![]()
|
|||
555-3021 (16:47): Привет. Это Наташа, жена Брюса. Мы слышали о произошедшем и хотели бы встретиться с тобой в кафе на 5-й. Угощение за нами. 4 страницаТем не менее, даже Брюс признавал, что я действительно был хорош в своем деле. Он не мог этого не сделать. Когда этот придурок становился слишком наглым со мной, я угрожал ему уйти, если он чуть-чуть не расцелует мою задницу. Думаю, только этим я, вероятно, сократил несколько лет его жизни. Парень любил говорить, что проживет дольше меня. Ну, это мы еще посмотрим.
* * *
Работа и мой брат теперь могли подождать. Я и так дал им два дня. А, может, даже три. Девушка-пекарь, вероятно, уже начала думать, что я потерял к ней интерес. Мне нужно было срочно это исправить, прежде чем какой-то другой мудак попытался бы добраться до ее вишневых пирогов. В ту же секунду, как по команде, Брюс просунул свое уродливое лицо в мой кабинет. И да, возможно, мы и были однояйцевыми близнецами, но его лицо было уродливым. И он хорошо справлялся с этим. — Что? — с легким недовольством cпросил я. — Я собирался немного пожить своей жизнью, или ты запланировал это испортить? Брюс смущенно посмотрел на меня. — Вообще-то я пришел спросить тебя о девушке на вечеринке. Пару дней назад. Я скептически посмотрел на него и обратил внимание, что он застрял в дверях. Обычно он штурмовал мой стол, угрожающе засунув руки в карманы. А что было сейчас? Очень-очень не-по-Брюсовски. Что-то происходило. — Это Наташа тебя подговорила? — Да, — теперь он выглядел еще более смущенным. — И она велела тебе не говорить мне этого? — Да, — вздохнул он. Я усмехнулся. — Просто вали все на телепатию между близнецами. Все верят в эту чушь. Только не говори ей, что ты ужасный лжец. Ты в мгновение ока можешь потерять все наше состояние, играя в покер с малышами. — Покер — это просто удачливость и везение. Любой может потерять свое состояние, играя в него. — И поэтому ты не умеешь играть в покер. Но все в порядке. Не расстраивайся. Ты хорош в других вещах. Например... организовывать полки в холодильниках. Тебе ведь это нравится, да? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ободряюще. — Да. Мне нравится это примерно так же, как тебе красть кошельки у старых дам. — Ни разу, — парировал я. — Повторяю в тысячный раз. Это была сумка. А эта мымра украла мое парковочное место. — Итак? — Брюс, наконец-то, вошел в кабинет и сел в кресло у моего стола. — Девушка… — Решается. Я уже собирался ее побеспокоить, когда твоя уродливая задница вошла сюда. — И что же случилось после нашего ухода? Ты упустил ее? — А почему Наташу так заинтересовала Хейли? Раньше она никогда не посылала тебя шпионить за мной для других женщин, на которых я тратил свое время. — Похоже, она считает, что ты смотрел на эту девушку совсем не так, как на остальных женщин. — И что сделало ее экспертом? В последний раз, когда я оценивал ее способности, единственное, в чем она была экспертом, — это склонность к несчастным случаям. — Осторожно, — прорычал брат. — Ты говоришь о моей жене. Я вскинул руки вверх и слегка улыбнулся в знак извинения. — Я лишь указал на очевидные факты. Просто у Наташи ошибочная комбинация катастрофического невезения и неудачного выбора времени. Меня всегда удивляло, как ты отважно выпускаешь ее из дома без шлема. Брюс одарил меня суровым взглядом. Но он знал, что для меня эти слова — почти извинение. Немного помолчав, он продолжил. — Она никогда не объявляла себя экспертом. Особенно по тебе. Никто из наших общих знакомых никогда не был настолько глуп, чтобы утверждать, что понимает тебя. Да ты и сам не понимаешь себя. — Комплимент принят. — Ей просто стало любопытно, и она отправила меня на разведку. — И это была ее первая ошибка. Лучше бы она послала сюда дрессированную крысу. Это было бы намного незаметнее. При упоминании о крысе Брюс слегка поежился. Я знал, что так и будет. Он никогда бы не признался, что панически боялся маленьких грызунов. Думаю, это имело смысл. Если бы Брюс был супергероем, то был бы Мистером Чистотой, а крысы символизировали