Убиты отцом». 4 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 8Следующая ⇒

От Астольфа.

АЛЬБРЕХТ.

Да, в самом деле,

Этот парень внушает

Ей такое высокомерие,

Что она желает повелевать

Решительней, чем мать.

ЗИГФРИД.

Сдаётся мне, что у неё есть

Какой-то тайный возлюбленный.

Она ходит в невестах,

И этим всё объясняется…

Когда же она была

Юной девой её любовь

К нам была сердечней…

АЛЬБРЕХТ.

Кажется, сюда

Приближаются всадники.

Какой у них дикий вид!

С разных сторон появляются Лойбальд, Вердульф и холопы.

ЛОЙБАЛЬД.

Что, ни одна змея

Не попалась вам на глаза?

ВЕРДУЛЬФ.

Если не ошибаюсь,

Это сыновья Родериха.

ЛОЙБАЛЬД.

Где? Где Родерих?

Где этот ядовитый пёс,

Который дал моему отцу

Вместо вина яд?

ВЕРДУЛЬФ.

Вот его сыновья.

ЛОЙБАЛЬД.

Где это змеиное отродье?

Я покараю вас, мои очи,

Ибо вы обманываете меня,

Отказываясь мне служить!

Не правда ли, это – люди

Из шайки Родериха?

Я вижу – не правда ли? –

Их глаза и их стрелы

Напитаны ядом!

Постойте же, негодяи,

Дети Родериха!

Вердульф, прочь!

Разыщи Родериха!

Что ты здесь

Праздно стоишь?

Взмахни своей

Крепкой рукой!

Вердульф с холопами удаляется.

Стойте, стойте,

Юноши! Постойте,

Вы должны умереть!

ЗИГФРИД.

О, чужеземный рыцарь,

Известно ли тебе, кто мы?

АЛЬБРЕХТ.

Да! да!

Мы сыновья Родериха!

ЛОЙБАЛЬД.

Это – пароль вашей смерти.

Сюда грудь!

Вы должны принять смерть.

АЛЬБРЕХТ.

О, сжалься!

Прояви милосердие –

И мой отец вознаградит

Тебя за это!

ЛОЙБАЛЬД.

Гм, гм, думаю, я сумею

Его таквознаградить,

Что ему никого

Вознаграждать не придётся…

ЗИГФРИД.

Он отомстит за нас.

ЛОЙБАЛЬД.

Своею местью

Я задушу его месть!

АЛЬБРЕХТ.

Я никогда не делал

Тебе ничего дурного.

ЛОЙБАЛЬД.

Разве ты не сын негодяя?

Умри же, негодяй, умри!

Лойбальд пронзает Альбрехта мечом.

ЗИГФРИД.

О горе! Мой бедный брат!

ЛОЙБАЛЬД.

Так задохнись же в своём горе!

Лойбальд пронзает Зигфрида мечом.

ЗИГФРИД.

Мой брат!

Не умирай так быстро!

Возьми меня с собой!

Мне страшно умирать

В одиночестве!

Возьми меня с собой!

Альбрехт и Зигфрид умирают.

ЛОЙБАЛЬД.

Отлично!

О, смертоносная сталь,

Ты должна трудиться

До тех пор, пока твою жажду

Не пересилит отвращенье!

Лойбальд вместе с холопами удаляется.

Новая сумятица. Затем появляется Вульф.

ВУЛЬФ.

Всё, я больше не могу двигаться: мои раны лишили меня сил! Этот негодяй не упускает меня из виду потому, что на мне больше украшений, чем на других холопах. Были бы у меня силы, я сумел бы отделаться от моего преследователя! (Опускается на землю.) О горе! Всё… я… не могу…

Появляется Фламминг.

ФЛАММИНГ.

