Вы, девки, поезжайте со Славиком в Москву, а мне ехать некуда, да и поздно мне бегать, а отправляться Вам надо немедля!

А глухая, удалённая на 40 километров от главной железной дороги Смоленск – Москва и на 3 километра от ближайшего органа власти, Кикинского сельсовета и почты, деревня, с разобщённым по своему образу жизни, населением, о какой информированности могла идти речь в подобной ситуации! Для жителей Мухина, это сообщение было подобно грому среди ясного неба. По всеё деревне началась какая0то бестолковая суета, вызванная растерянностью и ужасом предстоящего, беготня их лдной избы в другую, с одного конца деревни на другой. То тут, то там, слышался бабий вой, создавалось впечатление каких-то всеобщих деревенских похорон! Мы, ребята, хотя и не осозновали в полнлй мере всего трагизма происходящего, но тоже как0то притихли, посерьёзнели и разбрелись по своим избам.

В моём доме провожать на войну было некого. Единственный мужик на всю бабью семью, Алексей, младший в семье и учительствовавший в начальных классах в Кикинской школе, был призван на действительную службу ещё в 1940 году. Моя «семья» провожала только дядю Мишу, среднего брата, Женькиного отца. В это время в деревне были только: тётя Нюня, Шура со своим первенцем Юркой ( моя милая няня), Настя, младшая из сестёр.

Когда все собрались, начался семейный совет. Тётя Нюня, как старшая в семье начала первой:

- Вы, девки, поезжайте со Славиком в Москву, а мне ехать некуда, да и поздно мне бегать, а отправляться Вам надо немедля!

В избе воцарилось тягостное молчание, как не похоронах. Наконец заговорила Шура:

- Славика, мы отправим и очень скоро. Мне Полина (жена старшего из братьёв, дяди Ивана) сказала, что в Комаровке (деревня в лесу, километров 2-3 от Мухина) гостит девочка Славику ровесница, тоже москвичка, и её, после завтра повезут до Вязьмы на подводе с сопровождающим, и от нас один собирается в Вязьму к родственнику, обещал помочь.

- А почему на подводе до Вязьмы, а не на поезде до Исакова!?

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