Благодарности 8 страница

Символический авторитет, подумала Фанри. Это было хорошее кольцо. Звук - ну, это было дружелюбнее, чем абсолютный монарх, не так ли? Добрее. Все больше в контакте с большой Галактикой. Не зацементированные в традициях прошлого. Это было что-то совершенно новое.

Она улыбнулась Кол и сказала:

- Тогда, я думаю, нам будет о чем поговорить после церемонии.

- Очень о многом! - Кол протянула ей бокал, чтобы они чокнулись, словно произнося тост, - За светлое будущее, которое нас ждет.

—

На протяжении всей их работы с экипажем «Мерикса»Квай-Гон заметил, что Оби-Ван в основном хранил молчание. Не такое уж необычное поведение для падавана... но необычное для Оби-Вана, который обычно взвешивал, уместно это или нет. Квай-Гон осознал это лишь много позже, после того как они попрощались с Паксом и Рахарой на весь вечер и отправились на крейсере обратно на Пиджал.

- Что тебя беспокоит? -Сказал Квай-Гон.

Иногда Оби-Ван пытался притвориться, что его это не беспокоит, но сегодня ему было все равно.

- Мы заключили сделку с ворами.

- Похитителями драгоценностей, -добавил Квай-Гон. - Когда ты так говоришь, в этом есть немного больше щегольства, тебе не кажется?

- Щегольства? - о, как могли покраснеть щеки Оби-Вана, когда он был на грани высокого морального возмущения. - Эти люди воруют, чтобы заработать себе на жизнь. И мы согласились, чтобы им это сошло с рук! И... и вы смеетесь надо мной.

- Я смеюсь над моральным абсолютизмом. Ты просто случайно показываешь его в данный момент.

Оби-Ван остался невозмутимым.

- Мы заключили сделку с хаттами, потому что должны были это сделать, если хотели выбраться с Тета живыми. Но вот это? Мы не можем найти лучшего способа замаскировать наши движения? Наверняка есть что-то более тайное, чем кричащий воровской корабль, простите, корабль похитителей драгоценностей.

- Без сомнения, есть, -сказал Квай-Гон, откидываясь на спинку стула, когда гравитационное притяжение Луны отпустило их с легкой дрожью. Буксир Пиджала вскоре должен был принять их. - Но мне было любопытно узнать о них. Они пошли на большой риск, разоблачая себя, чтобы помочь спасти людей на борту Корабля душ.

Это было похоже на наблюдение за Оби-Ваном, когда его охватило осознание.

- Они больше, чем просто воры. Я должен был помнить об этом.

- Я думаю, что в данный момент ты немного устал от меня, -мягко сказал Квай-Гон. - В сложившихся обстоятельствах никто не может винить тебя. Пакс и Рахара никогда не были теми, из-за кого ты по-настоящему бы расстраивался.

Оби-Ван не признавал этого вслух, но его настроение уже улучшилось.

- Поэтому мы их и исследовали. Но это вовсе не означало, что мы должны были сотрудничать с ними. Это тоже из-за вашего любопытства?

- Частично. Отчасти потому, что это действительно отличное прикрытие для нас, чтобы двигаться вокруг Луны, не подвергаясь воздействию. И отчасти потому, что я хотел дать им шанс стать... лучше. Больше духа. Это говорит о том, что они имеют его в себе.

- Люди - это нечто большее, чем их худший поступок, -продекламировал Оби-Ван. Это было то, что Квай-Гон говорил ему много раз, и, в конце концов, казалось, он понял это. - По крайней мере, большинство людей. И они также больше, чем самое худшее, что когда-либо с ними делали.

Темный шрам на левой руке Рахары Вик мелькнул в голове Квай-Гона.

- Мы оба должны помнить об этом, когда будем иметь дело с Раэлем Аверроссом.

Оби-Ван не отрывал взгляда от пульта управления крейсера, несмотря на то, что ему практически нечего было делать, пока они не приблизились к Пиджалу.