беспорядок и хаос, которые он так ненавидел. — Итак… — напомнил он. — Как все прошло с Хейли на вечеринке? Дай мне хоть что-нибудь. Пожалуйста. Наташа все равно не оставит нас в покое и будет посылать меня туда-сюда. Избавь нас обоих от этих страданий. Я скрестил руки на груди и прислонился к стене. — Ну… случилась Зои. — Черт, — прошипел Брюс. — Зои Паркер? — Единственная и неповторимая. — Думаешь, ее подослали мама с папой? — Вполне может быть, — я пожал плечами. — Когда они бывают слишком настойчивыми, я делаю им некоторые подаяния. Но, возможно, они уже устали от песен и танцев с бубном. До сих пор не понимаю, на что они надеются? Почему они доверяют Зои, что она выплатит им долю, если сможет обмануть меня и женить на себе. — Просто наши родители — идиоты. — Брюс, перестань. Люди, о которых ты сейчас говоришь, наши родители. — Я в курсе. — Конечно, — я усмехнулся, — у них была долгая и ошеломляющая история неудач, но… они... Ну, скажем так, они добытчики. И надо отдать им должное за их старый американский дух. — Да. Они постоянно пытаются «получить» наши деньги с тех пор, как мы разбогатели. — Знаешь, дьявол всегда кроется в деталях. — Значит, раньше вы никогда не встречались? — вернул меня к интересующей его теме Брюс. — Знаешь, я не люблю, когда мне лезут в задницу без мыла. Брат съежился. — Иногда я забываю, какой ты еще незрелый. — Если зрелость — это поклонение банану, строгие графики и схемы организации цветных выделений, тогда да, пожалуйста, не рассчитывай на меня в этом. — Если ты закончил... А что ты собираешься делать с Зои? — То же, что и всегда, — без заморочек ответил я. — Трахнуть ее несколько раз, позволить ей выманить из тебя десятки тысяч долларов, а потом слишком долго не понимать, что ты идиот? — Э-э, нет, — возмутился я. — Это было всего два или три раза. Я говорю об остальных случаях. Когда сказал ей, чтобы она убиралась. Брюс пристально посмотрел на меня, словно собирался прояснить что-то, во что никак не мог поверить. — У тебя уже целая история подтверждающая, что с этой стервой ты становишься тупицей. Назови меня сумасшедшим, но я убежден, что все неминуемо произойдет снова. Я уставился в потолок и попытался найти способ пробить дыру в его суждениях. Но так и не смог. — Посмотрим. У меня есть проблемы с привязанностью, ладно? Кроме того, прошло уже достаточно много времени. Я даже не целовал ее в губы. Теперь же я нацелился на девчонку-пекаря. Брюс широко улыбнулся и покачал головой. — Так вот как это у тебя работает! Если ты не целуешь их в губы, то это не считается, так? — Дело не только во мне, — терпеливо пояснил я. — Это известный сценарий. А, может, это работает только с проститутками? Но, черт возьми, я не для этого посоветовал Зои убраться с вечеринки. Теперь мое увлечение — девочка с вишневым пирогом. Ты прав, мне не следовало спать с Зои. Никогда. Но все это уже в прошлом. В далеком прошлом. И, эй, на этот раз я сказал ей отвалить совсем. Так что я тоже учусь. — А девушка с вишневым пирогом знает об этом? Она знает, что ты интересуешься ею, или что ты сказал Зои убраться? — Ты кто? Доктор Фил? — Я тот парень, которого жена поджарит, как только он вернется в свой офис и позвонит ей. С докладом о том, как все прошло. Я искоса взглянул на брата. — Если девчонка-пекарь до сих пор не знает, что я интересуюсь ею, то кому-то, возможно, придется убедить ее, что Санта-Клауса не существует. — Что?! — Забудь. Суть в том, что ты прав. Она должна узнать об этом. — А она знает, зачем ты разговаривал с Зои? — Я что, должен получить ее чертово разрешение поговорить с другой женщиной? — Нет. Но ты же не настолько наивен, чтобы не понимать, как все это выглядело. А что ты сделал? Просто кинул ее и бросился к Зои? — Что-то вроде того, — медленно произнес я. — Но я знал, что если Зои узнает, что я интересуюсь Хейли, она найдет способ все испортить. У меня не было выбора. Эта женщина слишком настойчива. Вздохнув, Брюс встал. — Я все понял. Итак, весь мой отчет для Наташи — мой брат облажался с девушкой, которая так