Неприкасаемая 2 страница

Его ботинки мгновенно покрылись льдом. Он не мог пошевелить ногами. Не мог освободиться. «Что за чёрт? ». Её дыхание продолжало окутывать его, лёд поднимался всё выше и, миновав колени, добрался до бёдер.

Она закашлялась и, наклонившись вперёд, покачнулась. Лёд перестал подниматься, а Мёрдок так и остался стоять, скованный причудливым образом.

Он попытался сломать лёд, но тот оказался крепче всего, с чем когда‑ либо сталкивался вампир, ему не удавалось ни освободиться, ни переместиться.

‑ Сними‑ это‑ с‑ меня.

Она осторожно подошла ближе.

‑ С кем сейчас Мист? С Николаем или с королём Обуздавших жажду?

‑ Откуда ты знаешь имя моего брата?

‑ С Николаем или с королём?

Он заметил, как дёрнулись кончики её ушей и как её взгляд переметнулся куда‑ то вдаль. Тотчас же она зашипела на кого‑ то позади него, он услышал движение и полуобернулся.

Там стояло полдюжины мужчин, крепких викингоподобных воинов с мечами наперевес и стрелами, уже установленными на натянутой тетиве их луков. Пар их дыхания курился в тёплом воздухе, а уши были заострены.

Она убегала не от меня...

Небо потемнело от стрел, со свистом проносившихся рядом с его головой. Они целились в неё.

Но каким‑ то образом ей удавалось уворачиваться от стремительной атаки. Вращаясь в воздухе, она развернулась, чтобы рвануть в другой переулок, её скорость была непостижима.

А потом она исчезла.

Он принялся скрести лёд, стремясь освободить ноги, но пальцы рук быстро окоченели. Когда мужчины кинулись за ней, Мёрдок услышал звуки борьбы.

Они разделились на 2 группы. Они устроили это, чтобы выбить её. Как же выбраться из этого чёртового льда!

Внезапно её маленькое тельце появилось в небе над переулком позади него.

Спаслась. Она спаслась.

Из‑ за резкого приземления она заскользила по тротуару, пересекая его. Когда она зацепилась когтями за кирпичную стену, останавливая себя, облако стрел настигло её. Она пропала из поля зрения вампира.

В тот же миг незнакомый аромат потянул его за собой. И хотя инстинкт говорил ему, что это запах крови, разум сопротивлялся.

Никогда ещё он не чувствовал так остро. Так непреодолимо.

Наконец Мёрдок освободился, переместившись к ней. Как только он вновь появился, каждый его мускул в мгновение ока напрягся.

Это был запах крови – принадлежащей ей. Она стояла на коленях в луже крови, вся её грудь утыкана стрелами. Один из мужчин держал её за волосы и говорил на каком‑ то чужом языке. В другой руке он держал раскалённый докрасна клинок.

Подняв голову, она посмотрела на Мёрдока; тёмно‑ красные ручейки стекали из её ран на грязную улицу.

Они сделали это с ней?

А что ты собирался с ней делать? Его вампирская природа боролась с воспоминаниями человека, которым он был...

‑ Я бы никогда не причинил ей боль.

‑ Она была моей добычей. Они украли её у меня. Мой трофей.

Только мой.

Мысль, что эти мужчины пустили в неё стрелы, мысль о её боли и страхе сжигала его изнутри.

Моя.

Он осознал две вещи.

Эта незнакомая девушка принадлежала ему одному. И эти убийцы должны умереть, прежде чем уступят её ему.

Взгляд Валькирии удерживал взгляд Мёрдока, она слабо протянула ему маленькую руку. Со слезами на глазах она произнесла шёпотом, обращённым к нему и перекрывающим все другие голоса:

‑ Помоги.

Глава 4

ОН ПОМОЖЕТ МНЕ? На его лице отражалась борьба эмоций. Дани могла видеть их благодаря особенностям своего мерцающего зрения.

Яд проникал в её тело, лишая драгоценных запасов холода.

