«ДУШ К ТВОИМ УСЛУГАМ. ГОРЯЧАЯ ВОДА БУДЕТ БЕЖАТЬ 10 МИНУТ». 10 страница

Я кивнула на бочонок с резьбой.

Он проворчал что-то и спросил:

— Вы не разговариваете?

Я коснулась горла и покачала головой. Затем, чтобы избежать дальнейших вопросов, я направилась к столику в дальнем углу. В груди вспыхнула резкая боль. Я содрогнулась и порадовалась укрытию плаща. Я сняла с себя вещмешок и карабин и устроилась на стуле с лучшим видом на входную дверь и черный вход. И постоянного посетителя, который еще не заметил моего присутствия.

Тридцать минут спустя я опрокинула вторую пинту пива. Горький хмель пощипывал язык и освежал пересохшее горло. «Рай». Бармен принес рагу вместе с третьей пинтой. Он не задержался. Притворяться немой срабатывало лучше, чем я ожидала.

Неподдающиеся определению куски плавали в вареве. Я жадно заглотила еду. Слишком жадно. Мой язык метнулся к стекающему ручейку, но рука поймала поток, текущий по подбородку. Я дочиста обсосала пальцы, как голодающая, и собрала оставшийся в чашке бульон черствой горбушкой хлеба. Затем я отпихнула от себя чашку и подумала о второй.

Завсегдатай у бара поднял голову. Его волосы цвета меда вились на плечах, закручиваясь в дреды, и были заправлены за уши. Его широкая спина и плечи проверяли на прочность швы пальто. Стоящая неподалеку свеча освещала полные губы и линии широкого подбородка.

Он почувствовал мой взгляд и покосился в мою сторону, проводя пальцем по краю стакана с виски. Когда его глаза остановились на моих, я отвернулась. «Дерьмо».

Его барный стул отодвинулся, после чего последовал стук ботинок по полу. Пистолет на моем бедре сделался тяжелее. «Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо! »

Ботинки остановились у моего стола. Запах солодового виски омыл меня. Я не отводила взгляда от пустой кружки, доставая кинжал из ножен под плащом.

Он опустил ладони на стол и оперся на руки. Я крепче стиснула нож. Один взмах отрезал бы его распростертые пальцы. Я бы воспользовалась моментом удивления, нацелив нож вверх и погрузив лезвие в его горло.

— Могу я присесть? — спросил мужчина голосом с густым ирландским акцентом.

Я не ответила.

Он наклонился ближе.

— Пожалуйста, не бойся. Мне всего лишь любопытно, — незнакомец помедлил — ждал моего ответа.

Рукоятка кинжала горела в моей хватке. Я вновь не ответила.

Спустя несколько ударов моего сердца он выпрямился и распахнул пальто. Под ним незнакомец носил черную сутану на пуговицах, четки и белый воротничок.

— Могу я присесть? — опять спросил мужчина, его сильный акцент смягчал гласные.

Я оставалась молчаливым параноиком.

Он не изменил позы, только склонил ниже голову.

— Ты все еще голодна?

«Если я буду игнорировать его достаточно долго, он уйдет? »

Незнакомец сделал рукой жест бармену.

— Эм... Ллойд? Еще одну чашку твоего аппетитного рагу.

Шаркающие ноги Ллойда скрылись на кухне.

«Нависающее присутствие» протянуло мне руку. Шрамы поселились на костяшках его пальцев, некоторые из них были свежими, розовыми.

— Я — отец Рорк Молони.

Он ждал, позволяя мне бегло осматривать его. Я старалась поверить, что этот мужчина — священник. Его диалект и массивное телосложение предполагали более тяжелую жизнь. Впрочем, я готова была поспорить, что его возраст был близок к моему. Я изучала его глаза, глубокие озера нефрита. За ними я увидела дисциплинированный устав. И он улыбнулся, когда увидел в моих глазах женщину.

