Жнец 18 страница

— Игроки очень обеспокоены ситуацией, симпатизируют герою Ястребу, с нетерпением ждут твою речь.

Ястреб сосредоточился на тексте, и внезапно выражение его лица изменилось.

— Поверить не могу! Раз, два, три...

Досчитав до десяти, он выругался, используя древние бессмысленные выражения. Через несколько секунд Ястреб взял себя в руки и посмотрел на меня, а затем на образ Кассандры.

— Прошу прощения.

Я рассмеялась.

— Я почти ничего не поняла. Сейчас обычно говорят “чёртова авария”, или “жопа Бегемотова”, или… — Я поперхнулась и закашлялась.

Кассандра хихикнула.

— Сестринство Небес заставило бы тебя вымыть рот с мылом, Ястреб, но я понимаю твою реакцию. Сама в шоке от этого.

Ястреб встал.

— Ты мне сказала, что люди на грани истерики, но творить такое?

— После твоей разморозки всё пошло по нарастающей, — стала объяснять Кассандра. — Я призвала к порядку, но меня не послушали. Ты ничего не мог поделать извне Игры, а я не могла вытащить тебя обратно посреди охоты на террориста.

Я понятия не имела, о чём они, но и вмешиваться в разговор двух легенд Игры не смела. Скоро и так всё станет ясно.

— Это я виноват, — воскликнул Ястреб. — Я попросил тебя объявить, что разморозился в погоне за подрывником. Игроки восприняли это как подтверждение, что во всём виноваты подростки в реальности.

— Ситуация вышла из-под контроля ещё раньше, — ответила Кассандра, — да и в любом случае ты не отвечаешь за действия других игроков.

Ястреб не обратил на её слова внимания.

— Игровая команда. Требую помощь Игротехника. Кваме, вернись немедленно!

Появился Кваме. Взгляд его был полон упрёка.

— Ты хочешь помощи конкретного Игротехника?

— Я хочу кого-нибудь придушить! Я только что понял, почему ты сказал, мол, не стоит подливать масла в огонь недовольства подростками из реального мира. Как Игротехники вообще допустили подобное? Охота на ведьм в Игре!

Я моргнула. Какая ещё охота на ведьм?

— На службе в память жертв Авалона эмоции перехлестнули через край, — ответил Кваме. — Трансляцию смотрели все игроки, и спасённые не стеснялись в выражениях, скорбя по погибшим родным и друзьям.

— Пятьдесят миллиардов напуганных и обозлённых людей, Ястреб, — добавила Кассандра. — Им казалось, что расследование зашло в тупик, и призывы к мести во время службы заставили их действовать самостоятельно. Так как взрыв произошёл в реальном мире…

— То устроим панический массовый арест детей из телохранилищ, — с ледяным бешенством прокомментировал Ястреб. — Не можем поймать настоящего подрывника, так выберем случайную мишень для ярости. Нападём на новичков, которые только что вошли в Игру.

Он покачал головой.

— Да элементарная логика говорит, что новички попали в Игру до принятия билля Либрука Эштона, который поднял вступительный возраст до девятнадцати.юуюяуы Они уже были в Игре во время взрыва! Но логика не сработала. Новички пришли из реальности, они олицетворяют место, которое причинило страдания, так что давайте обвиним их во всём, закидаем камнями!

И тут я поняла. Напали на людей. Людей, недавно попавших в Игру. Таких, как я!

Глава 24

Ястреб яростно вперился в Кваме.

— Почему Игротехники не остановили их?

— Мы сделали всё, что могли, — ответил Кваме. — Сначала жертвами стали несколько игроков, и мы снабдили их охраной. Но после выступлений на службе события стали разворачиваться стремительно.

Он беспомощно развёл руками.

— Всех игроков с бронзовыми браслетами стали преследовать, и даже хуже. Официальные объявления, осуждающие подобное поведение и грозящие наказанием виновным, не возымели должного эффекта. К каждому игроку с бронзовым браслетом невозможно приставить охрану. Особенно ввиду того, что первым приоритетом было сохранить безопасность Игры.

