Звездныйпуть 8 страница

Кирк поднял глаза, собравшись это отрицать, затем с глубоким вздохом расслабился и без приглашения плюхнулся в удобное кресло.

– Не возражаете, если я сяду? – спросил он.

Брови вулканца взметнулись вверх, капитан опустился в своё кресло. Блеф начался. Он молча ждал.

– Почему вас волнует это? – спросил Кирк (, встретившись взглядом с вулканцем).

Спок (почувствовал себя ослабшим под взглядом человека. Он отвернулся от карих глаз. ) отвёл взгляд. Но ставки были слишком высоки, чтобы позволить страху вмешаться в логику.

– Я... говорил о вашем случае с доктором Маккоем, – начал он, пытаясь понять, куда в конечном итоге приведёт заявление, – и пришёл к выводу, что вы можете стать решающим фактором в выживании этой... вселенной.

Но Кирк рассмеялся, вернув его к действительности.

– Это всё последствия тяжёлого полёта, капитан, – смело сказал он. – Знаю, «ШиКахр» получил странные приказы, но говорить мне, что я решающий фактор, немного чересчур, не правда ли?

Вулканец вздрогнул, отчаянно оглядывая комнату (смотря через комнату, на отброшенную рубашку. Тем не менее, он понимал, что никакое количество одежды не может скрыть его психической наготы. Кирк мог обнажить его до мозга костей одним только вопросом).

– Логичного объяснения нет, – ответил он честно. – Я могу только сообщить, что... чувствую... что является правдой, – Спок заставил себя снова посмотреть на энсина, его глаза хотели остаться связанными с глазами человека. Он не ожидал этого. Если раньше Спок запугивал энсина, сейчас казалось, что они поменялись местами – Кирк допрашивал его. И всё же... по ощущениям это было правильно, нормально, успокаивающе. Он уступил интуиции. – Как я уже сообщил вам ранее, есть большая вероятность, что через неделю мы погибнем. На данный момент, похоже, мы, как, люди, могли бы назвать это, купили какое-то время. Но скажу вам конфиденциально, что мы ещё не в полной мере осведомлены относительно того, с чем столкнулись, ни как... исправить нанесенный ущерб, – Спок сделал паузу, пытаясь понять, правильное ли решение он принял. Но скрывая информацию ничего не добьёшься, и, возможно, будет только хуже. Ему было интересно (Он сглотнул, гадая), что думает человек, какие мысли мелькают в сообразительном уме. – В любом случае, – продолжил он немного погодя, – мы отозваны в Канусианскую систему, – Спок выдержал напряженный взгляд. – И я включил вас в десант.

У Кирка расширились глаза.

– Почему?

Вулканец колебался, он свёл кончики пальцев, желая, чтобы это действие приносило успокоение, для которого предназначалось.

– В вашем личном деле из Академии указано, что вы были весьма искусны в дипломатии, энсин, – ответил он, выбирая формальный подход. – И, поскольку несколько членов экипажа временно... выведено из строя... Я нахожу необходимым использовать ваши услуги.

Кирк уставился на вулканца, на красивом лице медленно появилась улыбка.

– Предположим, я откажусь?

Бровь Спока вновь поднялась.

– В таком случае, – ответил вулканец, – нет другой альтернативы, кроме как ускорить вашу немедленную отставку из Флота, – он помолчал. «Покер». – Вас транспортируют в космопорт на Канусе Четыре и, в конечном счёте, доставят в орионскую колонию, – Спок блефовал. Он наклонился, положив локти на стол. – Решение ваше, Джим.

Кирк встал, недоверчиво покачивая головой. Почувствовав вспышку старого гнева, он отвернулся от вулканца. Но гнев быстро исчез, уважение к командиру, прогнало его прочь.

– А что заставляет вас думать, что я не ухвачусь за шанс? – удивился Кирк.

