Сеййид Муджтаба 2 страница

Те же из них, кто попал в паутину науки, легко впадают в сомнения, ибо руководствуются соблазнительной терминологией. Человек с ограниченными знаниями воображает, будто он в состоянии разглядеть сущность всего бытия сквозь узкие рамки своего интеллекта. Большинство людей остаются сторонними наблюдателями, узниками четырех стен концепций и терминов, не пытаясь даже использовать свои знания во имя собственного возвышения. Но внутренняя сущность человека, чувствуя опасность, бросается ему на помощь. Когда человек подавлен выпавшими на его долю лишениями, когда материальные факторы угнетают его, когда он лишается доступа к благам жизни, а смерть стоит в двух шагах — именно внутренние мотивы побуждают его стремиться к нематериальным источникам духовной опоры. Он ищет помощи от того, чья власть возвышается над всеми; он понимает, что именно Творец, могущественный и милосердный, способен прийти ему на помощь и спасти его. Именно благодаря способности воспринимать человек всей душой стремится к самому святому существу в надежде уберечься от опасности, ибо он чувствует, что это существо отдает всего себя ради его спасения.

Однажды некто обратился к имаму Садику — да будет над ним мир! — с просьбой указать ему путь к Богу. Имам спросил: "Ты когда-нибудь путешествовал по морю? '

— Да, — ответил тот.

— Имам: "А было ли так, чтобы корабль дал течь и никто не бросился спасать тебя, тонущего в бурных водах океана?"

—Да.

— Имам: "Чувствовал ли ты в эти минуты безысходности и отчаяния, что некая могущественная сила может избавить тебя от уготованной тебе ужасной участи?"

— Да, именно так и было.

— Имам: "Лишь Бог, могущественный и милосердный, является источником опоры и надежды — Тем, на кого человек может смотреть с надеждой в тех случаях, когда все двери закрыты".

Даже облеченные властью люди, подверженные влиянию материалистических идей, не замечают извечного присутствия Бога ни в минуты торжества своей власти, ни в минуты горести и поражений.

Пророки приходили к людям за тем, чтобы дать им представления об их же внутренней сущности, направить их по правильному, ведущему к Богу пути, дать им крылья для их возвышенных стремлений.

Повелитель верующих — да будет над ним мир! — говорил: "Аллах послал своих посланников к людям для того, чтобы они уяснили, насколько люди верны своему завету с Аллахом, напомнили им о забытой милости Аллаха, увещевали их о ее скрытой мудрости, помогли им обнаружить знаки божественной власти". В Коране сказано: "Пророк побуждает людей к доброму и удерживает их от неодобряемого, разрешает им блага и запрещает им мерзости, снимает с них бремя и оковы, которые были на них, — вот те, которые уверовали в него, и поддерживали его, и помогали ему, и последовали за светом, который ниспослан с ним, это — те, которые имеют успех!" /7,157/; или "О те, которые уверовали! Отвечайте Аллаху и посланнику, когда он вас призывает к тому, что вас оживляет. И знайте, что Аллах стоит между человеком и его сердцем и что к Нему вы будете собраны!" /8,24/; или "О люди, пришло к вам увещание от вашего Господа и исцеление от того, что в ваших грудях, и прямой путь и милость верующим" /10,57/.

Первыми людьми, принявшими призывы Пророка, были люди с чистым сердцем и просветленной совестью. И, напротив, их противники были людьми, обладавшими иллюзорной властью и богатством, переполненными гордостью и самодовольством, их чванство и высокомерие мешали проявлению их внутренних душевных качеств.

Некий ученый изрек: "В духовных делах также господствует закон спроса и предложения. Если бы в природе человека не было бы потребности в религии, то спрос, обеспечиваемый пророками, отсутствовал бы. Мы видим, что именно спрос всегда находил потребителей, что является свидетельством того, что потребность в религии коренится в природе человека и его внутреннем сознании".