— Но почему вы просто не изменили их браслеты на серебряные?

— Мы рассматривали этот вариант. Бронзовый браслет даёт знать игрокам, что перед ними новичок, которому может понадобиться помощь. Мы решили не менять браслеты. Боялись, что этим только подставим носителей серебряных под удар.

Кваме помолчал.

— Уверяю тебя, что все игроки с бронзовыми браслетами сейчас в безопасности.

— В безопасности, конечно, — рявкнул Ястреб. — Или добровольно идут под арест для собственной защиты, или перемещаются в мир-тюрьму к таким же изгоям.

— Индиго — отличный мир, — возразил Кваме. — Люди посетили мир, куда бы никогда не попали при обычных обстоятельствах до следующей годовщины Игры. И Игротехники, что дежурят там, не тюремные охранники, а телохранители.

— Может, Индиго и рай наяву, — закричал Ястреб, — но это не меняет того, что новички вынуждены прятаться от разъярённой толпы! Я много чего узнал о теперешней жизни подростков. Первые десять лет жизни они проводят в общежитиях! Если повезёт, раз в неделю или две им звонят родители из Игры, и это даёт хоть какую-то защиту. Но многих попросту забывают, и они становятся лёгкой мишенью для травли!

— К сожалению…

Попытка Кваме вставить слово не удалась. Ястреба несло дальше.

— В десять лет они заканчивают школу, им приходится искать себе жильё и рабски пахать по двенадцать часов без выходных! Это суровая жизнь, и всё, что их поддерживает — мечты об Игре. Они годами планируют игровое будущее, экономят каждый кредит, чтобы оплатить подписку. Новичок в Игре, что носит бронзовый браслет, считает себя счастливчиком! Они успели до принятия билля Либрука Эштона, до приговора к ещё одному году тяжкого труда! Они получили несколько недель или месяцев в вымечтанных домах, и теперь...

Ястреб встряхнул волосами.

— Только что они были долгожданными соседями и новыми друзьями, а теперь превратились во всеобщих изгоев и вынуждены скрываться в Индиго! Ты думаешь, после такого они захотят вернуться в мир своей мечты? Захотят жить рядом с людьми, которые швыряли в них обвинениями? А как насчёт Джекс? Она рисковала жизнью, чтобы сохранить игроков! И дико осознавать, что эти же люди могут напасть на неё!

Кваме молчал, и я была слишком шокирована, чтобы сказать хоть слово. Ястреб совершенно верно выразился про беглецов в Индиго. Миры их мечты теперь навеки отравлены, любое упоминание вызовет страшные воспоминания. Я не хотела чувствовать того же по отношению к Ганимеду. Я так много лет рисовала своё идеальное будущее в этом мире. Он не должен превратиться в подобие моего общежития, выход из которого я вспоминала с дрожью облегчения. Я не должна рисковать, покидая свой дом даже на мгновение.

Я потёрла глаза. Последние несколько дней были такими тяжёлыми, пробуждение в Игре стало стрессом, а сейчас на меня обрушился настоящий удар молота. Я была ошарашена.

— Мы можем проинформировать граждан Ганимеда, что Джекс здесь по твоей личной рекомендации, Ястреб, — предложила Кассандра.

— Нет, не можем, — возразил он. — Когда мы организовали гражданство на Ганимеде для Джекс, то потребовали от Приёмной комиссии клятвы о неразглашении.

Я нахмурилась. Ястреб мне этого не говорил.

— Члены Приёмной комиссии видят много конфиденциальной информации о претендентах, — продолжил Ястреб. — Они привыкли хранить секреты. Но мы не можем ожидать того же от всех жителей Ганимеда. Если мы сообщим, что Джекс здесь по моей рекомендации, через минуту новость будет на всех каналах Игры, и её узнает Жнец. Не надо защищать Джекс таким образом, если в результате на Ганимед прибудет Жнец и сотворит что-то страшное.

