Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья



В ЭТОМ МЕС­ТЕ И В ЭТОТ ДЕНЬ

Стр 1 из 34Следующая ⇒


 

Про­лог

Я Тень.

Я бе­гу по от­вержен­но­му се­ленью.

Я спа­са­юсь бегс­твом сквозь ве­ковеч­ный стон.

По бе­регам ре­ки Ар­но я бе­гу, за­дыха­ясь… сво­рачи­ваю вле­во, на ули­цу Кас­телла­ни, и ус­трем­ля­юсь на се­вер в те­ни пор­ти­ков Уф­фи­ци.

Но они по-преж­не­му за мной го­нят­ся.

Они идут по мо­ему сле­ду с не­умо­лимой ре­шимостью, и их ша­ги раз­да­ют­ся все гром­че.

Вот уже ко­торый год длит­ся это прес­ле­дова­ние. Их нас­той­чи­вость зас­та­вила ме­ня скрыть­ся в под­полье… жить в чис­ти­лище… про­зябать под зем­лей, слов­но хто­ничес­кое чу­дище.

Я Тень.

Здесь, на по­вер­хнос­ти, я об­ра­щаю взгляд к се­веру, но не мо­гу отыс­кать пря­мой путь к спа­сению… ибо Апен­нин­ские го­ры зак­ры­ва­ют пер­вый проб­леск за­ри.

Я ми­ную дво­рец, его зуб­ча­тую баш­ню и ча­сы с од­ной стрел­кой… прос­каль­зы­ваю сре­ди ран­них улич­ных тор­говцев на пло­щади Сан-Фи­рен­це с их гру­быми го­лоса­ми и ды­хани­ем, от­да­ющим лам­пре­дот­то[1] и жа­рены­ми олив­ка­ми. Пе­ресе­каю пло­щадь пе­ред Бар­джел­ло, сво­рачи­ваю за­пад­нее, к шпи­лю Ба­дии, и с ма­ху упи­ра­юсь в же­лез­ную ре­шет­ку у ос­но­вания лес­тни­цы.

Здесь на­до, чтоб ду­ша бы­ла твер­да[2].

Я от­во­ряю ре­шет­ча­тую дверь и сту­паю в уз­кий про­ход, зная, что воз­вра­та от­ту­да уже не бу­дет. С тру­дом зас­тавляю свои но­ги, буд­то на­литые свин­цом, пе­ред­ви­гать­ся по ста­рым, вы­щер­блен­ным мра­мор­ным сту­пеням, по спи­рали ве­дущим к не­бу.

Вни­зу слы­шит­ся эхо го­лосов. Они взы­ва­ют ко мне.

Мои прес­ле­дова­тели не от­ста­ют — они уже сов­сем близ­ко.

Они не по­нима­ют, что их ждет… и что я для них сде­лал!

Неб­ла­годар­ная зем­ля! [3]

Я под­ни­ма­юсь, и ме­ня вновь об­сту­па­ют на­вяз­чи­вые ви­дения… те­ла сла­дос­трастни­ков, кор­ча­щи­еся под ог­ненным лив­нем, ду­ши чре­во­угод­ни­ков, то­нущие в не­чис­то­тах, мер­зкие пре­дате­ли, зас­тывшие в ле­дяных тис­ках Са­таны.

Я пре­одо­леваю пос­ледние сту­пени и еле жи­вым вы­бира­юсь на­верх, во влаж­ную ут­реннюю прох­ла­ду. Ки­да­юсь к вы­соко­му, в че­лове­чес­кий рост, па­рапе­ту и смот­рю в щель меж­ду зуб­ца­ми. Да­леко вни­зу прос­терт бла­гос­ло­вен­ный го­род, ко­торый слу­жил мне убе­жищем от тех, кто ме­ня из­гнал.

Их го­лоса зо­вут, приб­ли­жа­ясь. «То, что ты сде­лал, — бе­зумие! »

Бе­зумие по­рож­да­ет бе­зумие.

«Ра­ди люб­ви к Гос­по­ду! — кри­чат они. — Ска­жи нам, где ты его спря­тал! »

Имен­но ра­ди люб­ви к Гос­по­ду я им и не ска­жу.

И вот я стою, заг­нанный в угол, при­жав­шись спи­ной к хо­лод­но­му кам­ню. Они смот­рят в глу­бину мо­их яс­ных зе­леных глаз, и их ли­ца мрач­не­ют — уго­воры сме­ня­ют­ся уг­ро­зами. «Ты зна­ешь, что у нас есть спо­собы. Мы вы­нудим те­бя от­крыть, где оно».

Как раз по­это­му я сей­час здесь, на пол­пу­ти к не­бу.

Без пре­дуп­режде­ния я обо­рачи­ва­юсь и вски­дываю ру­ки, хва­та­юсь за вы­сокий край па­рапе­та, под­тя­гива­юсь и ле­зу ту­да — встаю на ко­лени, по­том на но­ги… ба­лан­си­руя над про­пастью. Яви мне путь сквозь без­дну, мой Вер­ги­лий!

Они рас­те­рян­но бро­са­ют­ся впе­ред, хо­тят схва­тить ме­ня за но­ги, но бо­ят­ся, что я по­теряю рав­но­весие и упа­ду. Те­перь они сно­ва умо­ля­ют ме­ня в ти­хом от­ча­янии, но я уже от­вернул­ся от них. Я знаю, что я дол­жен сде­лать.

По­до мной, в го­ловок­ру­житель­ной да­ли, тя­нут­ся крас­ные че­репич­ные кры­ши — они по­хожи на ог­ненное мо­ре, ос­ве­ща­ющее эту чу­дес­ную стра­ну, по ко­торой не­ког­да бро­дили ги­ган­ты… Джот­то, До­нател­ло, Бру­нел­лески, Ми­келан­дже­ло, Бот­ти­чел­ли.

Я под­ви­га­юсь чуть бли­же к краю.

«Сле­зай! — кри­чат они. — Еще не поз­дно! »

Ах вы, уп­ря­мые не­веж­ды! Не­уж­то вы не ви­дите бу­дуще­го? Не­уж­то не по­нима­ете, как прек­расно мое тво­рение? И как оно не­об­хо­димо?

Я с ра­достью при­несу эту пос­леднюю жер­тву… а за­од­но и унич­то­жу пос­леднюю ва­шу на­деж­ду най­ти ис­ко­мое.

Вы ни за что не оты­щете его вов­ре­мя.

Мо­щен­ная бу­лыж­ни­ком пло­щадь в сот­нях фу­тов по­до мной выг­ля­дит за­ман­чи­вой, слов­но ти­хая га­вань. Ес­ли бы мне еще хоть ка­пель­ку вре­мени… но вре­мя — единс­твен­ное, че­го не ку­пить да­же за все мои нес­метные бо­гатс­тва.

В эти пос­ледние се­кун­ды я ози­раю пло­щадь вни­зу и вдруг оше­лом­ленно за­мираю.

Я ви­жу там твое ли­цо.

Ты смот­ришь на ме­ня из те­ней. Твой взгляд пе­чален, и все же в нем скво­зит бла­гого­вение пе­ред тем, че­го я дос­тиг. Ты по­нима­ешь, что у ме­ня нет вы­бора. Ра­ди люб­ви к че­лове­чес­тву я дол­жен за­щитить свой ше­девр.

Да­же сей­час он рас­тет… вы­жидая… ти­хо по­буль­ки­вая в кро­ваво-крас­ных во­дах, ку­да не смот­рятся све­тила.

И тог­да я от­ры­ваю от те­бя гла­за и ус­трем­ляю их к го­ризон­ту. Стоя вы­соко над этим из­му­чен­ным ми­ром, я воз­но­шу свою зак­лю­читель­ную мо­лит­ву.

Гос­по­ди, пусть мир вспо­мина­ет ме­ня не как чу­довищ­но­го греш­ни­ка, а как дос­тослав­но­го спа­сите­ля — ведь Ты зна­ешь, что та­кова моя ис­тинная роль. Про­шу Те­бя, пусть че­лове­чес­тво пой­мет смысл да­ра, ко­торый я ему ос­тавляю.

Мой дар — бу­дущее.

Мой дар — спа­сение.

Мой дар — Ин­ферно.

За­сим я шеп­чу «аминь»… и со­вер­шаю свой пос­ледний шаг — в без­дну.

Гла­ва 1

Вос­по­мина­ния всплы­ли мед­ленно… как пу­зырь­ки из ть­мы без­донно­го ко­лод­ца.

Та­инс­твен­ная нез­на­ком­ка.

Ро­берт Лэн­гдон смот­рел на нее че­рез ре­ку, бур­ные во­ды ко­торой бы­ли крас­ны от кро­ви. Жен­щи­на сто­яла на дру­гом бе­регу, по­вер­нувшись к не­му, — не­под­вижная, ве­личес­твен­ная. Ее ли­цо бы­ло скры­то ву­алью. В ру­ке она дер­жа­ла го­лубую по­вяз­ку —та­инию, а за­тем под­ня­ла ее, от­да­вая дань ува­жения мо­рю мер­тве­цов у сво­их ног. В воз­ду­хе был раз­лит за­пах смер­ти.

