Конец пятой книге. 5 страница

Всегда ли существовал пятый долг или он новый?

Я дрожала при мысли о новой боли, но странным образом радовалась. Это означает, что у меня есть больше времени, чтобы убить их, прежде чем они убьют меня.

— Физически здоровый человек должен получить выплату, так как… — Он посмотрел на Жасмин, в его взгляде светилась жалость, — ...предстоит путешествие, не подходящее для человека в состоянии мисс Хоук.

Моя спина напряглась от его взгляда... взгляда, который я видела у многих людей, которым повезло меньше, чем им.

О чем я думаю?

Кому повезло меньше? Жасмин имела больше денег, чем она могла потратить. Она происходила из рода, который объединялся и защищал свою родословную, чего бы это ни стоило. То, что она не могла ходить, было недостатком, но не мешало ей и не делало ее более приятным человеком в ее борьбе.

Жасмин ударила кулаком по столу. Я не знаю, было ли это от неуместных сочувствий или гнев от отказа.

В любом случае, я рассмеялась себе под нос, не в силах сдержать свое насмешливое разочарование.

— Не жалейте ее.

Коул виновато отвел взгляд.

Жас бросила на меня холодный взгляд.

— Не смей говорить за меня.

Я повернулась к ней лицом, готовая к войне между нами. Я думала, что найду в себе мужество схлестнуться в схватке с Дэниелем или Катом. Только не с Жасмин. Я надеялась, что мы сплотимся в женской солидарности. Я надеялась, что она будет на моей стороне.

Глупая надежда. Глупые, глупые мечты.

Маршалл передал мне ручку, прерывая напряженное противостояние.

— Будьте так любезны, подпишите внесенные поправки, и я прослежу, чтобы все было в целости и сохранности.

Они не слушали, что я говорю. Вновь рассматривая меня как пункт, который нужно исправить, поправку, в которую нужно внести изменение.

На долю секунды я обрадовалась, что Джетро и Кес мертвы.

Они были свободны от этого. Свободны от еще большего безумия.

Мое сердце сжалось, когда Джетро завладел моим разумом. Его блестящие волосы, золотистые глаза и невыносимая многогранность.

Он мертв.

Мне не оставалось ничего другого, как играть в их игру, пока не будет победителя и проигравшего.

Я буду победителем.

Я взяла ручку. Твердыми руками щелкнула авторучкой, и внезапно у меня возникла мечта сломать ее пополам и залить чернилами, так называемый контракт.

В моей голове мелькали мысли о матери. Сидела ли она в этом самом кресле, подписывая предыдущую поправку? Почему Кат стал наследником, и что случилось с его братом?

Он и его убил?

Я враждебно уставилась на него.

Кат свирепо посмотрел в ответ.

Я хотела получить ответы, но не знала, как?

Дневник Уивер?

Может ли в дневнике содержать правдивая информация, а не чушь для промывания мозгов, в которую Кат хотел, чтобы я поверила? Это меня не беспокоило, потому что каждый раз, когда я касалась его страниц, ощущение зла заставляло меня держаться подальше.

Ложь, несчастье и обман.

Я подозревала, что Кес дал его мне, чтобы я не питала иллюзий, читая о невзгодах моих предков… стремясь быть лучше, чтобы избежать подобных ситуаций… но что, если он дал его мне по другой причине? Что, если он пытался помочь мне с самого начала?

Почему я не изучила эту чертову штуку?

Потому что была поглощена Джетро. Влюблялась, посещала матчи по поло и принимала лошадей в качестве подарков.

Боже, я такая глупая.

— Мисс Уивер. — Маршалл ударил ладонью по столу, прерывая мои мысли. — Будьте так любезны ...

Жас застыла в кресле.

— У нас нет времени, ты же знаешь. — Вырвав у меня лист, она схватила ручку и подписала под своими инициалами и датой.

Оттолкнув меня, она подвинула контракт и ручку Дэниелю.

— Видишь, Нила? Это было не трудно.

Дэниель ухмыльнулся.

— Посмотри еще раз, как это легко. — Он подписал неразборчивыми закорючками. Подписываешь контракт своей жизни, буквально. Забавно, не так ли? — Он положил передо мной ручку и лист. — Твоя очередь.

— Я удивлена, что ты не ожидаешь, что я подпишу кровью.

Бонни перестала быть молчаливой матроной и продемонстрировала свой раздражающий характер.

