Смысл. Прогерия. Самообман

Вера

Чтобы в шахматах сделать правильный ход, нужно видеть всю доску. Чтобы в жизни найти смысл, под которым я понимаю главную цель, нужно знать, что будет после смерти. Одно дело, если загробная жизнь есть и ее качество зависит от земной жизни. Тогда нужно знать, что делать в земной жизни, а чего не нужно, чтобы устроить свое загробное существование. Другое дело, если загробной жизни нет. Тогда какая бы ни была моя земная жизнь, ее итог один — исчезновение.

Проблема в том, что никто не знает, что будет после смерти. Все предлагают верить в тот или иной вариант развития послесмертных событий. Мистические и религиозные теории говорят, что после смерти есть жизнь: реинкарнация, жизнь в раю/аду, нирване и т. д. Атеистические и материалистические теории уверяют, что человек со смертью тела исчезает и становится пустотой.

Объединяет эти теории то, что в них нужно верить. У мистических теорий основанием веры являются древние книги, где сказано, что люди после смерти живут в иных мирах. Или рассказы переживших клиническую смерть. Иногда личный опыт, когда во время осознанного сна или под действием препаратов типа ДМТ, личность отделяется от тела и путешествует в иных мирах. Тот факт, что все эти переживания были при живом теле, игнорируются. Что будет с личностью, когда тело будет не в коме, не спящим и не под веществами, а 100% мертво, на эту тему знаний нет. Но люди всегда игнорируют то, что нарушает их веру, и выпячивают то, что подтверждает ее.

Вера атеистических теорий основана на факте, что после смерти никто не вернулся и никак не проявил себя. Но как из этого следует, что жизни после смерти нет? С тем же успехом живущие под землей личинки, которые по достижению возраста выползают на поверхность и живут там, могли бы заключить, что раз покинувшие их собратья никогда не возвращаются, значит, они умерли. Хотя в реальности они живут в другом мире, где есть солнце, ветер, небо и трава.

Одному типу людей нравится верить, что жизни после смерти нет. Другому типу людей нравится верить, что жизнь после смерти есть. Тот и другой вариант – слепая вера. Но никакой верующий с этим утверждением не согласится. Религиозные верующие проталкивают идею, что их вера не слепая, а результат высшего откровения, прозрения и прочее. Атеисты проталкивают идею, что они вообще ничему не верят. Они говорят, что знают, что жизни после смерти нет. Но когда задаешь им вопрос, какая же наука подобное утверждает, они сдуваются. Потому что нет такой науки. Равно как нет науки, доказавшей, что нет высшего разума, создавшего наш мир.

Я не хочу опираться на веру в определении стратегического вектора своих действий и своей жизни. Я хочу опираться на то, в чем не никто не может сомневаться.

Смысл

Я хочу найти смысл жизни. Но если я не знаю, и никто не знает, что будет после смерти, на что мне опираться? На желания, порождаемые привитыми системой шаблонами и на инстинкты? Большинство так и делает. Но есть меньшинство, кому не по душе «просто жить», потом «просто помереть». Оно хочет иметь цель, рожденную не инстинктами и шаблонами, а разумом.

Я отношусь к этому типу людей, и не могу опираться на фантазии религии и атеизма. Я хочу опираться на знания. И если на данный момент нет разумного ответа на вопрос, что будет после смерти, в поисках смысла жизни разумно остановиться на доступном человеку максимуме.

Максимум проходит по линии жизни. Что дальше — неизвестно. Смысл жизни оптимально выводить из достоверных фактов. Все религиозные и атеистические верования игнорировать.

Первый несомненный факт: никто не знает, что будет после смерти. Может быть, я исчезну в нуль, может, продолжу существовать. Может быть, будет что-то промежуточное, что для человека сейчас является немыслимым. Все может быть. Но факт, что это неизвестно, от этого не меняется.

Второй факт: земная жизнь в сегодняшней телесной оболочке закончится через несколько десятилетий. Тело станет безжизненной плотью, которую закопают или сожгут. В этом факте ни один здравомыслящий человек не сомневается, и кладбище тому подтверждение.