Фактически, вся проповедь пророков всегда сводилась к доказательству единства Бога, а не к доказательствам существования Бога. Они отрицали святость идолов, солнца, луны и звезд, объясняли, что внутренняя жажда человека, его потребность в поклонении не могут сводиться к обожествлению вышеперечисленных внешних объектов.

Таким образом, все многообразие политеизма отрицание религии, являясь примитивной формой идолопоклонства, с одной стороны, и усовершенствованной формой материализма, с другой, следует признать проявлением отказа от внутренней сущности человек.

Прогресс в сфере познания мира, обогащение людей опытом религиозного восприятия, происходящие в настоящее время, нашли свое отражение в ряде открытий, ведущих к важнейшим выводам.

История религий, основанная на большом количестве фактического материала, накопленного социологами, археологами и антропологами, позволяет проанализировать религиозный инстинкт в контексте с религиозными институтами, верованиями, обрядами и иными факторами, способствующими формированию нового общества.

В 1920 году немецкий философ Рудольф Отто сумел доказать, что, наряду с интеллектуальными и этическими элементами, в человеке присутствуют также внутренние сверхрациональные элементы, составляющие его религиозное чувство. Такие божественные атрибуты, как могущество, веление и трансцендентальность, подтверждают мысль о том, что святость невозможно свести к какой-либо концепции, ибо святость — категория независимая, ее нельзя вывести из иной категории, нельзя отождествлять с какой-либо иной концепцией, будь то рациональной или иррациональной.

Особенность нынешней эпохи состоит фактически в поиске четвертого измерения для мира и природы, имя которому " время". Подобно другим величинам, оно тесно переплетается с физическими телами: тело не может существовать в пространстве, независимом от потока времени, являющемся следствием движения тел и изменений в нем.

В исследованиях ученых предпринимаются также попытки раскрыть "четвертое измерение" и для духовного начала в человеке, которое они называют религиозное чувство.

Три иных измерения включают чувство любопытства, чувство добродетели и чувство красоты. Религиозное чувство, или иначе, концепция святости, относится к четвертому измерению, важнейшему из всех чувств. Каждый человек обладает врожденной силой притяжения, стремлением к тому, что лежит за пределами природы, причем эта сила выступает как независимая от трех других чувств. С обнаружением религиозного чувства трехмерная тюрьма души рушится, и оказывается, что религиозные устремления самостоятельно укореняются в бытие человека. Они проявлялись даже в ту эпоху, когда человек жил в лесах и пещерах.

Невзирая на главенство, независимость и эффективность чувств любопытства, добродетели и красоты, а также на ту роль, которую они играли в возникновении наук, морали и искусства, именно религиозное чувство подготовило почву для развертывания деятельности этих трех чувств, способствовало тому, что они развивались и совершенствовались, раскрывали тайны вселенной.

Роль религиозного чувства в развитии человеческих качеств, преобразовании его инстинктов, совершенствовании его морали и добродетели неоспорима. Те, кто следует велению религиозного чувства, считают его для себя самой важной духовной обязанностью, помогающей ему контролировать свои инстинкты и приобретать нечто возвышенное, чистое.

На всем протяжении человеческой истории религиозное чувство выступало важнейшим фактором эстетического чувства. Первобытные люди создавали свои примитивные, но уже отмеченные совершенством произведения искусства ради того, чтобы прославлять своих богов. Замечательные китайские храмы, великие египетские пирамиды, удивительные мексиканские статуи, изысканная исламская архитектура — все это взращено на религиозном чувстве.

Психологи полагают, что существует связь между кризисом зрелости и внезапным возникновением религиозного чувства. В этом периоде своей жизни люди, ранее проявлявшие полное безразличие к вопросам религии, вдруг с каким-то особым интересом начинают ими заниматься.

Наличие материалистических идей в мире отнюдь не противоречит тому факту, что вера в Бога — это естественное чувство человека. История показывает, что материалистическая школа возникла и развивалась лишь в VI—VII вв. до н. э.

