Дискография 5 страница

(сверху) Договор Slayer с клубом Марки, Лондон, июнь 1985-го. Поскольку зал был набит

битком, Slayer должны были привезти домой около 1000 фунтов за свою вечернюю работу,

не слишком-то и много, если разделить эти деньги между всей группой и дорожной командой, за передвижение и проживание которых приходилось платить

(Любезно предоставлено Дугом Гудманом).

(снизу) Ханнеман и Кинг в эпоху ‘Reign In Blood’. К 1986 году группа оформила сотрудничество

с BC Rich Guitars, которым Керри Кинг остался верен на долгие годы (Дэвид Пластик).

(сверху слева) Джефф Ханнеман в 1986, в году, когда он впервые подвергся обвинениям

в симпатии нацистам. Прошло много лет, прежде чем люди поняли, что слухи были

абсолютно ложными (Фрэнк Уайт).

(сверху справа) Керри Кинг в боевой готовности в ‘86. Напульсник из гвоздей позже стал его фирменным аксессуаром, и был полезен также для того, чтобы отбивать охоту

у нежелательных посетителей сцены (Фотоателье Фрэнка Уайта).

(снизу) Slayer в 1986, в году, когда трэш-метал достиг своего пика. Среди трэш-метал

шедевров лишь ‘Master Of Puppets’, выпущенный Metallica, может приблизиться

к ужасающему ‘Reign In Blood’ (Фотоателье Фрэнка Уайта).

Каким бы ни были Slayer мастерами создания хаоса, временами они все еще могли выглядеть

как придурки, как на этом снимке, датированном мартом 1987.

Обратите внимание на треники Джеффа (Дэвид Пластик).

Глава 8

‘Reign In Blood’

Среди лучших трэш-альбомов из записанных в 1986-87, Metallica были первыми, Megadeth самыми агрессивными и Anthrax самыми развлекающими. Тем не менее, еще один альбом с лихвой превосходил все вышеперечисленные записи, и его влияние было весьма ощутимо в последующие годы. ‘Reign In Blood’ - совершенный экстремальный метал-альбом, и он до сих пор является непревзойденным, хотя в некоторых случаях отдельные музыканты вплотную подбирались к его качеству.

Хотя Metallica, бесспорные лидеры трэш-метал сцены, уже выпустили свой безупречный ‘Master Of Puppets’ к тому времени, как вышел Reign, и эта пластинка на самом деле снизила ожидания фанатов в отношении того, что в ближайшее время может появиться более тяжелый, более быстрый, более устрашающий альбом с таким же замечательным музыкальным содержанием. Безусловно, тысячи быстрых и раздражительных хардкор и трэш-метал групп в то время издавали даже еще более быстрые и ужасающие альбомы, однако они были обречены остаться за пределами общественного признания. Никто всерьез не полагал, что трэш-метал по сравнению с профессиональным уровнем ‘Puppets’, может появиться настолько скоро, да еще с подобным ядом и размахом, и уж точно никто не ожидал, что этот альбом выпустит мейджор-лейбл.

Как и все важнейшие альбомы, ‘Reign In Blood’ содержал в себе изюминку – легко узнаваемое качество, проникающее изнутри и охватывающее все композиции. Это сочетание дрожащего звука, совершенно нового для Slayer; скорость и безжалостность риффов; злобный ликующий вокал Арайа, воздух словно хлопает во время исполнения этих партий; бесчеловечная мощь и точность ударных пассажей Ломбардо; ярость текстов песен; знаковая, ужасающая обложка; шокирующее ощущение запретной тематики, когда поднимается тема Холокоста; ощущение, что альбом до сих пор актуален; а постоянное чувство, что раскаленная добела середина альбома содержит в себе темы коррупции, зла и болезни – служит убеждением, что тебе не следовало слушать эти песни…

‘Reign In Blood’ является одним из тех альбомов, которые идеально подходят к определенному стилю, в данном случае к трэш-метал, поскольку являются олицетворением этого стиля, но с тем неуловимым качеством, которое добавляет ему существенное значение. Писать о такой музыке это, как сказал великий Фрэнк Заппа, все равно, что танцевать, рассуждая об архитектуре, поэтому обратимся к фактам…

Складывается ощущение, что у Slayer были некоторые соображения, чего они хотят достичь, когда они переступали порог студии, но даже группа не могла знать, каким именно получится альбом в полноценном виде.

