Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья



МИР ИЗ­МЕ­НИЛ­СЯ НАВ­СЕГДА 1 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 34Следующая ⇒


В ниж­ней час­ти таб­лички сто­яли имя и да­та.

Имя — кли­ен­та.

Да­та… зав­тра.

Гла­ва 6

Лэн­гдон по­чувс­тво­вал, как чьи-то креп­кие ру­ки под­ни­ма­ют его… вы­тас­ки­ва­ют из за­бытья, по­мога­ют выб­рать­ся из так­си. Мос­то­вая ле­дени­ла его бо­сые но­ги.

Ста­ра­ясь не слиш­ком тя­жело опи­рать­ся на свою строй­ную спут­ни­цу, Лэн­гдон поб­рел по без­людно­му про­ул­ку меж­ду дву­мя вы­соки­ми жи­лыми до­мами. Навс­тре­чу по­тяну­ло ут­ренним ве­тер­ком, взду­ва­ющим его боль­нич­ную со­роч­ку, и Лэн­гдон ощу­тил хо­лод в тех мес­тах, ку­да ве­тер не дол­жен был бы доб­рать­ся.

Ус­по­ко­итель­ное, ко­торое Лэн­гдо­ну вве­ли в ре­ани­мации, ме­шало ему не толь­ко яс­но ви­деть, но и яс­но со­об­ра­жать. Он шел слов­но под во­дой, про­тис­ки­ва­ясь сквозь вяз­кий, тус­клый мир. Си­ена Брукс влек­ла его впе­ред, под­держи­вая с не­ожи­дан­ной си­лой.

— Сту­пень­ки, — под­ска­зала она, и Лэн­гдон по­нял, что они дос­тигли бо­ково­го вхо­да в зда­ние.

Схва­тив­шись за пе­рила и мед­ленно пе­рес­тавляя но­ги, Лэн­гдон кое-как по­тащил­ся вверх. Собс­твен­ное те­ло ка­залось ему не­подъ­ем­ным. Док­тор Брукс не­уто­мимо под­талки­вала его сза­ди. Ког­да они одо­лели крыль­цо, она наб­ра­ла шифр на ржа­вом ко­довом зам­ке, тот про­зудел, и дверь от­во­рилась.

Внут­ри бы­ло не­нам­но­го теп­лее, чем на ули­це, но пос­ле гру­бой бу­лыж­ной мос­то­вой пли­точ­ный пол по­казал­ся бо­сому Лэн­гдо­ну мяг­ким ков­ром. Док­тор Брукс про­вела сво­его спут­ни­ка к кро­шеч­но­му лиф­ту, рыв­ком от­кры­ла раз­движ­ную дверь и су­нула его в ка­бин­ку раз­ме­ром с те­лефон­ную буд­ку. В лиф­те пах­ло си­гаре­тами «MS» — в Ита­лии этот горь­ко­вато-слад­кий аро­мат так же вез­де­сущ, как за­пах све­жего ко­фе эс­прес­со. Вдох­нув его, Лэн­гдон по­чувс­тво­вал, что в го­лове слег­ка про­яс­ни­лось. Док­тор Брукс на­жала кноп­ку, и где-то вы­соко над ни­ми звяк­ну­ли и приш­ли в дви­жение ус­та­лые шес­терни.

На­верх…

Скри­пучая ка­бин­ка дро­жала и виб­ри­рова­ла на хо­ду. Ее сте­ны пред­став­ля­ли со­бой все­го лишь ме­тал­ли­чес­кие сет­ки, и Лэн­гдон ви­дел, как мер­но сколь­зят ми­мо сте­ны са­мой шах­ты. Нес­мотря на по­лубес­созна­тель­ное сос­то­яние Лэн­гдо­на, его хро­ничес­кая кла­ус­тро­фобия ни­куда не ис­чезла.

Не смот­ри.

Он прис­ло­нил­ся к сте­не, ста­ра­ясь от­ды­шать­ся. Ру­ка у не­го бо­лела, и, пог­ля­дев вниз, он уви­дел, что она не­ук­лю­же пе­ревя­зана ру­кавом его тви­дово­го пид­жа­ка. Сам пид­жак, гряз­ный и об­тре­пан­ный, во­лочил­ся по по­лу.

Му­читель­ный стук в вис­ках зас­та­вил Лэн­гдо­на зак­рыть гла­за, и его сно­ва пог­ло­тила чер­но­та. Из нее выс­ту­пило зна­комое ви­дение — по­хожая на ста­тую жен­щи­на в ву­али, с аму­летом и се­реб­ристы­ми, чуть под­ви­тыми во­лоса­ми. Как и преж­де, она сто­яла на бе­регу кро­ваво-крас­ной ре­ки сре­ди кор­ча­щих­ся тел. Она об­ра­тилась к Лэн­гдо­ну, и в ее го­лосе скво­зила моль­ба. Ищи­те, и най­де­те!

Лэн­гдон по­чувс­тво­вал, что дол­жен во что бы то ни ста­ло спас­ти ее… спас­ти всех. Но­ги то­го, кто был за­живо пог­ре­бен вниз го­ловой, бес­силь­но об­мякли… од­на, по­том дру­гая.

Кто вы? — без­звуч­но крик­нул он. Что вам нуж­но?

Ее рос­кошные се­реб­ристые во­лосы зат­ре­пета­ли на го­рячем вет­ру. Вре­мя уже на ис­хо­де, про­шеп­та­ла она, дот­ро­нув­шись до сво­его оже­релья с аму­летом. По­том вдруг вспых­ну­ла сле­пящим стол­пом ог­ня, ко­торый ри­нул­ся че­рез ре­ку и пог­ло­тил их обо­их.

Лэн­гдон зак­ри­чал, и гла­за его ши­роко рас­кры­лись.

