего не хотелось так, как добраться до ванной и позаботится о себе. Но это будет настолько очевидно, что даже сама идея его смущала. Ему двадцать шесть лет, черт подери. Он может себя контролировать. Нужно сосредоточиться на самых основных вещах, отвлечь себя, отвлечь их обоих.

«Так, » сказал он немного сиплым голосом, «завтра мы едем в Чайнатаун? »

На секунду на кровати воцарилась тишина; потом Ди ответил, все еще слегка хрипло, «’Мы’, детектив? »

Леон почувствовал, как его тело тут же напряглось, готовое трансформировать сексуальную энергию в энергию совсем другого рода. «Да, ‘мы’. Ты думаешь, я отпущу тебя одного? Да ты только что закончил говорить, что потерял свои… хм, свои силы! ». Черт, это звучало так, как будто Ди был каким-то супергероем из комиксов или кем-то вроде этого. Его жизнь была очень, очень странной. «Это Нью-Йорк. Здесь опасно». Особенно для маленьких парней, выглядящих как девушки и еще не знающих, каково это быть человеком.

«Я уже бывал здесь, » резко напомнил ему Ди.

«Ага, сотню лет назад или около того? Могу поспорить, что времена изменились, Ди. Брось, кому это повредит? Дай мне поехать с тобой… по крайней мере до того места, куда тебе нужно, дальше можешь действовать самостоятельно. Ну знаешь, говорить со своими, хм, знакомыми».

«Мне бы хотелось напомнить вам, детектив, » процедил Ди сквозь зубы, «что я как-то самостоятельно пережил всю прошлую неделю, в поездке через всю страну самого неприятного характера. Даже если я и стал человеком пару дней назад, я все ж наблюдал за людьми гораздо большее время, чем вы вообще существовали, детектив».

«Но, Ди…»

«Помимо этого, » добавил Ди, «позвольте мне напомнить вам, что вы, кажется, ожидаете звонка от шефа местной полиции? Вполне вероятно, что он позвонит именно завтра».

Вместо того, чтобы переубедить Леона, это его наоборот распалило. «Но мы даже еще не знаем, будем ли мы жить здесь, на Лонг-Айленде. Нам нужно узнать об этом у твоих китайских друзей, не так ли? Возможно, будет лучше, если я получу назначение в какое-то другое место. Так почему бы нам не прояснить это, а потом я сам смогу пойти к шефу, а? »

«Ты привлечешь внимание, » огрызнулся Ди.

«А ты нет? » возмутился Леон. «Кроме этого, » добавил он, «как ты собираешься туда добраться? »

Ди выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

«По крайней мере, я смогу уговорить Джойс подвезти нас, » продолжил Леон, развивая свою мысль. «Могу поспорить, у тебя это вряд ли получится. Если только ты не хочешь поехать на метро, но у тебя для этого нет денег. У меня хотя бы есть хоть какая-то мелочь. Ну давай же, Ди, – это единственный выход».

«Это невыносимо! » взорвался Ди яростным шепотом. «Я не сделал ничего, чтобы вызвать у вашей семьи подобные подозрения…» что вообще-то, было не совсем правдой, но Леон решил придержать язык, «… и… я очень благодарен за их доброту…. но меня возмущают те ограничения, которые они на нас накладывают».

Упала тишина. Последние слова Ди напомнили Леону о том, почему, конкретно, он лежит на полу, и о том, что бы они могла делать, если бы он этого не делал. Если судить по судорожному вздоху со стороны Ди, он думал о том же. Когда тишина уже начала становиться неловкой, Леон выдавил, «Ну, меня тоже. Хм. Да. И поэтому нам надо выбираться отсюда, и поэтому же я везу тебя в Чайнатаун. Чем скорее, тем лучше… правильно? »

Еще одна пауза; потом, «Я согласен, детектив, » ответил Ди напряженным голосом. «Чем скорее, тем лучше».

«Слушай, я не буду путаться под ногами, » сказал Леон, и что-то глупое внутри него заставило его добавить, «Я просто хочу быть уверенным, что с тобой все в порядке, о’кей? » Потом он вздрогнул.

«Я ценю вашу заботу, » откликнулся Ди, все еще дрожащим голосом. «Очень хорошо. Мы поедем завтра утром, если вы сумеете уговорит мисс Джойс подвезти нас».

«Если она не согласиться, я могу угнать ее машину».

«Не думаю, что это хорошая идея, детектив».

«Это была шутка, Ди. И что случилось с ‘Леоном’? »

«Я не уверен. Извините. Спокойной ночи, Леон».

Как будто это было лучше. Ну что ж, Леон знал, что если Ди намерен дуться, то ничто не выведет его из этого состояния, кроме коробки дорогих шоколадных конфет, и, поскольку как раз сегодня их у него по рукой не оказалось, ему оставалось только надеяться, что ночной сон окажет то же действие. «Ага. О’кей, замечательно. Спокойной ночи, Ди». Он повертелся на полу, стараясь поплотнее завернуться в одеяло, гадая, что может быть, на кушетке было бы и удобнее.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