Боб Налбалдян: “Я помню, как Керри рассказывал мне о ‘Reign’, когда они находились в процессе его записи: он рассказывал мне, что это будет самый быстрый альбом на земле и чертовски невероятный! ” Кинг оказался прав в обоих предсказаниях, хотя скорость ‘Reign In Blood’ впоследствии была превзойдена несколько раз.

Обложка альбома, как и у ‘Hell Awaits’, изображает сцену инфернального проклятия. Огненные пещеры окружают Сатану, двуногого козла, восседающего на паланкине, который держат четверо мужчин, пробирающихся по щиколотку в крови. Души проклятых, некоторые из которых носят рога или епископские саны, изображены погруженными по подбородок в кровь, река из голов которых течет на заднем фоне полотна. Насаженные кресты украшают свод пещеры, пронизанный копьями. Ничто из вышеперечисленного не является карикатурным или забавным: лица серьезны, но при этом не выражают ни страдание, ни покой, только определенную маску. Заметен также причудливый элемент, когда вы изучаете лица двух мужчин, несущих переднюю часть трона дьявола, оба они представляют собой змееподобные создания: тот, что слева, похож на принца Чарльза, а второй на Гэри Олдмана. (Автор спросил Кинга, замечал ли он схожесть с королевским Виндзором, на что тот ответил: “Не думаю, что кто-то обращал мое внимание на это. Так что я присмотрюсь внимательнее, когда будет время”).

В отличие от Альберта Кьюеллера, Ларри Кэрролл, создавший обложку, работал профессиональным политическим иллюстратором для ряда журналов вроде ‘The Village Voice’, и именно поэтому к нему обратился Рубин, высоко ценивший его работы.

Ларри Кэрролл: “Я встретился с Риком Рубином в кафе в Нью-Йорке, должно быть это был 1986 год. Он выглядел практически так же, как выглядит и сейчас - с большой бородой и всем остальным. Я слышал Slayer, потому что я родом из Калифорнии, но никогда не видел их живьем… Если я правильно помню, поначалу группе не понравилась обложка, которую я создал для ‘Reign In Blood’. Или кому-то не понравилось, не помню точно – кому-то из группы или из менеджмента. Но затем кто-то из участников группы показал обложку своей матери, и его мать выразила мнение, что обложка отвратительна, тогда они поняли, что это то, что им надо”.

Кэрролл был рад тому, как была воспринята обложка: “Знаете, это довольно гротескная обложка. Видите парня с колпаком епископа? Прямо у его руки находится член. Никто так этого и не уловил. А теперь посмотрите на парня около него - рядом с ним также торчит член. Так что на обложке два больших члена. 14-15-летним детям, которые жили через дорогоу, нравились Slayer, и у них были постеры этого альбома, украшавшие комнатные стены. Самое забавное заключалось в том, что их отец был министром”.

Как только покупатель заканчивал изучать прелести тревожных деталей обложки, наставало время перехода к музыке. ‘Angel Of Death’ (Ангел смерти) была, не считая ее музыкальных качеств, открытием для ярого фаната Slayer, потому что звучала четко и быстро. Мрачный саван, застилавший прекрасные элементы композиций на ранних записях, был в прошлом, его будто бы сдуло порывом ледяного воздуха: открывающий гитарный рифф Кинга, нагруженный дисторшном, звучит абсолютно чисто на всех частотах. Интересно поразмыслить, в какой степени все это зависело от Рубина, его опытного инженера Энди Уоллэса (который позже стал востребованным метал-продюсером) и просто от отличной лосанджелесской студии и возможностей мастеринга, которым можно было распоряжаться благодаря внушительному бюджету Def Jam[11].