— Защитные меры, которые потребовались по отношению к игроку Джекс, уже установлены, — сказал Кваме. — Также возможно изменить её браслет с бронзового на серебряный. Такая процедура по отношению к одному игроку не будет иметь негативных последствий.

— Недостаточно просто защитить Джекс. — Ястреб повернулся к Кассандре. — Помнишь, как ты читала мне нотации несколько столетий назад? Я ныл, мол, меня травили в реальности, а ты ответила, что теперь у меня есть шанс всё исправить. Ты сказала, что Игрок-основатель обладает огромными возможностями, и эту власть можно использовать, чтобы помочь жертвам травли и преследований b0b102. Твои слова перевернули мой мир. Я старался при любой возможности помогать людям, будучи Ястребом, а сейчас мы должны помочь всем новым игрокам.

— Абсолютно согласна, —кивнула Кассандра. — Население Игры не послушает Игротехников и даже меня, но тебя, Ястреба, они, возможно, услышат. Твоё выступление через пять минут.

Ястреб задумался.

— Думаю, что могу сказать кое-что в защиту новичков, но, боюсь, возникнут новые проблемы. Нет, не хочу сейчас думать об этом, я и так натворил дел.

Он шлёпнул себя по лбу.

— Не надо было сообщать людям о моей разморозке. А ещё хуже - говорить о ране. Надо сначала думать, а потом открывать рот.

— У тебя есть четыре минуты, сконцентрироваться на том, что ты скажешь, когда снова откроешь рот, — мягко ответила Кассандра. — Будешь выступать из дома Джекс или вернёшься на Небеса?

— Я думаю, что вообще не должен толкать речь, — внезапно сказал Ястреб. — Мне надо кое-что обсудить с Джекс. Можем отложить выступление на час?

— Ты правда хочешь услышать ответ? — уточнила Кассандра.

Ястреб застонал.

— Я буду говорить отсюда. Кваме, можно воссоздать обстановку Небес?

Одна из стен засияла бриллиантово-белым, и на ней появилась мраморная башня.

— Три минуты, — напомнила Кассандра.

Ястреб встал перед башней. Это было не просто изображение, башня казалась настоящей. Она вырастала из пола комнаты и тянулась за пределы потолка. Её окружал изящный балкон, на который и взошёл Ястреб.

— Вещательный канал Игры открывается, — предупредил Кваме. — Мы запускаем предварительно записанное вступление от Кассандры.

— Две минуты, — добавила Кассандра.

— Ненавижу выступления. Просто ненавижу. И всегда ненавидел, — пожаловался Ястреб. — Ну почему именно я? Почему всегда выбирают меня? Почему я не могу просто убивать монстров?

Я уставилась на него, на мгновение забыв о личных горестях. Сам Ястреб внезапно потерял свою спокойную уверенность!

Кассандра улыбнулась.

— Ястреб всегда психует перед выступлениями. Одна минута.

Ястреб на тридцать секунд закрыл лицо руками, затем пригладил волосы и одёрнул одежду. Он сделал глубокий вдох.

— Три, два, один, — Кассандра кивнула.

Ястреб выглядел идеально: спокойно и уверенно.

— Привет всем! Извините, что давно не давал о себе знать. Кассандра сообщила вам, что я разморозился, дабы поймать террориста. Сейчас могу сказать, что за взрывом Авалона стояло два человека. У подрывника был соучастник, который помогал ему с простыми операциями.

Ястреб помолчал.

— Террористом был игрок с пожизненной подпиской, он находился в Игре более трёхсот лет. В реальной жизни он имел дело со взрывчаткой и, когда устроился на работу в команду технической поддержки серверов, смог использовать свой опыт, чтобы уничтожить Авалон. Помощником был ещё один обладатель пожизненной подписки, который прятал своё настоящее имя за нелепой кличкой Жнец.

Я моргнула. Ястреб явно хотел очень сильно взбесить Жнеца.

— Когда я вплотную подобрался к террористу в Игре, — продолжал Ястреб, — он разморозился и спрятался в реальном мире, назвав себя Томасом. Я тоже разморозился и вернулся в реальность впервые за четыре столетия, чтобы поймать его.

