Сегодня у меня

Сегодня у меня

https://ficbook.net/readfic/3938162

Направленность: Слэш
Автор: sayaboutit (https://ficbook.net/authors/223260)
Беты (редакторы): OniGa (https://ficbook.net/authors/484014)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: Чанёль/Сехун, Тао/Бэкхён, Крис/Лэй, Чен/Кёнсу, Кай/Лухан
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, Ангст, Юмор, Фэнтези, AU, Мифические существа
Предупреждения: OOC
Размер: Макси, 283 страницы
Кол-во частей: 26
Статус: закончен

Описание:
"Красавица и Чудовище", где Чудовище - феникс, обезображенный проклятием волшебного зеркала, а Красавица - парень, который любит вкусно покушать.

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
Феникс Пак Чанёль от FrostMimosa:
http://frostmimosa.deviantart.com/art/Phoenix-588051482

Дракон от Crimson https://pp.userapi.com/c836325/v836325826/39d07/iUYhEn_-WTM.jpg

Дракон от OniGa раз https://vk.com/photo-157256107_456239065?all=1
и два https://pp.userapi.com/c831409/v831409243/312a9/mutATHAu2Wk.jpg

Дракон и Лэй в Междумирье (глава 16) от OniGa https://vk.com/photo-157256107_456239138?all=1

Лэй от Rasumo: https://rasumo.deviantart.com/art/Lay-734855362

Трейлер от Leo_Chenni:
https://youtu.be/JUu3rSylir8

Часть 1

Весть о том, что Пак Чанёль – феникс в человеческом обличье – едва не погиб из-за волшебного зеркала, разлетелась по миру в считанные минуты.
Кай беспрестанно доказывал огненной братии, что не он растрезвонил об этом на каждом углу, но правда была в том, что кроме него проболтаться никто не мог. Лухан по природе своей был не способен нарушать обещания, а он клялся молчать. Крис с Ченом могли бы проговориться о ком-то другом, но не о своем лучшем друге. А Лэй… Как все единороги, он умело хранил секреты.
О, да! Эти волшебные лошадки никому ничего не рассказывали. Хуже того, они ничего не записывали, ни для себя (с их феноменальной памятью в этом не было нужды), ни для потомков (они умели передавать знания и воспоминания через поколения). А если бы существовала хоть одна достоверная запись о свойствах проклятого зеркала, Чанёль бы так не вляпался. Но он просмотрел все фолианты, расспросил в магическом мире каждого, кто мог хоть что-то знать о прелестной вещичке, и прошерстил Интернет вдоль и поперек, открывая вкладку за вкладкой, как самый обычный человек, – нигде не было ни слова о возможных последствиях.
Разве что Чанёля предупреждал Лэй, но единорог обязан сохранять сокровища своего народа, как можно было верить его словам? И Чен… Но эта современная версия Зевса тот еще перестраховщик, его вечные опасения невозможно каждый раз воспринимать всерьез. Конечно был еще Крис, и он тоже был категорически против, но у него свои, к слову сказать, совершенно необъективные причины. Дракон скривился, едва поняв, о чем идет речь:
– Зеркало единорога? Сразу нет!
Драконы с единорогами не ладили априори, без всякой объективной причины, так было испокон веков. Маленьким дракончикам с детства вбивали в голову:
– Не связывайся с единорогами. Никогда не связывайся с единорогами.
Крис повторял эти слова снова и снова, едва Чанёль прибежал с горящими глазами от Кая (телепорта, мошенника и торгаша).
– Кай заверил, что зеркало настоящее. Единственное в своем роде!
Тридцать сантиметров в длину, искусная резьба, каждый узор уникален. Ему более трех тысяч лет, иными словами, его создали еще в Мире Магии, а не в Мире людей. Отличный экземпляр в коллекцию Чанёля!
– Кай говорит, в создании зеркала участвовал дракон, и если не врет, то это, возможно, первый и последний раз за всю историю магического мира, когда единорог и дракон объединились!
– Твой Кай аферист и трепло, – проворчал Чен. Крис кивнул в подтверждение сказанного:
– Никогда не связывайся с Каем, – и, подумав, добавил: – И с единорогами. Особенно с единорогами.
