Тихонравов, Ю. В. 26 страница

Там же. -С.51-52.

познания естественные, индивидуально и массово-психологические процессы, которые приводят к правовому институту собственности, они должны только ответить на вопрос: как нужно мыслить собственность, чтобы свести все относящиеся к ней нормы к непротиворечивому единству? Следовательно, не "что есть собственность", а "как ее следует мыслить" - вот образец научной юридической постановки вопроса"12. Юридические понятия, добавляет он, не имеют никакой сущности в объекте, юридический мир есть чистый мир мысли. Методы познания юридического мира не могут быть методами естественного исследования, правовая догматика не подменяется, а дополняется историей права, хозяйства и культуры.

С точки зрения юриспруденции понятий мир права беспределен, в нем потенциально заложены ответы на все юридические вопросы, но их надо найти путем логической обработки позитивно-правового материала. В праве существует система высших понятий, из которых можно дедуцировать другие понятия, а из них - понятия третьего порядка и т.д. Поэтому правовой мир иерархичен. Если исходить из того, что правовая система обладает логической полнотой как общим потенциальным свойством, то неясности и проблемы, возникающие на отдельных ступенях правовой иерархии, восполняются посредством выведения недостающих понятий из формул закона. Применение права сводится к установлению юридических следствий в процессе подведения случая под правовое понятие. Буквальный смысл законов образует границы применения и толкования норм права, но многозначность терминов и слов, употребляемых законодателем, дает возможность идти вглубь, выявлять конкретные детали, которые хотя в самом законе и не обозначены, но отвечают его смыслу в редких или изменяющихся обстоятель-

ствах

В юриспруденции понятий законнический позитивизм достигает своего апогея. Именно здесь право полностью отождествляется с законом, а сам закон трактуется абсолютно формально, берется как юридическая догма. Закону при-

12 Ellinek G. System der subjektiven 6ffentlichen Rechte. - Tubingen.- 1919.-

Теория права и государства ... - С.52-53.

писывается высшее бытие, находящееся по ту сторону явлений и событий, происходящих в обществе. Это бытие правовой формы, приоритетное по отношению ко всякому социальному содержанию, бытие должного, приоритетное по отношению к сущему. Важным моментом, характеризующим юриспруденцию понятий, или формально-догматическую юриспруденцию, является очищение закона и правовой нормы от следов их социального происхождения. Опыт законодателей догматикой права не принимается в расчет: "решающим является не то, чего хочет создатель закона, но то, чего хочет закон"; "толкование есть не объяснение смысла, который законодатель фактически связывал с нормой, а смысла, который имманентен закону"14.

Работу по очищению правовой формы довел до логического конца Ганс Кельзен, создатель "чистого учения о праве". Он последовательно воплотил в своей теории так называемый нормативный идеализм, сформировавшийся в рамках формально-догматической юриспруденции. Суть его в том, что правовая норма по формальным основаниям и априорно наделяется действительностью, которая, в сущности, не соприкасается с реальностью жизненных факторов и событий и может быть независимой от этой реальности. По Г.Кельзену, бытие права принадлежит к сфере должного, но не сущего, а согласно непреложной заповеди кантианства должное не выводится из сущего. Право - принудительный нормативный порядок, в соответствии с которым должно вести себя так, как предписано конституцией и законами. Чистое учение о праве у Г.Кельзена "направлено на нормы, а не на факты бытия, то есть не на волю и представления о правовых нормах, а на нормы как должное или представляемое содержание"15. При этом чистое учение о праве остается теорией правового, скорее всего этатического, позитивизма, поскольку оно "рассматривает себя как науку, не обязанную делать что-либо иное, кроме как изучать собственную сущность позитивного права, путем анализа постигать его структуры. В особенности отказывается оно служить каким-либо политическим интересам, поставляя им

Там же. - С.53.