ЛЕКЦИЯ 3

Бог и эмпирическая логика

Нет сомнений в том, что социальные условия, исторические и образовательные факторы, а также различные формы человеческой деятельности не могут не влиять на практическое отражение внутренних наклонностей человека, его духовных эмоциональных свойств или особенностей. Хотя указанные факторы не предопределяют неизбежность выбора человеком своего направления в жизни, они, тем не менее, порождают благоприятные условия для его жизненной ориентации, влияя тем самым на его мировоззрение. Иногда указанные факторы препятствуют свободе личности и выбора.

В результате познания научных и эмпирических истин человеческий разум естественным образом отклоняется в сторону от чисто интеллектуальных умозаключений, особенно если речь идет о нематериальных и нечувственных объектах.

В целом, человеческий разум приобретает силу и мощь в тех областях, где он проявляется с наибольшей эффективностью; в случае выхода за рамки этих областей человеческий разум теряет способность мыслить реалистически. Поэтому человек судит обо всем согласно своим обычным представлениям и установкам.

Одним из наиболее деструктивных и ошибочных факторов, затрагивающих сущность божественного, является стремление человеческой мысли замкнуться на логике эмпирических наук, ибо представители этих наук посвящают всю свою умственную энергию на разработку чувственных наук и тем самым проповедуют идеи, чуждые всему тому, что выходит за рамки чувственного восприятия. Подобная отчужденность и чрезмерное доверие к выводам эмпирических наук достигает такого уровня, что тесты и экспериментирование предопределяют структуру разума и взгляды на мир. Ученые-эмпирики рассматривают экспериментирование как единственно приемлемый путь познания. Полагая, что с помощью эмпирических наук они способны решить любую проблему, эти ученые стремятся установить связь между вещами в природе, избегая попыток установления связей между вещами и Богом. Неудивительно, что в экспериментальных науках человек рассматривается вне связи с Богом. Разумеется, нельзя даже предположить возможность восприятия сверхчувственной реальности, исходя из критерия чувственности, разработанного в лаборатории. Невозможно в лабораторных условиях осуществить эксперименты по выявлению Бога и тем более доказать идею о том, что если вещь нельзя физически наблюдать либо доказать ее наличие путем лабораторного эксперимента и математических расчетов, то, следовательно, она не существует.

Иными словами, ни один, даже самый совершенный и эффективный эксперимент не в состоянии доказать, либо опровергнуть наличие или отсутствие нематериального объекта только потому, что его не удалось выявить посредством опыта и соответствующих расчетов. Наука и метафизика являются двумя формами познания, обладающими равными правами на существование. Метафизические законы не являются следствием проведения тех или иных экспериментов; равным образом, их нельзя опровергнуть путем экспериментов. Проводились и проводятся сотни и тысячи научных экспериментов для доказательства того, что все вещи, существующие в этом мире, материальны; нет сомнений в том, что все они обречены на неудачу.

Ученый-эмпирик вправе заявить: "Мне удалось выявить то-то и то-то" или "'Мне удалось опровергнуть то-то и то-то". Но он не вправе утверждать: "Такой-то вещи не существует".

При всем своем совершенстве и эффективности, лабораторные методы не в состоянии проникнуть в суть вещей, составляющих истинную сущность того, что подвергается экспериментированию; эти методы не позволяют выявить ту глубинную сущность, которая в ядре атома; более того, они не дают возможность выявить истинную сущность материи.

Эмпирический метод оказывался полезным при выявлении того, насколько человек познал строгий порядок мироздания; по этой причине веру в Бога можно постичь путем анализа строгого порядка мироздания, ибо тем самым устанавливается существование всезнающего и могущественного Создателя. Однако, перед учеными, исследующими сущность и тайны мироздания, не стоит задача постижения существования Создателя, В ходе своего непрерывного развития наука постоянно раскрывает тайны бытия, представляемого взорам исследователей в форме ограниченных, поверхностных знаний. Познавая порядок вещей, ученые приобретают способность корректировать полученные ими чувственно-эмпирические данные, делать рациональные выводы и правильные толкования. Не согласившись с существованием мудрого Создателя, невозможно оценивать всеобщность разнообразных данных, полученных с помощью различных научных дисциплин. Однако, с практической точки зрения методика научного анализа заключается в формулировании принципов исследовательской работы без ссылок на Бога, с тем, чтобы система анализа, в которой отсутствует Бог, превратилась в ось, вокруг которой вращается вся научно-исследовательская работа.

