дней до.. Кульминация.

17 дней до.

Пробуждение оказалось тяжелым. Виктор огромными усилиями заставил себя покинуть комнату отдыха и пойти в душ.

Спустя час Дубровский собрал всех на очередной брифинг. После короткого разбора текущей рутины, что заключалась в миниотчетах о проделанных за минуемые сутки работах, заведующий дал команду лаборантам удалиться. Так было всегда: практическая сторона касалась абсолютно всех, теоретическая, более сложная с научной точки зрения, - только костяк. А им являлись собственно сам Дубровский, Бахарев, петровичи, Золотарев, хирург, зоолог и невролог.

Когда дверь за лаборантами закрылась, заведующий возвестил:

-Господа, мне неприятно это говорить, но нас поджимают сроки.

-Это особенно неприятно звучит, когда начинаешь понимать, - проговорил с расстановкой Бахарев, - что разработки имеют исключительно коммерческий характер.

-Знаете ли, Виктор Владимирович, не имей они такого характера, - оскалился Дубровский, - у вас бы не было шанса возобновить свою деятельность!

-Извините, Сергей Васильевич, - вступился Вердынский, - наш коллега, думаю, просто не выспался.

Дубровский:

-По моему вступлению, вы, наверное, догадались, что муштровать я буду вас по полной, так что извольте перечислить мне все достижения от начала и до конца. А начнете вы, Виктор Владимирович. Я так понимаю, первый раствор можно считать готовым? Если так, то объясните мне хотя бы на пальцах, сколько у нас шансов, что мы сделаем это с первой попытки!

-Хорошо, я понял. Перечень ингибиторов, водящих в состав бионики кластеров, можно считать удовлетворительным. Его испытание на крысах и лягушках прошли с положительным результатом. Систематика действий вспомогательных элементов типа протонола и меланина осталась неизменной. Обычно так легко это не происходит, я предпочитаю сослаться на удачу.

Второй успех заключается в том, что выращенные уважаемым Николаем Пертовичем биосоединения, то есть кластеры в количестве восемнадцати штук дали положительный результат уже с четвертого раза. Это значит, что у нас в запасе есть как минимум тринадцать попыток воссоздать результат.

Так же нам удалось отследить реакцию серотонина на примере медуз. То есть теперь мы точно знаем, когда ловить сигнал всасывания и закупоривания.

Имея эти данные и полученный опыт, мы можем смело начинать препарацию с новым видом соединений...

-Что-то мало вериться...

-Во что конкретно?

-Что все протекает так легко и непринужденно, - заявил заведующий с гримасой прострации на лице. – Что вы, используя свой мизерный опыт, можете совершенно трезво давать такие высокие оценки...

Бахарев предпочел не менять выражение.

-Да. Могу. Ваша неуверенность, Сергей Васильевич, меня не удивляет, поскольку вы несколько отдаленны от рубежа тех знаний, которыми обладаю я. Если бы тогда, пять лет назад мою лабораторию не разнесли по кирпичикам, и если бы интересы компании «N» совпадали с моими, - проблема наркомании была бы полностью исчерпана еще в прошлом году!

Вклинился Золотарев:

-Попробуйте представить, сколько людей, обладающих знаниями, способными перевернуть мир, не могут действовать в полной мере! Все потому, что стоит это, как правило, больших материальных затрат!

-Я полностью поддерживаю! – подал голос невролог Сидоров. - Несомненно есть средство и от рака! В чьей-то голове. Но чтобы воссоздать данную панацею, нужна поддержка многих социальных ракурсов. Но кого это может привлечь, кроме бедных ученых и, собственно, больных!

Дубровский публично кашлянул, а когда вспыхнувшая дискусия прервалась, продолжил обыденным тоном, обращаясь к петровичам:

-Судя по вашим последним отчетам, при соединениях альдульгированных протубераций, шкала эндорфинов на короткий срок зашкаливает выше среднезавышеной отметки. Может ли это являться лишь побочными влияниями щелочных кислот в процессе выработки?

Виноградов:

-Совершенно верно, однако преграды это не представляет, потому как интересующие нас рецепторы представлены как метаботропными, так и ионотропными. Насколько нам известно, существует семь типов таких рецепторов...

Кульминация.

Он, наконец, очнулся. Давление пришло в норму, галлюцинации прекратились, на ноги легло тяжелое бремя усталости и постанывающей боли. Преодолевая пелену расплывчатости, он разглядел циферблат часов. Пришло время повторить пройденное.