Я не была уверена, что мое католическое воспитание привело к этому моменту слабости, но удивила и напугала саму себя, указав на стул напротив и сказав:

— Прошу, садитесь, отец.

Он опустил свою руку и сел на стул. Движение продемонстрировало заплечную кобуру и ножны на поясе.

Я согнула пальцы на ноже и другой рукой приспустила капюшон на несколько дюймов.

— Что меня выдало? — спросила я.

Его губы изогнулись в улыбку.

— Твои изящные пальцы и маленькая фигурка.

По крайней мере, он не винил в разоблачении мои попытки ходить как мужчина.

— Я Эвелина Делина. Иви.

Он выпучил глаза и ахнул.

— Да святится имя твое.

— Прошу прощения?

— Твое имя. Ева, — он погладил крест, висевший на его шее, и уставился на меня.

Я моргнула, притворяясь, что не понимаю явную отсылку к Библии.

— Иви, — исправила я его.

— Точно. Ты знаешь книгу Бытия? Бытие 3: 20 — «Мужчина назвал свою жену Евой, потому что она стала матерью всего живого».

Я опустила голову, когда Ллойд поставил на стол еще одну чашку рагу. Когда он вернулся к бару, я подняла глаза и сказала:

— Конечно, я знаю это, отец. И этой же женщине ваш Бог сказал: «Я сделаю твои муки вынашивания детей крайне тяжелыми; с болью ты будешь давать жизнь своим детям. Ты будешь желать своего мужа, а он будет господствовать над тобой». Давайте проясним. Вы не будете проповедовать мне свои догмы. Я отслужила свое время в католической церкви и больше в этом не нуждаюсь.

Он ощетинился.

— Без обид, — добавила я.

Будь проклят мой характер и гребаное католическое чувство раскаяния. Я заставила себя спокойно выдохнуть и сказала:

— Кроме того, отец, учитывая текущие события, разве вы не должны искать кого-то из Книги Откровений?

— Возможно, — ответил он и улыбнулся. У него была мальчишеская улыбка, которую я сочла успокаивающей. Но этот волевой подбородок делал ее сексуальной. Я отбросила эту мысль.

— Пожалуйста, зови меня Рорком, — он сглотнул. — Есть и другие? Женщины?

Я поднесла чашку ко рту и покачала головой.

— Я проделала долгий путь, — рагу умеренно теплым потоком проскользнуло по горлу, — и не видела больше никого. Из человеческих женщин, имею в виду.

Он закрыл глаза и сложил пальцы перед губами.

— Как получилось, что ты оказалась здесь? Когда остальные женщины не выжили?

Я откинулась назад и убрала нож в ножны. «Был ли хоть один день, когда я не задавала себе этого же вопроса? »

— Не можешь найти ответ в своей Библии?

Уголок его рта приподнялся. «Мое неуважение его веселило? »

Рагу внезапно выплеснулось из моей чашки, неровно стекая по стенкам и проливаясь на стол. «Моя рука дрожит? Или это комната? » Я поставила чашку и потерла руки, покрывшиеся мурашками.

Температура в помещении упала, воздух как будто заклубился и собрался у входной двери. Туманная дымка стала просачиваться через замочную скважину, и вместе с ней в паб вплыла Анна. Широкая улыбка озарила ее лицо, и ее ножки коснулись пола, проступая из щупалец серого тумана. Складки ажурного платьица Анны лизали ее ноги, пока она вприпрыжку поскакала к бару, а кудрявые хвостики подпрыгивали.

Я задрожала, будучи не в состоянии посмотреть в глаза Рорка, хоть и чувствовала на себе его взгляд. Он не мог видеть ее, мою галлюцинацию.

У бара Анна потянулась к кругу из подсвечников. Я вжалась в стул, когда ее пальчики приблизились к свечам. Она погладила один горящий фитиль, напевая:

«Он стал под дерево и ждет,

И вдруг граахнyл гром, »

ее улыбка пропала, голова дернулась к двери.