Что, юнец, ты сыт по горло? Клянусь своей честью, вот лежит парень, которого я загнал до́ смерти! Вставай, юнец, вставай! Гляди, вот пузо. Наступи на него! Эй, клянусь своим умом, жаль будет, если этот негодяй уже сдох, ибо мне хотелось самолично растоптать его жизнь. Истязаниями я возвращу его к жизни, а затем он сполна получит от меня то, что ему причитается. (Садится на него.) Что, парень, узнаёшь меня? Твой отец плюнул в меня, плут; и его сын мог бы получить воздаяние, которое принадлежит ему по наследству. (Плюёт в него.) Эй, тварь, не правда ли, ты хочешь меня растоптать? Я обращу игру в свою пользу и выпущу тебе кишки! Пройдоха! (Наступает на него ногой.)

ВУЛЬФ (приходит в себя).

Что это? Кажется, на меня кто-то наступил ногой. Кто ты, парень, умывший моё лицо?

ФЛАММИНГ.

Клянусь своей душой, Лойбальд в смерти сильно изменился! Знакомо ли тебе моё лицо, юнец?

ВУЛЬФ.

Эй, глядя на твоё лицо, мне хочется проклясть самого дьявола!

ФЛАММИНГ.

Что, оленёнок, узнаёшь ли ты моё брюхо?

ВУЛЬФ.

Прошу тебя, втяни его поглубже, а не то я продавлю его своей ногой до самого позвоночника!

ФЛАММИНГ.

Если ты Лойбальд, то я хочу стать твоим цепным псом! Ты Лойбальд?

ВУЛЬФ.

Тьфу! Ты искал его – моли же теперь в смерти о пощаде!

ФЛАММИНГ.

Что? Я? В смерти молить о пощаде?.. Это ты, парень, ищи сам пощады в жизни! Я – не размазня! Так и знай, негодяй!

Удаляется.

ВУЛЬФ.

Стой, говорю! Постой, говорю, остановись! Вы только поглядите на этого парня! Он не признаёт грань между жизнью и смертью, и она для него не преграда! Наступив на меня ногой, эта тварь вернула меня к жизни, – поэтому я хочу дать о себе знать!

Удаляется.

Появляется Родерих с холопами.

РОДЕРИХ.

Никто не видел,

Где моя супруга?

Во время страшной давки

Она с коня упала моего…

Эй, хедá!

Никто не знает, что с ней?

Где она?

ХОЛОП.

Я видел её, господин;

И я об этом сильно сожалею…

РОДЕРИХ.

Она мертва? Ты видел её,

И она была в крови, не так ли?

А из груди её, открытой взорам,

Хлестала кровь?

Скажи, так или нет?

И взор её был тускл, – не так ли? –

И очи никого не видели вокруг?

Уста её синели,

Щёки покрывались

Бледно-жёлтым цветом?

А грудь её, напоминающую

Лебединый пух,

Ласкал родник кровавый?

Знай же, мир: её сосватав

Столь нелепой смерти,

Ты поступил с ней так,

Как поступают с потаскухой!

Нет же, это шутка! шутка!

Возьми мои владенья,

Но сейчас же обрати

Всё это в шутку! Неужели

Ты видел её? Нет!

Ни слова больше!

Тварь, не лги мне!

О, неужто в самом деле

Ты видел её мёртвой?..

Взгляните, вот лежат

Наивные и юные созданья!

Я знаю, это сыновья мои…

Кому ж отныне

Они должны повиноваться?

Или мните вы,

Что не было у них отца?

Отцу их ныне

Осталось лишь одно:

Горюя и стеная, скорбеть

О юных сыновьях своих,

Которым завещать хотел он

Всё своё могущество…

Зачем же, зачем, скажи,

Младенцы эти

В бой ввязались?

Горе! горе!

Снимите латы мне!

Иначе задохнусь!

О горе! горе!

Оба юных сына взяты смертью!

Они мертвы, обезображены

И бездыханны!

Их очи сомкнуты, их губы

Покрыты трупным цветом!

Как бледны́ их щёки!

Но отчего же?

