Железная воля Джини Ло (ЛП) 10 страница

Я не могла узнать, сколько отсутствовала. Я намеренно оставила телефон на Земле, боясь, что он не переживет такое путешествие. Может, если бы я присоединилась к Аксу, мне хватило бы на новый. Я хотела смеяться и плакать от земных проблем.

Вершина выглядела как точка снизу, но она оказалась длинным плато, намекая, что размер каменного сооружения менялся. Мне казалось, что на высоте физика стала свободнее. Я отказывалась смотреть на склон за мной, боясь, что вместо облаков увижу пустоту.

Я все еще была впереди Эрлан Шеня, и я не хотела ждать, так что выглянула из‑за камня. Я заметила первые хорошие новости за день. Квентин, Гуаньинь, Гуань Ю и Великая белая планета сидели у края горы вокруг маленького костра.

Я закричала невнятно, как выживший после крушения корабля. Я перемахнула через край, подбежала к ним, размахивая руками. Квентин первым вскочил на ноги, но не подошел ко мне, а застыл, словно неподвижная статуя.

«Испортил момент», – подумала я. Я врезалась в Гуаньинь и обняла ее.

– Джини, – она потерла костяшками мою голову.

– Вы ждали нас тут? – сказала я. – Откуда вы знали, где мы?

– У меня было предчувствие, – сказал Квентин, его голос был еще больше похож на робота, чем его поза.

Точно. Наша «мифическая связь, что тянулась через время и пространство, навеки соединяя наши души невероятно близко». Пф. Не важно.

Я опустила Гуаньинь, чтобы оглядеться. За другими божествами был лес, густой, мог скрыть ведьм. Между стволами почти не было просветов, а листья заменяли небо. Квентин и Гуаньинь были правы – география тут была совсем не такой, как на Земле.

Великая белая планета с тревогой смотрел на лес.

– Наше приключение никак не могло должным образом начаться, но оно, несомненно, заканчивается тут.

Мне не нужно было истинное зрение, чтобы понять, что он говорит правду. Рядом с огромным источником ци я ощущала пульс энергии кожей, словно на меня что‑то дышало. Нам нужно было закрываться от этого присутствия, чтобы не сойти с ума.

– Принцесса железного веера, скорее всего, победила Ао Гуаня и напала на яогуаев, но этот феномен куда сильнее, чем она, – сказал Великая белая планета. – Если энергия станет еще сильнее, она раздавит массой целые измерения.

Он вытащил блокнот. Я думала, что он начнет записывать, но он потряс меня, вырвав старые страницы и скомкав их. Блокнот стал тоньше, чистого места почти не осталось.

– Я заявляю, что испытание еще идет, – сказал он и указал на лес. – Тот, кто сможет защитить Небеса, Землю и все измерения от этого, победит.

– О, ладно вам! – рявкнул Эрлан Шень. Он или протестовал из‑за решения Великой белой планеты не учитывать его победу, или из‑за того, что Гуань Ю прижимал к его шее конец алебарды.

Хорошо, что Гуань Ю проявлял инициативу.

– Будешь скулить, раз все не по‑твоему? – сказала я Эрлан Шеню. – Это трусливый поступок с твоей стороны.

– Я говорю, что с «этим» не сразиться, – он показал пальцами кавычки, но боги вряд ли поняли жест. – Если то, что там, во много раз сильнее Принцессы железного веера, то у нас нет шансов. Лучше оставить его и надеяться, что оно не пошевелится. Мы вместе, так что можем понять, как уйти из этого измерения.

– Мы уже пытались открыть портал, пока ждали вас, – сказала Гуаньинь. – Эта энергия тянет нас к себе, не отпускает. Духовное притяжение, помнишь?

Эрлан Шень выругался. Он сам объяснял мне концепт. Духовная сила привлекала духовную силу как магнит, мелкий заряд прилипал к большему. Потому яогуаи липли ко мне в районе залива. Я не могла представить, какой силой можно было поймать Гуаньинь, Сана Вуконга и других божеств.

