Неприкасаемая 7 страница

‑ Ты быстро забыла, что вчера я спас твою жизнь!

Она повернулась к нему:

‑ Которая не нуждалась бы в спасении, если бы ты вовремя заткнулся и отвалил!

Он, казалось, даже не слушал – вместо этого он рассматривал её от груди до неприкрытого пупка.

– Что ты надела? – проскрипел он. – Для того, чью кожу легко сжечь, ты слишком обнажила ее.

Было ясно: он обращался с ней, как властный вампир обращается со своей Невестой, считая, что она принадлежит только ему.

‑ Потому что иначе меня сожжёт эта жара! – Ей хотелось покритиковать его одежду, но в сшитых на заказ слаксах и дорогой рубашке он выглядел просто раздражающе хорошо. Чёрная кашемировая куртка идеально подчёркивала широкие плечи.

Обычно при виде таких мужчин она приходила в восторг.

‑ Тогда зачем тебе жить в таком тёплом климате? – спросил он.

‑ Потому что здесь мой ковен. Пока.

‑ Пока? Ковен перебирается в другой город?

Сузив глаза, она посмотрела на него:

‑ Разве тебе не надо кого‑ то искать? Думаю, тебе стоит догнать остальных Обуздавших жажду.

Он приподнял брови:

‑ Мы разделились. Ты могла бы помочь мне.

‑ О, вот это забавно! В последний раз, когда я «помогла» тебе, я не получила ничего, кроме сожжённой ладони и попытки убийства.

Он стал приближаться к ней, заставив отступать до тех пор, пока она не натолкнулась на витрину магазина. Нависая над ней, хриплым голосом он проговорил:

‑ Всё это только по тому, что ты сбежала, каллим.

Каллим означало «милая». Хо‑ хо, шаг вперёд от «нахальной девчонки».

‑ Неужели это действительно действует на женщин? ‑ так или иначе ей удалось остаться холодной и безучастной. Или, по крайней мере, сделать вид. Она надеялась, что получилось. – Сначала угрозы, а потом жесткий прессинг?

Он выдохнул:

‑ Я сожалею, что всё так вышло.

‑ Как ты и рассчитывал, с определённого времени всё пошло прахом.

В тех местах, где она прикасалась к окну, ледяные кристаллы покрыли стекло, очерчивая инеем контур её обнажённых плеч и рук.

Он заметил это:

‑ Я рад, что ты, э, что тебе прохладно. – Он прикусил губы, будто что‑ то внутри терзало его.

‑ Понятно, почему ты был так популярен у женщин, Мёрдок Учтивый. С таким поведением иначе и быть не может.

‑ Учтивый? – покачивая головой, переспросил он. ‑ Мы ищем Иво, потому что он может быть опасен для Мист.

Иво действительно может. Если этот подонок в городе, он, вполне возможно, ищет свою бывшую пленницу.

‑ Мне приказали защищать её, ‑ добавил Мёрдок.

‑ Защищать Мист? Значительно отличается от... – она скопировала его низкий голос с акцентом, ‑ Мист – враг Николая! Мы ненавидим Мист! Она вульгарна!

Его губы вытянулись в смешке, что, казалось, удивило его, и он вновь нахмурился:

‑ Они пришли к... взаимопониманию.

‑ Я же говорила. Так зачем тебе моя помощь теперь?

‑ Я и мои люди не можем найти ни следа Иво. Я пытался спрашивать у существ Ллора...

‑ Но никто не хочет говорить с тобой. Новички продолжают терпеть неудачу?

Он ещё больше нахмурился после её комментария:

‑ Мне необходимо найти Иво, Даниэла. Если с Мист что‑ то случится, это убьёт моего брата. После того, как к нему вернулось дыхание, он влюбился в неё.

‑ Это не то, к чему приводит возрождение, тупица!

Судя по выражению лица Мёрдока, стало ясно, что его ещё никогда в жизни не называли тупицей.