На не­го с тре­вогой смот­ре­ла док­тор Брукс.

— Что та­кое?

— Опять гал­лю­цина­ции! — вос­клик­нул Лэн­гдон. — Та же кар­ти­на!

— Жен­щи­на с се­реб­ристы­ми во­лоса­ми? И мер­твые те­ла вок­руг?

Лэн­гдон кив­нул. На лбу у не­го прос­ту­пили ка­пель­ки по­та.

— Это прой­дет, — об­на­дежи­ла его док­тор Брукс, хо­тя ее го­лос то­же слег­ка дро­жал. — На­вяз­чи­вые ви­дения — обыч­ная вещь при ам­не­зии. Та фун­кция моз­га, ко­торая сор­ти­ру­ет и упо­рядо­чива­ет ва­ши вос­по­мина­ния, вре­мен­но на­руше­на, так что все сли­ва­ет­ся в один об­раз.

— Не очень-то при­ят­ный, — за­метил он.

— По­нимаю, но по­ка вы не поп­ра­витесь, ва­ши вос­по­мина­ния бу­дут спу­тан­ны­ми и бес­по­рядоч­ны­ми — прош­лое, нас­то­ящее и во­об­ра­жа­емое в од­ной ку­че. То же са­мое про­ис­хо­дит во сне.

Дер­нувшись, лифт ос­та­новил­ся, и док­тор Брукс тол­кну­ла в сто­рону раз­движ­ную дверь. Они сно­ва пош­ли — те­перь по тем­но­му уз­ко­му ко­ридо­ру. Ми­нова­ли ок­но, за ко­торым смут­но ма­ячи­ли в пер­вых проб­лесках рас­све­та фло­рен­тий­ские кры­ши. В даль­нем кон­це ко­ридо­ра она наг­ну­лась, вы­нула из-под из­му­чен­но­го жаж­дой де­кора­тив­но­го рас­те­ния ключ от квар­ти­ры и от­перла дверь.

Квар­ти­ра бы­ла ма­лень­кая и, су­дя по за­паху, слу­жила аре­ной дол­гой борь­бы меж­ду све­чой с ва­ниль­ным аро­матом и ста­рыми ков­ра­ми. Ме­бель и кар­ти­ны на сте­нах выг­ля­дели убо­го, слов­но хо­зяй­ка ку­пила их на де­шевой рас­про­даже. Док­тор Брукс по­вер­ну­ла ре­гуля­тор тер­моста­та, и ожив­шие ба­тареи ти­хо за­ур­ча­ли.

Ос­та­новив­шись на па­ру се­кунд, она зак­ры­ла гла­за и глу­боко вздох­ну­ла, буд­то при­ходя в се­бя. За­тем по­вер­ну­лась и по­мог­ла Лэн­гдо­ну прой­ти в скром­ную ку­хонь­ку с плас­ти­ковым сто­лом и дву­мя шат­ки­ми стуль­ями.

Лэн­гдон шаг­нул бы­ло к сту­лу — ему не тер­пе­лось сесть, но док­тор Брукс схва­тила его за ру­ку, а дру­гой ру­кой от­кры­ла шкаф­чик. Он был поч­ти пуст… кре­керы, нес­коль­ко па­кети­ков ма­карон, бан­ка ко­ка-ко­лы и пу­зырек с над­писью «NoDoz».

Она дос­та­ла пу­зырек и выт­ряхну­ла Лэн­гдо­ну на ла­донь шесть таб­ле­ток.

— Ко­фе­ин, — объ­яс­ни­ла она. — Для ра­боты в ноч­ную сме­ну, как се­год­ня.

Лэн­гдон су­нул таб­летки в рот и ог­ля­дел­ся, ища, чем их за­пить.

— Жуй­те, — ска­зала она. — Так они быс­трее по­дей­ству­ют и ней­тра­лизу­ют снот­ворное.

Лэн­гдон на­чал же­вать и тут же скри­вил­ся. Таб­летки бы­ли горь­кие — их яв­но по­лага­лось гло­тать це­ликом. Док­тор Брукс от­кры­ла хо­лодиль­ник и про­тяну­ла Лэн­гдо­ну по­чатую бу­тыл­ку ми­нерал­ки. Он с бла­годар­ностью при­ник к гор­лышку.

Ког­да он на­пил­ся, хо­зяй­ка сня­ла с его пра­вой ру­ки им­про­визи­рован­ную по­вяз­ку и по­ложи­ла гряз­ный пид­жак на стол. По­том тща­тель­но ос­мотре­ла ра­ну. Лэн­гдон чувс­тво­вал, как дро­жат ее строй­ные ру­ки, под­держи­ва­ющие его ло­коть.

— Жить бу­дете, — зак­лю­чила она.

Лэн­гдон на­де­ял­ся, что его спа­ситель­ни­ца не слиш­ком пос­тра­дала. Ему труд­но бы­ло да­же по­думать о том, что они се­год­ня вы­нес­ли.

— Док­тор Брукс, — ска­зал он, — нам на­до поз­во­нить ку­да-ни­будь. В кон­суль­ство… в по­лицию. Ку­да-ни­будь.

Она сог­ласно кив­ну­ла.

— А еще не на­до боль­ше на­зывать ме­ня док­тор Брукс. Ме­ня зо­вут Си­ена.

Лэн­гдон кив­нул:

— Спа­сибо. Я Ро­берт. — Пос­ле их сов­мес­тно­го бегс­тва от убий­цы пе­рей­ти с фа­милий на име­на ка­залось впол­не ес­тес­твен­ным. — Вы го­вори­ли, что вы ан­гли­чан­ка?

— Да, по рож­де­нию.

— Что-то я не слы­шу ак­цента.

— Ну и хо­рошо, — от­ве­тила она. — Я его дол­го выт­равля­ла.