– Вы не дурак, энсин, – ответил вулканец. – Я верю, что вы... – он замялся, пытаясь справиться с чувствами, которые вдруг накатили на него. – Я верю, что вы... я вижу вас в иной роли, чем нынешняя, я чувствую, кто вы, – заявил он, наконец. – И что вы... – Но это было нелегко говорить; вулканские дисциплины и логика боролись за выживание, –... что вы... найдёте силы в себе, чтобы... помочь в этом деле.

Кирк покачал головой, затем повернулся к вулканцу, ему было интересно, возможно ли вновь доверять. Он хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Кирк глубоко вздохнул.

– Ладно, – уступил он, наконец. И почему-то это незадело ни сильную гордость, ни упрямое эго, чего он почти ожидал. – За всё хорошее, что сделано вами, я пойду в десант.

Вулканец слегка кивнул.

– Спасибо, – пробормотал он, сознавая нелогичность этого. – При нашей скорости, мы должны выйти на орбиту Кануса рано утром. Пожалуйста, явитесь в транспортаторную комнату в 08: 00.

Кирк кивнул, внезапно почувствовав себя неловко, когда заметил две капсулы бензаприна на столе вулканца. Он повернулся к двери.

– Энсин?

Кирк остановился, но не взглянул на вулканца.

– Вы?..

Кирк покачал головой в ответ на невысказанный вопрос.

– Скажите доку, я смыл всё в сортир, – тихо сказал он, и выскользнул в коридор, прежде чем вулканец успел ответить ему.

Выйдя из капитанской каюты, Кирк, закрыв глаза, прижался к переборке. Кто-то другой велел ему сказать то, что он сказал. Кто-то в его разуме. Кирк рассеянно покрутил простое золотое кольцо Академии на левой руке, опустился на пол, его била дрожь. Кто-то ещё... «Я верю, что вы... я вижу вас в иной роли, чем нынешняя, я чувствую, кто вы».

Он глубоко вздохнул, погладив гладкий металлический корпус корабля. «Она... серебряная богиня. Время меняться... »

Молча, Кирк встал, опираясь на прохладную переборку и прислушиваясь к приятному гулу двигателей. Реальность дышала... теперь легче.

***

Кирк вошёл в свою новую каюту. Осмотревшись, он стянул рубашку, плюхнулся на кровать и закрыл лицо рукой. Несмотря на продолжительную прогулку в ботаническом саду корабля, уснуть не получалось. Разговор, состоявшийся с вулканцем сейчас, по прошествии времени, ставил его в замешательство. Снова ощутить на себе заботу было нелегко, особенно после ночи, когда умер инструктор Сорек. Друзья покинули его, их и без того было не очень много; но, несмотря на то, что неписаным правилом Академии всегда было – «каждый сам за себя», его охватывала горечь всякий раз, когда приходили воспоминания. Но теперь оказалось, что кто-то, кто должен быть чужаком, и капитаном корабля к тому же, собрался помочь ему. Но более всего беспокоило человека – проявлял заботу он... или кто-то внутри него.

Глубоко вздохнув, Кирк вскочил на ноги и сверился с хронометром: менее чем через час он должен быть в транспортаторной комнате.

Когда Кирк пошёл в ванную, чтобы принять душ и переодеться, входная дверь открылась, явив его нового соседа по каюте.

Ричардсон улыбнулся, войдя в комнату.

– Ну, – сказал он, с любопытством глядя наКирка, – она, наконец, выгнала тебя?

Захваченный врасплох вопросом, Кирк остановился.

– Разве кто-то меня выгнал? – осторожно спросил он.

Ричардсон пожал плечами, садясь на край своей кровати.

– Оттуда, где ты спал последние две ночи, – уточнил он, стягивая форменные чёрные сапоги, и бросая их в беспорядке валяться в углу. – Ты не оставался здесь, – добавил Ричардсон, – так что я, естественно, предположил, что... – он заговорщически подмигнул.

Несмотря на столь самонадеянную натуру соседа, Кирк расслабился. Ричардсон, очевидно, был не таким как Доннер.