‑ Из‑ за вернувшегося дыхания не влюбляются. Всё, что оно означает, это с кем у тебя наиболее вероятно сложатся успешные отношения – физически и эмоционально. И если тебе вернули жизнь, это ещё не значит, что ты уже способен на отношения, ‑ сказала она, пристально глядя на него. ‑ Слушай, если Николай влюблён, это только Любовь. Простая и настоящая.

‑ Я не верю в это. Ты когда‑ нибудь видела, чтобы предопределённые друг другу расставались?

‑ О, такое случается. – Например, такое случилось с моей мамой. Свана и Зигмунд были наречёнными супругами и хорошо известной влюбленной парой. Она приняла его как мужа и принца‑ консорта. А затем он украл её корону и убил. Дани покачала головой: ‑ Сейчас, если ты не против, у меня дела.

‑ Ты не поможешь мне защитить свою сестру?

Дани замолчала. Я в долгу перед Мист. Внезапно нахлынули воспоминания.

Несколько столетий назад Дани взял в плен римский сенатор с садистскими наклонностями. Он держал её среди рабов, выпуская из душной тюремной клетки только, чтобы поиграть с ней, обжигая её обнажённую кожу прикосновениями.

Она оставалась девственницей лишь потому, что он собирался предложить её Императору во время его визита. Но прежде чем визит состоялся, Мист приворожила людей из охраны сенатора, а после убила его самого.

‑ Я хочу ей помочь, ‑ наконец ответила Дани, ‑ но не стану помогать тебе.

‑ Почему нет? Тебе не следует ходить по этим улицам в одиночку. Айсирийцы могут вернуться.

‑ Им понадобится пара дней, чтобы добраться так далеко на юг. Кроме того, кто более опасен для меня? Они? Или вампир, который почти напал на меня несколько часов назад?

‑ Чёрт, я же объяснил...

‑ Ты кого‑ нибудь кусал прежде?

‑ Ты прекрасно знаешь, что нет. Мои глаза ясны.

Она пожала плечами. Вообще‑ то Обуздавшие жажду в этом были неправы. Глаза вампиров становились красными, только когда они выпивали жертву досуха, тем самым убивая ее.

‑ Мы принесли клятву ордену, что никогда не будем пить кровь из источника.

‑ И что случится, если вы нарушите?

Он сдвинул брови:

‑ Мы... ну, после сегодняшней ночи всё запуталось. Но клянусь, что не укушу тебя. Просто помоги мне.

Дани колебалась. Она была умелым воином, как и большинство Валькирий, но, не рискуя перегреться, изредка вступала в продолжительные бои здесь, в южной Луизиане. И её особые таланты – фокус со снежной бурей, как боевой приём, и замораживание армии врага – давно были преданы забвению.

С тех пор как семьдесят лет назад ковен перебрался сюда, она чувствовала себя... как быне у дел. Наконец у неё появился шанс действительно помочь сестрам.

И она могла исправить кое‑ какие ошибки. Раз он никому не рассказал то, что она поведала ему ночью, значит, можно вытянуть из него клятву, что он никому не расскажет об этом и в будущем!

И все же она опасалась, что не было ничего благородного в подобном решении.

Грустная, грустная Даниэла... такая одинокая и неудовлетворенная, что всё ещё томится по вампиру.

Нет! Вспомни фермера Теда, Дани!

В конце концов её убедили не слова Мёрдока, а то, что он сделал. Когда три пьяных студента покосились на неё, проходя мимо, Мёрдок сжал кулаки.

Он к ней что‑ то чувствовал. Возможно, она ему и правда нравилась, но он боялся остепениться после столетий одиночества. У него была холостяцкая паника.

Может, у него, но не у меня.

‑ Я помогу тебе на трёх условиях.

‑ Позволь услышать их?

‑ Ты защитишь меня, если мы столкнёмся с айсирийцами...

‑ Конечно, я защищу тебя от любой опасности.