В то же самое время практическая жизнь человека неизбежно связана с науками. результаты, полученные путем эмпирического познания, охватывают все материальные аспекты жизни, но при этом, согласно полученным результатам, человек как бы оказывается заточенным в четырех непроницаемых стенах. Подобное положение вынуждает человека искать выход из заточения, опираясь на достижения современных ему наук; в противном случае он впадает в состояние сомнения и колебаний.

Решение вопросов религии некорректным методом, проповедовавшимся средневековым богословием в сочетании с враждебным отношением к любым достижениям наук, обусловило торжество эмпирической науки перед философско-метафизическим подходом. Иными словами, наука стала противостоять религии, перестала развиваться вровень с ней. Добившись успеха в раскрытии сущности размышлений человека о природе вещей, эмпирическая логика окрасила взгляды людей на мир в такие непостижимые краски, что им стало казаться, что эмпирическая логика — это единственный метод установления истины. Эти люди стали приписывать эмпирической логике наивысшие достоинства, полагая невозможным постичь сущность бытия каким-либо иным способом. Поэтому ученый-эмпирик, не обладая иным методом познания Бога, считает единственно правильным тот результат, который соответствует научной логике. Он дает себе волю отрицать все то, что не совпадает с проповедуемым им научным методом. В такой ситуации, когда игнорируется сама основа религиозной мысли, ученый оказывается беззащитным перед необходимостью дать толкование второстепенным религиозным вопросам, выступающим в форме предписаний и запретов. Будучи рабом языка науки и всецело завися от формул, он опирается исключительно на собственный метод, полагая, что сама по себе религия не обладает каким-либо содержанием и ценностью.

Такой путь анализа ошибочен и неверен. Несмотря на то, что науки располагают точными формулами и методикой анализа, для освоения которых требуются глубокие и основательные знания, эти же самые формулы оказываются бесполезными в практической жизни.

Каждый человек может пользоваться такими достижениями цивилизации, как телефон или радио. То же самое относится к использованию им научных достижений и приборов. Специалисту, создавшему тот или иной инструмент, нет нужды делиться с покупателями своими инженерно-техническими познаниями для объяснения устройства прибора: ему достаточно коротко изложить в прилагаемом руководстве способ обращения с прибором. По этой причине нам представляется неверной, несостоятельной с научной точки зрения попытка втянуть религиозные предписания в тесные рамки научной формулы, а затем провозгласить их несостоятельными, не имеющими какой-либо ценности, забывая при этом, что именно они (предписания) оказывают глубочайшие воздействия на нашу жизнь. Осуществление этих предписаний на практике приносит свои плоды в тех случаях, когда они излагаются понятным языком и становятся осязаемыми в личной и общественной жизни индивидуума.

Человек часто переоценивает свои силы, забывая, что он не всесилен. Человек, познавший научные основы мира, так гордится своими знаниями, что воображает себя победителем в этом мире истины. Но недопустимо утверждать, что он постиг все тайны вселенной, снял покров секретности с природы вещей. Необходимо смотреть шире на реальный мир, осознать, что твои знания — это капля в океане сокрытых тайн, сопровождающих нас. Каждое научное открытие означает переход к новому неведомому миру тайн. На протяжении веков человек, не покладая рук, постигал мир знаний, однако, в конце концов выяснилось, что он узнал лишь ничтожную толику тех тайн, которыми окружена вселенная. По этой причине необходимо относиться более реалистично и трезво к познавательной способности чувственных наук, уметь определить их сферу деятельности и воздействия на мир человека. Для этого необходимо устранить заблуждения, мешающие познать истину, найти правильный метод анализа.