понравилась моей жене. — Полегче. У тебя свои способы, а у меня свои. — И твои способы..? — Высокий риск — высокая награда, — уверенно заявил я. — Я имею в виду… подумай вот о чем. Если ее отпугнула такая мелочь, то я просто спасаю себя от неприятностей в будущем. Ты должен провести женщину через определенные препятствия, чтобы понять, подходит ли она тебе для постоянных отношений. Брюс поднял брови. — С каких это пор ты ищешь постоянные отношения? Я пренебрежительно фыркнул, хотя его вопрос выбил меня из колеи. Он был чертовски прав. Я не искал постоянных отношений. Никогда. Я искал, чем бы отвлечься, не более того. Самое главное — меня всегда интересовало только временное. — Хорошо, Мистер Шпион. Пока этого достаточно. Если репортерский инстинкт Наташи после всего этого не удовлетворится, она может прийти и востребовать меня напрямую. Ок? — Необычно, — протянул Брюс. — Но теперь у меня есть над чем поработать. Я показал ему свои ладони и пошевелил пальцами, даже не зная, что означал этот жест. Думаю, что собирался сказать что-то вроде: «у нас здесь есть директор, у которого охренено много работы, и поэтому он будет работать как маньяк, — все остальные вон». Брюс наградил меня тяжким стоном и покинул мой кабинет.
* * *
Обычно в поездках я использовал своего водителя. Это был самый быстрый вариант. Я платил парню ежемесячную зарплату, чтобы он был на связи в любое время. Очевидно, мне нужно было заставить его отрабатывать свои деньги. Но сегодня я решил поехать на метро. И это было явно противоестественным для меня. Вероятно, мне просто необходимо было немного времени, чтобы разобраться в своих мыслях. Комментарий Брюса слегка встревожил меня. Я хотел выяснить, почему так сказал: «Ты должен провести женщину через определенные препятствия, чтобы понять, подходит ли она тебе для постоянных отношений». Я сел в полупустой вагон. Еще было слишком рано для обеда и уже слишком поздно для утренних пассажиров. Я задумался, а не было ли это простой оговоркой? Одно из моих любимых увлечений — я говорил все, что приходило мне в голову, — раздражать моего брата. Я всегда пытался пробить его хладнокровность и расшатать его устойчивый педантизм. Но тот маленький комочек неприятностей, так легко соскользнувший с моих губ, не был похож на хорошо продуманную ложь или издевку. Это было просто… Меня ошеломила промелькнувшая догадка. И я в задумчивости прислонился головой к окну, глядя на поручни, которые мягко покачивались, пока вагон двигался по туннелям метро.
* * *
Чуть позже я сошел с поезда, и мне пришлось пройти через вонючую станцию, чтобы оказаться на поверхности. Улицы Нью-Йорка показались мне милыми и чистыми к тому времени, когда я выбрался из подземки. Раньше я никогда не задумывался о таких вещах. Неожиданно я услышал шорох в переулке между двумя зданиями на пути к ее пекарне. Вполне возможно, что я все еще искал возможность задержаться. И это тоже было совершенно на меня не похоже, когда я выскользнул из пешеходного потока и сделал несколько шагов в переулок. Пройдя еще немного, я увидел двигающуюся стопку промокших картонных коробок. От неожиданности я отпрыгнул назад, а затем снова подошел ближе. Я подозрительно прищурился. Коробки рассыпались, и из-под них вылез маленький грязный щенок. В зубах он держал куриную косточку, которую уже начисто обглодал. Этот образ напомнил мне собаку, которая была у нас в детстве. И это, несомненно, было чудом, так как наши родители были настолько бедны, что едва могли прокормить Брюса и меня, не говоря уже о собаке. Однажды вечером после ужина папа дал щенку куриную косточку. Тогда мы еще не знали, что они небезопасны для животных. Кость раскололась и повредила слизистую его желудка. Он больше не смог есть, и нам пришлось усыпить его. Я осторожно шагнул к щенку в надежде отобрать у него кость. Но он зарычал на меня. Этот маленький засранец имел наглость рычать на меня? Простая дворняга без признаков породы? Это был обычный коричневый щенок с черными ушами и светло-бежевым пятном под одним глазом. Ему было