Третий факт: никто не хочет умирать. Даже те, кто говорят, что им пофиг на смерть, стоит им найти у себя болезнь, обещающую их убить, как они забывают свои слова и бегут ко врачу. Все пофигисты являются таковыми, пока у них зуб не болит. А как только заболит, всю их браваду как рукой снимает. Теперь они активно ищут решение проблемы. Со смертью тем более…

Наверняка на этом утверждении многим захочется вспомнить самоубийц и иные варианты, когда человек расстается с жизнью. Кажется, автор делает опрометчивые утверждения. Нет, не делаю. Но чтобы не нарушать лейтмотив, я выскажусь на тему самоубийц позже.

Из этих трех фактов следует, что вне зависимости от того, что будет там, что-то или ничего, главная цель и смысл жизни смертного человека – победить смерть. По ее достижении проект «смертный человек» кончится. Начнется новый проект « бессмертный человек».

Преодоление смерти как смысл жизни выведено не из предположений, а фактов. Это вывод разума, а не чувств. Мои чувства на тему смерти заблокированы так же, как и ваши. У меня нет леденящего душу страха, какой был у пассажиров Титаника, наблюдавших, как их каюту заполняет ледяная вода и океан поглощает корабль. Если бы грядущая смерть вызывала такой страх, я был бы не в состоянии мыслить. Но страха нет, и я адекватно реагирую на ситуацию.

Выше цели невозможно помыслить хотя бы потому, что для достижения любой цели, не важно, на Марс лететь, дом строить, дерево сажать или секс, наркотики и рок-н-рол, нужно быть в наличии. Даже чтобы за родину умереть, для совершения этого акта нужно быть живым.

Настало время перейти человеку с уровня «смертный» на уровень «бессмертный», стать из человека божеством. «Настало время, чтобы человек поставил себе цель свою. Настало время, чтобы человек посадил росток высшей надежды своей». (Ф. Ницше «Так говорил Заратустра»).

Прогерия

Есть такое генетическое заболевание – прогерия. Страдающие ей больные люди умирают из-за одряхления организма. Человек рождается внешне абсолютно здоровым, некоторое время живет полноценной жизнью, но через некоторое время начинается одряхление организма. Он обрастает старческими недугами, становится немощным, и в итоге прекращает функционировать.

Если болезнь течет с очень высокой скоростью, признаки старения проявляются с 2-3 лет. Этот вид прогерии называется синдромом Гилфорда (в просторечии детская прогерия). Средняя продолжительность жизни таких больных составляет около 13 лет. До подросткового возраста редко кто доживает. Долгожитель среди больных этой категории – Леон Бот. Он прожил 26 лет.

Если болезнь течет медленнее, признаки старение заметны к 14-18 годам. Этот вид прогерии называется синдром Вернера (в просторечии взрослая прогерия). Средний срок жизни этих больных около 24 лет. Чемпионкой здесь является Тиффани Ведекинд. Она прожила 43 года.

При самой медленной скорости течения болезни признаки старения проявляются после 45-50 лет. Этот вид прогерии называется эффект Дырфилмана (естественная прогерия) Средняя продолжительность жизни больных людей около 60-70 лет. Редкие индивиды доживают до 90 лет. Чемпионом-долгожителем в этой категории является Жанна Луиза. Она прожила 122 года.

Во всех трех случаях причиной смерти является физическое одряхление организма. Процесс старения начинается по генетической команде. В детской прогерии ее дает ген LMNA, во взрослой – ген WRN. Какой ген или сумма генов, или иной механизм запускает прогерию третей формы – неизвестно. Причина неизвестности: прогерия третьей формы официально не считается болезнью.

Медицина борется с идущими в организме человека процессами, если они не только несут угрозу жизни и здоровью, но и называются болезнью. У всех трех видов прогерии одинаковые симптомы, но так как быстро и средне текущие считаются болезнью, медицина знает их причину и ищет способы лечения. Третья форма прогерии не считается болезнью, и медицина не занимается ею по тем же причинам, по каким астрофизика не занимается географией.