‑ Стоп. Мне не нужна помощь с кем‑ либо, кроме них. Второе условие: ты ответишь на мои любые вопросы. И третье, ты поклянёшься никому не рассказывать о том, что узнал этой ночью – или утром. Или вообще хоть что‑ то обо мне. ‑ Видя, что он готов уклониться, она добавила: ‑ Я рискую большим, если меня увидят с тобой. Я могла бы продолжить поиски одна. И я бы так и сделала, если бы знала, что ты не будешь преследовать меня.

‑ Даниэла, это не...

Она повернулась, чтобы уйти.

Он проскрежетал:

‑ Согласен.

Она вновь обернулась к нему:

‑ И если ты хоть украдкой взглянешь на мою шею, почувствуешь себя, как в криокамере.

Глава 16

Я обольстил и заставил принять моё предложение ещё одну женщину, подумал Мёрдок, как только они отправились в путь. Он не потерял своих навыков.

‑ С чего мы начнём? – спросил он, пытаясь скрыть нотки самодовольства в голосе. Я способен контролировать ситуации с женщинами. Как и всегда. Он почти не удивлялся и принимал это как неоспоримый факт.

‑ Мы отправимся в бар, что в нескольких кварталах от Бурбон‑ стрит. Я знаю там одного демона. Если с ним не получится, можем заглянуть в магазинчик, который поставляет товары Ллора.

‑ Прекрасно. ‑ Теперь, когда он получил обещание помощи, Дани стала средством для достижения цели. Он стойко сконцентрируется на том, что ему действительно нужно сделать.

Но, Боже, её волосы пахли так чертовски хорошо. Он чувствовал этот запах всякий раз, когда её локоны точно играли с обнажёнными плечами...

Пока они пробирались сквозь толпу, люди глазели на неё, иные более пристально, чем все остальные. Он почувствовал, как его клыки постепенно заострились.

Какого чёрта этот мудак так пялится на её гру...

‑ Тебе нужно прекратить это, вампир.

Он быстро обернулся к ней:

‑ Прекратить что?

‑ Обнажать клыки каждый раз, когда на меня смотрит смертный. ‑ Сейчас самодовольной выглядела она.

‑ Я не обнажаю клыки. ‑ Хотя он мог бы обнажить. ‑ Даниэла, скоро поймешь, что я далеко не ревнивый.

‑ Угу.

‑ Может, я всего лишь забочусь о том, чтобы тебя никто не обжёг. Раз уж у тебя настолько открытое одеяние.

Поэтому и я тебя не касаюсь. Он подавил желание набросить на неё куртку, чтобы защитить от возможных повреждений – и от развратных взглядов.

‑ Ты совсем не боишься случайно прикоснуться к кому‑ то? – Ему казалось, что он беспокоится об этом больше неё.

‑ Я проходила сквозь толпу людей с температурой 36. 6°С много раз. Ты забыл, насколько я быстрая?

Он не забыл. Но в течение следующих минут, если он замечал прохожих, более пьяных, чем другие, пытался отводить её в сторону. Когда он, в очередной раз пытаясь обойти какого‑ то пьяного мужчину, практически схватил её за локоть, она предупредила:

‑ Ах‑ ах!

Он поскрипел зубами в неудовольствии, затем бросил:

‑ Сейчас вернусь.

Он переместился в Горное облако, схватил пару плотных перчаток, затем переместился обратно так быстро, что она едва успела заметить его исчезновение.

Когда он показал ей перчатки, она прокомментировала:

‑ Перчатки в такую жару – довольно странно.

‑ Зато удобно. ‑ И надел их.

‑ Ты всё ещё должен быть очень осторожен со мной, так что мне необходимо знать, насколько они плотные...

Он поместил ладонь ей на поясницу и почти погладил её:

‑ Такие же плотные, как те, что были на мне вчера ночью. Я не обожгу тебя.

Она напряглась, но через пару мгновений позволила ему не убирать руку, и они продолжили свой путь.