Так горячо... как будто её жарили изнутри.

Когда она смотрела на него раньше, он был в ярости. Сейчас же его брови вытянулись вверх, как только он увидел её раны.

Он проскрипел:

‑ Помочь? – казалось, что‑ то в нём... надломилось. Он сжал кулаки и обнажил острые клыки. Его тело как будто увеличилось в размерах. – Я принесу тебе их головы, женщина.

Почему он должен делать это? И как?

Вампир не знал, насколько беспощадными могут быть айсирийцы. Они были опытными лучниками, их скорость как представителей клана фей не имела равных среди других существ Ллора. И их слишком много. По крайней мере, 8 воинов находились между вампиром и Валькирией. Они уже держали в руках ледяные гранаты.

С дьявольским рёвом вампир набросился на них, полупереместившись, полупробежав. Пятеро из них поторопились остановить его, бросая гранаты со смертельной скоростью. Но он увернулся от каждого залпа, а лёд айсирийцев разрушил всё вокруг.

Будто живое существо, замёрзший лёд преодолел разрушенную кирпичную стену, быстро распространяясь вверх до пожарных выходов и покрывая улицу.

Вампир столкнулся со стеной айсирийцев, стоявших на его пути к девушке, и начал прорываться сквозь нее с поразительной жестокостью. Когда он схватил одного из мужчин за шею и кровь брызнула фонтаном в ночи, айсириец, державший девушку, начал оттаскивать её.

Яд ослаблял девушку, но она всё ещё сопротивлялась. Её когти цеплялись за руки айсирийца и раздирали кожу, чуть ли не отрывая её.

Он завопил от боли и отпустил её волосы, чтобы переложить нож в правую руку, подталкивая его к шее девушки. Жар клинка иссушил её кожу, крик вырвался из груди.

В ответ они услышали дикий рёв; Валькирия и её захватчик посмотрели наверх как раз, чтобы заметить вампира, летящего над ними.

Одно мгновение нож был у её глотки. В следующее ‑ вампир оторвал айсирийцу голову.

Остальные воины подняли луки и направили на него, звук натянутой тетивы был громче их шагов. Рой стрел отбросил вампира к замёрзшей стене, разбивая лёд.

Он в ярости зарычал, дёрнул выкрученными руками, освобождая их от стрел. Он сумел вырвать все, кроме одной, когда айсирийцы оказались на нём.

Она видела, как он снова и снова боролся с айсирийцами, пробираясь к ней, пока те удерживали его, мешая перемещению.

Дани попыталась отползти от места схватки, но стрелы, выступающие из груди, сделали передвижение невозможным, к тому же яд был слишком сильным. Если она быстро не извлечет их...

Тепловой удар. Кошмарный способ умереть. Она была близка к этому как никогда и, казалось, ничто не могло помешать. Ей не нужна корона, она просто хотела, чтобы её оставили в покое...

Её предполагаемый спаситель споткнулся. Из‑ за льда, покрывавшего улицу? Нет, казалось, он боролся с чем‑ то внутри себя.

Что с ним не так? Не думаю, что...

Один из айсирийцев изо всех сил нажал на оставшуюся в теле вампира стрелу, пока не проткнул ею тело насквозь. Вампир вырвал и её, но меч другого воина прорезал его ногу. Кровь лилась из ран.

Их слишком много.

Словно прочитав её мысли, вампир поймал взгляд девушки. Последний взгляд для них обоих?

‑ Дотронься до их кожи, ‑ крикнула она.

Хотя он был явно озадачен её словами, но обхватил одного из них за шею прямо над воротником. Айсириец взревел от боли.

Губы вампира скривились при этом звуке. Обнажая свирепые клыки, он положил ладони на лицо второго воина. Отпечаток в форме руки остался на коже айсирийца.

Со своим новым оружием вампир стал ещё сильнее, – и в то же время появилось злобное желание, убивая их, причинять боль.