Ищи­те, про­шеп­та­ла жен­щи­на. И най­де­те.

Ее сло­ва буд­то раз­да­лись пря­мо у Лэн­гдо­на в го­лове. «Кто вы? » — крик­нул он, но не ус­лы­шал собс­твен­но­го го­лоса.

Вре­мя уже на ис­хо­де, про­шеп­та­ла она. Ищи­те, и най­де­те.

Лэн­гдон шаг­нул к ре­ке, но по­нял, что не смо­жет пе­рей­ти ее вброд: эти кро­ваво-крас­ные во­ды бы­ли слиш­ком глу­боки. Ког­да он сно­ва под­нял гла­за на нез­на­ком­ку, тел у ее ног ста­ло го­раз­до боль­ше. Те­перь их бы­ли сот­ни, а мо­жет, и ты­сячи — не­кото­рые, еще жи­вые, кор­чи­лись, уми­рая в не­мыс­ли­мых му­ках… из­ви­ва­ясь в язы­ках пла­мени, за­дыха­ясь в экс­кре­мен­тах, по­жирая друг дру­га. Над ре­кой раз­но­сились их стра­даль­чес­кие воп­ли, ум­но­жен­ные эхом.

Нез­на­ком­ка дви­нулась к не­му, про­тянув впе­ред гра­ци­оз­ные ру­ки, точ­но мо­лила о по­мощи.

«Кто вы? » — сно­ва вык­рикнул Лэн­гдон.

В от­вет жен­щи­на под­ня­ла ру­ку и мед­ленно отод­ви­нула ву­аль. Ос­ле­питель­но кра­сивая, она бы­ла стар­ше, чем ожи­дал Лэн­гдон, — на­вер­ное, лет шес­ти­деся­ти или чуть боль­ше, стат­ная и креп­кая, как не­под­властная вре­мени ста­туя. У нее бы­ли во­левой под­бо­родок и глу­бокий про­ник­но­вен­ный взгляд, длин­ные се­реб­ристые ло­коны рас­сы­пались по пле­чам, а на шее ви­сел аму­лет из ля­пис-ла­зури — змея, об­вившая по­сох.

Лэн­гдон по­чувс­тво­вал, что зна­ет ее… и до­веря­ет ей. Но от­ку­да? По­чему?

Она ука­зыва­ла на чьи-то но­ги, тор­ча­щие пе­ред ней из-под зем­ли, — оче­вид­но, они при­над­ле­жали ка­кому-то нес­час­тно­му, за­копан­но­му по по­яс вниз го­ловой.

На его блед­ном бед­ре бы­ла вы­веде­на грязью од­на-единс­твен­ная бук­ва — «R».

Что это зна­чит? — по­думал Лэн­гдон. Мо­жет быть… Ро­берт? Не­уже­ли это я?

По ли­цу жен­щи­ны ни­чего нель­зя бы­ло про­честь. Ищи­те, и най­де­те, пов­то­рила она.

Вне­зап­но вок­руг нее вспых­ну­ло бе­лое си­яние… оно ста­нови­лось все яр­че и яр­че. Все ее те­ло зад­ро­жало круп­ной дрожью, за­тем раз­дался ог­лу­шитель­ный взрыв — и от­ту­да, где она толь­ко что сто­яла, раз­ле­телись во все сто­роны ты­сячи све­товых ос­колков.

Лэн­гдон оч­нулся с кри­ком.

В ком­на­те го­рел свет. Вок­руг ни­кого не бы­ло. В воз­ду­хе рез­ко пах­ло спир­том, и где-то ря­дом раз­ме­рен­но, в такт его сер­дцу, по­пис­ки­вал ме­дицин­ский при­бор. Лэн­гдон по­пытал­ся дви­нуть пра­вой ру­кой, но его ос­та­нови­ла ос­трая боль. Он пос­мотрел вниз и уви­дел, что к его лок­тю прик­реплен ре­зино­вый шланг ка­пель­ни­цы.

Сер­дце его за­билось быс­трее, и при­бор, тут же пус­тившись вдо­гон­ку, за­пищал ча­ще.

Где я? Что про­изош­ло?

За­тылок Лэн­гдо­на гло­дала ту­пая, но­ющая боль. Он ос­то­рож­но под­нял сво­бод­ную ру­ку и поп­ро­бовал на ощупь оп­ре­делить ее ис­точник. Сколь­знув под спу­тан­ные во­лосы, его паль­цы нат­кну­лись на твер­дые бу­гор­ки швов, пок­ры­тых за­пек­шей­ся кровью. Их бы­ло не мень­ше де­сят­ка.

Лэн­гдон зак­рыл гла­за, ста­ра­ясь вспом­нить, в ка­кой пе­реп­лет он уго­дил.

Ни­чего. Пол­ная пус­то­та.

Ду­май.

Ни од­но­го проб­леска.

В дверь то­роп­ли­во во­шел че­ловек в док­тор­ском ха­лате, яв­но встре­вожен­ный учас­тивши­мися сиг­на­лами кар­ди­омо­нито­ра. У не­го бы­ли клоч­кастая бо­рода, гус­тые усы и доб­рые гла­за, из­лу­ча­ющие за­бот­ли­вое теп­ло из-под мох­на­тых бро­вей.

— Что… слу­чилось? — кое-как вы­гово­рил Лэн­гдон. — Я по­пал в ава­рию?

Бо­родач под­нес па­лец к гу­бам, а за­тем выс­ко­чил об­ратно в ко­ридор и крик­нул, под­зы­вая ко­го-то.

Лэн­гдон по­вер­нул го­лову, но в от­вет на это дви­жение ее прон­зи­ла рез­кая боль. Он сде­лал нес­коль­ко глу­боких вдо­хов и вы­дохов, до­жида­ясь, по­ка боль утих­нет. По­том очень мед­ленно и ос­то­рож­но ог­ля­дел свою па­лату, об­став­ленную с ас­ке­тичес­кой прос­то­той.

В па­лате на­ходи­лась толь­ко од­на кро­вать — его. На тум­бочке — ни цве­тов, ни ви­зит­ных кар­то­чек. Не­пода­леку Лэн­гдон уви­дел свою одеж­ду в проз­рачном плас­ти­ковом па­кете. Она бы­ла за­ляпа­на кровью.

Бо­же мой! Дол­жно быть, де­ло серь­ез­ное.

Все так же ос­то­рож­но Лэн­гдон по­косил­ся на ок­но ря­дом с кро­ватью. За ним сто­яла ть­ма. Ночь. На стек­ле ма­ячи­ло толь­ко его собс­твен­ное от­ра­жение — ус­та­лый, мер­твен­но-блед­ный нез­на­комец, опу­тан­ный труб­ка­ми и про­вода­ми, в ок­ру­жении ме­дицин­ских при­боров.

В ко­ридо­ре заз­ву­чали го­лоса, и Лэн­гдон сно­ва пе­ревел взгляд на дверь. Бо­родач вер­нулся, на сей раз в соп­ро­вож­де­нии жен­щи­ны. На вид ей бы­ло чуть за трид­цать — в го­лубой вра­чеб­ной фор­ме, свет­лые во­лосы заб­ра­ны сза­ди в уве­сис­тый хвос­тик.

— Я док­тор Си­ена Брукс, — ска­зала она, улыб­нувшись Лэн­гдо­ну с по­рога. — Се­год­ня я ра­ботаю с док­то­ром Мар­ко­ни.

Лэн­гдон сла­бо кив­нул.

Гиб­кая и вы­сокая, док­тор Брукс пе­ред­ви­галась уве­рен­ным ша­гом спорт­смен­ки. Да­же сво­бод­ная ка­зен­ная одеж­да не мог­ла скрыть гра­ци­оз­ности ее фи­гуры. Нас­коль­ко Лэн­гдон мог су­дить, она аб­со­лют­но не поль­зо­валась кос­ме­тикой, од­на­ко ли­цо ее выг­ля­дело на удив­ле­ние све­жим и глад­ким — его бе­зуп­речность на­руша­ла раз­ве что кро­шеч­ная ро­дин­ка над вер­хней гу­бой. Ее ка­рие гла­за смот­ре­ли на ред­кость про­ница­тель­но, точ­но им до­велось наб­лю­дать мно­го та­кого, с чем ред­ко ус­пе­ва­ют стол­кнуть­ся на жиз­ненном пу­ти лю­ди ее воз­раста.

— Док­тор Мар­ко­ни не слиш­ком хо­рошо го­ворит по-ан­глий­ски, — по­яс­ни­ла она, уса­жива­ясь ря­дом, — по­это­му он поп­ро­сил ме­ня за­пол­нить ва­шу боль­нич­ную кар­ту. — За этим пос­ле­дова­ла оче­ред­ная улыб­ка.

— Спа­сибо, — прох­ри­пел Лэн­гдон.

— Итак, — де­ловым то­ном про­дол­жа­ла она, — ва­ше имя?

Ему приш­лось соб­рать­ся с мыс­ля­ми.

— Ро­берт… Лэн­гдон.