Чанёль друзей не слушал. Он прикрыл глаза и откинулся в кресле. На лице зажглась мечтательная улыбка.
– Драконье золото, ребят, – феникс на секунду закусил полную губу. – Настоящее. Драконье. Золото.
Одного этого уже было достаточно, чтобы Чанёль потерял покой и сон: в его жилах было достаточно драконьей крови, которая делала феникса жадным до золота и по-настоящему сумасшедшим, когда им обуревала жажда обладания новым сокровищем.
– Я должен его получить!
Эти слова означали, что Чанёля уже не отговорить, но друзья все равно пытались.
– Серьезно, Чанёль, сам подумай, – Чен постучал указательным пальцем по виску, – это не бусина кумихо и не горшок лепрекона. Как по-твоему, почему Кай пришел с этим зеркалом именно к тебе?
– Потому что я люблю редкие штучки, – елейно пропел феникс.
– Потому что я люблю редкие штучки, – противным тоненьким голоском передразнил его Чен; в глазах громовержца сверкнули молнии. – Даже гоблины не рискуют воровать имущество единорогов, а у этих тварей и мозгов-то нет.
– Я не собираюсь воровать! – горячо возразил Чанёль. – Я покупаю. Это честная сделка.
– Кри-и-ис? – умоляюще протянул Чен и посмотрел на притихшего друга, как на последний весомый аргумент в своем арсенале. Дракон медленно поднялся с дивана, подошел к креслу Чанёля, поставил руки на высокие подлокотники по обе стороны от феникса, зажимая его в тиски, и тихо велел:
– Откажись.
– Нет!
– Ты пожалеешь. Я нутром чую.
Чанёль вскочил, словно столп огня, взметнувшийся в небо. Крис отпрянул.
– Твой змеиный язык вечно пророчит мне неприятности.
– И в девяти случаях из десяти оказывается прав.
– Это десятый случай!!! – прорычал Чанёль. Вокруг него вспыхнуло пламя, охватив сначала ладони и запястья, а тут же – все тело. Феникс силой мысли затушил огонь. Он обернулся через плечо и посмотрел на того, кто сидел в дальнем углу комнаты:
– Ну же, Лэй, скажи, наконец, свое веское слово! Ты здесь единственный, кто в этом действительно что-то понимает.
Ответом послужила тишина, и Чанёль с трудом сдержал огонь, рвущийся из ладоней.
– ЛЭЙ!!!
В мягком свете торшера аристократично-тонкие пальцы неспешно перелистнули страницу книги. Лэй с явным неудовольствием поднял глаза от причудливых завитков и пару раз задумчиво моргнул.
– О чем речь?
Чен хохотнул. Крис изогнул бровь и с издевкой глянул на Чанёля, мол, что я говорил, с этими единорогами всегда так. Феникс отмахнулся и ринулся в угол комнаты.
– Зеркало единорога, – выпалил он, падая на колени рядом с софой, на которой полулежал его белокурый друг. Лэй со вздохом прикрыл книгу, заложив страницу пальцем, что означало, на долгий разговор он не настроен, и тихо уточнил:
– Которое?
Глаза Чанёля вспыхнули любопытством:
– Их много?
– Возможно, – с ничего не выражающей интонацией отозвался Лэй, что в равной степени могло означать и “да”, и “нет”, и “без понятия”. – Так которое?
– Оправа из чистейшего драконьего золота, инкрустация камнями. Заклинание делает его легким, как пушинка. А само зеркало… – голос Чанёля опустился до осторожного шепота, – из стертого в порошок рога единорога.
Он ненадолго замолчал, когда от его слов Лэй неприятно поморщился и совсем отложил книгу.
– Кай говорит… Я не уверен, но если прыгун не врет, оно показывает… – феникс поджал губы, и в комнате повисла тишина, настолько тяжелая и вязкая, что ее, казалось, можно было пощупать кончиками пальцев. Чен не выдержал первым:
– Да разрази тебя молния, Чанёль, чего такого оно показывает?!!
Лэй неуловимо улыбнулся и посмотрел на каждого из присутствующих поочередно: Чен ответил ему нетерпеливым взглядом, Крис презрительно фыркнул и отвернулся, Чанёль вцепился в его ладонь своими.
– Кай сказал, если назвать имя, зеркало покажет его носителя, где бы он ни был. Это правда?