Ведь краснеть им до́лжно,

Стыдясь за то,

Что смерть по ним скользит!

О, нежные глаза,

Откройтесь вновь!

На миг откройтесь, очи, дабы я

Взглянул на вас и вместе с вами

Навеки погрузился в тьму!

Но тише! Тише! Дети,

На ваших мертвенных

И сомкнутых очах

Я надпись вижу мрачную.

Её прочту я.

«Убиты несчастные дети,

Убиты отцом».

Будь прокляты,

Будь трижды прокляты те очи,

Которые узрели это!

Знайте, очи: нет в мире

Ничего страшнее этого!

Но в глубине моей души

Страшнейшее таится…

Так устремитесь, очи,

В злую глубь

Моей измученной души,

Которую терзают злые корчи!

Как спешит проклятье!..

Оно созрело,

Но ещё не произнесено…

Родерих падает на землю.

ХОЛОП.

Скорее уберите с глаз долой

Тела его погибших сыновей!

РОДЕРИХ.

Нет! Нет!

Не прикасайтесь к ним!

Они останутся здесь до тех пор,

Пока потоки моих слёз

Не унесут их прочь!

Пусть слёзы,

Которые нежней росы весенней,

Ручьями хлынут из моих очей!

Они – потоп страданья!

Лейтесь, слёзы,

Пока я не ослепну в горе!

Лейтесь, слёзы,

И смойте с меня все мои грехи!

Возьмите мои очи,

Жизнь мою возьмите!

Неужто я умру

Не выплакав всех слёз?

Умри! исчезни!

Кровь польётся из очей твоих,

И – если добродетелен ты –

Хватит её вдоволь для того,

Чтоб напоить их…

ХОЛОП.

Господин, довольно…

РОДЕРИХ.

Зачем вы здесь стоите? В бой!

Вперёд! И смерть тому,

Кто здесь останется!

Все холопы, за исключением трёх, устремляются вперёд; эти трое остаются в стороне на значительном расстоянии.

РОДЕРИХ.

О, лучше бы моя супруга

Была бесплодна!

Родерих склоняется на тела своих сыновей.

Вместе со своими холопами появляется Лойбальд.

ЛОЙБАЛЬД.

Встань, негодяй!

Тебя зовут Родерих?

РОДЕРИХ.

Моё имя изгнано его тенью, –

Окрести же её так,

Как тебе будет угодно!

ЛОЙБАЛЬД.

Я хочу окрестить её Родерихом,

Ядовитый негодяй!

Отчего, скажи, ты лежал здесь

В таком безобразном виде?

Исчезни, змея,

Дабы мир мог жить!

Холопы Родериха выступают вперёд.

Подавись же своим остроумием!

Лойбальд повергает одного из холопов Родериха на землю.

Пусть душа этой шельмы

Будет исторгнута

Из её ядовитого тела!

Лойбальд ранит Родериха.

Ещё один человек

Должен истечь кровью,

Прежде чем я сам истеку ею!

Лойбальд вместе со своими холопами удаляется.

РОДЕРИХ.

Осмотри рану! Она серьёзна?

ХОЛОП.

Она смертельна, господин,

Но смерть наступит не сразу!

РОДЕРИХ.

Значит, мне осталось жить

Совсем недолго?

Ха-ха! Вы слышите,

Как сдирают кожу

С нашего замка?

Что ж, несите меня

В лес к отшельнику!

Холопы уносят Родериха.

[Третья сцена] 2.3

В замке.

Появляются Лойбальд, Вердульф и холопы.

ЛОЙБАЛЬД.

Эй, эй, да чтоб тебя!..

Неужто девы нет и тут?

Так где ж она, если не здесь?

ВЕРДУЛЬФ.

Молодчик, все ли

Углы ты осмотрел?

ЛОЙБАЛЬД.

Да, все.

И если этого подкидыша

Земля сокрыла в своих недрах,

То яд земле уж ни к чему...

