Часть 3 Интерлюдия 6 страница

Рвота просто рассмеялась. Она часто веселилась, пожалуй, даже слишком.

– Ого, вот это взрыв! Кобб, сколько очков я заработала за такое шоу?

– Очков? Курсант, ты думаешь, что это игра?

– Вся жизнь игра.

– Ну что ж, тогда ты потеряла все очки и погибла. Если сваливаешься в неуправляемый штопор, катапультируйся.

– Э... а как это сделать? – спросил Недд.

– Недд, ты серьезно? – удивился Артуро. – Мы же вчера это проходили. Рычаг у тебя между ног. Видишь большую «К»? Как думаешь, что она значит?

– Наверное, «Критическая ситуация».

– И что ты будешь делать в критической ситуации? В истребителе? Ты...

– Вызову тебя и скажу: «Эй, Артуро, где этот скадный рычаг катапультирования?»

Артуро вздохнул. Ухмыльнувшись, я посмотрела на соседний корабль. Девушку внутри было едва видно – Заря, судя по татуировке, заметной даже при надетом шлеме. Она тут же отвела взгляд. Даже не улыбнулась.

Ну и ладно.

– Возвращайтесь, – приказал Кобб. – Скоро обед.

– Возвращаться? – заныл Бим. – А можно просто выключить голограммы и пойти заморить червячка?

– Конечно. Выключайте голограммы, идите перекусите, а потом отправляйтесь туда, откуда явились. У меня нет времени на курсантов, которые отказываются отрабатывать посадку.

– Э, прошу прощения, сэр.

– Не забивай радиоволны извинениями, курсант. Просто выполняй приказы.

– Внимание, звено, – сказал Говнюк. – Стандартный боевой порядок, разворот по курсу 165.

Подчинившись, мы выстроились в линию и полетели к виртуальной копии

«Альты».

– Кобб, мы будем учиться выводить корабль из неуправляемого пикирования?

– спросила я.

– Опять вы за свое. Вы очень редко будете оказываться в подобной ситуации, и если это случится, я хочу, чтобы вы зарубили себе на носу – нужно дернуть рычаг катапультирования. Не забивайте себе голову всей этой показной удалью про спасение корабля.

– Что, если его можно спасти, сэр? – спросил Йорген. – Разве хороший пилот не должен сделать все возможное, чтобы защитить подъемное кольцо? Они ведь настолько ценные, что по традиции нам следует...

– Не надо заливать мне про эту дурацкую традицию, – огрызнулся Кобб. – Хорошие пилоты нужны не меньше подъемных колец. Если вы в неуправляемом снижении, вы катапультируетесь. Все ясно?

Несколько курсантов дали устное подтверждение. Я нет. Кобб не опроверг самое важное: если курсант катапультируется и губит корабль, больше ему не летать.

Может, став полноправным пилотом, я подумаю насчет катапультирования, но пока что к этому рычагу не притронусь.

Как ни крути, отнять у меня небо – все равно что отправить на верную смерть.

Мы приземлились, и голограммы выключились. Остальные побежали в столовую на обед, смеясь над тем, как эффектно взорвались Рвота и ФМ. Киммалин заметила, что я не спешу из класса, и остановилась, но Кобб легонько выпроводил ее вслед за другими.

– Я им все объяснил, – сказал он в дверях. – Согласно сводке лифтов ты не спускалась вчера в Вулканическую?

– Здесь неподалеку есть небольшая пещера, примерно в получасе ходьбы от города. Я решила остаться в ней, чтобы сэкономить время. Я всю жизнь охотилась в туннелях. Мне там комфортнее.

– Как знаешь. Ты взяла с собой что-нибудь перекусить? Я покачала головой.

– С сегодняшнего дня бери. Я не потерплю, чтобы на тренировках тебя отвлекал голод.

И он ушел. Вскоре я услышала вдалеке голоса. Из столовой доносился смех.