всего пару месяцев от роду. — Слушай сюда, маленький говнюк, — тихо сказал я, не желая, чтобы кто-нибудь, проходя мимо, услышал мои бессмысленные споры с собакой. — Ты отдашь мне это сам, или я отберу это у тебя. Щенок сделал шаг назад. Из его пасти послышались хрипы, когда его нелепое детское рычание стало ниже. Под «ниже» я подразумеваю, что звук его голоса перешел от трели певчей птицы к чему-то более высокому, но все же на волосок ниже. — Мы можем сделать это по-хорошему. Или можем сделать это по-плохому. Выбор за тобой. Он проигнорировал мои слова, медленно отступая с зажатым в зубах призом. — Сейчас же отдай это мне! — закричал я и бросился вперед в отчаянной попытке схватить его. Я был быстр, но щенок все же оказался быстрее. Он резко дернул морду назад и, мгновенно развернувшись, бросился наутек по переулку с такой скоростью, что его короткие лапы превратились в размытое пятно. Я не собирался бросать бездомное животное в беде, поэтому побежал вслед за ним. Я уже почти догнал его. Щенок был уверен, что сможет одержать надо мной победу, но он явно был тупицей. Я проворно перепрыгивал через мусорные баки, старые коробки, лужи. Ловко увернулся от мусорного контейнера, пока осуществлял свою безумно дикую погоню. Щенок уже собирался выскочить на улицу с другой стороны переулка, когда неожиданно резко остановился. Перед ним проходил нескончаемый поток людей. Он создал живую стену, помешавшую собаке ускользнуть от меня. Я протянул руку за его спиной, схватил кость и выдернул ее. Я держал свой трофей высоко над головой и с негодованием смотрел на щенка сверху вниз. — Испытывать меня было твоей главной ошибкой, маленький засранец. Он слегка съежился и начал жалобно поскуливать. — ДА ПОШЕЛ ТЫ. Даже не надейся, я не куплюсь на этот щенячий номер. От тебя ужасно пахнет, и ты, наверное, полон блох. И все же я не позволю тебе покончить с собой этой гребаной куриной костью. Он снова заскулил, уставившись большими глазами на кость. Я вздохнул. Я не любил домашних животных. Но если уж быть честным до конца, то в большей степени потому, что боялся забыть их покормить или выпустить погулять. Поэтому я слегка пожал плечами и направился в сторону улицы. В Нью-Йорке было достаточно еды, чтобы прокормиться. Черт, возможно, после хорошего дождя он сойдет за милого и обманом заставит кого-нибудь взять его домой. Но я не собирался быть этим кем-то. Я уже сделал свое доброе дело, спасая его вонючую задницу. Моя стремительная погоня по переулку реально приблизила меня к пекарне. А это означало, что все, что требовалось от меня, это перейти улицу.
* * *
Добравшись до магазина Хейли, я почувствовал легкое нервное покалывание в животе. Я столько раз делал нечто-то подобное, что давно сбился со счета, но никогда раньше не нервничал. С другой стороны, я предположил, что все это из-за того, что происходящее выходило далеко за рамки моего обычного поведения. Иногда я врывался в жизнь женщины и давал ей понять, что интересуюсь ею. Интересуюсь, да. Но показаться в ее магазине после того, как Хейли не сделала ни малейших попыток связаться со мной? Этим я, по общественным меркам, пересекал черту взаимного интереса. Я находился где-то на грани отчаяния, а это для меня была неизведанная территории. Эти неприятные мысли напомнили мне заключительные аккорды в разговоре с Брюсом. Когда это я решил, что хватит валять дурака, проводя каждую неделю с новой женщиной? Всего за несколько часов до первой встречи с девушкой-пекарем, я планировал перезвонить красотке, с которой приятно проводил время несколько предыдущих дней. Теперь, когда я вспомнил об этом, то понял, что так и не позвонил ей. Я даже не флиртовал ни с одной женщиной с тех пор, как купил в пекарне вишневый пирог. Я еще даже технически не ходил на свидание с Хейли, а уже пытался быть «эксклюзивным»? Я нервно провел рукой по волосам и испустил смущенный вздох. Который, кстати, был очень похож на обычный, за исключением сопровождавшего его хмурого взгляда. Это был тот самый вздох, который вы испускаете, проснувшись посреди ночи с голой задницей и оказавшись перед холодильником, который абсолютно не узнаете. Снова. И это был именно тот вздох, что неизбежно вырывался из вашей груди прямо перед тем, как вы спрашивали себя: «Какого хрена? »
