ОТ РЕДАКЦИИ 5 страница

А добрый бог сказал: «Но я тоже считаюсь твоей ошибкой, я тоже выкрикиваю твое имя».

И злой бог двинулся прочь, молча проклиная людскую тупость.

Свидетельские показания Иуды, двоюродного брата Иисусова

О СМЕРТИ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

В ночь месяца августа мы с Учителем пребывали в пустыне неподалеку от озера. Пустынь издревле звалась Лужайкой Черепов.

Иисус упал в траву и пристально вглядывался в звёзды.

Тут совершенно неожиданно появились пред ним два мужа. Они так торопились, что казалось, вот-вот скончаются, они пали ниц у ног Учителя.

Иисус поднялся и вопросил их: «Откуда явились вы? »

И один из тех мужей ответствовал: «Из Махарея».

Тут Иисус взглянул на них тревожно, его буквально раздирало беспокойство, и спросил: «Что с Иоанном? »

И один из тех мужей ответствовал: «Он умер, прерваны его уж дни. В темнице был он обезглавлен».

Иисус закрыл лицо руками. А потом пошел куда-то прочь. Спустя некоторое время он вернулся к стаду своему. Конечно же.

И сказал он: «Царь смог убить пророка, прервать нить дней его! Тем самым подтвердив лишь, что жизнь человеческая для него только развлечение пустое. Цари ваши ранее были не так тупы в отношении своих пророков, прежде не отдавали они их в руки палачам.

Я скорблю не об Иоанне даже, а скорее уж об Ироде, который позволил пасть мечу. О жалкий царь, живи в загонах со зверьем и царствуй на арене с веревкой!

О жалкий, мелочный тетрарх, лишившийся всего родного ради мрака, Тьмы, оступившийся и павший в бездну низости. Как мог ты столь закоснеть, затухнуть, подобно рыбе, брюхом на поверхность вод озерных всплывшей?

Я ненавижу не царей, позволим им править людьми, я ненавижу их тогда лишь, когда они мудрецов своих на поруганье плахе отдают».

И тут Учитель взглянул на тех двоих со всей печалию возможной, вскинул на нас затем глаза, помолчал и вновь заговорил: «Иоанн родился с раненой душой, и кровь из ран его души стекала, омывая все деяния его. Он был свободен, но свободен всё же не от самого себя, он болен был честью и справедливостью.

В действительности был он гласом, вопиющим в стране глухих. Я любил его в его страдании и одиночестве.

И я любил его гордость, что стоила ему главы его, что не уберегла его от меча палачей.

Истинно, говорю я вам, что Иоанн, сын Захарии, был последним в своем роде, и предки его возрадуются скорой встрече с ним в преддвериях храма Духа».

И с этими словами Иисус двинулся прочь от нас.

Конечно же, потом вернулся он. «Навсегда в правителях у нас лишь жалкие глупцы пребудут. И навсегда возжаждут судиями являться пред народом и осуждать людей, приписывая им несовершаемые преступленья.

Сын Захарии еще будет жить со мной в царском доме моем, и будут дни его долги».

Тут он повернулся к ученикам Иоанновым и сказал: «Любой поступок откликается эхом завтрашнего дня. Так и с делами Иоанновыми. Я сам могу оказаться завтрашним днем, эхом тех поступков. Идите же к друзьям моих друзей и расскажите им, что я еще явлюсь им».

И двое тех мужей пошли прочь от нашего стада, и казались они уж куда менее унылы.

Тогда Иисус бросился в траву, раскинул руки, обнимая землю, и вновь пристально всмотрелся в мерцающие лики звезд.

Наступила ночь. Я лёг неподалеку от него, я хотел хотя бы немного отдохнуть, я уже стучал в ворота моего сна, я провалился в его бездну и пробыл там до тех пор, пока Иисус не разбудил меня, пока рассвет не закричал, что вновь пора в дорогу.