– Нет, – пробормотал он, – «она» не вышвырнула меня, – Кирк снова направился в ванную, затем вернулся назад. – Я просто гулял в компании растений, – пояснил он.

Ричардсон рассеянно кивнул, отбросил форму и, улёгшись на спину, стал глядеть на пальцы свои ног, которыми вовсю шевелил.

– Да, – сказал он, – я много туда ходил, когда только был назначен на «ШиКахр». Всегда приятно привести свою девушку куда-нибудь, где вам ничто не напоминает о том, что мы сидим на большой потенциальной бомбе, – Ричардсон вздрогнул. – Чёрт возьми, если бы случай в инженерном закончился иначе, то куски тебя и меня разбросало бы отсюда до Толианской Империи!

Кирк задумчиво улыбнулся.

– Значит... это не просто слухи? – спросил он, садясь на край своей кровати. По крайней мере, Ричардсон, казалось, был готов поговорить о службе и не задавать много неудобных вопросов.

Энсин пожал плечами.

– Я не знаю, – сказал он, наконец. – Все в псилаборатории пытаются держать это в тайне, но... – Ричардсон усмехнулся, – Земля слухами полнится.

Кирк улыбнулся.

– Ты работаешь в лаборатории?

– Ага, – подтвердил Ричардсон. – Боюсь, что так.

Кирк нахмурил брови.

– Ты, кажется, внесебя от радости.

– Ну, – ответил Ричардсон, лениво потянувшись, – сейчас мы ввязались в видеосканирование более половины экипажа. Док держит рот на замке, но не трудно понять – что-то происходит. Чёрт возьми, – продолжал он, – когда за дверью в очереди стоит двести человек, можно поспорить, что к тому есть причина.

– Есть какая-нибудь идея по поводу этой причины?

На лице Ричардсона мелькнула улыбка.

– Ну, я хотел бы думать, что это мой фан-клуб, по крайней мере, в отношении женщин, однако в данном случае, кажется, это вспышка паранойи или чего-то в этом роде, – он снова подмигнул. – Безопасники были вооружены сачками для бабочек и булавками, так что я бы не слишком беспокоиться, Джим.

Кирк рассмеялся – впервые рассмеялся за прошедшие несколько месяцев.

– А что насчёт тебя?

Взгляд Ричардсона стал отстранённым, его лицо вдруг помрачнело; на мгновение Кирк подумал, что потерял своего нового соседа по комнате. Но энсин сделал глубокий вдох и привстал на локте, его лицо выражало огорчение.

– Я не знаю, – сказал в итоге Ричардсон. – У меня было несколько приступов.

Кирк успокаивающе улыбнулся.

– Например?

– Например... – энсин засмеялся над воспоминаниями. – Поднялся на мостик... делал вещи, которые не могу объяснить.

Кирк ждал.

В итоге, Ричардсон продолжил.

– Я просто явился на мостик, как если бы был должен.

– Ну и что? – спросил Кирк. – Что тут такого странного? – по какой-то причине, Ричардсону показалось, что он работает на мостике. Волнение. Облегчение.

– Ничего, – ответил Ричардсон. – Все знают, как туда попасть, даже люди, которым не положено это знать! – он пожал плечами, как будто для того, чтобы притупить память. – Но странно было, что я опустился в кресло навигатора и начал шутить с Сулу, как будто это было самым обычным делом в мире. К счастью, – простонал он, – это происходило в пересменку, так что капитан Спок не присутствовал на мостике. Все остальные, должно быть, подумали, что я просто дурачусь или что-то в этом роде, но... это не так.

Тот холод, который всё время висел над головой Кирка, придвинулся чуть ближе, когда он подумал о своих реакциях в каюте капитана всего несколько часов назад.

– Тебе просто казалось естественным вести себя так, – предположил он.