«Летит ужасный Бармаглот

И пылкает огнем! »

(прим.: «Бармаглот», Кэрролл Льюис (пер. Д. Орловской))

Ее пальцы слились с огнем. Кожа на ее руке, а затем и ее тело вспыхнули. «Зачем она это делает? Она пытается мне что-то сказать? Пожалуйста, перестань, Анна. О, Боже! »

Обнажавшиеся участки мышц пульсировали в свете свечей, цепляющихся за ее крошечную фигурку. И все же входная дверь удерживала ее внимание.

Вдруг свечи зашипели, ее прозрачная фигура стала испаряться. Мой живот скрутило от запаха горящей плоти.

Я насторожилась из-за того, что находилось по ту сторону входной двери. Укол боли пронзил мое нутро. Я узнала это ощущение. Мои мышцы напряглись, готовые к атаке.

— Иви? Иви?

Пламя поглотило Анну, и свечи погасли с хлопком.

Рорк пробормотал в темноте:

— Какого фига...

— Ш-ш, — я подхватила карабин и нацелилась на дверь. Его рука легла на мою спину. — Надеюсь, ты знаешь, как пользоваться этим пистолетом, — прошептала я. — Они идут.

— Почему? Что ты...

Дверь распахнулась и ударилась о стену. Холодный поток ветра пронесся по комнате, а с ним и гудение голода.

Раз-два, раз-два! Горит трава,

Взы-взы — стрижает меч,

Ува! Ува! И голова

Барабардает с плеч.

Бармаглот

Кэрролл Льюис (пер. Д. Орловской)

Глава 19

Евангельский клинок

В Помм де Терр я выяснила, что лучший способ убить тлю — попасть ей в глаз или рядом в голову, и для этого требовалась быстрая рука с ножом или точная пуля. Большую часть времени я гордилась наличием и того, и другого, но когда светящиеся фигуры вплыли в паб, я дрогнула в нерешительности. В основном, это были подростки, они сбились в кучу, чтобы пройти через тесный вход. То, как они жались к стенам и скользили по комнате, сделало сложным поверить, что они были слепы и безобидны. И все же, я держала палец в стороне от курка, сохраняя молчание, и тянула время.

От них исходили гудение и вибрации. Подросток — мутант впереди, поднял клешню, щелкая ей в воздухе. Другая тля поспешила к подсобке.

Сковородки, упав, загремели на кухонном полу. Раздался крик, затем предсмертный хрип. В отсутствие света свечей столовую окутывала тьма.

— Рорк, ты их видишь? — прошептала я.

Светящиеся жуки замедлились и повернули головы в мою сторону. Я крепче прижала карабин к плечу, вздрогнув от приступа резкой боли в раненой груди.

— В темноте кто-то движется, — его голос оцарапал мое ухо. — Давай побежим к двери.

«Нам это ни за что не удастся».

— Целься в глаза. Сколько у тебя патронов...

Вдруг священник зашипел, и раздался свист стали. «Меч? »

Напавший на него упал к ногам Рорка обезглавленным.

«Выдохнуть. Нажать». Звуки выстрелов и тяжесть приклада успокаивали меня. Слыша лязг меча священника рядом, я расчищала себе путь через паб, чтобы найти Ллойда.

Одна тля заблокировала кухонную дверь. Она выпрямила ноги, поднимаясь во все свои шесть футов и еще много пугающих дюймов роста. Брызги разлетающейся слюны попадали на мое лицо.

Вдруг тля метнулась вперед и подцепила когтем мой карабин. Металл звякнул об пол. «Какого хера? » Я вытащила кинжал из ножен и погрузила его ей между глаз.

Другая тля заполнила дверной проем. «О, черт! » Эта была крупнее предыдущей. Она согнулась над телом у моих ног и закричала. Ее челюсти сжимались и дрожали. «Она оплакивала своего падшего товарища? » Я заколебалась и на секунду ощутила сочувствие.

Но я не подписывалась на сочувствие. Если хотела выжить, конечно.