Лэй пожал плечами:
– Подобное зеркало существовало, но, учитывая уровень современных технологий, его магия уже не так актуальна, как тысячи лет назад, верно?
– А вот и нет! – Чанёль стукнул кулаком по полу.
Единорог устало вздохнул и, высвободив ладонь из жарких пальцев феникса, заглянул ему в глаза:
– Чанёль, я скажу тебе то, что ты и без меня знаешь: магия единорогов создана для единорогов и не предназначена больше ни для кого. В твоих руках предмет либо не заработает, либо лишит тебя жизни. Учитывая, что зеркало создавал большой, злой дракон с необъятным эго, – Лэй проигнорировал возмущенный рык и убийственный взгляд, направленный на него с дивана, – ставлю на смертельный исход. Я ясно изъясняюсь?
Чанёль другу не поверил.
В конце концов, рассудил феникс, магия единорогов призвана не калечить, а исцелять. Не учел он одного: зеркало на то и зеркало, чтобы менять плюс на минус. Силу единорога (лечить) оно приумножало, зато у остальных ее отнимало, лишая способности волшебным образом исцеляться. Если магическое существо подобным даром не обладало, то для него, как и для простого смертного, зеркало было безвредным, для остальных же оказывалось губительным.
Каю, как телепорту, зеркало не причинило ни малейшего вреда, но и работать в его руках отказалось. Прыгун решил, что вещица бесполезна и безобидна, но на всякий случай самым бессовестным образом проверил его на нескольких особо нелюбимых знакомых. Среди них не было тех, чьи силы требовали самоисцеления, поэтому зеркало, к счастью, никого не убило, но, к несчастью, и не заработало. Цену из-за этого, к великому горю торговца, пришлось сбить. Чанёль принял из его смуглых рук свое новое сокровище и плюхнулся в кресло перед камином.
– Так значит, оно не работает? Уверен? – феникс с любопытством рассматривал свое отражение. Поверхность зеркала была идеально-ровной и настолько кристально-чистой, что казалось, стекла не существует, и из золотой рамы на Чанёля смотрит его двойник. Кай опустился на диван, стараясь не помять пиджак, закинул ногу на ногу и, заскучав, зевнул.
– Не знаю, – сказал он, – проверь.
Плату телепорт уже получил и дальнейшее ему было не особо интересно. Хотя…
– Если заработает, я потребую доплату в виде бутылочки ликера из твоих семейных запасов.
– Мечтай, – усмехнулся Чанёль. Ликер фениксов распалял магию в крови, а чем больше магии – тем дольше жил ее носитель. Ликер делали из пепла огненных птиц, а фениксов осталось так мало, что их можно было пересчитать по пальцам рук; в Азии Чанёль и вовсе был единственным.
– Один глоток, – смирился Чанёль.
– Пять.
– С ума сошел? Один глоток может продлить твою жизнь на месяц, а что может эта безделица? В лучшем случае, показать мне кого-то! Да и того не может, – феникс заглянул в глаза своему отражению и с вызовом приказал: – Покажи, куда запропастились эти оболтусы!
Он подождал несколько секунд, но ничего не произошло, зеркало продолжало взирать его же огненно-карим взглядом. Кай коротко рассмеялся и лениво ткнул пальцем в сторону феникса:
– Имя. Надо назвать имя, дурачок.
Чанёль шикнул на него и снова сосредоточился на своем отражении. Но Кай, следящий за ним с лукавой улыбкой и покачивающий в воздухе ногой, неприятно отвлекал.
– Не смею тебя более задерживать. Можешь идти.
– Я не тороплюсь, – ласково отозвался телепорт и снисходительно улыбнулся, словно своим присутствием оказывал Чанёлю грандиозную услугу, и его за это требовалось благодарить.
– Тебе некуда податься, – догадался Чанёль.
– Хочу убедиться, что не продешевил, – поправил его Кай и жестом предложил вернуться к начатому. – Прошу, не стесняйся. Представь, что меня здесь нет.
Чанёль положил зеркало себе на колени, стеклом вниз, и задумчиво потер подбородок. Вдруг расцвел недоброй улыбкой:
– Интересно, чем сейчас занят Лухан?
Кай перестал болтать ногой.