Говорит Сын Человеческий

«МУДРЫЙ ЦАРЬ»

Когда-то правил в далеком городе Вирани царь, могущественный, мудрый. И боялись могущества его, и любили мудрость его.

В сердце града сего колодец был, вода в котором была холодной и кристально чистой и из которого пили все жители, даже царь и его придворные. И не было в городе другого колодца.

Однажды ночью, когда все спали, ведьма вошла в город и капнула семь капель необычной жидкости в колодец и сказала: «С часа сего каждый, кто напьется воды этой, в безумца обратится».

На следующее утро все жители за исключеньем царя и советников его напились воды из колодца и в безумцев обратились, как и предсказывала ведьма.

И вот народ в безумии высыпал на улицы и на рыночную площадь, ничего не делая, но перешептываясь друг с другом: «Царь-де наш безумен. Наш царь и советники его лишились разума. Уж точно мы не можем быть под властью безумного царя. Нам следует свергнуть его».

Вечером царь приказал наполнить золотой кубок водой из колодца. И когда ему принесли напиток, он щедро поделился им с придворными своими. И было там великое веселье, в далеком городе Вирани, ибо царь и советники его вновь обрели разум.

Свидетельские показания человека из пустыни

О МЕНЯЛАХ

Жил однажды человек на земле, и было у него великое множество совершенно бесполезных вещей. И в один из дней пришла к нему мать Иисусова и сказала: «Друг мой, одежда сына моего изорвана в дороге, и я должна починить её прежде, чем войдет во Храм он. Не мог бы ты дать мне иголку? » Но не дал ей меняла иголку, зато преподнес доклад ученый на тему «Брать и отдавать», который длился всё то время, пока не вошел во Храм сын её.

Признание Сына Человеческого

Я был странником в Иерусалиме. Я пришел в Священный Город в великий Храм принести жертву пред алтарем, ибо жена моя одарила меня двумя сыновьями во имя продолженья рода моего.

Чуть позже, жертву принеся, стоял я под портиком того Храма, глядя на столпившихся внизу менял и тех, что продавали голубей для жертвоприношения. Стоял и вслушивался в великий шум на дворе Храма.

Внезапно в кругу менял и продавцов голубей появился какой-то странный человек.

Вид его величественен был, а походка стремительна.

В руке держал он веревку из козлиной кожи, для чего она ему не понимал я, как вдруг он начал переворачивать столы менял и бить коробейников, торгующих птицами, веревкой той.

И я услышал слова его, произнесённые голосом громким и полнозвучным: «Отпустите птиц сих в небо, в гнезда их».

Мужчины и женщины бежали пред лицом его, а он надвигался на них, словно вихрь надвигается на холмы песчаные.

Все это произошло в какое-то единое мгновение, и со двора Храма были изгнаны менялы. Только тот человек остался там в одиночестве, а его последователи стояли в отдалении.

Тут я отвернул от него лицо свое и сказал одному из стоявших рядом со мной мужей иерусалимских: «Господин, кто человек сей, что высится в одиночестве гордом, словно второй твой храм? » И собеседник мой нежданный ответил мне: «Это — Иисус из Назарета, пророк, что появился не так давно в Галилее. Здесь, в Иерусалиме, все люди его ненавидят».

И я сказал: «Сердце моё натянуто, словно его веревка, как ни странно, я готов бросить сердце моё ему под ноги».

Иисус повернулся к сподвижникам своим, что терпеливо поджидали его в сторонке. Но прежде чем он достиг их, из Храма вылетели голуби, и один из них опустился на левое плечо пророка, а второй — к ногам. Он же ласково погладил птиц. Затем двинулся к своим товарищам, а голуби следовали за ним, не отставая.

Теперь скажите мне, что за силы таились в нём, позволив совершить ему дерзкое нападенье на менял, и что за силы позволили разогнать сотни мужей и жен? Я знал, что все они люто ненавидели его, но ни один из них не осмелился остановить Галилеянина в тот день. Он ощипал их, словно кур, расчищая себе путь к Храму.