— Черт возьми, глупая девчонка! Будь благоразумна!

Стол застыл.

Мое сердце билось с неприязнью. Она хотела поссориться? Я могу обеспечить ей гребаный бой.

— Я веду себя разумно. Вы ждете, что я умру за вас. Было бы разумно заставить меня расписаться кровью, я уверена, что ты получишь удовольствие от этого, ведьма.

Я улыбнулась, горя от негодования. Во время одной из встреч я назвала Жасмин сукой, а ее бабушку ведьмой. Неплохо, учитывая, что в прошлом я была застенчива и боялась конфликтов. Даже головокружение давало мне передышку, сохраняя меня уравновешенной и сильной.

Бонни от ярости покраснела.

— Почему ты, маленькая…

Маршалл вскочил, размахивая руками прекращая перепалку.

— Мы не ожидаем подписи кровью. Подписи ручкой будет более чем достаточно.

— А если я этого не сделаю?

— Не сделаете чего?

Коул нахмурился.

— Если не подпишу контракт, я твержу это с тех пор, как приехала сюда. Что тогда?

Маршалл бросил быстрый взгляд на Ката. Его челюсть напряглась, их глаза обменивались сообщениями выше моего понимания. Наконец он склонил голову.

— Тогда будет использован определенный тип убеждения.

Я громко рассмеялась.

— Убеждение? Вы имеете в виду пытки? Я думала, вы должны придерживаться нейтралитета. Разве вы только что не сказали, что у вас есть доказательства того, что все документы были подписаны без… как вы выразились… принуждения?

Маршалл сгорбился.

— Ну... э... в некоторых случаях…

— Подпиши эти гребаные бумаги, неблагодарная!

Бонни с трудом поднялась, держа в руке трость.

— Нила, бл*дь... — прорычал Кат.

— Заткнитесь! Вы все.

Внезапно Жас обхватила мои руки, сжимая ручку. Проведя рукой по бумагам, она пробормотала,

— Я это, бл*дь, сделаю.

— Подожди, что ты сделаешь?

Я боролась, но обнаружила, что она, возможно, и не может использовать свои ноги, но в ее руках была сила, с которой я не могла справиться.

— Я положу этому конец. Я потратила слишком много времени, чтобы справиться с этим.

Она прижала ручку к бумаге.

— Нет, подожди!

Впившись ногтями в мою руку, она взяла ручку и написала печатными буквами имя.

Мое имя.

Подписала и засвидетельствовала поправку о наследовании долга.

— Какого черта ты наделала?

Она отпустила меня.

— Я сделала то, что должна.

Мой стул со скрежетом отодвинулся назад, когда я нависла над ней.

— Что с тобой, бл*дь, не так?

Она отвернулась от стола, слегка наклоняясь вперед.

— Что с тобой, бл*дь не так? — Она ткнула меня пальцем в живот. — Ты тянешь время, когда знаешь, что выхода нет. — В ее глазах блеснули слезы. — Он мертв. Они оба мертвы. Чем скорее ты это примешь, тем лучше.

Мое сердце упало вниз. Голос Джетро, прикосновения, запах, поцелуи — все это обрушилось на меня.

Он мертв.

Он мертв.

Боже, как больно.

— Я бы хотела, чтобы это была ты! — закричала я. — Ты никогда не была достойна его. Ты должна была умереть вместо него. Он заслонил тебя собой, чтобы спасти, и вот что ты делаешь, чтобы отплатить ему! Я надеюсь, дьявол…

— Достаточно! — Кат вскочил со стула, его глаза метали золотые искры. — Жасмин, успокойся. Нила, немедленно заткнись. — Он развел руки, словно мессия, ищущий мира. — Дело сделано. Очень жаль, что случилось это несчастье, но…

— Смерть моих братьев несчастье, отец? — Щеки Жас покраснели. — Я тебе скажу, что означает несчастье… иметь дело с этим дерьмом! — Ее руки вцепились в хромированные колесные диски. — Меня тошнит от всего этого. Я хочу, чтобы она ушла. Сейчас же! Я хочу, чтобы это закончилось!

Адвокаты вскочили на ноги.

— Думаю, нам пора уходить.

Стопки бумаг быстро исчезли в коробках.

Мужчины поклонились.

— Рад снова быть вам полезным. Мы свяжемся с вами, как только... э-э... как только состоится заключительная часть наследства.