Я вытащила пистолет и выстрелила. Пуля попала точно в цель. Отвратительное черное вещество хлынуло из глазницы, и существо повалилось на своего друга.

«Я вообразила себе то, что тля продемонстрировала эмоции? » Я не совсем продумала ответ на этот вопрос к тому моменту, когда нашла свои вещи и фонарик «Maglite» и осветила лучом фонаря последнего мутанта, бившегося под Рорком. Кулаки священника наносили удары с глухим стуком. Шмяк. Шмяк.

Мои губы дрогнули. Забавно, всего год назад я думала, что больше никогда не взгляну на мужчину таким образом. Почувствую интерес. Затем я познакомилась с Джесси. А сейчас, вот она я, навела «Maglite» так, чтобы я могла лучше рассмотреть, как бицепсы Рорка двигаются под его одеждой священника. У его широкой фигуры имелись внушительные мышцы, силы которых хватало, чтобы скосить сталью дюжину шей и не вспотеть...

«Бл*дь». Он был священником. Был тем, кто соблюдает целибат. «Если я не сотру голодное выражение со своего лица, то снова останусь одна». Я опустила фонарик и спросила:

— Потерял свой меч?

— Этот... — шмяк, бух-бух... — захотел по-плохому.

Я присела на корточки рядом с ними. Череп мутанта скрипел под каждым ударом, челюсти разевались и захлопывались, шип отсутствовал. Должно быть, Рорк отрезал его, избавившись таким образом от риска.

Я подняла нож и сказала:

— Пора покончить с этим.

— Верно.

Я вонзила лезвие в голову тли и присела на пятки.

— Не то чтобы я жаловалась, но что ты имеешь против огнестрельного оружия?

— Кто сказал, что я имею что-то против?

— Ты не воспользовался своим пистолетом. Кажется, это было бы проще, чем... — я скользнула лучом фонарика по обезглавленным телам. — Альтернатива.

— В Ирландии владение оружием строго регулируется. Ни разу не держал в руках пистолет до вспышки инфекции. Я предпочитаю меч.

— Понимаю, — я не понимала. — Ты их видишь в темноте? Ну, знаешь, они светятся?

Он скользнул взглядом по куче трупов и снова посмотрел на меня. Морщины залегли на его лбу, когда Рорк нахмурился.

— Светятся?

— У этого паба нет защиты. Я часами наблюдала за периметром, перед тем как войти внутрь. Откуда, черт подери, они взялись?

— Верно. Я поддерживал порядок в этой местности. Ты, похоже, привела их с собой.

— Нет. Я...

Из кухни раздался стон.

— Ох, дерьмо, Ллойд, — выдохнул Рорк, подбежав к бару, чтобы зажечь свечу. Я поспешила за ним, стискивая зубы от боли в груди. Тела мутантов вели нас к подсобке.

Рот Ллойда был открыт, из него, пенясь, выходила кровавая жижа. Незрячие глаза уставились в потолок. Тело извивалось, приобретая неестественные позы. Я вытащила кинжал. Рука Рорка поймала меня за запястье.

Я отстранилась, сказав:

— Мы должны...

— Нужно провести помазание умирающего. Я должен соборовать его.

— О.

Он указал в сторону главного помещения.

— Ты будешь стоять и смотреть? Мне нужна всего минутка.

Я кивнула и ушла обратно к бару. Через несколько минут крики Ллойда стихли.

Рорк появился в дверном проеме и ткнул назад большим пальцем поверх своего сгорбленного плеча.

— Сюда, — сказал он.

Мы обошли обезглавленное тело Ллойда по дороге к черному входу. Я вонзила ногти в ладони, чтобы отвлечься от угрызений совести, бьющих меня изнутри.

Вытащив меч, Рорк пошел по парковке за зданием. Благодаря загадочному сенсору, беспокоившему мои внутренности при приближении тли, я знала, что непосредственной угрозы не было, но не собиралась объявлять об этом.