Был ли Богом он? Не знаю. Но разгонять веревкою толпу умел он превосходно.

Говорит Сын Человеческий

«БОГ»

В стародавние дни, когда первая дрожь речи коснулась губ моих, я взошёл на святую гору и заговорил с Богом. «Учитель, я — раб твой. Плоть твоих слов стала закона буквой для меня и подчиняюсь я сему закону во веки веков ежесекундно».

Но Бог не был столь глуп, чтобы отвечать мне. Он, надменный, любил скончавшиеся во чреве туч бури.

И тогда чрез тысячи лет я взошел на святую гору и заговорил с Богом вновь. «Создатель, я — твоё творенье. Из глины поспешил ты, модник, слепить меня, и вот теперь я задолжал тебе рудники Вселенной».

Но Бог не был столь глуп, чтобы отвечать мне. Он, вне-тысячелетний, любил стрижей, погибших в бурю, надломленные крылья.

И тогда чрез тысячи лет я набрал высоту, добравшись до святой горы, и заговорил с Богом. «Отче, я — сын твой. В жалости и любви ты даровал мне жизнь, и, след любви твоей и поклоненья, наследую твоё я царство».

Но Бог не был столь глуп, чтобы отвечать мне. Он, туманный, любил вуали сдержанных холмов своей умершей бури.

И тогда чрез тысячи долгих лет набрал я высоту, стремясь к святой горе, и заговорил в который раз я с Богом. «Бог мой, цель моя и претворение, я — твой вчерашний день и славное завтра твоё. Я — твой земной источник и твой цветок небесный. Вместе растем мы пред ликом Солнца».

Тогда Бог наклонился ко мне, и в моих ушах зашептались слова любви, и озеро услыхало их, и ручей, что торопливо бежал к озеру, залпом выпущенный с гор. И когда спустился я в долину, откровения Божьи уже поджидали там моего прихода.

Свидетельские показания Петра

О ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ

Однажды на закате Иисус позвал нас в село Беитсадское. Мы были компанией утомленных людей, и марево пути придавливало нас к земле. Мы пришли к большому дому, окруженному тенистым садом, хозяин дома сего как раз стоял в воротах.

И Иисус сказал ему: «Устали эти люди и истерли в кровь ноги свои. Позволь им переночевать в доме твоем. Ночь холодна, а им так нужны тепло и отдых».

Богатый человек отозвался: «Но они не должны спать в доме моём».

Тогда Иисус продолжил увещеванья: «Позволь им хотя бы переночевать в саду твоём».

И человек сей ответствовал: «Нет, они не имеют права переночевать в саду моём».

Тут Иисус повернулся к нам и произнес: «Вот что ожидает всех вас завтра, и вот цена вашего будущего. Все двери закроются пред лицом вашим, и ни в одном саду не найти вам ложе под звездами.

Если ж ваши ноги примирятся с дорогой и последуете вы за мной, найдется для вас чаша и постель, кусок хлеба и вино. Но для сего необходимо почувствовать всем сердцем, что есть моя пустыня.

Пойдемте же отсюда прочь».

А богатый хозяин дома забеспокоился, лицо его омрачилось, и пробормотал он что-то, чего уже не слышал я; и отпрянул он от нас, предпочитая вернуться в сад свой. Мы же последовали вслед за Иисусом по каменистой дороге завтрашнего дня.

Свидетельские показания Мелахии Вавилонского, астронома

О ЧУДЕСАХ ИИСУСА

Ты спрашиваешь меня относительно чудес, свершённых Иисусом.

Тысячи тысяч лет Солнце и Луна, Земля и все её сестры-планеты собирались в одну прямую линию, и все они даруют нам мгновения завтрашнего дня. И не больше того.

Затем медленно рассеются они и возродятся вновь сквозь тысячи тысяч лет. Здесь нет никакого чуда смены времен года, и ты, и я все ведаем о них. А что ты скажешь о смене времен года в очертаниях личности человека?