- У вас еще есть сомнения насчет него?

" Да", -хотел сказать Квай-Гон, но не смог

- Несмотря на все случившееся, Раэль остается рыцарем-джедаем. Человек, преданный своему долгу. Ты не мог не заметить его преданности принцессе.

- Я этого не делал, -тихо сказал Оби-Ван. - Но, возможно, нам следует оценивать джедаев по другим критериям, нежели их преданность молодым людям, которых они защищают.

Удар пронзил Квай-Гона, тем более болезненный для элемента неожиданности. Не то чтобы Оби-Ван никогда раньше не пытался сказать что-то обидное, просто он никогда не попадал в цель так точно. Но хуже всего было то, что Квай-Гон не был уверен, что Оби-Ван действительно хотел причинить ему боль. Он просто имел в виду то, что сказал. Вот что действительно задело.

- Ты слишком предан идеалам, а не реальности, Оби-Ван, -сказал Квай-Гон, ненавидя ответную резкость в своем голосе, но не в силах сопротивляться ей. - До такой степени, что ты готов пожертвовать своими принципами.

-Я думал, что члены Совета Джедаев должны представлять идеал, - спокойно ответил Оби-Ван.

- Совет постоянно имеет дело с самыми грязными аспектами реальности. - Этот разговор зашел слишком далеко. - Оби-Ван, почему бы тебе не проверить намывные заслонки? Показания на них немного странные. - Они были всего лишь на долю пункта от оптимального радиуса действия, но это был первый отвлекающий маневр, который он смог придумать.

Редко он бывал таким прозрачным. Оби-Ван оказал ему любезность, не злорадствуя, и вместо этого пошел проверить явно полностью исправные аллювиальные заслонки. Однако он остановился у арки кабины пилотов и сказал:

- Я думаю, что это еще один довод в пользу старых пророчеств.

- Что ты имеешь в виду?

- Я просто помню, разве не было одного, который говорил о кайбере, который не является кайбером? - Оби-Ван нахмурился. - Во всяком случае, что-то в этом роде.

- Ты совершенно прав. - Любопытство Квай-Гона взяло верх над любыми неловкими чувствами. - Я посмотрю, что там написано.

Когда Оби-Ван приступил к работе, Квай-Гон сделал то же самое, используя свой датапад для поиска переведенных текстов, которые он изучал. Вот оно: когда кайбер, который не является кайбером, воссияет, время пророчества будет близко.

Это всего лишь метафора, подумал он, как всегда. Даже древние мистики, вероятно, никогда не хотели, чтобы это воспринималось буквально. Это не значит, что некое “время пророчеств” должно было наступить и сделать все их символические предсказания реальными.

Так считал Квай-Гон, по крайней мере, с тех пор, как ему исполнилось тринадцать лет. Так он сказал бы любому, кто спросил бы его, и сказал бы Оби-Вану, если бы его падаван снова поднял эту тему.

И все же он не мог отрицать того жуткого возбуждения, которое охватило его.

Оранжевое свечение кристаллов кохлена. Кайбер, который не является кайбером.

Время пророчества будет уже близко.

Глава 14

Квай-Гон стоит в пещере. Оранжевые кристаллы сверкают вокруг него, отражая источник света, который он не может видеть.

Затем кристаллы темнеют, становясь красными-как будто от огня ситхов.

Он слышит чей-то крик. Нет, несколько криков. Он больше не может видеть кристаллы, потому что пещера стала белой. Получилась великолепная, с позолоченными стенами и стеклянным потолком, который смотрит в небо. Под его ногами-полуночно-голубые плитки.

А впереди он видит бесцветное изображение пылающего светового меча, наложенного на лицо принцессы Фэнри.

“Небесный хранитель! " - кто-то кричит. Квай-Гон ищет того, кто заговорил, ищет все, что он узнает или поймет, но тщетно.

