![]()
|
|||||||
Эпизод 13
За последнее время местность вокруг станции немного изменилась. Не считая оранжереи с теплицей, которые построили в первую очередь, появились дополнительные хозяйственные пристройки, отдельный жилой домик, утоптанная дорожка к озеру и даже крытый корт для спортивных занятий. Для поддержания всего хозяйства в порядке требовался присмотр, но это занимало всего два-три часа в сутки. Остальное время люди были предоставлены сами себе. И если у проникателей день был занят почти полностью, то остальным членам коллектива приходилось искать себе развлечения самостоятельно. Глеб зашёл в зал приёма пищи позже остальных. Негласный регламент разбивал световые сутки на равные интервалы, что позволяло обычным людям легче переносить замкнутость на станции. При этом никто не запрещал использовать зал в любое время или же перекусывать отдельно. Единственное ограничение заключалось в том, что ПАС настраивался техником с утра по рекомендациям врача и в течение дня выдавал определённый набор блюд. Фрукты и овощи из оранжереи лежали рядом на подносах. Глеб взял себе хлебный суп, бульбас, осмотрелся и устроился, как обычно, на столике в углу. От хлеба полностью отказаться не получалось, хотя Глеб старался. Народу было немного. Большинство проникателей находилось за пределами станции, кто-то на перевалочном пункте готовился к внедрению, кто-то патрулировал окрестности. Не из-за необходимости, а скорее по собственному желанию. Молодой климатолог Эйден Руссо на пару с Челадоном Агаппи и Джоном Родосом Смитом уговаривали Зину «немного попутешествовать по окрестностям», уверяя, что «летать будут низко и медленно». Зина вяло отнекивалась, мотивируя это отсутствием необходимости, но было видно, что ей льстит мужское внимание. Прямо у входа Тан По пыталась убедить Яна Залесского в том, что на станции нужно завести быков-тангра или тлегалпских коз, на худой конец, мохнатых норолазов, животных, отдалённо напоминающих земных сусликов, которых сеймуки разводили на мясо. Лекс внимательно слушал, не перебивая, но было похоже, что он не в восторге от этой идеи. Трое терраформаторов, которые всегда ходили группой, обсуждали с планетологом Эйденом Баден-Гроссом возможности оптимальной добычи кварца и обсидиана, который они собирались использовать для дальнейшего обустройства базы. Глеб в очередной раз вспомнил, что надо бы поговорить с планетологом про подземелья, только момент был в очередной раз неподходящий. Остальные присутствующие просто занимались приёмом пищи. Удивительно, но Марты не было. Обычно она никогда не упускала возможности пересечься с Глебом. Возможно, нашла себе новый объект внимания. Не успел Глеб порадоваться, что сегодня он поест спокойно, никем не замеченный, как за стол к нему подсел Челадон Агаппи. — Не возражаете? Вместо ответа Глеб кивнул и сделал приветственный жест рукой с ложкой. Не отвечать же с набитым ртом. Некоторое время Челадон молча поглощал бурые ломтики мясного ассорти с томатами. А потом, видимо, решив, что выдержал достаточную паузу, вежливо спросил: — Не надоедает меню? — Как-то не думаю об этом, — ответил Глеб, зачерпывая ложкой вязкую однородную жидкость из тарелки. — Для меня достаточно знать, что это полезно. — Это понятно. Но хочется естественных блюд. — Вчера был печёный лосось с рисом… — Так это раз в неделю бывает. А праздника хочется каждый день, — Агаппи управился со своей порцией и продолжал. — Нет, не подумайте, что я жалуюсь. В нашей ситуации мы живём прекрасно. Но воспоминания… Ах, какое жаркое мы ели на Пигмалионе. Куски мяса на вертелах вперемешку с овощами. — Жаркое — это тушёная картошка с мясом. А то, что вы упоминаете, более похоже на шашлык. — А-а-а, — Агаппи шутливо погрозил Глебу пальцем, — теперь я вижу, что вы действительно историк. — Не думаю, что каждый историк должен знать такие факты, — заметил Глеб, приступая к бульбасу. — Как знать, как знать… Я думаю, вы не отказались бы заменить вашу картофельную кашу с морепродуктами на трёхдневную солянку. — Первый раз слышу про такое блюдо. — Тета Скульптора вам ничего не говорит? — Нет, а