После змеиного открывающего риффа группа подчеркивает песню при помощи серии совместных ударов и Арайа исполняет самый разрушительный смертельный вопль на пластинке, переводя его в рев, который стихает, уступая место риффу куплета.

В музыкальном плане композиция гениальна, возможно, это самая совершенная работа Ханнемана на тот момент. Абсолютно неожиданная ключевая вставка в первом куплете (в строчке “Ты вынужден бежать словно рогатый скот”); медленная, расширенная секция в середине, основанная на незабываемом риффе, который стал одним из лучших в жанре трэш-метал; секция соло-дуэлей, демонстрирующая как Ханнеман и Кинг обмениваются соло на фоне напряженного риффа, который с каждым соло повышается на четверть; и за несколько секунд до завершения Ломбардо показывает свое мастерство игры на двойной бас-бочке.

Разрушительные открывающие строчки “Аушвиц, значение боли…” сразу же дали понять, что Slayer больше не ограничиваются текстами о Сатане. Композиция рассказывает в ужасающих подробностях о пытках и экспериментах над заключенными в лагере смерти Аушвиц во Второй Мировой Войне, проводимых нацистским ученым Йозефом Менгеле. Слушатель не поймет об этом из текстов песен, не имея специальных знаний по данной тематике (хотя подсказка лежит в строках “Безжалостное уничтожение во имя арийской расы” и “тошнотворный путь достижения Холокоста”, а само название песни представляет собой реальное прозвище Менгеле. Совершенное произнесение слов Арайа буквально по слогам ведет слушателя по добровольной реке крови, в которой “жалкие безобидные жертвы” последовательно подвергаются “хирургии без использования анестезии”, наполнятся жидкостью, сгорают, замораживаются, “сшиваются вместе”, “абацинируются” (сжигание глаз), им колят различные вещества и красят глаза в другой цвет.

Шторм протеста возник, как только ‘Riegn’ появился на прилавках магазинов. Проблему для многих обозревателей (в частности для тех, кто представлял моральные устои общества) составляла не ужасная обложка, а тот факт, что Ханнеман не осуждал или так или иначе не подвергал негативной оценке деяния Мегеле. Он просто сообщал о них, что было обречено на то, чтобы как минимум быть воспринятым некоторыми в дурном свете, и в еще худшем свете как одобрение его деяний. За последние два десятка лет группа подвергалась критике за ‘Angel Of Death’ сотни, возможно тысячи раз, и всякий раз им приходилось отрицать, что они являются нацистами, неонацистами, фашистами, расистами, антисемитами, сторонниками белой расы, праворадикалами или невежественными людьми.

Ханнемана время от времени спрашивали, симпатизирует ли он деяниям Менгеле. Типичный ответ на этот вопрос он дал NME в марте 1987 года: “Я думаю, что вы можете написать об этом все, что вам будет угодно. ‘Angel Of Death’ это как некий урок истории, но как только мы выпустили эту песню, все начали называть нас нацистами. Наш вокалист темнокожий чилиец, так что мы не можем быть фашистами. Я много читал о Третьем Рейхе и был абсолютно поражен его экстремальностью, то, что Гитлер мог гипнотизировать целую нацию и делать, все что хотел, о том, когда Менгеле из доктора превратился в мясника”.

Те, кто работал с Ханнеманом, не колеблясь, утверждают, что он был далек от того, чтобы симпатизировать нацистам. Фотограф Росс Халфин: “Люди не понимают этого, для Stones и Лемми совершенно нормально одеваться как нацисты, но как только это делает он, все начинают говорить: ‘Оу, как он может так себя вести’. Фишка в том, что Slayer не подразумевают этого. Они вовсе не являются праворадикалами”.

