Звездныйпуть 6 страница

– Может быть, вы могли бы сделать лучше, попросив себе непьющего соседа, энсин, – предложил он небрежно. На мгновение Спок почувствовал себя неспособным справиться с непростой ситуацией. Люди сохраняли столь хрупкий баланс – баланс между гордостью и компромиссом, гневом и благодушием, правдой и обманом... между любовью и ненавистью.

В прошлом Доннер был проблемой для меня, – как бы про себя продолжал Спок, – и, несмотря на его способности, я не раз рассматривал возможность его перевода на планету, – он посмотрел на Кирка, желая, чтобы человек встретился с ним взглядом. – Я должен был догадаться, что его агрессивный характер, в конечном счёте, снова заявит о себе, – по неизвестной причине, он ощущал неестественное желание защищать Кирка.

– Это не Доннер, чёрт возьми! – взорвался Кирк. Он почувствовал, как в душе растёт гнев – тот самый гнев, который втягивал его в драки в застойных тюрьмах на Земле, тот самый гнев, который всегда приходил в самое неподходящее время. – Это была только моя собственная неуклюжесть, вот и всё! И мне не нужен другой сосед; я хочу в отставку! – он поднял горящий взгляд, скрывая страх за вспышкой ярости. – Я должен ещё кого-нибудь убить, чтобы убраться с летающего Алькатраса, или вы всё же удовлетворите мой запрос раньше, чем я что-нибудь предприму, капитан Спок?

Неготовый к психическим излияниям, которыми сопровождались словесные оскорбления, Спок отступил назад. И все-таки краткое соприкосновение разумов было привычным, дружеским. Даже в гневе, ненависти... это сохранялось. Он сделал глубокий вдох, выпрямился, и похоронил собственные внезапно нахлынувшие эмоции под маской командира. Придя в себя, Спок вернулся к столу.

– Давайте попробуем понять друг друга, энсин Кирк, – начал он. – Угрозы на меня не действуют, и я не обязан их терпеть, – Спок на мгновение замолчал, изучая сердитое выражение отрицания на лице Кирка. – Я не потерплю физического насилия над любым членом экипажа, – продолжил он, тоном значительно более мягким. – Приказываю, чтобы вы сказали, кто несёт ответственность за побои.

Но Кирк молчал и был недвижим. За время своего заключения, он узнал, что это значит, не болтать лишнего.

– За свои проблемы отвечаю только я, – в конце концов, заявил Кирк. – И мне не нужен покровитель! Держите вашу сентиментальность при себе, Спок-полукровка! – он двинулся к двери, остановившись, только когда услышал звук активированного капитаном авто-замка.

Вулканец встал между ним и дверью. «Полукровка». Слово висело где-то за пределами реальности.

– Хорошо, – пробормотал он. – Сейчас я приму это, как ваш ответ. Однако, – продолжал Спок, – я также посоветую квартирмейстеру, чтобы он изменил место вашего проживания; немедленно.

Кирк почувствовал, как краска отхлынула от его лица, услышав приговор в ставшем неожиданно зловещем голосе. Вот теперь он действительно сделал это. Он был не просто наркоман, слабак и трус в глазах Доннера – но ещё для своей защиты получил новую каюту... Кирк уже слышал насмешки Доннера, мог почувствовать удар бугая, ладонью по лицу – шлепок, какой дают непослушному животному. Он поднял взгляд, отчаяние заполняло его глаза, Кирк отбросил гордость первый раз в жизни.

– Я, капитан Спок, я... прошу прощения за мою вспышку, – но больно извиняться, когда этого не должно было быть. Спок другой. – Если вы не собираетесь отправлять меня в отставку, то я хотел бы остаться там же, – он ждал, слушая стук своего сердца.

Спок очень долго и холодно изучал его.

– Я уже отказал вам в отставке, энсин, – напомнил он Кирку. – И, поскольку вы не говорите, кто несёт ответственность за ушибы, то не оставляете мне выбора, кроме как перевести вас в другую каюту и изменить место работы, – он сделал паузу. – Несмотря на то, что вы, возможно, слышали о службе в Звёздном Флоте и обо мне лично, вы поймете, что жизнь здесь может быть вознаграждена, если позволите. – «В случае, если кто-либо из нас доживёт до следующей недели…» Спок подождал, и, как и ожидалось, ответа не получил, кроме закрытых глаз поверженного энсина. На нелогичную секунду, он обнаружил, что думает о будущем – при этом Кирк был на его стороне… Как-нибудь, сказал себе Спок, он найдёт способ обойти приказы С'т'кала. «Как-нибудь... они должны выжить». – Между тем, – сказал он, вернувшись к насущной проблеме, – вы обязаны явиться в лазарет, чтобы определить степень повреждений и начать их лечить.