В Иисусе элементы нашего тела и наших грёз шли нога в ногу друг с другом. Всё, что было вечно до него, стало бесконечно в нём.

Они говорят, он дал зрение слепцам и ноги парализованным и что он изгнал демонов из безумцев.

Но и прежде слепец, находящийся в темных лабиринтах мыслей, преодолевал тьму пылающе-яркими идеями.

И прежде увянувшие конечности, что ленились, поддавались напору энергии. И прежде демоны, эти самые неугомонные элементы нашей жизни, бывали изгнаны ангелами мира и безмятежности.

Они говорят, он жизнью преодолел смерть. Если ты сможешь сказать мне, что такое смерть, тогда я скажу тебе, что такое жизнь.

Верно, не считаешь чудом ты то, что тысячи тысяч лет сменяют друг друга седая зима и страстная, вечная весна?

Почему бы не происходить тому же в сердце человеческом?

Я говорю сейчас с тобой о чудесах, хотя и мал ничтожно я пред величайшими чудесами, кои происходят в душе человеческой, этой вечной страннице, что осыпает меня пригоршнями золота, что даёт мне надежду на любовь тех, кто ненавидит меня ныне, что протягивает мне сладкие мечты снов моих.

Вот чудеса. И эти чудеса зовутся собственной жизнью человеческой.

Моя душа была слепа, моя душа была парализована. Я был предан на растерзание беспокойнейшим духам, и я умирал.

Но теперь я вижу ясно, я бреду по дороге, гордо распрямив плечи. Я пребываю в мире, и я живу свидетелем моих собственных торопливых часов и дней.

Я не был одним из его последователей. Но я — старый астроном, что побывал в гостях на полях каждого времени года, побывал свидетелем их чудес. И я сейчас существую в сумерках моих времен, но когда-нибудь я разыщу ответ, я разыщу молодость, подобную молодости Иисуса.

Я разыщу вечную молодость времён. Во мне теперь есть знание обретенных видений.

Говорит Сын Человеческий

«АСТРОНОМ»

Под сенью Храма мой друг и я увидели слепца. И друг мой сказал мне: «Это — мудрейший человек земли всей нашей».

Тогда оставил я друга моего и подступил к слепцу, приветствуя его. И мы разговорились.

Через какое-то время сказал я: «Прости моё ты любопытство, но с каких же пор ослеп ты? »

«С рождения», — ответил он.

Спросил я: «А как же тропою мудрости ты можешь следовать тогда? »

Он отозвался: «Я — астроном».

Затем притронулся рукою к груди своей и добавил: «Я наблюдаю все эти солнца и эти луны, все звезды эти здесь — в космическом пространстве сердца».

Свидетельские показания философа

О ЧУДЕСАХ И КРАСОТЕ

Когда он был с нами, он всматривался в нас и в нашу землю глазами чуда, ибо его глаза не были закрыты вуалью лет, и всё, что видел он, было ясно-ярко, озарённое светом его юности.

Думаю, он знал глубины красоты, ибо вечно удивлялся её проявленьям в мире величественном сем; он стоял на земле, подобно тому как стоял на ней самый первый человек в первый день своего существования. Мы, чувствующие притуплённо, мы всматриваемся в совершенство дневного света и не видим его. Мы наполняем чашу нашего слуха, но не слышим; мы протягиваем руки, но не прикасаемся. Мы идем путём нашим и не знаем целей. Мы не видим пахарей, возвращающихся в сумерках с возделанных полей, мы не слышим флейт пастухов, мы не ласкаем жаркое лето; и наши голодные ноздри не вдыхают аромат влюбленных роз.

Нет, мы не чествуем царя царства сего; не слышим пения арф, струны которых перебирают прекрасные руки; мы не видим ребенка, играющего в нашей оливковой роще души, самого подобного юной оливке. И все слова, что рвутся с наших губ, мы приглушаем и оглушаем.

Воистину мы всматривались, но не видели, вслушивались, но не слышали, мы ели и пили, но не чувствовали сытости. Всё это и отличает нас от Иисуса из Назарета. Его чувства были совершенно иными, а земля у него под ногами всегда была новой землёй.