Он остановился за мусорным баком и выкатил оттуда мотоцикл в стиле эндуро (прим.: дисциплина мотоспорта и велоспорта, соревнования в которой проходят на дорогах с различным покрытием и по пересечённой местности, с соблюдением заданного графика движения на большие расстояния, в течение нескольких дней).

— Что это такое? — спросила я.

«Это» было нечто большим, чем мотоцикл-внедорожник, пригодный и для уличной езды. Он был покрашен в грязно-оливковый цвет, имел шипованные шины, транспортер для оружия и багажник.

— А, в общем, это чертов Харлей Дэвидсон MT 350E, армейский мотоцикл, — Рорк усмехнулся и стал разглядывать землю. Спустя несколько секунд он встретился со мной взглядом. — Ты, должно быть, вымоталась. Идем со мной. Ты будешь в безопасности. Эта штука не внушает доверия, но...

— Ты живешь один? — перебила я его.

Утвердительный кивок дал мне ответ, в котором я нуждалась. Я не думала, что неправильно оценила его, но не хотела оказаться в меньшинстве, если окажется, что я ошиблась.

Мне пришлось бросить байк Джесси мили назад, потому что звук мотора привлекал тлю. «Стоит ли рисковать ехать на байке Рорка всего лишь ради шанса полноценного ночного отдыха под защитой священника, вооруженного мечом? »

— Ага. Было бы здорово, — согласилась я.

Он оседлал байк и похлопал по сиденью за собой.

— Нам нужно проехать всего несколько километров по дороге.

Я обняла его руками за талию и стиснула бедрами его таз. По мне распространился жар. «Это из-за обмена теплом? Или это внезапный всплеск моего либидо? »

Рорк быстро выехал с парковки. Окружающие здания как истлевающие кости разрушались в отсутствие жизни.

«Где Джесси? » Пустота резонировала в моей груди. Желание скручивало внутренности. Он был частью меня, и эта часть находилась не там, где должна была быть. В данный момент «эта часть» могла быть где угодно, сражаясь, чтобы выжить, или быть уже мертвой.

Пока ветер хлестал мои волосы, я цеплялась за священника и за то, что осталось от моего самообладания.

***

Рорк замедлил байк на узкой улочке, вдоль которой в нескольких футах от дороги выстроились маленькие двухэтажные лачуги, соединенные одноэтажными гаражами. Он приглушил мотор. Мы продолжили катиться перед их кирпичными фасадами и панорамными окнами с замерзшими цветочными клумбами. Внезапно байк остановился перед белой гаражной дверью, которая выглядела идентичной всем остальным в ряду.

Рорк поднял незапертую дверь. Оказавшись внутри гаража, он запер ее за нами.

Я остановилась у неприкрытого окна. Кладбище мух и комаров усеивало наружный подоконник. Ломкие ножки были согнуты к их иссушенным телам. «Насколько физиологически иными были их гуманоидные адаптации? »

— Как долго они живут? — задав вопрос, я повернулась и обнаружила, что Рорк смотрит на меня.

— Кто?

— Мутировавшие люди.

Его выражение лица сменилось с недоуменного на мученическое, вызывая у меня эмоциональный отклик.

— Я не знаю, — ответил он.

«Кто-нибудь знал, чему мы противостоим? »

— Они могут умереть от голода? — вновь спросила я.

Рорк убрал похожую на веревку косичку за ухо и сказал:

— Я чертовски надеюсь, что могут. Сюда, — он вытащил огромную сумку из багажника байка и прошагал к неосвещенному углу гаража перед грузовиком «Ниссан».

Его широкое тело грациозно присело перед крышкой на бетонном полу.

— Будет слегка холодновато, — сказал Рорк, сдвинув крышку в сторону, и посмотрел на мои ноги. — Но, по крайней мере, твои потрясные ботинки должны сохранить тебя сухой.

Лестница спускалась в темную впадину под гаражным полом.

— Что это, черт подери, такое?