Нет сомнения в том, что эмпирические науки могут информировать нас лишь о внешней стороне явлений. Метод научного анализа сводится к наблюдениям и экспериментам. Рассматривая объект и метод эмпирических наук, мы задаемся вопросом: подчиняются ли метафизические истины сенсорному тестированию и эксперименту? Имеет ли право эмпирик вмешиваться в дела веры? Материальное познание — это лампа, освещающая некоторые неведомые нам явления; однако, эта лампа не в состоянии осветить всю глубину мрака, ибо система познания зависит от понимания всеобщности вещей. По этой причине замыкание человека в узких рамках чувственных наук не может обеспечить восприятие им всеобщности вещей, а сводится лишь к познанию эмпирического явления.

Верим ли мы в Бога или нет, не имеет связи с эмпирическими науками, поскольку объектом исследования выступает материя, а науки, связанные с изучением материальных явлений, не имеют права выражать себя, утвердительно или отрицательно, применительно к любому не материальному субъекту. Согласно представлениям определенных религиозных школ, Бог — это не тело, его невозможно воспринимать органами чувств. Бог — это бытие, существование которого не подчиняется временным и пространственным меркам. Он в равной степени осведомлен как о внутренней, так и внешней сущности вселенной. Он воплощает в себе наивысшее совершенство; человек не в состоянии описать возвышенность его духа. Именно по этой причине ни в одном эмпирическом труде нет ни малейшего упоминания о возможности доказательства существования Бога. Даже если признать чувственное восприятие единственным средством познания реальности, невозможно утверждать, что вне мира чувственности не существует чего-либо иного, которое нельзя распознать. Разумеется, подобного рода утверждения носят внеэмпирический характер и основываются на нечувственных принципах доказательства; даже если последователи религии не в состоянии доказать четко и недвусмысленно наличие вне чувственных вещей за пределами чувственного мира.

В труде "Элементарные принципы философии" Джордж Пулитцер утверждает следующее: "Невозможно представить себе вещь, которая не имела бы протяженности во времени и пространстве и не подвергалась бы развитию и изменениям". Очевидно, сказанное отражает образ мышления, ведущий в никуда. Поскольку подобный метод рассуждений вращается вокруг природы и чувственной сферы, можно рассматривать как нечто недоступное все то, что лежит вне сферы этой активности. Вместе с тем ученые-естествоиспытатели сталкиваются с целым рядом неизвестных явлений, связанных с вселенной, а также с осязаемой безжизненной материей. Эти ученые имеют право утверждать лишь следующее: "Поскольку сверхъестественная сфера лежит за пределами моего профессионального уровня, я храню молчание и не имею права произнести хоть нотку отрицания".

Какие доказательства существуют для обоснования утверждения о том, что бытие равноценно материи, что весь мир бытия состоит из материальных ценностей? Кто из ученых, отрицающих метафизику, сумеет обосновать логическим образом свое отрицание, будет в состоянии представить доказательства того, что вне абсолютного небытия не существует ничего, выходящего за пределы чувственной сферы?

Поскольку наука явно не отрицает существования непознаваемых вещей только потому, что она не в состоянии проанализировать, опираясь на научную методику, ее сущности и терпеливо дожидается дня, когда суть этих вещей будет выявлена, то, очевидно, что материалисты даже не пытаются искать подхода к решению проблемы существования Бога, не испытывая при этом сомнений и колебаний; исходя из своих ошибочных и спешно сформулированных предубеждений, они выносят суждение о том, что Творца не существует.

Эти люди разрабатывают определенные критерии и стандарты, которыми они руководствуются в своей жизни; вместе с тем они не готовы подходить с иными критериями к решению конкретной проблемы в конкретной области. Так, они никогда не применяют критерий при измерении поверхности тела, однако, когда дело касается измерения сверхчувственного мира, они пытаются замерить Бога, дух и вдохновение теми же мерками, которые были использованы ими применительно к материальному миру. Когда же выясняется, что они не способны получить знания о сущностях, чье существование подвергается сомнению, они продолжают отрицать их существование.