* * *
Я выбросил все мысли из головы, когда открыл дверь в магазин Хейли. Смущенный или нет, но я чувствовал запах свежего хлеба и был достаточно голоден. Пора было прекратить психоанализ и вернуться к тому, что я обычно делал. Прыгать, не глядя. Аромат свежеиспеченных пирогов окутал меня. Это был невероятно приятный запах. На маскараде я почувствовал его легкие отголоски на Хейли, даже спустя, возможно, несколько часов после того, как она покинула пекарню. Запах уже зацепил меня знакомым аккордом и напомнил, как ее глаза расширились при моем приближении. Как ощущалось ее сердцебиение, отдающееся в моих пальцах. «Моя маленькая, девственная Черри». Девушка с широко распахнутыми невинными глазами. Пахнущая мукой и свежеиспеченным хлебом. Запах казался подходящим и созвучным ей. Она пахла восхитительно. Точно таким же я представлял и ее вкус. Я увидел за прилавком того же парня, что и в прошлый раз. Для верности я бросил на него острый взгляд. Если бы я хорошо не знал себя, то сказал бы, что немного завидую ему в том, что он каждый день находится рядом с ней. Хотя я никогда не был большим поклонником ревности. Я всегда думал, что ревность — это для парней, которым не хватает уверенности в себе. К чему ревновать, если ты был дерьмом и твоя девушка догадалась об этом? И, тем не менее, не помешает присмотреть за ним. Это была простая предосторожность. Хейли стояла в черном фартуке, перепачканном мукой. Даже над бровью у нее было пятно. И это было восхитительно. Ее волосы были собраны в неряшливый пучок, а ногти коротко подстрижены. Это заставило меня подумать, что она, вероятно, кусает ногти так же, как и я. — Ты в курсе, что ты притащил за собой щенка? — даже не поздоровавшись, возмутилась девушка. — Что? — я обернулся и посмотрел вниз. — Дерьмо. Я же сказал тебе заблудиться. Щенок тявкнул на меня и вильнул хвостом. — Ты этого не получишь, — твердо сказал я, помахав куриной костью у него над головой. — Это фу. Выкинешь? — спросил я у Хейли и протянул ей кость. Девушка посмотрела на нее так, словно я только что передал ей труп. Хотя эта деталь, полагаю, технически им и была. — Я хочу знать, что происходит? — потребовала она. — Этот маленький ублюдок думает, что сможет получить эту опасную для него вещь. Но он не сможет. Конец истории. Парень за стойкой посмотрел на меня таким заинтересованным взглядом, что я начал сомневаться в его сексуальной ориентации. Я видел много женщин, смотревших так на меня. Как правило, это происходило непосредственно перед тем, как они придумывали, а затем совершали завуалированные попытки окрутить меня. Возможно, все это хорошо для него, но я был не из одной темы с ним. Так что ему не повезло. От слова совсем. Хейли брезгливо, двумя пальцами взяла кость и бросила ее в мусорную корзину. — Ладно... моя миссия выполнена. — Спасибо тебе. Видишь? — обратился я к собаке. — Твоя добыча ушла. Теперь заблудись. — Не обижай его, — возмутилась девушка. Она вышла из-за прилавка и опустилась перед щенком на колени. Потрепала его щеки и голову, немного помолчала, скорчила ему рожицу, а затем продолжила его гладить. — Он может и пахнет как свинюшка, но все же он милашка. — Я думаю, что он — это она, — небрежно заявил парень, которому я теперь точно не позавидовал бы. Мы с Хейли одновременно склонили головы и заглянули вниз. — Ну, она все еще ублюдок, — невозмутимо сказал я. — Думаю, ты ей нравишься, — Хейли перестала гладить собаку и начала с ней сюсюкаться. — Бедная наша девочка. У нее просто ужасная судьба. И она так отвратительно пахнет. — Я тут подумал, мы могли бы вместе сходить куда-нибудь, — вернулся я к цели своего визита. — И назвать это свиданием. Хейли резко поднялась и отряхнула руки о передник. Внезапно мрачный взгляд стер все остальные эмоции с ее лица. — Я польщена и действительно ценю это, но... нет. Не