Другой голос кричит в ужасе, когда световой меч опускается вниз. Где-то очень далеко он слышит, как кто-то очень спокойно говорит: " даже джедаи могут пасть”.

—

Квай-Гон резко проснулся. Используя традиционные упражнения, он замедлил сердцебиение и дыхание, восстанавливая спокойствие над своей физической формой. Большинство снов быстро исчезали после пробуждения, но этот только становился более ярким.

У него не было никаких причин видеть сны о ситхах. Нет причин бояться, что кто-то со световым мечом вмешается в церемонию заключения договора, и, конечно же, клинок Раэля всегда будет защищать Фэнри. Нет причин думать, что Орден Джедаев когда-нибудь падет.

И все же этот сон потряс его до такой степени, какой мало кто когда-либо испытывал. Это было... более чем реально.

Он был уверен.

Древние мистики искали видения будущего. В свою очередь, их посещали сны, подобные этому, сны, которые они превращали в загадочные “предсказания”, которые на самом деле не были ничем подобным. Вот во что всегда верила Раэль. То, что определил Дуку. То, что Квай-Гон говорил себе уже четверть века.

Но сейчас, сидя на этой широкой кровати, он не мог поверить в такую удобную, рациональную интерпретацию. Вместо этого он почувствовал, что увидел нечто такое, что действительно могло произойти.

Но что именно?

—

Аверросс лежал в своей постели, уставившись в богато украшенный потолок. Все остальное в его комнате со временем стало более удобным, обычные старые стулья, его вещи в разумных кучах и тому подобное, но с потолком он ничего не мог поделать. Это всегда напоминало ему, что он находится во дворце.

Он должен был попросить бутылку чего-нибудь хорошего, чтобы поставить ее в его комнату, может быть, кореллианского эля или портвейна в шторм. Но сейчас он не мог просить об этом, как бы ему ни хотелось опрокинуть стакан или два. Ну, в любом случае, это не было похоже на то, что у него не было хорошей ночи.

- Раэль? - голос Квай-Гона донесся из дверного проема. - Могу я поговорить с тобой?

- Квай-Гон? - Аверросс вскочил с кровати и схватил свой халат. - Сейчас выйду!

Но для тех, кто жил в Храме Джедаев, общем пространстве, уединение было скорее концепцией, чем реальностью. Аверросс вспомнил, что и для него тоже когда-то было так же. Поэтому он не мог сердиться, когда Квай-Гон вошел прямо в комнату.

Просто смутился.

-А, - сказал Квай-Гон, глядя на женщину в постели Аверросса. - Простите мое вторжение.

- Селби сейчас уходит, - пообещал Аверросс. Это оказалось правдой, она уже натянула нижнее белье, несмотря на его уговоры. Но это все равно заставило его сердито посмотреть на Селби, которая, возможно, предпочла бы более теплое знакомство.

" Она знает, почему это так неловко", - напомнил он себе, накидывая на нее плащ и провожая до двери. – " Она скоро с этим справится".

Если Селби не справится с этим - что ж, для них обоих это не более чем вопрос удобства. Там будут другие для нее, другие для него.

Как только Селби вышла с высоко поднятой головой, у Аверросса больше не было повода избегать зрительного контакта с Квай-Гоном. Лицо мужчины было непроницаемо, как всегда, но в тот момент, когда дверь захлопнулась за Селби, Квай-Гон сказал:

- Ты совсем забыл себя?

Аверросс рассмеялся.

- О, пожалуйста. Как будто ты этого не делал.

- Это не из-за того, что случилось в моем прошлом, - сказал Квай-Гон.

- О, нет? Значит, все дело в лицемерии.

- Есть разница, - настаивал Квай-Гон, как всегда праведный, - между тем, чтобы влюбиться и просто позволить себе делать то, что тебе нравится.