Лэн­гдон уже хо­тел бы­ло спро­сить за­чем, но Си­ена жес­том приг­ла­сила его сле­довать за со­бой. Она про­вела его по тес­но­му ко­ридор­чи­ку в ма­лень­кую не­уют­ную ван­ную. Здесь, в зер­ка­ле над ра­кови­ной, Лэн­гдон уви­дел свое от­ра­жение впер­вые пос­ле то­го, как за­метил его в ок­не боль­нич­ной па­латы.

Да уж. Гус­тые тем­ные во­лосы Лэн­гдо­на бы­ли взъ­еро­шены, ус­та­лые гла­за на­литы кровью. Под­бо­родок за­тяну­ло пе­леной ще­тины.

Си­ена по­вер­ну­ла кран и су­нула ра­неную ру­ку Лэн­гдо­на до са­мого лок­тя под ле­дяную во­ду. Ру­ка силь­но за­ныла, но Лэн­гдон, мор­щась, дер­жал ее под стру­ей.

Дос­тав чис­тое по­лотен­це, Си­ена сбрыз­ну­ла его жид­ким ан­ти­бак­те­ри­аль­ным мы­лом.

— Мо­жет, от­верне­тесь?

— Ни­чего. Ме­ня не пу­га­ет вид…

Си­ена при­нялась те­реть что бы­ло сил, и ру­ку Лэн­гдо­на прон­зи­ла ос­трая боль. Он стис­нул зу­бы, что­бы не вскрик­нуть.

— Ин­фекция вам ни к че­му, — ска­зала она, ра­ботая еще энер­гичнее. — Кро­ме то­го, ес­ли хо­тите зво­нить влас­тям, на­до иметь яс­ную го­лову. Для вы­работ­ки ад­ре­нали­на нет средс­тва луч­ше бо­ли.

Лэн­гдон тер­пел эту пыт­ку доб­рых де­сять се­кунд, но по­том все же вы­дер­нул ру­ку. Хва­тит! Прав­да, те­перь он дей­стви­тель­но по­чувс­тво­вал се­бя в то­нусе и из­ба­вил­ся от пос­ледних сле­дов сон­ли­вос­ти; боль в ру­ке окон­ча­тель­но прог­на­ла го­лов­ную.

— От­лично, — ска­зала Си­ена, вык­лю­чая во­ду и про­мокая его ру­ку чис­тым по­лотен­цем. По­том за­ново пе­ревя­зала ему ло­коть, но, по­ка она во­зилась с пе­ревяз­кой, Лэн­гдо­на от­влек­ло толь­ко что за­мечен­ное и очень неп­ри­ят­ное для не­го об­сто­ятель­ство.

Вот уже поч­ти со­рок лет Лэн­гдон но­сил на за­пястье ста­рин­ные кол­лекци­он­ные ча­сы с Мик­ки-Ма­усом — по­дарок ро­дите­лей. Ве­селая мор­дашка Мик­ки и его смеш­но жес­ти­кули­ру­ющие лап­ки каж­дый день на­поми­нали ему о том, что на­до ча­ще улы­бать­ся и что жизнь не зас­лу­жива­ет че­рес­чур серь­ез­но­го от­но­шения.

— Мои ча­сы… — про­бор­мо­тал Лэн­гдон. — Ку­да они де­лись? — Без них он вдруг ощу­тил се­бя не­пол­но­цен­ным. — Они бы­ли на мне, ког­да я при­шел в боль­ни­цу?

Си­ена пос­мотре­ла на не­го с удив­ле­ни­ем, яв­но не по­нимая, по­чему он раз­волно­вал­ся из-за та­кого пус­тя­ка.

— Я ни­каких ча­сов не пом­ню. Ну лад­но, при­води­те се­бя в по­рядок. Че­рез нес­коль­ко ми­нут я вер­нусь, и мы с ва­ми ре­шим, к ко­му об­ра­тить­ся за по­мощью. — Она шаг­ну­ла прочь, но за­меш­ка­лась на по­роге, встре­тив­шись взгля­дом с его от­ра­жени­ем в зер­ка­ле. — А по­ка ме­ня нет, со­ветую вам хо­рошень­ко по­думать, по­чему ко­му-то так силь­но за­хоте­лось вас убить. Сда­ет­ся мне, это пер­вое, о чем вас спро­сят пред­ста­вите­ли влас­ти.

— По­годи­те. Ку­да вы?

— Нель­зя же го­ворить с по­лици­ей по­луго­лым. Поп­ро­бую най­ти вам ка­кую-ни­будь одеж­ду. Мой со­сед при­мер­но од­но­го рос­та с ва­ми. Сей­час он в отъ­ез­де, а я кор­млю его кош­ку. Он у ме­ня в дол­гу.

С эти­ми сло­вами Си­ена ис­чезла.

Ро­берт Лэн­гдон сно­ва по­вер­нулся к кро­шеч­но­му зер­ка­лу над ра­кови­ной и ед­ва уз­нал че­лове­ка, ко­торый воз­зрил­ся на не­го от­ту­да. Кто-то хо­чет ме­ня убить. В моз­гу у не­го опять заз­ву­чало его собс­твен­ное бор­мо­тание, за­писан­ное на плен­ку.

За­рево… за­рево… за­рево…

Он по­шарил в па­мяти, ища под­сказ­ку… хоть ка­кую-ни­будь. Но там бы­ла од­на пус­то­та. Сей­час Лэн­гдон знал лишь то, что он во Фло­рен­ции с пу­левой ра­ной го­ловы.