Сам Джефф объясняет: “Перед тем, как написать ‘Angel Of Death’, я прочел много книг о Менгеле, потому что он был довольно больным человеком. Именно так и появилась ‘Angel Of Death’… Я знаю, почему люди неверно интерпретируют эту песню – они испытывают нервную реакцию к этой теме. Когда они читают текст песни, в нем нет ничего, где бы я сказал, что он был плохим человеком, мне просто кажется, что это и так очевидно, разве нет? Наверное, мне не следовало вам всего этого рассказывать”.

Оппозиция отказалась принять это суждение, позволив слушателю сделать свои собственные выводы, что было типично для Slayer в течение всей карьеры. Однажды Арайа сообщили, что форум вебсайта Slayer в большом количестве посещается расистами и спросили, есть ли ему, что сказать этим людям, на что он ответил: “Я не белый, поэтому не думаю, что мне нужно делать какое-либо заявление. Я заметил этот факт и встречался с людьми, которые поддерживают мою точку зрения. У меня нет никаких проблем с убеждениями других и в том, как они хотят прожить свою жизнь, поэтому просто не засирайте мне мозг”.

Ситуация не улучшилась, когда Ханнеман рассказал, что у него есть страсть к коллекционированию нацистской атрибутики, утверждая также, что Лемми из Motö rhead является любителем подобных вещей: “Он несколько старше меня, поэтому он начал коллекционировать эти вещи гораздо раньше, чем я, и он полностью увлечен этим. Когда мы гастролировали с Motö rhead, мы обычно разговаривали о медалях и прочих подобных штуках… у немцев были самые клевые медали и неплохое оружие, они также разработали все эти новые тактики, которые используются нашей армией до сегодняшнего дня. Они опережали свое время, и это очень необычно. Я ведь интересуюсь военной историей вроде Первой Мировой и Франко-Прусской войн, и всей прочей штукой. Так что было круто с ним поговорить…в те ранние дни больше нечем было заняться, не было туровых автобусов, и мы ездили в машинах. На самом деле было нечем заняться, поэтому я просто покупал книги о Второй Мировой Войне и читал, читал и читал”.

“Мой отец участвовал во Второй Мировой Войне, а братья во Вьетнаме, поэтому эта тема всегда была на обсуждении за обеденным столом. Всегда были разговоры о войне, я имею в виду не слишком много, они не были помешаны на войне, они обсуждали некоторые детали в кругу семьи; они не расписывали все ужасы войны и не вели себя агрессивно… два моих старших брата строили танки и модели, чем со временем занялся и я сам. Знаете, строить их, покрывать краской и вся прочая фигня. Однажды мой отец занимался уборкой своей кладовки, вывалил все эти медали мне и говорит: ‘Хочешь забрать их себе? Если нет, я их выброшу’. И я такой: ‘Ух ты! Конечно! ’”

Через несколько лет стало очевидным, что группа устала от бесконечных комментариев о своем предполагаемом вреде. Кинг: “Slayer нацисты, фашисты, коммунисты” – и все в таком духе. И само собой большую долю этого зенитного обстрела мы получили из Германии. Я отвечал в духе: ‘Прочтите тексты песен и скажите мне, что в них оскорбительного. Разве вы не видите, что это просто документальная информация или вы думаете, что Slayer оправдывает чертову Вторую Мировую Войну? ’ У людей в головах крепко засела эта мысль, особенно в Европе, и никакими способами не вытянуть из них эту дурь”.

В то время как запоминающийся открывающий трек альбома может показаться трудным для понимания, ‘Piece By Piece’ (Кусочек за кусочком) была такой же быстрой, тяжелой и бескомпромиссной в плане текстов песен, как и ‘Angel Of Death’. Одна из первых песен, которую можно отнести к “кровавому металлу”, до того, как группы вроде Autopsy довели этот подход до своего логического предела, ‘Piece’ первоначально начиналось с басового вступления, дублируя открывающий рифф всей группы. Как бы то ни было, это вступление решили исключить, и теперь композиция начинается с мощного, громыхающего риффа, который после 23 секунд усиливается до одного из самых быстрых темпов, когда-либо достигнутых Slayer.

