Продолжение следует. 8 страница

— Нож, — прокаркал он. — Сюда, — он запрокинул голову, чтобы обнажить шею. — Сделай это. Пожалуйста.

«Чёрт, чёрт, чёрт». Даже если я сумею как-то вытащить его отсюда, он всё равно будет покрыт этой штукой, а если она попадёт и на меня, то всё кончено. И я в любом случае не могла вытащить его из комплекса. Он не мог пройти через отражение со мной.

— Кто вы? — снова прошептала я.

— Меня зовут Гормал. Пожалуйста, умоляю тебя...

— Гормал? Лорд Балор?

Он слабо кивнул.

— Что это за место?

— Конец. Пожалуйста. Сделай это, пока она не вернулась.

— Кто?

— Дознавательница.

— Чего она хочет?

Он зарыдал, уронив голову. Он начал завывать в отчаянии, игнорируя меня.

— Я дам вам то, чего вы хотите, если вы поговорите со мной.

Он поднял взгляд, и его глаза мерцали... нет, не надеждой. Противоположностью надежды. Ожиданием смерти.

— Ты убьёшь меня?

Я поколебалась.

— Сначала расскажите мне то, чего я хочу знать.

Его губы скривились.

— Совсем как дознавательница. Она обещала убить меня, когда я скажу ей то, что она хочет знать. И я рассказал ей. Всё. Но она до сих пор думает, что я что-то утаиваю. Я рассказал ей всё, что мне известно — дворы фейри, их родословные, семейные узы между Благими и Неблагими, родословная ужаса...

— Родословная ужаса? — я ухватилась за эту фразу. — Что вам об этом известно?

Он зажмурил глаза, беззвучно шевеля губами, словно в молитве.

— Эй. Эй! — я прижала кинжал к его горлу и сказала: — Мне надо знать о Владыках Ужаса, всю их родословную. Если вы расскажете мне всё, что вам известно, я вгоню этот клинок прямо в вашу сонную артерию.

Его глаза распахнулись, когда он услышал мою извращённую угрозу.

— Обещание.

Я прикусила губу.

— Да, — для него не осталось надежды. Я могла лишь избавить его от страданий.

— Я был учёным, — быстро и торопливо заговорил он, зная, что смерть находится на расстоянии вытянутой руки. — Изучал родословные фейри и нашёл необычную наследуемую черту. Ту, что считалась мифом. Ветка семейного древа, наделённая властью над эмоциями фейри.

Я напряглась.

— Некоторые говорят, что магия не может использовать эмоции фейри. Что эмоции фейри и есть магия.

— Это почти правда. Большинство эмоций фейри именно этим и являются — магия в чистой форме. Но есть одна эмоция, которая отличается. Она более первобытная, более древняя, чем любая другая человеческая эмоция.

Я сглотнула.

— Страх.

— Да, — прошептал он. — Не любовь, не счастье, не ярость. Страх пришёл раньше всего этого. Когда Лилит открыла глаза в саду Эдема, это было первым, что она почувствовала. Вспышка страха.

— А та родословная? Что они могут делать?

— Они могут использовать страх фейри. Использовать для собственных магических сил.

— Каким образом?

— По-разному, — его голос надломился. — Каждый может пользоваться этим по-своему. Конечно, древние фейри были не в восторге от этой силы. Они убивали любого фейри, кто демонстрировал владение этой способностью. Но некоторые выжили. И у них рождались дети. Насколько я знаю, на данный момент до сих пор живы двое из них.

— Кто они?

— Один... — внезапный скрип заставил его помедлить и шире раскрыть глаза. — Она идёт, — сказал он, и его губы задрожали. — Убей меня, ты обещала!

Мы ещё не закончили. Оставался ещё один вопрос.

— Лорд Балор... вы знаете, кто предал вас? Шпион среди мятежников?

— Нет, — пролепетал он. — Пожалуйста. Она здесь.