Вгля­дыва­ясь в свои ус­та­лые гла­за, Лэн­гдон по­думал, а не прос­нется ли он че­рез се­кун­ду-дру­гую в лю­бимом до­маш­нем крес­ле с пус­тым бо­калом из-под джи­на в од­ной ру­ке и «Мер­твы­ми ду­шами» в дру­гой, толь­ко что­бы убе­дить­ся лиш­ний раз, что Го­голя ни в ко­ем слу­чае нель­зя сме­шивать с «Бом­бей­ским сап­фи­ром».

Гла­ва 7

Лэн­гдон сбро­сил с се­бя ок­ро­вав­ленную боль­нич­ную со­роч­ку и об­мо­тал вок­руг та­лии по­лотен­це. Поп­лескав в ли­цо во­дой, он ос­то­рож­но ощу­пал швы на за­тыл­ке. Мес­то бы­ло вос­па­лен­ное, но ког­да он рас­че­сал свои спу­тан­ные во­лосы, ра­на ста­ла прак­ти­чес­ки не­замет­ной. Ко­фе­ино­вые таб­летки уже дей­ство­вали, и ту­ман, оку­тав­ший его соз­на­ние, по­тихонь­ку рас­се­ивал­ся.

Ду­май, Ро­берт. Вспо­минай.

Вдруг сте­ны кро­шеч­ной ван­ной без окон точ­но стис­ну­ли его в сво­ем зам­кну­том прос­транс­тве, и, вый­дя в ко­ридор, он ин­стинктив­но дви­нул­ся к лу­чу ес­тес­твен­но­го све­та, па­да­юще­му из при­от­кры­той две­ри нап­ро­тив. Ком­на­та за ней ока­залась чем-то вро­де обус­тро­ен­но­го на ско­рую ру­ку ка­бине­та: де­шевый стол, по­тер­тый вра­ща­ющий­ся стул, на по­лу стоп­ка-дру­гая кни­жек — и, сла­ва Бо­гу… ок­но.

Лэн­гдон шаг­нул поб­ли­же к днев­но­му све­ту.

Тос­кан­ское сол­нце толь­ко что прос­ну­лось и зо­лоти­ло са­мые вы­сокие баш­ни про­буж­да­юще­гося го­рода — ко­локоль­ню Джот­то, Ба­дию, Бар­джел­ло. Лэн­гдон при­жал­ся лбом к хо­лод­но­му стек­лу. Мар­тов­ский воз­дух, све­жий и прох­ладный, слов­но уси­ливал сол­нечный свет, ко­торый лил­ся из-за гор.

Свет ху­дож­ни­ка — так его на­зыва­ют.

В са­мом сер­дце го­род­ско­го пей­за­жа взды­мал­ся ги­гант­ский ку­пол, об­ли­цован­ный крас­ной че­репи­цей и увен­чанный зо­лоче­ным мед­ным ша­ром, свер­ка­ющим, точ­но ма­як. Ду­омо. Спро­ек­ти­ровав мо­гучий ку­пол для глав­но­го фло­рен­тий­ско­го со­бора, Бру­нел­лески впи­сал свое имя в ис­то­рию ар­хи­тек­ту­ры — и те­перь, спус­тя бо­лее чем пять­сот лет, его тво­рение вы­сотой в 114 мет­ров по-преж­не­му ук­ра­шало цен­траль­ную го­род­скую пло­щадь.

По­чему я очу­тил­ся во Фло­рен­ции?

Для Лэн­гдо­на, страс­тно­го пок­лонни­ка италь­ян­ско­го ис­кусс­тва, этот го­род всег­да был од­ним из са­мых лю­бимых в Ев­ро­пе. На его ули­цах в детс­тве иг­рал Ми­келан­дже­ло, в его ху­дожес­твен­ных мас­тер­ских за­родил­ся италь­ян­ский Ре­нес­санс. Мил­ли­оны ту­рис­тов сте­кались в му­зеи Фло­рен­ции, что­бы нас­ла­дить­ся «Рож­де­ни­ем Ве­неры» Бот­ти­чел­ли, «Бла­гове­щени­ем» Ле­онар­до и глав­ной гор­достью и от­ра­дой всех фло­рен­тий­цев — ста­ту­ей Да­вида.

Ми­келан­дже­лов­ский «Да­вид» оча­ровал Лэн­гдо­на с пер­вой встре­чи. Ког­да-то, еще под­рос­тком, он за­шел в Ака­демию изящ­ных ис­кусств… мед­ленно про­шагал вдоль уг­рю­мой ше­рен­ги не­закон­ченных ми­келан­дже­лов­ских «Ра­бов»… и вдруг ощу­тил, как его взгляд не­воль­но и не­одо­лимо под­ни­ма­ет­ся, при­тяну­тый этим ше­дев­ром вы­сотой в пять с лиш­ним мет­ров. Гран­ди­оз­ность и рель­еф­ная мус­ку­лату­ра Да­вида по­ража­ли поч­ти всех, кто ви­дел это­го ми­фичес­ко­го ге­роя впер­вые, од­на­ко на Лэн­гдо­на про­из­ве­ла на­иболь­шее впе­чат­ле­ние его ге­ни­аль­ная по­за: вос­поль­зо­вав­шись клас­си­чес­ким при­емом под наз­ва­ни­ем «кон­тра­пост», Ми­келан­дже­ло соз­дал ил­лю­зию, что Да­вид, чуть нак­ло­нив­ший­ся впра­во, прак­ти­чес­ки не опи­ра­ет­ся на свою ле­вую но­гу, тог­да как в дей­стви­тель­нос­ти она под­держи­вала со­бой це­лые тон­ны мра­мора.

Бла­года­ря «Да­виду» Лэн­гдон по­лучил пер­вое пред­став­ле­ние о мо­щи, зак­лю­чен­ной в ве­ликих об­разцах скуль­пту­ры. Те­перь он спро­сил се­бя, на­вещал ли сво­его лю­бим­ца в пос­ледние нес­коль­ко дней, но единс­твен­ным дос­тупным ему вос­по­мина­ни­ем ос­та­валось од­но — как он оч­нулся в боль­ни­це и стал сви­дете­лем убий­ства ни в чем не по­вин­но­го вра­ча.