– Мы не можем вернуться на Небеса, а Джини – на Землю, пока не уберем этот источник ци, – сказала Гуаньинь. – Выход только такой.

Эрлан Шень скривился. Он хотел играть в это, пока он побеждал. Но за его маской была другая эмоция, которую я узнала, потому что уже вызывала ее у него. Он боялся. Он не хотел сталкиваться с монстром из леса. Судя по их лицам, никто не хотел. Я видела, что они думали о Нэчже, юном боге, которого подвели сила и бессмертие.

– Добро пожаловать в наш мир, – сказала я.

Божества растерянно посмотрели на меня.

– Теперь вы знаете, что чувствуем мы, люди, – сказала я. Я ощущала запах больницы, пока говорила, видела, как мама сцепляет тонкие пальцы, пытаясь быть смелой передо мной. – Мы боимся. Мы уязвимы. Мы не можем управлять тем, когда умрем. Жизнь не какое‑то великое приключение, когда каждая неудача ведет к победе. Порой ты оказываешься по уши в грязи и остаешься там.

Я знала, что Гуаньинь уже понимала это. Я пыталась донести это до Гуань Ю и Эрлан Шене на случай, если кто‑то из них станет новым Королем Небес. Великая белая планета должен был услышать это, чтобы в следующем состязании за трон он думал, кто может пострадать.

– Так что, да, – сказала я. – Добро пожаловать.

Гуань Ю рассмеялся.

– Да, дитя полно мудрости. Под ее правлением протекторат Калифорнии должен быть раем.

Я не сказала ему, что Калифорния была не очень рада моему контролю.

– Так мы идем?

– Стоит отдохнуть и набраться сил, – сказал Гуань Ю. – Хороший тактик знает, когда быть осторожным.

– Поддержу генерала, – сказал Эрлан Шень. – Если придется подбежать дважды, то я сделаю это, когда верну силы на сто процентов.

Я взглянула на Гуаньинь. Она пожала плечами, показывая, что не была против.

– Ладно, – сказала я. – Как боги перезаряжаются? – я знала, что Гуаньинь порой упоминала, что ей нужно это делать, но не раскрывала детали. – Вы спите? Медитируете? Заряжаетесь как роботы?

Мое любопытство привело к раздраженным взглядам всех, включая Гуаньинь.

– Я… не буду мешать и посплю там, – я указала за плечо.

* * *

Я шла к краю места, которое озарял огонь, но Квентин преградил путь.

– Нам нужно поговорить, – сказал он.

Вина сдавила мое горло из‑за того, как мало я думала о нем с начала состязаний. Почти все время на долгих выходных мы ссорились, но это хотя бы был контакт.

Я скучала по нему. Мы давно не касались друг друга. Наш обычный метод перемещения с места на место требовал прижиматься телами. Я хотела ощутить это сейчас. Нужно было просто открыться.

– Да, – сказала я. – Не думаешь, что произошедшее с Принцессой железного веера было странным?

Ох. Я была такой дурой.

Где‑то между этим мигом и у пруда Квентин научился скрывать разочарование мной.

– Как так? – спокойно спросил он.

Его поведение было плохим знаком. Квентин должен был проявлять пыл, как я, а не вести себя как статуя без эмоций.

– Что она пыталась сделать? – я мысленно скривилась. – Если подумать, она словно нарывалась на бой с кем попало.

– Ты сама сказала. Мы победили Красного ребенка. Может, она хотела отомстить за сына.

– Нет. Мы с тобой были для нее сюрпризом. Она не была заинтересована нами. Ее особенно интересовала Гуаньинь.

Квентин пожал плечами.

– Она сказала, что искала сильнейшего среди нас. И Гуаньинь очень сильна. Особенно, если учитывать, сколько хорошей кармы она запасла за тысячу лет. Я не удивился бы, если бы у нее сил оказалось больше, чем у одного бога.