Вскоре разбросанные руки и ноги застилали переулок, являя ужасающий вид. Вампир с лёгкостью отрывал головы от шей и вопил, будто наслаждаясь тем, что течёт кровь.

До сих пор он ни разу никого не укусил. Она видела, что он был настоящим Обуздавшим жажду, и до сих пор он так или иначе одерживал победу, казалось, не замечая своих собственных увечий; рана за раной, но они едва ли замедляли его.

Когда он дал отпор последнему устоявшему, девушка поразилась тому, как много на нём его собственной крови.

Но один из поверженных вампиром айсирицев был ещё жив. Он пережал сосуды на шее, остановив наплыв крови. Не замечаемый вампиром, он подкрался сзади и бесшумно вытащил свой меч.

‑ Берегись!

Услышав её предупреждение, вампир обернулся. Один из тех, с кем он боролся, обхватил его сзади как борец; преимущество было у айсирийца, державшего меч.

О, нет, нет... Будь она проклята, если позволит этому воину убить вампира.

Оружие, она нуждалась в оружии. Её взгляд упал на грудь, на 6 стрел, пронзивших её.

Она ведь была достаточно сильна, чтобы сделать это?

Она стиснула зубы и зажала в кулаке окровавленное древко стрелы. Подавив крик, она вырвала стрелу из груди. Из‑ за боли у неё в глазах потемнело, мышцы размягчились. Нет! Не сдавайся!

Держа древко стрелы, девушка метнула её как нож. И попала прямо в шею воина.

Последнее, что она видела, был вампир, который резко отклонил голову, чтобы сильно ударить по лицу державшего его айсирийца и, освободившись, схватить меч.

Приложив усилие, она вновь открыла глаза; он, пошатываясь, шёл к ней, клыки всё ещё были видны, глаза чернели среди крови, покрывавшей лицо. Он жестоко расправился с айсирийцами, а сейчас всё ближе подходил к ней.

Она уже не боялась. Он сказал ей, что принесёт их головы.

И он сделал это.

Бросив их к коленям девушки, он дотянулся до её запястья. Она отпрянула от него, но не достаточно быстро, чтобы избежать контакта. Когда из её груди вырвался крик, он резко отдёрнул руку, в удивлении раскрыв рот при виде ожога, оставленного на её теле.

‑ Нет... невозможно, ‑ его голос был грубым, он почти рычал, – ты такая же, как они? Но ведь ты Валькирия!

Она прищурилась, глядя на него:

‑ Отчасти я... ледяная Фея.

Всё так же рыча, он повторил:

‑ Ты такая же, как они.

Взрослый мужчина был так не уверен в себе, так смущён – и всё из‑ за того, кем она являлась:

‑ Я сожгу тебя?

Она слабо кивнула.

‑ И нет способа сделать так, чтобы я мог коснуться тебя?

‑ Н‑ нет.

‑ Кто сможет позаботиться о тебе? Ты из Нового Орлеана? Живёшь с другими Валькириями?

‑ Они убьют тебя.

Если вампир приведёт её в ковен, её сёстры обезглавят его на виду у всех, а вопросы зададут после.

И притом, у неё совсем не осталось времени.

Если этот вампир не спасёт её...

Я разобьюсь как лёд.

Глава 5

‑ ТЫ... помоги мне, ‑ с трудом произнесла девушка.

‑ Как? Я ведь сожгу тебя!

Не понимаю. Она вдохнула в меня жизнь; это необычное маленькое создание, к коже которого даже нельзя прикоснуться.

Нет, она бы не могла быть его Невестой. Как не могла и заставить биться его сердце. Но непрекращающееся дыхание не обманывало, а колотившееся сердце служило постоянным напоминанием о том, что произошло.

Сердце сделало первый удар в середине драки; прозвучав как взрыв, оно почти оглушило вампира и чуть не стоило ему жизни. Мёрдок жадно вдохнул, дрожа от обилия воздуха, потоком хлынувшего в отвыкшие лёгкие и наполнившего вампира новыми силами.