Я подумала, не потренироваться ли одной, но не знала, можно ли пользоваться проекторами без присмотра. Однако целый час сидеть и слушать, как смеются в столовой остальные, тоже не дело, так что я решила прогуляться. Странно, что я так сильно вымоталась в полете, но при этом от долгого сидения накопилось столько нервной энергии.

На выходе из учебного корпуса я заметила в коридоре двух полицейских. Они в самом деле караулят, чтобы я не стащила ролл? У адмирала так много ресурсов, что она тратит их, чтобы свести счеты с ничтожным курсантом? С другой стороны, если затеваешь драку, нужно биться до победы – эту позицию я уважала.

Покинув базу, я направилась в сад за стеной. За деревьями ухаживали садовники, а по дорожкам, вдоль которых стояли скамейки, прогуливались люди в форме. Похоже, не я одна наслаждалась растениями. Не грибы и мох, а настоящие деревья. Я потратила добрых пять минут, ощупывая кору и изучая листья, почти уверенная, что все это сделано из какого-то весьма реалистичного пластика.

В конце концов я вышла из сада и посмотрела на пояс обломков. Как всегда, в небе виднелись огромные узоры из размытых серых пятен и линий, но расстояние скрадывало детали. Прямо над головой проплывал световой люк, настолько яркий, что на глазах выступали слезы, если смотреть прямо на него.

Просветов в космическом мусоре не видно. Тот момент с отцом, когда я заглянула в настоящий космос, был единственным, – слишком много слоев обломков на орбите.

Что за народ все это построил? Дети в моем клане шептались, что Детрит – это Старая Земля, но отец только смеялся над подобными утверждениями. Ясно, что планета слишком маленькая и картам Земли, которые у нас сохранились, не соответствует.

Но они были людьми, по крайней мере, говорили на нашем языке. Поколение Бабули – экипаж «Непокорного» и остальной флот – знали, где находится Детрит, и намеренно отправились на старую заброшенную планету, чтобы спрятаться на ней, пусть последствия посадки и вышли гораздо более катастрофическими, чем

предполагалось. Я попробовала представить, что они чувствовали, оставив небеса, оставив корабли. Пришлось разделиться на кланы и затаиться. Было ли для них так же странно поднимать голову и видеть свод пещеры, как для меня – небо?

Я все бродила по дорожкам сада. От садовников исходило грубоватое дружелюбие. Когда я проходила мимо, мне улыбались, а некоторые коротко и неформально отдавали честь. Интересно, как бы они себя повели, если бы узнали, что я дочь Охотника, печально известного труса?

Я сделала круг по саду и на обратном пути в класс наткнулась на группу в костюмах и юбках – официальная экскурсия. Такую одежду носили кураторы. У них было столько заслуг, что их переселили в глубокие пещеры – более безопасные, более защищенные, в которых можно пережить бомбежку. Йорген и его дружки как раз из таких.

Выглядели они слишком... чистенькими.

По дороге я заметила кое-что любопытное: между садом и базой располагался ряд небольших автомобильных ангаров. Дверь одного была поднята, и внутри виднелся автомобиль Говнюка. Я отметила полированный хром и небесно-голубую окраску. Классный, бесшумный, явно дорогой. Зачем оставлять его за пределами базы?

«Наверное, не хочет, чтобы другие курсанты просили покатать», – подумала я, с трудом подавив желание напакостить.

Миновав ворота, я пришла в класс раньше остальных. Тут же залезла в кабину

– казалось, что прошло уже слишком много времени с последнего раза. Устроилась поудобнее, счастливо вздохнула. Посмотрела вбок и поняла, что за мной наблюдают. Я подскочила чуть ли не до потолка. Войдя, я не заметила у стены Зарю. По- настоящему ее звали Магма или Магна, я не помнила. Судя по подносу на стойке за

спиной вичийки, она притащила еду сюда и обедала в одиночестве.