Ястреб рассмеялся.

— Может, мне не следовало так внезапно исчезать и размораживаться, но в реальном мире мне помогали два подростка. И наш план по поимке преступника подвергал одного из них огромному риску. Я не мог оставаться в безопасности в Игре во время этих событий, поэтому отправился на помощь.

Я всё ещё не могла отойти от новости об охоте на ведьм. А теперь появилось нечто новое. Я не ожидала, что в своём выступлении Ястреб упомянет меня или Натана. Как это повлияет на мою ситуацию?

— План состоял в том, чтобы мы нанялись помогать в организации следующего взрыва, — говорил дальше Ястреб. — Я сомневался, что у нас получится обмануть Томаса и убедить взять нас в компанию, но, к счастью, его недалёкий помощник Жнец страдал от раздутого эго и даже мечтал стать правителем Игры.

Я представила, как Жнец слушает выступление, и фыркнула.

— Из-за извращённых фантазий Жнеца мне, к сожалению, пришлось действовать по ситуации и совершать некоторые дурные поступки, чтобы ублажить его. — Ястреб скривился. — Какое-то время я даже думал, что убил свою помощницу, не в Игре, а в реальности. Подобного опустошения я не ощущал никогда за всю свою жизнь.

Кассандра смотрела на Ястреба, но после этого признания резко повернулась ко мне. Ястреб говорил, что сейчас ощущения в Игре почти не отличаются от реальной жизни. Он был прав. Я почувствовала, как мои щёки начинают рдеть из-за любопытства в глазах Кассандры. Но я заставила себя сосредоточиться на речи Ястреба.

— К счастью, план сработал. Жнец нанял меня и отправил забрать бомбы у Томаса и установить на серверном комплексе. — В голосе Ястреба зазвучала горькая ирония. — Надо было меня видеть! Представьте, что бы произошло, урони я бомбу. И представьте мою радость, когда я, наконец, избавился от них. Я убегал со всех ног, но террорист решил взорвать бомбы и уничтожить меня.

Он помолчал.

— Я спасся, но террористу не повезло. Он не знал, что я установил одну из бомб в его комнате. И она взорвалась одновременно с другими. Томас погиб, и я ничуть не сожалею.

Он снова сделал паузу.

— Я вернулся в Игру и ищу сообщника Томаса. Жнец далеко не так опасен, но с ним нужно разобраться как можно скорее.

Ястреб посуровел.

— И последнее. Разумеется, все вы шокированы и обозлены гибелью людей на Авалоне. И кое-кто выплеснул гнев недопустимым образом, нападая на игроков с бронзовыми браслетами. Я повторю ещё раз для полной ясности. Жнец обладает пожизненной подпиской и носит золотой браслет.

Теперь в голосе Ястреба появилась открытая угроза.

— Распространите информацию, что к новым игрокам в бронзовых браслетах следует относиться со всем уважением. Одна из моих помощников чуть не умерла, помогая мне поймать террориста и обезопасить вас. Она сейчас в Игре и носит бронзовый браслет. Мой второй помощник также скоро войдет в Игру, и он тоже будет носить бронзовый браслет. Если кто-то попытается оскорбить или нанести вред одному из них, то будет иметь дело с Ястребом Непобедимым!

Теперь я поняла, зачем Ястреб упомянула меня и Натана. С помощью нас он хотел восстановить безопасность для всех новичков.

— В следующем выступлении вы узнаете намного больше, — более спокойно продолжил Ястреб, — а сейчас на этом всё.

Он неподвижно стоял ещё несколько секунд, затем мраморная башня исчезла, и комната приняла прежний вид.

— Трансляция окончена. Отлично сработано, — сообщила Кассандра.

Ястреб потянулся и со вздохом уронил руки.

— Ненавижу толкать речи. Как всё прошло? Собралась большая аудитория?

— Верно, — ответил Кваме. — Около сорока восьми миллиардов.

— А что делали остальные два миллиарда? — притворно жалобно спросил Ястреб. — Первая реакция?