- Да, это так. - Черт побери, но Аверроссу очень хотелось, чтобы сейчас у него был этот эль. - Влюбиться-вот что запрещает Кодекс Джедаев. Трахаться? Не так уж много, если это случилось, как у нас с Селби. Это не компрометирует мои эмоции, не разделяет мою преданность, ничего подобного. Я мог бы нарушить букву закона, но не дух. На Фелуции ты разбил дух этого закона на дюжину осколков.

Квай-Гон напрягся. Эти слова глубоко ранили, или воспоминания ранили. Последнее, решил Аверросс. Он не жалел, что оттолкнул пустые нравоучения Квай-Гона, но это не было похоже на то, что он хотел причинить своему другу боль. Так что вместо того, чтобы вспоминать старые истории или называть давно не произносимые имена, Аверросс двинулся дальше.

- Я так понимаю, ты ворвался сюда не для того, чтобы попытаться поймать местную трактирщицу в моей постели.

- Местная трактирщица, -пробормотал Квай-Гон. - Серьезно? Но он уже двигался дальше. - Я пришел поговорить о... о своем сне.

Квай-Гон мрачно посмотрел на него.

- Это был не просто кошмар, Раэль. Это было тревожно, но более того, он было живым. Поразительно, но это так. И это, кажется, было во время коронации принцессы Фэнри.

- Ладно, продолжай. - Аверросс надеялся, что эту историю стоит послушать. Ни один шанс не стоил того, чтобы потерять еще несколько минут с Селби, но он должен был взять свое удовольствие там, где он его нашел.

- Последовательность событий не совсем ясна. Но это было так сильно-так срочно.

- Подожди, подожди, подожди. Ты собираешься сказать мне, что превратился в пророка?

Квай-Гон застонал.

- Это звучит нелепо, когда ты так говоришь.

- Звучит нелепо, потому что так оно и есть, - сказал Аверросс, прежде чем снова глубоко затянуться сигарой.

- Но ты же изучал пророчества. Ты знаешь, что мистики действительно видели вещи, что Сила действительно действовала через них.

- Да, но это не то же самое, чтобы на самом деле изучать будущее. Видение-это далеко не настоящее пророчество. И эти парни всю свою жизнь искали только видения. Ты всерьез думаешь, что узнал бы о будущем больше, чем они? - Аверросс вздохнул.

Квай-Гон оставался беспокойным, встревоженным. Должно быть, это был адский сон, подумал Аверросс.

Более мягко он добавил:

- Возьми себя в руки, парень. Ты, наверное, просто беспокоишься о своей миссии.

Аверрос полностью верил, что накопление забот и тревог затуманивает дух. Вот почему он действовал в соответствии со своими побуждениями, немедленно, без вреда для себя, прежде чем они могли глубоко погрузиться и сгнить. Очень жаль, что Квай-Гон не делал того же самого.

- Миссия, конечно, вызывает беспокойство, но на самом деле меня больше беспокоит Оби-Ван.

- Да? Аверросс отодвинул в сторону грязную одежду и сел в кресло у камина. - А в чем дело?

- Он не одобряет моих методов. Он всегда так делал, но теперь стало еще хуже. - Квай-Гон провел рукой по своим длинным волосам и признался: - Он узнал о моем приглашении на Совет от кого-то другого. Понятно, что он был ранен. Но теперь он стал еще более жестким. Меньше понимания.

- Сила играет с нами шутки, не так ли? - Аверрос покачал головой. - История повторяется. Ты был ребенком, который хотел все делать по правилам, пока не попал к учителю, который думал сам за себя. Похоже, Оби-Ван идет по той же дороге.

- Я никогда не был таким честным, как Оби-Ван. По крайней мере, я так не думаю. Квай-Гон наклонился вперед, положив руки на колени. Свет камина освещал его длинные волосы, открывая первые проблески седины. Это заставило Аверроса обернуться, думая о том, что маленький Квай-Гон стал седым. И сколько же ему тогда лет?