Заключительная часть?

Заключительная часть?

Это была моя заключительная часть… последняя капля для моей силы воли.

Я сломалась. Я была девушкой, а теперь превратилась в монстра.

С меня хватит.

Довольно!

Обойдя вокруг стола, я встала на пути Колина Маршалла. Его глаза вспыхнули. Моя ладонь дернулась. И я ударила этого ублюдка по щеке.

Моя рука горела огнем, но мне это нравилось.

Я погрузилась в эту боль.

Я полностью отдалась ярости.

Его рот приоткрылся.

— Какого черта? Мисс Уивер!

Стулья заскрипели, когда Хоуки вскочили на ноги. Я проигнорировала их.

— Послушай меня, — я наступала, а Маршалл отступал. — Заключительная часть, о которой ты так небрежно упомянул, — это моя смерть. Тот день, когда они отрубят мне голову и заберут свое ожерелье с моего обезглавленного тела. — Я просунула пальцы между шеей и бриллиантовым ошейником. — Как ты можешь стоять здесь и обсуждать мою жизнь, как простую деловую сделку? Как ты можешь вычеркнуть из жизни двух людей… двух людей, которые положили бы конец этому безумию и думать, что отстаиваешь закон? Как кто-то из вас может дышать тем же воздухом, что и я, и не быть сбитым с ног дьяволами, которыми вы являетесь?

Мои руки внезапно заломили назад, и прижали к нижней части спины. Пальцы Дэниеля крепко сжались.

— Мы так не поступаем с адвокатами, Нила. — Отойдя назад, он не оставил мне выбора, кроме как отступить вместе с ним. — Ты заплатишь за это, и я с большим удовольствием научу тебя хорошим манерам.

Я слишком далеко зашла, чтобы беспокоиться.

Маршалл потер щеку. Поклонившись в последний раз Кату, он высокомерно продолжил:

— Как я уже сказал, мы свяжемся с вами. — Прикоснувшись к волосам, он улыбнулся Бонни. — Рад был увидеть вас, мадам Хоук.

Накрашенные губы Бонни сжались.

— Не могу ответить взаимностью.

Дэниель не отпускал меня, пока четверо мужчин собирали свои портфели и коробки и не вышли из комнаты в море черных костюмов и фиолетовых галстуков.

В тот момент, когда они исчезли, Жасмин соскользнула вниз по пандусу и сердито посмотрела на брата.

— Отпусти ее. Она не твоя, чтобы с ней играть.

Не сказав больше ни слова, она повернула колеса своей коляски и исчезла вслед за адвокатами.

Мое сердце перестало биться. Я приготовилась к боли. Мой срыв ранее наполнил комнату эхом кровопролития, но... невероятно, Дэниель меня отпустил.

Кат провел рукой по лицу, глядя на мать.

— Ну что, это не было миролюбиво, не так ли?

Бонни не отводила от меня взгляда.

— Нет. Совсем не так.

Дэниель рассмеялся, обнимая меня за плечи.

— Ты свободна, маленькая Уивер. Но не заходи слишком далеко. — Он поцеловал меня в щеку, как любовник или влюбленный. — Не забудь, что я сказал о нашей приватной встрече.

По моему телу прошла дрожь.

Приватная встреча превратится в войну.

Я превращаюсь в убийцу; пути назад не было.

Не оглядываясь, повернувшись на каблуках, я вылетела за дверь.

Мне нужно было пространство, чтобы подумать и расставить все на свои места. Мне нужно было время, чтобы подготовиться и принять решение.

Дэниель умрет первым.

Выйдя из библиотеки, я свернула за угол и резко остановилась.

Моя грудь поднималась и опускалась, когда я прижалась к стене, наблюдая за тем, что происходило передо мной.

Я оставалась в тени, пока Жас вытирала слезы.

Она была не одна.

Перед ней на корточках сидел мужчина, положив руку ей на колено, и что-то быстро и тихо говорил. Она кивнула, переплетая их пальцы. Они склонили головы друг к другу; она схватила мужчину за лацкан его жилета «Блэк Даймонд».

Ее измученное, бледное лицо оживилось от его тихого шепота.

Они не заметили меня, Жас притянула мужчину ближе и заговорила ему на ухо.

Я была скрыта в тени, когда мужчина кивнул.

Он что-то сказал, что заставило ее вздрогнуть, и снова хлынули слезы.