Он не спорил из‑за того, что Гуань Ю подходил лучше. Квентин не спорил? Красный знак вспыхнул. Морская вода поднималась к коленям.

Но я игнорировала это, хотя корабль тонул.

– Не сходится, – сказала я. – Особенно если подумать, что нас отправили на гору группой. Разве такие шансы были? Чего‑то не хватает.

Он поднял руки и опустил, шлепнул ими по бокам.

– Я не знаю, что тебе сказать. Правда, не знаю.

В этом было много значений. Я искала, что еще сказать, чтобы он говорил, но не удавалось.

– Тебе нужно поспать, – сказал он, повернулся и ушел за деревья.

– Эй! – сказала я. – Это опасно! Квентин!

Он оставил меня, и я оскалилась в угасающем свете.

Я думала вернуться к остальным и лечь возле их костра, но это не успокоило бы меня. Я не собиралась так сдаваться. Если мне придется миллион лет неловко стоять перед Квентином, чтобы поговорить по душам, то так и будет. Мы могли окаменеть вместе, и наши надутые лица сохранились бы в янтаре навеки.

Но сначала нужно найти его. Быстро темнело, и лес был лабиринтом выборов, деревья мешали все видеть. Истинное зрение ослепило бы меня. Я словно оказалась на игровой доске с гвоздями. И я шла куда угодно, но не к призу.

Я прикрыла глаза, чтобы едва видеть землю, шагала медленно и уверенно вперед, поворачивала направо и налево, когда ощущала, что нужно. Если Квентин мог найти меня по моей ауре, то и я могла. Я не хотела давать ему победить в этом.

Я знала, что это было связано с тем, как наша энергия сплеталась и усиливала друг друга. Моя была как звуковые волны от железного колокола, его была золотым факелом. Я узнала это, когда мы проводили много времени за тренировками вместе. Когда я решила, что пришла правильно, я открыла глаза.

Поляна устроилась между корней большого дерева, идеальное место, чтобы медитировать среди природы. Но там ничего не было.

Квентина там не было. Я не угадала.

То, что я не могла заставить нашу связь работать так, как он, чуть не разбивало мое сердце, а потом я вспомнила важное: я не была экспертом в мифических аурах, но я знала привычки своего парня.

Я подбежала и пнула дерево. Оно задрожало от удара. Я услышала вопль сверху, и предмет полетел с веток. Я поймала Квентина, будто невесту. Он все еще был самым тяжелым, что я носила, но это того стоило.

– Зараза! – закричал он, очаровательно дуясь. Он мне раньше таким не нравился, но теперь отношение изменилось. Когда мы будем ссориться, я буду просто подхватывать его на руки. Я остановила его попытки вырваться, склонившись и поцеловав его в лоб. Если я не могла выразить словами чувства, то я могла действовать, надеясь, что так он меня поймет. – Опустишь меня? – сказал он. Я сдалась, опустила его на ноги. Он удивил меня, развернув меня и крепко обняв сзади. Он прижался лицом к моей спине.

Этот день был ужасно странным.

– Что ты делаешь?

– Молчи, – сказал он, его голос так дрожал, что я ощущала это кожей. – Я вот‑вот расплачусь и не хочу, чтобы ты это видела.

Я невнятно лепетала. Это было новым.

– Джини, я думал, ты умерла, – сказал Квентин. – Последним я видел, как Принцесса железного веера собиралась тебя убить.

Он глубоко вдыхал с дрожью, и моя футболка сзади стала мокрой.

– После взрыва я часами искал твою ауру. Часами думал, что ты пропала навеки. Я чуть не сорвался, Гуань Ю, Гуаньинь и Великой белой планете пришлось меня сдерживать, чтобы я не разбил гору.

Это казалось несоразмерным. Я не врала, но я так не боялась за себя в схватке с Принцессой железного веера, потому что все произошло быстро. Это был не медленный ужас, когда Квентин пал от огня Красного ребенка, или когда у него вдруг пошла кровь от атаки Принцессы железного веера. То было худшим в моей…

Ох.