- А что именно происходит? - Спросил Раэль. - Я так понимаю, что у тебя нет договоренности с местной трактирщицей, если только Селби не умеет управлять временем лучше, чем я думал.

Мрачный взгляд Квай-Гона означал, что это вовсе не смешно. Аверросс не согласился, но все равно.

- Детали на самом деле не имеют большого значения, -сказал Квай-Гон. - Я думал, как заставить его расслабиться. Чтобы больше думать самому.

- И при этом устроил мне ад за то, что я не переступил черту? Аверрос покачал головой. - Слушай. Это, - он указал на свою неубранную постель, - не имеет значения. Не совсем. То, что я лорд-регент, не оставляет мне много времени для отдыха. Так же как и забота о Фэнри-попытка помочь ей стать лидером, как это сделала бы Ним.

Аверрос остановился. Он поклялся себе, что не будет говорить о Ним с Квай-Гоном. С кем угодно, правда. Он много раз говорил о ней с Фэнри, но в тот момент Аверросс проводил с ней больше времени, чем с любым другим живым существом, кроме своего старого учителя Дуку.

И все же в Квай-Гоне всегда было что-то такое, даже когда он был еще совсем ребенком, что заставляло людей говорить правду.

- Ты думаешь, что если ты добьешься успеха с Фэнри, то это компенсирует то, что случилось с Ним.

- Ничто этого не компенсирует, - голос Аверросса уже стал хриплым. - Ничто и никогда не сможет, ничто и никогда не сможет. Но, по крайней мере, это не заставит меня чувствовать себя ядом для любого, кто окажется рядом.

Это заставило Квай-Гона поморщиться.

- Я чувствовал себя так, как будто был... не ядом для Оби-Вана, но совершенно неспособным помочь ему.

- Я этого не вижу. Вы двое не были бы вместе так долго, если бы это было не так.

- Я уже подумывал о том, чтобы прекратить наше партнерство, -признался Квай-Гон. - Только приглашение на Совет удержало меня от того, чтобы сделать такой шаг напрямую.

- Ну и что? Теперь у вас обоих есть безопасный выход. Без обид.

- Немного поздновато для этого. - Квай-Гон не стал вдаваться в подробности, и это было облегчением для Аверросса. Это было тяжело-слушать человека, притворяющегося, что он так беспокоится о падаване, который был явно умным и способным, готовым к светлому будущему, независимо от того, что Квай-Гон сделал неправильно или правильно.

Ему все время приходилось сдерживать свои слова, по крайней мере, Оби-Ван выйдет живым. Ним просто не повезло.

Потому что у нее был я учителем.

- Послушай, - сказал Аверросс, отбрасывая мрачные мысли. - То, что делает твойпадаван, совершенно нормально. Подростки идут одним из двух путей: они либо бунтари до мозга костей, либо даже строже своих старших. Так что Оби-Ван-последний. Через некоторое время он расслабится. А знаешь что? Если его новый учитель будет более строгим, чем ты, держу пари, он немедленно ослабнет, просто чтобы быть противным учителю

Квай-Гон выглядел задумчивым.

- Интересно.

- Хорошо, я уже дал полуночный совет, а теперь возвращаюсь в постель. Аверросс поднялся на ноги, что побудило Квай-Гона сделать то же самое. - Хотя вернуться в постель будет гораздо менее весело, чем я планировал, поскольку Селби ушла рано.

Эта шутка не вызвала смеха у Квай-Гона, только кривую улыбку. Может быть, он все-таки стал немного педантом. Как был бы разочарован Дуку, если бы они когда-нибудь поговорили об этом.

Прошло много времени с тех пор, как Раэль Аверросс чувствовал необходимость оправдываться перед кем-либо на Пиджале, но когда он провожал Квай-Гона к двери, он поймал себя на том, что говорит:

- Ты знаешь, всегда было несколько джедаев, давай будем честными, больше, чем несколько, которые видели безбрачие как идеал, а не правило.