думаю, что нам нужно встречаться. — Мы могли бы пойти в… Подожди, что?! — выдохнул я. — Мне очень жаль. У меня было время, чтобы обдумать все это. Не уверена, что это была хорошая идея. Ни для кого из нас. Мне пришлось несколько секунд подумать, чтобы найти подходящий ответ. Конечно, меня и раньше отвергали. Но я всегда предвидел, что они собирались это сделать. Хейли же своей непредсказуемостью абсолютно застала меня врасплох. Девушка была по-детски непосредственной и выглядела как сама невинность. Девственница с подавленной сексуальностью. С притаившимся глубоко внутри огнем, ожидающим, когда его воспламенят. Я думал, что хорошо понимал ее, и был убежден, что ее страсть возобладает над всеми остальными доводами. Я имел в виду, как можно было до двадцати лет остаться девственницей и не хотеть все, что движется? — Значит, для себя ты уже все решила? — вымолвил я, наконец. — Ну, меня ждут клиенты, — она одарила меня грустной улыбкой. — Так что, если тебе больше нечего сказать, мне нужно вернуться к работе. Я должна испечь канноли. Знаешь ли, счета не оплачивают сами себя, — она встала и вернулась за стойку. Я был смущен и в отчаянии. Мой предприимчивый мозг лихорадочно пытался найти способ спасти то, к чему у нас все шло. И я сказал первое, что пришло мне в голову: — Стань моим личным поваром. Хейли замерла от неожиданности. — Что, прости?! — переспросила она. — Личный шеф-повар. Ты можешь заниматься этим по вечерам, после того, как закончишь здесь. Таким образом, твоя пекарня ничуть не пострадает. Тебе же пригодятся дополнительные средства? Купишь себе новые... черт, ну, я не знаю. Что вы там, пекари, покупайте? Тестоизмельчители? Носилки для тортов? Кексооберточную машинку? Ехидная ухмылка расползлась по ее губам. — Есть тестосмесители. Я не знаю, зачем тебе носилки для тортов. А кексы не обертывают после приготовления. Ты уже готовишь их в обертках. Я махнул рукой. — Без разницы. Тебе в любом случае пригодятся деньги, верно? Назови свою цену. — Ни за что. Даже если ты серьезно. Я не могу… — А как насчет этого? Я прорекламирую твою пекарню на рынке через «Галлеон». Это не подачка. Никаких денег. Никаких чеков. Просто маркетинг. О твоей пекарне узнает больше народа, чем ты когда-либо могла мечтать, — подкинул я лакомый кусочек. Ее друг, стоявший за прилавком и наблюдавший за нами, как за теннисным матчем, неожиданно рухнул. Звук падающего на пол тела был довольно громким, учитывая состояние глубокого безмолвия Хейли. Я посмотрел туда, где парень только что стоял. — Он в порядке? Хейли вздрогнула. Казалось, мой голос вывел ее из комы. Затем она посмотрела на друга. — Он скоро будет в порядке. Райан просто иногда так делает. — Отключается? Внезапно парень вскочил: его лицо покраснело, но он улыбался. — Я в порядке! Продолжайте, пожалуйста, — он вытащил печенье из ближайшей витрины и, не отрывая от нас глаз, засунул его себе в рот. — Низкий уровень сахара в крови, — объяснил он тихо. Можно подумать, это было вполне разумным объяснением его падения на пол, словно мешок с картошкой. — Зачем ты сделал мне такое предложение? — подозрительно спросила Хейли. — Это та самая часть, где большинство парней вынуждено что-то придумывать. Я постарался избавить нас от этой части. Я сделал тебе это предложение, потому что еще не оставил свои попытки ухаживать за тобой. Но ты, судя по всему, хочешь выкинуть меня из своей жизни. Я владею лучшей маркетинговой компанией в мире. Все, что мне нужно сделать, лишь сказать одно слово, и команда из двадцати экспертов тут же начнет составлять промо-план для «Блестящего Пекаря». Это прекрасная идея. Признай это. — «Игристый Пекарь». И, конечно, это прекрасная идея, за исключением той части, где я по какой-то причине пытаюсь выбросить тебя из своей жизни. Ты что предполагаешь, что можешь просто купить меня? И что это говорит о твоем мнении обо мне? — Это говорит о том, что я считаю тебя логичной и разумной женщиной. Никто в этом мире не делает все сам. Все ловят счастливый момент где-то на линии жизни. А все, что