– Эй, – позвала я. – Что давали? Пахнет подливой. Рагу из водорослевой пасты? Картофельное пюре? Свиные отбивные? Не бойся, я переживу. Я боец. Выкладывай как есть.

Она лишь с невозмутимым видом отвела взгляд.

– Твой народ происходит от морских пехотинцев? – спросила я. – С

«Непокорного»? Я тоже потомок народа с флагмана – команды по обслуживанию двигателей. Возможно, наши прадеды знали друг друга.

Нет ответа.

Стиснув зубы, я выбралась из кабины. Подошла прямо к ней, заставив посмотреть в глаза.

– У тебя со мной проблемы? – спросила я. Она пожала плечами. – Так давай разберемся.

Она снова пожала плечами.

Я постучала пальцем по ее ключице.

– Не дразни меня. Мне плевать на грозную репутацию вичийцев. Мне некуда двигаться, кроме как ввысь. Ради этого я не задумываясь перешагну через твой труп.

Я вернулась в учебную кабину, довольная собой. Надо и с Говнюком так же, показать ему Спенсу-воина. Да... приятно.

Вскоре в класс ввалились и расселись по местам остальные. Киммалин подошла ко мне. Повертела головой по сторонам, словно проверяя, не смотрят ли на

нее, – только взметнулись длинные темные кудряшки – и уронила мне на колени ролл.

– Кобб сказал, ты забыла обед, – прошептала она. Выпрямившись, двинулась прочь и громко возвестила: – Какой у нас чудесный вид на небо! Как наставляла Святая: «Хорошо, что днем светло, иначе мы бы не увидели, как прекрасен день!»

Кобб только закатил глаза.

– Пристегивайтесь. Пора выучить кое-что новое.

– Пушки? – нетерпеливо спросила Рвота. Бим согласно кивнул, забираясь в кабину.

– Нет, развороты. В другую сторону. – Кобб сказал это совершенно серьезно и, когда я хмыкнула, наградил меня выразительным взглядом. – Это не шутка. Я не шучу.

«Я так и подумала».

– Прежде чем включить голограммы, – продолжил он, – я должен спросить, какие чувства вы испытываете в данный момент по поводу обучения.

– Чего? – переспросил Недд, с трудом втискиваясь в кабину. – Чувства?

– Да, чувства. Итак?

– Как-то это... немного неожиданно.

– Задавать вопросы и слушать ответы – неотъемлемая часть эффективного обучения, Неддер! Так что заткнись и дай мне заняться делом.

– Хм, так точно, сэр.

– Командир звена! Что скажешь? – спросил Кобб.

– Я чувствую уверенность, сэр. Компания разношерстная, но, думаю, мы сможем их натаскать. С вашим опытом и моим…

– Неплохо, – перебил Кобб. – Неддер?

– Прямо сейчас я немного озадачен... И по-моему, я переел энчилад...

– Рвота!

– Мне скучно, сэр, – сказала она. – Может, просто вернемся к игре?

– Дурацкий-позывной-про-двухголового-дракона!

– Амфисбена, сэр! – отозвался Артуро. – Честно говоря, сегодняшние занятия мне не сильно зашли, но я жду, что отработка основ пригодится.

– «Скучает, – записал Кобб в планшет, – и думает, что умнее, чем он есть».

Бзик!

– Чудненько!

– Пилотам не бывает «чудненько», девочка. Мы воодушевлены.

– Или, – добавила я, – заряжены энергией от одной мысли нести смерть

подступающим врагам.

– Или так, если ты псих, – согласился Кобб. – Заря.

– Все хорошо, – прошептала татуированная девушка.

– Громче, курсант!

– Хорошо.

– И? У меня здесь три строки. Надо еще что-то написать.

– Я... не хотела беспокоить... много... – сказала она с сильным акцентом. – Хорошо. Достаточно хорошо, так?