Моё сердце бешено застучало, и я развернулась. На пороге стояла старая женщина, смотревшая на меня молочно-белыми глазами. Её длинные седые волосы свешивались перед лицом, кожа была полночно-синего оттенка.

— Мне показалось, что в моём логове пикси, — прокаркала она.

Я задрожала.

— Убей меня! — закричал мужчина.

Я молниеносно быстро вонзила кинжал в его сонную артерию, и кровь брызнула в воздух. Но в этот момент нечто липкое ударило мне в шею сзади, и мой разум помутился от головокружения, мучительная пустота пожирала мою грудь как рак. Моргнув, я посмотрела на мужчину, чьи губы беззвучно шевелились. Утомление овладевало моим телом. Мне надо прилечь.

Я рухнула на пол, позволив зеркалу выскользнуть из моих пальцев, пока опустошённость грызла мои рёбра. Зазубренная бездна. Зачем мы терпели всю эту боль в жизни? Зачем матери не сворачивали шеи своим младенцам сразу после рождения? Это определённо лучше, чем позволять им жить в этом аду.

Краем глаза я заметила, как что-то юркнуло, и повернувшись, увидела, что старуха теперь крадётся в мою сторону на восьми длинных и тонких ногах, четыре из которых заканчивались ладонями с длинными пальцами.

— Что это у нас тут? — она по-паучьи семенила вокруг меня, и при этом белые нити хлынули из её рта. Она проворно подхватила их руками, кружа вокруг меня и обматывая нитями мои руки. Она вытянула мои руки вдоль тела и начала обвивать коконом мои ступни. Отчаяние стиснуло меня мощной хваткой, мне казалось, что я гнию изнутри — гнию в полном одиночестве.

Она присела, глядя на меня молочными глазами. Когда она открыла рот, я заметила пару жвал.

— Сама Владычица Ужаса, — прошептала она, и её голос звучал как тысячи муравьёв, ползущих по моей коже. — Король хочет заполучить тебя живой или мёртвой. Интересно, какой вариант он предпочтёт? Живой? Или мёртвой?

«Мёртвой. Пожалуйста».

— Я чувствую твоё отчаяние, пикси. И это изумительный банкет.

Слеза скатилась по моей щеке, и я отчаянно хотела добраться до ножа. Я могла бы прикончить себя, если бы действовала чуточку быстрее.

— Но другие недооценивали тебя раньше, не так ли, малышка пикси? Я не Рикс. Я намного старше и намного мудрее. Когда я вижу угрозу, я убиваю её.

Краем глаза я увидела движение. Изогнутый и уродливый хвост, заканчивавшийся чем-то вроде огромного жала. Он изогнулся, затем внезапно дёрнулся и ужалил меня в горло. Я ахнула от боли.

— Ты умрёшь, Владычица Ужаса, — прохрипела дознавательница надо мной. — Как ты и хотела. Это не будет безболезненно. Мой яд редко бывает таким.

Онемение распространялось по моей шее и плечу с покалывающими ощущениями. Оно было не слишком сильным. Просто небольшой зуд. И это принесёт мне забвение, которого я жаждала. Дознавательница семенила вправо и влево, небрежно разбрасывая вокруг меня нити отчаяния. Её ноги неприятно царапали каменный пол. Скоро всё закончится. Онемение дошло до моей левой руки. Затем шею начало жечь, словно кто-то приложил к ней тлеющие угли. Я застонала. Дознавательница загоготала.

Боль распространялась. Плечо. Рука. Ладонь. Пальцы. Всё начало пульсировать агонией. Я извивалась на полу, стонала, моё дыхание было слишком неглубоким, чтобы кричать. Череп раскалывался от боли. Это чувство подавило всё, лишило меня любого здравого рассудка. Я лишь хотела, чтобы это прекратилось. На глаза мне попался предмет, лежавший на полу. Зеркальце, которое я уронила. И я видела краешек отражения. Отчаянно изогнувшись, я перекатилась к нему и стала искать единственного, кто, наверное, мог помочь и остановить боль.

Мир передо мной размылся, и вот я уже смотрела на мутные лица пятерых фейри.