- Я начинаю верить, что мы все должны сами толковать этот кодекс, -сказал Квай-Гон, - Иначе он перестанет быть живым договором и превратится в тюремную камеру. - Это звучало мило и все такое, но было очень далеко от того, чтобы позволить Аверроссу сорваться с крючка.

- Поспи немного, - проворчал Аверросс, - и если тебе снова приснятся плохие сны, не смотри их.

Пронзительный крик разорвал полуночную тишину, и он узнал этот голос.

Фэнри.

—

Когда Квай-Гон услышал крики, первой его мыслью было: " Уже сбывается. Сбывается прямо сейчас".

Затем чувство долга возобладало, и он выскочил из покоев. Раэль сорвался с ног ещё при первом крике, даже не оглянувшись на него.

Квай-Гон испытал в равной мере гордость и досаду, увидев, что Оби-Ван уже бежит впереди. Рыцарь нагнал ученика только возле королевских покоев. Они увидели, как в дверяхпоявиласьпринцесса Фэнри, которая тяжело дышала и так сильно дрожала всем крохотным тельцем, что казалось, будто вот-вот упадет. Ее ночной чепчик съехал набок, открыв несколько огненно-рыжих локонов.

- Фэнри? - Раэль положил ладони на плечи принцессы. Всю его недавнюю беззаботность как ветром сдуло, заметил Квай-Гон. Ужас на лице регента был вполне реальным. - Фэнри, что случилось?

- Сработала сигнализация…я посмотрела в окно и увидела там кого-то... - Фэнри повернуласьк Кейди, юной служанке, которая, похоже, была ее главной камеристкой, хотя и принадлежала «Цзерке». - Ты что-нибудь видела?

- Нет, вашесветлейшее высочество. -Кейди наклонила голову так, что ее длинные темно-русые волосы упали на плечи. Они скрыли выражение ее лица, но не широко распахнутые, настороженные глаза. - Однако я нашла вот эту штуку, которая застряла в подоконнике.

Девушка держала в руке маленькое устройство, серебристое и заостренное. Квай-Гонузнал его не сразу. И догадался, лишь когда Раэль резко втянул в сеья воздух, словно в приступе боли.

- Нейродротик, -пробормотал Квай-Гон. Оби-Ван тут же посмотрел на Раэля – что было бестактно с его стороны, хотя и объяснимо, -но Аверросс уже ничего не замечал. Он так побледнел, что, казалось, вот-вот рухнет в обморок.

Нейродротики использовались редко. Законопослушные граждане не имели возможности их применять, поскольку дротики были запрещены практически на всех цивилизованных планетах, а преступников они мало интересовали, потому что результат был слишком непредсказуем. Когда кто-то использовал нейродродик, обычно это был актумышленной жестокости. Квай-Гон не сомневался, что здесь был именно тот случай.

- Чего они хотели? - выкрикнула Фэнри, отшатнувшись от заточенной стрелки, которую Раэль взял у девушки. –Чтобы ясошла с ума перед самой церемонией?

- Они могли целиться в меня, ваше светлейшее высочество, - тихо сказала Кейди. –В надежде, что я убью вас. – От одной этой мысли Фэнри прикрыла рот ладонью.

Но Квай-Гон знал, чего добивался неизвестный: нанести удар РаэлюАверроссу. Напугать его. Дать понять, что принцесса Фэнри в опасности и что он настолько же бессилен ее защитить, как и Ним много лет назад.

И Раэль, разумеется, тоже это понял.

Глава 15

Чувствительность некоторых рыцарей-джедаев к Силе позволяла им мастерски улавливать эмоции всех окружающих, просеивая и оценивая чувства таким образом, чтобы они могли точно оценить свои реакции на все происходящее. Это был талант, который Квай-Гон не разделял. Как правило, ему приходилось оценивать настроение и темперамент, как и любому человеку, не использующему Силу, по тону голоса, выражению лица, сказанному и недосказанному.