Кобб оторвался от планшета и прищурился. Потом что-то записал. Заря покраснела и опустила взгляд.

«Она не говорит по-английски, – поняла я. – Скад, какая же я дура».

На древних кораблях встречались представители различных земных культур – разумеется, в некоторых изолированных кланах, которым приходилось прятаться, три поколения спустя не говорили на моем языке. Это никогда не приходило мне в голову.

– Бим? – продолжил Кобб. – Парень, ты выбрал позывной?

– Все еще думаю! – ответил Бим. – Хочу все сделать как надо! Хм... мой ответ... кстати, когда мы там начнем изучать пушки?

– Если пообещаешь застрелиться, можешь взять мой пистолет хоть сейчас. Я просто запишу «Никак не дождется, чтобы его убили». Дурацкие бланки. ФМ!

– Меня постоянно поражает нездоровая агрессия, присущая культуре Непокорных, – сказала хорошо одетая девушка.

– Что-то новенькое. – Кобб сделал пометку. – Адмиралу понравится. Штопор?

– Я чувствую голод, сэр.

Какая же я дура. Круглая дура. Я опять покосилась на Зарю, припомнив, какой замкнутой она всегда была. Теперь я смотрела на нее другими глазами. Сильный акцент и неправильное произношение, то, как она отворачивается, когда к ней обращаются...

– Ладно, с этим наконец все, – подвел итог Кобб. – Пристегнитесь и запускайте голограммы!

– Вы самое слабое звено в нашей обороне, – говорил Кобб, вышагивая по центру класса. Мы вдевятером сидели по кабинам, все еще не включив голограммы.

– Ваш корабль может развивать невероятную скорость и закладывать такие виражи, что вам не выжить. Он эффективнее вас. Если вы погибнете, то не потому, что корабль подвел вас, а потому, что вы подвели корабль.

Неделя прошла будто в тумане: ежедневные тренировки в симуляторах, отсидки в центрифуге, ночевки в кабине древнего корабля. Крысы и грибы без соли и приправ давно набили оскомину.

– Ваш главный враг – перегрузка. Недостаточно просто следить за ее величиной, надо понимать, в каком направлении она действует. Человек может выдержать разумную перегрузку, которая давит назад, как если бы вы двигались по прямой. Однако при резком наборе высоты или сильном крене перегрузка направлена вниз, и кровь отливает от головы к ногам. В таких случаях многие теряют сознание всего лишь при девяти-десяти g. А если вы вращаетесь вокруг своей оси, а потом ускоряетесь в другом направлении, как мы тренировались... тогда можно запросто перевалить за сотню g, и при внезапном рывке ваши внутренности превратятся в кашу.

Недд поднял руку.

– Тогда зачем мы изучаем эти маневры?

– Гравиконы, – вклинилась я.

Кобб ткнул в меня пальцем и кивнул.

– Ваши корабли способны компенсировать внезапные скачки перегрузки. Корабли АОН оснащены гравитационными конденсаторами. Когда вы резко меняете

направление или скорость, включаются гравиконы и гасят силу. Они работают около трех секунд, потом им нужно пару мгновений на перезарядку, поэтому больше всего толку от них на крутых виражах.

Это я уже знала. Более того, Недд тоже знал бы, если бы ему пришлось готовиться к тесту. Поэтому я отвлеклась, и мои мысли унеслись к разбитому кораблю. С ним особых успехов не было, поскольку почти все время уходило на охоту и заготовку крысиного мяса. И по-прежнему надо где-то достать силовую матрицу...

– На ваших кораблях есть три вида оружия, – сказал Кобб.

Погодите, оружие? Мое внимание перескочило обратно в класс, и я заметила, что Бим тоже встрепенулся. Забавно, с каким щенячьим восторгом он реагирует на любые подобные упоминания.