15 Kelsen H. Reine Rechtslehre. 2 Auft.- Wien.- I960.- I960.- S.108.

"идеологии"..посредством которых оправдывается или дисквалифицируется существующий общественный порядок"16.

Формально-догматический метод может привести исследователя лишь к статистическим знаниям о праве. На таких знаниях базируется юриспруденция понятий, чистое учение о праве и все другие доктрины, отдавшие дань законническому позитивизму17.

Юриспруденция интересов (представители "тюбингенской школы права" - Ф.Хек и др.) внесла некоторые элементы динамики в понимание права, перенеся центр тяжести на выраженные в нем интересы18. Уже Р.Йеринг, предтеча юриспруденции интересов, пытаясь осмыслить право с точки зрения его целей (телеологический подход), определял его через социальные интересы. Для юриспруденции интересов познание смысла законов обеспечивает не интерпретация их буквального текста, а исследование исторической и социальной динамики интересов, обусловливающей их появление. Основной постулат юриспруденции интересов можно свести к следующему: нормы позитивного права основаны на представлениях законодателя о ценности, гармонизации и выравнивании интересов, поэтому эти представления должны быть предметом юридического исследования. Отвергается догма об изначальной полноте и беспробельности права, но признается, что анализ интересов и конфликтов интересов помогает определить подходы к случаям, которые не урегулированы или плохо урегулированы законом. Применение норм права не есть простое подведение случая под юридическое понятие, содержащееся в законе, но представляет собой претворение юридических вьюодов, вытекающих из сопоставления и сравнения интересов, реализуемых в данном конкретном случае. По мнению сторонников юриспруденции интересов, она преодолевает буквальный смысл закона, приближается к индивидуальной справедливости, сохраняя при этом стабильность правопорядка, основанного на законе.

Юриспруденция интересов пыталась взять на себя роль критической инстанции по отношению к закону, не причи-

См.: Interessenjurisprudenz. Hrsg. von L. Ellscheid und Darmstadt.- 1974.

KelsenH. Op. cit.-S.lH - 112. Теория права и государства...- С.54.

W.Hassemer.-

няя, как искренне считали ее приверженцы, ущерба его авторитету. Всякий закон так или иначе улаживает конфликты между интересами и ценностями. Реальные интересы, обеспеченные и защищенные законом, не лежат на поверхности, они являются своего рода корневой системой правопорядка, скрытой в глубинах социальной реальности. Юрист, анализирующий закон в категориях интересов, претендует на то, что знает о законе больше, чем сам законодатель, глубже и тоньше понимает его смысл. Стремление идти дальше текста законов и извлекать в процессе анализа релевантных (относящихся к делу) интересов невысказанные законодателем мотивы поставило юриспруденцию интересов в оппозицию к юриспруденции понятий, для которой важна не жизненная ценность правовых решений, а логическая безупречность юридических суждений и конструкций. Схемы, которые насильственно вписывали жизнь в прокрустово ложе понятий, были отброшены, но - увы - это не привело к радикальному обновлению правовой мысли19.

Феномен юриспруденции интересов, вообще говоря, может служить прекрасным примером того, что в истории права не бывает легких побед одного направления мысли над другим. Формально-догматическая юриспруденция изначально имеет дело с эмпирически простым материалом -словами и словосочетаниями, употребляемыми в законе. Дедуцируя одни понятия из других, наслаивая их друг на друга, юриспруденция понятий неизменно уходит от реальной жизни в сферу формально-логических конструкций и догм, не выдерживающих, в конце концов, рациональной критики. На юриспруденцию понятий обрушился шквал обличительной критики, ее осуждали как "правовой фетишизм", "юридический кретинизм" и т.п. Среди тех, кто порицал догматизм и заскорузлость юридического мышления, был и К.Маркс: "Юридическое значит неправильное", - говорил он. Казалось бы, при таком широком признании несостоятельности формально-догматических подходов юриспруденция интересов с ее устремленностью к содержательному моменту в праве должна была вытеснить юриспруденцию понятий, но этого не произошло20.