Даже просто дотрагиваясь до неё, будучи в перчатках, он возбудился. Его вторая эрекция за несколько веков. Хотя от её кожи его отделяли перчатка и платье, он мог чувствовать каждое движение её шелестящих бёдер.

Всё время, пока они шли, она молчала, казалось, глубоко погрузившись в свои мысли. Было ли его перемещение в Горное облако ошибкой, напоминанием ей о том, кем он являлся?

Она хотела начать спрашивать его, но никак не могла решиться.

‑ Я возвращался на улицу, где мы дрались вчера ночью. Что стало с трупами? – спросил он.

Она нахмурилась:

‑ Наверное, их съели. Низшие существа.

‑ Собаки? Крысы?

Она одарила его загадочной улыбкой:

‑ Всё не может быть настолько просто.

‑ И ты не скажешь, какие именно существа? Да ладно, это же смешно, ‑ проговорил он, – ты думаешь, Мист не расскажет Николаю всё? Существ Ллора много, не все в состоянии сохранить столько секретов.

‑ Люди думают, что мы – миф. Это о многом говорит.

Тупик. Он позволил этому произойти. Да, сегодня вечером он смог добиться её помощи, однако, было очевидно, что ситуацию контролировал не он.

Наконец она взглянула на него:

‑ Ты сказал, что тебе приказали защищать Мист. Кто?

‑ Сам король Кристоф. ‑ Хотя я сделал бы это в любом случае. Мёрдок вспомнил выражение лица Николая, когда Кристоф расспрашивал его о Мист. Верный, преданный Николай не подчинился своему королю и был готов поступить так вновь ради этой женщины. Если бы её убили, Николай страдал бы так же, как и их отец.

‑ Вынужден защищать её. Должно быть, раздражает?

‑ Раздражает? Я был рассержен на неё... – Увидев вытянутые брови Даниэлы, он признался: ‑ Я был взбешён тем, как она поступила с Николаем. Тяжело смотреть на страдания близкого тебе, а Николай пережил столько, сколько ты себе и представить не можешь. Если кто и заслуживает счастья, так это он.

‑ Почему?

‑ Он пронёс на своих плечах всю тяжесть этого мира; его снедает невероятное чувство вины.

‑ За что? – спросила она, но он не решился ответить. – Уже нарушаешь условия нашей сделки?

Мёрдок бросил на девушку сердитый взгляд:

‑ Николай думает, что подвел свою страну.

‑ Должно быть что‑ то еще, помимо этого.

‑ Ну… ‑ выдохнул он – Знают ли в Ллоре, что случилось с остальной нашей семьёй? – она помотала головой, и он продолжил: ‑ Николай пытался спасти их жизни своей «испорченной» кровью. Он чувствует вину и за успех, и за поражение.

‑ Каким образом он и выиграл, и проиграл?

‑ Даниэла, это сложно.

‑ Ты и понятия не имеешь, насколько хорошо я умею слушать.

Он посмотрел ей в глаза. Такие яркие и голубые. Такими они были и в его сне. И неожиданно осознал, что рассказывает, как они с Николаем вернулись домой присмотреть за семьёй, но нашли их умиравшими в невообразимых страданиях. Он рассказал, как они давали кровь братьям, сёстрам, отцу.

Хотя Мёрдок никогда не открывался ни одной живой душе, слова слетали с губ, как будто она вытягивала их из него.

‑ Почти все были без сознания, но брат Себастьян бодрствовал и все осознавал. Он даже понял, кем мы стали, и требовал, чтобы им позволили умереть в мире. ‑ При этом воспоминании Мёрдок провёл рукой по лбу. – Себастьян был особенно близок с девочками, он заменял им отца и возненавидел Николая и меня за попытку обратить его. И возненавидел еще больше, когда только он и Конрад воскресли.

‑ Что случилось, когда они очнулись? – спросила Даниэла, голос её смягчился.