Ищите эту деву!

Все щели осмотрите зорко,

Может быть,

Она таится где-то здесь!

ХОЛОП.

Мы осмотрели всё.

Её здесь нет.

От наших взоров

Ей скрыться удалось

ЛОЙБАЛЬД.

Но деве не укрыться

От огненного взора пламени!

Скорее подожгите замок!

Пусть пламя жаркое

Сотрёт с лица земли

Проклятый замок этот,

Хищное гнездо, в котором

Вороньё гнездилось!

ВУЛЬФ.

Нет! Не надо!

Я головой своей ручаюсь:

В замке этой девы нет!

ЛОЙБАЛЬД.

Так где ж она по-твоему?

ВУЛЬФ.

Я видел, как две девушки,

Карабкаясь по стéнам,

Сумели выбраться из замка;

Помню, что одна из них была одета

Изящнее другой; и мне сдаётся,

Она – та дева, барышня,

Другая же – её служанка.

ЛОЙБАЛЬД.

Куда ж они направились?

Ответь! Ну! Не молчи!

ВУЛЬФ.

Они спешили в лес, я видел.

ЛОЙБАЛЬД (хватает Вульфа).

О, растяпа!

Так почему ж ты мне

Не сообщил об этом раньше?

ВУЛЬФ.

Я смотрел за ними во все глаза,

Но в это время

За мной погнался один парень,

С ним холопы;

Я загнан был туда,

Где вас найти не мог.

ЛОЙБАЛЬД.

Я скоро с радостью разрушу

Своё зловредное

И преисполненное

Своеволья тело,

Которое так часто

Меня дурачит чувствами,

Напитанными ложью.

Чувства эти влекут меня

К позорному столбу, лукаво

В меня вселяя образ девы,

Но – кого бы я ни умертвил – та дева,

Которую найти я должен,

Незаметно ускользает…

Чувства, чувства,

Вы – порождения блудницы!

Вам я не позволю

Опутывать меня обманом!

Что ж, вперёд!

Веди меня скорее в лес!

Им следует опустошить огнём

И сжечь дотла

Зловещий замок Родериха,

Мне же – лишить себя

И эту деву жизни!

Удаляется.

[Четвёртая сцена] 4.4.

В темнице разбойничьего замка.

Лойбальд и башенный стражник.

ЛОЙБАЛЬД.

Чьи это лучи – луны или солнца?

СТРАЖНИК.

Это ночное солнце. Полночь.

ЛОЙБАЛЬД.

Иди же и растянись

На мягком пуху, –

А ты, Лойбальд,

Томись на жёстком камне!

Стражник уходит.

Этот боярышник –

Единственный человек,

Который позволяет мне

Помнить о людях.

Вокруг меня нет ни души.

Возле меня лишь тень

Моей собственной души…

Я расторгнут: я – это не я!

Кто я? – Не смейся,

Язвительная стена!

Кто я? – Ха!

Отчего ты воешь, тьма?

Кто я? – Ты здесь, дьявол.

К чему твои насмешки?

Ох, Лойбальд, Лойбальд!

Не думай о том, кто ты!

Не гляди на себя, Лойбальд!

Не думай о себе!

Остерегись разглядывать

Очертания своей тени:

Это путь, который

Приведёт к безумию!

Лойбальд, постарайся больше

Не думать о самом себе!

Боязливо отстранись

От мысли о самом себе!

Страшись её, словно греха,

Лойбальд, ведь помышлять

О грехе – это грех!

Отрекись от себя!

И никому не говори

О том, кто ты!

Иначе у того,

Кто узнает, что это ты,

Встанут дыбом волосы,

Его глаза выкатятся из орбит,

Он побледнеет, и у него

Остановится кровь!

Не думай о себе, Лойбальд!

И никогда не помышляй

О своей душе, дабы

Твои мысли не превратили

Тебя в ничтожный прах!

Лойбальд падает.