С другой стороны, если человек, заключенный в узкие рамки эмпирической логики, стремится признать реальность вселенной только в рамках, дозволенных ему эмпирическим опытом, и отрицать все, что лежит вне этого, то в этом случае он должен признать, что выбранный им путь — это его собственный выбор и не результат научного анализа и эксперимента. Подобный псевдо интеллектуализм проистекает из интеллектуального бунта и ухода от первичной сущности. Бог, которого естествоиспытатель тщетно пытается "вычислить" с помощью своего научного инструментария, вовсе не является тем Богом, которому поклоняются верующие.

ЛЕКЦИЯ 4

Вера в реальность незримого привлекает больше чем Бог

Одной из характеристик Бога является то, что Он абсолютно недоступен для чувственного восприятия. Кроме того, Он обладает атрибутами предвечности и после вечности. Будучи везде и во всем, Он, в то же время, нигде. В мире природы и чувственных вещей Его проявления носят объективный характер, а Его воля также находит свое подтверждение — все явления природы отмечены властью его мудрейшей Сущности.

Разумеется, то явление или существо, которое человек не в состоянии воспринимать своими чувствами, нельзя сводить к материальному, при этом то, что не соответствует нашему традиционному опыту и наблюдениям, крайне затруднительно представить. Поскольку существование вещи вообразить трудно, отсюда легко можно впасть в ошибку ее отрицания,

Люди, стремящиеся решить вопрос о существовании Бога в рамках собственных, ограниченных интеллектуальных возможностей, стиснутых узостью видения, задаются вопросом о том, как можно верить в реальность незримого. Они пренебрегают тем фактом, что чувственное восприятие, будучи по существу ограниченным, способно помочь человеку узнать и познать лишь способ бытия; оно не в состоянии познать другие способы бытия и проникнуть во все измерения существования. Органы чувств не позволяют нам ступить и шагу за пределы внешних аспектов явлений, равным образом эмпирические науки неспособны вывести человеческую мысль за пределы границ сверхчувственного.

Поскольку посредством научного инструментария и критериев невозможно понять существование вещи, нельзя отрицать ее существование лишь по той причине, что она несовместима с материальными критериями. Если установление научных истин возможно лишь посредством непосредственного чувствования, то в этом случае большинством их следует пренебречь, поскольку многие научные факты нельзя воспринимать посредством чувственного опыта или эксперимента.

Что касается реалий материального мира, здесь рационально мыслящий человек склонен рассматривать свое невидение либо нечувствование данной вещи в повседневной жизни как основание для ее отрицания. Он не спешит осудить несуществующее, то, что не входит в сферу его чувственного восприятия.

Когда мы неспособны установить причину какого-либо явления путем научного эксперимента, мы отнюдь не отрицаем закон причинности, мы лишь начинаем утверждать, что причина явления нам не известна, поскольку закон в этом случае существует независимо от конкретного эксперимента; ни один эксперимент не может обосновать факт отрицания причинности.

Разве можно отрицать, что все вещи, которые мы признаем и которые, по нашему мнению, существуют, относятся к той же категории зримых и осязаемых вещей? Разве можем мы видеть и чувствовать все вещи в этом материальном мире? Разве одного лишь Бога мы не в состоянии увидеть нашими органами чувств?

Разве материалисты не знают о том, что многие известные нам вещи состоят из материи и той реальности, которую мы часто не в состоянии, ощутить, с которой в повседневной жизни не сталкиваемся? Прогресс науки и знаний в настоящее время позволил приоткрыть тайну над многими вещами подобного рода, и одной из богатейших глав в научном исследовании является преобразование материи в энергию.

Когда существа и тела, зримые в этом мире, стремятся производить энергию, они вынуждены изменить свою первоначальную сущность и преобразовать ее в энергию. Можно ли в таком случае признать эту энергию зримой либо осязаемой?