Мое сердце замерло, когда мужчина обнял ее.

Мужчина…

Это был Фло.

ГЛАВА 3

Нила

Дневник. Емма Уивер.

Сегодня я узнала, что случилось с братом Брайана. Не думаю, что он собирался рассказывать мне, но я поняла, как манипулировать им, и иногда он пробалтывается. Я бы не стала писать об этом, но завтра… завтра всё закончится. Я видела. Видела, где они сделают это. Бонни с превеликим удовольствием заставила меня сплести корзину, в которую упадёт моя голова. Не могу больше думать о том, как мерзко и ужасно всё это. Я сделала всё возможное. Притворялась, что забочусь о Кате. Заставила его поверить, что влюблена в него. Я добровольно делила с ним ложе и изображала женщину, которая без ума от его семейки. Но это всё было ложью.

Ты слышишь, злобный кусок дерьма? И если ты читаешь это, что ж, читай на здоровье. По крайней мере, больше ко мне не прикоснёшься. Сомневаюсь, что стал бы откровенничать, зная, что каждый раз, когда ты ко мне притрагивался, я желала одного ― разорвать тебя голыми руками. Ты не позволил бы мне пробраться в твоё каменное сердце, зная, что с каждым твоим толчком в моём теле я продавала свою душу дьяволу только за одно обещание.

Сейчас ты выиграл. Наслаждайся своей последней победой. Однажды твои грехи придут за тобой. Моя дочка, хоть и ещё совсем маленькая, но она уже сильнее меня. И если ты явишься за ней ― это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Клянусь всеми известными мне богами. Ты умрёшь, Брайан Хоук. Помяни моё слово ― ты умрёшь…

За дверью раздался какой-то шум.

Сердце пропустило удар. Дыхание сбилось. Я переживала боль моей матери, пытаясь расшифровать «Дневник женщин Уивер». Она писала эти строки не чернилами, она писала их отчаянием и разочарованием. Её чувства буквально выплёскивались со страниц, зажимая моё сердце в ледяных тисках. А ещё вызывая злость. Нет ― ярость, что не могу обернуть время вспять и спасти её.

Она сделала то же, что и я.

Влюбила в себя Ката ― так же, как и я Джетро, ― чтобы управлять им.

Только, в отличие от Джетро, Ката было нелегко обвести вокруг пальца.

Он довёл до конца «Последний долг». Он убил женщину, которую любил.

И ради чего?

Звук раздался снова.

Пульс подскочил. Трясущимися руками закрыла тетрадь и спрятала её под покрывало.

После встречи с адвокатом, я побывала на кухне и запаслась провизией. Мне было неизвестно, как часто они будут запирать меня в этой комнате. В этом новом мире без Джетро.

Он мёртв.

Мёртв.

Он… не придёт.

Сжав руки в кулаки, отогнала скорбь.

Не важно, как часто я думала о нём, я всегда думала о нём, как о живом, всего лишь в нескольких шагах по коридору. Мой мозг просто играл со мной. Лишь только стоило скрипнуть старому Хоукскриджу, как я слышала шёпот своего имени, отскакивающего от стен.

Лишь стоило ветру со свистом закрутить мои шторы, как я слышала мольбу пойти и найти его.

Я медленно сходила с ума.

Нет. Ещё рано. Есть у меня одно незаконченное дельце.

Я направила всё внимание на дверь своей комнаты, прислушиваясь к звукам за ней. После набега на кухню я притащила заначку еды в своё жильё. Повар дал мне холщовый мешок для консервированных фруктов, вяленого мяса, печенья в упаковке и хлопьев. Я спрятала еду в шкаф, в котором хранила швейные принадлежности: иголки, нитки и ленты.

И если они задумали устроить мне ловушку, по крайней мере, не умру с голоду. Я смогу оставаться полной сил, чтобы внезапно атаковать.

Подготовившись к войне, я задумалась над тем, как отправить сообщение отцу. Так хотелось сказать ему, как сильно я его люблю. И что мы везунчики, ведь скоро всё это закончится.

Если мы с Воном умрём… не останется больше Уивер. Не будет больше детей для этих безумных пыток.

Для нашего рода Долг по наследству закончится ― заплатит кто-то другой из бедных родственников.

Не хотелось, чтобы так случилось, но такое развитие событий имеет место быть, и мне нужно как-то ужиться с таким выводом.

Джетро.

Сердце сжалось, но я удержалась от слёз.