Укорениться в нём, как укореняется в земле лютик, есть страстное желание попасть на пир к Богу.

Говорит Сын Человеческий

«ВСЁ ЕСТЬ В ТЕБЕ»

Всё сотворенное Богом существует в тебе, и всё, что есть в тебе сущего, живет во всём сотворённом Богом. Нет никаких границ меж тобой и предметом, близким к тебе, нет никаких далей меж тобой и самыми далёкими к тебе вещами. Все вещи: мельчайшие и величайшие, низменные и возвышенные, — все они есть в тебе. Одно-единственное движение духа содержит все законы жизни. В одной-единственной капле воды отыщутся тайны бесконечного океана. Всё это есть жизнь.

Свидетельские показания Урии, старика из Назарета

ОН БЫЛ БРОДЯГОЙ СРЕДИ НАС

Он был бродягой среди нас, и жизнь его была шкурой, покрытой чёрным руном.

Он не бродил тропами нашего Бога, не следовал дорогами совершенства, ему открывались лишь пути бесчинства.

Его детство мятежно, ему отказано в сладком молоке нашей матери природы.

Его юность была бесчинна, казалась она сухой травой, что пылает в ночи.

А когда он стал взрослым мужем, он собственными руками оттолкнул всех нас.

Такие люди зачаты в эру ослабевающей доброты и рождены в нечестивую бурю. И в буре проживают они дни и погибают навсегда.

Ты не помнишь его, мальчишку беспредела, что спорил с нашими учёными мужами и смеялся над их добродетелями?

И ты не помнишь его юности, когда он жил за счет пилы и резца? Он не сопутствовал нашим сыновьям и дочерям в их праздниках. Он предпочитал бродить в одиночестве. И он не возвращал приветствий, что посылались ему, как будто он не был одним из нас.

Я сам однажды повстречал его в поле и поприветствовал юношу, а он лишь улыбнулся, и в его улыбке я обнаружил чванливость и оскорбление.

Не так давно дочь моя с её подружками собирала виноград, и заговорила она с ним, он же даже не ответил ей.

Иисус говорил только в компании тех сборщиков винограда, что были беднее всех, и никогда не обращался с приветствием к моей дочери.

Когда он отказался от своего народа и обратился в бродягу, он превратился в Ничто, в бормотание невнятное. Его голос казался занозой в нашей плоти, а песня его голоса уже давно затихла в нашей памяти.

Он говорил о нас одни лишь гадости, о нас и наших отцах с праотцами. И его язык пронзал мечом гнева нашу незащищенную грудь.

Вот какой был Иисус.

Если бы был он моим сыном, я передал бы его римским легионам в Аравии и попросил бы капитана послать его на передовую в битве, дабы копье врага освободило меня от его наглости.

Но у меня нет сына. И вероятно, я должен быть за это благодарен Богу. Ибо если бы сын мой стал противником своего собственного народа, на мои седые волосы пало б марево стыда. И что тогда я стал бы делать?

Говорит Сын Человеческий

«ПУГАЛО»

Как-то раз я увидел пугало. «Должно быть, ты устал от постоянного своего распятия на этом одиноком поле? » И пугало ответило: «Радость от того, что я способно сеять панику, столь глубока и неизменна, что никогда я не устану распятым быть». Спустя несколько минут продолжительных раздумий я сказал: «Что верно, то верно; я тоже знаю, что такое сеять панику». Оно ж вздохнуло: «Только тот, кто набивает чучела соломой, может знать об этом». Тогда я ушёл от него, не зная, сделало ли пугало мне комплимент или оскорбило меня. Прошли годы, и пугало превратилось в философа. И когда я проходил мимо него, я увидел двух ворон, строивших гнезда под полями его шляпы.

Свидетельские показания Иосифа Аримафейского, данные им десять лет спустя

ДВЕ РЕКИ В СЕРДЦЕ ИИСУСА

Воспоминания есть форма встречи.