Сейчас голова всё ещё кружилась из‑ за ранений, но в теле по‑ прежнему было полно сил.

‑ Я постараюсь найти Николая – Мист будет с ним. Ей лучше знать, что делать.

О том, что случилось, когда в него вдохнули жизнь, Николай рассказал, так что Мёрдок знал, чего ожидать от своего тела. Однако Николай ничего не упомянул о грубом неприкрытом инстинкте, который был способен полностью завладеть вампиром.

‑ Ты, пожалуйста. Яд уже во мне. Нет времени.

Яд? Нет, она не могла умереть вот так. Если она Валькирия, то ‑ бессмертна.

Хотя, что он знает? Он ведь даже не знал, что Валькирия может сгореть от его прикосновения.

Он оторвал кусок своей рубашки и обмотал тканью руки, а затем аккуратно приподнял девушку. Хоть он и не дотрагивался до её кожи, она не смогла сдержать стона – из‑ за стрел малейшее передвижение причиняло боль.

Мёрдок крепко стиснул зубы; он захотел снова убить тех подонков, но на этот раз расправиться с ними медленно.

‑ Почему ты веришь мне? ‑ рявкнул он.

Почему она хочет, чтобы он позаботился о ней? Почему она думает, что он способен на это?

Она попыталась сосредоточиться на его лице, её серебристые глаза становились бесцветными.

‑ Я... не знаю.

‑ Возможно, ты пожалеешь о том, что доверила мне свою жизнь.

Вместо ответа она беспомощно обмякла в его руках.

Лорд Ядиан Колд, военачальник Айсирии, с безразличием наблюдал за боем с удобной для себя позиции – крыши склада улицей выше.

За свою долгую жизнь он сразился с несчётным количеством вампиров и гордился шрамами, полученными в этих боях. Но вампир внизу был сильнее, быстрее. Сейчас он нагнулся над Даниэлой, Ледяной Девой. Нагнулся, словно защищая. Едва ли он мог быть её союзником.

После сегодняшней ночи сомнений не осталось: Даниэла была айсирийкой; всё в ней выдавало жителя Севера.

Но кроме того, она была яростной как Валькирия – она только что вырвала огненную стрелу из своей груди, чтобы бросить во врага. Он точно знал, насколько силён яд, так как самостоятельно изготовил его из рога огненного демона.

Да, Даниэла была сильна. Как и её мать. Королева Свана.

Когда вампир с девушкой исчезли, Ядиан спрыгнул вниз, чтобы собрать огненные клинки. Не стоит терять их – эти же ножи можно использовать, чтобы добыть голову Великой Сваны.

Ядиан планировал воспользоваться ими вновь.

Он пошёл прочь от места резни, не замечая маленьких существ, которые уже начали пожирать его павших товарищей. Он ушёл с осознанием того, что Даниэла была той угрозой, которую нельзя долго не замечать.

Едва Дани успела понять, что лежит на кровати, боль в её груди вспыхнула с новой силой. Она проснулась от собственного крика, извиваясь в агонии, пытаясь избавиться от источника своих мучений.

‑ Тише, девочка! – услышала она низкий голос вампира. – Придётся снять с тебя платье.

Она приоткрыла глаза и обнаружила себя лежащей на матрасе на полу отделанной в тёмных тонах комнаты. Вампир наблюдал за ней; сейчас его глаза были цвета обсидиана, в одной из рук, одетых в перчатки, он держал нож.

Надел перчатки? Хороший вампир.

‑ Замок Кристофа?

‑ Откуда ты... Нет, мы не там.

Он закончил срезать остатки её платья, оставив в одних трусиках. Он уже успел снять с неё обувь.

‑ Мы в миле от Нового Орлеана.

Он отложил нож, казалось, чувствуя себя в ещё более неудобном положении из‑ за её наготы, чем она. Сглотнув, он взялся рукой за стрелу прямо над её грудью. Другую руку он использовал, что прижать её плечи к матрасу.