– Да, Бим, оружие. Смотри не обмочись от радости. Первое из трех – стандартный деструктор, ваше основное оружие, но наименее эффективное. Он испускает направленный энергетический луч, и из него обычно стреляют очередями в ближнем бою. Реже его применяют для сверхточной стрельбы с дальнего расстояния. Большинство пилотов используют эту функцию, только чтобы добить поврежденные корабли или поразить врага из засады. Чтобы попасть из деструктора в движущуюся цель издали, требуется невероятное умение.

Киммалин усмехнулась.

– Не зазнавайся. – Кобб пошел дальше. – Против щита деструкторы практически бесполезны, но вы все равно будете палить из них при любой возможности – человеку свойственно надеяться на удачу. Я попытаюсь выбить из вас эту дурь, но, если честно, даже опытные пилоты цепляются за свои деструкторы, словно это скадные письма от первой любви.

Бим захихикал.

– Это не шутка! – рявкнул Кобб. – Включить голограммы.

Мы запустили проекторы и тут же очутились на стартовой площадке. Как только мы поднялись в воздух и закончили перекличку, в шлемофоне затрещал голос Кобба:

– Хорошо. Пора вам начинать стрелять, да помогут нам звезды. Деструктор активируется кнопкой на сфере управления рядом с указательным пальцем. Вперед!

Я нерешительно нажала кнопку. Из острого носа корабля вырвалась очередь из трех ослепительно-белых взрывов. Ухмыляясь, я жала снова и снова, выстрелы следовали один за другим. Вот так запросто я обрела власть над жизнью и смертью! И не только среди крыс!

– Не растрать весь заряд, Штопор, – сказал Кобб. – Видите переключатель на рычаге двигателя? Который можно двигать большим пальцем левой руки? Это регулятор скорости стрельбы. Верхняя позиция – постоянный огонь. Ее любят все пускающие слюни тупые придурки, которые учились не у меня.

– А что насчет тех, кто так и остался пускающими слюни тупыми придурками, хотя учились у вас? – спросил Недд.

– Не прибедняйся, Неддер. Ни разу не видел, чтобы ты пускал слюни. Вторая позиция на регуляторе – стрельба очередями. Третья – дальний выстрел. Повеселитесь. Не сдерживайте себя.

Он запустил в симуляцию группу креллских кораблей. Они не двигались, просто висели в воздухе. Стрельба по мишеням? Мне всегда хотелось этим заняться

– с детства, когда я бросала одни камни в другие, более злодейские на вид.

Вместе мы обрушили на врага шквал смерти и хаоса. И промазали.

Промазали, как показалось, на мили, хотя креллские корабли были не так уж далеко. Стиснув зубы, я повторила попытку, переключаясь между разными режимами, наклоняя корабль с помощью сферы управления и паля со всей дури. Скад... вроде креллы близко, но попадали мы куда угодно, только не по ним.

Наконец Говнюк попал, и креллский корабль разлетелся огненными осколками. Я заворчала, сосредоточившись на одном истребителе. Давай же.

– Валяй, Бзик, – сказал Кобб.

– О, я думала, дам им шанс, сэр! – отозвалась Киммалин. – Знаете, «Победить

– не всегда означает превзойти».

– Сделай одолжение.

– Ну, ладно.

Ее корабль пару секунд заряжался, а потом исторг направленный луч света. Крелл взорвался. Киммалин проявила такую же меткость еще раз, потом еще, а потом и в четвертый раз.

– Это все равно что бить пол камнями, сэр, – сказала она. – Они даже не двигаются.

– Как? – восхитилась я. – Где ты научилась так стрелять, Бзик?

– У отца, – пояснила Рвота. – Помнишь историю про гриб, похожий на белку?

ФМ рассмеялась, и даже Заря издала какой-то писк. Но я не помнила никаких историй про грибы и белок. Наверняка, они болтали об этом вечером, в общежитии. Пока я брела в пещеру.