Теория права и государства... - С.55. Там же. - С.56.

Дело в том, что формальная юриспруденция, если она не заблудилась в дебрях догматизма и схоластики, обладает способностью обеспечивать высокую надежность права. Четкие нормы, простые и непреложные понятия о том, что есть должное в праве, являются формальными вехами, без которых у человека не может возникнуть чувство уверенности и безопасности, ощущение твердой почвы под ногами. Если действия субъекта подпадают под заранее известную юридическую схему, он достигает желаемой цели. Надежность есть такая же высокая ценность права, как и справедливость. Юриспруденция понятий, работающая с негибкими формами, способна обеспечить значительную степень надежности, стабильности права, но далеко не всегда обеспечивает его справедливость. Безукоризненное с формально-правовой точки зрения решение может быть резко и демонстративно несправедливым, а значит, с позиций, скажем, сторонников естественно-правовых теорий, неправовым2'.

Юриспруденция интересов, перемещая акцент на содержание и подвижность социальных материй, пытается обеспечивать в первую очередь справедливость во взаимоотношениях субъектов права, но на этом пути слишком часто натыкается на статичные формулировки закона. Надежность права приносится в жертву справедливости, которая тоже не всегда достигается. Справедливость права для своего осуществления требует от юристов виртуозного мастерства, и может быть проведена в жизнь более сложными и тонкими методами, чем те, которые нужны для обеспечения его надежности. Юриспруденция интересов не смогла успешно соперничать с юриспруденцией понятий, потому что в погоне за неуловимой справедливостью утратила наиболее реальную ценность права - его надежность22.

Рассмотрение социальных интересов в их борьбе и конфликтах не могло не подвести юристов к выводу, что право всегда на стороне сильного (класса, группы, индивида). Если конфликт интересов первичен по отношению к закону, если закон есть результат улаживания этого конфликта, то естественно предположить, что "борьбу за право" выигрывают сильнейшие и в самом законе они как бы празднуют свою

победу. Тон таким умонастроениям юристов задал Р.Йеринг, называвший силу матерью права: "Где могло бы существовать право, которое вышло бы не из деятельной силы и энергии индивидуалов и начала которого не терялись бы в темной глубине физической силы? Мечом основан римский мир, и меч или копье являются древнейшим символом римского права"23. Исследуя борьбу интересов на стадии правотворчества, завершающуюся победой сильнейшей социальной группы, сословия, класса, юриспруденция интересов буднично и просто развивает своего рода классовую концепцию права, утверждает, что в праве доминирует интерес господствующей социальной силы, хотя в отличие от марксистско-ленинской теории она и не принимает сторону одного какого-либо класса - победителя или побежденного в войне за право. Некоторые представители юриспруденции интересов трансформировали установки, связывающие право и силу, в апологетику силы, доходящую до утверждения "право есть справедливость сильного".

Обе ветви законнического позитивизма, как мы видим, достаточно быстро исчерпали свои возможности, показав, на что они способны и какие барьеры не могут преодолеть на пути к объяснению природы права, правовых институтов, правопорядка. Однако проблематика, возникающая из противоречий между юриспруденцией понятий и юриспруденцией интересов, не сходит со страниц юридической литературы. Дискуссии время от времени вспыхивают с новой силой. Подобного рода вспышку мы наблюдаем сегодня в отечественной науке24.

3.1. Классический позитивизм

Возникновение юридического позитивизма обычно относят к первой половине прошлого века и связывают его с творчеством английского правоведа Джона Остина (1790-1859), который в 20-х гг. XIX в. возглавил первую кафедру юриспруденции в Лондонском университете. Здесь же в цикле своих лекций под названием "Определение предмета

23 Йеринг Р, Дух римского права на различных ступенях его развития.-4.1.-Спб.- 1875.-С. 93, 95.

24 Теория права и государства... - С.57.