Аделаида и Гундхен. (Разговаривая между собой, они непрерывно разбирают стену.)

АДЕЛАИДА.

Тихо, любимая, ни звука!

Медленно вынимай

Камни из стены, чтобы

Пол под нашими ногами

Не узнал о нашем побеге

И своим шумом не доложил

О нас стражникам.

Мне кажется, здесь

Не тюремный воздух.

Я чувствую лёгкое

Дуновение ветра, и оно

Приводит меня в восторг!

Ты ничего не видишь,

Моя Гундхен?

Кáк ты, моя любимая?

ГУНДХЕН.

Кажется, я вижу

Лежащего человека!

Глядите, барышня,

Тут лежит мертвец!

При виде такого зрелища

Меня бросает в дрожь,

Но сдаётся мне,

Покойник был красив.

Подойдите поближе!

Прочь страх!

АДЕЛАИДА.

Что ты делаешь, злая!

Ты владеешь

Колдовскими чарами?

О, небо! Лойбальд мёртв!

Душа покинула Лойбальда!

Он не дышит.

Лойбальд умер!

Горе мне! Лойбальд

Обручился со смертью!

ГУНДХЕН.

Что с вами, барышня?

О Боже, только

Не сходите с ума!

АДЕЛАИДА (бросаясь к Лойбальду).

О, Лойбальд мёртв!

Отчего же он умер?

Такой красивый – и мёртвый!

О, ты совершила

Преступление, смерть!

Ты искала меня,

Но ты ошиблась,

Ибо я и прекрасный

Лойбальд – одно целое…

Мой Лойбальд,

Прогони смерть прочь!

Я знаю: ты лишь

Погрузился в сон,

И смерть этим пользуется!

Горе, Гундхен!

Лойбальд мёртв!

ГУНДХЕН.

О страшный Рок,

Зачем ты его погубил?

АДЕЛАИДА.

Очи прекрасного

Лойбальда сомкнуты,

И их ему не разомкнуть!

ГУНДХЕН.

Ах, ужас!

Видеть этого ангела бледным!..

АДЕЛАИДА.

Лойбальд мёртв?..

Нет, Лойбальд

По-прежнему жив!

Моё грешное дыхание

Похитило у него его дыхание!

О, возлюбленнейший,

Вдохни, вдохни моё дыхание, –

Я с радостью стану тенью,

Только ты дыши и живи!

Пульс учащается!

Ах, нет! Как слабо он бьётся!

О, мой милый Лойбальд,

Если бы я была твоим пульсом,

То я ударила бы так мощно

И с таким огнём,

Что ты во мгновение ока

Поднялся бы в воздух

И парил бы в нём,

Словно ангел!

Гляди, Гундхен,

Я укорила его пульс,

И его пульс начал

Старательно учащаться!

Боже! Лойбальд дышит, –

Умри же, Аделаида!

ЛОЙБАЛЬД (приходит в себя).

Чем это на меня повеяло?

Откуда на меня хлынуло

Это восхитительное дуновение?

АДЕЛАИДА.

Именно это мне

Хотелось бы слышать вечно!

ЛОЙБАЛЬД.

Где же те уста,

Которые мне это пропели?

Как тебя зовут,

Прекрасная девушка?

Ты молодая дева?

Не гляди на меня,

Возвышенная святая:

Меня убивает сладость

Твоего прекрасного взора!

Чего тебе надо, неземная?

Зачем ты меня обнимаешь?

В какую высь ты хочешь

Возвести меня, исторгнув

Меня из самого себя?

АДЕЛАИДА.

О, если бы я не знала,

Что я Аделаида, этостало бы

Самой прекрасной

Грёзой в моей жизни!

ЛОЙБАЛЬД.

Говори же! Не молчи!

Я желаю убедиться в том,

Что ты принадлежишь

К людскому роду!

АДЕЛАИДА.

Чего же хочет мой Лойбальд?