— Откуда, бл*дь, она взялась? — гаркнул Нериус.

Роан присел, подхватил меня на руки, и его мшистый запах окутал меня.

— Кассандра? Что случилось?

Даже в его объятиях мучительное чувство изоляции поглощало мой разум словно бескрайняя бездна.

— Убей меня, — прошептала я.

Зловещий вой прокатился по воздуху, пронизывая меня до мозга костей. Резкие вопли, смешивающиеся в воздухе.

Затем раздался голос Эльрин:

— Что это было?

— Это банши кричат в катакомбах, — сказал Абеллио. — Предрекают смерть. Они никогда не ошибаются.

«Моя смерть». Это всё жало, я знала. Мой палач наполнил меня ядом, и я вот-вот умру. В этой зияющей пустоши отчаяния я с готовностью приветствовала понимание своей гибели.

Глава 16

Я смотрела в глаза Роана, надеясь, что он быстро прекратит мои мучения. Я в любом случае умру, а он мог покончить с этим в считанные секунды. Моё сердце затрепетало.

Эльрин присела возле Роана, потянувшись к моему телу.

— Во что это она завёрнута?

Бранвен остановила руку Эльрин.

— Не трогай! Это ощущается... неправильным.

— Я уберу это, — будничным тоном сказал Роан.

Если он прикоснётся к паутине, он станет таким же, как я — гниющим изнутри. Прежде чем я успела открыть рот и остановить его, он схватил горсть нитей, и его зелёные глаза широко распахнулись, когда отчаяние ударило по нему.

Затем он стиснул зубы, его глаза прояснились, и он сорвал с меня остальное, сдирая нити с моих рук и ног. Он разрывал волокна и смазывал их на кирпичи, чтобы они не липли к его ладоням. Он продолжал, хотя я знала, что удушающее отчаяние отравляло его мозг, шептало, что надежды нет.

Моё сердце билось уже не ритмично, потому что яд хлынул туда, отравляя меня. Перед глазами всё померкло, сердце пропустило удар, затем замедлилось. Горло сжалось, поток кислорода сокращался с каждой секундой. Резкая боль распространилась по руке к пальцам, и мне показалось, что кто-то буквально кипятит мою кровь изнутри. Я заскулила. Смерть подкрадывалась ко мне как миазмы.

Когда Роан сорвал с меня последние волокна, мой разум обрёл ясность. Боль пронизывала моё тело, но я отчаянно хотела жить, снова увидеть глаза Роана, бегать по лесу, чувствовать землю пальцами, водить ладонями по дубовой коре.

Когда последний вздох слетел с моих губ, я прошептала:

— Жало. Яд. Моя шея.

Роан аккуратно обхватил мою голову ладонями и наклонился поближе, чтобы осмотреть мою шею. Я услышала, как ахнула Эльрин.

— Роан. Она умирает. Слишком поздно.

Он проигнорировал её и опустил рот к моему горлу. Тёплые губы прикоснулись к моей коже, язык двигался по укусу, пока он пытался высосать яд.

— Роан! — почти истерично закричала Эльрин. — Ты только отравишься сам! Какого хера ты творишь?

Он поднял голову, сплюнул яд и снова опустил рот к моей шее; ощущение его губ посылало импульс жара по моему телу. Моё сердце бешено стучало, и я не могла сказать, то ли это действие яда, то ли это вызвано близостью Роана. Мои мышцы внезапно содрогнулись, и жидкость подступила к моему горлу, перекрывая поступление воздуха. Часть стекала по щеке, остальное душило меня, заставляя закашляться. То пламя, которое горело в моей груди с тех пор, как я укусила Роана, дрогнуло и едва не погасло.

— Посмотри на её кожу, — взвизгнула Эльрин. — Яд распространяется. Отпусти её, Роан. Смысла нет!

Роан снова поднял голову и посмотрел на меня. Он схватил моё платье спереди и грубо дёрнул. Я услышала треск ткани, ощутила его пальцы, скользнувшие по моей коже. Мир вокруг меня размылся.