– Он просил сегодня его не беспокоить. Как думаешь, с кем он?
Кай в лице не изменился, но и не ответил. Чанёль оскалился и заглянул в зеркало:
– Покажи мне Лухана, – он ни капельки не удивился, когда через долю секунды рядом с ним из воздуха бесшумно материализовался Кай.
– Хочу убедиться, что ты меня не обманешь, - меланхолично пояснил прыгун и присел на подлокотник кресла.
– Обманщик в этой комнате только один.
– И я тебя не осуждаю.
Чанёль готов был ответить погрубее, но изображение в зеркале едва уловимо дернулось и расплылось: отражение феникса сменилось картинкой комнаты со старинными книжными стеллажами от пола до потолка. Лухан, красивый двадцатилетний юноша, лежал на пушистом ковре, подперев подбородок кулаком, и, судя по тому, какой толстой и древней была книга перед ним, читал что-то жутко заумное. Чанёль радостно-удивленно присвистнул:
– Воу! Работает! – он почувствовал, как Кай задержал дыхание, глядя в зеркало, и насмешливо спросил, не обращаясь ни к кому конкретно: – С кем это Лухан так интеллектуально развлекается? И где? – зеркало тут же показало табличку с адресом на стене дома, а следом в нем появилось лицо с тонкими чертами, золотая длинная челка падала на глаза, мешая читать. – Лэй! – Чанёль рассмеялся. – Точно, это его библиотека! Я бывал там однажды. Меня туда палкой не загонишь.
– Пять глотков ликера, – бесцветным голосом напомнил Кай.
- Один! – отрезал Чанёль и вскинул глаза на торговца. – Это прикольный бонус, не спорю, но я и без того заплатил немало. Придумай что-то дру...
– Ай!!! – Кай растворился в воздухе и через секунду появился в метре от Чанёля, недовольно глядя на него. – Я понял твое возмущение, не обязательно меня поджигать!
– Что? – Чанёль непонимающе хлопнул ресницами. Он посмотрел на свою ладонь и удивился еще больше: крохотные огненные всполохи вырывались из-под кожи, напоминая извержение проснувшегося вулкана.
– Что за напасть? – феникс нахмурился и, в попытке усмирить огонь, сжал ладонь в кулак. Вторая ладонь, держащая зеркало, на автомате повторила движение, металл мгновенно нагрелся и ошпарил пальцы феникса. Чанёль отбросил зеркало, как ядовитую гадюку, и испуганно уставился на руки:
– Что происходит?!
Кулаки разгорались, точно шаманские кострища. Чанёль разжал руки, широко раздвинув пальцы, потряс ладонями. С молодыми фениксами порой такое случалось, от сильных эмоций пламя вырывалось наружу, это не было в новинку, однако Чанёль испугался.
Он знал, огонь – такая же часть его, как кровь и плоть, он не причиняет вреда, а исцеляет и защищает. Но Чанёль смотрел на языки пламени, охватившие его запястья, и отчетливо ощущал, как огонь превращается в нечто чуждое, неестественное и враждебное.
– Кай, – Чанёль поднял на телепорта глаза как раз в тот момент, когда наглец собирался сбежать. – Приведи Лэя.
– Что? – прыгун усмехнулся. – Я что, похож таксиста?
– Приведи Лэя! Сейчас же!!! – Чанёль едва сдержался, чтобы не перейти на плач. Огонь добрался до локтей и отказывался гаснуть. Кожа по всему телу шла трещинами, разрываясь, как земная твердь, лава выглядывала из нитевидных зигзагов, языки пламени то появлялись, то исчезали, и причиняли нестерпимую боль. Такого не могло быть. Просто не могло. Фениксам не страшен огонь. Они сами – огонь!
– Кай, пожалуйста… – слезы вырвались из глаз. – Ка-ай…
– Что за цирк? – телепорт осторожно шагнул к сжавшемуся в кресле фениксу и тронул его за плечо. – Не хочешь платить? Я понял. Теперь погаси огонь.
– Да не могу я!!! – Чанёль взвыл, пугая своим криком так, что Кай отлетел к стене. – Лэй! Мне нужен Лэй!!! Приведи его!
Кай мешкал секунду. Взяв себя в руки, бросил на перепуганного Чанёля еще один взгляд и исчез.