Вдруг на не­го нах­лы­нуло ще­мящее чувс­тво ви­ны. Что же я нат­во­рил?

Стоя у ок­на, он за­метил кра­еш­ком гла­за ле­жащий на сто­ле но­ут­бук. Вне­зап­но его осе­нило: что бы ни про­изош­ло с ним вче­ра ве­чером, об этом уже на­вер­ня­ка со­об­щи­ли в но­вос­тях.

Ес­ли мне удас­тся вый­ти в Ин­тернет, я смо­гу во всем ра­зоб­рать­ся.

Лэн­гдон по­вер­нулся к две­ри и поз­вал хо­зяй­ку.

Ти­шина. Ви­димо, док­тор Брукс все еще ис­ка­ла для не­го одеж­ду.

Не сом­не­ва­ясь, что Си­ена прос­тит ему эту бес­це­ремон­ность, Лэн­гдон от­крыл компь­ютер и вклю­чил его.

Эк­ран ожил — на нем воз­никло го­лубое не­бо с об­лачка­ми, стан­дар­тная зас­тавка опе­раци­он­ной сис­те­мы. Лэн­гдон тут же пе­решел на италь­ян­скую вер­сию «Гуг­ла» и наб­рал в по­ис­ко­вой стро­ке свое имя.

Ви­дели бы ме­ня сей­час мои сту­ден­ты, по­думал он, на­жимая ввод. Лэн­гдон пос­то­ян­но твер­дил им, что­бы они не «гуг­ли­ли» са­мих се­бя — это стран­ное но­вое ув­ле­чение бы­ло по­рож­де­но страс­тным же­лани­ем прос­ла­вить­ся, обу­яв­шим в пос­леднее вре­мя чуть ли не всю аме­рикан­скую мо­лодежь.

На эк­ра­не по­яви­лись ре­зуль­та­ты — сот­ни ссы­лок на Лэн­гдо­на, его кни­ги и лек­ции. Нет, все не то.

Лэн­гдон ог­ра­ничил по­иск руб­ри­кой но­вос­тей.

Воз­никла дру­гая стра­ница: Но­вые ре­зуль­та­ты для «Ро­берт Лэн­гдон».

Ро­берт Лэн­гдон бу­дет под­пи­сывать эк­зем­пля­ры сво­их книг…

Речь Ро­бер­та Лэн­гдо­на на це­ремо­нии вру­чения дип­ло­мов…

Ро­берт Лэн­гдон вы­пус­ка­ет учеб­ник по сим­во­логии для…

Спи­сок был дли­ной в нес­коль­ко стра­ниц, од­на­ко Лэн­гдон не ви­дел в нем ни­чего та­кого, что от­но­силось бы к пос­ледним дням, — и уж точ­но ни­чего та­кого, что мог­ло бы объ­яс­нить его ны­неш­нюю си­ту­ацию. Что слу­чилось вче­ра ве­чером? Лэн­гдон ре­шил про­дол­жать рас­сле­дова­ние и пе­решел на сайт «Фло­рен­тайн» — ан­гло­языч­ной га­зеты, вы­ходя­щей во Фло­рен­ции. Он прог­ля­дел за­голов­ки, раз­дел го­рячих но­вос­тей и по­лицей­ский блог, уз­нав о по­жаре в чь­ей-то квар­ти­ре, о кор­рупци­он­ном скан­да­ле в пра­витель­стве и о це­лом ря­де мел­ких прес­тупле­ний.

Не­уже­ли сов­сем ни­чего?!

Его вни­мание прив­лекла за­мет­ка о го­род­ском чи­нов­ни­ке, ко­торый прош­лым ве­чером скон­чался на Со­бор­ной пло­щади от сер­дечно­го прис­ту­па. Имя чи­нов­ни­ка по­ка не со­об­ща­лось, од­на­ко кри­мина­лом в этом де­ле, по­хоже, и не пах­ло.

На­конец, не зная, что еще пред­при­нять, Лэн­гдон за­шел в свою гар­вард­скую поч­ту и про­верил кор­респон­денцию в рас­че­те на то, что в ней мо­жет со­дер­жать­ся ка­кой-ни­будь по­лез­ный на­мек. Но и там он не на­шел ни­чего, кро­ме обыч­ных пи­сем от кол­лег, сту­ден­тов и дру­зей, по боль­шей час­ти с на­поми­нани­ями о встре­чах, зап­ла­ниро­ван­ных на бу­дущей не­деле.

По­хоже, ник­то и не до­гады­ва­ет­ся, что я у­ехал.

Все боль­ше не­до­уме­вая, Лэн­гдон вык­лю­чил компь­ютер и зак­рыл крыш­ку. Он уже хо­тел отой­ти, но тут его взгляд не­наро­ком упал на угол сто­ла. Там, по­верх стоп­ки ме­дицин­ских жур­на­лов и до­кумен­тов, ле­жал по­ляро­ид­ный сни­мок — Си­ена Брукс и ее бо­рода­тый кол­ле­га, ве­село сме­ющи­еся в боль­нич­ном ко­ридо­ре.

Лэн­гдон взял фо­тог­ра­фию, что­бы по­луч­ше ее рас­смот­реть. Док­тор Мар­ко­ни, по­думал он с горь­ким чувс­твом ви­ны. По­том, воз­вра­щая сни­мок об­ратно, с удив­ле­ни­ем за­метил на вер­ху стоп­ки по­жел­тевший бук­ле­тик — ста­рую прог­рам­мку из лон­дон­ско­го те­ат­ра «Гло­бус». Су­дя по ее об­ложке, там ста­вили шек­спи­ров­ский «Сон в лет­нюю ночь»… поч­ти двад­цать пять лет на­зад.

