Убиты отцом». 1 страница

Стр 1 из 8Следующая ⇒

Рихард Вагнер

Лойбальд

трагедия [в пяти действиях]

WWV 1

/Сочинение 1826-1828 годов./

Перевод с немецкого Ю.Е. Смирнова.

Переводчик посвящает свой труд

светлой памяти Кирилла Ивановича Никонова.

Рихард Вагнер

Лойбальд

трагедия [в пяти действиях]

Действующие лица:

Ло́йбальд

Вердульф, друг Зигмера, покойного отца Лойбальда.

Родерих

Бертинг, граф-разбойник.

Астольф, жених дочери Родериха.

Альберт

Лотарь, кастелян замка Лойбальда и его воспитатель.

Брайшальд, приятель Бертинга.

Вульф, холоп Лойбальда.

Отшельник

Призрак Зигмера, отца Лойбальда.

Фламминг, бродяга.

Берингер

Шрамбольд

Шенк, хозяин постоялого двора.

Агнес, супруга Родериха.

Аделаида, дочь Родериха.

Зигфрид и Альбрехт, сыновья Родериха 10-12 лет.

Ведьма

Её духи

Гундхен

Стражник

Караульный башенный сторож

Юноша

Холопы и гонцы

Первое действие

[Первая сцена]

Постоялый двор.

Берингер, Шрамбольд и хозяин постоялого двора Шенк сидят за столом.

Один молодой человек прислуживает.

БЕРИНГЕР.

Эй! Да чтоб тебя!.. Ты скудно наливаешь, Шенк! Ты отмериваешь мне вина меньше, чем Господь Бог отмерил тебе плутовства!

ШЕНК.

Плутовства?

БЕРИНГЕР.

Клянусь своей душой, до тех пор, пока Фламминг снова не заплатит тебе по лицу, щедрее ты отмеривать не будешь! Сорвиголова!..

ШРАМБОЛЬД.

Клянусь своей честью, он, недолго думая, разобьёт одному парню лицо! Отведав твоей еды, Шенк, этот парень вспомнит свои фокусы!

ШЕНК.

Эй, вы, плуты! Говорю же вам: поданная мною еда – еда что надо! И я состряпал её тогда, когда намеревались подпалить мой постоялый двор! Клянусь своей душой, дело было нешуточное!.. Я плут? Клянусь своей печенью, при мысли об этом мои волосы встают дыбом! Я плутую? Эй, парень! Знай: если бы я плутовал, на тебе не осталось бы ни одного лохмотья! Честный Шенк – плут!.. Избави меня Бог! Я не плут, ибо мне известно, кто́ плут! Лучше бы меня назвали бесчестным созданием! Клянусь своей душой, я не плут!

БЕРИНГЕР.

Так кто же плут?

ШЕНК.

Клянусь своей честью, плут – ты, ибо ты об этом спрашиваешь! Ты понимаешь, что за свой ответ я могу поплатиться разбитой головой. Нет, я не плут, но я знаю, кто плут.

БЕРИНГЕР.

Ты плут, ибо ты нас дурачишь! Я выцеживаю твоё вино, парень! Так кто же плут?

ШЕНК.

Что ж, если вы знаете о том, что я не плут, то я и не могу быть плутом.

ШРАМБОЛЬД.

Эй! Чума на тебя! Отвечай, парень! Кто плут?

ШЕНК.

Отлично. Так как я не плут, то плутом должен быть кто-то другой. Я полагаю, что плут – иной человек, не я.

БЕРИНГЕР.

Я подожгу твой постоялый двор! Отвечай, кого ты имеешь в виду? Кто плут?

ШЕНК.

Эй! Тот, кто поджигает мой постоялый дом, тот и есть плут.

БЕРИНГЕР.

Эй, ты, чёрт из погреба! Неужели я плут?

ШЕНК.

Клянусь своей душой, ты не плут, ибо ты не поджигал моего постоялого двора. Его поджёг Фламминг.

ШРАМБОЛЬД.

И ты считаешь, что Фламминг плут?

ШЕНК.

Клянусь своей честью, так и есть!

БЕРИНГЕР.