Чтобы взглянуть на ситуацию с прогерией со стороны, представьте три формы туберкулеза: быструю, среднюю и медленную. Быстрая и средняя убивают каждый год по тысяче человек, за сто лет сто тысяч. Медленный туберкулез за те же сто лет убивает сто миллионов человек. Но при этом с двумя первыми видами болезни медицина борется, а медленную игнорирует. Почему же?

Если бы медицина отказывалась заниматься изучением и лечением медленного туберкулеза по той причине, что не считает его болезнью из-за его медленной скорости, как бы вы оценили уровень адекватности такой медицины? Если бы быструю и медленную форму она называла своим именем, туберкулезом, а медленную называла бы естественным распадением легких.

Кажется, это абсолютно невероятная и совершенно невозможная ситуация, но при этом это наша реальность. Если определять, что есть текущий в организме человека процесс, болезнь или нет, не по скорости, а по вреду жизни и здоровью, к болезни нужно относить не только первую и вторую форму прогерии, но и третью. Это не просто болезнь, а самая опасная, опаснее черной чумы, сибирской язвы и прочих ужасов человечества. Если быстрая и средняя прогерия унесли за всю историю, максимум, десятки тысяч жизней, то эта унесла около ста миллиардов жизней. Все вместе взятые болезни, войны и голод не унесли столько. Но при этом ее даже болезнью не называют. Официальная медицина именует третью форму прогерии естественным одряхлением организма (в просторечии старость), а конечный результат естественной итогом (или смертью).

Я назвал процесс одряхления, начинающийся в 40-50 лет, третьей формой прогерии с целью поставить его в один ряд с первой и второй формой болезни. Название «синдром Дырфилмана» я выдумал, чтобы усилить аналогию с синдромом Гилфорда и синдром Вернера.

Самообман

Человечество защищается от опасности пропорционально ее вреду и распространенности. Чем больше болезнь приносит вреда здоровью и чем выше вероятность смертельного исхода, чем больше людей страдают этой болезнью, тем больше наука концентрируется на поиске решения.

Единственное исключение: прогерия третьей формы. Она на 100% гарантирует смерть. Ни у одной болезни нет такого абсолютного процента. Смертность самых страшных болезней не выше 95%. Даже у рака 4-й степени, когда метастазы проросли по всему телу, есть необъяснимые случаи исцеления от рака (называются они «синдрома Перегрина», по имени жившего в XIII веке монаха, у которого крайняя форма рака прошла сама собой). Эффект плацебо распространяется на все болезни, кроме одной – прогерии. Не известно ни одного случая, чтобы страдающий ею человек выжил. Все формы прогерии, быстрая, средняя и медленная 100% заканчиваются смертью.

Тот факт, что человечество не считает болезнью самую смертоносную болезнь, игнорируя факты, является одновременно трагедией и комедией. Трагедия в том, что за всю историю не было человека, у кого не начался бы процесс одряхления организма, который в итоге не убил бы его. Комедия в том, что если процесс начинается в возрасте до 40 лет, на него реагируют. Если после 40 лет, его игнорируют. Максимум, стараются продлить процесс, но не устранить его причины.

Когда я говорю, что наука ищет способ избавить людей от двух первых форм прогерии, а от третьей нет, мне не верят. Многие считают, что наука очень активно ищет решение проблемы. Что где-то там, в недрах научных институтов есть тайные и явные лаборатории, где ученые в белых халатах склонились над пробирками, и куют оружие победы над смертью.

Действительно из бюджета и от частных лиц на исследования в области здравоохранения и фармации идут огромные ресурсы. Для понимания объема скажу, что он превышает вложения в энергетический сектор. Но эти средства идут на борьбу с процессами, определенными болезнями. Так как в списке нет болезни по имени «смерть», на нее технически невозможно направить бюджет. Если завтра изобретут лекарство от прогерии третьей формы, от смерти, его невозможно будет по документам провести именно как лекарство от смерти. Его оформят как сердечные капли или средство от кашля с побочным эффектом в виде омоложения и не умирания.