На прог­рам­мке бы­ло на­писа­но фло­мас­те­ром: «До­рогая, ни­ког­да не за­бывай, что ты чу­до».

Лэн­гдон под­нял прог­рам­мку, и из нее вы­пали нес­коль­ко га­зет­ных вы­резок. Он хо­тел бы­ло вер­нуть их на мес­то, но, от­крыв бук­лет на нуж­ной стра­нице, вдруг за­мер от изум­ле­ния.

С фо­тог­ра­фии на не­го смот­ре­ла де­воч­ка-ак­три­са, ис­полняв­шая роль про­каз­ли­вого эль­фа Па­ка. На вид ей бы­ло не боль­ше пя­ти, а ее свет­ло­воло­сую го­лов­ку ук­ра­шал зна­комый хвос­тик.

Под­пись под фо­то гла­сила: «Рож­де­ние звез­ды».

Ря­дом бы­ла крат­кая би­ог­ра­фия ак­три­сы — вос­торжен­ный рас­сказ о те­ат­раль­ном чу­до-ре­бен­ке, Си­ене Брукс, с заш­ка­лива­ющим ко­эф­фи­ци­ен­том ин­теллек­та. За один ве­чер эта де­воч­ка умуд­ри­лась за­пом­нить сло­ва всех пер­со­нажей пь­есы и на пер­вых ре­пети­ци­ях час­тень­ко под­ска­зыва­ла то­вари­щам за­бытые реп­ли­ки. Сре­ди ув­ле­чений пя­тилет­не­го вун­деркин­да зна­чились скрип­ка, шах­ма­ты, хи­мия и би­оло­гия. Дочь бо­гатых ро­дите­лей из лон­дон­ско­го при­горо­да Блэк­хи­та, де­воч­ка уже ус­пе­ла прос­ла­вить­ся: в воз­расте че­тырех лет она обыг­ра­ла в шах­ма­ты грос­смей­сте­ра и вдо­бавок чи­тала на трех язы­ках.

Бо­же мой, по­думал Лэн­гдон. Си­ена! По­жалуй, это кое-что объ­яс­ня­ет.

Лэн­гдон вспом­нил, что од­ним из са­мых зна­мени­тых вы­пус­кни­ков Гар­варда был вун­деркинд Сол Крип­ке, ко­торый к шес­ти го­дам са­мос­то­ятель­но изу­чил ив­рит, а к две­над­ца­ти про­чел все тру­ды Де­кар­та. Не­дав­но Лэн­гдо­ну до­велось чи­тать и о дру­гом юном фе­номе­не по име­ни Мо­ше Кай Ка­валин — в один­надцать лет он окон­чил кол­ледж со сред­ним бал­лом 4, 0 и стал чем­пи­оном стра­ны по бо­евым ис­кусс­твам, а в че­тыр­надцать опуб­ли­ковал кни­гу под наз­ва­ни­ем «Мы мо­жем».

Лэн­гдон взял дру­гой лис­ток — га­зет­ную статью с фо­тог­ра­фи­ей Си­ены в воз­расте се­ми лет: ГЕ­НИ­АЛЬ­НЫЙ РЕ­БЕНОК ДЕ­МОНС­ТРИ­РУ­ЕТ IQ 208. Он и не знал, что ко­эф­фи­ци­ент ин­теллек­та бы­ва­ет та­ким вы­соким. Ес­ли ве­рить этой статье, Си­ена вир­ту­оз­но иг­ра­ла на скрип­ке, мог­ла за ме­сяц ов­ла­деть инос­тран­ным язы­ком и са­ма изу­чала ана­томию и фи­зи­оло­гию.

Он взгля­нул на сле­ду­ющую вы­рез­ку, те­перь уже из ме­дицин­ско­го жур­на­ла: БУ­ДУЩЕЕ МЫС­ЛИ — НЕ ВСЕ МОЗ­ГИ СОЗ­ДА­НЫ ОДИ­НАКО­ВЫМИ. Здесь то­же бы­ла фо­тог­ра­фия Си­ены — все та­кая же бе­лоб­ры­сая, она сто­яла ря­дом с со­лид­ным ме­дицин­ским ап­па­ратом. В статье при­води­лось ин­тервью с вра­чом, объ­яс­ня­ющим, что ПЭТ-ска­ниро­вание моз­жечка Си­ены вы­яви­ло его фи­зичес­кие от­ли­чия от дру­гих моз­жечков — в ее слу­чае это был бо­лее круп­ный ор­ган бо­лее об­те­ка­емой фор­мы, спо­соб­ный об­ра­баты­вать ви­зу­аль­но-прос­транс­твен­ную ин­форма­цию ме­тода­ми, о ко­торых про­чие лю­ди не име­ют да­же са­мого от­да­лен­но­го пред­став­ле­ния. По мне­нию вра­ча, это фи­зи­оло­гичес­кое пре­иму­щес­тво Си­ены бы­ло ре­зуль­та­том не­обы­чай­но ус­ко­рен­но­го кле­точ­но­го рос­та в ее моз­гу, на­поми­на­юще­го рак — с тем от­ли­чи­ем, что у нее рос­ла доб­ро­качес­твен­ная моз­го­вая ткань, а не вред­ная опу­холе­вая.

Лэн­гдон на­шел вы­рез­ку из га­зеты ка­кого-то ма­лень­ко­го го­род­ка.

ПРОК­ЛЯ­ТИЕ ГЕ­НИ­АЛЬ­НОС­ТИ.