Она пос­ве­тила ему в гла­за ма­лень­ким фо­нари­ком.

— Кем ра­бота­ете?

От­ве­тить на этот воп­рос ока­залось еще труд­нее.

— Я про­фес­сор. Пре­подаю ис­то­рию ис­кусств и сим­во­логию… в Гар­вард­ском уни­вер­си­тете.

Изум­ленная, док­тор Брукс опус­ти­ла фо­нарик. Ее бо­рода­тый кол­ле­га, по­хоже, уди­вил­ся не мень­ше.

— Вы… аме­рика­нец?

Лэн­гдон сму­щен­но по­жал пле­чами.

— Но это же… — Она по­мед­ли­ла. — Вче­ра вы пос­ту­пили к нам без до­кумен­тов. На вас был пид­жак из хар­ри­сов­ско­го тви­да и туф­ли «Со­мер­сет», и мы ре­шили, что вы ан­гли­чанин.

— Я аме­рика­нец, — уве­рил ее Лэн­гдон, не чувс­твуя в се­бе сил объ­яс­нять, по­чему он от­да­ет пред­почте­ние одеж­де хо­роше­го ка­чес­тва.

— У вас что-ни­будь бо­лит?

— Го­лова, — приз­нался Лэн­гдон. Свет фо­нари­ка усу­губил пуль­си­ру­ющую боль у не­го в за­тыл­ке — сла­ва Бо­гу, док­тор Брукс на­конец уб­ра­ла этот инс­тру­мент в кар­ман и взя­ла Лэн­гдо­на за ру­ку, что­бы из­ме­рить ему пульс.

— Вы прос­ну­лись с кри­ком, — ска­зала она. — Пом­ни­те, что вас на­пуга­ло?

В моз­гу Лэн­гдо­на сно­ва мель­кну­ла та стран­ная кар­ти­на — нез­на­ком­ка с ли­цом, скры­тым ву­алью, и гру­ды из­ви­ва­ющих­ся тел вок­руг. Ищи­те, и най­де­те.

— У ме­ня был кош­мар.

— А под­робнее?

Лэн­гдон рас­ска­зал ей.

Док­тор Брукс за­писа­ла что-то в блок­нот. Ли­цо ее ос­та­валось бесс­трас­тным.

— Что, по-ва­шему, мог­ло по­родить столь ус­тра­ша­ющее ви­дение?

Лэн­гдон по­рыл­ся в па­мяти, но вско­ре по­качал го­ловой, ко­торая тут же му­читель­но за­ныла в знак про­тес­та.

— Ну хо­рошо, мис­тер Лэн­гдон, — ска­зала она, про­дол­жая пи­сать. — Еще па­роч­ка стан­дар­тных воп­ро­сов, и хва­тит. Ка­кой се­год­ня день не­дели?

Лэн­гдон на мгно­вение за­думал­ся.

— Суб­бо­та. Я пом­ню, как днем шел по кам­пу­су… мне на­до бы­ло чи­тать ве­чер­ние лек­ции… а по­том… ка­жет­ся, это пос­леднее, что я пом­ню. Я что, упал?

— Мы до это­го дой­дем. Зна­ете, где вы сей­час?

Лэн­гдон по­пытал­ся уга­дать.

— В Мас­са­чусет­ской цен­траль­ной?

Док­тор Брукс сде­лала еще од­ну по­мет­ку в блок­но­те.

— Мо­жем ли мы ко­го-ни­будь к вам выз­вать? Же­ну? Де­тей?

— Ни­кого, — ма­шиналь­но от­ве­тил Лэн­гдон. Он всег­да це­нил оди­ночес­тво и не­зави­симость, ко­торые да­рила ему соз­на­тель­но из­бран­ная хо­лос­тяцкая жизнь, хо­тя дол­жен был приз­нать, что в ны­неш­ней си­ту­ации с удо­воль­стви­ем уви­дел бы пе­ред со­бой зна­комое ли­цо. — Мож­но бы­ло бы со­об­щить кое-ко­му из кол­лег, но в этом нет боль­шой не­об­хо­димос­ти.

Док­тор Брукс уб­ра­ла блок­нот, и к кро­вати по­дошел врач пос­тарше. Пог­ла­живая лох­ма­тые бро­ви, он вы­нул из кар­ма­на ма­лень­кий дик­то­фон­чик и по­казал его док­то­ру Брукс. Та по­нима­юще кив­ну­ла и вновь обер­ну­лась к па­ци­ен­ту.

— Мис­тер Лэн­гдон, ког­да вас к нам при­вез­ли, вы пов­то­ряли что-то сно­ва и сно­ва. — Она взгля­нула на док­то­ра Мар­ко­ни, тот под­нял ру­ку с дик­то­фоном и на­жал кноп­ку.

Вклю­чилась за­пись, и Лэн­гдон ус­лы­шал свой собс­твен­ный нев­нятный го­лос. Зап­ле­та­ющим­ся язы­ком он пов­то­рял од­но и то же сло­во — что-то по­хожее на «за­рево… за­рево… за­рево…»

— По-мо­ему, вы го­вори­те о ка­ком-то за­реве, — ска­зала док­тор Брукс.

Лэн­гдон сог­ла­сил­ся, но боль­ше ни­чего до­бавить не мог. Под прис­таль­ным взгля­дом мо­лодо­го вра­ча ему ста­ло не по се­бе.

— Мо­жет быть, все-та­ки вспом­ни­те, о чем речь? Где-то был по­жар?

Ро­ясь в са­мых даль­них угол­ках па­мяти, Лэн­гдон опять уви­дел ту за­гадоч­ную нез­на­ком­ку. Она сто­яла на бе­регу кро­вавой ре­ки, ок­ру­жен­ная мер­тве­цами. На не­го сно­ва дох­ну­ло труп­ным смра­дом.

И вдруг Лэн­гдо­на зах­лес­тну­ло вне­зап­ное ин­стинктив­ное чувс­тво опас­ности… гро­зящей не толь­ко ему… но и всем лю­дям. По­пис­ки­вание кар­ди­омо­нито­ра рез­ко учас­ти­лось. Мыш­цы Лэн­гдо­на нап­ряглись са­ми со­бой, и он по­пытал­ся сесть.

Док­тор Брукс быс­тро по­ложи­ла ла­донь ему на грудь и зас­та­вила его лечь об­ратно. По­том гля­нула на бо­рода­того вра­ча, тот по­дошел к бли­жай­ше­му сто­лику и стал с чем-то во­зить­ся. Тем вре­менем док­тор Брукс наг­ну­лась к Лэн­гдо­ну и ти­хо за­гово­рила:

— Мис­тер Лэн­гдон, бес­по­кой­ство — обыч­ный сим­птом при моз­го­вых трав­мах, но вам нель­зя вол­но­вать­ся. Не дви­гай­тесь. На­до сбить пульс. Прос­то ле­жите ти­хо и от­ды­хай­те. Все бу­дет хо­рошо. Ва­ша па­мять пос­те­пен­но вос­ста­новит­ся.

Бо­рода­тый вер­нулся и про­тянул ей шприц. Она вве­ла его со­дер­жи­мое в ка­пель­ни­цу, прик­реплен­ную к лок­тю Лэн­гдо­на.

— Лег­кое ус­по­ко­итель­ное, что­бы снять тре­вогу, — по­яс­ни­ла она. — А за­од­но и го­лова прой­дет. — Она вста­ла, со­бира­ясь ухо­дить. — Вы ско­ро поп­ра­витесь, мис­тер Лэн­гдон. А сей­час вам на­до пос­пать. Ес­ли что-ни­будь по­надо­бит­ся, наж­ми­те кно­поч­ку ря­дом с кро­ватью.

Она по­туши­ла свет и уда­лилась вмес­те с бо­рода­чом.

Ле­жа в тем­но­те, Лэн­гдон поч­ти сра­зу по­чувс­тво­вал, как но­вое ле­карс­тво на­чина­ет дей­ство­вать, за­тяги­вая его об­ратно в тот глу­бокий ко­лодец, от­ку­да он сов­сем не­дав­но вы­ныр­нул. Он бо­рол­ся с этим ощу­щени­ем, изо всех сил ста­ра­ясь дер­жать гла­за от­кры­тыми. Поп­ро­бовал сесть, но его те­ло бы­ло слов­но на­лито це­мен­том.

Чуть по­вер­нувшись, Лэн­гдон сно­ва ока­зал­ся ли­цом к ок­ну. Пос­коль­ку те­перь в ком­на­те ца­рил мрак, его собс­твен­ное от­ра­жение в стек­ле ис­чезло, сме­нив­шись ос­ве­щен­ны­ми кон­ту­рами го­род­ских зда­ний. Сре­ди ку­полов и шпи­лей до­мини­рова­ло од­но ве­личес­твен­ное стро­ение. Это бы­ла мо­гучая кре­пость с зуб­ча­тым па­рапе­том, над ко­торой взды­малась сто­мет­ро­вая баш­ня в мас­сивном ка­мен­ном во­рот­ни­ке.