– Ка… – феникс вскочил, словно этим мог задержать подле себя телепорта. От приступа страха огонь вспыхнул сильнее. Чанёль от боли рухнул на пол, думая о том, что Кай может и не вернуться. С него станется. Ни стыда, ни совести. Никто потом не докажет, что он был здесь и видел, как сын огня превращается в живой уголек. Чанёль может скулить и орать здесь сутками – никто не услышит. Гнездо феникса не горит и не плавится. Живой склеп.
Чанёль раньше даже представить не мог, что огонь – это настолько раздирающе, невыносимо, мучительно больно. Прежде ему казалось, огонь ласковый и нежный, как летний ветер. А теперь пламя убивало его, сдирало кожу, ломало кости и разрывало тело. Мир гас за вспышками боли и возрождался вновь, но лишь за тем, чтобы окрасить все вокруг огненно-красным безумием и вновь смениться угольно-черным беспамятством.
К тому моменту, как Лэй оказался рядом, Чанёль плохо соображал, что происходит. Его полностью охватило пламя и, кажется, сжигало нутро. Феникс обгорел с головы до пят, и узнать его было практически невозможно.
Голос Лэя лился откуда-то изнутри:
– Давай, Чанёль, ты должен потушить пламя.
Феникс догадался, что его просят об этом далеко не в первый раз, но большего сообразить не мог. По интонации он понял, что друг выругался, впервые за время их знакомства, а знакомы они были с рождения.
– Чанёль, не смей умирать, иначе я сам тебя убью!
Лэй слов на ветер не бросал. Он вполне мог опуститься до черной магии, чтобы вернуть друга с того света, в конце концов, его бабка была ведьмой, мало ли, чему она внука научила.
– Бесполезно… Огонь убивает его изнутри, – Лэй заплакал и поднял взгляд на стоявшего рядом. – Лухан, помоги.
– Я? КАК?!
– Что значит, как?! Контролируй его мозг! Заставь его потушить огонь!
– Ты спятил! Я могу управлять предметами, людьми и низшими рангами, но никак не фениксом!
– Да ты посмотри на него! Он уже почти человек.
“Почти человек”
Обидно. И это оскорбление оказалось последним, что Чанёль слышал, прежде чем Лухан полностью подчинил его сознание себе.
Очнулся Чанёль многим позже, в своей постели, изуродованным, обессиленным и без полноценной магии феникса. Он все еще мог управлять огнем, но больше не мог создавать его и восстанавливаться от ожогов. Зеркало единорога уничтожило его способность к самоисцелению. Лэю пришлось забрать огненную силу Чанёля, чтобы та его не убила, и перенести ее в камин, где теперь она горела, слабыми объятиями обхватывая дрова, от которых волшебному огню не было проку.
– Он гаснет, – встревоженно прошептал Чен, опускаясь на колено перед камином. – Что будет, если огонь совсем потухнет?
– Чанёль умрет, – устало ответил Лэй. Он направился к двери, ведущей в другие комнаты, но Крис схватил его за руку.
– Ты куда намылился?
– Серьезно? – Лэй раздраженно сощурился. – Даже сейчас ты в чем-то меня обвиняешь?
– Я просто спросил, куда ты собрался? Сложно ответить?
– Пытаюсь спасти нашему бестолковому другу жизнь. Ты не против? Нет? Отлично! Тогда, если допрос окончен, могу я идти? – не дожидаясь ответа, Лэй выдернул руку из тисков дракона и выскочил за дверь. Чен с осуждением посмотрел на Криса.
– Ну чего? – невнятно пробубнил тот и заходил по комнате, не находя себе места. – Бесит, что он что-то может сделать, а я вообще без понятия, чем помочь.
– Тогда хотя бы не мешай!
– И доверить все единорогу? Шутишь?
– Лучше заткнись, – сквозь зубы процедил Чен. Он прошел к постели Чанёля и, убедившись, что друг не спит, присел рядом с ним: – Эй, обормот, ты как?
Чанёль попытался ответить, но не смог, пламя в камине еле тлело. Чен посмотрел на слабеющий огонь, на побледневшего как мел Криса, вернул взгляд к Чанёлю:
– Не смей, сволочь, – голос дрогнул.