“Видоизменяющийся террор! ” таинственно рычит Арайа, рассказывая сказку о смерти и расчленениях, множество подобных которой можно было слишком часто услышать на метал-сцене, тем самым лишь сильнее разжигая огонь противоречий. На этот раз основным композитором песни выступил Кинг со строками “Кости и кровь лежат на земле/Гниющие конечности мертвых/Находят расчлененные тела/На моей стене висит твоя голова”. Что еще важнее, Кинг усилил способ, использованный на предыдущих композициях группы вроде ‘Fight ‘Til Death’, в которой группа исполняет быструю смену аккордов в необычном месте музыкальной шкалы, в данном случае под последним словом строчки “Как только жизнь покинула твое бренное тело”.

Этот неожиданный способ, который идет против всех предыдущих правил написания риффов, добавляет песне оттенок непредсказуемости и нестабильности, словно группа готова взорваться в любую секунду. Это оттенок предстоящего разрушения, который придает ‘Reign In Blood’ ощущение огромной энергии.

При первом прослушивании казалось забавным, что на смену очень быстрой ‘Angel Of Death' пришла еще более быстрая ‘Piece By Piece’, но что еще ошеломительнее, так это то, что третий трек был еще быстрее. Таинственная ‘Necrophobic’ (Некрофоб) как и ‘Chemical Warfare’ двумя годами ранее, была самой быстрой композицией из тех, что были написаны к тому времени группой Slayer или кем-либо еще. Как было задумано группой, написанный и записанный на такой феноменальной скорости трек был труден для понимания, хотя факт, что это плод совместного сотрудничества Ханнемана/Кинга был очевиден, учитывая страсть обоих парней к быстрому металлу, получившему немалую известность. На вопрос, как он играет на такой немыслимой скорости день за днем, Кинг ответил: “Для меня это все равно, что занимаясь тяжелоатлетикой, переходить от поднятия 20 фунтов (фунт=453 грамма) к поднятию 50 фунтов. Ты же не игнорируешь поднятие 20 фунтов, говоря: ‘Эй, я собираюсь поднять сразу 50’”.

“Разогреваясь перед концертом, я начинаю играть ‘Propaganda’ Sepultura, потому что в ней есть некоторые быстрые нотки. Я не разогреваюсь, к примеру, с той же ‘Angel Of Death’, потому что если у тебя сведет мышцу судорогой, ты испортишь весь концерт. Я разогреваюсь с чего-то медленного и затем втягиваюсь в то состояние, в котором я должен находиться на протяжении следующего часа. Моя цель перед концертом состоит в том, чтобы сыграть самые медленные риффы сетлиста, поэтому мне приходится отказываться от исполнения ‘Angel Of Death’… Если бы мне нужно было играть эту вещь сегодня, я вероятнее всего не смог бы этого сделать, потому что отдыхал от нее вот уже пять недель, но мои руки натренированы так, что могут быстро прийти в норму”.

‘Necrophobic’, которую часто путают треком ‘Necrophiliac’ с альбома ‘Hell Awaits’, описывает того, кто “боится умереть” и в основном за менее чем две минуты представляет выкрики способов смерти, начиная от “удушения, увечья, рака мозга” до “искривления кожи, эрозии кости”. За эти безумные 100 секунд или около того группа вихрем проносится по по меньшей мере девяти куплетам (в которых нет припева как такового), секции соло, представляющей на тот момент самые захватывающие партии соло, венчаемые небольшой паузой, и финальному, апокалиптическому взрыв в конце. Арайа четко отточил свои действия, выплевывая слова с совершенной ясностью, несмотря на бешеный темп музыки, и Ломбардо на высоте, выступая с самым впечатляющим представлением.