Наконец, ожесточённые карие глаза обратились к нему.

– Я бы предпочёл не делать этого, сэр, – сказал он голосом, который был как дерзким, так и умоляющим.

– Именно поэтому это приказ, а не просьба, энсин Кирк, – ответил Спок, используя власть, которая по ощущениям для него была чужой и неестественной. Он отвернулся. – Вы свободны.

Долго не было ни звука. Потом, как казалось, через часы, раздался звук удаляющихся шагов. Осторожно, уголком глаза вулканец посмотрел на уходящего человека; и в его разуме всплыла мысль, которая могла прийти из очень давнего сна.

«Спок, я бы был чертовски паршивым энсином».

И хотя он прежде никогда не встречался с Кирком лично, Спок был уверен в одном: голос в его разуме точно совпадал с голосом человека, который только что покинул каюту.

Он взглянул на часы. Рано или поздно, человек вернётся. Спок только надеялся, что будет не слишком поздно.

***

В псилаборатории Леонард Маккой нервно покачивался с пятки на носок, ожидая итогов последнего за день видеосканирования. Молодой человек на смотровом столе был незнаком доктору лично, но Маккой сочувствовал ему. Видеосканирование, несмотря на то, что совершенно безболезненно, тем не менее, очень личная вещь. И хотя Маккой всегда придерживается доктрины, что всё личное, находящееся за священными границами разума, должно уважаться, теперь он начал в полной мере ценить технологию за прибор, который когда-то считался «комнатой ужасов».

На экране над головой пациента воспроизводились образы – точное видеоизображение случайных мыслей и подсознательных снов или кошмаров, как в нашем случае, подумал Маккой, большинства из двух сотен добровольцев, которые признались в «умопомрачении». Не трудно увидеть систему. Мысленно Маккой вздохнул с облегчением; лейтенант Кристенсен был последним. Результаты видеосканирования более половины экипажа должны помочь в формировании гипотезы.

В центральном медицинском компьютере хранились образцы видеосканирования членов экипажа, имевших звание старшины и выше, этого требовало Командование Флотом. Маккой улыбнулся. В «старые времена» видеосканирование являлось обязательным для всего персонала Флота. Но это было до того, как человечество стало обычным на кораблях, подобных «ШиКахр». Тем не менее, Маккой воздал благодарность, что процедура всё ещё практиковалась на добровольной основе. И эти записи теперь были неоценимы – как контрольный показатель в эксперименте. Осталось сравнить.

Он взглянул на мужчину на смотровом столе.

– Ну, Кристенсен, – сказал он с усмешкой, – образы, которые вы генерируете на сознательном уровне – вполнеобычное дело для молодого человека вашего возраста, – он подмигнул, когда лейтенант несколько нервно засмеялся.

– Я надеюсь, что ничего слишком тяжелого для вас, док, – ответил Кристенсен, сделал глубокий вдох и расслабился.

Маккой покачал головой, радуясь, что экран всегда отвернут от пациента. Если бы Кристенсен захотел посмотреть свой диск позже, то не было бы никаких возражений; но доктор знал, если разрешить пациенту смотреть изображения пока идёт эксперимент, то это будет сродни просмотру с партнёршей голотэйпа во время занятия любовью – слишком много отвлекающих моментов, чтобы получить правильные результаты.

Он подошёл к диагностической кровати, и, успокаивая Кристенсена, положил руку ему на плечо.

– Я собираюсь впрыснуть вам коензал, Дэйн, – объяснил он. – Это отправит вас на альфа-уровень сна и даст нам возможность посмотреть, что происходит в глубинах вашего сознания. Хорошо?

Кристенсен пожал плечами.

– Вы – доктор, док, – согласился он. – Если сможете найти лекарство от этого, то готов сделать всё, что угодно, – он содрогнулся. – Я думаю, с большим удовольствием заработал бы выстрел из фазера в упор, чем вновь прошёл через то, что было вчера, – в тёплых карих глазах отражались воспоминания. – Это похоже... похоже на падение через дыру в другой версии истории Льюиса Кэрролла – это иной мир или что-то в этом роде, – он снова вздрогнул. – Тьма...