3. Юрядяческп позитивизм

юриспруденции" он развил утилитаристский тезис своего знаменитого соотечественника И.Бентама о том, что право -это "повеление суверена", и снабдил его развернутым обоснованием.

Само название "юридический позитивизм" навеяно, по всей видимости, традицией, связанной с появлением в первой четверти века позитивной (научной) философии общества и общественной эволюции О.Конта. Посмертно опубликованный труд Остина "Лекции о юриспруденции, или философии позитивного закона" вышел с примечаниями видного английского философа-позитивиста Дж.Ст.Милля. Таким образом, в творчестве английского правоведа совместились методологические приемы исследования современного ему утилитаризма и позитивизма, для которых был характерным акцент на эмпирических особенностях права (право как факт).

Сходство между философским и юридическим позитивизмом состоит в том, что оба эти течения утверждают непознаваемость сущности явления, механически переносят методы исследования естественных наук в область общественных наук, выступают за утверждение порядка как абсолютной ценности общественного строя. Однако нельзя однозначно согласится с взглядом, что в момент своего возникновения юридический позитивизм находился под исключительной теоретической опекой философского позитивизма23. Этот взгляд опровергается тем, что философский позитивизм в большинстве стран возник позднее юридического позитивизма26. Нельзя также согласится с утверждением Л.А.Мальцева о том, что философский позитивизм возник для того, чтобы оправдать теоретические положения юридического позитивизма27. Достаточно указать на то, что правовые взгляды основоположника философского позитивизма О.Конта совсем не являются позитивистскими в юридическом смысле, поскольку позитивное право у него не имеет значения в развитии общества, а решающую роль играют

25 См.: Сайдлер Г.А.. Юридические доктрины империализма.- М.: Госюр-издат, 1959.-С. 13.

26 См.: Пяткина С. Юридический позитивизм в России,- М.-1980.- С.75.

27 Мальцев Л.А. Взаимодействие философии и правосознания как форм общественного сознания. Авторсф. дис. ...канд. филос. наук.-М.-1973.-С. 11-12.

принципы морали28. Теоретические отношения философского и юридического позитивизма во время их возникновения, по всей видимости, не исчерпываются влиянием одного из этих течений на другое, а являются отношениями сходства теоретических моментов вследствие общих социально-экономических условий.

Эмпирическое познание права в классическом юридическом позитивизме предполагалось осуществлять на основе чисто юридических критериев, обособленных от моральных оценок права, а также от социально-политических его характеристик, столь присущих естественно-правовой традиции обсуждения проблематики права и правоведения.

Осуществляя задачу юридического позитивизма - разделение между правом, каким оно есть, и правом, каким оно должно быть, - Д.Остин сформулировал определение позитивного права, опираясь на идею "приказа" и "политического суверенитета", не ограниченного правом. По Остину, "позитивное право" или "право в определенном смысле" - это приказ, исходящий от лица или группы лиц, располагающих властью, и направленный члену или членам самостоятельного политического общества, к которому принадлежит лицо или группа лиц, облеченных суверенитетом или величием. Иначе говоря, это приказ, исходящий от монарха или группы суверенов, к лицу или лицам, находящимся в положении подчиненности"29. Таким образом, Остин не считает, что международное право и конституционное право имеют юридический характер.

Остин, таким образом, нарисовал картину политического общества, в котором действуют примитивные взаимосвязи между верхушкой, которая правит, и низшими массами, которыми управляют, игнорируя то обстоятельство, что в обществе может не быть такого статичного положения и что отношения в обществе не далеко не всегда сводятся к величию, с одной стороны, и к привычке подчинения, с другой.

В итоге право предстает в относительно определенной и легко обозреваемой совокупности правил (норм), принципов и типологических делений. Если, по представлениям

См.: Кечекьян С.Ф, Социологические взгляды Огюста Конта // Советское государство и право.- 1957.* N 12.- С.93.