После этого откровенно шокирующего трехпесенного залпа Slayer решили несколько замедлить темп с помощью ‘Altar Of Sacrifice’ (Алтарь жертвоприношений), которая местами напоминает экспериментальный метал в духе Mercyful Fate на ‘Hell Awaits’. Хотя в основном это длинная и развлекательная сатанинская рекламация (“Ожидая предсмертный час, ты лежишь на адском столе”) в лучших традициях, созданных Slayer, которая переходит в более осмысленный темп, перетекая в следующую песню, ‘Jesus Saves’ (Иисус спасет). Некоторые риффы на ‘Altar' можно услышать еще на ‘Ice Titan’, записи 1982 года (включенную на бокс-сет Slayer – ‘Soundtrack To The Apocalypse’), но со всех остальных точек зрения между медлительной музыкой Slayer четырехлетней давности и в высшей степени мощной агрессией мало общего.

‘Jesus Saves’ еще одна очень быстрая композиция, схожая по скорости с ‘Necrophobic’: потрясающий удар нокаутом с двумя стартстопными моментами, демонстрирующими насколько плотно к этому времени стала играть группа. Это также отмечает точку, в которой бесконечная одержимость Slayer дьяволом и его работами превратилась в более изощренное антихристианское, антирелигиозное направление. В тексте песни нет обращения к Сатане, лишь умеренный критицизм церкви. Рычит Арайа: “Ты идешь в церковь, целуешь крест, ты будешь спасен любой ценой…”, открывая тираду антирелигиозного гнева, который, должно быть, выглядел несколько странно из уст христианина. Когда Slayer затрагивали невежество и ортодоксальность, они делали это со всей серьезностью, которой было легче поверить, чем их развлекательным, но довольно пустым сатанинским сказкам, являвшимся первой волной вдохновения.

‘Jesus Saves’ венчал первую сторону оригинального винилового издания, оставляя пораженного слушателя наедине со своими впечатлениями. Медленное вступление к ‘Criminally Insane’ (Душевнобольной) было небольшой передышкой перед каменным риффом и головокружительным продолжением гонки после первого куплета. Суть песни это лихорадочные размышления заключенного в тюрьму маньяка, планирующего свой побег из “помещений для душевнобольных”. Песня рассказывает нам о его планах на побег и продолжается в бешеном темпе. “Я лишь начал отнимать у вас проклятые жизни! ” – орет Арайа в яростном крике, по мере того, как песня подходит к своему завершению. Это мощная композиция, и при этом самая коммерчески жизнеспособная на альбоме, несмотря на предупреждение Родительского Комитета По Вопросам Музыки о наличии в тексте песни слова, начинающегося на букву F, что возможно объясняет почему эта вещь была выпущена в качестве сингла[12].

‘Reborn’ (Перерождение) примечательна своей около-психопатической яростью. В ней содержатся последние признания “осужденного колдуна, жизнь закончится в полночь на костре”, угрожающего вернуться и убить тех, кто издевался над ним. Эта композиция представляет злые угрозы для тех, кто верит в существование вампиров и нежити. Кинг находится на пике своего таланта в текстах о мечах и колдовстве, ссылаясь к Сатане (“Я подписал красную книгу”), экзистенциализму (“Смерть ничего не значит, конца не существует”) и старомодному поклонению (“Я навсегда слуга своего господина по собственному выбору, а не по принуждению”). Одна из самых редких концертных номеров с Reign In Blood, ‘Reborn’ остается в канонах Slayer, по крайней мере, так считают сами участники.

‘Epidemic’ (Эпидемия) начинается с довольно сложного фрагмента в исполнении Ломбардо, подчеркивающего сверхъестественную скорость и тактовые размеры. Барабанщик Akercocke, Дэвид Грей добавляет по этому поводу: “Это классическая партия Ломбардо! Он мог бы даже запатентовать этот фрагмент, он постоянно его использует. Существует миллион других барабанщиков, но что касается Дейва Ломбардо, так это то, что каждый гитарист, с которым я когда-либо разговаривал, постоянно говорит о нем. Есть что-то такое в том, что он делает, что находит в музыкантах свое отражение, и это необязательно касается только барабанщиков”.