Такой ужас он пережил. Эту раздирающую боль, когда мир рушился. Обычно Квентин принимал больше ударов от врагов, так что то, как Принцесса железного веера чуть не убила меня, было для него новым ужасом. Если он переживал за мою безопасность так, как я за него…

Я покачала головой. Я не хотела думать, что ему было так больно. Я потянулась за себя, поймала его плечи и прижала его сильнее к себе.

– Я думал, что потерял тебя, – сказал он. – Думал, что снова потерял тебя. И что последним мы будем помнить друг о друге, как поссорились.

Он развернул меня так быстро, что голова закружилась. Я потеряла равновесие, и он поймал меня, как романтичный пират свою влюбленную избранницу.

– Джини, – сказал он, таким отчаянным и уязвимым я его не видела даже в сражениях. – Джини, прости. Я вел себя как идиот. Я бессмысленно злился, потому что ты часто удивляла меня в последнее время. Когда ты назвала Гуаньинь в кандидаты. Когда заговорила, что можешь не пойти в колледж.

Каждый раз он дергал меня за струны души.

– Конечно, ты не обязана делать то, что я ожидаю, и прости, что я намекал на это, – сказал Квентин. – Просто все эти удивления вернули меня в то время, когда ты пропала, будучи Рюи цзиньгу бан. Тогда я впервые подумал, что потерял тебя навеки.

Признание лилось из него с легкостью. Он опередил меня с советом Цзи Хюн про самоанализ. Я не должна была удивляться. Сан Вуконг быстро учился, а я часто закрывалась от эмоций.

Я не могла отставать.

– Я удивляла тебя, потому что удивляла себя. Оказалось, я знаю себя не так хорошо, как думала, и это меня пугает! – выпалила я.

Потребовалось мое нежелание дать Квентину «победить» в честности, чтобы выдавить слова из меня. Это было не здоровым поведением, но сейчас сработало. Блокада была пробита.

– Когда мы только встретились, у меня была одна цель, – сказала я. – Одна. А теперь жить стало куда сложнее. Будущее уже не из одного пункта. И это кружит голову. Порой мне кажется, что я тону.

Я сжала его крепче – с ним я не утонула бы точно.

– Прости. Я… поступила ужасно с тобой. Сказала, что ты – не семья. Но, Квентин, ты знаешь, что случилось с моими родителями. Только в них я видела отношения и семью, а я не хочу следовать их примеру.

Он обеспокоился.

– Мне держаться подальше? Нам перестать на время быть парой?

– Нет! – уверенно сказала я. – Я хочу тебя рядом. М‑мне нужен ты рядом. Но мы не всегда должны быть идеальными вместе.

Я выбралась из его рук и села на полянке. Он опустился рядом. Мы смотрели не в глаза друг другу, а в одну сторону, как команда. Так было проще.

Совет Цзи Хюн работал. Мы с Квентином пошли по дороге, на которую она намекала. Она порой была как… пьяный джедай. Мне нужно было отблагодарить ее, когда мы вернемся домой.

Я обвила рукой плечи Квентина и прижалась к нему. Было не очень удобно, ведь он был твердым. Объятия с ним всегда немного напоминали объятия с блоком двигателя.

– Я о том, что я поняла, что порой будут моменты, когда «ты и я» должно отодвинуться из‑за более важных дел, – сказала я. – Как с испытанием за трон, например. Я довольно часто забывала о тебе на этих выходных.

– Вот спасибо, – буркнул он.

Я шлепнула его по плечу.

– И так должно быть. Мы сведем друг друга с ума, если попытаемся влезть друг другу в головы. Мне хватило этого с мамой.

Он прильнул ко мне. Мы сидели и наслаждались уютной тишиной.

– И прости за то, как я обошелся с тобой при нашей первой встрече, – сказал он после паузы.