нужно тебе сделать — просто приготовить мне ужин. Ты сможешь уйти сразу после этого. И даже можешь игнорировать меня, если хочешь. Но имей в виду! Если ты скажешь «нет», то тебе придется иметь дело со мной. Я буду приходить сюда каждый день и докучать тебе до тех пор, пока ты не скажешь «да». Не забывай, этот маркетинговый ход может коренным образом повлиять на всю твою жизнь. Это понятно? Она долго смотрела на меня. Я мог точно сказать, что ее мысли неслись вскачь. В это время Райан уминал уже четвертое или пятое печенье. Его глаза были широко раскрыты, словно он следил за кульминацией мыльной оперы. — Я согласна, — наконец, проговорила Хейли, — но у меня есть одно условие. Ты должен взять этого бедного щенка к себе домой. В этом случае я могла бы навещать его, когда буду готовить у тебя дома. И ты обязательно должен искупать его. Я оглянулся на щенка, который смотрел на меня с дерьмовой ухмылкой. Это была ухмылка в буквальном смысле пожирателя всякого дерьма. — Ты ведь понимаешь, что принуждаешь собаку к отношениям со мной? — Ты будешь баловать его, если хочешь, чтобы я согласилась. Это не обсуждается. Лучше бы он улыбался и пах розами, когда я его увижу. Я сделал глубокий вдох и выдохнул через нос. Как я мог в это ввязаться? Один гребаный вишневый пирог, и я превратился из того, кто заставлял женщин вымаливать его номер телефона, в того, кто стоял перед ними на коленях. Но к черту все это. Теперь уже поздно. Я уже был в этом. Все мосты были сожжены. И пути назад не было. — Хорошо. — И тебе нужно дать ей имя, — добавила Хейли. Я посмотрел на нее долгим страдальческим взглядом. — Гремлин? — предложил я. — Это ужасное имя, — возмутилась девушка. — А мне нравится, — вставил Райан свои две копейки. — Уже слишком поздно, — сказал я, наблюдая за щенком, который теперь вилял хвостом намного быстрее. — Гремлин уже решила, что ей это нравится. Увидимся вечером. Ровно в шесть часов вечера. Или ты будешь уволена, — я направился к двери и заметил, что ее меню было выложено на черной пробковой доске магнитными буквами, которые можно было убрать или переставить. Я схватил букву «v», потому что решил, что если возьму ее v-карту достаточное количество раз (прим. имеется в виду девственность, от слова «virgin» - девственница), то, в конце концов, доберусь до главного приза. По сути Хейли должна была быть благодарна мне за то, что я пытался сделать. Но, увы, настоящих доблестных рыцарей никогда не ценили. Мне придется испытать страдания от преследований и непонимания, пока я буду заниматься своим благородным делом. Но никто никогда не обещал, что хорошим парням будет легко.
Глава 5 Хейли
У меня было два домовладельца (прим. сособственник жилого помещения, здания). Один — моей квартиры, а другой — моей пекарни. Оба весь день пытались дозвониться до меня. Я могла бы прослушать их голосовые сообщения и рискнуть испортить себе настроение на весь вечер. Но могла бы побыть и безответственной — попытаться проигнорировать их, вовсе не обращая на них внимания. У меня все равно не было денег, которые были им нужны. И если бы я прослушала сообщения, то, вероятно, потеряла бы последнюю надежду. Тогда я решила спокойно продолжать печь и спать в своей постели до тех пор, пока они не вышвырнут меня. А когда — или если — это произойдет, я придумаю что-нибудь еще. Я была удивлена, как легко мне удалось выбросить из головы все свои финансовые проблемы. Обещание Уильяма предоставить мне маркетинг мирового класса вдохновляло. У меня были все основания полагать, что его помощь является именно тем, что поможет моей пекарне начать получать прибыль. Неожиданный стук в мою дверь взволновал меня. Первая мысль, пришедшая в мою романтическую голову, что Уильям решил навестить меня. Хотя… он никак не мог знать, где я живу. Но мое глупое, иррациональное сердце все равно отчаянно заколотилось, когда я пошла открывать дверь. Это был Натан. Он держал в руках цветы и был одет так, чтобы произвести впечатление. На нем был модный пиджак и узкий шелковый галстук. Я покачала головой.
|
|||
|