На этом альбоме группа, вне всякого сомнения, устроила Ломбардо звездный час, движимая его настойчивым, заводным битом и пониманием динамики Slayer. Однако в согласии со своим характером интроверта, он не настаивал на доминировании. Этот баланс мощности между ударными и настроенными инструментами является еще одним изумительным аспектом Reign In Blood.

‘Epidemic’ - среднетемповая трэш-композиция, основанная на жестком и очень современно звучащем трехструнном риффе. Злостно произносимые Арайа строки “вторжение быстро предопределяют исход/вредоносный, властный удар! ” показывают, каким мастером он стал в исполнении текстов, сочетая мощь с чистотой вокала и выделяя ключевые слова для пущей эффектности. На ‘Reign’ он нашел себя как вокалист, исполняя свои партии в кричащем стиле стаккато, прекрасно подошедшем восходящим и нисходящим риффам и не перебарщивая при этом с динамикой, как это получилось на предыдущем альбоме Slayer. В некоторых моментах он в хорошем смысле экономичен, исполняя среднечастотное рычание, которое уместно во всех использованных партиях, а во всех остальных местах он чувствует себя свободно и выступает в ярком свете, как например на ‘Angel Of Death’ или на грандиозной композиции, завершающей альбом.

Как и ‘Altar Of Sacrifice’ и ее переход к ‘Jesus Saves’, ‘Postmortem’ (Посмертно) на самом деле является сочетанием двух песен – медленной и короткой, ведя к развязке посредством невероятной скорости и жестокости, когда первая половина песни представляет собой угрожающий набор строк (“Теряя почву из-под ног, ты чувствуешь, как вырисовывается твоя судьба/Обреченность, реальность, ты ожидаешь последний звон”). Ханнеман рисует поэтическую форму, особенно в невероятно напряженной последней минуте, когда все инструменты переходят к немыслимой скорости и невероятно точное исполнение Арайа находится на высоте. “Мой грешный взгляд на нечто содержит в нем мысли о смерти” - первые слова этого спирального падения в забвение, после которого раздается раскат грома…

‘Reign In Blood’ достигает своего кульминационного завершения, и логическое заключение его музыкальной экстремальности приходится на ‘Raining Blood’ (Кровяной дождь), песню, названную с некоторым хитрым юмором в честь названия альбома, которая является самой напряженной песней из когда-либо записанных группой. Она начинается с затухающего аккорда, венчающего ‘Postmortem’ и переходящего в звуки ливня. Гремит гром, дождь, кровяной по своей природе, в чем можно быть уверенным, орошает землю, и если прислушаться очень внимательно, можно услышать звук приближающихся шагов.

Между тем Ломбардо исполняет три быстрых удара по рабочему барабану, после которых на несколько секунд воцаряется тишина. Затем он повторяет этот фрагмент несколько раз, по мере того, как звуки шторма усиливаются. После чего следует мощный раскат грома, и группа начинает играть легендарный рифф ‘Raining Blood’, какофонический набор из четырех нот и двух трезвучий, исполняемых гитарами в некотором роде отвратительной дисгармонии, подчеркнутой этим тройным ударом Ломбардо.

После короткого вступления из среднетемпового риффования, подчеркнутого стеной барабанов, группа исполняет одни из самых быстрых и утонченных риффов из тех, что были ими когда-либо написаны, которые состоят практически полностью из быстрых как молния приемов оттяжки. То, что гитаристы могут исполнять этот рифф уже само по себе изумительно, а то, что Арайа успевает следовать за ними на басу, практически чудо.