‑ На счёт три.

Их глаза встретились, и она кивнула. Он яростно смотрел на неё, и пока что это её успокаивало. Не отводя взгляда, она стиснула зубы.

‑ Раз... два...

Вырвал.

Она подавилась криком, в тот же миг на улице сверкнула молния. Его взгляд метнулся в сторону; вампир бросил стрелу на пол.

Между резкими вдохами, она всхлипнула:

‑ Напомни мне... научить тебя... считать.

‑ Готова к следующей?

Готова? Сколько ещё боли она могла вынести?

‑ Подумай о чём‑ нибудь другом, милая, ‑ он зажал следующую стрелу, – или, что ещё лучше, скажи, как тебя зовут.

Ещё рывок, ещё один подавленный крик. На улице вновь вспыхнули молнии, от грохота раскачивались стропила крыши.

Он осторожно взглянул вверх, прежде чем его взгляд остановился на следующей стреле. Пока он работал над тем, чтобы освободить древко – стрела застряла прямо в грудинной кости, – девушка крепко держалась за простыни, стараясь не двигаться. Наконечник тёрся об кость, пока, наконец, не поддался усилиям вампира.

‑ Твоё имя, ‑ потребовал он.

Она выдохнула:

‑ Даниэла.

‑ Даниэла, – он скупо кивнул, – красивое имя для красивой девушки.

Она поперхнулась от истерического смеха, превратившегося во что‑ то вроде мокрого кашля. Изо рта потекла кровь, когда она произнесла:

‑ Красивая... смеёшься?

Он нахмурился.

‑ Я всего лишь имел в виду, что у тебя привлекательные формы, или, может, ты подумала... да неважно.

‑ Ты... отвратителен.

Он отвёл взгляд, будто в мыслях проклиная себя.

Прожив такую долгую жизнь, она умирала от яда под присмотром сумасшедшего мерзкого вампира, который не умел считать.

‑ Меня зовут Мёрдок Рос.

‑ Знаю.

Он был братом Николая, и это означало, что он являлся одним из Росов, четырёх эстонских военачальников, известных в своё время как беспощадных защитников своей страны. Пять лет назад Валькирия узнала от Мист, что двое из братьев Росов были обращены в вампиров. Николай и... Мёрдок.

‑ Откуда ты знаешь моё имя?

Она попыталась пожать плечами, но лишь скривилась от боли.

Мёрдок решил не переспрашивать.

‑ Ещё две, и мы закончим. Кем были воины, которые сделали это?

‑ Ты бы не узнал их...

Вырвал. Её зрение опять начало мерцать.

‑ Не уходи от меня.

Рукой в перчатке он гладил её волосы?

‑ Ещё немного осталось, ‑ сказал он и шёпотом добавил: ‑ храбрая девочка.

Почему‑ то она почувствовала прилив гордости из‑ за того, что он назвал её храброй. Она так долго была слабой, изгнанная из настоящего холода, который делал её сильнее. Она боролась, чтобы оставаться в сознании, то приходя в себя, то вновь впадая в забытье.

‑ Они могут опять прийти за тобой? – спросил он.

‑ Они всегда приходят. Рано или поздно.

‑ Почему они хотят убить тебя?

Она пробормотала:

‑ Потому что я родилась.

‑ В каком смысле?

‑ Я не могу рассказывать тебе... о Ллоре.

‑ Из‑ за того, что я вампир? – Это его откровенно взбесило. – Думаешь, Мист не раскроет Николаю все секреты?

‑ Думаешь... сегодня ночью они будут разговаривать?

Он насупился, будто она смутила его или, скорее, даже удивила.

‑ Последняя стрела.

Эта застряла клином прямо под ключицей, отказываясь выходить.

‑ Почти закончил, милая.

Он прижал девушку к матрасу, обхватив стрелу и резко дёрнув; она едва сдержалась, чтобы не закричать.