Лэн­гдон так и под­ско­чил на пос­те­ли, и у не­го в го­лове тут же сно­ва вспых­ну­ла об­жи­га­ющая боль. Нес­мотря на му­читель­ный стук в вис­ках, он не сво­дил глаз с баш­ни за ок­ном.

Лэн­гдон прек­расно знал это сред­не­веко­вое со­ору­жение.

Его не­воз­можно бы­ло спу­тать ни с чем дру­гим.

Бе­да бы­ла в том, что оно на­ходи­лось в шес­ти с по­лови­ной ты­сячах ки­ломет­ров от Мас­са­чусет­са.

 

За сте­нами боль­ни­цы, на оку­тан­ной су­мер­ка­ми ули­це Тор­ре­гал­ли, жен­щи­на креп­ко­го сло­жения лег­ко спрыг­ну­ла с мо­тоцик­ла «БМВ» и дви­нулась впе­ред нап­ря­жен­ной по­ход­кой пан­те­ры, выс­ле­жива­ющей до­бычу. Взгляд ее был зо­рок, над под­ня­тым во­рот­ни­ком чер­ной ко­жаной кур­тки тор­ча­ли ши­пы из ко­рот­ко подс­три­жен­ных во­лос. Она про­вери­ла свой пис­то­лет с глу­шите­лем и под­ня­ла гла­за на ок­но, за ко­торым толь­ко что по­гаси­ли свет вы­шед­шие от Лэн­гдо­на вра­чи.

Па­ру ча­сов на­зад ее мис­сия сор­ва­лась из-за очень до­сад­ной по­мехи.

Один нес­час­тный го­лубь про­вор­ко­вал нек­ста­ти — и все пош­ло пра­хом.

Но сей­час она при­еха­ла, что­бы за­кон­чить де­ло.

Гла­ва 2

Я во Фло­рен­ции?!

В го­лове у Ро­бер­та Лэн­гдо­на сту­чало. Он си­дел на боль­нич­ной кро­вати, сно­ва и сно­ва на­жимая кноп­ку звон­ка. Нес­мотря на вве­ден­ный тран­кви­лиза­тор, сер­дце его нес­лось га­лопом.

Ско­ро в ком­на­ту вор­ва­лась док­тор Брукс с под­ска­кива­ющим на бе­гу хвос­ти­ком.

— Что слу­чилось?

Лэн­гдон в изум­ле­нии по­мотал го­ловой.

— Я… в Ита­лии?!

— От­лично! — вос­клик­ну­ла она. — Зна­чит, вспом­ни­ли!

— Нет! — Лэн­гдон ука­зал на вну­шитель­ный си­лу­эт в от­да­лении. — Я уз­нал па­лац­цо Веккьо.

Док­тор Брукс щел­кну­ла вык­лю­чате­лем, и го­род­ской пей­заж за ок­ном ис­чез. За­тем она по­дош­ла к кро­вати и за­гово­рила ти­хим, ус­по­ка­ива­ющим го­лосом:

— Не вол­нуй­тесь, мис­тер Лэн­гдон, для это­го нет ни­каких при­чин. У вас лег­кая ам­не­зия, но док­тор Мар­ко­ни уже убе­дил­ся в том, что ваш мозг фун­кци­они­ру­ет аб­со­лют­но нор­маль­но.

Бо­рода­тый врач то­же при­бежал на зво­нок. Он про­верил по­каза­ния мо­нито­ра, а тем вре­менем его млад­шая кол­ле­га быс­тро объ­яс­ня­ла ему что-то по-италь­ян­ски — Лэн­гдон ра­зоб­рал сло­во agitato, яв­но от­но­сяще­еся к не­му са­мому.

Взвол­но­ван? — сер­ди­то по­думал Лэн­гдон. Ско­рее, оше­лом­лен! Те­перь хлы­нув­ший в его кровь ад­ре­налин бо­рол­ся с ле­карс­твом.

— Что со мной про­изош­ло? — нас­той­чи­во спро­сил он. — Ка­кой се­год­ня день?

— Все в по­ряд­ке, — от­ве­тила док­тор Брукс. — Сей­час ран­нее ут­ро по­недель­ни­ка, во­сем­надца­тое мар­та.

По­недель­ник. Лэн­гдон с тру­дом зас­та­вил се­бя вер­нуть­ся мыс­ля­ми к пос­ледним об­ра­зам, хра­нящим­ся в глу­бине его соз­на­ния — тем­ной, хо­лод­ной, — и сно­ва уви­дел, как он идет в суб­бо­ту по гар­вард­ско­му кам­пу­су чи­тать ве­чер­ние лек­ции. Это бы­ло два дня на­зад? Он по­пытал­ся вспом­нить хоть что-ни­будь от­но­сяще­еся к са­мим лек­ци­ям или то­му, что бы­ло пос­ле, но па­ника толь­ко уси­лилась. Ни­чего. Кар­ди­омо­нитор опять за­пищал быс­трее.

Стар­ший врач по­чесал бо­роду и от­пра­вил­ся нас­тра­ивать обо­рудо­вание, а док­тор Брукс сно­ва при­села ря­дом с Лэн­гдо­ном.

— С ва­ми все бу­дет хо­рошо, — мяг­ко уве­рила его она. — Мы оп­ре­дели­ли у вас рет­роград­ную ам­не­зию — она очень час­то наб­лю­да­ет­ся при трав­мах го­ловы. Вос­по­мина­ния о нес­коль­ких пос­ледних днях мо­гут быть ту­ман­ны­ми или вов­се от­сутс­тво­вать, но не­об­ра­тимых пов­режде­ний нет. — Она сде­лала па­узу. — Пом­ни­те, как ме­ня зо­вут? Я го­вори­ла вам, ког­да вош­ла.

Лэн­гдон на се­кун­ду за­думал­ся.

— Си­ена.

Док­тор Си­ена Брукс.

Она улыб­ну­лась:

— Ви­дите? Но­вые вос­по­мина­ния уже фор­ми­ру­ют­ся.

Го­лова у Лэн­гдо­на бо­лела поч­ти не­выно­симо, и все пред­ме­ты поб­ли­зос­ти нем­но­го рас­плы­вались.

— Что слу­чилось? Как я сю­да по­пал?

— Ду­маю, вам на­до от­дохнуть, а по­том…

— Как я сю­да по­пал?! — крик­нул он, и писк мо­нито­ра сно­ва учас­тился.

— Лад­но, лад­но, ды­шите глуб­же, — ска­зала док­тор Брукс, об­ме­няв­шись нер­вным взгля­дом со сво­им кол­ле­гой. — Сей­час рас­ска­жу. — Ее тон стал го­раз­до серь­ез­нее. — Мис­тер Лэн­гдон, три ча­са на­зад вы по­яви­лись в на­шем при­ем­ном по­кое с кро­вото­чащей ра­ной на го­лове и тут же рух­ну­ли без сил. Ник­то не пред­став­лял се­бе, кто вы та­кой и от­ку­да взя­лись. Вы что-то бор­мо­тали по-ан­глий­ски, по­это­му док­тор Мар­ко­ни поп­ро­сил ме­ня по­мочь. Я из Ан­глии, а здесь ра­ботаю вре­мен­но.

Лэн­гдон по­чувс­тво­вал се­бя так, буд­то оч­нулся внут­ри кар­ти­ны Мак­са Эрн­ста. Ка­кого чер­та ме­ня по­нес­ло в Ита­лию? Лэн­гдон при­ез­жал сю­да раз в два го­да на ис­кусс­тво­вед­ческую кон­фе­рен­цию, но она про­ходи­ла в и­юне, а сей­час был март.

Снот­ворное в его кро­ви по­нем­но­гу де­лало свою ра­боту. Ему ка­залось, что си­ла зем­но­го при­тяже­ния рас­тет с каж­дой се­кун­дой и пы­та­ет­ся про­давить его пря­мо сквозь мат­рас. Лэн­гдон соп­ро­тив­лялся ей, при­под­ни­мая го­лову, ста­ра­ясь не зас­нуть.

Док­тор Брукс нак­ло­нилась впе­ред — те­перь она па­рила над ним, как ан­гел.

— По­жалуй­ста, мис­тер Лэн­гдон, — про­шеп­та­ла она. — При трав­мах го­ловы на­до про­яв­лять осо­бен­ную ос­то­рож­ность в пер­вые двад­цать че­тыре ча­са. Вы дол­жны от­дохнуть, ина­че мо­жете при­чинить се­бе серь­ез­ный вред.

Вдруг раз­да­лось пот­рески­вание, и чей-то го­лос по внут­ренней свя­зи про­из­нес:

— Док­тор Мар­ко­ни!

Бо­рода­тый врач ткнул в кноп­ку на сте­не и отоз­вался:

— Si?

Из пе­рего­вор­но­го ус­трой­ства по­лилась быс­трая италь­ян­ская речь. Лэн­гдон не уло­вил ее смыс­ла, но за­метил, как вра­чи не­до­умен­но пе­рег­ля­нулись. А мо­жет, встре­вожен­но?

— Momento, — ска­зал Мар­ко­ни, об­ры­вая раз­го­вор.

— Что про­ис­хо­дит? — спро­сил Лэн­гдон.