И снова этот шум.

Слабый, но мне точно не показалось.

Какое-то шуршание и поскрёбывание.

Крысы?

Или какая-то конкретная крыса.

Меня бросило в холодный пот.

Дениель.

Пришёл исполнить обещанное? Или хотел встретиться с глазу на глаз без ведома Жасмин и Ката?

Я посмотрела на окна, кромешная тьма которых отражала в своих стёклах мою комнату с идеальной симметрией, перекашивая в них цветные ткани, смешивая их и превращая в какое-то калейдоскопичное произведение искусства. С тех пор я не выключала свет, читая, завладевший моим вниманием, дневник женщин Уивер.

Только избранным было позволено писать в эту большую книгу. Моя мать не была столь исполнительна, и некоторые события были опущены. И это заставило задуматься, возможно, Хоуки давали возможность выплеснуть на бумагу правду, не пытаясь использовать её против авторов этих строк. Это не было требование ― это был выбор.

Взгляд метнулся к часам, расположенным над аквариумом.

Одиннадцать ночи.

Чёрт!

Выбравшись из кровати, бросилась через всю комнату. Ступни тонули в ворсе толстого ковра. Леггинсы и кардиган, что я носила весь день, изрядно помялись. Спина и мышцы болели после упражнений, которые я пережила после возвращения в комнату.

Я не была на пробежке, но проработала каждую мышцу в своём теле.

Как? Защищаясь.

Дверь внезапно открылась, ударившись о комод, который я с таким усердием опустошила и очень долго толкала тяжёлую бандуру по ковру. Древнее дерево весило, наверное, целую тонну, и я потратила пару часов, чтобы доставить его в нужное место, но это так, к слову.

Я подпрыгнула на километр, когда дверь ударилась о комод снова, и из-за неё послышался раздражённый вздох.

Возможно у него и есть ключ, чтобы запереть меня, но мой замок понадёжней будет. И прикоснётся он ко мне только тогда, когда я буду готова к этому. И тогда это будет последнее, что он сделает.

Думаю, что следует поблагодарить ублюдка за предупреждение. Это позволило мне подготовиться к визиту ночного гостя.

Я не только приволокла комод к двери, но и нашпиговала кусочки ткани швейными иголками, смастерив что-то наподобие кастета.

Пересчитала ножницы и прикинула, какие ещё инструменты я смогу использовать для самообороны, и какое из них самое опасное.

Свой арсенал я припрятала по всей комнате. Кое-что притаилось в прикроватном столике, кое-что под рабочим столом и даже в кармашках, которые я пришила к одеялу. Моя одежда так же претерпела модификацию: в подолы и манжеты я аккуратно пришила всё те же швейные иглы и скальпели.

И как только комод был передвинут, я вернула на место ящики и тяжёлые мотки ткани, лежавшие там до этого. Теперь уж точно никто не сможет сдвинуть его с места. Ну, если только они не привлекут с десяток братьев «Блэк Даймонд».

И я бы не стала отбрасывать такой вариант.

Джетро нет. Но это совсем не значит, что я должна уйти по-тихому.

Я готова, ты, говнюк.

Только сунься!

И как по команде, дверь снова распахнулась, ударившись о комод с оглушительным треском. И вслед этому звуку, в наступившей тишине раздались ругательства: тот, кто находился за дверью, дёрнул ручку, а затем раздался ещё один удар.

А позади этого дверного полотна стояла я и тряслась, держа наготове кортик.

Дениелю понадобится динамит, чтобы сдвинуть комод, но это не значит, что я в безопасности. Мне же неизвестно, вдруг в эту комнату есть тайные лазы. Поместья вроде Хоукскриджа всегда имели кроличьи норы, расположенные в тайных нишах, невидимые неосведомлённому глазу.

Дверь ударилась о комод снова, силой хлопка выдавая явное раздражение посетителя.

Приняв боевую стойку, я готовилась атаковать, и проткнуть руку этого ублюдка, как только он просунет её в щель. А на языке так и вертелись проклятия и ругательства, готовые вот-вот соскочить. И я была намерена воспрепятствовать ему любой ценой.

― Нила, открой эту чёртову дверь.

Я замерла.

Это не Дениель.

Секунды тянулись, заставляя чувствовать дискомфорт.

― Нила… это я.

Я?

Голос принадлежал женщине. Нежный и мягкий, но слегка приглушённый и обеспокоенный.