Маккой мягко улыбнулся, затем повернулся, чтобы подготовить гипошприц.

– Из того, что я слышал, придётся постоять в очереди, чтобы получить шанс на расстрел, малыш, – доктор подумал, что может, если они узнают, что не одни, это замедлит процесс. Вместе безопаснее... По крайней мере, это была спасительная мысль – одна из немногих за эти два дня.

Через мгновение, он прижал гипошприц к руке человека и подождал, пока лекарство подействует. Через тридцать секунд карие глаза закрылись, и показатели медленно понизились. Маккой повернувшись к С'Парве, кивнул.

– Активировать монитор, – приказал доктор. – Если он начнет глубоко опускаться, дайте мне знать, и я выведу его из этого состояния.

С'Парва кивнула, следуя указаниям врача. Несколько секунд экран над головой Кристенсена показывал обычные изображения при сопротивлении медикаментозному сну. Подсознательные образы, характеризующие лейтенанта и Сон – сражение на окутанном туманом поле боя. Сон: Кристенсен, голый и без оружия, против мага, одетого в чёрную мантию, у него не было лица, но с длинного меча в его правой руке капала кровь; Кристенсен вскоре пал в бою.

Тьма заполнила весь экран.

– Доктор Маккой? – позвала С'Парва, настраивая широкое сканирование.

Маккой повернулся к кателланке. Он научился распознавать беспокойство в голосе старшины.

– Новое отрицательное сканирование, С'Парва? – устало спросил доктор Маккой.

С'Парва кивнула, всё ещё глядя на пустой экран.

– Ничего, доктор, – ответила она. – Все возможные настройки уже рассчитаны и выполнены. Результат – отрицательный.

Маккой взглянул на спящего Кристенсена, в размышлении покачал головой. Из двух сотен добровольцев, у тринадцати отрицательное видеосканирование под коензалом. Остальные... по-разному. Образы с изменённым «ШиКахр». Несколько иное Командование Флотом. И другой капитан – с золотыми волосами, золотистыми глазами. И, хотя образы всегда были разными, невозможно было не заметить определенное сходство. Это вопрос интерпретации, но результаты были чертовски очевидны. Он посмотрел на Кристенсена, затем быстро ввёл лекарство, которое поможет прийти человеку в сознание.

Шальная мысль превратилась в теорию, и он обратился к С'Парве.

– Как только он придёт в себя, позаботьтесь о нём и освободите. Я буду в каюте капитана, – Маккой нахмурил брови, когда внимательно посмотрел на С'Парву. – Как долго вы на работе? – наконец спросил он.

Кателланка пожала плечами, выключила видеосканер и перешла к Кристенсену. Он уже начал пробуждаться.

– Я не помню, – ответила она и, наконец, улыбнулась доктору. – Но очень бы хотела, продержаться до конца.

Маккой покачался на носках. Упрямство вулканца было велико, но С'Парва, во многом, равна капитану.

– Ну, просто не развалитесь сейчас, – сказал он с улыбкой. – Мне понадобится ваша помощь, когда компьютер выдаст версию на этот счёт.

– Никаких теорий, Леонард? – поинтересовалась С'Парва.

Брови Маккоя сошлись, когда он взглянул на Кристенсена.

– Может быть и есть, – согласился он, снова и снова вращая в своей руке диск. – Но её ещё слишком рано озвучивать. – Его глаза встретились с глазами кателланки. – Почему бы вам не выключить оборудование, поспать пару часиков, а мы займёмся делом утром, на свежую голову, – он оглянулся на Кристенсена... и холодок пополз по его спине. «Каково смотреть на свою Смерть. Ещё... нет смысла начинать паниковать. Никаких доказательств... пока».

Он выскользнул в коридор, затем ринулся к свободному лифту.

Глава восьмая

Коммандер Тазол был нетерпелив.

Флагман «Рэйвон» вышел из гиперпространства, приближаясь к центральному командному посту Империи на Ромуле, Тазол попытался подавить нервозность, от которой сводило живот, с тех пор как началась миссия. Он думал о том, что они найдут, когда записи Первой Истории (эта история, существовала до вмешательства в прошлое Земли) сравнят со Второй Историей – изменённой историей, которая была теперь, когда миссия завершилась.