Кассандра подняла элегантное зеркальце и зачитала бегущий по нему текст.

— Сканирую основные форумы Игры. Вал комментариев. Людям понравилось. Они чувствуют себя более защищёнными. Им понравился приключенческий элемент. Все обратили внимание на то, что Томас и Жнец обладают пожизненной подпиской. Вижу радикальное изменение отношения к игрокам в бронзовых браслетах и некоторую вину за их преследование. Много догадок по поводу твоей загадочной ассистентки, которая чуть не погибла, и шуток о возможном бое с Ястребом Непобедимым. Люди отнеслись к твоей речи очень серьёзно.

— Отлично, — успокоился Ястреб. — Я и старался, чтобы они отнеслись ко мне серьёзно. Хочу, чтобы перед каждым, кто травил новичков, встал образ Ястреба Непобедимого с двуручным мечом.

Кассандра почти рассмеялась, и я поняла, почему люди очарованы ею.

— Боюсь, люди захотят посмотреть записи твоей охоты на террориста.

— Записи? — фыркнул Ястреб. — Какие записи? Это случилось в реальности, а не в Игре. Не было никаких автоматических записей. И я совсем не желаю, чтобы вся Игра наблюдала за действиями всемогущего Майкла!

— Уверена, что Игротехники смогут изменить твой образ и чуть подрихтовать внешность Майкла, — добавила Кассандра.

— Чуть? Да им всю физиономию придётся переделать. — Ястреб даже съёжился. — В выступлении я не мог сказать, что подрывник нацелился на Небеса. Нехорошо, если семья услышит об этом из новостей, особенно с учётом того, что они могут где-то путешествовать, и незнакомцы увидят их реакцию. Надо сначала сказать семье, а потом уже добавить в следующее выступление.

Кваме нахмурился.

— Разве мудро оглашать эту информацию публично?

Ястреб смерил его ледяным взглядом.

— Я не буду держать её в секрете от семьи. Они имеют право знать, что им грозит особая опасность. Я надеюсь и верю, что дальнейших взрывов не последует, а серверный комплекс Небес под постоянной охраной Едзакона. Но Жнец в Игре и может атаковать Игроков-основателей.

— Но… — начал Кваме.

— Ястребу решать, делать общее объявление или нет, — перебила Кассандра. — Я точно сообщу семье. В теперешних обстоятельствах большая часть Сестринства захочет остаться в безопасности на Небесах. Мало кто из нас хорошо дерётся или не обращает внимания на боль в Игре, а это только часть возможных проблем.

Кваме вздохнул.

— Хорошо. Я согласен, что Игроков-основателей надо проинформировать о попытке покушения на Небеса, но разве надо об этом знать всему населению Игры?

Ястреб пожал плечами.

— Ты же знаешь, что Цезарь и Блейдс не умеют держать язык за зубами. Как только они узнают, через пять минут разболтают всем подряд. Амфитеатр сейчас свободен?

— Его придержали на случай, если ты захочешь выступать оттуда, — ответил Кваме.

— Тогда я созываю семейное собрание, — сообщил Ястреб. — Кассандра, можешь объявить всем, что мы встречаемся в Амфитеатре через два часа, я расскажу им главные новости.

— Можно и быстрее, — предложила Кассандра.

— Нет, мне потребуется два часа. Есть важное дело, — отказался Ястреб и улыбнулся мне. — Мы с Джекс пойдём взглянуть на небо Ганимеда.

Кассандра только что сказала, что на форумах растёт волна догадок по поводу загадочной ассистентки, которая чуть не погибла. Как только люди увидят нас вместе, тут же догадаются, что я и есть та самая ассистентка. Моё лицо заполонит все каналы, и польются слухи о моих отношениях с Ястребом. Я не была к такому готова. А ещё Жнец. Я воспользовалась этим предлогом, чтобы притормозить.

— Если хочешь скрыть нашу связь от Жнеца, не стоит, чтобы нас видели вместе. Лучше подождём несколько дней, удостоверимся, что с новичками всё спокойно. Я не спешу увидеть небо.