Я тоже так думаю. Фламминг плут: кто ищет выгоды с помощью уловок, тот – самый настоящий плут.

ШРАМБОЛЬД.

В самом деле, сейчас он отправился к Бертингу, ибо ему известны тайные пути, ведущие к нему. Вместе с ним он врывается в деревни, убивает и грабит.

ШЕНК.

Клянусь своей честью, тот, кто совершает коварные убийства, то и есть плут! Не правда ли, старый Бандольф был бы ещё жив, если бы Фламминг не задал ему во время ссоры с Зигмером?..

БЕРИНГЕР.

Эй! Вот именно! Ссора запятнала его честь ещё и по другой причине. Клянусь своей душой, я злюсь при мысли о том, что этот парень позволил наступить себе на брюхо юнцу, который едва достаёт своей ногой ему до пуза! Клянусь своей честью, меня злит, что ему нанесено телесное бесчестье!

ШЕНК.

Расскажи-ка мне об этом, приятель! Клянусь своей честью, наступить на брюхо!.. Поведай об этом, приятель! Неужели и вправду ему наступили на пузо?

БЕРИНГЕР.

Эй! Парень явился к Зигмеру и вызвался за вознаграждение уходить Бандольфа насмерть. Зигмер плюнул ему в лицо и отослал его к своему юному Лойбальду, который должен был доставить его к Бандольфу. Когда этот дворянчик его увидел, он наступил на него ногой, насмеялся над ним и отправил его к Бандольфу.

ШЕНК.

Ай да подлец! Клянусь своей душой, этот парень плут, самый настоящий бесчестный плут!

Входит Фламминг.

БЕРИНГЕР.

Эй! Пока мы говорили, плут явился! Хай! Фламминг, парень, откуда ты держишь путь?

ФЛАММИНГ.

Эй! Да чтоб тебя!.. Вина, Шенк, вина! И советую тебе: вина самого лучшего! Я в жару! (Бросает на стол кошелёк, наполненный золотом.) Как насчёт улова, негодяи? Ну и денёк!.. Клянусь своей честью, сам чёрт схватил меня сегодня за глотку; и быть мне подлецом, если это не так! Вина, юнец, запиши в двойной долг!

ШРАМБОЛЬД.

Эй, расскажи, приятель, расскажи об этом! Клянусь своей честью, хотелось бы мне узнать об этом!

ФЛАММИНГ.

Если я не выпью вина, мой язык будет не в силах поведать об этом! (Пьёт.)

Узнать об этом? Речь шла о моей жизни! Говорю же вам: Бертинг – парень что надо! Его здоровье! (Пьёт.) Наливай, юнец: здоровье – дело серьёзное. Бертинг – парень достойный уважения!

ШЕНК.

Что ж, приятель, пей и рассказывай!

ФЛАММИНГ.

Рассказать?.. Я ещё не нахлестался! И подлец тот, кто не скажет о том, что Бертинг дельный парень! Я избороздил белый свет вдоль и поперёк, и мне не доводилось встречать столь честного парня! Да, было весело, клянусь честью!..

БЕРИНГЕР.

Расскажи! расскажи!

ФЛАММИНГ.

Бертинг не честный парень? Если ты ещё раз скажешь такое, твоё лицо станет синим!

БЕРИНГЕР.

Знаю. Рассказывай, рассказывай, парень!

ФЛАММИНГ.

Клянусь душой, Бертинг – честный парень! (Пьёт.)

Бертинг пронюхал о том, что один странствующий рыцарь едет по́ лесу с деньгами и обретённой им возлюбленной. Знать не знаю, где он награбил эти деньги… Эй, клянусь честью, это – жратва для честных плутов! Говорю же, Бертинг – парень что надо! Он оставил эту жратву для меня! Ура! Это было чистым наслаждением! Я подстерёг эту пару в лесу. Клянусь моей честью, они ехали рысью на покрытой плесенью кляче. Наливай, юнец! Малютка обнимала рукой своего возлюбленного и спала, он же от усталости едва держался в седле. Я остановил его клячу и бросился на него. Да чтоб тебя!.. Этот парень спрыгнул с лошади, и я во мгновение ока очутился на земле. Эй, парень принялся меня душить и намеревался уходить насмерть. Я тут же попытался собраться с силами, но, клянусь честью, мне этого никак не удавалось: я боролся с самим чёртом! Этот плут был силён и хитёр. К чёрту! Вина! Я перевернулся, освободил правую руку и ударил парня в подбородок. Эй, говорю же, мы переместились, я всыпал ему, и этот парень сдох. Да чтоб тебя!..