В мире есть масса институтов, специализирующихся на тех или иных заболеваниях. Но нет ни одного, чьей официальной целью было бы преодоление смерти. Причина: бюджетные средства можно направить только на болезнь, имеющую имя. Что не имеет имени, то не может финансироваться. Поэтому официальная наука не знает такой задачи, как победить смерть.

Если люди ищут решение, с высокой вероятностью они его найдут. Под поиском имеются в виду пропорциональные задаче усилия, а не любительский уровень или профессиональный, но по масштабу не соответствующий задаче. Если решение не ищется, задача не может решиться.

Наука занимается болезнями. Если допустить, что однажды все болезни будут побеждены, ничем не болеющий человек в итоге все равно умрет от одряхления организма. Но наука не решает эту задачу, потому что не считает болезнью начинающееся после 40-50 лет одряхление.

Утверждение, что наука ищет победы над смертью — очень большое преувеличение. Чтобы увидеть реальную картину в науке, представьте богато накрытый стол. За ним сидят борцы с сердечно-сосудистыми болезнями, онкологией, СПИДом, прогерией первой и второй формы и т. д. Никто из них рта не открывает на тему борьбы с прогерией третьего вида. Под столом и вокруг ползают научные группы и энтузиасты-одиночки, поднимающие упавшие со стола науки крошки.

Наука ищет новые способы лечить болезни и улучшает старые. Темы преодоления смерти она, если и касается, то глубоко по остаточному принципу. Если смотреть на факты, а не на мифы, благостный образ науки, ищущей лекарство от смерти, развеивает как утренний туман.

В средневековье была анатомия, но это было маргинальное направление. Официальная наука сводилась к молитвам и заговорам, потреблению сушеных лягушек и снадобий типа ртути. В наше время есть частные инициативы продления жизни, но если под наукой понимать официальное направление, то она нацелена продлить пребывание человека в дряхлом состоянии.

Чтобы увидеть результат, посмотрите на содержащихся в специализированных заведениях столетних женщин и мужчин. У них провалилось лицо, изо рта течет слюна, внешне они похожи на сухофрукты и не могут себя обслуживать. Кто назовет это целью, достойной усилий человечества?

В мире нет государственного института, целью которого заявлено преодоление старости и смерти. Есть частные институты, существующие на деньги спонсоров, но это эпизоды, какие были в средневековье в анатомии. Никакой системы, как в физике, например, нет. Если бы по такому принципу искали способ высвободить атомную энергию, ее бы и по сей день не высвободили.

Объяснить такое абсурдное определение приоритетов можно тем, что люди не обращают внимания на опасность, растянутую во времени, или называемую естественной и непреодолимой. Если первую они попросту не видят, то перед второй как бы склоняются, признавая ее силу.

Смерть от неизвестной причины всегда считали естественной. Например, когда мы не знали природы сердечно-сосудистых заболеваний, смерть от них считали естественной. Никто не искал ее причин, и следовательно, не озадачивался ее лечением. Но как только поняли причину этих смертей, сразу перестали считать ее естественной, стали искать решение и нашли.

Сегодня никто не понимает природы, запускающей физическое одряхление организма, что в итоге заканчивается смертью. Это единственная причина, по которой старость и смерть называют естественной. На самом деле в смерти от любой формы прогерии, быстрой, средней, медленной, не больше естественного, чем от упавшего на голову кирпича.

Нельзя лечиться от болезни, которую не фиксируешь. Тут как с алкоголизмом, никто от него не лечится, пока не осознает его как болезнь. Реакцию на проблему определяет не ее опасность, а ее название. Если назвать то, от чего люди умирают, болезнью, они будут искать причину и способ лечения. Если называть не болезнью, а естественным и неотвратимым явлением, они смирятся перед ней и будут дружно игнорировать. Вообще-то это в чистом виде манипуляция сознанием.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