– Да, – Ричардсон согласился и смущенно рассмеялся. – И это ещё не всё. Когда взглянул на панель, я знал каждую кнопку, каждый маневр корабля, какой он может сделать. И при этом никогда не был обучен навигации. Я был заинтересован гуманитарными науками, научно-исследовательской деятельностью; никогда не занимался аппаратурой и не ходил на стратегические курсы. Но, клянусь тебе, Джим, я знал всё это! Я мог бы пилотировать этот корабль, также как Сулу – или, может быть, даже как Спок!

– Так что же показал твой видеоскан? – с любопытством спросил Кирк.

Ричардсон пожал плечами.

– Я... не проходил его, – сказал он и неубедительно рассмеялся. – Не спрашивай меня, почему, Джим, но... мысль о том, что машина расскажет все мои тайны, заставляет кожу покрываться мурашками, – его улыбка стала шире. – И С'Парва рядом...

Кирк усмехнулся.

– Думаю, я знаю, что ты имеешь в виду, – ответил он, легко обнаруживая у своего соседа по комнате влечение к кателланке. Медленно сформировалась идея. – Так... так почему ты – во имя науки, конечно, – сказал он лукаво, – не найдёшь какой-нибудь способ чтобы уговорить С'Парву создать телепатическую связь с тобой? – он пожал плечами, чувствуя себя расслабленно и комфортно со своим новым другом. – Из того, что я слышал о кателланцах, она будет не хуже видеоскана – и смущаться придётся меньше.

Ричардсон посмотрел на Кирка, потом моргнул.

– Ты серьёзно, не так ли?

Кирк улыбнулся.

– Почему бы и нет? – спросил он. – Ты мог бы сказать ей, что это контрольный фактор в эксперименте по созданию более «гуманного» видеоскана.

Широкая, понимающая улыбка медленно расцвела на лице Ричардсона.

– Ты знаешь, – размышлял он, – она может пойти на это, – Ричардсон помолчал, принял вертикальное положение и поглядел на хронометр. – Она выйдет в первую смену, менее чем через час, – продолжал он, как бы про себя. Наконец, Ричардсон встал с постели, потягиваясь и зевая. – И это хорошая идея, Джим – я имею в виду контрольный фактор.

Кирк пожал плечами.

– Дай мне знать, как всё пройдет, – попросил он, вставая и направляясь в акустический душ. – Я бы остался рядом, чтобы подержать тебя за руку, но мне надо быть в транспортаторной комнате через полчаса.

Брови Ричардсона сошлись.

– В транспортаторной комнате?

– Да, – крикнул из ванной Кирк, быстро подбирая комфортные параметры на механизме душа. Проведя несколько приятных минут под покалываниями звуковых волн, он открыл дверь и вышел в гостиную. Кирк залез в шкаф и снял красную шёлковую форменную рубашку.

Но Ричардсон быстро подошёл, схватил её и швырнул через всю комнату.

Джерри копался в шкафу, пока не нашёл голубую рубашку.

– Вот. Проживёшь немного дольше, Джим, – настоял он.

Кирк с сомнением нахмурился.

Ричардсон пожал плечами.

– Давай просто скажем, что на этом корабле – или, возможно, любом другом – ты не хочешь носить красную рубашку в десанте.

Кирк смеясь, покачал головой... и быстро натянул голубую рубашку.

* * *

Десантный отряд, состоящий из пяти членов, транспортированный по заданным компьютеру координатам, оказался в болотистой местности, где в изобилии росли большие деревья, напоминающие земные кипарисы. От горячих луж поднимались «дьявольские» испарения и, подобно призрачным пальцам, хватали серебристо-серое небо. Далеко на горизонте, зловеще бормотал гром, и редкие вспышки молний прорывали себе путь сквозь облака.

Капитан Спок осмотрел окружающую обстановку с выражением лица, граничащим с раздражением, затем обернулся, чтобы увидеть десант. Маккой и Кирк стояли с одной стороны; Доннер – неудачная замена Альварес в последний момент – и посол Вулкана Селон с другой. И если бы не логичная часть его разума, Спок мог бы подумать, что это кошмар. Сырой, мускусный запах достиг его ноздрей, и он уже чувствовал, что стоячая вода просачивается в его сапоги. Вулканец почти по-человечески вздохнул.