Здесь фо­тог­ра­фии не бы­ло, но рас­ска­зыва­лось о ге­ни­аль­ной де­воч­ке Си­ене Брукс, ко­торая пе­рес­та­ла хо­дить в обыч­ную шко­лу, по­тому что ее зад­разни­ли: слиш­ком уж она от­ли­чалась от дру­гих уче­ников. Ав­тор пи­сал, что ода­рен­ные де­ти час­то ока­зыва­ют­ся в изо­ляции, пос­коль­ку их со­ци­аль­ные на­выки от­ста­ют в раз­ви­тии от ин­теллек­та. По этой при­чине они не­ред­ко под­верга­ют­ся ос­тра­киз­му со сто­роны сверс­тни­ков.

В статье го­вори­лось, что Си­ена сбе­жала из до­ма в воз­расте вось­ми лет и ее не мог­ли ра­зыс­кать це­лых де­сять дней. По­том ее наш­ли в ши­кар­ном лон­дон­ском оте­ле: она прит­во­рилась доч­кой дру­гого пос­то­яль­ца, ук­ра­ла ключ и за­каза­ла се­бе в но­мер ужин за чу­жой счет. Вы­яс­ни­лось, что за ми­нув­шую не­делю она ус­пе­ла про­честь 1600-стра­нич­ную «Ана­томию» Грея. Ког­да по­лицей­ские спро­сили ее, за­чем она чи­та­ет кни­ги по ме­дици­не, она от­ве­тила, что хо­чет ра­зоб­рать­ся со сво­ими моз­га­ми. Что с ни­ми не так?

Лэн­гдо­ну ста­ло очень жаль нес­час­тную де­воч­ку. Ему труд­но бы­ло пред­ста­вить се­бе, до че­го оди­ноким чувс­тву­ет се­бя ре­бенок, ко­торый так силь­но от­ли­ча­ет­ся от сво­их ро­вес­ни­ков. Он сно­ва сло­жил все вы­рез­ки, по­мед­лив, что­бы бро­сить пос­ледний взгляд на пя­тилет­нюю Си­ену в ро­ли Па­ка. С уче­том то­го, в ка­ких сюр­ре­алис­ти­чес­ких об­сто­ятель­ствах они встре­тились нын­че ут­ром, Лэн­гдон не мог не приз­нать, что роль озор­но­го ду­ха, на­вева­юще­го сны, весь­ма под­хо­дит его но­вой зна­комой. Он по­зави­довал пер­со­нажам шек­спи­ров­ской пь­есы — боль­ше все­го ему хо­телось прос­нуть­ся, как они, и об­на­ружить, что все его не­дав­ние прик­лю­чения бы­ли прос­то дур­ным сном.

Ак­ку­рат­но вер­нув вы­рез­ки на мес­то, Лэн­гдон зак­рыл бук­лет, и сно­ва по­пав­ша­яся ему на гла­за над­пись — до­рогая, ни­ког­да не за­бывай, что ты чу­до, — выз­ва­ла у не­го не­ожи­дан­ный прис­туп грус­ти. Он пе­ревел взгляд на зна­комый сим­вол ря­дом с над­писью. Это бы­ла та са­мая древ­негре­чес­кая пик­тограм­ма, ко­торая и те­перь ук­ра­ша­ет боль­шинс­тво те­ат­раль­ных прог­раммок все­го ми­ра, — ри­сунок с 2500-лет­ней ис­то­ри­ей, воп­ло­тив­ший в се­бе всю суть дра­мати­чес­ко­го те­ат­ра.

Le maschere[6].

 

Лэн­гдон смот­рел на при­выч­ные ли­ки Ко­медии и Тра­гедии, гла­зе­ющие на не­го с кар­тонной об­ложки, и вдруг у не­го в ушах раз­да­лось стран­ное гу­дение — как буд­то внут­ри его го­ловы мед­ленно на­тяги­валась ме­тал­ли­чес­кая стру­на. В че­репе взор­ва­лась ос­ле­питель­ная боль. Мас­ки на бук­ле­тике ста­ли рас­плы­вать­ся. Лэн­гдон ох­нул и опус­тился на стул, плот­но заж­му­рив гла­за и сда­вив ла­доня­ми вис­ки.

В пог­ло­тив­шей его ть­ме вновь вспых­ну­ли преж­ние ви­дения… на­вяз­чи­вые, пу­га­юще яр­кие.

Жен­щи­на с се­реб­ристы­ми во­лоса­ми опять зва­ла его из-за кро­ваво-крас­ной ре­ки. Ее от­ча­ян­ные кри­ки прон­за­ли смер­дя­щий воз­дух, пе­рек­ры­вая воп­ли лю­дей, ко­торые би­лись в аго­нии и уми­рали пов­сю­ду, нас­коль­ко хва­тал глаз. Лэн­гдон сно­ва уви­дел тор­ча­щие из зем­ли но­ги с бук­вой «R» — за­копан­ный по по­яс че­ловек ис­ступ­ленно дры­гал ими, пы­та­ясь ос­во­бодить­ся.

Ищи­те, и най­де­те! — кри­чала Лэн­гдо­ну нез­на­ком­ка. Вре­мя уже на ис­хо­де!

Лэн­гдон вновь по­чувс­тво­вал неп­ре­одо­лимое же­лание по­мочь ей… по­мочь всем. Ох­ва­чен­ный ли­хора­доч­ной тре­вогой, он от­клик­нулся на при­зыв та­инс­твен­ной нез­на­ком­ки сво­им кри­ком. Кто вы?!

И опять жен­щи­на под­ня­ла ру­ку и уб­ра­ла ву­аль, от­крыв ли­цо по­рази­тель­ной кра­соты, ко­торое Лэн­гдон уже ви­дел.

Я жизнь, ска­зала она.

Вне­зап­но в не­бе над ней прос­ту­пил ис­по­лин­ский об­раз — жут­кая мас­ка с длин­ным, по­хожим на клюв но­сом и пы­ла­ющи­ми зе­лены­ми гла­зами, ко­торые впе­рили в Лэн­гдо­на свой не­под­вижный взор.