Но стыд и страдания капитана Дерена были так велики, что Квай-Гон не только чувствовал их, но и разделял, как будто боль была его собственной.

- Я лично проверил периметр дворцового комплекса, - сказал Дерен. Хотя он говорил тихо, его глубокий голос все еще командовал комнатой - в частности, приемной регента, богато украшенной анфиладой. Это было роскошное, божественно чистое место, что заставило Квай-Гона заподозрить, что Раэль редко бывал здесь. Никто не спал с тех пор, как несколько часов назад произошел инцидент с дротиком-слайсером, и даже луна зашла. Несмотря на это, Раэль и Квай-Гон согласились, что допросы должны состояться немедленно; воспоминания потенциальных свидетелей исчезнут со временем и во сне. Им нужна была вся информация, которую они могли получить. Но мало кто мог поделиться чем-то полезным, в том числе и Дерен. - Я сам произвел полный обход комнат принцессы Фэнри. Мой астромех прошелся по всем данным часового, и я дважды проверил эти данные. И все же ответственность должна лежать на мне.

- Мы имеем дело с опасными людьми, - сказала Раэль. - Некоторые из вас постоянно твердили мне, что эта Халин не так уж плоха. Что серьезные атаки, возможно, вышли из-под контроля. Но теперь они показали свою сущность. Они же убийцы. Они же убийцы. И они охотятся за Фэнри. Так что я больше никогда не хочу видеть, как охрана ошибается. Понял?

Дерен склонил голову, словно приговоренный к смерти.

- Да, Лорд-Регент.

Другой чиновник, с которым Квай-Гон и Раэль беседовали ближе к рассвету, был менее подавлен.

- Это возмутительно, - отрезала министр Орт. - Что кто-то может обвинить четырнадцатилетнюю девочку в политических переменах, как бы они ни были скрыты-и как мало сама девочка имеет к ним отношения.

- Что? - Раэль приподнял одну изогнутую бровь.

Орт подняла свой острый подбородок, вызывающе и гордо.

- Ты здесь архитектор перемен. Ни принцесса Фэнри, ни люди, и уж точно не я. Именно ты хочешь сделать «Цзерку» еще более домашней, чем они уже есть. И все на планете и на Луне знают это.

- Ты бы хотела, чтобы Пиджал остался в захолустье? - как бы горячо ни говорил Раэль, Квай-Гон мог сказать, что эта дискуссия происходила и раньше; оба участника казались очень уверенными в своих репликах. Искоса взглянув на Оби-Вана, он понял, что его ученик тоже это заметил. - Эта планета не сможет догнать остальную часть Галактики в том виде, в каком мы сейчас находимся. У всей этой планеты нет будущего без перемен.

- У Пиджала не может быть будущего без его лидера, - настаивала Орт. - Его истинного лидера. И это Фэнри, а не какая-то... какая-то... конституционная ассамблея.

- Вы никогда не жили в условиях демократии, министр, -рискнул заметить Квай-Гон. - Да, у более крупных органов управления есть свои проблемы, но они могут добиться своего.

Орт рассмеялась.

- Скажи это галактическому Сенату! Если только они не слишком заняты тем, что позируют для своих голографических снимков на переизбрание.

Квай-Гон больше ничего не сказал. Он не хотел спорить с Орт-особенно когда так много сенаторов ответили на ее описание.

После того, как встречи закончились и Раэль отпустил их из своей комнаты, Квай-Гон прошел довольно далеко по Дворцовому коридору, прежде чем сказать Оби-Вану:

- Твои мысли?

- Они больше злятся друг на друга, чем на оппозицию. Возможно, они обвиняют друг друга в том, что оппозиция поднялась в первую очередь. Оби-Ван покачал головой. - Такие проявления темперамента кажутся в лучшем случае контрпродуктивными.