Гла­за док­то­ра Брукс чуть-чуть су­зились.

— Это де­жур­ный ад­ми­нис­тра­тор. Го­ворит, к вам приш­ли.

В ту­мане, оку­тав­шем соз­на­ние Лэн­гдо­на, вспых­нул лу­чик на­деж­ды.

— Очень кста­ти! Мо­жет, этот че­ловек зна­ет, что со мной стряс­лось!

На ли­це док­то­ра Брукс прос­коль­зну­ло сом­не­ние.

— Стран­но, что кто-то из ва­ших зна­комых уже здесь. Мы толь­ко что уз­на­ли ва­ше имя и да­же не ус­пе­ли вас за­регис­три­ровать.

Бо­рясь с дей­стви­ем тран­кви­лиза­тора, Лэн­гдон не­ук­лю­же при­под­нялся и сел.

— Ес­ли ко­му-то из­вес­тно, что я здесь, он мо­жет знать, что слу­чилось!

Док­тор Брукс гля­нула на док­то­ра Мар­ко­ни. Тот не­мед­ленно по­качал го­ловой и пос­ту­чал по сво­им ча­сам. Тог­да она сно­ва обер­ну­лась к Лэн­гдо­ну.

— Мы в ре­ани­маци­он­ном от­де­лении, — по­яс­ни­ла она. — Дос­туп сю­да зап­ре­щен как ми­нимум до де­вяти ут­ра. Сей­час док­тор Мар­ко­ни вый­дет и уз­на­ет, кто ваш по­сети­тель и что ему нуж­но.

— А как нас­чет то­го, что нуж­но мне? — воз­му­тил­ся Лэн­гдон.

Док­тор Брукс тер­пе­ливо улыб­ну­лась и по­низи­ла го­лос, прид­ви­нув­шись бли­же.

— Мис­тер Лэн­гдон, вам еще не все из­вес­тно о прош­лом ве­чере… о том, что с ва­ми слу­чилось. И преж­де чем го­ворить с кем бы то ни бы­ло, вам сле­ду­ет уз­нать все об­сто­ятель­ства — на мой взгляд, это бу­дет спра­вед­ли­во. К со­жале­нию, вы еще не нас­толь­ко оп­ра­вились, что­бы…

— Ка­кие еще об­сто­ятель­ства?! — Лэн­гдон пос­та­рал­ся сесть пря­мее. Ему ме­шала труб­ка ка­пель­ни­цы, а те­ло как буд­то ве­сило ки­лог­раммов двес­ти. — Я знаю толь­ко, что я во Фло­рен­ции, в боль­ни­це, и при­шел сю­да, бор­мо­ча про ка­кое-то за­рево…

Вне­зап­но его по­рази­ла страш­ная мысль.

— А мо­жет, я ус­тро­ил по­жар? — спро­сил он. — Ска­жите, из-за ме­ня ник­то не по­гиб?

— Нет-нет, — от­ве­тила док­тор Брукс. — На этот счет мо­жете не вол­но­вать­ся.

— Тог­да что? — нас­та­ивал Лэн­гдон, пе­рево­дя взгляд с од­но­го вра­ча на дру­гого. — Я имею пра­во знать, что про­ис­хо­дит!

Нас­ту­пило дол­гое мол­ча­ние, и на­конец док­тор Мар­ко­ни не­хотя кив­нул сво­ей оба­ятель­ной мо­лодой кол­ле­ге. Та вздох­ну­ла и прид­ви­нулась бли­же к кро­вати Лэн­гдо­на.

— Ну хо­рошо, я рас­ска­жу вам все, что знаю… а вы бу­дете слу­шать спо­кой­но, до­гово­рились?

Лэн­гдон под­твер­дил свое сог­ла­сие кив­ком. При этом его го­лову сно­ва прон­зи­ла ос­трая боль, но он так жаж­дал объ­яс­не­ний, что да­же не об­ра­тил на нее вни­мания.

— Нач­нем с то­го, что… ва­ша ра­на не бы­ла ре­зуль­та­том ава­рии.

— Рад это слы­шать.

— По­годи­те ра­довать­ся. Де­ло в том, что в вас стре­ляли.

Ре­гис­тра­тор пуль­са Лэн­гдо­на за­пищал ско­рее.

— Про­шу про­щения?

Док­тор Брукс за­гово­рила ров­но, но быс­тро:

— Пу­ля оца­рапа­ла вам за­тылок и, по всей ве­ро­ят­ности, выз­ва­ла сот­ря­сение моз­га. Вам очень по­вез­ло, что вы ос­та­лись жи­вы. Еще бы на дюйм глуб­же, и… — Она по­кача­ла го­ловой.

Лэн­гдон изум­ленно ус­та­вил­ся на нее. Кто-то в ме­ня стре­лял?

Сна­ружи пос­лы­шались сер­ди­тые го­лоса — там яв­но раз­го­рел­ся спор. По­хоже, при­шед­ший к Лэн­гдо­ну гость не хо­тел ждать. Поч­ти сра­зу Лэн­гдон ус­лы­шал, как с трес­ком рас­пахну­лась тя­желая дверь, ве­дущая из вес­ти­бюля. По­том в ко­ридо­ре по­казал­ся чей-то си­лу­эт.

Это бы­ла жен­щи­на, с ног до го­ловы об­ла­чен­ная в чер­ную ко­жу, креп­кая и под­тя­нутая, с во­лоса­ми, скле­ен­ны­ми в ши­пы. Она шла лег­ко, слов­но не ка­са­ясь но­гами по­ла, и нап­равля­лась пря­мо к па­лате Лэн­гдо­на.

Док­тор Мар­ко­ни мгно­вен­но встал на по­роге от­кры­той две­ри, прег­раждая путь дер­зкой по­сети­тель­ни­це.

— Ferma! [4] — вос­клик­нул он, вы­тянув впе­ред рас­кры­тую ла­донь, как по­лицей­ский.

Не за­мед­ляя ша­га, нез­на­ком­ка вы­нула из-под кур­тки пис­то­лет с глу­шите­лем. Она при­цели­лась пря­мо в грудь док­то­ру и выс­тре­лила.

Раз­дался нег­ромкий хло­пок.

На гла­зах у ох­ва­чен­но­го ужа­сом Лэн­гдо­на док­тор Мар­ко­ни по­пятил­ся на­зад и упал на пол, схва­тив­шись за грудь. На его бе­лом ха­лате рас­плы­лось кро­вавое пят­но.

Гла­ва 3

В пя­ти ми­лях от по­бережья Ита­лии ях­та-люкс «Мен­да­ций» — семь­де­сят два мет­ра по па­лубе — лег­ко рас­се­кала пред­рас­свет­ную дым­ку над плав­но бе­гущи­ми вол­на­ми Ад­ри­ати­ки. Об­те­ка­емый кор­пус ях­ты был вык­ра­шен в си­нева­то-се­рый цвет, бла­года­ря че­му она выг­ля­дела су­рово, как во­ен­ное суд­но.

При це­не в 300 мил­ли­онов дол­ла­ров эта быв­шая иг­рушка для бо­гачей бы­ла снаб­же­на все­ми обыч­ны­ми ат­ри­бута­ми ком­форта — спа, бас­сей­ном, ки­ноза­лом, не­боль­шой суб­ма­риной и вер­то­лет­ной пло­щад­кой. Од­на­ко ны­неш­не­го вла­дель­ца ях­ты, ку­пив­ше­го ее пять лет на­зад, ма­ло ин­те­ресо­вала вся эта рос­кошь, и он сра­зу же очис­тил от нее боль­шую часть ко­рабель­ных от­се­ков, вза­мен раз­местив в них на­чинен­ный пе­редо­вой элек­тро­никой и за­щищен­ный ос­винцо­ван­ны­ми пе­ребор­ка­ми центр уп­равле­ния.

Ос­на­щен­ная тре­мя собс­твен­ны­ми ка­нала­ми спут­ни­ковой свя­зи и сетью на­зем­ных рет­ран­сля­ци­он­ных стан­ций, цен­траль­ная дис­петчер­ская «Мен­да­ция» име­ла штат чис­ленностью при­мер­но в две дю­жины сот­рудни­ков — тех­ни­ков, ана­лити­ков, ко­ор­ди­нато­ров, — ко­торые жи­ли на бор­ту и под­держи­вали неп­ре­рыв­ный кон­такт со все­ми опе­ратив­ны­ми цен­тра­ми ор­га­низа­ции, на­ходя­щими­ся на су­ше.

Служ­ба бе­зопас­ности ко­раб­ля сос­то­яла из не­боль­шой груп­пы спе­ци­алис­тов, про­шед­ших во­ен­ную под­го­тов­ку, и рас­по­лага­ла дву­мя сис­те­мами об­на­руже­ния ра­кет и це­лым ар­се­налом са­мого сов­ре­мен­но­го ору­жия. Вмес­те с по­вара­ми, убор­щи­ками и про­чей об­слу­гой на бор­ту нас­чи­тыва­лось чуть боль­ше со­рока че­ловек.