Лэй ворвался в комнату, ворча:
– Как будто других зеркал в этом доме нет, – подлетев к постели, он направил волшебное зеркало на Чанёля, и приказал: – Посмотри на себя.
Карие глаза послушно скользнули по отражению и расширились от ужаса. Чанёль дернулся, вжимаясь в подушки. Огонь в камине яростно вспыхнул и залил комнату терракотовым светом.
– Ты что творишь?! – Крис кинулся к единорогу и выхватил из его рук зеркало.
– Эмоции... – Лэй виновато смотрел на шокированного Чанёля. – Прости… Твоя жизнь зависит от огня, а он питается твоими чувствами и эмоциями. Огонь почти погас и я… Чанёль, прости, я не знал, как еще вызвать твою сильную реакцию, чтобы оживить его.
– Сильную реакцию?! – Крис грубо развернул Лэя к себе. – Молодец! У тебя отлично получилось. Чанёль теперь еще и заикаться будет. Спасибо тебе!
– Крис, заткнись, я сказал! – Чен вклинился между ними. – Он хоть что-то делает, а ты только рычишь и жалуешься! Лэй помогает!
– Помогает?! Хорош помощник! Это же он с ним сделал. Глянь, Чанёль теперь выглядит, как сбежавший из Ада.
– Кричи об этом громче, – огрызнулся Лэй. – Это именно то, что Чанёль сейчас хочет услышать.
– А что по-твоему он хочет услышать? Что никогда не станет прежним? Что большая часть его силы навсегда привязана к камину? Что он теперь и уйти от этого камина никуда не сможет?
Чанёль туго соображал, но последнюю фразу расслышал и ошарашенно уставился на Криса. Чен схватил дракона за ворот рубашки:
– Ты что несешь?
– Да брось, это же очевидно! – Крис откинул от себя искрящиеся микро-молниями руки и покосился на Лэя. – Или я не прав, господин лекарь?
– А ты не так глуп, как выглядишь, – хмыкнул Лэй, не глядя на него.
– Хватит цапаться! – взревел Чен. – Успеете еще! Объясните, что значит Чанёль не сможет уйти от камина?
– Из-за огня же! – Крис смотрел на друга как на идиота. Поняв по взгляду Чена, что тот все равно не улавливает связи, нервно пояснил: – Огонь – основа Чанёля, его сердцевина, суть. Давай я вырву тебе сердце, положу на полочку и посмотрю, как далеко ты от него сможешь отойти.
Чен скривился:
– Если ты вырвешь мне сердце, отойти я смогу только в мир иной. Спасибо, не надо, – он обернулся к Лэю, который присел рядом с фениксом. – Крис прав?
– Не совсем. Чанёль привязан к огню, но эта привязка не в несколько метров. Скорее километры.
– А точнее?
– Точнее не знаю, – Лэй развел руками. – Думаю, на Западное побережье он съездить еще сможет, а вот в Пусан ему путь заказан.
– Он умрет, если далеко отойдет?
– Он просто не сможет даже шаг сделать сверх положенного.
– А если на самолете, например, – не унимался Чен, – или с телепортом?
– Тогда умрет.
Повисла долгая неприятная тишина. Крис мерил шагами комнату, то и дело бросая в сторону Лэя нетерпеливые взгляды. Пауза затягивалась. Крис вскинул руки и направился к Лэю:
– Ок, колись уже, в чем прикол!
Чен закатил глаза:
– Когда ты уймешься? Оставь его в покое.
– Я просто хочу знать, в чем его единорожий бонус.
Чен сложил брови домиком и протянул, чуть не плача:
– Во имя грома и молнии, о чем ты опять?
Крис стоял над сидящим на постели Лэем и смотрел на него с высоты своего немаленького роста:
– Ненавижу это, – что ты знаешь то, чего не знаю я.
Лэй улыбнулся ему мягко и обезоруживающе:
– Записать тебя на курсы борьбы с агрессией?
– Ха-ха, очень смешно. Колись! Я знаю вашего брата. Ты бы не смог все это так организовать. Вы – сентиментальные душонки. Вы придумали противоядия, рождественские скидки и хиппи. Ты просто не смог бы колдовать без приятного бонуса.
Чен восхищенно присвистнул:
– А ты отлично знаешь единорогов.