Однако этот кошмар стал значительно более живым, когда он начал ощущать, что за отрядом пристально наблюдают; даже посол Селон, который был прикреплён к «ШиКахр» на протяжении трех лет, казалось, нервничал.

Спок сделал шаг вперёд.

– Что показывает трикодер, энсин Кирк?

Кирк глядя на устройство, следовал за капитаном.

– Какие-то помехи, капитан, – доложил он. – Когда мы только транспортировались, я обнаружил гуманоидные формы жизни в четверти мили отсюда; но показания вдруг изменились. Возможно, последствия шторма.

Вулканец кивнул. Из предосторожности он потянулся за фазером, но тут на него обрушился «дождь» из копий и стрел, которые появлялись отовсюду и ниоткуда.

Спок смутно помнил, как отдавал приказ рассредоточиться, и слышал Доннера выкрикивающего в коммуникатор распоряжение о чрезвычайном подъёме.

Последнее, что Спок увидел, прежде чем почувствовал, как что-то острое кольнуло в спину с удивительной силой, был знакомый мерцающий эффект транспортатора, отправляющий Маккоя и посла Селона в безопасность на «ШиКахр». По-видимому, цепи транспортатора так же были затронуты бурей, неожиданно подумал он. Спок мог только надеяться, что Доннер, Кирк и он сам будут следующими, так как сомневался в способности людей выжить, если они будут захвачены воинственным канусианским первобытным племенем. Однако дикари не могли знать, когда и где отряд транспортируют вниз... если...

Чувствуя, что теряет сознание, Спок вынул фазер. «Если бы он мог стрелять до тех пор, пока техник транспортатора изменит настройки... »

Зрение затуманилось от усиливающейся боли, Спок мог видеть только шестерых дикарей – трое направили копья на Доннера, а трое других нацелили примитивное оружие на Кирка.

Не зная почему он это делает, вулканец перевёл фазер в смертельный режим, перекатился на бок, и, невзирая на накрывшую его волну боли, тщательно прицелившись, отправил трех дикарей к их предкам в забвение.

– Джим! – закричал он, видя решительное выражение на лице Кирка. Спок не заметил, что человек с удивительной скоростью вытащил свой фазер. – Джим!

Вспышка молнии и фазерный взрыв.

Опять, как смертоносный дождь, с неба стали падать копья.

Это было последнее, что видел Спок.

Глава десятая

В сопровождении вооруженной охраны Сарела тихо вошла в тёмную каюту Претора. В тот момент, когда Тазол сообщил о желании Претора видеть её, гнев супруга был приятно очевиден, и Сарела знала, что её ожидало – презрение и ненависть читались в холодных глазах мужа. Но она хотела знать – каков Претор, что же услышит из уст, почитающегося даже выше древних богов.

Сарела подошла сзади к креслу с высокой спинкой.

– Научный консультант корабля, ваше святейшество, – пробормотал один из охранников, когда группа остановилась за чёрным креслом, которое не походило на трон. – Её зовут Сарела.

Кресло стало медленно разворачиваться и Сарела впервые увидела профиль легенды. От удивления её глаза расширились. Претор только немного выше ростом, чем Сарела, и как только он снял капюшон, первый офицер «Рэйвон» оказалась лицом к лицу с ромуланкой. Её губы приоткрылись от удивления, но она быстро опомнилась, опустила глаза и поклонилась в пояс, по традиции, которую Сарела больше не уважала, но следовала по привычке.

– Я польщена, моя госпожа, – пробормотала она, слишком потрясенная, чтобы вспомнить, что вот уже много лет у неё не осталось ничего, кроме презрения к Претору.