ЛОЙБАЛЬД.

Ты известно этоимя?

АДЕЛАИДА.

Оно – самое красивое из тех,

Которые когда-либо

Звучали на свете.

ЛОЙБАЛЬД.

Если ты меня любишь,

Окрести меня иначе.

АДЕЛАИДА.

Всю свою жизнь

Я хотела бы посвятить

Размышлению о том,

Какое имя тебе дать.

На свете нет более

Прекрасного имени,

Чем Лойбальд!

ЛОЙБАЛЬД.

Твоя речь пробуждает

Во мне любовь!

О, милая, ты прекрасна!

АДЕЛАИДА.

Красота меркнет и бледнеет

Пред блеском сияния!

Найдётся ли язык,

Который сумеет дать тебе

Истинное наименование?

Даже сонму ангелов сделать

Это будет непросто!

ЛОЙБАЛЬД.

Откуда ты сюда явилась?

Я знаю: ты принадлежишь

К людскому роду.

АДЕЛАИДА.

Любовь способна сравнять

Гигантские скалы с землёй!

Меня привело сюда чудо.

Не спрашивай о нём!

ЛОЙБАЛЬД.

Непринуждённо лепечут уста…

Я вижу тебя своими очами.

Ты чудеснее самого́ чуда,

И я ничему не удивляюсь.

Я ощущаю тебя –

И потому я понимаю:

Ты – человек.

(Не всегда же

Чувства ошибаются!)

Мои очи меня не обманывают:

Я вижу пред собой святую.

АДЕЛАИДА.

Нет, я не святая, –

Я лишь обычный человек!

ЛОЙБАЛЬД.

Назови же своё имя!

Пусть, произнося его,

Я буду очарован!

АДЕЛАИДА.

Я – Аделаида, дочь Родериха…

ЛОЙБАЛЬД.

О!.. о!..

И ты лю́бишь меня? –

Любишь меня и моё имя?

Неужели любовь должна

Называться проклятьем?

Отчего же ты не проклинаешь?..

О, лгунья, неужели

Ты – Аделаида?..

Кто я?

Я, верно, нахожусь

В башне Бертинга?

О, если ты дочь Родериха,

То ты святая!

Не проклинай же!

Не проклинай!

Довольно проклятий!

Я – Лойбальд,

А Родерих – твой отец.

ГУНДХЕН.

О небо!

В его очах безумие!

ЛОЙБАЛЬД.

О, величественная,

Сильна ты в искушении!

Когда этобыло так близко,

Меня сразила твоя молния!

АДЕЛАИДА.

Горе мне!

Это именно то,

Чего я боялась!

ЛОЙБАЛЬД.

Что ж, если ты человек,

То я причислил бы тебя

К лику святых!

Знаешь ли ты Лойбальда?

О, знаешь ли ты Лойбальда?

Забудь его!

И о нём не помышляй!

Хе! Именно так тебе

Надлежит поступить!

Нет у тебя ни отца,

Ни матери, ни братьев!..

О, стыд! Я – Лойбальд!

АДЕЛАИДА.

Это имя заглушает

Кровавое деяние!..

Не говори более:

Твои речи свидетельствуют

О том, что ты безумен!

Забудь о скверной

Половине своего имени:

Она находится в тени!

Вспомни об иной –

Блестящей – половине

Своего имени!

ЛОЙБАЛЬД.

О! Аделаида, про́клятый

Лойбальд исчез! Верь мне,

Отныне я не Лойбальд!

Лойбальд жаждал твоей

И своей собственной крови!

О! Он бескровно умер,

Но я ещё жив!

Вместе с Лойбальдом

Исчезла и жажда крови.

Я – не Лойбальд!

АДЕЛАИДА.

О, прекрати свои бессвязные речи!

Она страшнее самого́ ужаса!

ЛОЙБАЛЬД.

Более я не желаю

Быть Лойбальдом –

Я хочу стать твоим

Возлюбленным!