- Очень верно. И все же прошлой ночью этот гнев взял свое, как и наша миссия.

Оби-Ван нахмурился.

- Почему вы так говорите?

- Судьба Ним Пианны не слишком известна за пределами ордена, -сказал Квай-Гон. - Дротики-слайсеры-ненадежное оружие, слава Силе, иначе мы видели бы их гораздо чаще. Вчерашний нападавший подобрался достаточно близко, чтобы, скажем, бросить туда термический детонатор. Или выстрелил бы из бластера. Или пошел за Фэнри любым другим способом, который с гораздо большей вероятностью убил бы ее.

В глазах Оби-Вана вспыхнуло понимание.

- Вы хотите сказать, что оружие было выбрано намеренно? Это было предназначено, чтобы послать сообщение Аверроссу.

- И тот, кто это сделал, знает Раэля достаточно хорошо, чтобы точно знать, как причинить ему боль. Это не просто покушение на убийство. Это было также нападение на Раэля Аверросса.

—

Солнце еще не взошло, когда Квай-Гон наконец лег спать, но горизонт уже слегка посерел, предупреждая, что скоро наступит рассвет. Медитативный транс позволил бы ему восстановить свой разум, значительно сократив количество сна, в котором он нуждался, но он еще не был достаточно спокоен, чтобы попытаться это сделать. Ни один элемент текущей ситуации не беспокоил его так глубоко, что отдых был невозможен, но они сотрясались и толкались друг с другом в его мозгу.

—

Кто-то хочет навредить и принцессе, и через нее настоящему Аверроссу.

Раэль так сильно хочет защитить принцессу, что это может повлиять на его решение.

Раэль отчаянно пытается загладить свою вину за то, что подвел Ним.

Я подвел Оби-Вана.

В последние недели, даже после нашего прибытия на Пиджал, усилия оппозиции по срыву подписания договора резко ускорились.

Обе жизни и договор находятся в неминуемой опасности.

—

Все это правда. Все это тревожит. И все же-к огорчению Квай-Гона-ни одна из этих критических проблем не захватила так много его сознания, как постоянный тихий шепот в его памяти: кайбер, который не кайбер.

И его сон, предвещавший беду для кронпринцессы Пиджала, беду, которая уже приближалась.

Это, конечно, было только его подсознание, работающее быстрее, чем его сознательный разум, едва ли незнакомый феномен. Должно быть, он уловил несоответствия в поведении окружающих, предчувствуя неминуемую беду.

Да, это объясняет мой сон. Прошлой ночью Раэль была прав, не слишком остро реагируя на то, что увидел Квай-Гон.

Но в то время как подсознательные предупреждения объясняли сон, они не объясняли кристаллы кохлена. Тот кайбер, который не был кайбером.

Квай-Гон застонал. Как спокойно он вел себя, обсуждая это с Оби-Ваном, объясняя, что соблазн древних пророчеств был не более чем интеллектуальным любопытством. Он не рассказывал, как все изменилось для него в детстве, о тех днях, когда он верил во все это, когда он и Дуку разделяли свое восхищение этими видениями того, что будет.

Он не был честен с Оби-Ваном прежде всего потому, что не был честен с самим собой.

Возможно, Йода все это время замечал в нем намек на фанатизм. Если так, то неудивительно, что он не одобрял приглашения Квай-Гона в Совет.

—

Квай-Гон спал так много, как только мог, но этого было недостаточно для того вида поиска, который он и Оби-Ван должны были провести в этот день. Однако он мог достаточно долго медитировать, чтобы наверстать упущенный сон, и поэтому направился к одному из балконов, выходящих на море. Мягкий грохот волн идеально подходил для того, чтобы погрузить его в глубокое медитативное состояние.

Но как только он вышел на улицу, то услышал другой, еще более приятный звук: сотни голосов поднялись в песне.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