Коммандер пытался представить, с чем может столкнуться Флот, если Сарела окажется права в том, что Империя может измениться так же кардинально, как и Федерация. Если женщина даже отдалённо права в своих теориях относительно изменений в Империи, он вовсе не уверен, что хотел бы увидеть документы Второй Истории, которые находятся на Первом посту, поскольку база не могла быть защищена от тех самых гипотетических изменений. Первую Историю тщательно сравнят с нынешними записями Империи, то есть со Второй Историей.

Когда «Рэйвон» вышел на орбиту, Тазол почти с облегчением вздохнул: после страшилки Сарелы, он почти ожидал, что самой Империи больше не существует. Но знакомый монотонный голос Командного центра, поприветствовав флагман Претора, вернувшийся «домой», выдал орбитальные координаты. По крайней мере, это было в его пользу, Тазол воспользовался моментом и помолился всем ромуланским богам, чтобы его жена ошиблась.

Однако ещё один вопрос мучил Тазола: вот уже шесть стандартных дней Претор был на борту «Рэйвон», а он лишь мельком видел легенду, да и то – облачённую в накидку с капюшоном. Это мог быть кто угодно. Из-за слуг, рабов и советников, не было никакой возможности определить, кто скрывался под чёрным плащом. И вдобавок ко всему, завоевание территории Федерации начнётся после сравнительного анализа Первой и Второй Историй, на что уйдёт пара недель. Потому что, хотя перемены в Федерации должны впоследствии привести к автоматическому изменению ромуланских территориальных границ, учёные Претора отметили, что парадоксы вмешательства во время только лишь открывают возможности. Соответствующее текущим потребностям Претора завоевание по-прежнему может быть необходимым. Тазол фыркнул вслух, потирая рукой бороду и проклиная сложности.

Ждать придётся долго.

Временно заставив себя примириться со своей участью, он посмотрел на молодого навигатора.

– Ролаш, сообщите Командному Посту номер один, что мы требуем связать их основную компьютерную систему с нашей, – сказал Тазол. В его грубом тоне сквозила скука, а эбеновые глаза ярко сверкали. Мирские научные обязанности лучше оставить учёным; он удивлялся, куда исчезла Сарела. – Но не говорите им о том, что наш Флот в гиперпространстве, – добавил коммандер, подумав. – До анализа исторических данных на борту этого корабля, мы не должны раскрывать нашу истинную природу.

Он помолчал, задумчиво потирая подбородок.

– Если после анализа, мы не обнаружим никаких существенных изменений в Империи, то будем следовать стандартной процедуре, – хитрая улыбка появилась на его губах. – Воинам нужно развлечься, Ролаш, – продолжил он, – и я думаю, что нет места лучше, чем бордели Тамсор.

Выражение лица навигатора граничило с отвращением.

– Ваши приказы будут выполнены, коммандер, – тем не менее, ответил он. Его руки задвигались над панелью управления, подключая корабельные компьютеры к центральной системе на Ромуле, тут двери мостика открылась, пропуская Сарелу.

Даже не взглянув на Тазола, Сарела направилась к научной консоли, скользнула в кресло, вставила декодер в аккуратное остроконечное ушко и стала изучать данные.

– Наши агенты добились некоторого успеха, коммандер, – сказала она вскоре. Но в широких чёрных глазах вдруг проглянуло нечто похожее на страх. – Однако, – добавила она, – некоторые изменения затронули правительственную структуру нашей Империи.

Тазол почувствовал, как его кровь стынет. Изображая равнодушие, он поднялся из командирского кресла и, подойдя к жене, взглянул на данные, от волнения у него скрутило желудок.

– Ну? – спросил он.

– Очевидно, – начала Сарела, – успех агентов имел предел. Звёздный Флот существует... но не такой, как прежде, – она быстро взглянула на данные. Позже у учёных Претора будет достаточно времени для более детального анализа.

– Сто лет назад, по ромуланскому летоисчислению, – произнесла Сарела, – наши корабли атаковали планету в системе Эридана – Вулкан. Однако, – добавила она, – поскольку во Второй Истории природа вулканцев мало изучена, было неизвестно, что они также являлись расой завоевателей в далеком прошлом.