БЕРИНГЕР.

Скажи, парень, а что же стало с девушкой?

ФЛАММИНГ.

Сорвиголова! С девушкой?.. Хай! Так ли уж барышни недоступны?.. Они недоступны до тех пор, пока поблизости нет третьей пары глаз. Эй, говорю же, мы поняли друг друга, как только этот болван плотно зажмурил свои глаза… Да, это было незабываемо!.. Лесная трава была так мягка… И если после этой забавы не вырастает круглый живот, то я в этом ничего не смыслю… Я отдал эту девку на ложе Бертинга и получил за это кошелёк и клячу. Думаю, работа была сделана чисто!

БЕРИНГЕР.

Клянусь своей честью, парень, это – грязная работа.

ФЛАММИНГ.

Говорю же, моя работа – работа чистая! Пёс!

ШРАМБОЛЬД.

Ну, если грязное есть чистое, то это – чистая работа.

ФЛАММИНГ.

Вам что, свернуть шеи? Вы этого хотите, негодяи?

БЕРИНГЕР.

Эй, обманом лишить бравого рыцаря жизни и девушки – это грязно.

ФЛАММИНГ.

Я тебе ноги переломаю, тварь!

ШРАМБОЛЬД.

Клянусь своей честью, было бы лучше, если бы этот рыцарь тебя убил.

ФЛАММИНГ.

Юнец, наливай!

БЕРИНГЕР.

Эй, лопни сам и сделай так, чтоб лопнул твой позор!

ФЛАММИНГ.

Я тебе голову разобью, парень! Позор!..

ШРАМБОЛЬД (в сторону Бертингу).

Эй, братец, напустись-ка на него и напомни ему о его позоре!

БЕРИНГЕР.

Да чтоб тебя! Подстеречь честнейшего рыцаря и обесчестить его верную возлюбленную!

ФЛАММИНГ. Обесчестить!.. Клянусь своей душой, я поступил с ней честно!Девушку бесчестит подлец, а не честный парень.

БЕРИНГЕР.

Ты и честный парень! Незаконнорожденный и честное дитя!

ШРАМБОЛЬД (как прежде).

Отлично, приятель! Продолжай в том же духе!

БЕРИНГЕР.

Ты и честь!.. Клянусь своей честью, один юнец нанёс тебе телесное оскорбленье, замарав твою честь…

ФЛАММИНГ.

Чего ты несёшь, парень?

БЕРИНГЕР.

Хай! Как он оторопел, когда задели его честь! Хе, парень, – брюхо, на которое наступили, и честь!..

ФЛАММИНГ.

Брюхо, на которое наступили? Тебе что, жить надоело?

ШРАМБОЛЬД,

Хе-хе!

БЕРИНГЕР.

Не правда ли, у Лойбальда крепкая нога?

ФЛАММИНГ (хватает его).

Ты что, тварь, захотел отведать моих кулаков?

ШЕНК.

Терпение, приятель! терпение!

БЕРИНГЕР.

Сядь, и… и… я тебе расскажу!

ФЛАММИНГ.

Чума и дым на твой рассказ! Яд тебе! Веди меня, парень, к Лойбальду! Юнец, выводи мою клячу!

ШЕНК.

Постой! Постой! Ты и сам не знаешь, чего хочешь!

ФЛАММИНГ

Яне знаю? Иди к чёрту, парень! Я хочу проломить этому юнцу голову!

БЕРИНГЕР.

Эй, парень, тебя обуяла жажда убийства! Держите его! Этот мошенник рехнулся!

ФЛАММИНГ.