Я изо всех сил надавила на кнопку деструктора и наконец – поразительно! – сбила цель. Чрезвычайно приятно смотреть, как вражеский корабль падает, сыпля искрами.

– Ладно, хватит глупостей, – сказал Кобб. – Я отключаю ваши деструкторы.

– Но мы только до них дорвались! – запротестовал Бим. – Можно нам хоть немножко полетать и пострелять?

– Конечно, почему нет. Вперед.

Оставшиеся креллские истребители – десятка полтора – вдруг рванули прямо на нас, паля из деструкторов. Рвота завопила, а я, наоборот, сконцентрировалась и уклонилась.

Первой сбили Киммалин, ее корабль исчез в мгновенной вспышке света и искр. Я ушла в штопор, посматривая на красную шкалу на фонаре, которая в реальном мире показывала бы уровень перегрузки. Кобб прав – гравиконы сработали, когда я резко повернула, но нужно осторожнее с ними, чтобы они вдруг не отключились посреди маневра и меня не расплющило.

Я набрала высоту, меня окружили огонь, взрывы и падающие обломки кораблей других курсантов.

– Мы пытались воспроизвести технологию креллов, – рассказывал Кобб. Его спокойный голос разительно контрастировал с творившимся вокруг безумием. Недд закричал, когда в него попали. Заря рухнула без звука. – Но ничего не вышло.

Деструкторы и щиты у них лучше. Это значит, что в бою вас превосходят и в оружии, и в броне.

Я была полностью поглощена борьбой за выживание: виляла, уклонялась, разворачивалась. Три корабля креллов – три! – сели мне на хвост, и один попал. Я резко свернула вправо, но меня настиг еще один выстрел, и на приборной доске замигала сигнальная лампочка. Щит слетел.

– Чтобы вырубить щит крелла, надо попасть раз пять-шесть. Вашим щитам хватит двух-трех попаданий.

Я ушла в петлю. Вспышки взрывов в тусклом небе отмечали смерть моих товарищей. Еще только один корабль держался в воздухе, и мне не нужно было смотреть на цифры на фюзеляже, чтобы понять, что это Йорген. Как пилот он намного лучше меня.

Это по-прежнему раздражало. Я зарычала, вращаясь и пытаясь поймать врага в прицел. Почти... почти... Система управления вырубилась. Корабль перестал реагировать. В петле я превысила предельное значение перегрузки, и гравиконы разрядились. В симуляторе я ничего не почувствовала, но в настоящем корабле потеряла бы сознание.

Крелл уничтожил меня мимоходом, едва ли не случайным выстрелом. Голограмма развеялась, фонарь исчез, и я вернулась в класс. Йоргену удалось продержаться еще семнадцать секунд – я посчитала.

Я откинулась на спинку кресла. Пульс стучал как бешеный. Я словно стала свидетелем конца света.

– Предположим, ваши навыки стали достаточно сносными, – сказал Кобб. – Понятно, что это только фантазия, но я оптимист. Пусть вам удается летать лучше, чем среднему креллу. Однако вы все равно в крайне невыгодном положении, если используете только деструкторы.

– Значит, нам по-любому конец? – ФМ встала.

– Нет. Просто нужно сражаться по-другому и как-то уравнивать шансы.

Пристегнись, курсант.

Она пристегнулась, и вокруг появилась голограмма. Строй наших кораблей против безмолвного строя креллов. На этот раз я оглядела их с большей опаской. Указательный палец зудел от желания испепелить врага.

– Любитель драконов, – обратился Кобб к Артуро. – Нажми кнопки рядом со средним и безымянным пальцами. Обе одновременно.

Мой корабль затрясся, и корабль Артуро исторг небольшой световой импульс, словно плеснуло сияющей водой.

– Эй! – воскликнула Рвота. – Мой щит отрубился.

– Мой тоже, – сказала Киммалин.

– И мой, – добавил Артуро.

– У меня все в порядке, – отозвался Говнюк, а за ним и остальные.