Хотя их насильственные наклонности были обузданы логикой и эмоциональным воздержанием, инстинкт выживания остался цел. Вулканцы оказались первой расой во Второй Истории, способной противостоять нападению Империи, на момент нашего нападения их научные знания находились в продвинутом состоянии. После шести месяцев сражений, вулканцы успешно проникли через наши атакующие силы и захватили несколько ромуланских кораблей-разведчиков, – она сделала паузу и взглянула на Тазола. Лицо коммандера выражало неверие.

Но он не мог спорить с тем, что было ясно написано в учебниках по истории, хотя для него эта история никогда не существовала. Вот, значит, какова Вторая История.

– Что-нибудь ещё? – рявкнул Тазол, на мгновение забыв о роли высокомерного неверующего.

Сарела кивнула, вновь взглянув на небольшой экран, расположенный на её панели.

– Хотя их корабли были больше, чем наши, корабли вулканцев в первую очередь предназначались для межпланетных, а не межзвёздных путешествий. Однако они быстро адаптировали ромуланский звёздный двигатель, и для совместного противодействия нападению военных кораблей нашей Империи, наладили контакты с соседними системами.

Она снова замолкла, остановила поток данных, затем продолжила.

– Вторая История показывает, что Претору в то время необходимо было принять решение прервать атаку на Вулкан и все системы в этом квадранте. Но из-за натуры нашего вида в сочетании с давлением со стороны Воинов Империи, которые были одержимы желанием отомстить, Претор разрешил продолжать наступление. Вулканцы рассматривались как серьёзная угроза, – добавила Сарела, – так как они были единственной расой, способной сравниться с нашей жестокостью и умом в бою.

Она взглянула Тазолу в лицо, заметила его бледность, выключила паузу.

– Три ромуланских эскадры лёгких кораблей заманили на орбиту Вулкана, создав на компьютере сигнал бедствия как бы от одного из наших кораблей. Корабли были атакованы и... побеждены, – подчеркнула Сарела. – В общей сложности захвачено семь кораблей и практически уничтожено пять других, остальная часть нашего Флота вернулась домой в Империю.

Тазол ещё на что-то надеялся, но непрерывный поток информации на экране вдребезги разбил иллюзии. Он мимолетно подумал: боги покинули его... или их убили где-то на перекрёстке Времён. Тазол отвернулся. Гнев перерос в негодование, а оно превратилось в страх. Страх же трансформировался в отчаяние. В любой Истории, казалось, победа была не разрешенной ромуланцам роскошью.

Сарела продолжила.

– В то время в галактическом масштабе не было единой формы правления. Однако, вскоре после нашего нападения на Вулкан, их Верховный Совет создал основу для Межзвёздного Союза Планет. Вулканский Верховный Совет также сыграл важную роль в строительстве семи звездолётов, так возник Звёздный флот. Из этих кораблей он и состоит до сих пор, – она замолчала, внимательно изучая данные. – С этого момента информации крайне мало – это связано с тем, что наших разведчиков на территории Союза легко обнаружить, их деятельность впоследствии... прекращена.

Не дожидаясь, продолжения, Тазол вернулся в святилище своего командирского кресла, с размаху опустившись в него. Коммандер отметил, что взгляды команды мостика сосредоточились на нём.

– Полагаю, вы находите эту информацию забавной, Сарела? – горячо упрекнул он жену, ища кого бы обвинить, кто-нибудь, но не себя. Тазол чувствовал оцепенение внутри. «Холодно... страшно». Он закрыл тяжёлую стальную дверь, ведущую к этим мыслям; Воинам не разрешено испытывать страх.

Повернувшись в кресле, Сарела смотрела на мужа с нескрываемым пренебрежением.

– Я всё ещё ромуланка, – заметила она. – И данная информация меня беспокоит – ведь это серьёзно ограничивает нашу деятельность в будущем, – Сарела слегка улыбнулась. – Но я ожидала нечто подобное, если вы именно это хотите знать, коммандер. И такой поворот событий должен был предвидеть наш любимый Претор.

Глянув на данные, она продолжила.

– Хотя история Земли была изменена настолько, что Терра не создала Объединенной Федерации Планет, наши агенты не смогли учесть другие стабильно существующие миры, такие, как Вулкан и Органия – которые бы, в конце концов, создали галактическое правительство даже без первоначального влияния Земли. То есть именно так, как это и произошло во Второй Истории, – категорично заявила Сарела. – Хотя сейчас их Звёздный Флот значительно меньше, чем раньше, около половины своего первоначального размера, он теперь контролируется в основном вулканцами. И в обеих историях, Тазол, даже вы должны признать, вулканцы во многом вполне способны быть нам равны.