Лэй не впечатлился:
– Изучи врага своего, как самого себя? – он фыркнул. – Это так по-драконьи.
– Час в моей библиотеке, – Крис победно усмехнулся, заметив, как глаза единорога засияли от искушения. – Целый час в моей личной библиотеке и куча книг, которые ты больше нигде не найдешь. Но только, если расскажешь, как ты собрался спасти Чанёля.
Чен понял, что сидит с открытым от удивления ртом, и закрыл его:
– Ты пустишь единорога в свой дом? Без шуток?!
Крис поморщился и задумался. Вздохнул. Здесь без вариантов. Он посмотрел на Лэя:
– Ты же понимаешь, что ни одна живая душа не должна узнать об этом?
– День в библиотеке, – Лэй улыбнулся, – и одна книга на вынос.
– Я тебе, что, Центральная библиотека Сеула?! Какой еще нафиг “на вынос”?!
– Тогда я отказываюсь.
Крис пнул ножку кровати и с ревом выскочил из комнаты. Чен усмехнулся:
– Ты же в любом случае все бы нам рассказал, да?
Лэй подавил улыбку и приложил указательный палец к губам:
– Тс-с-с, – он посмотрел на Чанёля, тот к его громадному удивлению беззвучно смеялся. – Тебя забавляют наши перепалки с драконом?
Чанёль кивнул.
– А вот меня нисколько, – со вздохом признался единорог. – У него ужасный характер, – Лэй взял руку друга в свою. Чен догадался, что в этот момент единорог из последних сил пытается еще подлатать феникса, поэтому недовольно покосился на дверь, которая с грохотом отворилась и впустила Криса.
– Неделя у меня и никаких “на вынос”.
– Договорились, – Лэй насмешливо подмигнул дракону, умиляясь виду почерневших от злости глаз. Склонившись к уху Чанёля, зашептал: – Ужасный, ужасный характер, – а в голос сказал: – Чтобы ты исцелился, огонь должен стать таким же сильным, как прежде. Для этого нужно напитать его сильным чувством. Тогда вы с огнем воссоединитесь и ты… станешь прежним.
– Звучит не особо сложно, – задумчиво протянул Чен. – А ты не можешь... – он абстрактно нарисовал что-то руками в воздухе и шумно выдохнул; по плечам пробежали разряды тока. – Ну, не знаю, наколдовать их воссоединение.
– Не могу. Магия зеркала сильнее меня. Это все, что мне подвластно: разъединить Чанёля на две составляющие, чтобы спасти ему жизнь. А вернуться к своему прежнему состоянию он должен сам.
Лэй, не сдержавшись, посмотрел на Криса:
– Знаете, какое чувство самое сильное и яркое?
Дракон недовольно застонал:
– О, фигня-я, – он брезгливо встряхнул руками. – Я так и знал! Эти ваши приторные единорожьи штучки. Нельзя было в этот раз все сделать проще?
Лэй безразлично пожал плечами, его улыбка угасла, он перевел взгляд на Чена и на его немой вопрос ответил:
– Любовь.
– И всё? – Чен непонимающе уставился на друга. – Чанёль должен влюбиться? Да это запросто! Он по сто раз на дню влюбляется.
– Он должен полюбить, – поправил его Крис и криво улыбнулся. – “По-настоящему”, как говорят единороги, – пародийным голосом добавил он, беря пальцами нужное слово в кавычки.
– Это уже сложнее, – Чен ткнул в сторону полусонного Чанёля пальцем. – Колись, бедствие ходячее, кого любишь?!
Чанёль закатил глаза и отвернулся к стене.
– Что ж, поздравляю нас, – Чен хлопнул в ладоши, – мы в заднице, господа.
– А еще любовь должна быть взаимной, – Лэй ласково погладил напряженную спину Чанёля и отдернул пальцы, когда феникс резко обернулся и уставился на него, как на умалишенного.
– В полной заднице, – подытожил Чен.
Крис обладал безупречным тактом слона в посудной лавке:
– А чего, может, со временем он будет выглядеть чуть симпатичнее и понравится кому-нибудь?
Все посмотрели на него с укоризной. Но Крис был прав. Чанёль понимал это и тогда, и сейчас, спустя несколько лет. С того злополучного вечера ничего в его облике не изменилось. Зато характер стал хуже драконьего.