Фак­ти­чес­ки «Мен­да­ций» пред­став­лял со­бой пе­ред­вижное офис­ное зда­ние, из ко­торо­го вла­делец ях­ты уп­равлял сво­ей им­пе­ри­ей.

Из­вес­тный сво­им под­чи­нен­ным прос­то как «шеф», это был ма­лень­кий су­хоща­вый че­лове­чек с гус­тым за­гаром и глу­боко по­сажен­ны­ми гла­зами. Его неб­роская внеш­ность и ре­шитель­ная по­вад­ка как нель­зя луч­ше со­от­ветс­тво­вали об­ра­зу биз­несме­на, на­жив­ше­го ог­ромные ка­пита­лы пу­тем тай­но­го ока­зания осо­бых ус­луг са­мым раз­ным лю­дям, сре­ди ко­торых по­пада­лись и весь­ма сом­ни­тель­ные лич­ности.

Его на­зыва­ли по-раз­но­му — без­душным на­ем­ни­ком, се­яте­лем гре­ха, по­соб­ни­ком Дь­яво­ла, — но он не был ни тем, ни дру­гим, ни треть­им. Шеф все­го лишь да­вал сво­им кли­ен­там воз­можность удов­летво­рить свои ам­би­ции и дос­тичь же­ла­емо­го без неп­ри­ят­ных пос­ледс­твий; то, что че­лове­чес­тво гре­хов­но от при­роды, бы­ло не его за­ботой.

Нес­мотря на уп­ре­ки его ху­лите­лей и про­тив­ни­ков, мо­раль­ное кре­до ше­фа всег­да ос­та­валось твер­дым как ска­ла. Он воз­двиг свою ре­пута­цию — и весь свой Кон­сорци­ум — на двух зо­лотых пра­вилах.

Ни­ког­да не да­вай обе­щания, ко­торо­го не мо­жешь сдер­жать.

И ни­ког­да не лги кли­ен­ту.

Вот и все.

За всю свою про­фес­си­ональ­ную карь­еру шеф ни ра­зу не на­рушил обе­щания и не по­шел на по­пят­ный. Его сло­во бы­ло на­деж­ным — аб­со­лют­ной га­ран­ти­ей, — и хо­тя по­рой ему при­ходи­лось со­жалеть о зак­лю­чении не­кото­рых кон­трак­тов, воп­рос о том, что­бы их ра­зор­вать, да­же не под­ни­мал­ся.

Этим ут­ром, вый­дя на у­еди­нен­ный бал­кончик сво­ей ка­юты, шеф оки­нул взгля­дом по­дер­ну­тое ба­раш­ка­ми мо­ре и по­пытал­ся прог­нать то­чив­шее его дур­ное пред­чувс­твие.

Ре­шения, при­нятые в прош­лом, тво­рят на­ше нас­то­ящее.

Те ре­шения, ко­торые шеф при­нимал в прош­лом, не раз за­води­ли его на са­мые опас­ные мин­ные по­ля, но он всег­да вы­бирал­ся от­ту­да нев­ре­димым. Од­на­ко се­год­ня, гля­дя на да­лекие огонь­ки италь­ян­ско­го бе­рега, он ощу­щал неп­ри­выч­ное бес­по­кой­ство.

Год на­зад, на этой са­мой ях­те, он при­нял ре­шение, пос­ледс­твия ко­торо­го те­перь гро­зили по­губить все, что он соз­дал. Я сог­ла­сил­ся ока­зать ус­лу­гу не то­му че­лове­ку. Тог­да он ни­как не мог это­го пре­дуга­дать, но те­перь его дав­ний прос­чет пов­лек за со­бой це­лый шквал неп­редви­ден­ных уг­роз, вы­нудив ше­фа от­пра­вить на за­дание часть сво­их луч­ших аген­тов и раз­ре­шить им пус­кать в ход лю­бые средс­тва, что­бы удер­жать его мо­гучую фло­тилию на пла­ву.

Сей­час шеф с осо­бен­ной тре­вогой до­жидал­ся из­вестий от од­но­го из этих аген­тов.

Вай­ен­та, по­думал он, пред­ста­вив се­бе эту креп­кую опе­ратив­ни­цу с «ежи­ком» из ши­пов. Вай­ен­та, ко­торая до это­го слу­жила ему бе­зуп­речно, прош­лым ве­чером со­вер­ши­ла край­не серь­ез­ную ошиб­ку. Из-за это­го пос­ледние шесть ча­сов прев­ра­тились в нас­то­ящий ха­ос, в от­ча­ян­ную борь­бу за то, что­бы вос­ста­новить кон­троль над си­ту­аци­ей.

Вай­ен­та за­яви­ла, что ей прос­то не по­вез­ло — что в ее ошиб­ке ви­новат го­лубь, ко­торый за­вор­ко­вал нек­ста­ти.

Од­на­ко шеф не ве­рил в ве­зение. Все его дей­ствия стро­ились на том, что­бы из­бе­жать слу­чай­нос­тей и ус­тра­нить риск. Шеф как ник­то умел кон­тро­лиро­вать про­ис­хо­дящее — пред­ви­деть все ва­ри­ан­ты, рас­счи­тать лю­бую ре­ак­цию и нап­ра­вить со­бытия в рус­ло, ве­дущее к же­ла­емо­му ис­хо­ду. За его пле­чами был блес­тя­щий спи­сок тай­ных ус­пе­хов и по­бед; имен­но это обес­пе­чива­ло ему пот­ря­са­ющую кли­ен­ту­ру, ку­да вхо­дили мил­ли­ар­де­ры, из­вес­тные по­лити­ки, шей­хи и да­же це­лые пра­витель­ства.

Звез­ды, ви­сев­шие у вос­точно­го го­ризон­та, на­чали рас­тво­рять­ся в пер­вых проб­лесках рас­све­та. Шеф сто­ял на па­лубе и тер­пе­ливо ждал от Вай­ен­ты со­об­ще­ния о том, что ее мис­сия за­вер­ши­лась в точ­ном со­от­ветс­твии с пла­ном.

Гла­ва 4

На мгно­вение Лэн­гдо­ну по­чуди­лось, что вре­мя зас­ты­ло на мес­те.

Док­тор Мар­ко­ни ле­жал на по­лу без дви­жения, из его гру­ди ли­лась кровь. Бо­рясь с дей­стви­ем тран­кви­лиза­тора, Лэн­гдон под­нял гла­за на за­тяну­тую в чер­ное убий­цу, ко­торая еще ша­гала по ко­ридо­ру, — те­перь ее от­де­ляли от рас­кры­той две­ри все­го нес­коль­ко мет­ров. Приб­ли­жа­ясь к по­рогу, она пос­мотре­ла на Лэн­гдо­на и быс­тро вски­нула пис­то­лет… це­лясь ему в го­лову.

Я сей­час ум­ру, по­думал Лэн­гдон. Пря­мо здесь, че­рез счи­тан­ные се­кун­ды.

Гро­хот, раз­давший­ся в ма­лень­кой ком­на­те, был ог­лу­шите­лен.

Лэн­гдон сжал­ся в ко­мок, уве­рен­ный, что в не­го выс­тре­лили, но ис­точни­ком шу­ма бы­ло вов­се не ору­жие не­из­вес­тной на­лет­чи­цы. Ока­зыва­ет­ся, это грох­ну­ла тя­желая ме­тал­ли­чес­кая дверь па­латы: док­тор Брукс бро­силась на нее всем те­лом, зах­лопну­ла ее и тут же за­пер­ла на за­мок. По­том по­вер­ну­лась с рас­ши­рен­ны­ми от стра­ха гла­зами, опус­ти­лась на кор­точки ря­дом с за­литым кровью кол­ле­гой и ста­ла на­щупы­вать его пульс. Док­тор Мар­ко­ни каш­ля­нул, и изо рта у не­го вып­лесну­лась кровь, ко­торая стек­ла по ще­ке на его гус­тую бо­роду. За­тем он об­мяк.

— Enrico, no! Ti prego! [5] — вос­клик­ну­ла она.

Же­лез­ная дверь заз­ве­нела под гра­дом осы­пав­ших ее сна­ружи пуль. В ко­ридо­ре пос­лы­шались ис­пу­ган­ные воп­ли.

Ка­ким-то об­ра­зом те­ло Лэн­гдо­на приш­ло в дви­жение — па­ника и ин­стинкт са­мосох­ра­нения взя­ли верх над снот­ворным.

Ког­да он не­ук­лю­же вы­караб­ки­вал­ся из кро­вати, его пра­вую ру­ку на сги­бе лок­тя обож­гла рез­кая боль. На мгно­вение Лэн­гдо­ну по­каза­лось, что в не­го уго­дила пу­ля, нас­квозь про­бив­шая дверь, но, опус­тив гла­за, он уви­дел, что это лоп­ну­ла труб­ка, иду­щая от ка­пель­ни­цы. Ее об­ры­вок тор­чал у не­го из ру­ки, и от­ту­да уже стру­илась теп­лая кровь.

Те­перь ту­ман в его го­лове пол­ностью рас­се­ял­ся.