Вы что, хотите, чтобы это бесчестье пятнало меня и дальше? Я дворянин, негодяи…

ШРАМБОЛЬД.

Дворянин и бесчестье! Отлично!

ФЛАММИНГ.

Моя честь и телесное оскорбление! Ад и чума на этого парня! Юнец, где моя кляча? Укажи мне верный путь! Я прикончу этого юного негодяя! Эй, как бы мне хотелось хоть ненадолго забыть об этом, изгнав этоиз памятиударами кнута! Но… отчего же?.. Спасибо, парень, что напоминаешь мне об этом!Где моя кляча? (Обращаясь к молодому человеку.) Чего ты здесь стоишь, ротозей? Взнуздай мою клячу, иначе я возьму вместо узды тебя! Клянусь честью, лицо Лойбальда посинеет! Подать сюда вина! И если я, до того как растоптать этого юнца, сделаю хоть один глоток, то быть мне плутом! (Пьёт.) Чего ты хочешь, проказник? Я плут? Клянусь честью, невежа, я – не плут! (Пьёт.) Я – и брюхо, на которое наступили!.. Чтоб этому парню жаба пролезла в желудок! Наступить на брюхо!.. Если я стану помышлять не о мести, а о чём-то ином, то пусть каждый мой помысел изжарит меня в аду! Говорю же: один добрый, один точный, один ловкий удар! Чума на тебя! Наступить на брюхо!..

БЕРИНГЕР.

Эй, этот парень упивается своим позором. Идём, приятель, день уже давно надел свой чёрный чепец! Думаю, нам пора!

ШРАМБОЛЬД.

Этот плут корчит такие рожи, словно он застрял между землёй и адом. Клянусь своей честью, этого парня здорово отдубасили! Пойдём, приятель! Шенк, счёт завтра!

Уходит вместе с Берингером.

ШЕНК.

Эй, сколько я тебя помню, уходя, ты всегда говоришь одно и то же!

ФЛАММИНГ.

Что, плуты ушли? Я отдал бы им всю свою добычу, если бы они не стали напоминать мне об этом.Или нет? Клянусь своей честью, я хотел бы отдать им свою добычу за то, что они напомнили мне об этом!Чума и дьявол! Я – и брюхо, на которое наступили!.. (Пьёт.)

ШЕНК.

Клянусь своей душой, я человек заурядный; но я бы охотно посыпал солью на его рану.

ФЛАММИНГ.

Иди сюда, свирепое чудовище! Иди сюда, дьявол мести!

ШЕНК.

Что ты имеешь в виду, приятель?

ФЛАММИНГ.

Послушай, парень, ты что, осёл?

ШЕНК.

Клянусь своей честью, если бы это было так, я бы не спрятал свои уши под головным убором!

ФЛАММИНГ.

Эй, но ведь он на тебе! Значит, ты – не осёл. Так ты мошенник?

ШЕНК.

Душа моя, неужели в моих глазах лукавство?

ФЛАММИНГ.

Сейчас ты выглядишь более честным. Нет, ты не мошенник. Ответь, есть ли в тебе нечто, усвоенное от других?

ШЕНК.

Думаю, я взял от всех понемногу: я могу быть глуп, как осёл, и хитёр, как мошенник.

ФЛАММИНГ.

А мне нанесли телесное оскорбление: мне наступили на брюхо. Клянусь своей честью, этот парень – этот осёл с подрезанными ушами – наделён гораздо большим достоинством, чем я! Огонь и пламя на тогопарня! Чего нового, Шенк?

ШЕНК.

До моего слуха донеслось известие о том, что ты хочешь, чтобы тебе наступили на брюхо.

ФЛАММИНГ.

Чума в твою пасть! Разве тебе что-то известно об этой ссоре?

ШЕНК.

Я знаю, что скоро ты начнёшь враждовать с Лойбальдом.

ФЛАММИНГ.

К палачу твою шутку! Есть ли у тебя какие-нибудь сведения, парень?

ШЕНК.

Эй, мне стало известно, что в замке Зигмера что-то нечисто.

ФЛАММИНГ.

Что я слышу! А где сейчас обитает тот, кто наступил на брюхо?

ШЕНК.