Признание Сына Человеческого

Их было две реки, струившихся в сердце Назаретянина: поток родства с Богом, коего называл он Отцом, и поток восторга, который называл он царством не-земным.

А в моём одиночестве я думаю о нём и следую вдоль русла двух сих рек его сердца. На берегу одной из них я встретил мою собственную душу; и однажды душа моя обнищала и пустилась в странствия, а как-то раз обратилась принцессой в садах приречных.

Тогда последовал вторым потоком его сердца я, и на пути своём я встретил нищего, утратившего всё злато. И звался нищий сей улыбкой. А дальше увидал я вора, что ограбил того нищего, и звался он печалью на лице.

Затем услышал я призывный шёпот второй реки, идущий из глубин груди моей, и стал я радостью.

Как-то раз пришел к Иисусу я незадолго до того, как Понтий Пилат и знать иерусалимская подняли руку на него, мы долго разговаривали, и задал я ему вопросов множество. Он отвечал любезно, и когда покинул я его, мне было уж известно, что господин он истинный и Учитель земли нашей.

С тех пор пал наш кедр, но благоухание его не исчезло, и навеки остались корни его в земле.

Говорит Сын Человеческий

«БЕЗУМЦЫ»

Вы, люди, считаете меня безумным, ибо днями я своими не торгую за золото вразнос. Я ж считаю вас безумцами за то, что думали всегда вы, мол, дни мои имеют цену.

Свидетельские показания Георгия Беритского

О ЧУЖЕСТРАНЦАХ

Он и его друзья расположились в бору сосновом неподалеку от изгороди поля моего, и заговорил он с ними. Я стоял подле забора и прислушивался жадно. Узнал я его: его слава опережала самого пророка на много миль вперед.

Когда Галилеянин закончил говорить, я подошел к нему и предложил: «Господине, бери своих людей, пойдем ко мне, окажешь честь и мне, и крову моему».

А он ласково поглядел на меня и ответил: «Не в день сей, друг мой. Не в день сей».

И были благостны его слова, а голос его окутал меня теплом, подобно одежде в холодной ночи.

Тут он обернулся к друзьям своим и промолвил: «Вот человек, который не считает нас бродягами, а ведь он, уверен я, не встречал нас до дня сего ни разу. Но именно он ожидал нас у порога дома своего.

Истинно говорю вам, в царстве моём не будет чужестранцев и бродяг бездомных. Но пока что наша с вами жизнь в мире этим отлична от жизни других людей. Так признаем же избранность нашу и в избранности сей возлюбим человечество.

Я не требую от вас стать душой на всех единой, будьте многолики, будьте домовиты и бездомны, станьте пахарями и воробьями, что подбирают зернышки в пыли земли сей, будьте щедрыми, последнее даруя, и будьте скаредными, укрывая в сундуках нажитое.

Счастлив тот день, братья, когда лик ваш отразится не только в зеркале сиротливом, но и в лицах иных людей».

Тут он вновь повернулся ко мне и ласково так сказал: «Я говорю всё это и для тебя, ты должен запомнить слова мои».

Тогда я вновь попросил его: «Учитель, неужто не зайдешь ты в дом мой? »

И он ответил: «Я ведаю сердце твоё, и я зайду в дом твой».

Он вновь повернулся к своим ученикам со словами: «Спите спокойно, пусть жилище ваше будет столь же гостеприимно к странникам земли сей».

Свидетельские показания Марии Магдалины

Его уста были зёрнами спелыми граната, а тень в его глазах была пучиной моря.

И был он нежен, казалось, что большей нежности не встретить уж в мужчине.

В мечтах моих его считала я царём земли, и славила его я непрестанно.

Я б хотела говорить и говорить о лице его, но как осмелюсь?

Оно казалось ночью сумерков, оно казалось днём, дышащим жадно днём.

Это было лицо печали, и это было лицо радости.