29 Austin J. The province of Jurisprudence determined.- London: The Library of ideas, 1965.-P. 139.

И.Бентама, право следует воспринимать как совокупность знаков (символов), изданных или одобренных сувереном для регулирования должного поведения определенного класса лиц, находящихся под его властью, то, согласно Остину, такого суверена можно представить себе - в зависимости от обстоятельств - в виде не только лица, но и учреждения, которое действительно, а не формально является сувереном для подвластных в данном политическом сообществе. Источником права, таким образом, является суверенная власть, причем важнейшей гарантией нормального функционирования права и самой суверенной власти выступает привычка большинства к повиновению. Нет поэтому, согласно Остину, оснований относить к разряду позитивного закона, к примеру, распоряжение оккупационных армейских властей, даже если они и дают этому распоряжению наименование закона.

В конструкции Остина суверен предстает воплощением всевластного учреждения, а норма права - нормой властного принуждения, или, говоря словами самого Остина, "правилом, установленным одним разумным существом, имеющим власть над другим разумным существом, для руководства им". Приказ суверена, снабженный санкцией, и есть, по сути дела, правовая норма (норма позитивного закона). По этой логике позитивными законами в строгом смысле этого слова должны считаться такие законы, которые предполагают возложение обязанностей и которые влекут определенные последствия, в том числе негативные последствия в виде законного причинения вреда.

Таким образом, норма получает юридический характер только в том случае, когда некто, обладающий необходимыми властными возможностями и способностями, в состоянии придать ей обязывающую силу принуждения под угрозой причинить вред (негативные последствия) нарушителю данной нормы. Этим субъектом суверенных властных полномочий может быть не только человек, но и бог. Санкции, установленные позитивным законом, имеют характер юридический и политический одновременно, поскольку они реализуются на практике данным политическим сообществом в принудительном порядке. В этом смысле право в целом является приказом суверенной власти,, устанавливающим

обязанности и находящим гарантии их реализации в политических (государственных) санкциях и принуждении.

Естественно-правовые элементы и принципы обоснования и признания прав личности Остин решительно отвергал, и в этом плане он был близок позициям Савиньи и Гуго, под руководством которых изучал в молодости юриспруденцию в Геттингене и Берлине. Остин расходился со своими немецкими наставниками в оценке исторических корней права, поскольку ему, как и многим утилитаристам, был присущ вне-исторический подход к изучению права.

Суть юридико-позитивистского подхода в понимании и истолковании права хорошо передается формулой "закон есть закон". В историческом плане позитивистский подход выделяется своим негативным отношением к любым конструкциям, которые допускают или терпимо относятся к допущению, что помимо реально существующего и воспринимаемого государства и связанного с ним массива законодательства существует - и с этим надлежит считаться - некое более разумное право и связанное с ним государство, являющие собой эталон для сопоставлений. Подобный же негативизм он распространяет и на концепции естественных и неотчуждаемых прав.

Другой важной и более оправданной особенностью использования формулы "закон есть закон" является признание ее необходимейшим условием нормального общения в нормально организованном человеческом (политическом, трудовом, имущественном) общежитии, своего рода краеугольным камнем в громадном здании государственности и неотъемлемым атрибутом повседневного правового общения.

Существенное значение в концепции Остина имеет трактовка права в строгом смысле слова. Право в строгом смысле устанавливается для разумных существ другим разумным существом или существами - таковы законы, установленные богом (божеское право), и законы, установленные людьми. Но среди второй категории не все можно безоговорочно отнести к праву в строгом смысле (позитивному праву) - например, правила, установленные лицами и учреждениями, не являющимися суверенами. К этому же разряду Остин относит правила, установленные общественным мнением (к их числу он относит и нормы международного права), а также правила моды, правила этикета и законы чести. Остин на-

зывал все эти разновидности нормативного регулирования термином "позитивная мораль". Таким образом, право в широком смысле включает в себя богооткровенное право, позитивное право и позитивную мораль. Между позитивным правом и моралью, а также религией существует не близость и не сходство, а противоречие. И это должен учитывать всякий законодатель. Противоречие с моралью не лишает право его качественных свойств, даже если оно подвергается критике с моральных позиций или испытывает ограничительное воздействие со стороны последней.