‑ Себастьян попытался убить Николая. А Конрад... когда понял, что с ним сделали, он точно с ума сошёл, ревел, словно от невыносимой боли, а после скрылся в ночи. Мы не видели ни одного из них ни разу за эти триста лет.

‑ Думаешь, они ещё живы?

‑ Я должен верить, ‑ ответил он, дожидаясь следующего вопроса. Но она снова промолчала, погрузившись в раздумья, и он сказал: ‑ Я думал о твоих врагах. Если король хочет убить тебя только потому, что ты родилась, твоя жизнь – угроза для него. Это означает, что ты наследница. Член королевской семьи.

Она пожала плечами:

‑ Угадал.

‑ Какой титул ты носишь?

‑ Я думала, ты в курсе. Утром ты назвал меня ледяной королевой.

‑ Королевой?.. – если верить её рассказам в бреду, она была ещё и дочерью Богов.

‑ Да, Айсирии, ‑ ответила она, – из длинной династии Зимних Королев.

‑ Но Зигмунд захватил твой трон?

Она вновь напряглась под его ладонью:

‑ Ты заставил меня говорить той ночью.

‑ Почему бы тебе не поднять восстание и не вернуть королевство себе? Собрать айсирийцев и убедить их следовать за тобой?

‑ Не так‑ то это просто. Зигмунд очень могущественен.

‑ И нет никого, кто бы помог тебе сражаться против него? – Когда она мотнула головой, он сказал: ‑ Мне с трудом верится, что все до последнего айсирийца настроены против тебя.

‑ Новый Орлеан – точно не место для айсирийцев.

‑ Но ты здесь.

Ему показалось, что он услышал её бормотание: «Ненадолго».

‑ Зигмунд каким‑ то образом связан с тобой?

‑ Не по крови, ‑ ответила она. – Он был принцем‑ консортом матери. Я родилась после того, как его люди смертельно ранили её.

‑ Ты представляешь, насколько безумно это звучит?

‑ Добро пожаловать в мир Ллора. Здесь немногое имеет смысл. Правила легко меняются. Как только ты думаешь, что всё понял, ты слышишь о вампирах, равнодушных к солнцу, о немых сиренах или о непорочных нимфах.

‑ Так здесь нет никого, подобного тебе? – спросил он.

‑ Ты пытаешься спланировать государственный переворот для меня, или это попытка узнать, есть ли у меня бой‑ френд?

Он почувствовал раздражение:

‑ А есть?

‑ А какая тебе разница?

‑ Я любопытен. Ты не отвергла меня и ещё недавно была в моей постели. Со всей возможной страстью.

‑ Эй, хватит! – Она подошла ближе и предупреждающе вскинула руки. – Не так громко, вампир. Давай не будем приближать падение моей репутации среди Ллора.

‑ РанР

Раньше тебя это не слишком заботило, по крайней мере, не тогда, когда ты говорила мне, что хочешь увидеться снова, ‑ сказал он и добавил: ‑ И что у меня прекрасно подходящие для поцелуев губы.

‑ Я говорила это прежде, чем пришла к заключению, что соотношение риска и выгоды – сто процентов риска и ноль процентов выгоды. ‑ Она бросила ослепительный взгляд. – И я действительно не нуждаюсь в напоминаниях о том, что говорила вчера ночью и сегодня утром.

‑ Ноль процентов?

‑ Точно. Если, конечно, угроза укусить была не способом выведать у меня ещё больше.

Он хотел сказать, что её страх не имеет причины, что он никогда бы не ранил её. Но то, что он чувствовал тогда... Сказав это, он бы покривил душой.

‑ Посмотри, как ты раздосадован! Не волнуйся, Казанова, Я точно не расценила твоё поведение как приглашение. Ты ясно дал понять, что чувствуешь.

‑ Я всего лишь не хотел, чтобы меня возрождали.

‑ Большинство вампиров ждут не дождутся, когда это случится с ними, ‑ заметила она.

‑ Почему? Из‑ за получаемой силы?