Абеллио сказал, что плач банши никогда не лжёт. Когда они завывали, смерть непременно приходила.

Странно, я всегда представляла смерть как смыкавшуюся вокруг меня тьму. Но когда моё зрение наконец пропало, всё погрузилось в бесконечную молочную белизну.

***

Нежная, непрекращающаяся тяга раз за разом дёргала мою грудь. Здесь я пребывала в умиротворении, погружалась всё глубже в прохладное и тяжёлое ничто.

И всё же тёплая тяга тянула мою грудь, пронизывая спокойствие — назойливая, раздражающая штука, как будильник, который невозможно отложить на пять минут, который твердит, что пора вставать-вставать-вставать. Я хотела отмахнуться, но для этого надо пошевелиться, а я хотела позволить моему телу провалиться в это ничто.

Тёплая тяга усилилась, и я захныкала. С этим выдохом пришёл новый воздух, тело, мысли, боль. Тёплые сильные ладони на моей груди.

Нечто тёплое и приятное прижималось к моим губам, принося с собой видение янтарного света в дубовой листве, оставлявшего на земле золотые пятна.

Я закашлялась и дёрнулась всем телом, моё тело оказалось вырвано из того прохладного ничто. Я распахнула глаза, хватая ртом воздух, и свет был ярким... слишком ярким. Та настойчивая тёплая тяга влекла моё сердце, заставляя его биться дальше. Я хотела закричать, задёргаться всем телом, свернуться калачиком и погрузиться обратно в белизну.

Вместо этого я сделала ещё один болезненный вдох. И ещё один.

— Она вернулась, — сказала Бранвен. В её голосе прозвучало... что-то. Возможно, неверие.

— Кассандра, ты меня слышишь? — спросил Роан. В его голосе звучала паника, которой я никогда от него не слышала. — Моргни дважды, если слышишь.

Как только слова слетели с его губ, я попыталась вспомнить, что он сказал. Сколько раз мне надо моргнуть? И я уже сделала это, или мне это ещё предстоит?

— Я тебя слышу, — прокаркала я, и моё горло ощущалось как наждачная бумага. Говорить было больно, и я кашлянула.

Роан шумно выдохнул, привлекая меня поближе.

— Слава богам.

Мир постепенно начал проясняться. Я лежала в кирпичном дворике, недалеко от церкви. Что-то двинулось справа, и мой взгляд проследил за движением. Гость похорон, покидающий церковь. Полностью игнорирующий нас.

Я с трудом сглотнула.

— Что случилось?

— Паук отравил тебя.

Эльрин сверлила меня убийственным взглядом, явно пребывая в ярости.

— И ты умерла.

Я непонимающе посмотрела на неё. Кажется, моя смерть знатно её взбесила.

Снова та тяга в груди. Я дёрнулась от этого ощущения и заметила, что глаза Роана дрогнули в тот же самый момент.

— Что это такое? — спросила я.

— О чём ты? — спросил он.

— Это ощущение... как тяга. Словно что-то тянет меня... Вот! Это случилось снова!

— Это ваша связь, — сказала Эльрин, и её глаза потемнели от ярости.

— Связь?

— Связь, которую Роан...

— Вчера мы были связаны друг с другом, — напряжённо сказал Роан. — Я не... я так и не разорвал это соединение. Именно оно вернуло тебя.

— Вернуло меня?

— Из смерти. Моё сердце билось за нас двоих.

Я зажмурилась. Я умерла?

— Можешь встать? — Роан подхватил меня, обняв рукой за спину. — Я могу поднять тебя, если ты не в силах.

— Дай мне секундочку.

Застонав, я приподнялась на локтях, и при этом ветерок скользнул по моим грудям. Роан стянул половинки разорванного платья, и я придержала его на месте. Я осмотрелась по сторонам, чтобы увидеть, кто ещё наслаждался видом.

Похоже, никто, кроме фейри. Гости похорон шагали мимо, совершенно не замечая нас. Гламур Роана был чертовски мощным.