– Заслуженно? – заметила женщина в мантии и печально улыбнулась. – Вы, кажется, удивлены, – она взмахнула рукой. – Не стоит, – серьезно добавила ромуланка, отпуская охранников кивком головы. Подозвав одного из рабов, она заказала вина для себя и Сарелы, с которой обращалась, как с гостьей, что удивляло.

Затем, повернувшись к офицеру по науке, Претор стала открыто её изучать.

Мускулистый раб принёс два бокала синего ромуланского эля. Взяв их, Претор один протянула Сареле. Аккуратно приняв его, Сарела долго молчала, желая прогнать неуверенность.

– Простите меня, моя госпожа, – наконец сказала она, сделав глоток вина, чтобы скрыть свою растерянность. – Я не знала...

– Что Претором может быть женщина? – ответила ромуланка, улыбаясь тонкими губами. Прежде чем поднести бокал к губам, она оценила цвет вина своими тёмными глазами. – У моего отца не было сыновей, – наконец, объяснила Претор, – но будьте уверены, я прошла обычные тренировки и подготовку, – поддавшись импульсу, она махнула рукой в сторону свободного кресла. – Пожалуйста, – тепло предложила Претор, – устраивайтесь. Нам надо многое обсудить.

Сарела села в кресло, радуясь его прочности. На мгновение её одолело одно из ранее высказанных Тазолу сомнений. Но, рассуждая логически, если бы Претор хотел послать самозванца, вряд ли бы это была женщина, скорее мускулистый Воин с интеллектом несколько выше среднего. Сделав такой вывод, Сарела почувствовала, как сомнение оставило её, но оно было лишь одним из многих.

Поставив бокал на край стола, Претор сняла тяжелую чёрную мантию, открыв тело, которое было хорошо развито и сильно на вид. Короткий флотский мундир открывал гибкую кошачью мускулатуру ног, а отсутствие рукавов на одежде позволяло видеть, что она сильная женщина, не привыкшая к лёгкой жизни – простому сидению на украшенном драгоценными камнями троне. Лицо её было худым и угловатым, но, тем не менее, привлекательным; чёрные глаза подкрашены серебристыми тенями. Ей было примерно тридцать пять сезонов. Зачёсанные наверх каштановые волосы акцентировали глаза, которые, как отметила Сарела, светились знанием и любопытством. Тонкий изгиб губ говорил о чувстве юмора. Прямые волосы достигали середины спины и рассыпались по плечам, придавая внушительному телосложению Претора более женственный вид.

– Я перейду к делу, Сарела, – начала Претор, вернувшись в своё кресло и изящно закинув ногу на ногу. – Ваши взгляды на правительство Империи для меня не секрет.

Когда их глаза встретились, Сарела испытала страх, ибо никто не может остаться в живых, поставив под сомнение политику Империи. Но вдруг она поняла, что ей это безразлично: дальнейшая жизнь в браке с Тазолом, глупое командование и изменённое прошлое – она мало что теряла.

– Я не стыжусь своих взглядов, моя госпожа, – заявила она, бессознательно приподняв подбородок.

Претор с любопытством посмотрелана неё.

– И не надо, – закрыв глаза, она откинулась в кресле и глубоко вздохнула. Претор уважала честность, и поэтому улыбнулась. – Знайте, всё сказанное в этой комнате не выйдет за пределы этих стен, – добавила она. – И я должна знать, что вы мне доверяете.

Удивлённая нестандартным подходом Претора, Сарела кивнула. Она ожидала смерть.

– У вас есть мое слово, госпожа, – подумав, сказала Сарела.

– А ваше доверие? – удивилась Претор, подняв брови.

Сарела поняла, что не сможет солгать. Взяв себя в руки, она подняла глаза, готовый сорваться ответ, вероятно, означал её гибель.

– Доверие нужно заслужить, – ответила Сарела. – Это путь нашего народа, и традиция, которая по-прежнему сохраняется.

К её удивлению, гнев не вспыхнул в широко раскрытых глазах Претора. Вместо этого женщина взяла бокал со стола и медленно стала потягивать его содержимое.