— Не трать время впустую. Мы не в безопасности, пока не минуем этот туннель, — он забросил наши вещи в дыру и спустился. Снизу он крикнул:

— Закрой крышку обратно, когда будешь спускаться.

Подземный туннель был не тем, чего я ожидала. Если бы со мной был Дарвин, я бы знала, можно ли доверять этому мужчине. Я посмотрела на мотоцикл эндуро. «Что мне надо, так это чистая одежда, возможность перебинтовать раны, и хороший ночной сон». Этот священник был моим лучшим вариантом.

Я вытащила ножи из ножен на каждой руке и бросила в дыру.

Проход внизу был похож на трубу, диаметром шесть футов (прим.: 183 см), в которой плескалась вода на уровне примерно с фут (прим.: 30 см). Я последовала за священником через систему туннелей. Первые десять минут я держала в голове карту поворотов «направо и налево», но перестала ее запоминать по мере того, как мы шлепали дальше.

— Вода удерживает тлю на расстоянии?

Он остановился в нише канализации.

— По большей части.

С потолка капала вода, эхом прокатываясь от одного конца туннеля до другого.

— По большей части? — спросила я.

Рорк присел на корточки в конце укромного закутка, где тени скрывали вход, защищенный огромной овальной дверью субмарины, как у подводной лодки.

— Похоже, некоторые мутанты адаптируют свои навыки. Некоторые могут проползти по этим трубам, не касаясь воды, — он пожал плечами. — А некоторые не могут.

— Ты уверен? — эволюция навыков объяснила бы батальон тли в пабе.

— За последние несколько месяцев они повзрослели, — Рорк провел руками вдоль шва вокруг двери.

— Что это?

— Это мой хитрый бункер. Облом в том... — он убрал что-то со шва и открыл дверь, — что он не запирается снаружи. Чертовы хлопоты. Так что я кое-что подстроил.

Рорк поднял небольшую квадратную коробочку, завернутую в пластик с болтающимися проводками.

— Всего лишь немного взрывчатки, чтобы знать, не толклись ли здесь какие-то уроды, — затем он поклонился и добавил, — после тебя.

Держа руку на моей спине, Рорк направлял меня в темноте. Его рука вдруг отстранилась, я услышала шорох одежды, и свет затопил комнату.

Вход вел в огромную, увенчанную куполом комнату с открытыми балками и трубами.

Мой вздох заполнил тишину.

— Электричество?

— Солнечная энергия. На домах, которые мы проехали наверху, расположено множество панелей.

— Ты это построил?

Он закрыл дверь и повернул колесо, которое сдвинуло на место три тяжелых засова.

— Это уже было здесь. Видимо, построено до вспышки какими-то параноидальными фанатиками, — Рорк усмехнулся. — Не такими уж параноидальными, как оказалось, да? Я заметил солнечные панели с эстакады и отследил их до этого места. Хоть я и был немного не в себе, но, в конце концов, нашел все это.

Вдоль каменных стен комнаты стояли тренажеры для жима лежа, свободные веса (прим.: это незакрепленный снаряд — штанга, гиря, гантеля, — с которыми выполняются упражнения), велотренажер и другие силовые тренажеры на солнечных батареях. С потолка свешивалась боксерская груша.

Рорк снова посмотрел на мои ботинки.

— Ты справишься без сушки?

Я подняла ногу для более близкого изучения.

— Чего?

Широкая улыбка появилась на его лице.

— Мокрые ноги, милочка. Ты промочила ноги, пока плескалась по трубам?

— О, — я пошевелила пальчиками на ногах. — Не промочила.

— Тогда ладно. Следуй за мной.

Мы тащились по длинному коридору, скрипя ботинками по бетонному полу, пока он не вылился в одну просторную комнату.

Металлический стол в виде островка занимал левую сторону комнаты. За ним вдоль стены тянулась бетонная стойка, уставленная пропановыми горелками. Потрепанный диван в шотландскую клетку расположился в центре. Стопки книг и газет валялись вокруг него. Справа стояла кровать. Рядом с ней висело трехфутовое распятие (прим.: высотой ок. 91 см) над молитвенной скамьей, окруженной закапанными воском подсвечниками.