При­сев ря­дом с те­лом Мар­ко­ни, док­тор Брукс про­дол­жа­ла ис­кать у не­го пульс, и на ее гла­зах на­буха­ли сле­зы. По­том, как буд­то внут­ри у нее щел­кнул вык­лю­чатель, она вско­чила и по­вер­ну­лась к Лэн­гдо­ну. Вы­раже­ние ее ли­ца из­ме­нилось бук­валь­но в од­но мгно­вение, и он уви­дел на нем спо­кой­ную сос­ре­дото­чен­ность опыт­но­го вра­ча «ско­рой по­мощи», ко­торый, нес­мотря на свою мо­лодость, при­вык справ­лять­ся с чрез­вы­чай­ны­ми си­ту­аци­ями.

— За мной! — ско­ман­до­вала она.

Схва­тив Лэн­гдо­на за ру­ку, док­тор Брукс по­тащи­ла его в дру­гой ко­нец ком­на­ты. Под зву­ки выс­тре­лов и про­дол­жа­ющей­ся су­мато­хи в ко­ридо­ре Лэн­гдон ко­вылял за ней на нет­вердых но­гах. Соз­на­ние у не­го бы­ло яс­ным, но на­чинен­ное ле­карс­тва­ми те­ло слу­шалось пло­хо. Ну же, ше­велись! Пли­точ­ный пол хо­лодил его бо­сые ступ­ни, а тон­кая ка­зен­ная со­роч­ка еле дос­та­вала до ко­лен — вид­но, в боль­ни­це не наш­лось та­кой, ко­торая бы­ла бы впо­ру па­ци­ен­ту его рос­та, метр во­семь­де­сят с лиш­ним. Он чувс­тво­вал, как кровь со­чит­ся из про­дыряв­ленной ве­ны и сте­ка­ет в ла­донь.

Пу­ли по-преж­не­му ба­раба­нили по тя­желой две­ри, и док­тор Брукс бес­це­ремон­но втол­кну­ла Лэн­гдо­на в ма­лень­кую убор­ную. Уже го­товая пос­ле­довать за ним, она вдруг ос­та­нови­лась, бро­силась на­зад и схва­тила с ку­шет­ки его за­ляпан­ный кровью тви­довый пид­жак.

Да черт с ним, с этим ба­рах­лом!

Вер­нувшись с пид­жа­ком в ру­ках, она быс­тро за­пер­ла дверь в убор­ную. Ров­но в тот же миг ос­новная дверь в па­лату, ко­торую они толь­ко что по­кину­ли, с трес­ком рас­пахну­лась.

Мо­лодая жен­щи­на не по­теря­ла са­мо­об­ла­дания. Она жи­во пе­ресек­ла кро­шеч­ную убор­ную, рыв­ком от­кры­ла вто­рую дверь и вы­вела Лэн­гдо­на в со­сед­нюю па­лату. Под гро­хот от­да­ющих­ся эхом выс­тре­лов док­тор Брукс выг­ля­нула на­ружу и, быс­тро схва­тив Лэн­гдо­на за ру­ку, пе­рета­щила его че­рез ко­ридор на лес­тнич­ную пло­щад­ку. От этой вне­зап­ной су­еты у Лэн­гдо­на зак­ру­жилась го­лова; он чувс­тво­вал, что мо­жет по­терять соз­на­ние в лю­бой мо­мент.

Сле­ду­ющие пят­надцать се­кунд пром­ча­лись как в ту­мане, — Лэн­гдон бе­жал вниз по лес­тни­це… спо­тыка­ясь… па­дая… В го­лове сту­чало слов­но мо­лотом. Все вок­руг те­перь рас­плы­валось еще силь­нее, а мыш­цы его бы­ли вя­лыми и ре­аги­рова­ли на ко­ман­ды моз­га с яв­ным опоз­да­ни­ем.

По­том ему в ли­цо пах­ну­ло хо­лодом.

Я на ули­це.

Ког­да док­тор Брукс во­лок­ла Лэн­гдо­на по тем­но­му пе­ре­ул­ку прочь от зда­ния боль­ни­цы, он нас­ту­пил на что-то ос­трое и рух­нул, боль­но уда­рив­шись о мос­то­вую. Его спут­ни­ца по­мог­ла ему встать на но­ги, по­мянув не­доб­рым сло­вом снот­ворное, ко­торым его на­пич­ка­ли.

Уже в са­мом кон­це пе­ре­ул­ка Лэн­гдон сно­ва спот­кнул­ся. На этот раз она не ста­ла его под­ни­мать и выс­ко­чила на ули­цу, гром­ко ок­ли­кая ко­го-то вда­леке. Лэн­гдон за­метил тус­клый зе­леный ого­нек так­си пе­ред вхо­дом в боль­ни­цу. Ма­шина не дви­галась — оче­вид­но, шо­фер зад­ре­мал. Док­тор Брукс про­дол­жа­ла от­ча­ян­но кри­чать и ма­хать ру­ками. На­конец фа­ры ав­то­моби­ля за­горе­лись, и он ле­ниво по­катил в их сто­рону.

По­зади Лэн­гдо­на, в пе­ре­ул­ке, с шу­мом рас­пахну­лась дверь и пос­лы­шал­ся быс­тро приб­ли­жа­ющий­ся то­пот. Ог­ля­нув­шись, Лэн­гдон уви­дел бе­гущую к ним тем­ную фи­гуру. Он по­пытал­ся встать на но­ги, но док­тор Брукс уже сгреб­ла его в охап­ку и ста­ла за­пихи­вать в подъ­ехав­ший «фи­ат». Кое-как втол­кнув его ту­да, так что он очу­тил­ся на­поло­вину на зад­нем си­денье, на­поло­вину на по­лу, она ныр­ну­ла внутрь сле­дом за ним и зах­лопну­ла двер­цу.

Шо­фер с зас­панны­ми гла­зами обер­нулся и изум­ленно ус­та­вил­ся на стран­ную па­роч­ку, толь­ко что вва­лив­шу­юся в его так­си, — свет­ло­воло­сую мо­лодую жен­щи­ну в ме­дицин­ской фор­ме и муж­чи­ну в изод­ранной боль­нич­ной со­роч­ке, с кро­вото­чащей ру­кой. Он уже хо­тел бы­ло ска­зать им, что­бы они уби­рались из его ма­шины к чер­то­вой ма­тери, но тут бо­ковое зер­каль­це раз­ле­телось на мел­кие кус­ки. Из пе­ре­ул­ка выс­ко­чила жен­щи­на в чер­ной ко­же и на­вела на них пис­то­лет. Раз­дался ши­пящий хло­пок, но док­тор Брукс ус­пе­ла схва­тить Лэн­гдо­на за шею и приг­нуть ему го­лову. Зад­нее стек­ло раз­ле­телось вдре­без­ги, осы­пав их дож­дем ос­колков.

Шо­феру не по­надо­билось до­пол­ни­тель­ных уго­воров. Он вы­жал пе­даль га­за, и так­си сор­ва­лось с мес­та.

Лэн­гдон ба­лан­си­ровал на гра­ни об­мо­рока. Кто-то пы­та­ет­ся ме­ня убить?

Ког­да они свер­ну­ли за угол, док­тор Брукс вып­ря­милась и взя­ла Лэн­гдо­на за ок­ро­вав­ленную ру­ку. Труб­ка не­ук­лю­же тор­ча­ла из ра­ны на сги­бе его лок­тя.

— Смот­ри­те в ок­но, — ве­лела она.

Лэн­гдон пос­лу­шал­ся. Сна­ружи про­носи­лись ми­мо приз­рачные мо­гиль­ные па­мят­ни­ки. По­чему-то ка­залось впол­не ло­гич­ным, что они про­ез­жа­ют клад­би­ще. Лэн­гдон по­чувс­тво­вал, как паль­цы его спут­ни­цы ак­ку­рат­но на­щупы­ва­ют об­ры­вок труб­ки, — и тут, без пре­дуп­режде­ния, она рез­ко вы­дер­ну­ла его вмес­те с иг­лой.

Жгу­чая боль прон­зи­ла Лэн­гдо­на от лок­тя до са­мого за­тыл­ка. Он ощу­тил, как гла­за его за­кати­лись, а по­том все вок­руг по­мер­кло.

Гла­ва 5

Прон­зи­тель­ный те­лефон­ный зво­нок зас­та­вил ше­фа отор­вать взгляд от мир­ной дым­ки над Ад­ри­ати­кой, и он быс­тро вер­нулся в свою обо­рудо­ван­ную под офис ка­юту.

Дав­но по­ра, по­думал он, пред­вку­шая доб­рые вес­ти.

Компь­ютер­ный эк­ран на сто­ле вспых­нул, со­об­щая ему, что пос­ту­пил вы­зов со швед­ско­го те­лефо­на «Сек­тра тай­гер экс-эс», ис­поль­зу­юще­го шиф­ро­вание ре­чи. Преж­де чем по­пасть на ко­рабль, сиг­нал был пе­ре­ад­ре­сован че­рез че­тыре не­от­сле­жива­емых ком­му­тато­ра.

Он на­дел на­уш­ни­ки.