– Я довольна, – сказала Претор. – Тот, кто доверяет неразумно, часто обнаруживает себя мёртвым, когда восходит солнце, – она снова улыбнулась. – В этой комнате, вы можете обращаться ко мне – Тея. Это мое имя, но такое, которое не должно произноситься за пределами этих стен.

Так как Сарела невольно задержала дыхание, она выдохнула и кивнула.

– Ваша инкогнито в безопасности, – заверила Сарела, расслабившись, так как поняла, что Тея совсем не похожа на то, что она ожидала увидеть и не имеет ничего общего со слухами или даже легендами. Женщина казалась живой и яркой, почти приятной и, безусловно, властной.

Претор наклонила голову в сторону стола, на котором была пачка компьютерных распечаток Второй Истории.

– Я не нахожу эту информацию удивительной, Сарела, – призналась она после минутного колебания. – Было бы глупо ожидать чего-то другого.

У Сарелы поднялись брови, отражая удивление насколько эти слова созвучны с её собственными. Одновременно она поймала взглядом двух рабов играющих в какую-то настольную игру в глубине огромной каюты. Сарела попыталась отвлечься, но её взгляд продолжал то и дело возвращаться в их сторону.

– Вмешательство во время может быть полезным инструментом, – ответила она, выбрав нейтральный подход. – Возможно, когда в его хитросплетениях разберутся, можно сделать новую попытку.

Тея покачала головой, затем отметила очевидный интерес Сарелы к играющим рабам. С улыбкой она подняла правую руку.

– Тасме, Секор, – тепло позвала Претор. – Идите сюда, сядьте с нами.

Рабы быстро повиновались, Тея снова повернулась к Сареле.

– Несмотря на слухи, ходящие среди Воинов, – объяснила она, – с моей личной прислугой не обращаются плохо, – Претор понимающе улыбнулась. – Некоторые даже... наслаждаются своими обязанностями, – добавила она, рассеянно проведя ладонью по длинным волосам одного из мужчин, когда он сел на пол рядом с её креслом. Тея ласкала его, как котёнка: пальцы осторожно зарывались в гладкие, чёрные волосы, которые достигали середины спины. Претор кивнула головой, другому рабу, чтобы он сел рядом с Сарелой, позабавившись, когда заметила тень смущения в глазах женщины. – Не беспокойтесь, – заверила она Сарелу, – мы уже договорились, происходящее в этой комнате не станет достоянием общественности. И, как вы, несомненно, начали понимать, слухи часто являются только ложью. Не беспокойтесь по поводу Тазола.

Не зная, что во всех мирах Ромула можно сказать или сделать, Сарела молчала, не глядя на сидящего у её кресла красивого раба, которого звали Секором. Она выбрала профессиональный подход, мысленно пнув себя за очевидный интерес к мужской красоте.

– В любом случае, – начала Сарела, – мы не можем быть уверены, что ждёт нас, когда нападем на Союз, госпожа. Несмотря на меньшее количество звездолётов, они мощнее, чем наши, и теперь дополнены вулканцами.

Тея высоко подняла брови.

– Многое надо принять во внимание, Сарела, – пробормотала она, несколько устало. – Но, уверяю вас, я не намерена атаковать Союз, – Тея помолчала, потом протянув руку через стол, подняла стопку бумаг и дисков, которые отдала Сареле. – Отправить в прошлое агентов идея моего отца, – объяснила она. – Но он умер два сезона назад – задолго до того, как их миссия началось, – Тея взглянула на документы, наклоняясь вперёд, так чтобы она и Сарела смогли легко читать вдвоём. – Но, несмотря на большие возможности Претора, даже он – или она – не может единолично принять решение, которое повлияет на всю Империю. Если бы никто не знал о плане отца, когда я стала Претором, то я бы без колебаний его отклонила. Однако слишком много Воинов узнало о нём, и они не сочли «достойным» для себя, отвергнуть план, который теоретически принес бы им много власти, – она замолчала, её взгляд на мгновение сделался отрешённым. – Мы терпели неудачи с изменениями во времени в прошлом много раз. Теперь же мы должны найти способ использовать произошедшее в наших интересах.