Рорк положил свою сумку на остров и указал на дверь за кроватью.

— Там уборная с проточной водой. Но вода не будет горячей до утра.

У меня отвисла челюсть.

— Как это все устроено? — спросила я.

Он прислонился бедром к острову и достал из сумки несколько завернутых в бумагу бутылок виски «Бушмиллс».

— Расскажу завтра, — Рорк указал на кровать. — Теперь ложись спать. Я лягу на диване.

Его тяжелый взгляд сказал мне, что спорить будет бесполезно. Кроме того, у меня не было сил для этого. Моя грудь ощущалась холодной и влажной. Мне все еще нужно было разобраться с раной.

— У тебя есть иголка и нитка? — спросила я.

Он направился к вешалке, где висела его одежда.

— У меня много одежды. Уверен, тебе что-нибудь подойдет.

— Это для... пореза. Мне нужно зашить порез, — «иначе в рану может попасть инфекция».

Рорк с безумными глазами преодолел расстояние между нами за два шага.

— Где? Я не знал, что ты поранилась...

— Нет, — я отмахнулась от него, а потом мельком заметила его руку, стискивающую рукоятку меча. «Дерьмо». — Это случилось не сегодня. Я не заражена, — я широко раскрыла рот и вытянула язык. Затем закрыла рот. — Между нами по-прежнему все хорошо?

Через какое-то мгновение он улыбнулся и сказал:

— Прости. Конечно, — мужчина отступил. — Я просто возьму аптечку. Мы тебя осмотрим.

«Дерьмо и бл*дь».

— Нет, это... эм, моя грудь. Я могу справиться сама. Если у тебя есть набор для шитья.

Он покопался на кухне и отыскал тупую иголку и черную нитку. Затем протянул мне порцию виски.

— Это все, что у меня есть. Ты уверена, что справишься?

— Я справлюсь. Спасибо, — закрыв дверь уборной, я с тоской уставилась на ванную. «Он сказал, горячая вода будет утром? » Я поверить в это не могла.

Я отпила виски и стянула свою толстовку. Бирюзовый камешек лежал на моей обнаженной груди. Я не носила никакого лифчика. После дома моего отца. Под камешком содранная красная кожа огибала С-образную глубокую рану, протянувшуюся от моей ключицы вниз и вокруг груди. Я с облегчением увидела, что бацитрацин из аптеки и йод из аптечки убили последнюю инфекцию, а значит, я все-таки буду шить.

Я смыла засохшую кровь, вдела нитку в иголку и выплеснула виски себе на грудь.

Моя задача была крайне сложной. Каждый прокол кожи, каждое протягивание нити становились с каждым разом все мучительнее. Когда Рорк постучал в дверь, я понятия не имела, сколько времени уже прошло.

— Иви? — окликнул он меня.

Я стиснула зубы и произнесла:

— Хмм?

— Ты в порядке?

— Ага. В полном.

— Позволь мне помочь. Я же священник. Я не стану к тебе приставать.

Я вздрогнула от его предложения. Честно говоря, я доверяла ему. Но, тем не менее, скрывала более глубокие раны. Если он узнает про эту, то, скорее всего, захочет узнать и о других, о которых я не готова говорить.

— Почти закончила, — проорала я через дверь.

Ад имеет трое врат: похоть, гнев и алчность.

Бхагавадгита

Глава 20

Трое врат

Я с дрожью проснулась. Некоторое время я не понимала, где нахожусь.

Перед глазами была деревянная фигура Иисуса, висевшего на огромном кресте на стене. Под ним на молитвенной скамейке лежала подушка с двумя продавленными следами от колен. Все это освещало ровное пламя единственной свечи. В центре комнаты на пустом диване лежали сложенные одеяла. Приглушенные удары раздавались из коридора. «Рорк? »

Джинсы, скомканные на полу, были твердыми от крови. Я подтянула вверх сползающий вырез позаимствованной футболки и прикрыла плечо. Если нижний край футболки, доходящий до середины бедра, не заставлял чувствовать себя уязвимой, то тот факт, что я выбросила последнюю пару трусиков в Дувре, вызывал это чувство.