Он обитает там, где на твоё тело была поставлена печать.

ФЛАММИНГ.

Так что же там происходит? Отвечай, парень!

ШЕНК.

Эй, проходя ночью мимо замка Зигмера, я повстречал там страшное привидение.

ФЛАММИНГ.

Говорю же, парень, это предвещает грядущую распрю, в которой Лойбальд не соберёт костей! Выводи мою клячу из конюшни, юнец! Я отправляюсь к ведьме. Подавай мою клячу!

Молодой человек уходит.

Я хочу разобраться в этом деле. И если разгорится распря, то я знаю, куда мне следует обратиться… Молния! Мне наступили на брюхо!.. К ведьме! Ведь речь идёт о Лойбальде!

ШЕНК.

Ты хочешь отправиться к ведьме, приятель? Клянусь моей душой, это – дело рискованное и опасное!

ФЛАММИНГ.

Около замка Зигмера появляется привидение? Иного и не следовало ожидать! Я намерен тщательно разузнать об этом. Говорю же, я отправляюсь к ведьме!

Уходит.

ШЕНК.

«Скатертью дорога!» – отвечает мой мошенник. Клянусь своей честью, я – не просто человек, ибо во мне одновременно живут осёл и мошенник. Своего осла я всегда буду гнать перед собой, дабы люди не догадались о моём мошеннике, и пусть моей сокровенной сутью станет человек, ибо он – наилучшее, хе-хе!

Уходит.

[Вторая сцена] 1.2

Парк перед укреплённым замком Зигмера.

Ночь.

В глубине сцены – тускло освещённый проход, ведущий в замок. В проходе виднеются мерцающие слабым светом склепы.

Из прохода, ведущего в замок, выходит Призрак.

ПРИЗРАК.

Мучительная, горькая

Тоска по сыну

Заставила меня явиться

В это мир из-под земли.

Я слышу вой, стенанье,

Которое, взывая к мести,

Гонит меня в здешние края

На поиски родного сына.

И я знаю: он способен

Прогнать тоску

И заглушить стенанье…

Но, блуждая, я сбился

С верного пути,

И я не в силах

Разыскать его!

Призрак удаляется.

Из прохода, ведущего в замок, выходит Лойбальд.

ЛОЙБАЛЬД.

Как? Я – ничто? Ничто?..

О, как давно вы воете об этом!

Прах моего отца,

Он превратил меня в ничто, –

К чему же этому ничто

Мерцать, как прежде,

Слабым, тусклым светом?

Что ж, обрати во прах

Среди безмолвных

Сумрачных теней

Тот прах, который

Сам себя безжалостно

Рассеивает ныне!

Мне отвратителен наш

Сладострастный мир.

Мой дух иссяк.

К чему же праху

Трепетать как прежде?..

Я знаю: сладость миновала, всюду

Я чувствую одну лишь горечь,

И на свете нет жизни,

Что цвела бы для меня.

Но тускло брезжит

Смутная догадка:

Я человек!

О да! Я человек! –

Я жалкое созданье,

В самом себе я –

Как в темнице; я прикован

К единственному

Существу – к отцу.

Покинув этот мир,

Незримой крепкой цепью

Он тянет за собой меня.

О да! Я знаю,

Что такое человек!

Я знаю: мой отец

Был человеком.

И поэтому он умер.

Мне это хорошо известно…

Хо! Я знаю, я знаю,

Что такое человек:

Он – неудачное созданье,

Которое исправит только смерть!

Скажи, великий Бог-творец,

Зачем ты создал человека?

Он – ошибка,

Ошибка, заключённая

В темницу, в оковы

Дольнего, земного праха!

Преследуя благие цели,

Он сам себя готов разрушить.

Вселяющая ужас мудрость,

Ты права! И мой отец… ах!..

Покорился твоей силе,

Мне, сыну, преподав урок…

Так пусть же ангел твой,

О, сын, стремится к твоему отцу!

Не оскорбляй небесное

Созданье лукавством чар

Внушающего омерзенье праха!

Лойбальд намеревается заколоться, тем временем к нему приближается Призрак.

Кто приближается ко мне?