— Смотри, куда опираешься рукой, — предостерёг Роан.

Я опустила взгляд и осознала, что комок белых нитей лежал в нескольких сантиметрах от моих пальцев. Я быстро убрала руку.

— Ты прикасался к ним, — тупо сказала я, вспомнив, как он срывал нити. — У тебя есть какая-то... магическая защита?

— Нет, — ответил Роан. — Я просто привык к этому чувству.

«Иисусе». Между нами воцарилось долгое молчание.

— Нам надо убрать это отсюда, — сказала я. — Иначе это отравит половину местных жителей.

— Нет проблем, — сказала Бранвен, вытаскивая зажигалку. Она щёлкнула ею и присела, прикоснувшись пламенем к кучкам шёлка. Они мгновенно вспыхнули ревущим огнём, и Бранвен отпрыгнула назад, взвизгнув. Паутина очень легко воспламенялась.

Я прислонилась к Роану, чувствуя, как тепло возвращается в мою грудь. Каким-то образом он вернул меня с того света.

Глава 17

Мы вернулись в особняк, втиснувшись в лощёный Роллс-Ройс Фантом, который Нериус припарковал поблизости. Я сидела сзади, и ветер из открытых окон проносился по моей коже. Роан сидел рядом, согревая меня своим телом. Видимо, наша связь всё ещё частично поддерживала меня в живых, и мы должны были оставаться рядом, пока он помогал моему сердцу биться. Это светящееся тепло в моей груди вернулось, разливаясь вокруг сердца.

Мы ехали по городу на юг, направляясь мимо Савадж Гарденс на улицу под названием Кратчед Фрайерс. Боже, в этом городе изумительные названия улиц[5]. Наконец, мы добрались до арочного проезда — крытой улочки под названием Френч Ординари Корт, и Нериус свернул направо, на тёмную подземную парковку. Он припарковал машину перед белёной каменной стеной.

— Мы на месте.

Я открыла пассажирскую дверцу и вышла. Как только я сделала это, мир закружился, и я едва не упала на брусчатку. Роан схватил меня за талию и поддержал, помогая дойти до стены. Обнимая меня одной рукой, он поднёс ладонь к стене, и та замерцала, открывая ошеломительный особняк из красного кирпича с башенками и арочными воротами, ведущими в двор. Я посмотрела вверх, на золочёную голову оленя, сверкавшую в лучах солнца над дверью.

Эльрин прошла мимо нас, практически сочась презрением, и её глаза походили на чистый лёд. «Какого чёрта, женщина? » Если бы меня попросили угадать, я бы сказала, что она взбешена из-за того, что Роан подверг свою жизнь опасности, высасывая яд из моей шеи. Она явно оберегала его.

Роан поддерживал меня рукой за спину, и мы прошли через двор к одной из дубовых дверей. Оттуда Роан повёл нас по коридорам с тёмными стенами в комнату, увешанную древними гобеленами. Молочный свет лился через искажённое стекло на резные дубовые стулья и круглый стол.

Я села рядом с Роаном, щурясь от яркого света. В воздухе витали пылинки. Абеллио расстарался, принеся мне стакан воды. В комнате повисло зловещее молчание, и у меня сложилось впечатление, что все фейри чем-то расстроены, и Эльрин в особенности. Но я понятия не имела, чем именно.

Как только я сделала несколько глотков воды, Роан повернулся ко мне.

— Что именно случилось там?

— Я нашла ключи к запертой комнате. Я пробралась туда через отражение, отперла дверь, — я задрожала от воспоминаний. — Вся комната была полна тел, покрытых той штукой. Шёлком паука. Тела находились на разных стадиях разложения. Лорд Балор был там, — я знала, что для них важнее всего. — У него не было информации о вашем шпионе. Он попросил меня убить его. Я никак не могла его вытащить.

— Ты сделала это? — спросил Роан.

— Да.

Эльрин заскрежетала зубами.