Я с интересом посмотрела на него. Да, он должен был извиниться за то, что творил в первые несколько дней нашего знакомства.

– Ты это к чему?

– Я забрел на другую вечеринку в кампусе и кое‑что увидел, – Квентин поежился. – Это напомнило, как я тогда себя вел. Я должен благодарить Небеса каждый день, за то что ты позволяешь мне оставаться в твоей жизни.

Он потер большим пальцем свои костяшки, заставляя меня поверить, что он со многими проблемами расправлялся в той же манере, что и я. Мне нравился извиняющийся Квентин. Я не смогла сдержаться и не подразнить его, пока у меня было преимущество.

– Итак, – я потерлась носом об его висок, – тебе не нравится, когда я тебя удивляю? Это очень властно. Может, ты изменился не так сильно, как думаешь.

Я ощутила, как он нахмурился, и мне было радостно от того, что кожу покалывало из‑за этого.

– Я думал, мы будем полностью синхронны после начала свиданий, – проворчал он. – Мне говорили, лучшие пары понимают мысли друг друга и заканчивают предложения.

– Ха! Ты в интернете такое вычитал?

– Уж прости, что хотел быть романтичным! – его голос стал выше.

О, старые милые ссоры. Как я скучала.

– Квентин, я тебя люблю, но я не хочу сливаться с тобой, – я потянула его за волосы у лица. Ему стоило вскоре подстричься. – Тебе придется смириться, что будут и сюрпризы.

Он замер. Посмотрел на меня. На его лице была дикая чеширская улыбка.

– Ты знаешь, что только что сказала?

– Про сюрпризы?

– Нет. Другое, – я растерялась, а потом поняла.

О, нет.

– Ты это сказала! – завопил Квентин. – Сказала первой!

Я ощущала, как кровь прилила к шее и щекам.

– Это не считается! – это не должно было стать соревнованием, кто первый произнесет три важных слова. Но стало. Это был наш бой уже долгое время.

– Ты ничего теперь не поделаешь, – сказал Квентин. – Я навсегда победил! – он пританцовывал на земле.

Я попыталась обвить руками его шею, но он поймал меня за запястья.

– Юни должна мне десять долларов! – закричал он, пока мы боролись.

– Квентин, я тебя убью!

– Но как можно убить то, что лю‑ю‑юбишь!

Я хотела заткнуть его, так что сделала это лучшим образом. Я напала на его губы своими, потушив слово на Л. Он отпустил мои руки, и я смогла водить пальцами по его волосам, что просто обожала делать.

Не прерывая поцелуй, он подхватил меня под коленями и поднял в воздух. Я думала, он хотел удержать меня там, парящую в пространстве и времени, но он сделал шаг и прижал меня к дереву так, что листья посыпались на нас. Я охнула, ощущая трепет его тела.

Я оттолкнулась от дерева и сбила его с ног, согнувшись, чтобы не отрываться от его губ. Мои ладони нырнули под его рубашку и добрались до хвоста, обвивающего его пояс. Об этом не знал никто, кроме меня.

– По… – сказал он, но поцелуй заглушил его. Лежа на спине, он не мог отодвинуть голову, чтобы говорить четко, так что схватил меня за хвост волос и дернул. – Постой! – четче сказал он.

Я недовольно нахмурилась. Квентин смотрел на меня, словно мы остановились не по его вине.

– Девятнадцать, помнишь? – сказал он. – Твои слова, не мои.

Ох. Я вспомнила. Прошлая Джини была занудой. Нынешняя хотела порвать со всеми оковами, пировать и выть радостно на луну.

Но он был прав. И я принимала его всерьез, так что замедлила ладони, а потом остановила их. Под тканью его рубашки я постукивала пальцами по твердому прессу, не готовая отдавать эту завоеванную территорию. Пусть перерисовывают карту, мне плевать.

– Ла‑а‑а‑адно, – буркнула я. – Мы не нарушим мое правило. Глупое правило.