Не мужчина, жаждущий насилия, а сестра, поглощённая скорбью.

Сестра, которую я не могу видеть.

Я холодно рассмеялась.

― Значит, вынудить меня подписать контракт с тобой сегодня днём недостаточно, да? ― Сильнее сжала клинок в руке. ― Пришла ещё поразвлечься, совсем как твоя двинутая семейка?

Приблизилась к двери на несколько сантиметров, чувствуя, как бурлит кровь от нервного напряжения.

― Просто открой дверь. Сейчас.

― Что? О, мы, должно быть, устроим пижамную вечеринку и будем красить друг другу ногти? ― фыркнула я. ― Это вряд ли, Жасмин. Ты предала своих братьев ― такая же змеюка, как и твоя дражайшая бабуля. ― И, собрав весь яд, что копился внутри, выплюнула: ― Ты такая же, как они. Не хочу с тобой иметь никаких дел.

― У тебя выбора нет. Впусти меня, чёрт бы тебя побрал.

Он мёртв из-за тебя. Он умер, потому что любил тебя.

Я сжала зубы. Господи, если бы она сейчас стояла передо мной, я бы распорола её и выпотрошила.

― Иди на хрен.

― Впусти меня.

― Без вариантов. Следующий раз, когда мы встретимся лицом к лицу, не закончится ничем хорошим. Предлагаю тебе убраться с глаз долой.

Жасмин то ли врезала по двери кулаком, то ли врезалась в неё коляской ― звук, говоривший о вспышке гнева.

― Ой, твою мать! И что он только в тебе нашёл? ― Снова наткнувшись на дверь, она продолжила: ― Нужно поговорить.

― Я не разговариваю с предателями.

― Ты хочешь, чтобы я позвала кого-нибудь на помощь? Ведь я это сделаю. И последствия тебе не понравятся.

Я занесла руку, в которой держала клинок, и свет лампы в моей комнате многообещающе поцеловал его лезвие.

― Делай, что хочешь, но знай, что это тебе не понравятся посл…

― Прекрасно!

Наступила оглушающая тишина.

Враждебность пульсировала в воздухе, затихая вместе с затянувшейся паузой.

И наконец, глухой шёпот достиг моего слуха:

― Только две минуты. Просто выслушай. Ты можешь это сделать? Или я прошу слишком много?

Я замешкалась.

Две минуты для целой жизни ― ничто, но для меня эти две минуты непозволительная роскошь. Я взяла у времени в долг.

― И почему мне следует это сделать? ― Невольно шагнула к двери.

― Потому что… это очень важно.

Неподдельная искренность в её голосе всё же подтолкнула меня вперёд. Она казалась более настоящей и правдивой в эти секунды, чем весь сегодняшний день.

Наклонившись над комодом, я выглянула в образовавшийся проём.

Видно было немного, но лицо Жасмин отчётливо просматривалось в темноте коридора. Красные глаза, искусанные губы и ввалившиеся щёки ― совсем нездоровый вид.

На самом деле, с того момента, как я видела её сегодня днём, она постарела лет на десять. Как если бы последние пара часов высосали из неё буквально все соки.

Мне захотелось стукнуть себя.

Не верь!

Это всё игра. Игра первоклассной мошенницы, которая пытается заставить меня ей поверить видом измученной страдалицы.

― Это не сработает, ты же знаешь. ― Нахмурилась я. ― Я не поведусь на эту скорбную сценку. Уж точно не после того, что ты сделала.

Жасмин взглянула на меня ― обессиленная и изнурённая.

― Знаю, что ненавидишь меня. Чувствую это. Но ты должна отодвинуть это на задний план и выслушать.

Если бы нас не разделяла дверь, я бы одним махом перерезала ей глотку, чтобы она подавилась своими словами, и совершенно не важно, что она хотела сказать.

― Даже и не собираюсь.

Она потянулась к двери.

Я отступила назад, поднимая клинок.

― Не смей, если не желаешь, чтобы твоих прекрасных пальчиков стало на парочку меньше.

― Боже, почему ты не можешь просто послушать?!

― Потому что не верю ни единому твоему слову!

― А ты слушай не ушами, тупая овца.

― Отличный способ заставить меня слушать, ― рассмеялась я. ― Ещё раз назови меня тупой овцой, и мы посмот…

― Неужели Джетро ничему тебя не научил?