‑ Конечно. А еще потому, что не хотят провести в одиночестве вечность. – И вновь она показалась ему невероятно ранимой при всей своей воинственности.

‑ Даниэла, кого ты искала, когда мы встретились?

‑ Ты её не знаешь.

Не мужчина. Облегчение?

‑ И ты не собираешься ничего о ней рассказать? – Когда она покачала головой, он спросил: ‑ Что случится через два дня, когда айсирийцы вернутся? Вы с сёстрами нападёте на них?

‑ Нет.

‑ Ты просто будешь ждать, пока они совершат еще одно покушение? Я думал, Валькирии считают себя вершиной пищевой цепочки. Ты никогда не затевала нападение или не посылала наёмников, чтобы убить Зигмунда?

‑ Есть кое‑ что, связанное с его замком, что защищает от нападения Валькирий. ‑ На его вопросительный взгляд она ответила: ‑ Я не скажу большего. Кроме того, мы не сможем найти королевство Айсирию. – Она явно с ненавистью произносила «королевство». – Никто не сможет, даже с помощью магических кристаллов. Знаешь, учитывая, что ты отказался от меня, ты чересчур беспокоишься об айсирийцах.

‑ Мне неважно, что произошло с нами потом, двадцать четыре часа назад я вырывал их стрелы из твоей груди.

Когда она провела рукой по своей груди, вспоминая ту боль, он смягчил тон:

‑ Что случилось, если бы я не уложил тебя в ледяную ванну?

Она бросила на него скупой взгляд и нехотя ответила:

‑ Тепловой удар. Вполне вероятно, быстрое изменение температуры раздробило бы меня на мелкие кусочки.

‑ Раздробило. – Он и сам заметил, сколько изумления прозвучало в его голосе. – Но как такое возможно?

‑ Если стекло равномерно нагревается, оно просто становится горячим. Но когда оно нагревается резко, оно трескается. Ну, я нагреваюсь неравномерно.

‑ Все айсирийцы восприимчивы к этому?

‑ Нет. Как и у них, у меня замораживающаяся кожа. Но из‑ за того, что я наполовину Валькирия, моя кровь частично теплее их.

Он замедлил шаг:

‑ Если ты так рискуешь, зачем вообще выходишь из дома в одиночку?

Глава 17

Потому что я не приспособлена к образу жизни моих сводных сестёр. Потому что настоящему товариществу я предпочту скорее одиночество и буду пропадать в своём выдуманном мире, мечтая о сексе и о снеге. Возможно, даже о сексе в снегу...

‑ Стрелы, вот что нагрело моё тело, ‑ наконец ответила она, чувствуя облегчение, так как они почти достигли места назначения. – Извлеките яд – и я спасена. Обычно я довольно хорошо справляюсь в таких ситуациях.

‑ Обычно? С тобой и раньше случались тепловые удары?

‑ Нет. Вчера вечером я была к этому близка как никогда.

‑ Тогда откуда тебе знать, что случится?

‑ Меня предупредили.

«Дани, ты покраснела! ‑ Свана кричала снова и снова. ‑ Ты играла с сёстрами слишком долго. Ты же знаешь, что говорили твои небесные родители о перегревании…»

‑ Предупредили? Родители?

‑ Мёрдок, я ценю твою откровенность в рассказах о твоей семье. ‑ Мягко сказано. Его рассказы неожиданно взволновали её. – Но я не буду рассказывать о своей.

Небрежно махнув рукой, она указала на их первую остановку – «Жан Лафитт».

Хотя таверна и располагалась на Бурбоне, она находилась в противоположном конце от всей суеты и уличной толкотни и скорее напоминала обычный бар, без искусственно раздутой весёлости Бурбон‑ стрит.

Один из союзников Валькирий, демон бури Дешазар, останавливался здесь всякий раз, когда бывал в городе. Подходящее место: в прошлом он был пиратом. Он болтался в этом здании с тех самых пор, как имеющие дурную славу братья Лафитты обустроили здесь кузницу.