Квентин мудро кивнул. А потом схватил меня за бедра, выгнул свою спину и перевернул меня, чтобы оказаться сверху.

– Мы и не нарушим, – но скромное выражение лица Квентина сменилось опасной ухмылкой. – Но мы можем подобраться близко.

Я улыбнулась и притянула его к себе.

* * *

Я проснулась от воя будильника. Я потянулась, чтобы выключить его, но шлепнула Квентина по лицу.

– А? – сонно сказал он, лежа рядом со мной. Он тоже спал, я впервые такое видела.

– Выключи будильник, – простонала я, не открывая глаза из‑за утреннего света. – Ты ближе.

Его тело зашуршало и повернулось на траве.

– Ай, – выдавил он. – Думаю, ты меня сломала. Тело так не ныло с тех пор, как я был под горой.

Может, прошлая ночь мне только приснилась. Все это могло быть миражем для путника, страдающего от жажды. Воплощением моих подавленных желаний.

Но прутья впивались в бедро, и прохлада воздуха говорила мне, что я спала на земле в лесу. Мы с Квентином ласкали друг друга с пылом, а теперь нужно было многое скрывать от Юни. По крайней мере, пока она не вытянет это из меня силой.

Погодите.

Тогда мы были не в моей постели. Не в моем доме. Не на Земле. И звук будильника был…

Мы с Квентином резко сели. Мы заметили, как таяли остатки серого рассвета, день возвращался быстрее, чем уходил. Я смотрела на Квентина, глаза были огромными.

Его серьги гудели.

* * *

Мы с Квентином выбежали к остальным. Мы так спешили, что я не одно дерево разбила по пути бедром.

Я не смогла увидеть, что делали ночью боги. Может, они работали круглосуточно. Когда мы прибыли, они выглядели так, словно нас не было несколько минут. Будто они и с мест не сдвинулись.

– Уши! – заорала я всем. – Уши!

Хотя серьги пытались улететь с его головы как насекомые в банках, Квентин смог говорить внятнее меня:

– Как хорошо ловит сигнал? – сказал он Гуаньинь. – Они еще работают?

Она была в ужасе и не могла оправдаться. Творение Гуаньинь работало между измерениями. И где‑то дома человек и яогуай были в опасной близости друг от друга.

«Почему?» – кричала я мысленно. Почему я не сделала выводы? Не останавливаться, не отдыхать, не прощать себя, пока проблемы не решены. Яогуаи, которые выбрались через портал, когда напала Принцесса железного веера, не нападали на людей только из‑за жалкого обещания Шохушень, которой не было рядом. Весь кампус мог кишеть демонами.

– Они не прекращают! – Квентин схватился за голову.

Гуаньинь прижала ладони к его ушам и убрала магию, которой привязала их там. Они гудели на ее ладонях так, что она закричала и бросила их на землю. Серьги вспыхнули энергией и разлетелись на капели растаявшего олова. Золотой цвет все‑таки был фальшивкой.

То, что я потеряла подарок от отца, ранило. Но больнее было видеть Квентина без них. Словно мы лишились всех мгновений, когда он был в них.

И на месте этих воспоминаний была катастрофа, которую устроила я. Было не сложно проследить связь. Чем больше гудели серьги, тем больше людей было в опасности. Столько, что система не выдержала.

«Это твоя судьба, – прошептал голос в моей голове. Тот же, что говорил со мной, когда я смотрела на подарок, а родители кричали на фоне. – Проиграть. Девочка, которая разрушает все, чего касается».

Я повернулась к богам, которых хотела дружно задушить. Я была в ужасе, и их отдых прошлой ночью больше напоминал трусость.

– Как далеко энергия, что не выпускает нас? По прямой?

Великая белая планета направил палец на часть леса, которая не отличалась от остального, как по мне.

– С твоей скоростью? Около часа, если бы путь был свободным. Но пробираться через заросли не меньше дня.

– Нам стоит подбираться осторожно, – сказал Эрлан Шень. – Сообщать наше присутствие – ошибка, и она может стать последней для нас.