— Если ты так хороша, как говоришь, ты бы нашла способ вытащить Лорда Балора живым. Может, даже вытащить себя так, чтобы Роан не подвергал свою жизнь опасности.

Роан отмахнулся от неё.

— Не сейчас.

Я скрестила руки на груди, стараясь игнорировать враждебность Эльрин.

— Лорд Балор сказал что-то про родословную ужаса, и ему известны двое людей, владеющих определённой силой. Он сказал, что это работает лишь для ужаса, самой древней человеческой эмоции, — я нахмурилась, не зная точно, правда ли это, но пока что не собиралась копать в этом направлении. — Он сказал, что большую часть родословной ужаса уничтожили, но теперь остались двое способных манипулировать ужасом фейри. Видимо, это я... и какой-то мой родственник. Может, брат Рикса.

Нериус сердито посмотрел на меня.

— Бред. И что потом? Ты убила его?

— Он умирал в агонии. Мне нужно было действовать быстро.

Нериус оттолкнул свой стул назад, и его лицо покраснело.

— Вы же не можете верить в эту бессмыслицу? Родословная ужаса? Мы бы слышали о таком.

— Это заслуживает рассмотрения, — сказал Роан. — Давайте не будем забывать, что она сумела убить трёх банши. Сомневаюсь, что ты на такое способен.

Лицо Нериуса помрачнело.

— Если она работала с ними, это всё объясняет. Я не видел никаких доказательств, что те банши мертвы, как она сказала. И по чистой случайности она только что убила одного из наших союзников.

Роан смерил его взглядом, сверкнув глазами.

— Ты правда думаешь, что я бы не узнал? Даже теперь?

Температура в комнате резко опустилась, Эльрин поджала губы в тонкую линию. В помещении воцарилось тяжёлое молчание, и я уставилась на Роана. Что он имел в виду? «Даже теперь? » Почему теперь что-то изменилось?

Случилось что-то, чего я не понимала, но видя, что все готовы разорвать мне глотку, я держала рот на замке. Эльрин выглядела так, будто готова была прыгнуть через стол и разбить мне башку о дубовую древесину. Хоть я Владычица Ужаса, хоть нет, но в данный момент я не одолею эту женщину в драке.

Нериус наконец-то опустил взгляд.

— Я доверяю твоему сердцу.

И это определённо было неожиданным.

Абеллио побарабанил пальцами по столу.

— Эй? Такое чувство, будто меня никто не слушает. Я уже подтвердил её невиновность.

Эльрин откинулась назад, скрестив руки на груди.

— Но что это меняет? Даже если она владеет такой магией, существуют и более сильные создания, чем она. И кто сказал, что она не присоединится обратно к Двору Ужаса? Её место — под знамёнами Потонувшего Народа. Это в её крови, Роан. Ты как никто другой должен испытывать отвращение.

Роан лишь бесстрастно смотрел на неё.

Бранвен потянулась вниз, подняв мою сумку с пола. Она плюхнула её на стол, и я впервые осознала, что она несла её для меня.

— Давайте двигаться дальше, ладно? Мы с Кассандрой кое-что нашли в сейфе, — она вытащила три свёрнутых куска пергамента и положила их в центре стола.

Роан взял первый и развернул, чтобы прочесть содержимое.

— Что там? — Нериус пытался заглянуть через верхний край, хотя никто не прикоснулся к остальным свиткам. Очевидно, здесь так заведено, и Роан имел приоритетное право.

— Среди нас определённо есть предатель, — злость окрасила голос Роана, и он начал читать вслух: — «Сегодня я встретился с нашим союзником после того, как он показался в птичьем обличье. Он проводил меня к скрытой тропе в Хоквудском Лесу. Мой гид проинформировал меня, что Старшие Фейри и изменники пользуются этой дорогой. Тропа внезапно обрывалась у реки, которая казалась слишком бурной, чтобы её пересекать. Но мой гид заставил меня последовать за ним через реку, и тогда я увидел, что это лишь хитрый гламур, скрывавший проход. Это место находится в изгибе реки с дюжинами острых с виду камней. Вода с рёвом разбивается об их зазубренные вершины. Оба берега густо поросли кустарниками, старыми дубами и крапивой. Чтобы добраться туда... » — он просмотрел страницу. — Дальше весьма детальное описание.