— Шеф слу­ша­ет, — мед­ленно и внят­но про­из­нес он. — Го­вори­те.

— Это Вай­ен­та, — от­ве­тили ему.

Шеф уло­вил в ее го­лосе не­обыч­ную нер­возность. Опе­ратив­ни­ки ред­ко свя­зыва­лись с ним нап­ря­мую и еще ре­же ос­та­вались у не­го на служ­бе пос­ле та­ких серь­ез­ных про­валов, как прош­лой ночью. Од­на­ко для ус­тра­нения кри­зиса ше­фу тре­бовал­ся агент на мес­те, а ни­кого луч­ше Вай­ен­ты все рав­но бы­ло не най­ти.

— Есть но­вос­ти, — ска­зала Вай­ен­та.

Шеф мол­чал, до­жида­ясь про­дол­же­ния.

Ког­да она за­гово­рила сно­ва, ее тон был на­рочи­то бесс­трас­тен — по­пыт­ка сох­ра­нить хо­рошую ми­ну при пло­хой иг­ре.

— Лэн­гдон сбе­жал, — ска­зала она. — Объ­ект у не­го.

Шеф опус­тился в крес­ло за сто­лом и дол­гое вре­мя не на­рушал мол­ча­ния.

— По­нял, — про­из­нес он на­конец. — Я по­лагаю, он об­ра­тит­ся к влас­тям при пер­вой же воз­можнос­ти.

 

На две па­лубы ни­же ка­юты ше­фа, в изо­лиро­ван­ном цен­тре уп­равле­ния, си­дящий в от­дель­ной ка­бин­ке стар­ший ко­ор­ди­натор Ло­ренс Но­ул­тон за­метил, что раз­го­вор ше­фа по за­коди­рован­ной ли­нии кон­чился. Он на­де­ял­ся, что по­луче­ны хо­рошие из­вестия. Пос­ледние два дня шеф яв­но был не в сво­ей та­рел­ке, и все его под­чи­нен­ные чувс­тво­вали, что про­водит­ся опе­рация, став­ки в ко­торой очень вы­соки.

Став­ки не­веро­ят­но вы­соки, и на этот раз Вай­ен­те луч­ше не оши­бать­ся.

Но­ул­тон при­вык ру­ково­дить хит­ро­ум­ны­ми и рис­ко­ван­ны­ми про­ек­та­ми, но в этом слу­чае все пош­ло на­пере­косяк, и шеф взял уп­равле­ние на се­бя.

Мы втор­глись на нез­на­комую тер­ри­торию.

Хо­тя в нас­то­ящее вре­мя в раз­ных угол­ках све­та вы­пол­ня­лось еще с пол­дю­жины за­даний, все их кон­тро­лиро­вали стар­шие опе­ратив­ни­ки Кон­сорци­ума на мес­тах, так что сам шеф и его сот­рудни­ки на бор­ту «Мен­да­ция» мог­ли сос­ре­дото­чить­ся ис­клю­читель­но на про­ек­те, вы­зыва­ющем на­иболь­шее бес­по­кой­ство.

Нес­коль­ко дней на­зад их кли­ент по­кон­чил с со­бой, бро­сив­шись с вы­сокой баш­ни во Фло­рен­ции, но до­говор с ним пре­дус­матри­вал ока­зание еще це­лого ря­да не­обыч­ных ус­луг. Кли­ент выд­ви­нул нес­коль­ко кон­крет­ных тре­бова­ний, ко­торые Кон­сорци­ум обя­зал­ся удов­летво­рить не­зави­симо от об­сто­ятель­ств, — и те­перь, как всег­да, это обе­щание сле­дова­ло сдер­жать, нес­мотря ни на что.

У ме­ня есть при­каз, по­думал Но­ул­тон. И я его вы­пол­ню. Он вы­шел из сво­ей зву­ко­изо­лиро­ван­ной стек­лянной ка­бин­ки и про­шагал ми­мо нес­коль­ких со­сед­них ка­бинок — где-то сте­ны бы­ли проз­рачны­ми, где-то нет, — в ко­торых его кол­ле­ги за­нима­лись дру­гими сто­рона­ми той же проб­ле­мы.

Кив­нув по до­роге спе­ци­алис­там по те­хоб­слу­жива­нию, Но­ул­тон пе­ресек глав­ную дис­петчер­скую с прох­ладным кон­ди­ци­они­рован­ным воз­ду­хом и во­шел в ма­лень­кое хра­нили­ще с де­сят­ком сей­фов. Он от­пер один из них и дос­тал его со­дер­жи­мое — яр­ко-крас­ную флеш­ку. Сог­ласно прик­реплен­ной к ней инс­трук­ции, на флеш­ке был за­писан боль­шой ви­де­офайл, ко­торый их кли­ент ве­лел ра­зос­лать по глав­ным но­вос­тным ин­тернет-пор­та­лам зав­тра ут­ром, в стро­го оп­ре­делен­ный час.

Осу­щес­твить та­кую ано­ним­ную рас­сылку не сос­тавля­ло тру­да, но про­токол об­ра­щения со все­ми циф­ро­выми дан­ны­ми тре­бовал, что­бы пред­ва­ритель­ный прос­мотр это­го фай­ла был про­из­ве­ден се­год­ня, за двад­цать че­тыре ча­са до от­прав­ки, — бла­года­ря этой пре­дос­то­рож­ности Кон­сорци­ум мог ус­петь при нуж­де рас­ко­диро­вать файл или внес­ти в не­го дру­гие тех­ни­чес­кие из­ме­нения.

Все слу­чай­нос­ти дол­жны быть ис­клю­чены.

Но­ул­тон вер­нулся в свою проз­рачную ка­бин­ку и зак­рыл тя­желую стек­лянную дверь, от­го­родив се­бя от внеш­не­го ми­ра. За­тем щел­кнул пе­рек­лю­чате­лем, и сте­ны его офи­са тут же ста­ли ма­товы­ми. В це­лях обес­пе­чения не­об­хо­димой сек­ретнос­ти все пе­рего­род­ки меж­ду слу­жеб­ны­ми по­меще­ни­ями на бор­ту «Мен­да­ция» бы­ли сде­ланы из осо­бого стек­ла с при­мене­ни­ем тех­но­логии «взве­шен­ных час­тиц». Проз­рачность та­кого стек­ла лег­ко ме­нялась пу­тем по­дачи или вык­лю­чения элек­три­чес­ко­го то­ка, бла­года­ря че­му кро­шеч­ные про­дол­го­ватые час­ти­цы внут­ри па­нелей ли­бо выс­тра­ива­лись па­рал­лель­но друг друж­ке, ли­бо сно­ва при­нима­ли ха­оти­чес­кое по­ложе­ние.

Вся де­ятель­ность Кон­сорци­ума стро­илась на жес­тком раз­де­лении обя­зан­ностей сот­рудни­ков.

Вы­пол­няй толь­ко свое за­дание. Ни­кому ни­чего не рас­ска­зывай.

Те­перь, у­еди­нив­шись в сво­ем лич­ном угол­ке, Но­ул­тон вста­вил флеш­ку в компь­ютер и клик­нул на нуж­ный яр­лы­чок, от­кры­вая файл.

Эк­ран сра­зу же по­тем­нел… и из ди­нами­ков до­нес­ся мяг­кий плеск во­ды. За­тем на дис­плее мед­ленно по­яви­лось изоб­ра­жение — не­яс­ное, рас­плыв­ча­тое. Выс­ту­па­ющие из тем­но­ты кон­ту­ры об­ре­тали чет­кость… и Но­ул­тон слов­но очу­тил­ся внут­ри пе­щеры… или ог­ромно­го скле­па. Вмес­то по­ла в этой пе­щере бы­ла во­да — что-то вро­де под­земно­го озе­ра. Она сла­бо све­тилась… как буд­то бы из­нутри.

Но­ул­тон ни­ког­да не ви­дел ни­чего по­доб­но­го. Весь грот на­пол­ня­ло ка­кое-то по­тус­то­рон­нее крас­но­ватое си­яние, а на его блед­ных сте­нах тон­ки­ми уси­ками иг­ра­ли от­ра­жения вод­ной ря­би. Что это за мес­то?

Под ти­хий неп­ре­рыв­ный плеск ка­мера не­из­вес­тно­го опе­рато­ра нак­ло­нилась и ста­ла дви­гать­ся вер­ти­каль­но вниз, пря­мо к во­де, а за­тем пе­ресек­ла ее под­све­чен­ную по­вер­хность. Зву­ки, до­нося­щи­еся из ди­нами­ков, сме­нились жут­ко­ватой под­водной ти­шиной. Ка­мера про­дол­жа­ла опус­кать­ся, по­ка не ос­та­нови­лась на глу­бине око­ло мет­ра, на­веден­ная на по­дер­ну­тое илом дно.

К дну бы­ла при­вин­че­на пря­мо­уголь­ная таб­личка из блес­тя­щего ти­тана.

На ней бы­ла над­пись.

В ЭТОМ МЕС­ТЕ И В ЭТОТ ДЕНЬ


12345678910Следующая ⇒
  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.