Тазол не отвёл глаз, страх оставил его, сменившись холодной решимостью.

– Но вулканцы – доброжелательные дураки! – прошипел он, сильно ударив кулаком по подлокотнику командирского кресла. – Огонь оставил их кровь, когда они выбрали мир и логику, а не завоевания! Они могли быть на нашей стороне в бою против слабых, но стали слабы сами, довольствуясь своими компьютерами и культурой, – он выплюнул это слово с ненавистью, поморщившись, словно откусил некий незрелый инопланетный плод. – Они отказались от своих воинских обрядов ради скуки и рабства мирной жизни!

– Может быть, – согласилась Сарела. – Тем не менее, возможность того, что они сойдут с избранного ими мирного пути, всегда существовала. Что и случилось после нашего вмешательства в прошлое. Вулканцы больше не благодушные и доброжелательные существа из Первой Истории, Тазол, – заметила она, указывая на поступающие данные. – Для нас они сейчас даже более серьёзный противник, чем раньше, и противник, который понимает нашу сущность, может быть, лучше, чем мы сами, – Сарела опять взглянула на экранчик, увидев лишь незначительные структурные изменения в самой Империи, информация продолжала поступать в компьютерные системы «Рэйвон». – Наши границы несколько больше, чем были до проникновения агентов в прошлое Земли, – продолжила она, – но границы всё же остались. Мы далеки от непобедимости – и наше положение лишь немногим лучше, чем прежде.

Она раздраженно покачала головой, встряхнув гривой чёрных волос, ниспадающих по её стройной спине.

– Конечно же, вы должны понимать, что у нас, так же мало надежды одолеть эти семь звездолётов, как и предыдущие двенадцать!

Расстроенный Тазол искал крупицу надежды, которой, казалось, больше не было в любой вселенной.

– Сканировать банки данных разведки на поверхности Ромула, – приказал он. – Каков военный потенциал звездолётов, имеющихся сейчас у Союза?

Взгляд Сарелы вернулся к терминалу.

– Эти семь звездолётов только слегка отличаются конструкцией от кораблей из Первой Истории. Питание – дилитиумное; максимальная критическая скорость – варп-десять; варп-семь максимальная безопасная скорость, – быстро сравнив факты, которые она помнила из Первой Истории, Сарела нажала ряд кнопок, выведя схемы звездолётов из обеих Историй на обзорный экран. По большей части они были идентичны.

– Мощность фазеров и фотонных торпед точно такая же, как раньше. Примечательно, что ненасильственные методы, использовались при любой возможности. Однако, во Второй Истории вулканцы не колеблясь убивали, если это было необходимо для защиты планет находящихся в юрисдикции Союза. Очевидно, на протяжении семидесяти лет были случаи вторжения ромуланских кораблей на территорию Союза, но с незначительным успехом. Согласно Второй Истории наши границы оставались неизменными на протяжении более сорока стандартных лет; и обе стороны недавно подписали Договор, запрещающий каждой из сторон нарушение Нейтральной Зоны. По сути, – заключила она, – мы столкнулись именно с тем, с чем сталкивались раньше, но теперь всё под контролем вулканцев, которые, несомненно, способны на гораздо большее вероломство, чем их человеческие аналоги из Первой Истории.

Тазол грустно хмыкнул, ему было интересно – Претор просто сорвёт знак командира с его плеча или станет пытать до смерти. Это была не его вина... но Претор не ласков с потерпевшими поражение.

– История Земли? – задумался он, решив взглянуть на всё под новым углом, возможно, что-нибудь проясниться. «Претор не даст нам прожить достаточно долго, дабы не стало известно, что ещё один из его «нетерпящих неудачу» планов не удался». Он попытался отбросить навязчивую мысль.