‑ Потерпи немножко.

Наконец он вырвал стрелу; из раны хлынула кровь.

‑ Ну вот, – он отбросил стрелу в сторону, – что мне делать теперь?

Потрясённая, она лежала, неровно дыша. Слишком поздно.

Даже без стрел в груди слишком много яда оставалось внутри неё. От жары начались судороги, с которыми она была не в силах справиться.

‑ Даниэла, скажи мне!

За две тысячи лет ей никогда не было так жарко. О Господи, тепловой удар.

Разбиться вдребезги. А ведь её предупреждали. Сломанная кукла. Сильнейший огонь, какого она не знала раньше, разгорался внутри неё.

Она попыталась схватить его за рубашку.

‑ Удар. Отнеси меня... в ледяную ванну.

‑ Удар... что ты имеешь в виду?

‑ Иначе... я умру.

Глава 6

Он резко подхватил её, сам едва удержавшись на ногах. В один миг они переместились в ванную комнату.

Оказавшись там, он начал наполнять ванну холодной водой. Усадив девушку в воду, он переместился на автозаправку и вскоре вернулся с несколькими украденными контейнерами со льдом.

Открывая контейнеры и опуская их содержимое в воду, он бормотал:

‑ Как‑ то это неправильно. Противоречит всему, что я знал.

Всё потому, что она не имела ни малейшего сходства хоть с чем‑ нибудь, о чём он знал.

Я и правда помогаю полуобнажённой, тяжело раненной девушке, покрывая её льдом?

Но, когда вода поднялась до уровня её шеи, Валькирия облегчённо вдохнула. Холод не сковал её и не причинил боли – скорее, он успокоил её, навеял на неё сон.

Её дрожь утихла, выражение лица смягчилось.

Когда он увидел, что её страх отступил... Он даже не хотел думать о том, что ему и самому в этот момент стало легче.

‑ Ты всё ещё в опасности из‑ за яда?

‑ Больше ничего нельзя сделать, – она нахмурилась и отвела взгляд от его лица, – ты ранен.

‑ Всё в порядке, ‑ резко ответил он.

‑ Позаботься о себе, вампир... – веки её задрожали, и она забылась.

Спит. Прямо во льду.

Он никак не мог примириться с её холодностью. Она не имела ни малейшего сходства хоть с чем‑ нибудь, о чём он мечтал.

И не важно, что он это сознавал. Даже если она стала выглядеть более спокойной, она всё равно оставалась в опасности. Лицо всё ещё казалось раскрасневшимся от гнева. Если девушка чувствовала себя лучше в ледяной воде, нужно сделать так, чтобы и в комнате было как можно холоднее.

Он переместился к термостату, включая кондиционер на полную мощность. Мёрдок не хотел оставлять девушку одну, но он всё же еще раз переместился – не для того, чтобы выпить немного крови из запасов, хранившихся на кухне, и не для того, чтобы обработать свои собственные раны, – а для того, чтобы принести ещё льда и заполнить морозильную камеру.

Дело было сделано, и сейчас он вновь охранял Валькирию; он приступил к самому тревожному дежурству из всех, что он нёс с той ночи, когда все члены его семьи умерли один за другим.

Он шагал по просторной комнате и не мог отвести глаз от девушки. Хотя Даниэла и назвала его отвратительным из‑ за замечания насчёт её внешности, Мёрдок оказался прав, он сумел разглядеть её, несмотря на раны. Она была прекрасна, и сомнений в этом не осталось.

У неё были длинные льняные волосы, ниспадающие с плеч и прикрывающие грудь; неровное дыхание, нежные пухлые губы. Пьянящие губы. Он представил, как прижимается к ним своими губами, поддразнивает её язык своим.

Он вдруг осознал, что у него на неё стоит. Он застонал. Первая эрекция за три сотни лет. То, чего Мёрдок так надеялся избежать. Боже, меня действительно пробудили?

И это сделала... Валькирия.