– Привет, Фредди, – тот самый, который Крюгер. Чанёль криво усмехнулся, глядя на свое отражение в ростовом зеркале и с неприязнью отметил, что от ухмылки стал еще страшнее. Он поспешно надел шлем, скрывая лицо, и вышел из лофта, на ходу застегивая черную мотоциклетную куртку. Лифт спустил его на подземную парковку. Феникс бодро зашагал к мотоциклу, ловко запрыгнул в седло и уже через минуту гнал по ночному городу, выжимая на полную. Огонь надо “кормить”, а адреналин отлично подпитывал. Чанёль склонился набок, на полном ходу влетая в поворот. Пара машин проскользнули по обе стороны от него. Сердце застучало в ушах, перед глазами засверкали искры. Огонь в камине лофта на секунду вспыхнул ярким цветком. Чен с Крисом переглянулись и покачали головами.
– Опять вмажется во что-нибудь, – пробурчал Крис.
– Лэй его подлатает, – с деланным безразличием отозвался Чен.
Чанёль ударил по тормозам и резко остановился на светофоре, поравнявшись с другим мотоциклистом. На парне (на человеке) была белая кожаная куртка и шлем с полупрозрачным стеклом. Он повернулся к Чанёлю и покрутил пальцем у виска. Феникс, едва дождавшись “зеленого”, сорвался с места и с ревом помчал к горизонту. Человек осуждающе выдохнул ему в спину: “Самоубийца”, – и мягко тронулся с места, направляясь в сторону своего дома. Мотоциклист в черной куртке никак не выходил у него из головы.
Телефон вибрировал во внутреннем кармане с раздражающей периодичностью. Человек припарковался на стоянке неподалеку от старенькой высотки и, стянув шлем и перчатки, достал телефон.
– Алло, пап? – он поклонился охраннику и поплелся к многоэтажке.
– Сехун-а, – голос отца, по обыкновению, звучал бодро и радостно. – Как все прошло?
– Отлично. Зрители аплодировали стоя.
– Ты молодец!
- Это бесспорно, – охотно согласился Сехун, – но я здесь ни при чем. У меня роль в массовке, пап, ты же знаешь.
– Всему свое время, – раздалось в трубке. – Кстати, о времени, когда вы с парнями отправляетесь… в этот... как его…
– Гастрономический тур, – подсказал Сехун, взбегая на крыльцо. Он кивком поприветствовал вышедшего навстречу соседа, зашел в подъезд и, минуя лифт, давно сросшийся с табличкой “НЕ РАБОТАЕТ”, направился на последний этаж.
– Думаю, в начале или середине лета. У нас с Кёнсу будут каникулы, а Сухо с Минсоком возьмут долгосрочные отпуска. Маршрут мы уже наметили, остальное - детали.
– Вы всерьез планируете ездить по странам и…
– И есть? Да, именно это мы планируем, – Сехун рассмеялся и, свесившись через перила, глянул наверх – 15 этаж был ужасающе далеко.
– Это немного странно, Сехун-а.
– Почему? Мы с тобой уже сто раз это обсуждали! Я обожаю поесть, а Кёнсу найдет для себя новые рецепты. Сухо еще ни разу не уезжал из Кореи, а Минсок планирует попробовать кофе в каждом местечке, куда нас занесет судьба. Будет весело, – Сехун навалился на стену, переводя дух. – Идиотский лифт.
– Так и не работает?
– Нет, – Сехун нахмурился, заметив, что наступил на какую-то визитку. Он сдвинул ботинок и поднял картонный прямоугольник: черный фон, на нем языки пламени, танцующие, как живые. На секунду Сехуну почудилось, он чувствует жар от визитки, пальцы потеплели.
– Ресторан “Fire”, – шепотом прочитал он.
– Ты что-то сказал, сынок?
– Э-эм… Нет, ничего. Как у вас с мамой дела?
Сехун пару раз прокрутил визитку, поворачивая ее к себе то лицевой стороной, то оборотной. Горячая? Показалось, конечно. Парень усмехнулся, поражаясь собственному воображению, и спрятал визитку в карман. Отчего-то вспомнился сумасшедший мотоциклист в черной куртке.
Пальцы продолжали чувствовать тепло.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