И только вспомню я, как вскидывал он руки к небу, а его пальцы казались веточками вяза, — и сердце замирает, как и прежде замирало.

Я помню его умиротворённую вечность. В нём не было метаний. Он сам дорогой был, дорогой всех дорог.

Но когда подле него я находилась и говорила с ним, он был мужчиной, и лицо его являло могущество обладанья. И говорил он мне: «Что хочешь, Мариам? »

Я не хотела отвечать ему, но мои крылья выдавали мои секреты, и я была безумием жарким. И по причине этой никогда я не забуду его света, я не стыжусь безумия жаркого. Я была лишь небом, я одна, когда его пальцы касались складок сердца моего.

Говорит Сын Человеческий

«ПОЗВОЛЬТЕ БЫТЬ ОДИНОКИМИ»

Любите друг друга, но не превращайте любовь в путы тяжкие. Пусть будет она бурным морем, что клубится меж берегов душ ваших ежечасно. Наполните друг другу чаши, но не пейте только из одной. Поделитесь хлебом, не давитесь, жадно поедая хлеб возлюбленного своего. Пойте и танцуйте вместе, будьте счастливы, но позвольте друг другу одинокими побыть. У каждой струны свой звук одинокий, но дрожит он общей музыкой. Будьте близки, но не слишком, будьте столпами храма и помните, что дуб и кипарис в тени друг друга не растут.

Свидетельские показания Иофама из Назарета, данные им римлянину

О ЖИЗНИ И СУЩЕСТВОВАНИИ

Друг мой, кажется тебе, что именно римляне зачали жизнь удовольствий. Ты хочешь управлять землёй удовольствий вместо того, чтобы управлять страной духа.

Ты хочешь покорять народы и быть счастливым.

Но думаешь при этом об армиях, марширующих полем и плывущих на кораблях по морю.

Так как тебе понять Иисуса, странника из Назарета, человека простого и одинокого, что без армий и галер завоевал царство сердца и империю души свободной?

Как тебе понять человека, что бойцом-то не был, но властью обладал великой?

Он не был Богом, он был человеком нашей собственной души, но расцветали в нем розы, и благоуханье их небес достигало; и в его словах раздавался шепот наших собственных уст, а в его голосе мы слышали пение Непостижимого.

Ах, Иисус был человеком и не был Богом, он дал нам наши чудеса и наше изумленье.

Но ты, римлянин, не ведаешь чуда в богах своих, и ни один человек не изумит тебя. Поэтому не понимаешь ты Назаретянина.

Он принадлежал молодости, и он же принадлежал древним временам.

Ты правишь нами в Настоящем, но мы дождемся Другого Дня.

Кто ж ведает, что человек сей сможет нами править в бесконечном Будущем без армий и без кораблей?

Тот, кто следует велениям души, должен пролить кровь, как пролил он свою. А от Рима останется лишь белый скелет скульптурный, выгорающий под солнцем времени.

Мы вынуждены много страдать, ибо нам суждено терпеть и суждено жить. А Рим падёт от жажды.

Даже если Рим, что ныне вершит закон, произнесёт вслух имя его, раздастся лишь шипение змеиное. Змей зависти шипенье.

Ибо ему не нужно легионов, рабов на галерных веслах, чтобы побеждать. Он хотел быть один. И в этом одиночестве его победа.

Говорит Сын Человеческий

«МИР»

После того как буря оборвала ветви деревьев и зерна на полях разворошила, обрела покой она. На небе мерцали звёзды, подобно осколкам молний, и тишина царила. Казалось, что в природе и не было войны.

Во время сие вошла в каморку молодая дева, на ложе опустилась и заплакала горчайшими слезами. Её сердце наполнялось страхом, и когда дошел страх до губ её, она заговорила: «О Господи, верни его домой! Нет слёз уж у меня, Господь любви и милосердия! Моё терпенье уж на переделе. Освободи его, Господь, из пасти железной войны и спаси от смерти беспощадной, ибо слаб он. О Господи, спаси его от врага, что и твоим врагом является!

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