Арайа любит ‘Raining Blood’, как и Кинг, который сказал мне: “Я всегда любил этот рифф в ‘Raining Blood’, сразу после вступления, второй рифф в этой композиции. Вживую он просто электризует…неважно, в какой части концерта мы играем его, зрители просто сходят с ума. На сегодняшний день эту композицию так интересно играть его со всеми остальными, вовлекая друг друга в шреддинг”.

С завершением вступительных моментов ‘Raining Blood’ песня пускается в поток риффов. Арайа рассказывает сказку, в основу которой была положена обложка альбома (дьявол восседает в аду, в то время как насаженные на сталактиты тела сочатся кровью) и скрежещет ужасающими строчками вроде “смерть станет их освобождением! ” После последних строчек альбома “Теперь я буду царствовать в крови! ”, группа пускается в последний рифф на ‘Reign’, безумную гонку, которая убыстряется все больше и больше, и во время нее звучат атональные соло. На несколько секунд воцаряется тишина, а затем обрушивается ливень, оставляя слушателя потрясенным, пока льет ливень и постепенно угасает злоба. После минуты шторм внезапно обрывается, уступая место тишине, которая выглядит весьма жутко после всего этого звукового бесчинства.

На ‘Reign In Blood’ всего 28 минут музыки, хотя создается ощущение, что ее гораздо больше. Некоторые критики предположили, что большее количество музыки было бы слишком трудно воспринять на слух, и кроме того, можно с уверенностью утверждать, что на таком коротком альбоме песни смогут выдержать испытание временем. Это более эффектное звучание появилось из необходимости группы уйти от длинных песен ‘Hell Awaits’ в более быструю, энергичную, более панковскую территорию.

Джефф Ханнеман: “В то время мы постоянно слушали Metallica и Megadeth, чтобы знать, чем они занимаются, но мы с Керри устали от чрезмерно быстрых риффов. Мы не можем заниматься одним и тем же постоянно…Если мы исполняем куплет два и более раз, нам это начинает наскучивать. Поэтому мы не пытались сделать песни короче, это просто произошло само собой. Когда мы закончили ‘Reign In Blood’, у нас была встреча с Рубином, и он спросил нас: ‘Вы понимаете, насколько коротким получился альбом? ’ А мы ему: ‘А, точно, черт…’ А потом мы все вместе посмотрели друг на друга и сказали: ‘Ну и что? ’”

Для автора этой книги ‘Reign In Blood’ является замечательным альбомом Slayer и отличным альбомом в трэш-метал, экстремальном металле и хэви-метал одновременно. Чередование песен на нем безупречно: невероятная мощь ‘Angel Of Death’ отлично усиливается ‘Piece By Piece’ и безумно быстрой ‘Necrophobic’; ‘Altar Of Sacrifice’ дает небольшую передышку перед колоссальной скоростью ‘Jesus Saves’, на смену которой приходит язвительная ‘Criminally Insane’. Следом за порочной композиция-аутсайдером ‘Reborn’ тут же следует ‘Epidemic’ и с медленным началом, но быстрой развязкой обрушивается ‘Postmortem’, ведущая к апокалиптической ‘Raining Blood’, монстру с черной кровью, напоминающему Армагеддон.

Две песни, которые Slayer продолжают играть с ‘Reign’ – первая и последняя – ‘Angel Of Death’ и ‘Raining Blood’, хотя обе, по крайней мере, на мой взгляд, звучат на записи лучше, чем живьем. Однако это утверждение верно в отношении большинства песен Slayer: например, ‘Chemical Warfare’ и ‘Hell Awaits’ звучат в концертном варианте быстрее и плотнее. Как бы то ни было, Арайа практически никогда не пытался исполнить душераздирающий вопль, открывающий ‘Angel’: его голос, как и у многих профессиональных рок и метал вокалистов понизился и загрубел после многих лет пения. Он также подтверждает невозможность пения и одновременной игры на басу во время исполнения всей ‘Raining Blood’, особенно в секции, начинающейся со строк “Ожидая часа расплаты…”

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