Заходит ум за разум! Ха!

Постойте, мои очи!

Не спешите вытекать

Из тех пещер,

В которых вы живёте!

Стойте!

Останьтесь на своих местах,

О, очи, и глядите

На это зрелище,

Внушающее страх!

О, небо, неужели ты разверзлось,

Неужто ты обрушилось

На землю для того,

Чтоб онко мне явился?

Что ж остаётся волосам моим –

Встать дыбом

Или трепетать от счастья?

А языку? – дрожать от страха?

Или ликовать?

Ликуй же, содрогаясь!..

О, ты мой отец?

ПРИЗРАК.

Лойбальд!

ЛОЙБАЛЬД.

О, повтори! о, повтори!

О, повторяй мне

Это до тех пор,

Пока от радости

Я не сгорю дотла!

ПРИЗРАК.

Лойбальд! Лойбальд!

Я более не твой отец!

ЛОЙБАЛЬД.

Постой, мой дорогой!

Так ты не мой отец?..

Но вид твой благороден.

Ты сумел сюда явиться!

Ты изнурён – и заключать

Тебя в объятья я не стану!

О, как ты бледен!

Где же твоя тень, отец?

ПРИЗРАК.

Я – моя собственная тень.

И я заимствовал её

У самого себя,

Дабы облечь в неё

Свою же собственную душу.

Какой же клятвой

Мне поклясться в том,

Что видишь пред собой

Ты призрак своего отца?

Перед тобой

Ничтожное подобье

Его величья и достоинства!

Ты удивляешься?

Оставь же при себе

Свой бледный ужас!

До конца дослушай

Всю речь мою! Она того

Заслуживает, право!

Я более не твой отец.

Взгляни же на меня!

Я сходен своим видом

С тем младенцем,

Что лежал пять месяцев

В утробе великанши.

Младенец этот

Должен был бы

Человеком стать,

Но оказался

Ни на что не годным.

Я утерял всё

Своё совершенство,

И оно, иссякнув

И покрывшись пылью,

Спит в могиле.

Я не в силах заглушить

Мучительную мысль о том,

Чтостало этого виною!

Внемли́ мне!

Я хочу тебе открыться…

Земная речь,

Звучащая в моих устах,

Не в силах выразить ту муку,

Что заставила меня

К тебе явиться…

Назвать ли мне её тоской –

Тоской, охваченной

Ужасным страхом?

Нет, слова, не облекайте

Мои страдания

В роскошные наряды!

О, никого я не любил

Так сильно, как тебя;

В минувшие года

Здесь, наверху,

Ты был предметом

Моих горячих

И усерднейших забот,

Но после… я тебя покинул…

Ныне я о тебе тоскую,

И моя чрезмерная любовь

Карается страданьем!

Мучительная, горькая

Тоска, влекущая меня

К тебе из-под земли,

Сильнее всех скорбей;

И мне позволено

Увидеться с тобой

Лишь под покровом ночи,

Скрываясь от лучей

Дневного света,

Которые в ночи не в силах

Своим огнём рассеять

Мою сумрачную тень.

Меня вело сюда

Желание увидеться с тобой,

Ты понял это, –

И, прекрасно зная твоё сердце,

Я ни на миг не сомневался в том,

Что ты пойдёшь ему навстречу.

Знай, прежде чем уснёшь

Возле меня в могиле,

Исполнить должен ты

Моё второе страстное желанье:

Ты совершишь

Кровавое отмщенье,

Месть, месть…

(Иль назови это тем словом,

Которое тебе придётся по душе.)

О да, ты должен

Отомстить за мою кровь,

За кровь, отравленную ядом!

Ты должен отомстить злодею!

Его, убийцу, и поныне

Не настигла кара!

ЛОЙБАЛЬД.

О, призрак,

Что за вздор ты мелешь!

Ты знаешь, что такое месть?

Отравленная кровь!..

Так говори же! Не молчи!

И не препятствуй мне!..

ПРИЗРАК.

Так поклянись же мне

Стереть с лица земли

Того трусливого злодея,

Который силой, с помощью

Убийственного яда,

Опутал мою кровь

Постыднейшими узами!