– История Земли показывает, что наиболее значимые изменения, произошли сразу же после убийства доктора Палмера и двух его помощников, которые сформировали бы основу Объединенной Федерации Планет, – ответила Сарела. – После того, как эти люди были ликвидированы, история Земли претерпела радикальные изменения. Фракция, выступающая за исследование космоса, потеряла большую часть своего статуса, когда доктор Палмер «исчез», некоторые ключевые политические фигуры полагали, что он и его сообщники сбежали, чтобы избежать объяснения «неудобной информации» касающейся мистификации контакта с инопланетными цивилизациями. Конечно, – добавила она, – за этот слух ответственны наши агенты; на Земле же чиновники просто использовали это как предлог, чтобы покончить с тем, что потом было названо возрождением космической гонки, – Сарела быстро проглядела незначительные исторические инциденты, затем продолжила. – Через несколько лет у Земли начали исчерпываться природные ресурсы; её нации вели борьбу между собой до тех пор, пока окружающая среда не оказалась почти полностью разрушеной.

Вулканские корабли-разведчики установили контакт с терранским правительством шестьдесят пять лет назад – по времени Второй Истории – и Земля присоединились к Союзу, официально же её приняли через пять лет после первого контакта. Под чутким руководством Союза была снижена перенаселённость Земли, за счёт переселения на планеты класса М по всей галактике, – она помолчала. – Тут говорится о том, что в качестве компенсации за эту помощь Союз восстановил принудительный призыв в армию. Люди обладают замечательной приспособляемостью к условиям космического корабля, тем не менее, призываются в основном асоциальные личности. В любом случае, – заключила Сарела, – теперь есть терране добровольно служащие на космических кораблях, у многих высокие должности.

Взглянув на Тазола, она быстро вернулась к экрану.

– По сути, коммандер, наши агенты сделали то, что им приказали, – заметила Сарела. – Они убили людей, которые заложили бы основу Федерации. Однако, несмотря на то, что Федерация, какой мы её знали в Первой Истории, была уничтожена, Союз возник в другом виде. Земля не играла никакой роли на начальном этапе создания... но это сейчас неактуально. Она существует, Тазол.

Тазол смотрел прямо перед собой, не понимая парадокса.

– Мы потерпели поражение. Снова, – очень тихо прошептал он.

– Мудрецами Ромула сказано, что история никогда не может быть изменена искусственно, так как однажды это уже произошло естественно. Вмешаться можно лишь в незначительные инциденты; и вы должны согласиться, что Земля – одна из миллионов планет – незначительна, по сравнению с галактикой. Хотя наши агенты эффективно изменили роль Земли в Федерации, они не могли уничтожить саму концепцию. Её важность была очень велика, память о ней слишком глубоко укоренилась в атомах вселенной.

Тазол закатил глаза к потолку.

– Лучше приберегите ваши поэтические объяснения для Претора, – пробормотал он, грустно оглядывая усталыми глазами мостик. – Я должен сообщить слугам Его Величества текущее состояние дел в нашей Империи – и я не думаю, что он найдет информацию приятной, – Тазол откинулся в кресле, его интересовало, не в последний ли раз происходит это. – Однако... его не так легко отпугнуть; и я подозреваю, что он пожелает спланировать стратегию, прежде чем нападать на Союз, – это была мимолетная надежда.

– Нападение на Союз? – повторила Сарела.

– Это наш ромуланский путь, – напомнил ей Тазол. Но при этом гадая, будет ли он жив к моменту нападения. Вестники плохих новостей часто встречают быстрый конец. И в тот краткий миг, Тазол понял, что хотел бы никогда не слышать об Империи, никогда не видеть «Рэйвон», не знать, что значит быть ромуланским Воином. Вдруг поля и фермы показались самым подходящим местом во всех мирах.

Он на мгновение закрыл глаза, прежде чем поднялся из кресла и направился прочь с мостика. И всё же... когда Тазол вспомнил обещанную власть, это было не так трудно проглотить. И в момент абсолютного высокомерия, он представил себе, что Воины его корабля, его клан, несомненно, будут ему верны... даже если бы офицеров Сарелы или Претора не было. Слабая улыбка грозила появиться на полном лице, но Тазол не позволил.

– Есть ещё кое-что, Тазол, – окликнула его Сарела, когда он достиг дверей лифта. – Мы переместились. Только на борту нашего корабля будут помнить хоть что-то из Первой Истории – но мы больше не можем вести себя по-старому. Мы должны научиться новым обычаям и поведению, которые не являются частью нашей памяти.

Тазол взглянул в её сторону покрасневшими и усталыми глазами.

– Что ты говоришь, жена? – удивился он. – У меня нет времени или терпения скорбеть с тобой.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