Мы знаем о том, что энергия является источником силы, однако не следует забывать, что сущность того, что есть энергия, остается загадкой. Обратимся, например, к электричеству, от которого в огромной степени зависит наша наука, цивилизация и жизнь. Ни один физик, проводящий опыты в своей лаборатории, ни один из представителей других сложных наук, анализирующий проблемы электричества, не в состоянии увидеть самое электричество, почувствовать его вес, ощутить его мягкость или твердость. Никто не в состоянии непосредственно воспринять прохождение тока через провод: можно лишь воспринять наличие тока с помощью специального оборудования.

Современные физики утверждают, что вещи, которые мы способны чувственно воспринимать, тверды и устойчивы, хотя в их движении и не заметно проявление видимой, зримой энергии. Вместе с тем, невзирая на внешние проявления, все то, что мы видим и воспринимаем, представляет собой массу атомов, которые нельзя считать ни твердыми, ни устойчивыми; все вещи суть не что иное, как превращение, изменение и движение. Все то, что наши органы чувств воспринимают как устойчивое и неподвижное, на самом деле постоянно движется, меняется, теряет устойчивость; движение, изменение, неустойчивость охватывают все вещи в мире, при этом нашими органами чувств непосредственно они могут и не восприниматься.

Окружающий нас воздух обладает весом, оказывает постоянное давление на тело; однако при этом мы не ощущаем какого-либо дискомфорта, поскольку это давление нейтрализуется внутренним давлением самого тела. Этот научно установленный факт был неизвестен до эпохи Галилео и Паскаля, более того, .даже в наши дни мы не в состоянии доказать это нашими органами чувств.

Свойства, приписываемые учеными природным факторам на базе сенсорных экспериментов и рациональных заключений, невозможно непосредственно узреть. Например, радиоволны присутствуют повсюду и нигде.

Концепции типа справедливость, красота, любовь, ненависть, враждебность, мудрость, составляющие основу нашей умственной вселенной, не обладают видимыми, зримо осязаемыми элементами, либо любыми иными аспектами физического существования; в то же время мы не отказываемся рассматривать их как некие реалии. Человек ничего не знает о сущности электричества, радиоволн, энергии, электронов и нейтронов; он воспринимает их существование только через их результаты, последствия деятельности.

Жизнь есть, она существует, отрицать этот факт никак нельзя. Однако, как можем мы измерить ее, каким способом измерить мы можем скорость мысли и воображения?

Очевидно, что отрицать все то, что лежит за пределами нашего видения и слуха, противоречит логике и традиционным принципам разума. Почему тем, кто отрицает существование Бога, не удается использовать общие научные принципы для решения частного вопроса о существовании силы, господствующей над природой?

Некий египетский материалист направлялся в Мекку с целью провести там дискуссию на соответствующую тему. По дороге он встретил имама Садика — да будет над ним мир! Имам сказал: Задавай свои вопросы.

Египтянин ничего не ответил.

Имам сказал: Согласен ли ты с тем, что у земли есть верх и низ?

Египтянин ответил: Да.

Имам: Как ты думаешь, что находится под землей?

Египтянин: Не знаю, но полагаю, что под землей ничего нет.

Имам: Воображать что-либо при столкновении с неизвестным означает проявление бессилия. Скажи-ка мне тогда, был ли ты когда-нибудь на небесах?

Египтянин: Нет.

Имам: Как странно, что ты не побывал на западе или востоке, не опускался ниже земли и не поднимался выше небес и не знаешь, что лежит за ними. Однако, ты все-таки отрицаешь существование вещи там. Разве вправе мудрый человек отрицать реальность того, о чем он не знает? А ведь ты отрицаешь существование Творца только потому, что не в состоянии увидеть Его собственными глазами.

Египтянин: Никто и никогда со мной так убедительно не спорил.

Имам: Итак, ты все-таки сомневаешься в существовании Бога; ты полагаешь, что Он может существовать и не может существовать.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