Клянись мне в том,

Что Родерих погибнет

От твоей руки!

Гони же прочь тот ужас,

Что написан на твоём лице,

Обрушь его

На подлую главу злодея!

К чему мне без толку болтать,

Распространяясь о причинах

Совершённого убийства?

Ведь духам до́лжно

Вскармливать беду

Храня молчание,

И утешение от слёз

Им не дано!

Так поклянись мне,

Прежде чем петух

Прогонит меня своим

Криком вниз,

А утреннее дуновенье

Грянет вместе с солнцем!

Так поклянись же мне!

Клянись мне Богом!

И не оставляй

Меня без утешенья!

ЛОЙБАЛЬД.

О, дай же мне

Собраться с мыслями!

Клянусь, я это знал!..

Нет, у безумца

Достаточно ума,

И, услыхав такое, он…

О нет! Ты лжёшь!

О нет, я знаю, правда

Не может находиться

Так близко от пределов

Неизвестности!

Ты хочешь мне польстить!

О, небо, ангелы!

Убийца Родерих?

О нет…

Не знал бы он, тогда бы я…

Убийца Родерих? О, это имя…

Кто в силах выразить всё то,

Что ты в себе таишь!

ПРИЗРАК.

Скорее дай мне клятву!

Знай, я призрак!

ЛОЙБАЛЬД.

Ты призрак? Призрак?

Охваченный страданьем призрак?

Яд! яд! Так знай же:

Я готов поклясться

Величайшей клятвой!

О, ад! о, страшный ад!

Яви мне сонм

Своих ужасных

Клятвопреступлений,

Из-за которых предан

Ты проклятью, –

И я тебя избавлю

От тёмных чар

Губительного колдовства!

О, как хочу я испытать

Всю скорбь,

Все муки моего отца,

Чтоб, ядом напитав свой ум,

Вооружить его и непрестанно

Помышлять о мести!

Ты, вижу, хочешь

Удалиться вниз,

Ведь ты спешишь на пир

В подземные пределы.

Внемли же моей клятве!

Клянусь всем тем,

Что свято для людей

И призраков!

Клянусь твоею тенью

И твоею кровью!

И пусть твоё суровое

Проклятье, призрак,

Сотрёт меня с лица земли,

Когда я не смогу исполнить

Своей клятвы до конца!

Клянусь: я истреблю

Весь род злодея Родериха!

Смерть, да! смерть тому,

Кто носит это имя!

Не только гнусный Родерих,

Но и весь род его

Погибнуть должен,

Ведь гибель Родериха будет

Ему платой, а гибель

Его рода – наказаньем.

Да будет клятва

Свершена на деле!

Отродью Родериха – смерть!

Не отравлять ему своей

Чумой наш мир!

Когда весь этот род

Заплатит своей кровью

За то, что подлый Родерих,

Убив тебя, обрёк тебя

На жуткие страданья

В подземном мире, –

Когда наступит этот миг,

Тогда мы оба – ты и я –

Навеки обретём блаженство!

ПРИЗРАК.

Поклявшись, сын,

Ты поступил как до́лжно.

Сдержи же свою клятву

И не нарушай её:

Все речи, что звучали тут,

Могли бы принести

Тебе и мне мученья…

Уж близок день,

И утреннее дуновенье

Гонит меня вниз.

Я возвращаюсь

И, не зная горя,

Следую назад,

Иду навстречу жалким

И ничтожнейшим мученьям,

Ведь в твоём сердце

Я прочёл ту весть,

Которая в меня

Вселяет радость.

Призрак исчезает.

ЛОЙБАЛЬД.

О небо!

Прочь сомнения,

Я видел пред собою

Своего отца!

Так почему же

Я прирос к земле,

Застыв на месте?!

Что́ сковало мои ноги,

Которые должны

Стать крыльями?!

Где ты, о, мой отец?

Что сделала с тобою смерть!..

Окликни же его, болван!

И криком в клочья разорви

Всю свою глотку!

И призови небесный свод

Обрушиться на землю, –

12 3 4 5 6 7 8 Следующая ⇒