Наиболее характерным для позиции Остина в этом вопросе было то, что он резко и твердо разводил право и мораль; вопрос о морально должном, о приведении сущего в соответствии с этим долженствованием Осетином полностью не снимается, но только выносится за рамки практической юриспруденции. Таким образом, право обособляется от морали ради того, чтобы предметом юриспруденции было исключительно позитивное право - вне всякой зависимости от того, хорошее это право или плохое, несовершенное. Оценки этого рода, по мнению Остина, удел этики или законоведения, но отнюдь не правоведения.

Естественно,,что в своем обсуждении предмета юриспруденции и сферы права Остин не мог не коснуться вопроса о правотворческой роли судей и суда. Он склонялся к тому, что и решения суда следует воспринимать как часть права в том случае, когда они признаются в качестве таковых сувереном (то есть судебные решения становятся прецедентным правом как бы с молчаливого согласия суверена).

Связав природу права с приказом (волей) фактически правящей в обществе группы лиц или одного правителя, Остин тем самым легитимировал правотворчество любой власти ("кому подчиняются, тот и суверен"). В XX в. такой подход был использован самыми недемократическими, антиправовыми и негуманными политическими режимами, правда, за пределами Англии.

Судьба учения Остина и всего течения юридического позитивизма сложилась в общем и целом благополучно. Во-первых, многими правоведами позитивистской ориентации было замечено, что право в своем функционировании не может обходиться без устранения "внутренних противоречий и пробелов" и потому, раз сложившись в некое формально и

догматически непротиворечивое целое, это право уже не нуждается в каких-либо нравственных или социально-философских объяснениях и оправданиях. Немецкий правовед К.Бергбом, автор книги "Юриспруденция и философия права" (1892) считал, что право, действительно функционирующее как право (по принципу "закон есть закон"), составляет основу отношений между людьми в любом строе отношений. "Сущность любого -права,- писал Бергбом,- состоит в том, что оно действует. Поэтому прекраснейшее идеальное право не может не оставаться позади самого жалкого позитивного права, подобно тому как любой калека видит, слышит и действует лучше, чем самая прекрасная статуя".

Теория Остина оказала большое влияние на английскую юриспруденцию. Целый ряд последующих английских юристов повторили почти дословно положение Остина. Достаточно при этом указать на учения В.И.Харна, Ш.Амоса, И.Холанда и др. Однако на рубеже XIX и XX веков, в условиях появления новых социальных веяний, теория Остина утратила свою актуальность.

Первое нападение на теорию Остина было со стороны английской исторической теории права. Так, Г.Мэн пытался своими историко-антропологическими исследованиями доказать существование обществ, где не господствует суверен и одновременно действуют правовые нормы30. Это привело к появлению течения в английской юриспруденции, отрицающего существование отношений между государством и правом. Достаточно при этом указать на учения Г.Мэна, Ф.Харисона, Ф.Поллока, А.Кокурека и др. По мнению представителей этого течения, право не издается государством, а есть нечто, существовавшее до возникновения государства. Ясно, что это течение не отличает правила общежития, существовавшие до возникновения государства и после его обмирания, от права как государственного явления.

В результате критики историками понятия права у Остина юристы-позитивисты перешли от "приказа" к понятию "нормы". Определение права как "нормы" существует у Ха-рисона, Поллока, Ансона, Кларка, С.А.Манинга, Кокурека и др. Следование определению права как нормы привело к

См.: Maine H. Studies in the Early History of institutions.- London.- 1905.-P. 363-365.

утрате многих результатов, к которым пришел Остин, таким как выключение из определения права конституционного права и международного права.