Угу. Плохо. Я не хотела тратить время на лес.

Я щелкнула пальцами в сторону Гуань Ю.

– Великан. Можешь расчистить путь? Плевать, как громко и грязно.

Глаза краснолицего воина загорелись с радостью.

– Ха! – закричал он. – Мне нравится образ твоих мыслей, Шохушень!

Гуань Ю снял огромную алебарду и сжал ее двумя руками, словно дубинку. Над ним острый клинок ловил свет, но перестал быть заметным от его движений.

Ничего не произошло.

Эрлан Шень хотел съязвить, но Гуань Ю опередил его, подняв руку.

– Погоди.

Лес перед нами сдвинулся вправо. Казалось, кто‑то провел скальпелем по фону старого фильма и подвинул холст. Деревья съехали с пней и упали на землю. Треск ломающихся веток сопровождал открытие части земли без леса размером с футбольное поле.

– Это неплохо, – сказала я Гуань Ю. – Но ты можешь сделать так на бегу?

* * *

– Я не прошу вас замедлиться, – сказал Великая белая планета мне на ухо, зубы стучали. – Но можно учесть старые кости.

– Терпите, – сказала я. Мне было плевать, как его трясло, пока я прыгала с пня на пень. Я не слышала, чтобы Йода жаловался, когда катался на спине у Люка, делающего сальто на болоте.

Я ясно дала понять, что мы уже не переживали о своем достоинстве. Потому Великая белая планета держался за мою спину. Я верила, что Гуаньинь сможет двигаться быстро.

Квентин и Гуань Ю впереди нас развлекались. Клинок‑полумесяц Зеленого дракона плясал в руках хозяина, терзая лес, и порой даже не был в ладонях Гуань Ю. Видимо, бог‑воин мог управлять алебардой, не касаясь ее. Она часто кружилась сама по себе, а потом возвращалась к нему.

Деревья, которые медленно падали, отбрасывались с дороги отрядом клонов Квентина. Он выстроил их в ряд, защищал нас, убирая стволы деревьев, разбивая их на куски.

Даже Эрлан Шень участвовал, отбрасывал щепки из воздуха дугами воды.

– То, от чего исходит эта ци, услышит нас, – крикнул он.

– Плевать, – отозвалась я.

– Просто у сильных существ обычно хороший слух, – продолжил он. – Например, боги могут уловить звуки далекой, кхм, боевой романтики, скажем так.

Мои щеки вспыхнули.

– Сначала я думал, что вы решили друг друга убить, – сказал он. – Чуть не пошел вас проверять. Для вашей безопасности.

– Иди ты! – заорала я.

– Вряд ли пережил бы ту встречу! – насмехался он. – Я еще не слышал, чтобы обезьяна издавал такой звук, даже когда я сражался с ним до… а‑а‑агх!

Странный фрукт с шипами размером с ананас прилетел сверху в лицо Эрлан Шеня. Я подняла взгляд и увидела Квентина – наверное, настоящего – и он подмигнул мне с ветки.

Я послала ему поцелуй. Мы вместе разбирались с теми, кого ненавидели. Так и делали настоящие пары.

* * *

Оценка Великой белой планеты была почти верной. Без телефона я не могла засечь время нашего прогресса. Но прошел примерно час, и лес кончился.

Я спустила старого бога со своей спины и спрыгнула с последнего пня. Лес был за мной, и я смотрела в бесконечность.

На следующем уровне этой игры был бесконечный мраморный пол, на котором ничего не было. Пространство перед нами могло быть размером с континент. Отполированный ровный мрамор, куда ни глянь.

Гладкая долина из белого камня потрясала. Успокаивающий эффект гладких поверхностей кампуса на Земле тут усилился до жуткого ощущения, что меня раздавят.

Я с горечью подумала о кампусе.

– Нужно идти.

– Джини, – сказала Гуаньинь. – У меня плохое предчувствие. Что‑то не так.