Шаг первый: инъекция витамином В12, чтобы метаболизм пришел в норму, плюс это будет способствовать ускоренному попаданию опиумного серотонина в нервную среду. Шаг второй: инъекция 3-х миллиграмм чистейшего морфина, это будет самый долгожданный для его измученного организма шаг. Шаг третий: укус «Химеры» - повторная инъекция того, для чего он поселился в этом институте. Первый эксперимент был адаптацией организма к новым изменениям поведения нервных окончаний, второй - должен более или менее расставить точки над «i».

Проделав все это, он просидел в неподвижной позе более пяти минут, оценивая внутреннее состояние. Сделал несколько пометок в блокноте, после чего вновь принялся за запись журнала. Воспоминания при наркотическом состоянии в совокупности с «Химерой» были неимоверно приятными.

«...Жить Паше оставалось не больше года. Его внутренние органы страшно сбоили, гнили и рассыпались зубы, и в целом он напоминал зомби из популярных на сегодня фильмов.

За время моих разработок, а оно составляло уже 4,5 года, система изменения нервных окончаний наконец-то эволюционировала от теории до практически возможной.

Это проще описать из наших с Павлом разговоров, попытаюсь воспроизвести их с максимально возможной точностью. Из сегодняшнего эксперимента (4.08.1999) я склонен предполагать, что «Химера» способна вытаскивать из подсознания забытые воспоминания.

Золотарев довольно часто, особенно после приема наркотика, разговаривал со мной о разработке, задавал пытливые вопросы, вобщем, проявлял довольно живой интерес к науке.

-Наркомания, - отвечал я, - это вовсе не мания, а болезнь. А то, что твориться сейчас в городе, – это настоящая эпидемия, как чума или коровье бешенство. Наркотики, в свою очередь, - это опасные вещества, вредность которых заключается в трех корневых аспектах. Это тотальное ослабление всех внутренних органов, разрушение психики и изменение сознания.

-Как употребление наркотиков изменяет сознание и поражает психику? Да очень просто... То есть не совсем просто, конечно... Стоит человеку пристрастится к чему-либо, и его сознание подстраивается под эти изменения. Мотиватором может быть что угодно, будь то увлечение фигурным катанием или проснувшаяся любовь к восточной кухне.

В первом случае человеку приходится вести здоровый образ жизни, соблюдать режим, правильное питание. Во втором человек начинает, например, с презрением смотреть на любителей итальянской кухни, вынужден менять ежедневный маршрут, чтобы проезжать мимо ресторанов с японской кухней и т.д. Все это называется вынужденным следствием, мотиватором которому является желание изменить устоявшийся жизненный уклад.

В случае с наркотиками все происходит аналогично, только мотиваторами служат физическая и психологическая потребность организма. Все благодаря нежелающей сочетать состояние работоспособности и удовлетворения нервной системе. Иными словами наркотики и нервная система не созданы друг для друга.

Начиная употреблять психоактивные вещества, человек ступает в заколдованный круг. Проходя его, он уверен, что вполне способен завязать. Так продолжается до тех пор, пока он не приходит на то же место в десятый раз, не начинает понимать, что выхода из этого круга нет. Начинается паника, похожая на вечный голод. Этот голод и является мотиватором ко всему последующему быту наркомана, сознание которое перекроено на лад сильнейшего из наркотических демонов – Героина. Человек, то есть уже наркоман превращается в подобие животного, живущего инстинктами, постоянным поиском пищи. Соответственно, ей является наркотик.

Ты живешь так же, Паша. Не снабжай я тебя такой легкодоступной «пищей» – ты бы давно меня покинул и отправился на промысел, так как ни на что другое у тебя не было бы ни времени, ни желания.

Твое сознание – сознание наркомана. Мое сознание – сознание человека простого, не замусоренное ложными вариациями праведности.»...

...«Обычно Золотарев предпочитал не спорить, но в его лице все чаще мерцали блики обиды, недоверия. Словно он видел во мне доминирующую над собой личность. Будто бы я относился к нему как к грязному животному, с присущими раздражением и отвращением.

Это было не так. Без возможности видеть своих детей, я стал относиться к нему как к сыну, с должным вниманием, уважением. Благодаря его врожденной способности к обучению, я рассчитывал вырастить из него достойного приемника для передачи своего опыта...»

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