На секунду задержавшись у двустворчатой двери, Дани сказала Мёрдоку:

‑ Ты должен остаться здесь.

‑ Почему?

‑ Потому что мой осведомитель и его парни захотят убить тебя, а кроме того ‑ я собираюсь пофлиртовать с ним.

Словоохотливый Дешазар питал известную слабость к Валькириям – и многие из них знали об этом.

Деш даже как‑ то предложил Дани, торжественно заявив ей в своей сальной манере:

‑ Я б рискнул заморозить свои яйца, чтоб заполучить тебя, детка.

‑ Думаешь, я буду ревновать? – В голосе Мёрдока слышалось сомнение. – Поверь, не буду.

Так заносчиво, с таким пренебрежением. Эго нанесло ещё один удар. Раунд четвёртый, динь‑ динь.

С этим он проводил её внутрь. Войдя, они оказались в клубах табачного дыма. В музыкальном автомате гудела “People Ain’t No Good” Ника Кейва. Пьяные смертные угрюмо пялились в свои стаканы.

Мёрдок пробормотал:

‑ Это человеческий бар. Я думал, мы ищем демона.

‑ Я знаю, где околачиваются Ллореанцы, ясно?

Она быстро узнала Деша. Его было трудно не заметить – более двух метров роста он щеголял огромными, направленными вперёд рогами.

‑ Видишь того большого парня с рогами...

‑ Он разгуливает повсюду вот так? – еле слышно выдохнул Мёрдок. – С рогами напоказ, которые каждый может увидеть?

‑ Да, ему так нравится. Люди думают, что Дешазар и его парни носят костюмы. Демоны тянут жребий, чтобы определить, кто какой костюм наденет. – Она указала на мрачно глядящего демона в неоновой розовой футболке, на которой было написано «Кастинг на BigEasy! Мы приходим в костюмах! »

Люди расспрашивали их о гриме, костюмах, просили автографы, спрашивали, когда выйдет фильм – обо всём, кроме откровенно неприкрытых рогов.

Деш повернулся, заметив Дани:

‑ А! Неужто прекрасная леди Даниэла? – окликнул он её. Затем заметил Мёрдока и немедленно напрягся. – С кровопийцей. Мож, разъяснишь, почему б мне и моим ребяткам не распотрошить эту пиявку?

Мёрдок увидел, как дружественный настрой Даниэлы в мгновение ока сменился холодностью.

‑ Потому что твоя кровь станет льдом, если решишься сделать это, ‑ сказала она, поднося ладонь к губам.

Она выглядела такой маленькой по сравнению с огромным демоном, но Дешазар опустил руки, сдаваясь.

‑ Тихо, тихо, красавица. Совсем не нужно замораживать такого старого демона, как я. Будет больно. – Когда она опустила руки, он добавил, бормоча: ‑ Леди гуляют с вампирами? Этот город скатился в ад, пока меня не было.

‑ Я не гуляю с ним. Наш едва ли союз выполняет опасную миссию, помогая существам Ллора. И предельный срок действия этого союза, дай подумать... ах, да, до рассвета.

‑ Этот вампир пялится на тебя так, будто вы вместе, ‑ сказал демон, ‑ мол ‑ ты с ним.

Это заметно?

‑ А как я смотрю на него? ‑ с невинным видом спросила Даниэла.

‑ Буд была бы рада расстаться с ним, ‑ с усмешкой ответил Дешазар. – Так чем тебе помочь, любимая?

‑ Ты не видел Никс?

Кто это? И почему Даниэла ищет её?

Один из демонов, стоявших рядом с Дешазаром, сказал:

‑ Никс сегодня в городе? – Он с волнением пригладил ладонью рога и поправил воротничок.

‑ Полагаю, это и есть ответ на вопрос, ‑ вздохнула Даниэла. ‑ И ещё мы ищем Иво Жестокого.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