— В птичьем обличье, — эхом повторила Бранвен, прикоснувшись пальцем к губам. — То есть, оборотень.

— Может быть, — Роан развернул следующий свиток, читая. — Послушайте это. «Наш союзник сегодня снова появился, уже в обличье молодой женщины. Мы пронеслись через Лондонский Сити, пока не очутились на маленьком складе. Полагаю, этот склад должен содержать что-то интересное. Адрес склада — Савадж Гарденс, 103», — он поднял взгляд своих зелёных глаз, прорычав: — Это адрес тайника с припасами, на который совершили набег люди короля.

— То есть... — Абеллио пожевал кончик своей перьевой ручки. — Женщина, которая обращается в птицу?

— Ну, тут сказано «в обличье молодой женщины», — заметила Бранвен. — Как будто это не её обычная форма.

Эльрин сохраняла молчание, и я буквально чувствовала, как её злость пульсирует в комнате.

Игнорируя её, я покосилась на пергамент. Содержимое не совсем имело смысл.

— Зачем ему водить их на места? Почему просто не сказать, где что находится?

Никто не ответил, и Роан развернул третий свиток. Этот выглядел иначе — более толстый, и печать уже была сорвана.

Роан расправил его, читая:

— «До моего сведения дошло, что есть пикси, которая представляет серьёзную угрозу для нашего королевства в человеческом городе Лондон. Среди прочих преступлений грязнокровка подозревается в причастности к смерти почтенного Рикса, нападении на Гренделя из двора Балор, сожжении особняка Сиофры Уила Брок и нападении на семерых гостей короля на королевском собрании. Она опасна, как бешеная сука. Она известна под человеческим именем Кассандра Лидделл или под титулами Владычица Ужаса или Королева Страха. Её нужно безотлагательно убить или взять плен с помощью ваших лучших ассасинов. У неё... » — он прочистил горло. — Тут, в общем, описание. Весьма детальное. Это неважно.

— Да что ты? — я приподняла бровь. — Прошу, озвучь.

Эльрин впервые заговорила, и её голос сочился ядом.

— Просвети нас.

— Просто... рост. И всё такое.

— Ты же сказал, что описание детальное, — я заглянула в свиток, покосившись на руны.

Роан вздохнул и продолжил читать.

— У неё развратная розовая грива волос и молодое пышное тело, которое она использует, чтобы отвлекать благочестивых фейри вокруг неё, как сучка в течке. Она одевается как потаскуха, обнажая груди и выставляя их напоказ. Её эмоции пикси вызывают постыдную похоть во всех, с кем она вступает в контакт. Она немного ниже ростом, чем обычная фейри — развращённый заморыш, которого надо было убить при рождении.

Моё лицо покраснело.

— Я не выставляю грудь напоказ. И как волосы вообще могут быть развратными?

— Звучит вполне точно, — едким тоном произнесла Эльрин. — Сучка в течке.

— Эльрин, — рявкнул Роан.

Она сердито посмотрела на него, раздувая ноздри от злости. Так, она явно меня ненавидела.

— Я же говорила вам, что я Владычица Ужаса, — сказала я, слегка содрогнувшись от мелочного «я же говорила». — Но остальное далеко от правды. Я не сжигала особняк Сиофры. Это сделал друг Роана. А Грендель и Рикс первыми напали на меня, — я прочистила горло. — Впрочем, убийства и нападения я всё же совершила.

Роан свернул свиток.

— Король Огмиос использовал дом Араун в попытках эффективно и тихо убрать Владычицу Ужаса. Он попросту сам в ужасе от тебя.

— Можно мне посмотреть на это письмо? — спросила я.

