|
|||
Спасители и кормильцыСпасители и кормильцы Народ весь (горожане) ломанул в леса и на дачи – добывать кусок насущный. Дачные участки разрабатывал, наверно, каждый второй. Все трудились на земле в поте лица. Дача – это хорошо, но если хозяина нет – плохо. Но женщины на себе и брёвна таскали, и стены ставили, огороды разбивали-засаживали. Детей кормили. Клюква пошла – весь город на болотах, ходит внаклонку. Помню, чтобы доехать до окраины города, не было трёх рублей. Пешком ходили через весь город – и за грибами, ещё километров семь. Находили чего-то, с гулькин хрен. Огородницы иногда поддерживали свекольной ботвой, морковкой с мизинчик, картошкой размером с вишню. Помню такую картину. В автобусе женщина – видно, что уже не первой свежести, выпивоха, но трезвая, в чистой кофточке, светлой отглаженной юбке, – держит в охапке картонную коробку, в ней, на дне, – поплывшие уже помидоры, с плесенью огурцы. Видимо, выпросила на рынке отбросы. Стала выходить – дно у коробки вывалилось – промокло, всё шмякнулось на ступеньки автобуса. Она присела, торопливо собирает, что осталось… Знакомый парень приносит мне с овощной базы проросший и подгнивший лук: «Бери, хороший!» Я отказываюсь, он обижается, бросает лук на крыльце и уходит. Его, конечно, кто-нибудь подберёт. Зимой мой пёс притаскивает с помойки огромную почерневшую кость (он пронёс её через две захлопнутые двери подъезда). Я гоню его прочь, он не понимает: «Ведь это же еда!» Тут до меня доходит, что это ведь он обо мне заботится!.. В другой раз приносит мне в зубах большую – больше его головы – пластмассовую коробку из-под маргарина со смёрзшейся внутри жиденькой пшённой кашей – кто-то, наверно, для кошек выставил… Кормилец мой! В 2000-м году я – снова в институте, правда, не учусь. (Точнее, учусь, но в другом). В буфете, где мы раньше студентами покупали непременный кусок мяса с зелёным горошком, смотрю на витрину. Моя зарплата не позволяет в обед взять даже суп. Беру винегрет и чай, как и наша уборщица. Стыдно. Но не умирать же с голоду.
|
|||
|