С другой стороны, англо-американский юридический позитивизм получил и другое развитие, представленное в тенденции ряда юристов-позитивистов рассматривать проблему так, что право существует в практической деятельности судов. Ростки этой тенденции наблюдаются у В.Маркби31. Эта тенденция более ярко проявилась у Грэя32.

Кроме того, в тот же период наблюдается кризис формально-аналитического подхода к изучению права. Позитивизм подвергся сильной критике за попытку исследовать "общие понятия, необходимые для зрелой правовой системы". Наличие правовых понятий, необходимых и постоянных, несовместимо с новой действительностью изменяющегося капиталистического общества. Таким образом, реальность закрепила неустойчивость правовых понятий33.

Таким образом, если юридический позитивизм в классическом варианте полностью господствовал в англоамериканской юриспруденции и в западной юриспруденции в общем плане, то на рубеже XIX-XX веков появилась тенденция его уничтожения под воздействием изменений, которые произошли в законности. Однако, несмотря на то, что место юридического позитивизма была нарушено многими правовыми теориями, в XX веке появился в юриспруденции "юридический неопозитивизм", получивший распространение именно в английской юриспруденции34.

Вместе с тем, классический юридический позитивизм сохраняется и сегодня (У.Джелдарт, К.Ллойд, К.Аллен в Англии; Т.Грин в США). В нем, правда, "приказ суверена" также заменяется "процессом взаимодействия между конституционно организованной инициативой и социальными силами" (К.Аллен). Особое значение в создании права придается прецеденту как средству детализации правовой системы на

31 См.: Markby W. Elements of Law.- 6-th ed.- London-Oxford.-1905,- P. 16-18.

32 См.: Gray. The nature and Sources of Law.- 2-nd ed. New York.-1931.- P.48.

33 См., напр.: Bryce J. Studies in History and Jurisprudense.- V.I,- Oxford-London.- 1901.- P. 182; Buckland W.W. Difficulies of abstract.- Jurisprudence // Law Quarterly Review.- 6.- 1890.- P.441.

34 См.: Hyp Фарахат М. Юридический позитивизм. Автореф. ляс. ... канд. юрид. наук. - М. - 1975. - С.14.

основе опыта, а не абстрактного умозрения (Д.Ллойд, Ж. де ла Морандьер, Ж.Ведель).

Появление юридического позитивизма в отдельных странах имеет свои особые теоретические источники и стимулы. Так, например, возникновение юридического позитивизма во Франции было связано с борьбой против отдельного существования естественного права с культом наполеоновского кодекса, в котором якобы соединялись в нечто единое естественное право (Le droit) и позитивное право (Le Loi). В Германии возникновение юридического позитивизма претерпело влияние теории государства Гегеля, учения исторической школы права и аналитических традиций в изучении римского права. В Англии возникновение юридического позитивизма было связано с отрицанием божественного права у Блэксто-на. Здесь позитивизм вдохновлялся учениями Бодэна, Гоб-бса, Бентама, о характере политической власти и о понятии права.

Характерные черты методологии юридического позитивизма вообще и классического юридического позитивизма в частности - это догматизм и формализм. Догматизм проявляется в самом культе позитивного права. Последнее является, по мнению юристов-позитивистов, конечной истинной и начальной аксиомой, дальше которой исследовать уже нельзя. Поэтому одной из важных задач юристов-позитивистов была попытка сформулировать наиболее формально ясное определение позитивного права, опираясь на формальную логику. С другой стороны, поскольку функцией науки о праве, как считают позитивисты, является изучение формы без учета содержания, юристы-позитивисты заботились об изучении общих правовых понятий, на которых якобы базируются все "цивилизованные" правовые системы. Д.Остин заявлял, что "так же как выведенные из позитивной системы принципы составляют предмет общего учения о праве, изложение этих принципов является его единственной и исключительной задачей"35.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