«Отключился щит Артуро и пары соседних кораблей», – поняла я.

Подавшись вперед, я выглянула из фонаря, искренне заинтересованная. В обычной школе мы учили технические характеристики ускорителей, схемы полетов, подъемные кольца – практически все об истребителях, кроме особенностей вооружения.

– ОМИ – обратный Магелланов импульс, – пояснил Кобб. – Полностью нейтрализует любой излучаемый кораблем щит, в том числе, к сожалению, и ваш собственный. Его радиус действия чрезвычайно мал, поэтому, прежде чем его активировать, вам придется практически залезть креллу в двигатель. Ключ к победе над креллами не в том, чтобы перемолоть их из деструкторов, а в том, чтобы перехитрить в воздухе, действуя сообща. Креллы сражаются в одиночку, почти не помогают друг другу. Вы же будете действовать заодно с напарником: один, активируя ОМИ, отключает щит, второй сбивает цель. Придется всегда оставаться настороже – пока ваш щит не перезарядится, вы уязвимы.

Вдруг сверкнула вспышка, и ФМ тихонько выругалась.

– Простите! – воскликнула Заря с сильным акцентом. – Простите, простите! Это был максимум из того, что я слышала от нее за весь день.

– А третье оружие? – спросил Говнюк.

– Светокопья, – догадалась я.

Мне попадались упоминания о них в учебниках, но опять же, без подробностей.

– Ага, значит, Штопор о них знает, – сказал Кобб. – Я так и думал. Устрой-ка нам небольшую демонстрацию.

– Э, хорошо. Но почему я?

– Они действуют очень схоже со своими меньшими собратьями – светолиниями. Сдается мне, ты с ними уже сталкивалась.

Откуда он знает? Я надевала светолинию в школу, поскольку было нужно как- то выбираться из пещеры, но мне казалось, что ее не видно под длинным рукавом комбинезона.

– Большой палец и мизинец, – объяснил Кобб. – Кнопки по бокам сферы управления.

Ну да, почему нет? Толкнув рычаг, я выдвинулась из строя и приблизилась к парящим креллам. Выбрала одного. Как и у всех кораблей, у этого имелось подъемное кольцо: стандартного размера около двух метров в диаметре, мягко сияющее голубым. Сзади развевался шлейф из проводов.

Вблизи крелл казался еще более зловещим. От него исходило ощущение чужеродности и незавершенности, хотя на самом деле он не был недостроенным. Висящие сзади провода наверняка несли какую-то функцию, просто конструкция корабля была инопланетной. Не незавершенная, а созданная существами, которые мыслят не так, как люди.

Затаив дыхание, я нажала на кнопки, про которые говорил Кобб. Из передней части истребителя вырвалась линия расплавленного красного света и прилипла к креллскому кораблю. Как и говорил Кобб, светокопье и светолиния вели себя одинаково, только светокопье было больше и выстреливало как гарпун.

«Ого», – подумала я.

– Светокопья. Вы видели их меньших собратьев на запястьях пилотов. Светолинии использовались сотрудниками технического отдела старинного флота, чтобы зафиксировать себя во время работы над механизмами в условиях нулевой гравитации. Неизвестно, откуда такая взялась у Штопор, но я решил не сообщать об этом интенданту.

– Спаси...

– Можешь отблагодарить меня тем, что заткнешься, пока я говорю, – перебил Кобб. – Светокопье, будто энергетическое лассо, связывает вас с тем объектом, в который его метнули. С его помощью можно уцепиться за вражеский корабль или применить на местности.

– На местности? – переспросил Артуро. – Вы имеете в виду, приклеить себя к земле?

– Едва ли.

Небо над нами словно взорвалось, и я, вскинув голову, ахнула. Всюду, куда ни глянь, шел дождь из горящих обломков. Раскаленный металл и прочий хлам при входе в атмосферу превращался в падающие звезды.