А я — смерть, раз­дался гро­мопо­доб­ный го­лос.

Гла­ва 8

Ве­ки Лэн­гдо­на ми­гом ра­зом­кну­лись, и он ис­пу­ган­но пе­ревел дух. Он все еще си­дел у Си­ены за сто­лом — ру­ки сжи­ма­ют го­лову, сер­дце не­сет­ся вскачь.

Что за чер­товщи­на мне ме­рещит­ся?

Об­ра­зы жен­щи­ны с се­реб­ристы­ми во­лоса­ми и клю­вас­той мас­ки еще не по­мер­кли в его па­мяти. Я жизнь. А я — смерть. Он по­пытал­ся сте­реть эти ви­дения, но они от­ка­зыва­лись ис­че­зать, слов­но их выж­гли в его моз­гу нав­сегда. С ле­жащей на сто­ле прог­рам­мки на не­го по-преж­не­му та­ращи­лись две мас­ки.

Ва­ши вос­по­мина­ния бу­дут спу­тан­ны­ми и бес­по­рядоч­ны­ми, ска­зала ему Си­ена. Прош­лое, нас­то­ящее и во­об­ра­жа­емое в од­ной ку­че.

Лэн­гдон ни­как не мог соб­рать­ся с мыс­ля­ми.

Где-то в квар­ти­ре заз­во­нил те­лефон. Зво­нок был ста­ромод­ный, за­ливис­тый и до­носил­ся с кух­ни.

— Си­ена! — крик­нул Лэн­гдон, под­ни­ма­ясь с мес­та.

Мол­ча­ние. Она еще не вер­ну­лась. Все­го лишь пос­ле двух звон­ков вклю­чил­ся ав­то­от­ветчик.

— Ciao, sono io! — ве­село объ­явил го­лос Си­ены. — Lasciatemi un messaggio e vi richiameró [7].

Раз­дался гу­док, и из ди­нами­ка заз­ву­чал ис­пу­ган­ный жен­ский го­лос с силь­ным вос­точно­ев­ро­пей­ским ак­центом. Он эхом от­да­вал­ся в ко­ридо­ре.

— Си­ена, это Да­нико­ва! Где ты про­падать? Здесь ужас! Твой друг док­тор Мар­ко­ни, он мер­твый! Вся боль­ни­ца пой­ти ку­выр­ком! Сю­да при­ехать по­лиция! Лю­ди го­ворить им, ты убе­жать, что­бы спас­ти па­ци­ент! За­чем?! Он же те­бе ник­то! Те­перь по­лиция хо­теть го­ворить с то­бой! Они смот­реть твой ан­ке­та! Я знать, что там все не так — неп­ра­виль­ный ад­рес, нет но­мер те­лефон, фаль­ши­вый ра­бочий ви­за, — так что се­год­ня они те­бя не най­ти, но ско­ро най­ти! Я хо­теть пре­дуп­ре­дить те­бя. Мне очень жаль, Си­ена!

На этом жен­щи­на да­ла от­бой.

На Лэн­гдо­на на­кати­ла оче­ред­ная вол­на рас­ка­яния. Су­дя по это­му звон­ку, док­тор Мар­ко­ни раз­ре­шил Си­ене ра­ботать в боль­ни­це. По­яв­ле­ние Лэн­гдо­на сто­ило док­то­ру жиз­ни, а Си­ена, под­давшись бла­город­но­му по­рыву и бро­сив­шись спа­сать сво­его па­ци­ен­та, нав­лекла на се­бя серь­ез­ные неп­ри­ят­ности.

Как раз в этот мо­мент в дру­гом кон­це квар­ти­ры гром­ко хлоп­ну­ла дверь.

Она вер­ну­лась.

Нес­коль­ко се­кунд спус­тя из ав­то­от­ветчи­ка по­лил­ся тот же го­лос. «Си­ена, это Да­нико­ва! Где ты про­падать?! »

Лэн­гдон по­ежил­ся, зная, ка­кие но­вос­ти ус­лы­шит Си­ена. По­ка зву­чала за­пись, он быс­тро под­ви­нул на мес­то те­ат­раль­ный бук­ле­тик, за­метая сле­ды сво­его втор­же­ния. По­том прос­коль­знул по ко­ридо­ру в ван­ную, ко­ря се­бя за то, что без спро­су су­нул нос в прош­лое Си­ены.

Еще че­рез де­сять се­кунд в дверь ван­ной ти­хонь­ко пос­ту­чали.

— Я при­нес­ла вам одеж­ду, — ска­зала Си­ена. Ее го­лос сры­вал­ся от вол­не­ния. — Ве­шаю все на руч­ку.

— Боль­шое спа­сибо! — от­клик­нулся Лэн­гдон.

— Ког­да бу­дете го­товы, по­жалуй­ста, при­ходи­те на кух­ню, — до­бави­ла она. — Преж­де чем мы с ва­ми нач­нем ку­да-то зво­нить, я дол­жна по­казать вам кое-что важ­ное.

 

Си­ена ус­та­ло прош­ла по ко­ридо­ру в не­боль­шую спаль­ню. Вы­нув из шка­фа си­ние джин­сы и сви­тер, она от­пра­вилась в при­мыка­ющую к спаль­не ду­шевую.

Гля­дя пря­мо в гла­за собс­твен­но­му от­ра­жению, она под­ня­ла ру­ку, взя­лась за свой уве­сис­тый хвос­тик, по­тяну­ла его вниз — и ста­щила с го­ловы па­рик.

Из зер­ка­ла на нее смот­ре­ла аб­со­лют­но лы­сая трид­ца­тид­вухлет­няя жен­щи­на.


⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒
  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.