— Ещё как спешишь, — возразил Ястреб. — Ты годами мечтала о небе Ганимеда, и больше тянуть не стоит. Так как ты — одна из возможных целей Жнеца, Игротехники предприняли особые действия для твоей защиты. Например, у тебя есть личный пляж.юуюяуы А значит, тебе не надо волноваться о враждебных соседях. А если на этот пляж случайно наткнется странствующий сборщик раковин, то....

Ястреб сбросил чёрный покров, обнажив сияющую серебром кольчугу, и поднял правую руку.

— Дюрандаль! — призвал он.

Дюрандаль, великий клинок, которым Ястреб убил Кракена, вылетел из пристёгнутых к спине ножен. Меч завис в воздухе, Ястреб ухватился за рукоять, его тёмные глаза смеялись.

— Никто не посмеет причинить тебе вред, Джекс. Не в тот час, когда тебя охраняет легендарный воин.

Глава 25

Я лежала на нежнейшем песке побережья Ганимеда, сквозь туманный воздух любуясь заполняющим небо Юпитером. Завитки его бурь сияли разными цветами, складываясь в беспрестанно меняющийся калейдоскоп узоров. Юпитер был одновременно ужасающе грозным и потрясающе красивым.

— Я видела сотни изображений неба Ганимеда, но вот так лежать здесь и смотреть на Юпитер потрясающе. Как будто я не просто вижу, но физически чувствую его присутствие.

Ястреб стоял рядом, с улыбкой наблюдая за моим лицом. Он не выпускал из рук Дюрандаль, и обнажённый клинок отблёскивал алым в свете Юпитера.

— Ганимед или любят, или ненавидят, — ответил он. — Всё зависит от того, кажется тебе громада Юпитера потрясающей или жуткой. Некоторые после первого взгляда на небо удирают подальше. А другие решают остаться навсегда.

Он помолчал.

— Джекс, а тебя Юпитер восхищает или пугает?

— Звучит глупо, но я не знаю. Когда я смотрю на него, то дрожу, но от страха или восторга — сложно сказать. И это противоречие лишь усиливает эмоции.

— Да! — Ястреб широко взмахнул Дюрандалем, спрятал его в ножны и лёг рядом со мной на песок. — Как же я тебя понимаю! Когда я смотрю на Юпитер, ощущаю ту же смесь радости и паники, что и перед боем с адскими созданиями Игры, вроде Кракена.

Он счастливо рассмеялся.

— Ты бы тоже так чувствовала. Когда я увидел тебя впервые, во время допроса в Едзаконе, ты привлекла моё внимание. Все другие дети, даже Натан, не могли двух слов связать от страха, а ты продолжала доказывать свою невиновность. По твоему лицу я видел, что ты напугана не меньше других, но гнев заглушал страх, и именно это создаёт истинного бойца.

Я повернулась и посмотрела прямо в его тёмные сияющие глаза. Он улыбался, но я почувствовала, что заливаюсь краской, и быстро отвернулась к Юпитеру.

— У меня всегда были проблемы с гневом, — ответила я. — Я борюсь с ним всю жизнь, пытаюсь научиться сдерживаться, но несколько раз в год срываюсь. Когда мне было шесть, меня достали хулиганы из общежития. Я обрушилась на них и заработала по лбу так, что загремела в больницу на два дня. Смотри!

Я показала тонкую белую линию под волосами, и Ястреб приподнялся на локте, рассматривая.

— Ты решила оставить реальный шрам на игровом лице?

— Ага. То есть да. Когда я смотрю в зеркало, то вижу шрам, и напоминаю себе сначала думать, а лишь потом действовать.

— И помогает?

Его лицо было так близко, неужели он хочет поцеловать меня?

— Нет, конечно. Помнишь, как я орала на тебя про чёрную метку в записях, которая разрушила моё будущее в Игре? Или угрожала Соколу отрезать уши? К счастью, когда меня арестовали и потащили на допрос, я была слишком напугана, чтобы сорваться.

⇐ Предыдущая 40 41 42 43 444546 47 48 49 Следующая ⇒