Сарела непонимающе посмотрела на Претора.

– Я не понимаю, моя госпожа, – ответила она. Документы, которые дала Тея, оказались рукописями, некоторые из них были на незнакомом Сареле диалекте.

– Приходит время, когда вся раса должна измениться, – объяснила Тея. – Но наш народ всегда был народом воинов, и не прилагал усилий, чтобы изменить эту печальную истину. Документы, которые вы сейчас держите в руках, относятся к числу вулканских Дисциплин. Они унаследованы со времен Сурака, в древности жившего на Вулкане, – она откинулась в кресле, её чёрные глаза испытующе смотрели на Сарелу.

У Сарелы расширились глаза.

– Я слышала о них, но не знала, что они действительно существуют, – пробормотала она. – Говорили, что это просто легенда.

Тея печально улыбнулась.

– Легенда только потому, что отец не показывал эти документы никому, в том числе ближайшим советникам, – она на мгновение замолчала. – Вы видите, Сарела, даже в Первой Истории ромуланцы и вулканцы знали друг о друге. Легенда гласит, что мы на самом деле довольно близкие родственники. По словам отца, из заметок, которые я обнаружила после его смерти, эти Дисциплины были украдены у вулканцев ещё при Сураке – одной из первых групп наших космических путешественников, – Тея пожала плечами. – Тысячи сезонов назад, но это объяснение кажется логичным. И, в любом случае, Вторая История возвращает нас в собственное прошлое – теперь мы можем всё изменить. Перемены в самой Империи незначительны, они в основном сосредоточены в прошлом, которое проистекает из боя с вулканцами сто сезонов назад. Мы потерпели поражение – и были вынуждены признать его. В результате нам пришлось принять помощь от вулканцев. Мои советники внимательно изучили Вторую Историю и сообщили мне, что наш народ сейчас – в этой временной линии – определённо более благодушен, чем когда-либо прежде. В сущности, они открыты для изменений, Сарела... люди, как вы и я, устали от войны и нищеты.

Сарела внимательно посмотрела на ромуланку.

– Но можем ли мы измениться? – задумалась она. – Даже фрагменты записей, которые я просмотрела на мостике, показали, что наша Вторая История была не менее бурной, чем Первая. И я не понимаю, как эти слова на пергаменте могут изменить целую цивилизацию.

Положив ноги на стол, Тея спокойно сказала:

– Основные положения Дисциплины являются кощунственными для пути Воина, но, тем не менее, правильными, если мы хотим выжить. Сурак, по-видимому, в обеих Историях был рождён «вне времени». Так же как вы и я, он увидел за необходимостью войны лишь стремление к мимолетной славе. Сначала даже Сурак мог не понять, что делает. В конце концов, его люди стали прислушиваться к его взглядам, но только тогда, когда стало очевидно, что у них нет другой альтернативы. Это был выбор между миром с самими собой или возможным уничтожением их расы.

Сарела кивнула.

– Вулканцы были когда-то жестокой расой, – вспомнила она. – Такой же, как мы или даже больше.

– Но они прислушались к голосу разума, Сарела, – повторила Тея. – Так же, как должны наши люди.

Сареле захотелось узнать, действительно ли это стало возможно. Тут она вспомнила время в прошлом, когда Воины восстали против Претора – время, когда в Империи двадцать сезонов не было войн, и в таких людях, как Тазол вспыхнула кровожадность. Сарела признала, что Воин без войны, или надежды на войну, опасное существо.

– Наша Империя большая, госпожа, – заметила она осторожно. – И даже слово Претора иногда ставится под сомнение. Армия во дворце на вашей стороне. Но если Флот и Воины будут против вас...

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