должно? — Можно задать вам ещё один вопрос? — Задавайте. — Как вы думаете, что нас ждёт дальше? Глеб прекратил есть и внимательно посмотрел на своего собеседника. Было не похоже, что он задаёт вопрос из праздного любопытства. Видимо, его что-то волнует. Отделываться отговорками не хотелось. Но что отвечать, Глеб не знал. Агаппи истолковал его молчание по-своему. И решил пояснить. — Я понимаю, у вас у проникателей своя работа. И её специфика мне не до конца понятна... — Вообще-то я не проникатель... — Конечно, конечно. Как скажете. Но разве не безопаснее сидеть на станции? В конце концов, я слышал, есть ещё одна где-то в океане. Там много всяких штуковин. Можно их сюда перевезти и устроиться неплохо. А можно и туда переселиться. Зачем нужно тратить силы на внедрение к дикарям, да ещё тайно? Вы полагаете, это разумно? Нет, я понимаю, этология... — Этнология, — автоматически поправил Глеб. — Да, этнология, этнография. Так ведь изучать можно и открыто. Тем более в нашей ситуации. Я в курсе, что аборигены вполне миролюбивы. Им даже не надо рассказывать о том, откуда мы. — Видите ли, не всё так просто. Основную директиву КосмоСовета о невмешательстве никто не отменял. К тому же, как вы знаете, нужно найти следы несанкционированного вмешательства. И по возможности их нивелировать. — Это я всё знаю. Но никаких следов до сих пор не нашлось, не так ли? Да и было ли это вмешательство? И разве на случай экстремальной ситуации у вас нет полномочий отменить директиву? — У меня? — Глеб был поражён таким поворотом разговора. — Погодите. А вы за кого меня принимаете? — Ну-у... — Агаппи покрутил пальцем в воздухе. — Я занимался разными родами деятельности. Был осведомителем, фейкброкером, маллером. И кое-что понимаю. Признайтесь честно, вы ведь из ИСТОКа? Нет? Тогда откуда? Три-ошка? Онбассар? ЭсВэКа? Из всех сказанных Челадоном слов Глеб опознал только «три-ошка». Так обычно называли Отдел Особых Операций. Полумифическую организацию в рамках Корпоративного Альянса. «Полу» — потому что реально существовал такой отдел, но молва приписывала ему совершенно фантастические деяния. Постепенно Глеба стал разбирать смех. — Вы что, считаете, что я спец-агент? — Нет, что вы! — Агаппи, казалось, был совершенно не смущён. — Агент — это так, линейный специалист. Вы, скорее всего, гораздо выше по иерархии. Это было забавно! Глеб разглядывал Агаппи и постепенно понимал, что тот не шутит, а имеет какие-то серьёзные основания на такой взгляд. — Думаю, если я вам скажу, что я не агент, вы всё равно не поверите мне. Но если я тот, за кого вы меня принимаете, то... Я тем более вам ничего не скажу. Однако мне интересно, как вы сделали такой вывод, а? — Нет ничего проще! — самоуверенно заявил Агаппи. — Вы не проникатель и сами это подтвердили. Невзначай. В списках базы вы не значились. На базе вас тоже не было. («Ого! — весело подумал Глеб. — Глубоко копает! ») Вы появились внезапно, прямо на Кладе. При этом не похожи на обыкновенного путешественника. Почему? Очень просто. Все проникатели прислушиваются к вашему мнению. Вы как бы на особом положении. Как бы вне ситуации. И при этом ведёте себя спокойно. Я бы сказал, профессионально спокойно. Привезли с собой кучу полезных вещей, как будто знали, что тут произойдёт. Из всего этого я и делаю неоспоримый вывод. — Да, ловко вы меня раскусили, — Глеб пытался выдерживать серьёзный вид. — Так что же вы хотите? — Я так понимаю, что здесь проходит некий эксперимент. Я бы хотел понимать, в чём его цель? Уверяю вас, я все буду хранить в тайне. — Допустим. Но я всё равно вам не смогу ничего рассказать. — По крайней мере, скажите, нам тут ничего не угрожает? — Нет. Ничего. В этом смысле можете быть спокойны. — Спасибо. Большое вам спасибо! — Агаппи привстал, взял Глеба за руку и энергично потряс её. Затем церемонно поклонился и вышел из зала. «М-да. Если бы я сам себя мог так успокоить. Поди сейчас пойдёт, всем расскажет. Знал я таких людей, — подумал Глеб. Он чувствовал себя несколько неуютно после старомодного прощального жеста Челадона. — Надо бы рассказать Андрею, пусть тоже посмеётся».
|
|||||||
|