Я застыла.

Лютая ярость накрыла с головой, ядом проникая в ноги, руки, голову.

― Не смей никогда…

― Говорить о нём? Он мой брат! И он был моим подольше твоего!

По ушам резануло от настоящего времени.

― Был, ты хотела сказать? Он был твоим. Его больше нет. И он не принадлежит ни одной из нас, а всё из-за тебя.

Она вздохнула и потёрла лицо ладонями.

― Ну почему ты такая упёртая?

― А почему ты такая странная? ― И только сейчас я обратила внимания на её наряд.

Я замолчала, наморщив лоб.

Чёрное одеяло покрывало её ноги, а её тело было облачено в чёрную толстовку, на руках были чёрные же перчатки. Либо она дошла до крайности в своём трауре и соорудила свою пижаму в темноте, либо…

― А что происходит, Жас?

Она выпучила глаза.

― Ну, наконец-то! Наконец-то ты задаёшь правильный вопрос. ― Она оглянулась, посмотрев через плечо. ― Впусти. Я расскажу.

― Нет. Этого не будет, ― покачала головой я.

― Я не могу расшаркиваться всю чёртову ночь, Нила. Впусти меня, пока ещё не слишком поздно.

Сердце пропустило удар.

― Что это значит? Слишком поздно?

― Расскажу, если откроешь дверь.

― Расскажи прежде, чем я открою дверь.

Я больше не наивная дурочка. Больше не попаду ни в одну ловушку, расставленную Хоуками.

У неё есть свои мотивы и секреты ― так же, как и у всех остальных. Вот только что она сказала насчёт того, чтобы слушать… что она имела в виду? Слушать интуицию? Своё сердце? Что она может рассказать такого, чего я не знаю?

Эта бессердечная сука должна была умереть, а не её брат.

Она хмурилась, и её всегда идеально гладкий боб был заколот на затылке. И чем дольше я на неё смотрела, тем быстрее стучало моё сердце. Я что-то упускаю, что-то было не так.

Она вырядилась, как ниндзя, собравшийся на серийное ограбление.

И по её виду казалось, что она что-то знает.

Сейчас она выглядела так, словно всё, через что она прошла за последние пару часов, было понарошку. А то, что происходит сейчас ― правдой.

Это было реальностью.

― Что… что происходит? ― опустив нож, спросила я.

В ответ она слабо улыбнулась, и из глаз её хлынули слёзы.

― Ты поверишь мне? Выслушаешь, наконец?

Мурашки побежали по рукам.

Сглотнув ком, кивнула.

Она обмякла в своём кресле, будто, наконец, разделила бремя, которое несла.

― В таком случае…. ― вздохнула. ― Мне нужна твоя помощь.

Мне потребовалась целая вечность, чтобы набраться храбрости. Ибо знала, что с той самой секунды, как ответ сорвётся с губ, мой мир снова перевернётся.

― Почему? ― прошептала я.

Потянувшись через щель в двери, она схватила меня за руку.

Её глаза лихорадочно блестели.

Её губы дрожали.

Её голос буквально расколол меня надвое.

― Мне нужна твоя помощь… потому что…. ― Она сжала мои пальцы, и радость разлилась на её бледном лице. ― Нила, он жив.

ГЛАВА 4

Джетро

Смерть хуже, чем я себе представлял.

Я надеялся, когда придёт день, смерть будет нежна со мной ― мягкий укол в моё старое сердце и всё ― лёгкий переход из одного мира в другой. И не важно, что я никогда не верил, что доживу до старости… то была прекрасная фантазия.

И, тем не менее, если бы я знал, что это будет настолько мучительно, настолько длительно и болезненно, избавил бы себя от страданий ещё несколько лет назад.

Почему? Потому что ничего ужасней я ещё не испытывал.

Это был совсем не рай. Господи, да это был даже не ад.

Я пребывал в агонии на земле, цепляясь за жизнь ― неважно, насколько это было больно.

― Ты ещё…. ― Я закашлялся, не в силах продолжить. Лёгкие отяжелели, а тело горело. Я существовал на грани. На грани вечного сна.

Я не был обезвожен или голоден.

Я был согрет и укрыт.

Но ни одна из этих простых человеческих потребностей не могла меня спасти. Я выпал из времени и пространства, теряясь в догадках: какой недуг меня убьёт?

Кровотечение?

Абсцесс?

Пулевое ранение?

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