Я повернулась к ней, вдруг разозлившись. Она говорила, что нам нужно закончить состязание, чтобы попасть домой, и от мысли, что мы будем медлить, я сорвалась.

– Что, снова хочешь уйти? – рявкнула я. – Мне нужно на Землю! Мы не можем ждать вечность, пока вы решите, что делать!

Было время, когда я серьезно ранила бы того, кто заставил Гуаньинь вздрогнуть, как было сейчас. Я не могла терпеть свое поведение, так что отвернулась от нее и пошла к краю.

Я смотрела на свои ноги первые несколько шагов. Они миновали границу леса и каменной долины. Пока что все было хорошо. Никаких барьеров, капканов или иллюзий.

Мы шагали в ряд через промежутки. Великолепная семерка, но без одного. Мы могли шагать в такт играющей гармошке ковбоя.

Но музыкальное сопровождение быстро пропало бы. В воздухе вскоре появился гул. Я думала, что мне кажется, но боги тоже хмурились, а звук становился громче.

Шум был в атмосфере, словно все молекулы газа вокруг нас усиливали звуковые волны. Может, Принцесса железного веера стала небом. Я поежилась от мысли.

Я знала, что с истинным зрением ослепну, может, навсегда. Волны магической силы тут были почти осязаемыми, словно водоросли расступались, подпуская нас ближе, чтобы там нас проглотили.

Гул становился все напряженнее. Видимо, мы шагали к источнику. Мне было не по себе от того, что я уже не знала, как долго мы шли по пустому полу. Казалось, мрамор тянул за лодыжки. И только мое упрямство вело меня вперед.

Вдруг яркая мысль вспыхнула в моей голове. Я слышала такой звук раньше. Когда Квентин впервые призывал Гуаньинь на Землю, он колдовал так, словно их собрались в комнате сотни, устроив концерт.

А это было в миллион раз сильнее. Это был чей‑то невероятно усиленный голос. Масштаб силы, превративший просторное пространство в комнату с эхом, вызывал тревогу.

Но мы шли. Понимание, что я слышала голос, язык, позволило различить буквы, словно капли в океане.

Шуй ле шуй ле шуй ле шуйле шуйлешуйлешуйле…

Спи. Повелительное наклонение. Кто‑то колдовал чары сна, обычные, но с энергией тысячи рождающихся солнц в них. Я увидела точку на горизонте, один источник.

Мы шли. Шагали, пока точка не стала силуэтом, а тот превратился в мужчину.

Это был Нефритовый император.

Король Небес отличался от нашей последней встречи на Земле. Пухлый потный бюрократ средних лет сменился тощим оголодавшим отшельником, который давно не был под крышей.

Его лицо было обожженным и обветренным, как запеченная глина. Одежда без украшений растрепалась, свободно висела на его плечах. Его глаза были закрыты в медитации, и он сидел, скрестив ноги, на белом мраморном полу.

Эрлан Шень задрожал от смеха. Сначала тихо, а потом все сильнее. Он согнулся. Упал на колени.

– Поверить не могу! – завизжал он, вытирая слезы с глаз. – Это уже слишком! Серьезно!

Он катался на спине, держась за ребра, пиная воздух. Он сорвался. Все, как и я, были скованы страхом.

– Не понимаете? – радостно вопил Эрлан Шень. – Он – угроза! Он – причина всего этого! Он привел нас в это измерение и пленил нас тут! Вы не знаете его так, как я! Все случилось с нами, потому что он так пожелал!

В этом не было смысла. Эрлан Шень видел то, что хотел, делал выводы из своей ненависти.

Я не могла сказать ему это. Горло не слушалось. Как и руки с ногами. Неправильность парализовала меня. Если Нефритовый император так колдовал сон, в одну пулю вкладывал порох, которого хватило бы, чтобы разбить город, то приказ должен был разгромить нас. Но мы не спали. Кто‑то другой был мишенью.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