Я увидела шерстяной халат, висящий на стуле у кровати. Пинком сбросив одеяло, я схватила его и просунула свои дрожащие руки в рукава.

Бух. Бух-бух.

Я замерла. «Какого хрена он там затеял? » Шипение эхом вторило каждому удару. «А... Боксерская груша».

Мой урчащий живот привел мои ноги на кухню. Банка кофе и кофейный пресс нашлись за дверью первого же открытого мною шкафчика. Я втянула воздух сквозь зубы, чтобы сдержать выделившуюся слюну. Минуты спустя я пропустила подогретую солнечной энергией воду через массу в прессе. Богатый аромат обжаренных кофейных зерен окутал меня сладостью субботнего утра, проводимого с Джоэлом и моими «А»... Я сглотнула комок в горле и обшарила следующий шкафчик. Я нашла овсяные хлопья, коричневый сахар и консервированные груши. Ингредиенты настоящей еды.

Наслаждаясь кофе, я сгибала и разгибала руки, разминала затекшие мышцы спины и массировала уставшие бедра. Мои мышцы и суставы демонстрировали спокойствие, а разум — ясность, которые может дать лишь ночь отдыха.

Из коридора продолжали раздаваться ритмичные удары. После каждого выпада шла череда ударов, как будто по схеме. Рвение Рорка не ослабевало. Пот, наверное, бисером выступил на его широкой спине. Я готова была поспорить, что его светлые локоны намокли от пота и липли к раскрасневшимся щекам. «Дерьмо! » Я вытерла вспотевшие ладони о халат и направилась в ванную, чтобы почистить зубы.

К двери ванной была приклеена, — «на жвачку? », — записка.

«ДУШ К ТВОИМ УСЛУГАМ. ГОРЯЧАЯ ВОДА БУДЕТ БЕЖАТЬ 10 МИНУТ».

«Кофе и душ? Должно быть, я сплю».

Вопреки горящим швам, это был лучший душ на моей памяти. Я управилась за пять минут, надеясь оставить ему достаточно горячей воды. Затем я позаимствовала у него какие-то хлопковые штаны, приготовила завтрак, еще одну порцию кофе и вышла с кружкой в коридор.

Я застыла в дверном проеме в конце коридора. Я увидела, как кулак Рорка врезался в грушу. Брутальная сила удара сопровождала весь его путь. Мужчина передо мной не выглядел усталым. Каждый удар наносился с такой же силой, как и предыдущий. Пот ручейками стекал по рельефным впадинам его обнаженной спины. Черные тренировочные шорты низко сидели на его слишком идеальной заднице. Мне хотелось провести пальцами по его сокращающимся мышцам спины и прижаться губами к его...

— Доброе утро, — Рорк тяжело дышал, обхватив ладонями в перчатках боксерскую грушу, чтобы удержать равновесие.

Его плечи вздымались и опадали от тяжелых вздохов. Я боролась за контроль над собственным дыханием. «Уф, что за извращенка. Я умудрялась игнорировать свое либидо месяцами. Почему теперь я внезапно теряю контроль? Он же священник, мать вашу! »

Чертовский привлекательный священник с идеальной мускулатурой.

— Доброе утро, — мой голос прозвучал слабо. Я прочистила горло и попробовала еще раз. — Я принесла тебе кофе.

Продолжая держаться спиной ко мне, он молча схватил тряпку и вытер лицо.

— Эм... я просто оставлю его у двери, — сказала я. — Я приготовила завтрак и надеюсь, оставила достаточно горячей воды, — готова была поспорить, что мое лицо было покрасневшим. Я повернулась, чтобы уйти.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8 9 101112 Следующая ⇒