Роан передал его мне, и я взяла пергамент, глядя на руны с завитушками. Они были красивыми… и совершенно нечитаемыми для меня. Я снова свернула его, сомкнув восковую печать в виде одинокого кипариса. Я задрожала от узнавания, проведя по ней пальцами.

— Я видела это ранее.

— Это личная печать короля Огмиоса, — сказал Роан. — Он скрепляет ею все свои королевские послания.

— Такая есть только у него?

— Да.

Я с трудом сглотнула. Прикоснувшись к Лондонскому Камню, я видела чьи-то воспоминания, куски его жизни. И в тех воспоминаниях я видела эту самую печать. Я видела фрагменты жизни короля. Каким-то образом прикосновение к Камню позволило мне заглянуть в его воспоминания.

Глава 18

Ещё несколько раз перечитав три послания, мы переключились на бумаги, которые я сфотографировала на телефон. Это была изнурительная работа — я перелистывала каждый снимок, а Роан просматривал документ и читал вслух. Несколько раз он нечаянно задевал экран, сдвигая изображение или закрывая его, в результате чего он совал телефон обратно мне, раздражённо бурча про человеческие технологии.

Я перевела ряд заметок на английском. Некоторые были просто логистическими документами — закупки и хранение припасов, прибывшая поставка мечей, повышение оплаты труда для старших офицеров. Другие были докладами или инструкциями — запрос на то, чтобы отряд охранников сопроводил гонца в двор Балор, доклад о Благом шпионе, сбежавшем из заключения, требование подкрепления в виде умелых лучников, поскольку многие погибли при атаке на Старших Фейри. Ничего, что упоминало бы Камень, Владычицу Ужаса или хоть что-то, кажущееся важным.

Остаток дня я помогала Бранвен с готовкой. После ужина я бродила по коридорам и нашла Роана в тренировочном зале — он был без рубашки и тренировался с мечом. Я позволила взгляду бродить по напрягающимся мышцам его груди и свирепым татуировкам, змеившимся по его телу.

Когда я вошла в комнату, мой пульс начал учащаться, сердце забилось быстрее, словно это я тренировалась. То странное пламя запылало ярче. Чем именно была эта связь, соединявшая нас? Похоже, все остальные в курсе, и я хотела получить ответы.

Роан сделал паузу в тренировке и посмотрел на меня; его мощное тело слегка блестело от пота. Он лукаво улыбнулся, и я раздражённо ощетинилась. Он мог чувствовать проблеск желания, и я подавила это чувство. «Чистый лёд».

— Тебе стоит научиться расслабляться, — сказал он, снова принимаясь грациозно рассекать клинком воздух — будто ему недоставало практики, как же. — Что бы ты ни чувствовала, это естественная реакция. Похоть и ужас, жизнь и смерть — они как партнёры в танце. Ты должна это понимать.

И я это знала. За кровавыми войнами часто следовали вспышки рождаемости, а во время бубонной чумы люди трахались как кролики всё то время, что не были заняты умиранием от бубонов. Запах крови наполнял людей необходимостью почувствовать себя живыми.

— Ужас и Похоть, — я улыбнулась. — Совсем как мы. Кстати, о нас... та связь между нами... та штука, которую ты сделал. Что именно это такое? Я чувствовала это как тёплое свечение в груди. Я до сих пор это чувствую. Оно ощущается... золотистым. Не знаю. Не могу это объяснить.

— Это связь между душами. Она позволила мне увидеть некоторые твои воспоминания и убедиться, что ты говоришь правду.

Я сделала глубокий вдох.

— Это нечто большее, Роан. Это сохраняет меня в живых. Эльрин намекнула, что твоё сердце работает за нас обоих. Это правда? Войдя сюда, я почувствовала, будто моё сердце ускорилось вместе с твоим.

Очередная коварная улыбка заиграла на его чувственных губах.

— Я могу назвать и другую причину, по которой такое могло случиться.

Мои щёки залились теплом, пульс участился. Он флиртует со мной? Что-то в нём изменилось после того, как он сделал эту связующую штуку.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