Быстро развернув корабль, я тронула рычаг и вернулась в строй. Через пару минут космический мусор падал вокруг нас. Некоторые обломки сияли ярче других. Все они опускались с разной скоростью, и я поняла, что в некоторых были подъемные камни, которые светились изнутри голубым и замедляли падение.

Несколько обломков врезались в креллские истребители, смолов их в порошок.

– Обычно креллы нападают во время дождя из космического мусора, – сказал Кобб. – У них нет светокопий, и, пусть они очень подвижные, хороший пилот АОН может превзойти их в небе. Вы будете часто сталкиваться с ними посреди падающих обломков. В таких случаях светокопья – ваши лучшие помощники, поэтому следующий месяц мы тренируемся с ними. Из деструктора может палить любой идиот, если у него есть палец, но летать в дожде из мусора, используя его себе на пользу, способен только хороший пилот. Я видел, как с помощью светокопий пилоты сталкивали креллов друг с другом, приклеивали их к обломкам и даже выдергивали напарника из опасной ситуации. Можно прицепиться к большому куску мусора и неожиданно развернуться. Можно метать обломки во врага, мгновенно устраняя щит и разбивая корабль вдребезги. Чем опаснее на поле боя, тем больше преимуществ у хорошего пилота. И когда я с вами закончу, вы станете хорошими пилотами.

Мы наблюдали за падающим мусором, отблески огня отражались в стекле моего фонаря.

– То есть... – проговорила я, – вы хотите сказать, что к концу обучения мы должны уметь сталкивать врагов с пылающими космическими глыбами при помощи сделанного из энергии крюка?

– Да.

– Это... – прошептала я, – самое прекрасное, что я слышала в жизни.

Темноту пещеры разгоняло лишь красновато-оранжевое сияние светолинии. Я перевязала пучок проводов и обмотала его изолентой. «Ну вот». Отступив на шаг, я утерла пот со лба.

За пару последних недель удалось раздобыть работающую силовую матрицу от старого водонагревателя. У меня был знакомый на заводе по утилизации, и в обмен на крысиное мясо он согласился отвернуться, пока я копалась в старье.

Еще я забрала кое-какие припасы из тайника. Смастерила новый гарпун, обустроила кухню с настоящей плиткой и сушилкой и запаслась специями.

Прихватила из дома Кровопускателя, моего плюшевого мишку, – из него вышла замечательная подушка. Было здорово повидаться с мамой и Бабулей, но, разумеется, я им не призналась, что живу в пещере.

– Ну? – спросила я Погибель-Разрушительницу. – Как думаешь, заработает? Маленький желто-синий слизень, сидящий на камне неподалеку, оживился.

– Заработает? – просвистела она.

Погибель имитировала звуки, но каждый раз мне слышались отголоски флейты. Я была вполне уверена, что она просто мне подражает. И, если честно, еще непонятно, действительно ли это «она» – слизни вроде двуполые или что-то типа того?

– Заработает! – повторила Погибель, и я невольно восприняла это как хороший знак.

Я щелкнула выключателем на силовой матрице, надеясь, что не напортачила с проводами. Диагностическая панель на боку древнего корабля мигнула, и из кабины донесся странный звук. Я поспешила взобраться на ящик, который использовала вместо лестницы.

Звук шел от контрольного щитка – низкий гул, словно от какого-то оборудования. Вибрирует металл? Через миг тон сменился.

– Что это? – спросила я Погибель, посмотрев направо и обнаружив ее там, где и предполагала. При желании она могла перемещаться очень быстро, но, похоже, старалась не делать этого у меня на глазах.

Погибель склонила голову в одну сторону, потом в другую. Встряхнула шипами на спинке и изобразила тот же звук.

– Видишь, какая тусклая подсветка? – Я постучала по приборной доске. – Этой силовой матрицы тоже не хватает. Мне нужна матрица от корабля или здания, а не от водонагревателя.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