Они были настоящими воительницами, многие считали, что они немного помешаны. Быть навеки связанным с такой женщиной – вдобавок с той, которой он не может коснуться? Настоящий ад на земле.

Нет, наверняка должен быть способ, который позволит ему дотронуться до её кожи, овладеть ею. Или же она заставит его страдать так же, как Мист заставила страдать Николая?

Он подошёл к ванне и присел около девушки, израненные ноги, протестуя, заныли. Не обращая внимания на эту боль, он взял её руку в свою, облачённую в перчатку, и принялся рассматривать. Такая тоненькая. А ведь сегодня вечером он видел, как её внешне хрупкие коготки разрывали кожу на теле воина.

Отпустив её руку, он сложил свои ладони чашечкой, зачерпнул ледяной воды и смочил ею волосы девушки, смывая кровь с прядей. Затем он неловко распутал ленты и прополоскал их.

Зачем он делал всё это? Чтобы не думать о том, что с ней будет дальше, – и о том, что будет с ним. Поэтому он продолжал протирать льдом кровоподтёки на её плечах и руках. Постепенно с лица сошёл лихорадочный румянец, оставляя бледную, точно гипсовую, кожу. Наконец появился пар от холодного дыхания.

Раны её начали постепенно заживать, не оставляя следов, его же собственная боль возросла. Он потерял много крови и даже не представлял, сколько ещё сможет оставаться в сознании.

Прежде он был слишком увлечён сохранением её жизни, чтобы думать о чём‑ то другом. Сейчас же он понял, что всё вокруг испачкано в её крови, запекшейся на постеле и валяющихся на полу стрелах.

Этот запах не имел ни малейшего сходства хоть с чем‑ нибудь, о чём он знал. Жажда её крови действовала на него как удары хлыста. Его член становился всё твёрже. К чёрту, не обращай внимания.

Его взгляд перемещался по линии подбородка к нежным заострённым ушкам и потом к её шее. Пить прямо из источника ‑ против законов его клана, потому что кровь живого существа несла в себе и его воспоминания, которые способны свести вампира с ума. У всех Павших были красные глаза, обличавшие их безумие.

Что, если он не удержится и укусит её? Все в клане боялись стать такими же, как Павшие. Вообще Мёрдок не отличался от своих товарищей, но он никогда не задумывался о том, чтобы нарушить правило «не пить прямо из источника». Он не испытывал этого искушения никогда.

До сегодняшнего вечера. Я протяну до рассвета, не дотронувшись до её шеи? Он должен продержаться.

Вред, который я могу ей причинить... Раньше её запястье почти шипело от прикосновения его ладоней. Что стало бы с её нежной шеей, если бы он впился в неё клыками и губами?

В экстазе облизывая кожу девушки, он бы сжёг её?

С трудом оторвав от неё взгляд, он посмотрел на свои ноги и переместился в спальню. Собрал стрелы и запачканное бельё и выбросил их. Там же в комнате он сбросил разорванную куртку.

Затем переместился к холодильнику, чтобы налить чашку крови. Хотя он был истощён из‑ за ран, попытка выпить кровь закончилась неудачей: по вкусу она напоминала отбросы. Он заставлял себя выпить всё одним глотком.

К чёрту, глотай уже. Забудь про похоть, кровь и прочее.

Справившись с половиной содержимого, он вернулся в ванную и пристально посмотрел на лицо девушки. Она лежала так спокойно, кончики её светлых ресниц касались бледных щёк.

У него закружилась голова от одной мысли, что ей могут причинить боль. Он должен защитить её.

Не открывая глаз, она прошептала, выпуская струйки холодного воздуха:

‑ Мёрдок?

‑ Тебе нужен ещё лёд? – быстро спросил он. Большая часть льда расплавилась, но и раны на её груди практически зажили.

Она покачала головой.

‑ Хочешь выйти из воды?

Вместо ответа она протянула к нему руки. Он нахмурился. Такая доверчивая, такая уязвимая.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