Некогда я видел Лойбальда.

Он проливал кровь,

И он сам не понимал,

Какое зло он творит.

Его злодеяния заполонили

Его разум, но они

Устремились прочь,

И я не знаю,

Чем это окончилось…

Онбыл Лойбальдом,

Яже – твой возлюбленный.

АДЕЛАИДА.

О! Ты видишь это! –

Забудь же о ненависти!

Приди, любимый,

Приди ко мне

И отдохни на моей груди!

Твой ум помутился, –

Спи же спокойно, любимый!

Моя грудь вздымается,

Но она не помешает твоему сну.

Вздымаясь, она откроет

Тебе путь к моему сердцу.

Спи, любимый, спи!

Я знаю, ты с радостью

Погрузишься в сон!

ЛОЙБАЛЬД.

О, следует ли мне

От такогоотказаться?

Кто не полюбит лебедя,

Плывущего в пруду по волнам?

Плыви же по волнам вечно! –

Мой разум плывёт

По волнам любви!

Онаисцеляет мой ум

От безумия, – и мои помыслы,

Целиком устремлённые к любви,

Превращают меня в ангела.

Мне кажется, этот грот

Принесёт отраду…

Мягок мох…

Румяны твои уста…

Сладок и горяч твой поцелуй…

О, как прекрасно любить!

Я – не Лойбальд!

Снизу вырастает Призрак.

АДЕЛАИДА.

Что с тобой, любимый?

Ты вперил пристальный

Взор в пустоту.

Что это значит?

Твои щёки побледнели,

А твои губы посинели!

Почему ты дрожишь?

Ты озяб?

ЛОЙБАЛЬД.

Прочь с моих глаз!

Эй! Чего ты хочешь?

ПРИЗРАК.

Лойбальд!

ЛОЙБАЛЬД.

Тебе вздумалось дурачить

Меня своими криками, призрак?

Чего тебе тут надо,

Холодная тварь?

Здесь царит любовь!

Прочь!

Твои очи не признают

Твоего холода!

Прочь, ад!

Убирайся прочь,

Беспокойный призрак!

Тебе не поймать меня

В свои когти!

Поищи кого-нибудь другого!

Прочь!

ГУНДХЕН.

Что с ним? Он в лихорадке,

И от этого меня бросает в дрожь.

ЛОЙБАЛЬД

(Обращаясь к Аделаиде).

Посмотри вон туда!

Прогони его своим взглядом!

ПРИЗРАК.

Горе, Лойбальд!

О! о! ох!

ЛОЙБАЛЬД.

Беда, взятая взаймы!

Ну что, исчезнешь ты или нет?

Я не знаю тебя.

Я более не Лойбальд!

О, достопочтеннейший

Приспешник дьявола,

Да, ты способен запорошить

Глаза человеку, но знай:

Ангелы над тобой смеются!

Похотливый блудник!

И ты не краснеешь от стыда?

ПРИЗРАК.

Ты дал клятву!

ЛОЙБАЛЬД.

Я поклялся тёмнойклятвой.

Развеять ветром!..

Не пытайся совратить

Ангелов, ад!

Аделаида! Любимая!

Позволь мне уснуть!

АДЕЛАИДА.

Лойбальд, ты вселяешь

В меня страх!

Стены вторят твоим

Колдовским речам.

ЛОЙБАЛЬД.

Они неясны несведущим,

Не так ли?

Скоро ли закричит петух?

ПРИЗРАК.

О, мука!

Мне станет легче!..

Горе! О! о! ох!

Призрак исчезает.

АДЕЛАИДА.

Что с тобой, любимый?

Я содрогаюсь от ужаса!

Ты холоден, мой Лойбальд.

Что с тобой, любимый?

ЛОЙБАЛЬД.

Холоден этот могильный склеп!

А стенания вселяют ужас!

ГУНДХЕН.

К чему вам здесь так долго

Задерживаться, барышня?

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